Решение от 24.10.2024 по делу № 33-1424/2024 от 27.05.2024

Судья Киселева А.В. Дело № 2-217/2024

№ 33-1424/2024

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Курганского областного суда в составе:

судьи-председательствующего Душечкиной Н.С.,

судей Безносовой Е.И., Резепиной Е.С.,

с участием прокурора Григорьевой И.А.,

при секретаре судебного заседания Губиной С.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Кургане 24 октября 2024 г. гражданское дело по исковому заявлению Шастова А.В. к государственному бюджетному учреждению «Курганская больница скорой медицинской помощи», Департаменту здравоохранения Курганской области, государственному бюджетному учреждению «Курганский областной центр медицины катастроф» о компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе государственного бюджетного учреждения «Курганская больница скорой медицинской помощи» на решение Курганского городского суда Курганской области от 14 февраля 2024 г.

Заслушав доклад судьи Курганского областного суда Резепиной Е.С., пояснения лиц, участвующих в деле, заключение прокурора, судебная коллегия

установила:

Шастов А.В. обратился в суд с иском к государственному бюджетному учреждению «Курганская больница скорой медицинской помощи» (далее – ГБУ «БСМП») о компенсации морального вреда.

В обоснование измененных исковых требований указывал, что 18 июля 2018 г. во время исполнения трудовых обязанностей на территории акционерного общества «Акционерная компания «Корвет» (далее – АО «АК «Корвет») произошел несчастный случай, в результате которого Шастов А.В. доставлен в ГБУ «БСМП». В этот же день проведена операция – первичная хирургическая обработка раны нижней трети левого бедра, шов подколенной артерии. 20 июля 2018 г. произведена ампутация левого бедра средней трети, 3 августа 2018 г. произведено наложение вторичных швов, 15 августа 2018 г. истец выписан из больницы для прохождения амбулаторного лечения у хирурга по месту жительства. В период с 22 августа 2018 г. по 2 ноября 2018 г. истец проходил амбулаторное лечение. По результатам медико-социальной экспертизы установлена утрата трудоспособности в размере 60 %, с 1 ноября 2019 г. установлена третья группа инвалидности бессрочно. Впоследствии истец проходил лечение у хирурга, терапевта, психолога. 21 сентября 2019 г. проведена операция по удалению остеофита левой бедренной кости. В период с 16 августа 2022 г. по 25 августа 2022 г. истец находился на стационарном лечении в ГКУ «Курганская областная психоневрологическая больница» с диагнозом органическое тревожное расстройство. Считает, что медицинские работники ГБУ «БСМП» не провели весь комплекс необходимых медицинских мероприятий, направленных на сохранение ноги Шастову А.В., что подтверждается выводами судебной экспертизы. Ампутация ноги произведена по причине оказания неквалифицированной медицинской помощи со стороны ответчика, действиями которого Шастову А.В., причинены огромные нравственные и физические страдания, он проходил длительное лечение, получил инвалидность, стал замкнутым, высказывал суицидные мысли, совершил преступление, в результате чего оказался в местах лишения свободы.

С учетом измененных требований просил суд взыскать в свою пользу с ГБУ «БСМП» компенсацию морального вреда в размере 10 000000 руб.

В судебном заседании представители истца Глазун С.А. по доверенности, Самаев М.Б. по ордеру на измененных исковых требованиях настаивали, дали пояснения по доводам, изложенным в измененном исковом заявлении.

Представитель ответчика ГБУ «БСМП», действующая на основании доверенности, Мазжухина Н.С. с исковыми требованиями не согласилась, с выводами экспертизы не согласилась, на проведении дополнительной либо повторной экспертизы не настаивала. Считала сумму компенсации морального вреда завышенной, поскольку ответчик является бюджетным учреждением.

Третьи лица Сепиашвили Г.Г., Омаров О.А., Гарбар А.В., Лазарев А.С., представитель третьего лица Департамента здравоохранения Курганской области в судебное заседание не явились, извещались надлежащим образом.

Решением Курганского городского суда Курганской области от 14 февраля 2024 г. исковые требования Шастова А.В. к ГБУ «БСМП» о взыскании компенсации морального вреда удовлетворены частично. Взыскана с ГБУ «БСМП» в пользу Шастова А.В. компенсация морального вреда в размере 1 000000 руб.

Не согласившись с постановленным решением, ГБУ «БСМП» подана апелляционная жалоба, в которой ответчик просит решение суда первой инстанции отменить, отказав в удовлетворении заявленных требований в полном объеме.

В обосновании доводов апелляционной жалобы указано на незаконность и необоснованность принятого судом первой инстанции решения. Так, судом в основу решения положено заключение Научно-исследовательского института судебной экспертизы «СТЭЛС» № 355м/11/23, вместе с тем, судом не принято во внимание положение п. 46 ч. 1 ст. 12 Федерального закона от 4 мая 2011 г. № 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» и п. 10 ч. 1 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», согласно которым проведение исследований и дача заключения экспертов в области медицинской деятельности требует получения лицензии. Учитывая, что в материалах дела отсутствуют сведения о наличии лицензии у экспертной организации Научно-исследовательского института судебной экспертизы «СТЭЛС» в области медицинской деятельности, то указанное заключение нельзя принять в качестве надлежащего доказательства по делу. Кроме того, экспертиза содержит выводы, носящие вероятностный характер. Также ссылаются на нарушение норм процессуального законодательства, поскольку мотивированное решение изготовлено судом первой инстанции за пределами установленного гражданским процессуальным законодательством срока.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель Шастова А.В. по доверенности Глазун С.А. просила решение оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

На основании определения Курганского областного суда от 17 октября 2024 г. судебная коллегия перешла к рассмотрению настоящего гражданского дела по правилам производства в суде первой инстанции, без учета особенностей, предусмотренных гл. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК Российской Федерации), в связи с привлечением к участию в деле Департамента здравоохранения Курганской области, ГБУ «Курганский областной центр медицины катастроф» в качестве соответчиков, Давыдова Д.Ю. в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора.

На основании п. п. 2, 4 ч. 4 ст. 330 ГПК Российской Федерации переход судебной коллегией к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции влечет отмену обжалуемого решения суда по процессуальным нарушениям.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель истца Шастова А.В. по ордеру Самаев М.Б., поддержал ранее заявленные в исковом заявлении требования, согласился с выводами судебной экспертизы, дополнительно указал на то, что не возражает против определенного размера компенсации морального вреда судом первой инстанции.

Представитель ответчика в судебном заседании суда апелляционной инстанции ГБУ «БСМП» по доверенности Забродина О.Н., поддержала доводы апелляционной жалобы, полагала, что истцом не обоснованно заявлены требования, выводы судебной экспертизы не оспаривала.

Представители ответчика ГБУ «Курганский областной центр медицины катастроф» в судебном заседании суда апелляционной инстанции по доверенности Серкова Ю.Е. и действующий на основании приказа руководитель учреждения Лукьянов В.Г. в судебном заседании возражали по доводам заявленных требований, полагая, что вины ГБУ «Курганский областной центр медицины катастроф» в некачественно оказанной медицинской помощи больному Шастову А.В. не имеется, указали на то, что Давыдов Д.Ю. являлся работником ГБУ «Курганский областной центр медицины катастроф» по совместительству и в силу своих должностных обязанностей имел право давать консультации и принимать участие в оказании медицинской помощи другим лечебным учреждениям.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика Департамента здравоохранения Курганской области по доверенности Махнева Ю.В. возражала по заявленным требованиям по доводам письменных возражений, полагала, что они не подлежат удовлетворению.

Прокурор Григорьева И.А. в судебном заседании в судебном заседании суда апелляционной инстанции полагала возможным требования истца удовлетворить в пределах суммы, определенной судом первой инстанции.

Третьи лица Сепиашвили Г.Г. и Гарбар А.В. в судебном заседании суда апелляционной инстанции полагали, что требования Шастова А.В. не подлежат удовлетворению.

Истец Шастов А.В. о времени, дате и месте рассмотрения апелляционной жалобы извещен надлежащим образом и своевременно, обеспечил явку своего представителя.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежаще, о причине неявки суд не уведомили, в связи с чем, на основании ст. ст. 167, 327 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия, с учетом мнения участвующих в деле лиц, находит возможным рассмотреть дело при данной явке.

Заслушав пояснения лиц, участвующих в деле, заключение прокурора, изучив материалы дела, судебная коллегия, рассматривая настоящее дело по правилам производства в суде первой инстанции, приходит к следующему.

В соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией (ч. 1 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (ч. 2 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (ст. 18 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счёт средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее – Федеральный закон № 323-ФЗ).

Согласно п. 1 ст. 2 Федерального закона № 323-ФЗ, здоровье – состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан – система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (п. 2 ст. 2 Федерального закона № 323-ФЗ).

В силу ст. 4 Федерального закона № 323-ФЗ к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь – это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент – это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (п. п. 3, 9 ст. 2 Федерального закона № 323-ФЗ).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (ч. ч. 1, 2 ст. 19 Федерального закона № 323-ФЗ).

В п. 21 ст. 2 Федерального закона № 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи – это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 1 ст. 37 Федерального закона № 323-ФЗ).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона № 323-ФЗ формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи и клинических рекомендаций и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причинённый жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч. ч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона № 323-ФЗ).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Из материалов дела следует, что 18 июля 2018 г. в 14 час. 50 мин. во время исполнения трудовых обязанностей на территории АО «АК «Корвет» произошел несчастный случай, в результате которого токарь Шастов А.В. получил рваную рану в области левого коленного сустава с повреждением подколенной артерии. Работающий рядом токарь при обнаружении кровотечения наложил тугие повязки из подручного материала, была вызвана скорая медицинская помощь.

Согласно выписке из карты стационарного больного ГБУ «БСМП» Шастов А.В. находился на лечении в травматологическом отделении с 18 июля 2018 г. по 15 августа 2018 г., их них с 18 июля 2018 г. по 31 июля 2018 г. в реанимационном отделении, с диагнозом: рваная рана нижней трети левого бедра с повреждением подколенной артерии, вены, нервов, травматический шок 3 степени, гангрена левой нижней конечности, ампутационная культя средней трети левого бедра. 18 июля 2018 г. проведена операция – ПХО раны нижней трети левого бедра. Шов подколенной артерии. 20 июля 2018 г. – ампутация левого бедра по средней трети. 3 августа 2018 г. – наложение вторичных швов на культю левого бедра. Выписан на амбулаторное лечение у хирурга по месту жительства.

Из выписки из амбулаторной карты ГБУ «Курганская поликлиника № 2» Шастов А.В. находился на амбулаторном лечении у хирурга с 22 августа 2018 г. по 2 ноября 2018 г. с диагнозом: производственная травма от 18 июля 2018 г., рваная рана левого бедра. Состояние после ампутации левой нижней конечности на уровне в с/з бедра. В ноябре 2018 г. направлен на МСЭ, признан инвалидом 3 группы, бессрочно, 60 % утраты трудоспособности. 1 декабря 2018 г., 19 сентября 2019 г., 9 октября 2019 г. осмотры и консультации терапевта. 10 декабря 2018 г., 28 января 2019 г., 23 сентября 2019 г. осмотры и консультации хирурга. 3 октября 2019 г. осмотр невролога. С 5 июня 2020 г. по 9 июня 2020 г., с 23 июня 2020 г. по 20 июля 2020 г. амбулаторное лечение у хирурга, диагноз: инфицированная поверхность культи левого бедра, остеофит культи левого бедра. Направлен на консультацию и в дальнейшем на операцию в РНЦТиО.

Согласно выписному эпикризу ФГБУ «НМИЦ ТО им. академика Г.А. Илизарова» Шастов А.В. находился на лечении с 16 сентября 2020 г. по 28 сентября 2020 г. с диагнозом: остеофит культи левой бедренной кости. Поступил с жалобами на невозможность носить протез на левой нижней конечности. 21 сентября 2020 г. проведена операция удаления остеофита левой бедренной кости.

Из выписного эпикриза ГБУ «Курганская областная психоневрологическая больница» № следует, что Шастов А.В. находился на стационарном лечении в 3 отделении с 16 августа 2022 г. по 25 августа 2022 г. с диагнозом: органическое тревожное расстройство. Поступил с жалобами на нарушенный сон, неустойчивое настроение, тревожность, суицидальные мысли. Проведено лечение, 25 августа 2022 г. выписан в связи с нарушением режима, в недобровольной госпитализации не нуждается.

Обращаясь в суд с настоящим иском, Шастов А.В. указывал, что врачами ГБУ «БСМП» ему была оказана некачественная медицинская помощь, что привело к ампутации ноги, в связи с чем, ему в дальнейшем установлена инвалидность.

В соответствии со ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК Российской Федерации) вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии со ст. 151 ГК Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданин нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно п. 1 ст. 1099 ГК Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (ст. ст. 1064-1101 ГК РФ) и ст. 151 ГК Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 ГК Российской Федерации).

В соответствии со ст. 98 Федерального закона № 323-ФЗ медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданин

Обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (ст. ст. 151, 1064, 1099 и 1100 ГК Российской Федерации).

Потерпевший – истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (п. 2 ст. 1064 ГК Российской Федерации).

Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда повлекло наступление негативных последствий в виде физических или нравственных страданий потерпевшего (п. 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33).

Суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из ст. ст. 151, 1101 ГК Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном акте (п. 25 постановлении постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33).

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (п. 26 постановлении постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33).

Пунктом 48 постановлении постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 предусмотрено, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (ст. 19 и ч.ч. 2, 3 ст. 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) п. как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

Таким образом, юридически значимыми обстоятельствами являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинная связь между наступившим вредом и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

В целях правильного разрешения настоящего спора в качестве юридически значимых обстоятельств подлежат установлению следующие обстоятельства: имелись ли дефекты при оказании медицинской помощи Шастову А.В., повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи Шастову А.В. на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход течения заболевания), позволило ли отсутствие допущенных дефектов в лечении избежать неблагоприятного исхода в виде первичной ампутации левой конечности Шастову А.В.

Судом первой инстанции установлено, что по обращениям матери истца – Глазун С.А. территориальным органом Росздравнадзора по Курганской области 17 октября 2018 г. проведена внеплановая документарная проверка в отношении ГБУ «БСМП» по вопросу качества оказания медицинской помощи Шастову А.В., по результатам которой фактов нарушения порядков оказания медицинской помощи Шастову А.В. при оказании скорой медицинской помощи, как вне медицинской организации, так и в условиях стационара не выявлено. Согласно карте вызова скорой медицинской помощи, время прибытия бригады скорой помощи к месту оказания медицинской помощи составило 20 минут. Необходимый объем скорой помощи выполнен. Начало транспортировки в ГБУ «БСМП» через 32 минуты, прибытие в приемный покой через 16 минут. В приемном покое своевременно осмотрен врачом-хирургом, которым принято решение о проведении экстренной операции. В связи с обнаружением в ходе операции полного пересечения левой подколенной артерии и вены в операционную через ГБУ «КОЦМК» был вызван сосудистый хирург. В послеоперационном периоде Шастов А.В. находился в отделении анестезиологии-реанимации, где было продолжено лечение, в том числе производилось переливание компонентов крови в связи с массивной кровопотерей.

Филиалом СМК «АСТРАМЕД» (АО) в г. Кургане по жалобе Шастова А.В. проведена экспертиза качества оказания медицинской помощи ГБУ «БСМП». Из акта экспертизы № 7065 от 30 октября 2018 г. следует, что дефекты соответствия объемов, сроков, качества и условий предоставления застрахованным лицам медицинской помощи по договору на оказание и оплату медицинской помощи по обязательному медицинскому страхованию, порядкам оказания медицинской помощи и стандартам медицинской помощи, сложившейся клинической практики не выявлено.

Из протокола заседания подкомиссии ВК по контролю качества медицинской помощи в ГБУ «БСМП» от 3 мая 2023 г. принято решение о том, что медицинская помощь Шастову А.В. оказана своевременно и в полном объеме согласно стандартам оказания медицинской помощи. Послеоперационные осложнения в виде тромбоза подколенной артерии являются одним их возможных осложнений при повреждении артерий согласно стандартам медицинской помощи. Лечение по поводу развившегося осложнения пациенту оказано своевременно и в полном объеме.

При рассмотрении дела по ходатайству истца по делу для проверки юридически значимых по делу обстоятельств судом первой инстанции была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой было поручено экспертам ООО НИИ судебной экспертизы «СТЭЛС».

Согласно выводам комиссии экспертов оказанная Шастову А.В. медицинская помощь в ГБУ «БСМП» в период с 18 июля 2018 г. по 15 августа 2018 г., не отвечает необходимым стандартам и нормам, клиническим рекомендациям.

Представитель ответчика, как в суде первой инстанции, так и в суде апелляционной инстанции ссылался на то, что экспертная организация ООО НИИ судебной экспертизы «СТЭЛС» не имеет лицензию на осуществление медицинской деятельности, в связи с чем, не может проводить подобного рода экспертизы. Указанные доводы заслуживают внимание.

В целях правильного разрешения спора, в частности, установления были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход), апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Курганского областного суда от 18 июня 2024 г. по настоящему гражданскому делу была назначена судебная медицинская экспертиза, проведение которой было поручено экспертам ООО «МБЭКС», с правом привлечения необходимых специалистов.

Из представленного в материалы дела экспертного заключения от 16 сентября 2024 г. № № следует, что согласно данным представленных медицинских документов Шастов А.В., 6 февраля 1988 г.р., поступил 18 июля 2018 г. в ГБУ «БСМП» с наличием рваной раны нижней трети левого бедра с повреждением сосудисто-нервного пучка (подколенные артерия и вена, большеберцовый нерв). По экстренным показаниям была проведена операция «Первичная хирургическая обработка раны левой нижней конечности, первичный шов левой подколенной артерии». Из дневника травматолога 19 июля 2018 г. 12:10 Локальный статус: левая нижняя конечность иммобилизована гипсовой повязкой, пульсации на a.dorsalis pedis, a.tibialis posterior не определяется, ногтевые пластины синюшные, кожные покровы синюшные, холодные на ощупь, контрактура в левом голеностопном суставе. Рекомендовано: консультация сосудистого хирурга для решения вопроса о дальнейшей тактике лечения. 19 февраля 2018 г. 12:15. Пациент осмотрен ангиохирургом: «…состояние больного тяжелое, продолжается ИВЛ. Кожные покровы бледные. Дыхание везикулярное. ЧСС 98 в минуту. АД 135/74. Живот б/о. Субфасциальный отек левой голени в с/3 +3-4 см, необратимые некробиотические изменения мягких тканей левой голени. Ампутация левого бедра в с/3». 19 июля 2018 г. проведен врачебный консилиум: «С анамнезом ознакомлены. Учитывая возраст пациента, объем произошедшей травмы, объем проведенного лечения – первичная хирургическая обработка раны левой нижней конечности. Первичный шов левой подколенной артерии, в составе хирургической бригады сосудистым хирургом Давыдовым Д.Ю. выполнен лигатурный шов концов перешеечных подколенных вен….некробиотические изменения мягких тканей левой голени и стопы. Осмотрен в динамике травматологом, хирургом, сосудистым хирургом 19 июля 2018 г. Принято решение специалистов о том, что консервативное лечение, повторная ревизия раны бесперспективны, ввиду постепенного развития некробиотических процессов. Ввиду жизненных показаний – сохранение жизни пациенту, показана операция: ампутация левой нижней конечности на уровне с/3 левого бедра….». 20 июля 2018 г. была проведена операция «Ампутация левой н/конечности на уровне средней трети бедра с формированием культи, дренирование». Послеоперационный период без осложнений, 15 августа 2018 г. пациент выписан на амбулаторное долечивание в удовлетворительном состоянии.

Эксперт полагает, что анализ представленной медицинской документации указывает на следующее: у Шастова А.В. при поступлении 18 июля 2018 г. в ГБУ «БСМП» диагноз звучит как рваная рана бедра, то есть повреждение причинено твердым предметом с ограниченной контактирующей поверхностью, что в свою очередь подразумевает определенный характер краев раны – осадненные, неровные, лоскутообразные и др. В протоколе же операции от 18 июля 2018 г. характер краев кожной раны, степень повреждения мышц, связок, сухожилий, наличие/отсутствие гематомы, характер повреждения сосудов (полное пересечение, косое, поперечное, продольное, частичное?) и нервов, распространенность этих повреждений, не отмечается. Кроме того, отсутствует информация о наличие, либо отсутствии пульсация в проксимальной части артерии, есть ли кровотечение из проксимальных и/или дистальных участков сосудов (возможно уже на этом этапе был тромбоз артерий, что нельзя исключить), ровные ли края сосудов, производилась ли резекция краев сосудов, есть ли диастаз между краями сосудов, какой был наложен шов на артерию (боковой, циркулярный, конец в конец и т.д.), что так же не нашло своего отражения в протоколе операции. Нет указания на использование гепарина, как до, так и во время операции, что могло привести к тромбозу в раннем послеоперационном периоде. В протоколе операции не отмечается, получена ли пульсация на оперированной артерии, как в самой ране, так и дистальнее, в том числе на артериях голени, то есть, возможно, что уже на данном этапе надо было выполнять большую по объему операцию. В протоколе операции отсутствует указание на то, что была выполнена гипсовая иммобилизация и ее обоснование, при этом травматолог в дневнике от 19 июля 2018 г. в 12:10 указывает на наличие гипсовой повязки. Гипсовая повязка могла скрыть кожные покровы, в связи с чем, была поздно выявлена острая ишемия конечности. Согласно данным карты стационарного больного у пациента имелись дистальная контрактура, некротические дефекты, что соответствует острой ишемии конечности 3А ст. (Таблица №1 Раздел 1.5 Классификация Клинические рекомендации «Эмболия и тромбоз аорты и артерий конечностей», 2016 г.), которая развивается в течение нескольких часов. После операции пациент переведен в реанимацию в 19:20 18 июля 2018 г., но следующий осмотр реаниматолога зафиксирован только в 06:30 19 июля 2018 г., записи хирурга за указанный период времени отсутствуют. Имеется дневник (специальность врача не указана) в 09:15 19 июля 2018 г. в котором имеется указание о наличии ишемии конечности, при этом врач ангиохирург осматривает пациента только спустя 3 часа. УЗИ артерий ни до консультации, ни после не выполняется. Врач ангиохирург делает ничем не обоснованное назначение в части ампутации нижней конечности, в нарушение нижеуказанных клинических рекомендаций.

Таким образом, резюмируя вышеизложенное, после проведенного комиссией экспертов анализа медицинских документов установлено, что при оказании медицинской помощиШастову А.В., в ГБУ «БСМП» в период с 18 июля 2018 г. по 15 августа 2018 г. были выявлены следующие дефекты:

- в медицинской карте № 6544 стационарного больного отсутствует обоснование клинического диагноза, отсутствуют записи об осмотрах заведующих профильными отделениями, что расценивается как дефект ведения медицинской документации, в нарушение пп. «а», «и», «к» п. 2.2 Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи»;

- пациенту диагностирован тромбоз подколенной артерии после выполненной ранее операции по наложению шва подколенной артерии, при этом не проведено УЗИ артерий конечности с целью уточнения распространенности тромбоза и попытки установить его причину, в нарушение пп. 1 п. 3.9.10 «Критерии качества специализированной медицинской помощи взрослым при эмболии и тромбозе артерий» Приказа МЗ РФ от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи»;

- в протоколе операции и в протоколе анестезиологического обеспечения от 18 июля 2018 г. отсутствуют сведения на введение гепарина интраоперационно, нет указания в осмотрах анестезиолога и хирурга при первичном поступлении на дооперационное введение гепарина, что не соответствует данным специальной научной литературы;

- в протоколе операции не отражен характер повреждений сосудов и нервов, вид наложенного шва артерии (конец в конец, в бок, прямой шов и другие варианты), отсутствует отражение результата этого шва, т.е. есть ли пульсация на артерии в ране, есть ли пульсация на артерии дистальнее шва, есть ли пульсация на артериях голени и другое, что можно расценивать как дефект ведения медицинской документации, в нарушение пп. «а» п. 2.2 Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи»;

- в протоколе операции нет указания на то, что была выполнена гипсовая иммобилизация и ее обоснование, при этом травматолог в дневнике от 19 июля 2018 г. в 12:10 указывает на наличие гипсовой повязки, что можно расценивать как дефект ведения медицинской документации, в нарушение пп. «а» п. 2.2 Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи».

- согласно записям в медицинской карты травматолога от 19 июля 2018 г. в 12:10 и врача ангиохирурга от 19 июля 2018 г. в 12:15 – у пациента обнаружены контрактура в голеностопном суставе и субфасциальный отек голени, что согласно Национальным рекомендациям по ведению пациентов с заболеваниями артерий нижних конечностей, 2013 г., гл. 2.5.4. «Острая ишемия» и таблица № 11 соответствует острой ишемии 3А ст, то есть у Шастова А.В. имела место быть дистальная, ограниченная контрактура. Согласно вышеуказанным Национальным рекомендациям, гл. 2.8.4.4. «Лечение острой ишемии конечности» и таблица № 17, а также Клиническим рекомендациям «Эмболия и тромбоз аорты и артерий конечностей» ID: КР42, утвержденными Минздравом Российской Федерации в 2016 г., гл. 3.2 «Хирургическое лечение» и таблица №3 при острой ишемии 3А ст. показана экстренная реваскуляризирующая операция, фасциотомия с отсроченной ампутацией и/или некрэктомией, чего предпринято не было, в нарушение вышеперечисленных рекомендаций, а также пп. «л» п. 2.2 Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи». Учитывая данные осмотров и заключения врачей-специалистов, можно указывать на то, что формирование контрактуры было отмечено исключительно в дистальных суставах (в данном случае голеностопном), а так же на необратимые изменения мышц голени. Ишемия III степени – финальная стадия ишемических повреждений тканей конечностей, прежде всего мышц. Ишемия при этом носит необратимый характер. Клиническое проявление этой стадии – развитие мышечных контрактур.

Восстановление магистрального кровотока всегда чревато развитием постишемического синдрома, при этом, как показывают многочисленные клинические наблюдения, реваскуляризация конечности при тотальных контрактурах смертельна. В то же время при ограниченных контрактурах (голеностопный сустав, пальцы стопы) речь может идти о необратимых повреждениях толькомышц голени (частичных или полных).

Восстановление магистрального кровообращения в этих случаях, безусловно, целесообразно,поскольку последующая ампутация на более низком уровне или тем более некрэктомия значительно повышает шансы на выживание таких больных. Таким образом, с тактических позиций ишемию III степени целесообразно делить на 2 группы: ША степень – ограниченные, дистальные контрактуры и IIIБ степень –тотальная контрактура конечности. При IIIА степени показана экстренная операция с последующей отсроченной ампутацией или некрэктомией, при IIIБ степени –первичная высокая ампутация конечности.

На основании данных представленных материалов гражданского дела и медицинской документации в отношении Шастова А.В., в соответствии с поставленными вопросами, эксперты пришли к следующим выводам:

- оказанная Шастову А.В., медицинская помощь в ГБУ «БСМП» в период с 18 июля 2018 г. по 15 августа 2018 г. не соответствовала данным специальной научной медицинской литературы, а также вышеуказанным нормативно-правовым актам;

- вышеуказанные дефекты в части не проведенного как до операции, так и во время операции введения антикоагулянта прямого действия (гепарина), отсутствие динамического наблюдения в раннем послеоперационном периоде (пациент переведен после операции в реанимацию в 19:20 18 июля 2018 г., следующий осмотр реаниматолога только в 06:30 19 июля 2018 г., записи хирурга за указанный период времени отсутствуют), не проведение УЗИ артерий конечности с целью уточнения распространенности тромбоза и попытки установления его причины, не проведение реваскуляризирующей операции и фасциотомии, способствовали развитию негативных последствий в виде прогрессирования острой ишемии конечности и находятся в прямой причинно-следственной связи с ними.

При этом комиссия экспертов отмечает, что само решение о проведении операции по первичной ампутации конечности было необоснованным, в нарушение клинических рекомендаций (Национальные рекомендации по ведению пациентов с заболеваниями артерий нижних конечностей, 2013 г., гл. 2.5.4. «Острая ишемия» и таблица № 11, гл. 2.8.4.4. «Лечение острой ишемии конечности» и таблица № 17; Клинические рекомендации «Эмболия и тромбоз аорты и артерий конечностей», 2016 г., гл. 3.2 «Хирургическое лечение» и таблица № 3), а также пп. «л» п. 2.2 Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», т.е. неправильно выбранная тактика лечения при описанной степени острой ишемии привела к ампутации конечности, при этом была показана реваскуляризирующая операция (подробно см. Раздел 3. «Обсуждение полученных результатов и обоснование выводов»).

Заключение судебно-медицинской экспертизы от 16 сентября 2024 г. в полной мере соответствуют требованиям ст. 86 ГПК Российской Федерации, содержит в себе выводы по всем поставленным вопросам, неясностей и разночтений не имеет. Оснований усомниться в правильности данного экспертного заключения судебная коллегия не усматривает.

Эксперты были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК Российской Федерации. Кроме того, экспертное учреждение по назначенной судом экспертизе является специальным для проведения такого рода судебных экспертиз.

Лицами, участвующими в деле, указанное заключение экспертов не оспорено.

Из материалов дела следует, что при поступлении в ГБУ «БСМП» 18 июля 2018 г. Шастову А.В. была оказана медицинская помощь, в том числе и сотрудником ГБУ «Курганский областной центр медицины катастроф» Давыдовым Д.Ю. (сосудистым хирургом), работающим в центре по совместительству (приказ от 1 июня 2015 г. № №, приказ от 1 октября 2021 г. № №) в период, в том числе нахождения Шастова А.В. в ГБУ «БСМП», что подтверждается сведениями, содержащимися в медицинской стационарной карте больного Шастова А.В. № №.

В соответствии с Уставом ГБУ «Курганский областной центр медицины катастроф», утвержденного Департаментом здравоохранения Курганской области, 2016 г., Положением об отделе экстренной консультативной скорой медицинской помощи и медицинской эвакуации, а также должностной инструкцией врача-специалиста отдела экстренной консультативной скорой медицинской помощи и медицинской эвакуации, утвержденной 30 июня 2016 г. ГБУ «Курганский областной центр медицины катастроф», основными задачами как учреждения, так и сотрудников является, в том числе, обеспечение преемственности в работе медицинских организаций Курганский области по оказанию специализированной и высокотехнологической медицинской помощи (п. 2.5 Положения); а также в режиме повседневной деятельности сотрудники учреждения, в том числе оказывают экстренную, плановую специализированную, консультативную медицинскую помощь пациентам по заявкам медицинских организаций (п. 2.1. должностной инструкции), оказывают медицинскую помощь при неотложных состояниях (п. 2.1.10 должностной инструкции).

Из медицинской карты № № стационарного больного, заключения судебной экспертизы следует, что в составе хирургической бригады сосудистым хирургом Давыдовым Д.Ю. выполнен лигатурный шов концов перешеечных подколенных вен. Также указанным врачом дана консультация по тактике дальнейшего лечения: ампутация нижней конечности на уровне с/з левого бедра.

Вместе с тем, как следует из медицинской документации ГБУ «БСМП», медицинскую помощь Шастову А.В. с момента поступления в лечебное учреждение оказывали сотрудники ГБУ «БСМП», окончательное решение об ампутации конечности на уровне с/з левого бедра принято консилиумом в составе врачей ГБУ «БСМП».

На основании изложенного, судебная коллегия полагает, что надлежащим ответчиком по делу является ГБУ «БСМП».

Проанализировав все представленные доказательства, заключение судебной экспертизы, судебная коллегия полагает установленным, что сотрудниками ГБУ «БСМП» допущены дефекты оказания медицинской помощи Шастову А.В. (не проведение как до операции, так и во время операции введения антикоагулянта прямого действия (гепарина), отсутствие динамического наблюдения в раннем послеоперационном периоде (пациент переведен после операции в реанимацию в 19:20 18 июля 2018 г., следующий осмотр реаниматолога только в 06:30 19 июля 2018 г., записи хирурга за указанный период времени отсутствуют), не проведение УЗИ артерий конечности с целью уточнения распространенности тромбоза и попытки установления его причины, не проведение реваскуляризирующей операции и фасциотомии) способствовали развитию негативных последствий в виде прогрессирования острой ишемии конечности и находятся в прямой причинно-следственной связи с ними, при этом, само решение о проведении операции по первичной ампутации конечности было необоснованным, в нарушение клинических рекомендаций, неправильно выбранная тактика лечения при описанной степени острой ишемии привела к ампутации конечности, так как была показана реваскуляризирующая операция).

Данные дефекты повлияли на наступивший исход в виде ампутации нижней конечности на уровне с/з левого бедра, что свидетельствует о наличии причинно-следственной связи между оказанием ответчиком ГБУ «БСМП» некачественной медицинской помощи и наступившими у Шастова А.В. последствиями в виде ампутации конечности.

Доказательств обратного стороной ответчика не представлено.

Таким образом, в результате допущенных ответчиком ГБУ «БСМП» нарушений при оказанииШастову А.В. медицинской помощи, результатом которых явилось снижение ее эффективности и последующая ампутация конечности, ему был причинен моральный вред.

Здоровье – это состояние полного социального, психологического и физического благополучия человека, которое может быть нарушено ненадлежащим оказанием пациенту медицинской помощи.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию, судебная коллегия учитывает, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах, предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания. Законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет конкретный размер компенсации, а предоставляет определение размера компенсации суду. Компенсация морального вреда должна возместить потерпевшему понесенные им физические и нравственные страдания.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащий взысканию в пользу Шастова А.В., судебная коллегия принимает во внимание продолжительность (длительность) лечения, отсутствие возможности ведения постоянного образа жизни, потеря прежней трудовой деятельности, степень вины причинителя вреда, объем допущенных нарушений, наличие причинно-следственной связи между допущенными недостатками оказания медицинской помощи и ампутацией конечности, фактические обстоятельства оказания медицинской помощи; отсутствие со стороны ответчика каких-либо мер, направленных на заглаживание причиненного вреда; тот факт, что ответчиком является юридическое лицо, основная цель деятельности которого – оказание медицинской помощи и охрана здоровья граждан, критерии разумности и справедливости, баланс прав и законных интересов сторон по делу, считает необходимым определить размер компенсации причиненного морального вреда в сумме 1 000 000 руб.

Установленный размер компенсации, по мнению судебной коллегии, является обоснованным, разумным и справедливым, не оспаривался стороной истца.

Ссылка представителя ответчика на отсутствие у ГБУ «БСМП» денежных средств, необходимых для исполнения судебного решения, судебная коллегия считает несостоятельными, поскольку статус бюджетного учреждения не является основанием для освобождения ответчика от обязанности по возмещению причиненного вреда либо его снижения.

Федеральный закон 12 января 1996 г. № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» регламентирует особенности правового статуса бюджетного учреждения, имеющего специальную правоспособность, обладающего имущественными правами для решения задач, которые ставит перед ними учредитель - публичный собственник, участвуют в гражданском обороте в очерченных законом границах и сообразно целям своей деятельности, выступая в гражданских правоотношениях от своего имени и неся, по общему правилу, самостоятельную имущественную ответственность по своим обязательствам.

Собственником имущества бюджетного учреждения является соответственно Российская Федерация, субъект Российской Федерации, муниципальное образование (ч. 9 ст. 9.2 Федерального закона 12 января 1996 г. № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях»).

Как следует из представленных в материалы дела ответов на запрос судебной коллегии ГБУ «БСМП» и Департамента финансов Курганской области на счетах учреждения имеются денежные средства в размере 468323 руб. 52 коп., на которые может быть обращено взыскание по исковым заявления о компенсации морального вреда.

В ответе Департамента имущественных и земельных отношений Курганской области сообщено, что в соответствии с Законом Курганской области от 28 декабря 2022 г. № 102 «Об учете государственного имущества Курганской области» Департамент осуществляет полномочия по ведению реестра государственного имущества Курганской области. Сведениями об источниках финансирования при приобретении бюджетным учреждением движимого имущества Департамент не обладает.

В суде апелляционной инстанции представитель ответчика ГБУ «БСМП» указала на отсутствие у учреждения, как денежных средств, так и имущества, на которые возможно обратить взыскание при исполнении судебного акта, поскольку все имущество ГБУ «БСМП» задействовано в оказании медицинских услуг и лечебной деятельности учреждения.

С учетом указанных обстоятельств, судебная коллегия приходит к выводу о том, что имущественное положение учреждения не позволяет погасить взысканную судом сумму самостоятельно без привлечения к субсидиарной ответственности по долгам учреждения его собственника.

Учредитель является собственником имущества созданного им учреждения (п. 1 ст. 123.21 ГК Российской Федерации).

Согласно п. 5 ст. 123.22 ГК Российской Федерации бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имуществом, в том числе приобретенным за счет доходов, полученных от приносящей доход деятельности, за исключением особо ценного движимого имущества, закрепленного за бюджетным учреждением собственником этого имущества или приобретенного бюджетным учреждением за счет средств, выделенных собственником его имущества, а также недвижимого имущества независимо от того, по каким основаниям оно поступило в оперативное управление бюджетного учреждения и за счет каких средств оно приобретено.

По обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым настоящего пункта может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества бюджетного учреждения.

Исходя из анализа указанных норм, следует, что учредителем и собственником имущества ГБУ «БСМП» является субъект Российской Федерации – Курганская область.

Полномочия учредителя и собственника имущества реализуются через органы, наделенными функциями и полномочиями учредителя.

В соответствии с п. п. 1.2 и 1.3 Устава ГБУ «БСМП» функции и полномочия учредителя учреждения осуществляет Департамент здравоохранения Курганской области, функции и полномочия собственника имущества учреждения – Департамент имущественных и земельных отношений Курганской области.

В соответствии с Положением о Департаменте здравоохранения Курганской области, утвержденного постановлением Правительства Курганской области от 14 августа 2012 г. № 363, Департамент здравоохранения Курганской области является органом исполнительной власти Курганской области, осуществляющим государственное регулирование в сфере здравоохранения на территории Курганской области (п. 1), осуществляет в пределах своей компетенции контроль за деятельностью подведомственных Департаменту организаций (пп. 2 п. 9), управление и распоряжение государственным имуществом Курганской области в пределах компетенции в соответствии с действующим законодательством (п. 37).

Исходя из содержания пп. 1 п. 3 ст. 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации критерием определения главного распорядителя бюджетных средств, выступающего в суде от имени публично-правового образования по искам о возмещении вреда, является ведомственная принадлежность причинителя вреда (органа государственной власти, государственного органа, органа местного самоуправления или должностных лиц этих органов) независимо от источника его финансирования (абз. 1 п. 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 мая 2019 г. № 13 «О некоторых вопросах применения судами норм Бюджетного кодекса Российской Федерации, связанных с исполнением судебных актов по обращения взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации»).

Представителем Департамента здравоохранения Курганской области в судебном заседании суда апелляционной инстанции не оспаривалось, что ГБУ «БСМП» является подведомственной департаменту организацией, то, что департамент является главным распорядителем средств бюджета в отношении данного учреждения, не оспаривалось, что финансирование деятельности осуществляется именно Департаментом здравоохранения Курганской области.

Данные обстоятельства в суде апелляционной инстанции подтвердила и представитель ГБУ «БСМП».

Таким образом, судебная коллегия полагает, что при невозможности исполнения судебного акта бюджетным учреждением, взыскать компенсацию морального вреда в пользу Шастова А.В. необходимо в субсидиарном порядке с Департамента здравоохранения Курганской области.

Оснований для возложения такой ответственности на иное лицо, в частности на Департамент имущественных и земельных отношений Курганской области, как указано в отзыве ответчика Департамента здравоохранения Курганской области, судебная коллегия не усматривает, поскольку в соответствии с приведенными выше нормами права и положениями данный департамент не осуществляет финансирование деятельности бюджетного учреждения системы здравоохранения.

В силу положений ч. 1 ст. 103 ГПК Российской Федерации, ст. 15, п. 2 ст. 61.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации и пп. 3 п. 1 ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации, с учетом удовлетворения неимущественных исковых требований истцов, с ответчика ГБУ «БСМП» в доход муниципального образования г. Кургана подлежит взысканию государственная пошлина, от уплаты которой истцы были освобождены, в сумме 300 руб.

При вынесении настоящего апелляционного определения подлежит разрешению вопрос о возмещении расходов на проведение по делу судебной экспертизы, назначенной апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Курганского областного суда от 18 июня 2024 г.

Установлено, что оплата экспертизы в размере 84 500 руб. поступила от ответчика путем внесения на депозитный счет Курганского областного суда.

ООО «МЕЖДУНАРОДНОЕ БЮРО СУДЕБНЫХ ЭКСПЕРТИЗ ОЦЕНКИ И МЕДИАЦИИ «МБЭКС», изготовившем и направившем в Курганский областной суд экспертное заключение, выставлен счет на оплату стоимости экспертизы от 20 июня 2024 г., на сумму 84 500 руб.

Таким образом, с депозитного счета Курганского областного суда в пользу ООО «МБЭКС» подлежат перечислению денежные средства за проведение судебной экспертизы в размере 84 500 руб.

Руководствуясь статьями 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия:

определила:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 14 ░░░░░░░ 2024 ░. ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░», ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░» ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░» (░░░░ №), ░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ – ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ 1000000 ░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░» ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 300 ░░░.

░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ <...> ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ «░░░░░» <...> ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 84 500 (░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░) ░░░░░░.

░░░░░-░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░

░░░░░:

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 2 ░░░░░░ 2024 ░.