Решение по делу № 8а-15735/2020 от 28.05.2020

ПЕРВЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело № 2а-1040/086-2019

88а-17239/2020

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Саратов                                                                                       29 июня 2020 года

Судебная коллегия по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Желонкиной Г.А.,

судей Гайдарова М.Б. и Васляева В.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу                ФИО1 на решение Курского районного суда                       Курской области от 29 августа 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Курского областного суда от 20 ноября 2019 года по административному делу по административному исковому заявлению                     ФИО1 к Федеральному государственному бюджетному учреждению (далее - ФГБУ) «Центрально-Черноземный государственный природный заповедник имени профессора В.В. Алехина» об оспаривании решения.

Заслушав доклад судьи Васляева В.С., судебная коллегия по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции

у с т а н о в и л а:

Воронов Е.Н. является собственником земельного участка, площадью                  1 000 кв.м., с кадастровым номером № (категория – земли населенных пунктов, вид разрешенного использования – для жилищного строительства), расположенного по адресу: <адрес>, <адрес>.

Постановлением администрации Курского района Курской области                     от 28 февраля 2015 года № 2396 утвержден градостроительный план земельного участка, с кадастровым номером №, разрешение на строительство жилого дома на этом земельном участке выдано Воронову Е.Н. администрацией Курского района 27 марта 2015 года.

Поскольку принадлежащий административному истцу земельный участок находится в границах охранной (буферной) зоны ФГБУ «Центрально-Черноземный государственный природный заповедник имени профессора В.В. Алехина»,              Воронов Е.Н. 19 апреля 2019 года обратился в заповедник с письменным заявлением о согласовании порядка хозяйственной деятельности, в том числе регистрации права собственности на объект недвижимости (жилой дом), на этом земельном участке.

Согласно выписке из протокола научно-технического совета                               ФГБУ «Центрально-Черноземный государственный природный заповедник имени профессора В.В. Алехина» от 25 апреля 2019 года № 4 административному истцу отказано в согласовании возможности регистрации права на том основании, что спорный земельный участок находится в охранной (буферной) зоны заповедника и по на момент принятия решения о расширении границ охранной зоны (1988 год) не входил территориально в границы населенного пункта, д. Кукуевка; перевод земель сельскохозяйственного назначения в земли населенных пунктов, с последующими их передачей и выделом под индивидуальное жилищное строительство осуществлен без согласования с заповедником.

Административный истец считал данное решение незаконным, нарушающим его права, поскольку перевод земли осуществлен уполномоченным на то органом, законность указанных действий являлась предметом прокурорской проверки. Оспариваемое решение принято нелегитимным органом, с нарушением процедуры его принятия.

Решением Курского районного суда Курской области от 29 августа 2019 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Курского областного суда от 20 ноября 2019 года, отказано в удовлетворении административного искового заявления.

Не согласившись с принятыми судебными решениями, Воронов Е.Н. обратился 18 мая 2020 года в Первый кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции с кассационной жалобой (поступила 28 мая 2020 года), в которой просил об их отмене, с вынесением нового решения об удовлетворении заявленных требований.

В обоснование своих доводов указал, что суды нижестоящих инстанций, признавая оспариваемый отказ правомерным, в обжалуемых решениях ограничились лишь констатацией факта наличия у административного ответчика полномочий по принятию такого решения, уклонившись от оценки обстоятельств того, что в чем выражаются основания для принятия решения об отказе в согласовании хозяйственной деятельности, окажет ли деятельность, связанная с индивидуальным жилищным строительством, негативное антропогенное воздействие на окружающую среду.

Определением судьи Первого кассационного суда общей юрисдикции                 от 29 мая 2020 года кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании судебной коллегии по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции.

О времени и месте рассмотрения дела лица, участвующие в деле, извещены надлежащим образом. Руководствуясь ч. 2 ст. 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия рассмотрела дело в их отсутствие.

Проверив представленные материалы, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены или изменения состоявшихся по делу судебных актов.

Согласно ст. 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Судебные решения сомнений в законности и обоснованности не вызывают, а доводы, приведенные в жалобе, не могут повлечь их отмену или изменение в кассационном порядке.

В силу ч. 2 ст. 36 Конституции Российской Федерации владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами осуществляется их собственниками свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц.

Согласно ст. 42 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется право на благоприятную окружающую среду и на ее защиту от негативного воздействия, вызванного хозяйственной или иной деятельностью.

Пунктом 1 ст. 2 Земельного кодекса Российской Федерации установлено, что земельное законодательство в соответствии с Конституцией Российской Федерации находится в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации. Земельное законодательство состоит из настоящего Кодекса, Федеральных законов и принимаемых в соответствии с ними законов субъектов Российской Федерации.

Согласно п. п. 1 и 2 ст. 58, п.п. 1 и 2 ст. 59 Федерального закона                                   от 10 января 2002 года № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» природные объекты, имеющие особое природоохранное, научное, историко-культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное и иное ценное значение, находятся под особой охраной. Для охраны таких природных объектов устанавливается особый правовой режим, в том числе создаются особо охраняемые природные территории. Хозяйственная и иная деятельность, оказывающие негативное воздействие на окружающую среду и ведущие к деградации и (или) уничтожению данных природных объектов, запрещаются. Правовой режим охраны природных объектов устанавливается законодательством в области охраны окружающей среды, а также иным законодательством Российской Федерации. Порядок создания и функционирования особо охраняемых природных территорий регулируется законодательством об особо охраняемых природных территориях.

Отношения в области организации, охраны и использования особо охраняемых природных территорий в целях сохранения уникальных и типичных природных комплексов и объектов, достопримечательных природных образований, объектов растительного и животного мира, их генетического фонда, изучения естественных процессов в биосфере и контроля за изменением ее состояния, экологического воспитания населения регулируются Федеральным законом от 14 марта 1995 года       № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» (далее - Закон № 33-ФЗ).

Согласно п. 2 ст. 2 Закона № 33-ФЗ с учетом особенностей режима особо охраняемых природных территорий различаются следующие категории указанных территорий: государственные природные заповедники, в том числе биосферные заповедники; национальные парки; природные парки; государственные природные заказники; памятники природы; дендрологические парки и ботанические сады.

Статьей 9 Закона № 33-ФЗ установлено, что на территории государственного природного заповедника запрещается любая деятельность, противоречащая задачам государственного природного заповедника и режиму особой охраны его территории, установленному в положении о данном государственном природном заповеднике                             (п. 1). На специально выделенных участках частичного хозяйственного использования, не включающих особо ценные экологические системы и объекты, ради сохранения которых создавался государственный природный заповедник, допускается деятельность, которая направлена на обеспечение функционирования государственного природного заповедника и жизнедеятельности граждан, проживающих на его территории, и осуществляется в соответствии с утвержденным индивидуальным положением о данном государственном природном заповеднике                          (п. 4).

Для предотвращения неблагоприятных антропогенных воздействий на государственные природные заповедники, национальные парки, природные парки и памятники природы на прилегающих к ним земельных участках и водных объектах устанавливаются охранные зоны. Положение об охранных зонах указанных особо охраняемых природных территорий утверждается Правительством Российской Федерации. Ограничения использования земельных участков и водных объектов в границах охранной зоны устанавливаются решением об установлении охранной зоны особо охраняемой природной территории (п. 10 ст. 2 Закона № 33-ФЗ).

В силу п. 1 ст. 95 Земельного кодекса Российской Федерации к землям особо охраняемых природных территорий относятся земли государственных природных заповедников, в том числе биосферных, государственных природных заказников, памятников природы, национальных парков, природных парков, дендрологических парков, ботанических садов.

В соответствии с п. 3 этой же статьи на землях государственных природных заповедников, в том числе биосферных, национальных парков, природных парков, государственных природных заказников, памятников природы, дендрологических парков и ботанических садов, включающих в себя особо ценные экологические системы и объекты, ради сохранения которых создавалась особо охраняемая природная территория, запрещается деятельность, не связанная с сохранением и изучением природных комплексов и объектов и не предусмотренная федеральными законами и законами субъектов Российской Федерации. В пределах земель особо охраняемых природных территорий изменение целевого назначения земельных участков или прекращение прав на землю для нужд, противоречащих их целевому назначению, не допускается.

Пунктом 4 ст. 95 Земельного кодекса Российской Федерации для предотвращения неблагоприятных антропогенных воздействий на государственные природные заповедники, национальные парки, природные парки и памятники природы на прилегающих к ним земельных участках и водных объектах создаются охранные зоны. В границах этих зон запрещается деятельность, оказывающая негативное воздействие на природные комплексы особо охраняемых природных территорий. Границы охранных зон должны быть обозначены специальными информационными знаками. Земельные участки в границах охранных зон у собственников земельных участков, землепользователей, землевладельцев и арендаторов земельных участков не изымаются и используются ими с соблюдением установленного для этих земельных участков особого правового режима.

Согласно п. 2 ст. 104 Земельного кодекса Российской Федерации в границах зон с особыми условиями использования территорий устанавливаются ограничения использования земельных участков, которые распространяются на все, что находится над и под поверхностью земель, если иное не предусмотрено законами о недрах, воздушным и водным законодательством, и ограничивают или запрещают размещение и (или) использование расположенных на таких земельных участках объектов недвижимого имущества и (или) ограничивают или запрещают использование земельных участков для осуществления иных видов деятельности, которые несовместимы с целями установления зон с особыми условиями использования территорий.

Охранная зона особо охраняемой природной территории (государственного природного заповедника, национального парка, природного парка, памятника природы) относится к зонам с особыми условиями использования территорий                    (пп. 11 ст. 105 Земельного кодекса Российской Федерации).

Материалами дела установлено, что с целью предотвращения неблагоприятных антропогенных воздействий на заповедник вокруг, решением исполкома Курского областного Совета депутатов трудящихся от 2 июля 1971 года № 380 создана охранная (буферная) зона шириной 1 км., впоследствии расширенная до 3 км. в соответствии с утвержденным решением Курского облисполкома от 17 ноября 1988 года № 294 Положением об охранной зоне Центрально-Черноземного государственного биосферного заповедника им. профессора В.В. Алехина.

Земельный участок, с кадастровым номером № с момента его формирования и передачи административному истцу полностью расположен в границах охранной (буферной) зоны биосферного заповедника.

Суды нижестоящих инстанций, проанализировав вышеперечисленные положения закона, пришли к выводу о том, что в рассматриваемом случае ограничения использования земельных участков определены Положением об охранной (буферной) зоне Центрально-Черноземного государственного биосферного заповедника имени профессора В.В. Алехина, в частности, названными нормами предусмотрено согласование с заповедником отвода земель под сооружение жилых, хозяйственных (животноводческих, складских, подсобных) помещений, всех видов технических и коммуникационных сооружений и иных объектов, а также порядка деятельности на территории охранной зоны, в результате чего пришли к правильному выводу о правомерности вынесения оспариваемого решения.

Судами учтено, что земли заповедника отнесены к особо охраняемой природной территории федерального значения, с целью предотвращения неблагоприятных антропогенных воздействий вокруг заповедника в соответствии с требованиями действующего законодательства создана охранная (буферная) зона, задачей которой является поддержание естественных условий развития всех явлений и процессов в природном комплексе заповедника и защиты его от хозяйственной деятельности человека. В связи с изложенным, законодатель предусмотрел необходимость согласования любой хозяйственной деятельности в границах охранной (буферной) зоны заповедника между землепользователем и заповедником.

При этом, суды исходили из того факта, что изменение целевого назначения земельного участка, входящего в границы охранной (буферной) зоны заповедника, его последующая передача административному истцу и строительство на нем объекта недвижимости, изначально были произведены без согласования с заповедником.

Помимо этого судами правильно отмечено, что правовой режим земельного участка, определяемый его категорией и разрешенным видом использования в соответствии с зонированием территорий, допускающим осуществление жилищного строительства, при наличии вышеприведенных обстоятельств не является безусловным основанием, дающим право вести на нем соответствующую хозяйственную деятельность.

Давая оценку доводам административного истца о нелегитимности научно-технического совета заповедника, допущенных нарушениях порядка принятия оспариваемого решения, суды указали, что в соответствии с пп. «а» п. 7.6 Положения о ФГУ «Центрально-Черноземный государственный природный биосферный заповедник имени профессора В.В. Алехина», утвержденного приказом Минприроды России от 1 июня 2003 года № 530, право запрещать хозяйственную деятельность, не соответствующую установленному режима заповедника и его охранной зоны, предоставлено директору заповедника и его заместителям.

Указанное согласуется с пп. 19 п. 34 Устава заповедника, утвержденного приказом Минприроды России от 25 мая 2011 года № 435, согласно которому организация и обеспечение необходимых согласований в соответствии законодательством Российской Федерации, отнесено к полномочиям директора заповедника.

В данном случае в состав научно-технического совета заповедника также входил и его директор, который также присутствовал при принятии решения об отказе в согласовании хозяйственной деятельности.

В связи с чем, доводы кассационной жалобы о незаконном составе научно-технического совета заповедника являются необоснованными.

Сам факт несогласия административного истца с оспариваемым решением, принятым административным ответчиком по результатам рассмотрения обращения Воронова Е.Н. не свидетельствует о наличии бесспорных оснований для признания его незаконным.

Более того, вопросы права, о которых указывает административный истец, Воронов Е.Н. не лишен возможности защищать иными установленными законом способами.

Доводы кассационной жалобы об имевшем место со стороны администрации заповедника злоупотреблении правом, выразившемся в выборочном подходе к согласованию либо отказу в согласовании строительства объектов недвижимости в границах заповедника, правового значения по делу не имеют, поскольку предметом обжалования и оценки по настоящему делу не являлись.

Ссылки автора кассационной жалобы на наличие в настоящее время заключения судебной экспертизы, подтверждающего позицию административного истца об отсутствии с его стороны негативного воздействия на окружающую среду, правого значения по делу не имеют и не могут быть приняты во внимание, поскольку указанное экспертное исследование проводилось в рамках иного уголовного дела, предметом исследования и оценки в рассматриваемом случае не являлось.

Доводы кассационной жалобы повторяют позицию административного истца и его представителя в судах первой и апелляционной инстанций, они были предметом рассмотрения судами, им дана надлежащая правовая оценка и на правильность вынесенных судами решений, постановленных в соответствии с законом, не влияют, поскольку направлены на оспаривание обоснованности выводов судов, иное толкование норм права.

Суд кассационной инстанции в силу своей компетенции, установленной положениями ст. 329 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судами фактических обстоятельств дела, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судами первой и апелляционной инстанций при разрешении дела, и правом переоценки доказательств не наделен.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 и 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

    решение Курского районного суда Курской области от 29 августа 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Курского областного суда от 20 ноября 2019 года оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

    Председательствующий

                    Судьи