Решение по делу № 2-1885/2021 от 18.12.2020

            Дело № 2-1885/2021

            УИД 35RS0010-01-2020-018052-86

            РЕШЕНИЕ

            ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

город Вологда                                         24 марта 2021 года

Вологодский городской суд Вологодской области в составе:

председательствующего судьи Лебедевой Н.Н.,

с участием помощника прокурора города Вологды Нечаева М.Л.,

при секретаре Которобай М.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Бочкаревой О. А. к БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» о взыскании компенсации морального вреда,

установил:

Бочкарева О.А. обратилась в суд с вышеуказанным исковым заявлением к БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» в обосновании исковых требований указав, что ее муж ФИО1 скончался 03.06.2020 в БУЗ ВО «Череповецкая городская больница» ввиду заражения новой коронавирусной инфекцией «COVID-19», которой был инфицирован в БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» по причине грубых нарушения требования санитарного законодательства сотрудниками БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1».

Истец, уточнив исковые требования в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ссылаясь на то обстоятельство, что ввиду халатного отношения сотрудников БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» к выполнению требований санитарного законодательства, профилактических и противоэпидемических мероприятий по предупреждению внутрибольничного распространения новой коронавирусной инфекции «COVID-19», был заражен ее муж ФИО1 новой коронавирусной инфекцией «COVID-19», в связи с чем, истец испытывала нравственные и физические страдания, просит суд взыскать с ответчика в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 рублей.

Определением суда от 09.02.2021 Управление Роспотребнадзора по Вологодской области привечено к участию в дело в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора.

Определением суда от 12.02.2021 БУЗ ВО «Вологодская городская поликлиника № 3», БУЗ ВО «Череповецкая городская больница» привлечены к участию в дело в качестве третьего лица, не заявляющего самострельных требований относительно предмета спора.

В судебном заседании истец Бочкарева О.А. измененные исковые требования поддержала в полном объеме, просила удовлетворить. Пояснила, что моральные страдания испытывала в связи с тем, что с мужем не могла общаться ввиду его заражения данной инфекцией, общение происходило только по телефону, переживала за здоровье мужа, не могла лично за ним ухаживать, поскольку он был изолирован.

В судебном заседании представитель истца по устному ходатайству Решетников Р.В. измененные исковые требования поддержал в полном объеме, просил удовлетворить. Пояснил, что факт того, что ФИО1 заразился коронавирусом именно в больнице, подтверждается привлечением организации к административной ответственности. Моральные страдания истца заключались в том, что супруги прожили длительное время совместно, а затем ФИО1 планово лег в больницу и больше его не видели.

В судебном заседании представитель ответчика БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1», действующая на основании доверенности, Новожилова О.С. с исковыми требованиями не согласилась по доводам, изложенным в отзыве.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» в судебное заседание не явился, о дне, времени и месте проведения судебного заседания извещен надлежащим образом, причины неявки суду не известны. Ранее представляли отзыв на исковое заявление.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Управление Роспотребнадзора по Вологодской области в судебное заседание не явился, о дне, времени и месте проведения судебного заседания извещен надлежащим образом, причины неявки суду не известны. Ранее в судебном заседании 10.03.2021 представитель Управление Роспотребнадзора по Вологодской области, действующий на основании доверенности, Смелков С.Н. пояснял, что в городской больнице №1 в мае 2020 года был выявлен очаг заболевания коронавирусной инфекцией, первые заболевшие появились на <данные изъяты> отделении. По данному факту Роспотребнадзором было проведено расследование, были установлены нарушения со стороны больницы.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, БУЗ ВО «Вологодская городская поликлиника № 3» в судебное заседание не явился, о дне, времени и месте проведения судебного заседания извещен надлежащим образом, причины неявки суду не известны.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, БУЗ ВО «Череповецкая городская больница» в судебное заседание не явился, о дне, времени и месте проведения судебного заседания извещен надлежащим образом, представлено ходатайство о рассмотрении дела в отсутствие представителя.

Суд, заслушав присутствующих в судебном заседании лиц, показания специалиста ФИО2, заключение помощника прокурора города Вологды, полагавшего исковые требования подлежащими удовлетворению, оставившего размер компенсации на усмотрение суда, исследовав материалы дела, пришел к следующему.

Статьями 41 и 42 Конституции Российской Федерации гарантировано право каждого на охрану здоровья и благоприятную окружающую среду. При этом обеспечение санитарно-эпидемиологического благополучия населения является одним из основных условий реализации названных конституционных гарантий.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".

Согласно статье 18 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" каждый имеет право на охрану здоровья, которое, в частности, обеспечивается оказанием доступной и качественной медицинской помощи.

В соответствии с пунктом 2 статьи 12 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" приоритет профилактики в сфере охраны здоровья обеспечивается в том числе путем осуществления санитарно-противоэпидемических (профилактических) мероприятий.

В пункте 2 части 5 статьи 19 указанного Закона закреплено право пациента на профилактику, диагностику, лечение, медицинскую реабилитацию в медицинских организациях в условиях, соответствующих санитарно-гигиеническим требованиям.

В целях предупреждения возникновения и распространения инфекционных заболеваний и массовых неинфекционных заболеваний (отравлений) должны своевременно и в полном объеме проводиться предусмотренные санитарными правилами и иными нормативными актами РФ санитарно-противоэпидемические (профилактические) мероприятия (п. 1 ст. 29 ФЗ от 30.03.1999 г N 52-ФЗ).

Согласно абзацу 5 пункта 7.9 санитарно-эпидемиологических правил СП 3.4.2318-08, утвержденных Постановлением Главного государственного санитарного врача Российской Федерации от 22.01.2008 N 3 лечебно-профилактические организации осуществляют профилактические и противоэпидемические мероприятия по предупреждению внутрибольничного распространения Болезней.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 01 декабря 2004 г. N 715 "Об утверждении перечня социально значимых заболеваний и перечня заболеваний, представляющих опасность для окружающих" коронавирусная инфекция (2019-nCoV) включена в перечень заболеваний, представляющих опасность для окружающих.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Судом установлено и следует из материалов дела, что ФИО1 в период с 12.05.2020 по 22.05.2020 находился на стационарном лечении в БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» в <данные изъяты> отделении.

22.05.2020 ФИО1 выписан на амбулаторное лечение домой в связи с положительной динамикой по основному заболеванию и отсутствием клинической картины по заболеванию новой коронавирусной инфекцией.

24.05.2020 ФИО1 был госпитализирован в БУЗ ВО «Череповецкая городская больница» в связи с ухудшением состояния здоровья ввиду заболевания новой коронавирусной инфекцией.

03.06.2020 ФИО1 в БУЗ ВО «Череповецкая городская больница» скончался.

Согласно медицинскому свидетельству о смерти серия № от 06.06.2020 причина смерти ФИО1 <данные изъяты>, новая коронавирусная инфекция, вызванная COVID-19.

Оценив собранные по делу доказательства, суд приходит к выводу о том, что факт заражения ФИО1 новой коронавирусной инфекцией «COVID-19» непосредственно в БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1», по причине ненадлежащего исполнения сотрудниками БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» профилактических и противоэпидемиологических мероприятий по предупреждению внутрибольничного распространения новой коронавирусной инфекции «COVID-19», нашел своей подтверждение в ходе рассмотрения настоящего дела.

Согласно медицинской карте стационарного больного №, а также пояснениям представителя ответчика БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» в ходе судебного разбирательства, ФИО1 проходил обследование методом ПЦР на «COVID-19» 06.05.2020, 15.05.2020, 17.05.2020, а также 21.05.2020. Положительный тест выявлен у ФИО1 лишь 21.05.2020.

Из административного материала в отношении БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1», представленного Управлением Роспотребнадзора по Вологодской области, следует, что первые случаи заболевания в больнице возникли 13.05.2020.

Согласно представленной информации БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» от 17.03.2020 № 14.05.2020 был выявлен пациент с заражением новой коронавирусной инфекцией, который находился совместно в палате с ФИО1.

На основании распоряжения заместителя руководителя Управления Роспотребнадзора по Вологодской области от 13.05.2020 № проведено расследование причин возникновения инфекционного заболевания в БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1». В результате проведенного расследования составлен акт от 18.05.2020 №.

Актом расследования причин возникновения инфекционного заболевания от 18.05.2020 № установлено, что в период с 13.05.2020 по 18.05.2020 среди пациентов и персонала БУЗ ВО «Вологодская городская больница №1» выявлен внутрибольничный очаг новой коронавирусной инфекции.

В ходе расследования выявлены следующие нарушения: не осуществляются профилактические и противоэпидемические мероприятия по предупреждению внутрибольничного распространения новой коронавирусной инфекции «COVID-19», не представлены в Управление Роспотребнадзора по Вологодской области экстренные извещения о случаях выявления новой коронавирусной инфекции «COVID-19».

Таким образом, в ходе расследования причин возникновения инфекционных заболеваний, установлено, что очаговая заболеваемость связана с нарушениями санитарного законодательства, несвоевременное выявление лиц с признаками респираторных заболеваний, выявленными нарушениями дезинфекционных мероприятий, нарушений правил личной гигиены персонала (некачественная обработка рук, использования средств индивидуальной защиты – маски, перчатки), которые способствовали распространению инфекционного заболевания на отделениях среди персонала и пациентов.

Постановлениями от 21.05.2020 БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1», врач-эпидемиолог ФИО2, главный врач ФИО3 привлечены к административной ответственности по ч.1 ст. 6.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Указанные постановления о привлечении к административной ответственности привлеченными лицами не обжалованы, вступили в законную силу.

При этом суд также учитывает, что из пояснений представителя третьего лица Управления Роспотребнадзора по Вологодской области, действующего на основании доверенности, Смелкова С.Н., следует, что в БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» дезинфекционные мероприятия проводились несвоевременно, имело место нарушение масочного режима среди персонала. Выявленные нарушения могли повлиять на ухудшение положения пациентов в очаге заражения. ФИО1 заразился инфекцией предположительно в период с 07.05.2020 по 20.05.2020, положительный результат прохождения обследование методом ПЦР на «COVID-19» должен был быть 17.05.2020.

    Предписанием № от 13.05.2020, выданным Управлением Роспотребнадзора по Вологодской области в адрес БУЗ ВО «Вологодская городская больница №1» было установлено требование закрыть стационарный корпус на «прием» с обсервацией пациентов и сотрудников, с 13.05.2020 до закрытия очага (пункт 4 предписания).

Из пояснений специалиста ФИО2 и представителя Управления Роспотребнадзора по Вологодской области Смелкова С.Н. следует, что при выявлении первого пациента с положительным тестом на коронавирусную инфекцию (13.05.2020) корпус больницы был закрыт на обсервацию (то есть пациенты не покидали палаты, процедуры, питание осуществлялось только в палатах). При этом контакты медицинского персонала между отделениями исключены не были, сотрудниками больницы нарушался масочный режим.

Исходя из вышеизложенного, суд приходит к выводу, что данными действиями медицинский персонал БУЗ ВО «Вологодская городская больница №1» способствовал распространению инфекции на территории больницы.

В силу части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием медицинская организация должна доказать отсутствие своей вины в причинении вреда здоровью ФИО1

Такие доказательства ответчиком представлены не были.

То, что не имеется доказательств, носящих категоричный характер подтверждения заражения ФИО1 именно в БУЗ ВО «Вологодская городская больница №1», не исключает ответственности ответчика за причиненный ФИО1 вред с учетом того, что наличие другой причины заражения последнего коронавирусной инфекцией ответчик не доказал.

Из материалов дела не следует, что имеются другие возможные обстоятельства инфицирования ФИО1 коронавирусом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь, здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В силу статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право пользования своим именем, право авторства), либо нарушающими имущественные права гражданина.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 названного постановления Пленума).

Исходя из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. В статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

Из позиции истца следует, что требования о компенсации морального вреда были заявлены истцом, в том числе в связи с тем, что лично ей в связи с трагическим случаем, произошедшим с ее супругом ФИО1, также были причинены нравственные и физические страдания, выразившиеся в отсутствии возможности общения с супругом, в связи с наличием заболевания, требующего изоляции, беспокойстве о его здоровье, отсутствии возможности осуществлять уход, что привело в результате к нарушению неимущественного права на родственные и семейные связи.

Согласно п. 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо (пункт 1 этого постановления).

Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней"), поэтому применение судами вышеназванной конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 10 названного постановления).

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) в связи с причинением вреда здоровья их близкому родственнику, другому лицу, являющемуся членом семьи по иным основаниям (в частности, опека, попечительство).

Как установлено судом, заражение ФИО1 новой коронавирусной инфекцией явилось причиной нравственных и физических страданий его супруги Бочкаревой О.А.

При таких установленных обстоятельствах по делу, суд приходит к выводу, что хотя не установлена причинно-следственная связь между нарушениями БУЗ ВО «Вологодская городская больница №1» в области санитарно-эпидемиологического благополучия и смертью ФИО1, истец имеет право требовать компенсацию морального вреда с ответчика.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101) Гражданского кодекса Российской Федерации и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (часть 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В абзаце втором пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Принимая во внимание, указанные выше положения закона, с учетом степени нравственных страданий и индивидуальных особенностей истца, фактических обстоятельств дела (причинение вреда здоровью близкому человеку, отсутствие возможности видеть супруга в связи с необходимостью изоляции, возраст), требований разумности и справедливости, приходит к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере 100 000 рублей.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд,

решил:

исковые требования Бочкаревой О. А. к БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» о взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1»в пользу Бочкаревой О. А. компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Решение может быть обжаловано в Вологодский областной суд через Вологодский городской суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

    Судья                                                                                                 Н.Н. Лебедева

    Мотивированное решение изготовлено 31.03.2021.