Решение по делу № 2-100/2022 (2-2883/2021;) от 20.04.2021

Дело № 2-100/2022

УИД-59RS0001-01-2021-003028-43

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

29 декабря 2022 года город Пермь

Дзержинский районный суд города Перми в составе:

председательствующего судьи Хусаиновой О.В.,

при секретаре Тарасовой А.Э.,

с участием прокурора Душкиной О.В.,

представителя истца адвоката Сараева И.Р., действующего на основании доверенности от Дата,

представителя ответчика ЗАО «Курорт «Усть-Качка» Зорина С.А., действующего на основании доверенности от Дата,

представителя ответчика ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.» Симаковой Е.Н., действующей на основании доверенности от Дата,

представителя ответчика ГБУЗ «Городская клиническая поликлиника № 4» Оглоблина Л.Л., действующего на основании доверенности от Дата,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Беловой Татьяны Николаевны к ЗАО «Курорт «Усть-Качка», ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.», ГБУЗ «Городская клиническая поликлиника № 4» о защите прав потребителя, компенсации морального вреда,

установил:

Белова Татьяна Николаевна обратилась в суд с иском (с учетом уточнения требований) к ЗАО «Курорт «Усть-Качка», ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.», ГБУЗ «Городская клиническая поликлиника № 4 о взыскании компенсации морального вреда в размере 500000 руб. с каждого. В обоснование иска указала, что Дата в 16 ч. 00 мин. умерла ее мать ФИО2, Дата г.р. Причина смерти в свидетельстве о смерти не указана. ФИО2 скончалась в ГБУЗ ПК «Клиническая больница Свердловского района». Смерть наступила при следующих обстоятельствах. ФИО2 ждала предоставления путевки на санаторно-курортное лечение в течение предшествующих трех лет. При жизни до Дата ФИО2 хорошо себя чувствовала, хотя страдала хроническими заболеваниями, такими как сахарный диабет (инсулинозависимый) и сопутствующими возрастными заболеваниями. На нарушение сердечной деятельности никогда не жаловалась. Каких-либо нарушений речи и памяти, сознания не было. Все препараты и лекарства по назначениям принимала. Нарушения двигательных функций тела, рук и ног полностью отсутствовали. Посещала государственные учреждения здравоохранения самостоятельно, в том числе по месту жительства в поликлинике № 5 от ГБУЗ ПК «ГКП № 4». Для оформления санаторно-курортного лечения сама ходила по врачам и прошла комиссию. За 3 дня до Дата собирала документы для оформления справки о состоянии здоровья, в том числе, что никто из членов семьи не болеет COVID-19, всех врачей проходила по месту жительства. Для оформления путёвки ездила в г. Перми на общественном транспорте в Пермское региональное отделение Фонда социального страхования «Фонд социального страхования» и в иные медицинские учреждения. Таким образом, ФИО2 в рамках оказания государственных медицинских услугу по специальной программе оздоровления через государственные бюджетные учреждения об оказании медицинской помощи и через «Фонд социального страхования» была предоставлена путёвка в ЗАО «Курорт Усть-Качка» в период с Дата по Дата. Дата поскольку ФИО2 пожилой человек, а ЗАО «Курорт Усть-Качка» находится в удаленном населенном пункте, истец на автомобиле проводила её до места. ФИО2 определили в корпус «Прикамские Нивы», предоставили номер для проживания и прохождения лечения, с врачами она так же общалась самостоятельно, самостоятельно предоставила всю документацию. Сотовый телефон у неё был с собой, но в силу возраста она им не любила пользоваться, но ответить на звонок и позвонить могла. Дата она попросила привезти ей спортивный костюм для ходьбы по набережной, поскольку до этого занималась спортивной ходьбой. Здоровье ФИО2 поддерживала, следила за ним, самостоятельно гуляла в парке и во дворе с собакой. Также Дата навестить ее приехал сын истца ФИО23 с ФИО3, они все вместе гуляли по набережной, и ФИО2 была полна сил. С Дата истец стала звонить на ресепшен в корпусе «Кама» и разговаривала лично с администраторами, чтобы наладить связь, так как мама не отвечала на звонки. На ее просьбу не отреагировали. Дата по телефону ФИО2 пожаловалась на диарею и попросила привезти ей «полисорб», сообщила, что таблеток и лекарств ей не дают. Поэтому истец приехала сама, привезла «полисорб», проверила телефон, связи не было. Соответственно позвонить и вызвать персонал по телефону ФИО2 не имела возможности. Дата через день, в пятницу, истец позвонила, но трубку взяла соседка и сказала, что ФИО2 не выходит из номера, еду ей приносят в номер. После чего, истец по телефону вынуждена была обратиться к главному врачу. Просила присмотреть за ФИО2 более внимательно и при необходимости оказать помощь т.к. Дата и Дата были выходные дни, в эти дни нет лечения и процедур. Так же спросила, не потеряли ли они свою подопечную. Главный врач сказал, что возьмёт ситуацию под личный контроль. Дата в субботу истец стала звонить, но трубку брала соседка по комнате, сказала, что ФИО2 не может говорить. Также истец позвонила, чтобы узнать номер телефона дежурного врача, но номер ей не дали. Дата она также хотела быть на связи с ФИО2, поскольку 11 октября у нее был юбилей 75 лет. Истец позвонила, чтобы поздравить ФИО2, но трубку взяла неизвестная женщина, из медицинского персонала, и сказала в ультимативной форме: «Забирайте свою неадекватную мать», очень настойчиво, что вызвало у истца недоумение. После она представилась врачом без указания имени, отчества и фамилии. Истец попросила вызвать «скорую», но ей отказали, сославшись на имеющихся врачей, и пояснили: «скорую сюда не вызывают». Сказали, что можете сами привезти «энтерофурил». Тогда истец вынуждена была попросить съездить к ФИО2 двоюродную сестру ФИО4, т.к., сама находилась на работе. Со слов сестры, ФИО2 лежала на кровати, но по голосу ее узнала, она была уже совсем слабой, пояснила, что помощи никто не оказывает, у неё сильное обезвоживание. В столовую не могла ходить ввиду слабости, питание доставляли в номер. Внешне выглядела осунувшейся. Сестра привезла таблетки, но давать ничего не стала т.к. препараты должны приниматься по назначению врача по инструкциям. Состояние со слов сестры – резкое ухудшение. Дата, позвонив врачу узнать о состоянии ФИО2, по телефону прозвучало возмущение о том, что ФИО18 всё ещё не забрали, несмотря на то, что путёвка до Дата. Активно настаивали на том, чтобы срочно забрали ФИО2 Истец ответила, что приедет на следующий день, посмотрит состояние здоровья и решит, как поступить. Заявлений в связи с выздоровлением на раннюю выписку до окончания срока - Дата ФИО2 не писала. Истец также таких заявлений не писала. Дата она вечером вынуждена была отпроситься с работы на час раньше и поехать. Когда приехали с сыном на машине, то машину, несмотря на специальный пропускной режим, пропустили прямо до корпуса с требованиями забрать «курортника». Скорую не вызывали, помощь не оказывали. Поднявшись с сыном в номер, и увидев, в каком состоянии ФИО2 истец поняла, что лечение не проводилось или проводилось ненадлежащим образом, поскольку за период санаторно-курортного лечения с Дата по Дата - 10 дней произошло резкое ухудшение состояния здоровья. ФИО2 не смогла самостоятельно встать с постели, на лбу выступили испарина и пот. Она была слаба, плохо разговаривала, тихо, но внятно. Спустились за выпиской. Затем внук практически вынес свою бабушку на руках. Оставлять её в таком состоянии было нельзя, время было упущено, поскольку с её слов никто за ней не следил, помощи не оказывал, лечения не проводил. Между тем выписной эпикриз был выдан по Дата, с показаниями на улучшение здоровья, и выпиской пациента - Дата, с указанием на проведённое лечение (магнит, ингаляции, электроаэрозоли, УФО на ЛОР, УВЧ, озакеритолечение на мелкие суставы), результат лечения - «улучшение», что является недостоверными сведениями т.к. путёвка была выдана с диабетической направленностью на оздоровление. Никакого лечения по показаниям и диабетической направленности санаторно-курортного лечения, исходя из сведений, не осуществлялось. Не была оказана и своевременная медицинская помощь. Привезли ФИО2 домой поздно вечером, после 23.00. «Неотложка» может быть вызвана только до 23.00, поэтому было поздно вызывать неотложную медицинскую помощь. ФИО2 попросила, чтобы не вызывала, была очень слаба и хотела спать. Дата начала вызывать терапевта и «скорую медицинскую помощь» из дома. Дата сначала пришла терапевт, дала рекомендации для госпитализации с подозрением на инсульт и пневмонию, что подтверждается документально. Затем приехала «скорая», но по результатам компьютерной томографии (КТ) отделения лучевой диагностики, в госпитализации в клиническую больницу им. Тверье было отказано, без проверки каких-либо дополнительных медицинских показаний и документов. Дата был вызван врач на дом утром около 9.00 часов. Поскольку терапевт осуществляла приём в этот день в 1 смену, то на вызов пришла только около 17.00 часов. А поскольку долго не было врача - до 17.00 и у ФИО2 синели губы, то истцом также была вызвана скорая медицинская помощь примерно в 16.00 часов, которая почти сразу приехала, вызвали дополнительную бригаду реанимации. Также оказали помощь и увидели, что необходима срочная госпитализация. После компьютерной томографии ФИО2 была госпитализирована в отделение реанимации с поражением 80% лёгких. Согласно заключению о причине смерти, ФИО2 страдала хронической ишемической болезнью сердца и гипертонической болезнью сердца, с присоединением новой коронавирусной инфекции с началом диффузного альвеолярного повреждения. Смерть наступила от острой сердечной недостаточности. Таким образом, при оказании медицинской помощи ФИО2 была допущена последовательность несвоевременного и неквалифицированного оказания медицинской помощи, отсутствия комплекса мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг, в рамках требований федерального законодательства и нарушения этих требований, нарушения требований ведомственных инструкций и приказов, что способствовало наступлению смерти ФИО2.

Истец в судебное заседание не явилась, извещена надлежащим образом, ранее в судебных заседаниях на требованиях настаивала, пояснила, что ее мать была активной, могла еще жить и жить, семья готовилась к 75-летнему юбилею, но в результате несвоевременного и неквалифицированного оказания медицинской помощи ее мать умерла.

Представитель истца в судебном заседании на требованиях настаивал, по основаниям, изложенным в исковом заявлении.

Представитель ответчика ГБУЗ «Городская клиническая поликлиника № 4» в судебном заседании иск не признал, по основаниям, изложенным в письменных возражениях, а именно: выводы экспертов в Заключении № опровергают утверждения истца о наличии причинной связи между действиями работника Учреждения и смертью её матери. Так, эксперты в Заключении № на стр. 27 сделали вывод, что «изучение медицинской карты пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях №, показало, что медицинская помощь ФИО2 на этапе ГБУЗ ПК «Городская клиническая поликлиника» была оказана с учетом клинических рекомендаций, стандартов и приказа». Таким образом, Учреждение противоправных действий, т.е. нарушения требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций) при оказании ФИО2 амбулаторной помощи в октябре 2020 года, не совершало. В то же время, в Заключении № эксперты, противореча сами себе, высказали мнение о наличии некоторых дефектов в действиях работников Учреждения Дата и Дата. Полагает, что к выводам экспертов в этой части следует отнестись критически в связи со следующим. В Заключении № эксперты указали: «Однако, при осмотрах пациентки неполно собран анамнез, а именно отсутствуют сведения имевшей место ОРВИ в ЗАО «Курорт Усть-Качка» с Дата по Дата, что является нарушением п. 2.2 п. б Приказа (2) и относится к недостаткам оказания медицинской помощи. Указанный недостаток оказания медицинской помощи, учитывая отсутствие его влияния на течение патологического процесса, приведшего к неблагоприятному исходу, в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО2 не находится, но имеет к ней косвенное (непрямое) отношение». Сделанный экспертами вывод является ошибочным, поскольку отсутствие в меддокументации Учреждения Дата сведения об ОРВИ у ФИО2 в период её нахождения на курорте обусловлены не дефектами в работе врача-терапевта, а тем обстоятельством, что эту информацию врачу ни сама пациентка, ни её дочь, не сообщили. Врачу было сообщено только о расстройстве кишечника у ФИО2 в этот период. Анамнез (с латинского - история) собирается врачом со слов больного или окружающих. Если информация не сообщена врачу, то её и не будет отражено в меддокументах. Кроме того, указав в этом выводе на, якобы, нарушение Учреждением п. 2.2 п. б Приказа (2), эксперты не учли, что п. 2.2 Приказа от Дата №н относится к критериям оценки медицинской помощи при стационарном лечении и не применим к амбулаторной помощи. Не учтено экспертами при этом и то обстоятельство, что дефектом может являться нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов)), в то время как Приказ от Дата №н не является ни порядком оказания медицинской помощи, ни стандартом медицинской помощи. Необоснованным является и вывод экспертов о том, что «при осмотре пациентки Дата терапевтом на дому неверно установлен диагноз и неверно оценено её состояние, что является дефектами оказания медицинской помощи». Сделав такой вывод, эксперты, тем не менее, не указали какой порядок оказания медицинской помощи, и какие стандарты медицинской помощи были нарушены врачом-терапевтом Учреждения. В то же время, состояние пациентки в 16-05 Дата, отраженное в медицинской карте врачом-терапевтом, опровергает вывод экспертов. Предварительный диагноз, установленный врачом-терапевтом Дата, отражал выявленное у пациентки нарушение со стороны центральной нервной системы, в то время как показатели дыхательной системы в этот момент были удовлетворительными. То обстоятельство, что через 7 часов (в 23-00 Дата) в приемном покое ГБУЗ ПК «Клиническая больница Свердловского района» у ФИО2 было выявлено на КТ тяжелое поражение легких, не свидетельствует о ненадлежащей диагностике состояния пациентки в 16 часов того же дня, поскольку у пожилых пациентов с сопутствующими заболеваниями динамика распространенности процесса в легких при COVID-19 может быть стремительной и занимать всего несколько часов. Таким образом, оценка экспертами действий врача Учреждения в качестве дефектов ничем не обоснована, в то время как п. 25 Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации, утвержденного Приказом Минздравсоцразвития РФ от Дата №н, предусмотрена необходимость объективного, всестороннего, полного и строго научно обоснованного решения поставленных перед экспертом вопросов. Не было учтено экспертами и то обстоятельство, что у ФИО2 при осмотре в 16 часов Дата не было проявлений, указанных в разделе 2 Временных методических рекомендаций «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19). Версия 8.1 (Дата)», утвержденных Минздравом России, в качестве вероятных или достоверных признаков новой коронавирусной инфекции - признаков ОРВИ, гипертермии, дыхательной недостаточности, а информацию о предшествующем ОРВИ пациентка и её родственники от врача скрыли. Остался без внимания экспертов также и факт того, что поводом для вызова врача на дом к ФИО2 были не проявления ОРВИ, а затруднения речи и неадекватное поведение пациентки. Не дали эксперты оценку и тому обстоятельству, что врач-терапевт, тем не менее, выявив расстройство со стороны центральной нервной системы и не имея возможности на дому уточнить диагноз, настаивала на госпитализации ФИО2 и вызвала для этого бригаду скорой медицинской помощи. Игнорирование указанных обстоятельств привело к необоснованности выводов экспертов в этой части. Кроме того, при оценке Заключения № следует обратить внимание на то обстоятельство, что судом перед экспертами был поставлен вопрос о том, имеется ли причинная связь (прямая, непрямая) между дефектами и ухудшением состояния здоровья и смертью ФИО18. В Заключении № сделан категорический вывод о том, что отмеченные экспертами «дефекты» в прямой причинно-следственной связи со смертью ФИО2 не состоят, но в то же время почти во всех случаях к этому выводу в Заключении № имеется дополнение о том, что эти «дефекты» к смерти ФИО2 «имеют косвенное (непрямое) отношение». Какое именно «отношение» имеется в виду в Заключении № не указано. Рассматривая вопрос о наличии причинной связи между, якобы, дефектами в действиях работников Учреждения и смертью ФИО2, следует учесть разъяснения, содержащиеся в п. 18 Постановления Пленума ВС РФ от 15.11.2022 № 33, о том, что наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда повлекло наступление негативных последствий в виде физических или нравственных страданий потерпевшего. При оценке Заключения № в части, якобы, дефектов медицинской помощи, оказанной ФИО2 Учреждением, следует учесть судебную практику Верховного Суда РФ, отраженную в ряде судебных постановлений, суммированную в п. 25 Постановления Пленума ВС РФ от 15.11.2022 № 33, о том, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. Поскольку материалы дела не содержат доказательств того, что Учреждение при оказании медицинской помощи ФИО2 нарушило действовавшие в 2020 году порядки оказания медицинской помощи или стандарты медицинской помощи, то оснований для вывода о наличии дефектов оказанной Учреждением матери истца медицинской помощи, т.е. незаконных действий Учреждения, в данном случае не имеется.

Представитель ответчика ЗАО «Курорт «Усть-Качка» в судебном заседании иск не признал, указал, что пункт 9 Указа губернатора Пермского края «О мероприятиях, реализуемых в связи с угрозой распространения новой коронавирусной инфекции (СOVID-19) в Пермском крае» от 20.08.2020 г. № 121 установил, что физическим лицам, имеющим заболевания, указанные в приложении 1 к настоящему указу, рекомендовано не покидать места проживания (пребывания) и перейти на режим самоизоляции, который должен быть обеспечен по месту проживания (пребывания) указанных лиц либо в иных помещениях, в том числе в жилых и садовых домах. В Приложении № к указу губернатора Пермского края от 20.08.2020 № 121 «Перечень заболеваний, при которых рекомендуется соблюдать режим самоизоляции» в пункте Г указывается болезнь эндокринной системы - инсулинозависимый сахарный диабет. Кроме того, в соответствии с пунктом 10, вышеизложенного указа губернатора Пермского края, граждане в возрасте старше 65 лет обязаны не покидать места проживания (пребывания) и перейти на режим самоизоляции, который должен быть обеспечен по месту проживания (пребывания) указанных лиц либо в иных помещениях, в том числе в жилых и садовых домах. Указанная обязанность устанавливается в том числе на период с Дата по Дата; с Дата по Дата; с Дата по Дата Указанные требования были установлены в связи с введением в Пермском крае режима повышенной готовности ввиду угрозы распространения новой коронавирусной инфекции. Таким образом, ФИО2, которая относилась к указанным категориям граждан - старше 65 лет и страдающая сахарным диабетом, была обязана исполнять требования нормативных актов и не покидать место пребывания, соблюдать режим самоизоляции, который должен быть обеспечен по месту проживания. Однако, в нарушение требований, установленных указами губернатора Пермского края, на свой страх и риск, ФИО2 прибыла на курорт Усть-Качка. Дата при оформлении санаторно-курортного лечения ФИО2 было предложено вернуться домой и лечиться по месту жительства с последующим восстановлением путевки, однако ФИО2 отказалась, о чем имеется соответствующая запись. Соответственно применимы нормы статьи 1083 ГК РФ, которая определяет, что вред, возникший вследствие умысла потерпевшего либо его грубой неосторожности, возмещению не подлежит. Часть 4 статьи 20 Федерального закона от Дата № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» устанавливает, что при отказе от медицинского вмешательства гражданину, одному из родителей или иному законному представителю лица, указанного в части 2 настоящей статьи, в доступной для него форме должны быть разъяснены возможные последствия такого отказа. На основании указанной нормы права истец утверждает, что отказа ФИО2 от предложения на возврат домой не было. Однако, очевидно, что указанная норма права относится к медицинскому вмешательству, а не к требованиям о реэвакуации по месту жительства для обеспечения режима самоизоляции. Соответственно курорт правомерно предложил ФИО2 вернуться по месту проживания и отказ от указанного предложения в письменной форме, подписанный ФИО2, является достаточным доказательством этого факта. Каких-либо форм отказов пациентов санаторно-курортных учреждений от реэвакуации законодательством не предусмотрено. В заключении экспертов № в ответе на 3 вопрос, поставленный перед экспертами, указано, что в течение всего времени пребывания на санаторно-курортном лечении у ФИО2 наблюдались признаки ОРВИ, в связи с чем ей проводилось медикаментозное и физиотерапевтическое лечение с учетом клинических рекомендаций. Соответственно доводы истца, указанные в исковом заявлении, о том, что якобы, курортом было осуществлено ненадлежащее лечение и оказание медицинской помощи, опровергаются как доказательствами курорта, так и заключением независимых судебных экспертов. Выводы судебной экспертизы по настоящему делу также указывают на то, что ФИО2 проводилось своевременное медикаментозное и физиотерапевтическое лечение с учетом клинических рекомендаций. Кроме того, в рамках санаторно-курортных услуг оказывались процедуры. Далее эксперты в двух заключениях еще раз акцентируют внимание на то, что Дата при оформлении санаторно-курортного лечения ФИО2 было предложено вернуться домой и лечиться по месту жительства с последующим восстановлением путевки, однако ФИО2 отказалась, о чем имеется соответствующая запись. Экспертами прямо отмечено, что даже правильное оказание медицинской помощи не гарантировало благоприятный исход. Дефекты, оказания медицинской помощи в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО2 не находятся. Несмотря на указанные выводы, истец, в уточненном исковом заявлении указывает на некую косвенную (непрямую) причинно-следственную связь, которая, является основанием для возложения гражданско-правовой ответственности. Однако, в деле нет допустимых доказательств, на основании которых суду можно сделать бесспорный вывод о наличии причинно-следственной связи между действиями, бездействием сотрудников медицинских учреждений и наступившей смертью больной. Относительно указания в экспертном заключении на, якобы, несоблюдение Курортом Усть-Качка дефектов в виде несоблюдения Временных методических рекомендаций, то Временные методические рекомендации «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19)», к нормативным актам не относятся, поскольку являются исключительно рекомендациями. Соответственно отсутствовали основания для их обязательного применения. Ссылка истца на проверки курорта Росздравнадзором и этим самым подтверждение причинно-следственной связи со смертью ФИО2 необоснованна. Прокуратура, следственный комитет Пермского района, ОМВД России по Пермскому району, ГУ Пермское региональное отделение Фонда Социального страхования РФ, Росздравнадзор по Пермскому краю, проводили проверку ЗАО «Курорт Усть-Качка» по заявлению родственников ФИО2 по тем же обстоятельствам, что указаны и в исковом заявлении. По итогам указанных проверок предприятие и его должностные лица не были привлечены ни к уголовной, ни к административной ответственности, поскольку нарушений и противоправных действий не было установлено. Кроме того, истцом не доказано, что заражение новой коронавирусной инфекцией или получение иных заболеваний, указанных в причине смерти ФИО2, произошло именно на курорте Усть-Качка. Немаловажным фактом является и то, что случаев коронавирусной инфекции на курорте, в период нахождения на нем ФИО2, не было. Экспертами так и не был разрешен вопрос о том, где и когда ФИО2 была инфицирована коронавирусной инфекцией. Поскольку в отношении курорта указанный факт не установлен, отсутствуют основания для привлечения к ответственности. Временные методические рекомендации «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19)» определяют, что инкубационный период COVID-19 составляет в среднем 5-7 суток. Очевидно, что во время нахождения на курорте клинические симптомы коронавирусной инфекции должны были однозначно проявиться. Однако, на протяжении всего времени медицинского наблюдения за ФИО2 они не проявились. Соответственно отсутствовали основания как для госпитализации, так и для взятия мазка методом ПЦР на новую коронавирусную инфекцию. Показаний для вызова скорой помощи для ФИО2 не было. Реэвакуация ФИО2 была основана на ее поведении. Истцом не приведены нормативные акты, которым не соответствует выписной эпикриз, выданный курортом. Результат лечения, указанный в эпикризе: «Досрочный выезд для лечения и обследования по месту жительства». Указанный результат установлен протоколом заседания врачебной комиссии по внутреннему контролю качества и безопасной медицинской деятельности от Дата №. Никаких нарушений по факту заполнения эпикриза правоохранительными органами и судебными экспертами не выявлено.

Представитель ответчика ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.» в судебном заседании с требованиями не согласна по тем основаниям, что лицензия ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.» гласит, что медицинская организация оказывает специализированную медицинскую помощь в условиях круглосуточного стационара. Когда пациент поступает в дневное отделение любого стационара, необходимо определить, какое лечение необходимо пациенту. Пациент поступает, медики оценивают состояние пациента и не находят оснований для госпитализации - возвращают его в амбулаторное звено. Когда эксперты анализируют то, что делали медики, они не пишут, что ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.» сделало неправильно, так как ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.» все сделало правильно - провели диагностику, из которой следовало, что состояние пациента не нуждается в специализированном оказании медицинской помощи, и возвратили пациента в амбулаторное звено. В экспертном заключении судебной экспертизы указано, что был неполно собран анамнез. Ответчик этого не отрицает. ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.» не внесло запись в медицинскую документацию, но отсутствие этой записи не причинило вред жизни и здоровью гражданина, что отражено в заключении экспертов.

Третьи лица в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом.

Свидетель ФИО11 показал, что Белова Т.Н. – его мать, ФИО2 - его бабушка. Когда бабушка получила путевку на курорт Усть-Качка, она была здорова, сама ходила в магазин, гуляла в лесу, все документы собрала самостоятельно, прошла всех врачей. 29-го поехали туда с мамой, 04 октября приехал к бабушке в гости, бабушка была здорова, гуляли с ней, снимали видео, бабушка просила привезти ей спортивный костюм. 11 октября мама сообщила ему, что бабушке плохо, надо отвезти лекарства. Лекарства отвезла ФИО4, через день позвонили и сообщили, что состояние бабушки плохое, просили ее забирать. Экстренно приехали, бабушку выносил на руках, она была слабой, при этом в документах было написано: состояние хорошее, выписана 16 октября, хотя забирали ее 12 октября. В городе поехали в больницу, но в больнице бабушку не оставили, поехали домой и вызывали врача на дом. С 12 по 16 октября бабушка находилась дома, слабела с каждым днем. 12-го передвигалась самостоятельно, с поддержкой, когда отвозили в больницу, уже не ходила, ее несли на носилках.

Свидетель ФИО4 показала, что Белова Т.Н. – ее сестра, ФИО2 – ее тетя. Ей позвонила сестра, просила отвезти маме лекарство от диареи. 11 октября она приехала, ее поразило, что нет самоизоляции, правила не соблюдаются, она одна была в маске. До этого ФИО2 давно не видела, общались только по телефону. Дошла до палаты, постучала, ей открыла соседка, она спросила, здесь ли ФИО18, тетя узнала ее по голосу, сказала: «Это моя племянница». ФИО2 лежала. Она положила лекарства на тумбочку, но лекарства были нетронуты, когда тетю забирали, ей никто их не дал. У тети был диабет, всегда был с собой шприц, она сама всегда управлялась. Состояние ФИО2 11 октября: она лежала, худая, соседка сказала, что не кушает. Она сказала тете: тебе нельзя голодать, кушай. Тетя ответила: не хочу пока. Потом, когда уже вызывали врача, она была очень худая, врач пришла и сказала, что у нее слабоумие, но от слабоумия не худеют. Потом приехала бригада, измерила сатурацию, сатурация 70, ей сразу баллон с кислородом, потом повезли в больницу, фельдшер на скорой очень удивилась, что на курорте не вызвали скорую. ФИО2, когда находилась дома, принимала таблетки от слабоумия, от диабета, противовирусные не принимала. Терапевт, которая пришла, знала, что ФИО2 приехала из Усть-Качки. 12-го ФИО2 возили на КТ, 14-го приходил врач, потом вызвали реанимацию.

Прокурор дал заключение об удовлетворении иска.

Заслушав представителей сторон, показания свидетелей, пояснения экспертов, заключение прокурора, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему.

Судом установлено, что Белова Т.Н. является дочерью ФИО2 (т. 1 л.д. 11).

В период с Дата по Дата ФИО2 находилась на санаторно-курортном лечении в ЗАО «Курорт Усть-Качка». В течение всего времени пребывания на санаторно-курортном лечении у ФИО2 наблюдались признаки ОРВИ, что подтверждается медицинской картой М29793, оформленной на имя ФИО2 (т. 3 л.д. 233-241). Так, при первичном приеме лечащего врача Дата отражены данные объективного исследования: Общее состояние: удовлетворительное, в обл. н\в лев. глаза припухлость, гиперемия с гнойничком в центре (ячмень). Т 36.9. В зеве гиперемия. В нарушение п. 3 приказа ЗАО «Курорт «Усть-Качка» от Дата №, в соответствии с которым при наличии у пациента температуры и респираторных явлений (насморк, кашель): сообщить гл. медсестре, гл. врачу – вызвать бригаду «Скорой помощи» для решения вопроса о госпитализации. До приезда скорой помощи больной находится в изоляторе (т. 2 л.д. 9-10), ФИО2 разрешено остаться в санатории на медикаментозном лечении, назначено лечение. Повторный осмотр лечащего врача Дата: Общее состояние удовлетворительное, зев умеренно гиперемирован. Т 36.6. В обл. лев. века гиперемия и отечность значительно уменьшились. Явлений ринита нет. Следующая запись Дата: Вызов дежурного врача в номер в 23 ч. 00 мин. Жалобы на слабость, першение в горле. Со слов соседки по номеру в течение 3-х дней не регулярно посещает столовую. Большую часть времени проводит в постели. Общее состояние удовлетворительное. При осмотре лежит на кровати. Контактна. Кожные покровы бледные. Т 36.9С. В зеве гиперемия, налетов нет. Соответственно, из данных записей также следует, что ответчиком ЗАО «Курорт «Усть-Качка» нарушен п. 4 приказа ЗАО «Курорт «Усть-Качка» от Дата №, в соответствии с которым расселение по номерам не более 1 человека в номер (за исключением членов семьи или сопровождающих). При осмотре дежурного врача Дата зафиксировано: Состояние удовлетворительное Т-37,2С… Согласно п. 7 приказа ЗАО «Курорт «Усть-Качка» от Дата № при выявлении во время нахождения на курорте пациентов с температурой выше 37,1 и респираторными явлениями (кашель, насморк) – вызов «Скорой помощи» для реэвакуации больного с последующим оформлением соответствующей документации. ФИО2 бригада «Скорой помощи», как и в день поступления на санаторно-курортное лечение, не вызвана, в выписном эпикризе, выданном ЗАО «Курорт «Усть-Качка», указано, что ФИО2 находилась в санатории «Прикамские Нивы» ЗАО «Курорт Усть-Качка» с Дата по Дата, диагноз при выписке: основной – инсулинозависимый сахарный диабет, сопутствующий – хроническая ишемическая болезнь сердца, гипертензивная болезнь сердца. Проведено лечение: магнит на тело, суставы или нижние конечности, ингаляции, электроаэрозоли, УФО на ЛОР, УВЧ, озакеритолечение на мелкие суставы; результат лечения: улучшение. Дата выписки Дата (т. 1 л.д. 14).

Из объяснений истца и показаний свидетеля следует, что ФИО2 в сопровождении дочери Беловой Т.Н. и внука ФИО11 выехала из санатория Дата, состояние ее здоровья существенно ухудшилось, она испытывала слабость, не могла передвигаться без посторонней помощи.

Дата ФИО2 была осмотрена терапевтом ГБУЗ «Городская клиническая поликлиника №» на дому. В анамнезе заболевания сведений об ОРВИ нет. По результатам осмотра у пациентки было заподозрено острое нарушение мозгового кровообращения, пневмония, ей вызвана бригада скорой медицинской помощи (СМП) для медицинской эвакуации в специализированный стационар (т. 1 л.д. 18, т. 2 л.д. 201).

Дата в 20.05 часов ФИО2 бригадой скорой медицинской помощи (СМП) была доставлена в неврологическое отделение ГБУЗ ПК «ГКБ им. М.А. Тверье», осмотрена неврологом, ей проведена компьютерная томография головного мозга и рентгенография органов грудной клетки. По результатам обследования данных за острое нарушение мозгового кровообращения получено не было, в легких патологических изменений не выявлено (т. 1 л.д. 13, т. 2 л.д. 202). В 22.05 час. пациентке отказано в госпитализации, рекомендовано лечение у терапевта и психиатра по месту регистрации (т. 1 л.д. 17, т. 2 л.д. 203).

Дата в 16:05 ФИО2 повторно осмотрена терапевтом ГБУЗ «Городская клиническая поликлиника №» на дому, зафиксировано общее состояние относительно удовлетворительное, назначено лечение, консультации невролога, психиатра (т. 2 л.д. 204).

Дата ФИО2 доставлена бригадой ГСМП в приемное отделение КБ Свердловского района, госпитализирована по экстренным показаниям в ОРИТ, находилась на стационарном лечении с Дата по Дата. На фоне проводимого интенсивного лечения в ОРИТ состояние пациентки оставалось тяжелым. Дата в 15.30 наступила остановка кровообращения - реанимационные мероприятия в полном объеме успеха не имели. Дата в 16.00 констатирована биологическая смерть пациентки.

Из посмертного эпикриза ФИО2 №: «...Находилась на стационарном лечении с Дата 23.00 по Дата. Диагноз: Основной: внебольничная двусторонняя полисегментарная пневмония, высокая вероятность ковид-19. Осложнение: ДН 2 ст. Сопутствующий: СД. Диабетическая ангио, полинейропатия. Нефропатия. Гипертоническая болезнь 3 ст. риск 4. ХСН. Поступила в экстренном порядке по ГССП. Жалобы: на повышение температуры тела до 38.0, кашель сухой, выраженная общая слабость, одышка при минимальном движении, снижение аппетита, потеря обоняния, сухость во рту. Анамнез заболевания: Болеет около 2 недель. Беспокоит слабость, повышение Т тела до 38,0 С, сухой кашель. Обращалась в поликлинику несколько раз, какое лечение назначено - не помнит. В связи с ухудшением состояния Дата вызвала бригаду, выполнена КТ ОГК: КТ-картина двусторонней полисегментарной интерстициальной пневмонии, высокая вероятность ковид-19. КТ 3. Объём поражения 75%. Доставлена бригадой ГСМП в приемное отделение КБ Свердловского района, госпитализирована по экстренным показаниям. По тяжести состояния госпитализирована в ОРИТ. Эпиданамнез: контакт с пациентами с подтвержденным диагнозом COVID-19 отрицает. За пределы Перми не выезжала. Анамнез жизни: Место рождения: ПК Образование: среднее Семейное положение: замужем, проживает с дочерью. Профессия, место работы: п\с. Группа инвалидности - отр. Хронические заболевания: СД, 2 тип. Диабетическая ангио, полинейропатия. Гипертоническая болезнь, 3 ст, риск 4. ХСН. КТ ОГК (Дата) Закл: КТ признаки двусторонних инфильтративных изменений легких - вирусная пневмония КТ 4, начальная фаза, вероятность Ковид 19 высокая. Лечение - посиндромная терапия в ОРИТ: кислородотерапия:, инфузионная терапия, антибактериальная терапия: ампициллин сульбактам 1,5-4 раза в день, азитромицин 500 мг в/в, литическая смесь при повышении Т свыше 38 С, гепарин 5 тыс ЕД х 3 р/д п/к, дексаметазон 20 мг актрапид, кетопрофен и др. Экспертный анамнез - пенсионер. Результаты лечения: На фоне проводимой интенсивного лечения в ОРИТ состояние пациентки оставалось тяжелым. Тяжесть была обусловлена эндогенной интоксикацией, тяжелой дыхательной и циркуляторной недостаточностями и сформировавшимся СПОН. Дата в 15.30 наступила остановка кровообращения - реанимационные мероприятия в полном объеме успеха не имели. Диагноз: Основной: 1. Новая короновирусная инфекция, тяжелое течение подозрение (вирус не идентифицирован ПЦР sars Cov 2 от Дата в работе). Внебольничная, двусторонняя, полисегментарная, вирусная пневмония, тяжелое течение (КТ 4). Конкурирующий 1. Венозная тромбоэмболическая болезнь. ТЭЛА. 2. ИБС. АККС. ПИКС (неизвестной давности). Стенокардия II ф.к. ХСН IIа-б (NYHA 3). Конкурирующий 2. Сахарный диабет, 2, тип, инсулинпотребный, декомпенсация. Диабетическая микро и макроангиопатия, диабетическая полинейропатия. Диабетическая нефропатия. Осложнение: ОДН III ст. SIRS. ОРДС. СПОН. Отек легких. Отек головного мозга. Тромбоз in situ Сопутствующий: Метаболический синдром. Мультифокальный атеросклероз. ЦВБ. Дисциркуляторная энцефалопатия Н-Ш, прогрессирование. Гипертоническая болезнь III ст., 3 ст. по АД, риск 4. Конституциональное ожирение I-II. Направление № от Дата...РНК SARS Cov-2 обнаружено 18.10.2020» (т. 1 л.д. 60, т. 2 л.д. 205-206).

Согласно медицинскому свидетельству о смерти от Дата, причинами смерти ФИО2 являются: легочный отек; другие формы хронической ишемической болезни сердца; COVID-19, вирус идентифицирован (т. 1 л.д. 15).

Согласно заключению о причине смерти, выданному Пермским паталого-анатомическим отделением № 4, ФИО2 страдала хронической ишемической болезнью сердца и гипертонической болезнью сердца, с присоединением новой коронавирусной инфекции с началом диффузного альвеолярного повреждения. Смерть ФИО2 наступила от острой сердечной и дыхательной недостаточности (т. 1 л.д. 16).

По факту оказания ненадлежащей медицинской помощи ФИО2 медицинскими работниками ЗАО «Курорт Усть-Качка», а также иными медицинскими учреждения г. Перми Беловой Т.Н. подано заявление в правоохранительные органы. По результатам проверки КУСП № от Дата вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием признаков состава преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ (т. 1 л.д. 20-21).

Также проведена проверка Пермским межрайонным следственным отделом следственного управления Следственного комитета России по Пермскому краю КРСП № от Дата, в ходе проверки установлено, что в период времени с Дата по Дата ФИО2 находилась на санаторно-курортном лечении в ЗАО «Курорт Усть-Качка», где осуществляется только оздоровительное лечение отдыхающим, медицинское лечение указанным учреждением не оказывается. Из объяснения заявителя следует, что Дата состояние ФИО2 ухудшилось. После осмотра участковым терапевтом по месту жительства была выписана рекомендация о госпитализации: в больницу с диагнозом «Пневмония?», после чего вызвана бригада скорой помощи, которая доставила: ФИО2 в ГБУЗ ПК «ГКБ им. М.А. Тверье», расположенное по адресу: Адрес, где после осмотра ФИО2, было отказано в госпитализации без назначения лечения, указав на необходимость лечения у терапевта и невролога по месту жительства. Дата бригадой скорой помощи ФИО2 доставлена в ГБУЗ ПК «МСЧ №» г. Пермь, куда госпитализирована в отделение реанимации с поражением 80% легких. Дата в результате острой сердечной и дыхательной недостаточности наступила смерть ФИО2 Дата назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза для установления причины смерти, а также возможных дефектов при оказании медицинской помощи. Согласно заключению комплексной судебно-медицинской экспертизы от Дата № смерть ФИО2 наступила в результате новой коронавирусной инфекции в виде диффузного альвеолярного повреждения, экссудативная фаза, протекающей на фоне сахарного диабета, гипертонической болезни, хронической ишемической болезни сердца и ожирения, осложненной двусторонней пневмонией, при явлениях острой дыхательной и сердечной недостаточности. При оказании медицинской помощи в ЗАО «Курорт Усть-Качка», ГБУЗ ПК «КБ Свердловского района», ГБУЗ ПК «Городская клиническая поликлиника», ГБУЗ ПК «ГКБ им. М.А. Тверье» допущены дефекты, которые в причинно-следственной связи с наступлением смерти последней не находятся. Постановлением от Дата в возбуждении уголовного дела по сообщению о смерти ФИО2 по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109, п. «в» ч. 2 ст. 238 УК РФ отказано в связи с отсутствием событий указанных преступлений.

В период с Дата по Дата на основании приказа руководителя Территориального органа Росздравнадзора по Пермскому краю от 15 февраля 2021 № 47/121, была проведена внеплановая документарная проверка ЗАО «Курорт Усть-Качка». Согласно акту проверки № от Дата выявлены нарушения: ст. 6, п. 11 ч. 2 ст. 14, 18, 19, 20, 37, п. 2 ст. 48, 49 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»; п. 6 Приказа Минздрава России от 05.05.2016 № 279н «Об утверждении Порядка организации санаторно-курортного лечения»; Приложения № 3 к Приказу Минздрава России от 07.06.2018 № 321н «Об утверждении перечней медицинских показаний и противопоказаний для санаторно-курортного лечения»; Приложения № 2 к Приказу Минздрава России от 15.12.2014 № 834н «Об утверждении унифицированных форм медицинской документации, используемых в медицинских организациях, оказывающих медицинскую помощь в амбулаторных условиях, и порядков по их заполнению»; в том числе установлено, что: пациентка ФИО2 принята на санаторно-курортное лечение при наличии противопоказаний; лечащим врачом не осуществлен контроль за выполнением пациенткой назначенного обследования; при назначении термометрии информация о проведении термометрии отсутствует в течение 6 дней; отсутствует динамическое наблюдение лечащим врачом при установлении явлений ОРВИ и назначения лечения; отсутствует постоянное наблюдение лечащим врачом санаторно-курортной организации за пациенткой ФИО2 в течение 7 дней; диагноз, установленный дежурным врачом, не подтверждается дневниковой записью, не соответствует результатам опроса (жалоб пациентки) и результатам осмотра (т. 2 л.д. 152-161).

Согласно акту проверки по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности № от Дата, в период с Дата по Дата на основании приказа заместителя министра здравоохранения Пермского края от Дата №-л, проведена внеплановая проверка ГБУЗ Пермского края «Городская клиническая поликлиника № 4», в ходе проверки выявлены нарушения: медицинская помощь ФИО2 Дата и Дата в ГБУЗ ПК «ГКП №» оказана в нарушение Критериев оценки качества медицинской помощи, утвержденных приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от Дата №н: п.п. «б» п. 2.1. раздела II «оформление результатов первичного осмотра…»: в дневниковых записях за Дата и Дата не указано время осмотра врачом терапевтом, что затрудняет восстановить цепь событий поминутно; в дневнике за Дата отсутствует информация о вызове скорой помощи родственниками, про которую указано в обращении (по дневниковой записи состояние пациента не требовало экстренной или неотложной медицинской помощи) (т. 2 л.д. 170-178).

Согласно акту проверки по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности № от Дата, в период с Дата по Дата на основании приказа заместителя министра здравоохранения Пермского края от 12.01.2021 № 14-л, проведена внеплановая проверка ГБУЗ ПК «ГКБ им. М.А. Тверье», нарушений Порядка оказания медицинской помощи больным с острыми нарушениями мозгового кровообращения, утвержденного Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15.11.2012 № 928н при оказании медицинской помощи ФИО2 Дата не выявлено (т. 3 л.д. 136-140).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее также - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В статье 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

В судебном заседании представители ответчиков с требованиями не согласны по тем основаниям, что причинно-следственной связи между оказанием медицинской помощи ФИО2 и наступлением ее смерти не имеется.

Определением от Дата по делу назначена судебно-медицинская экспертиза, перед экспертами поставлены вопросы: 1. Какова причина смерти ФИО2, Дата года рождения? 2. Имелись ли у ФИО2 сопутствующие заболевания, оказали ли данные заболевания влияние на наступление её смерти? 3. Своевременно ли, правильно и в полном объеме была оказана медицинская помощь (организовано обследование, назначено лечение) ФИО2 в период с Дата по Дата? 4. Подлежала ли ФИО2 госпитализации, и в какой профильный стационар в период санаторно-курортного лечения в ЗАО «Курорт «Усть-Качка», в какие сроки и по каким показаниям? 5. Соответствовали ли действия работников ЗАО «Курорт «Усть-Качка», ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.», ГБУЗ «Городская клиническая поликлиника №» при оказании медицинской помощи ФИО2 порядку, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям, временным методическим рекомендациям «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19)», Приказу Минздрава России от Дата №н «О временном порядке организации работы медицинских организаций в целях реализации мер по профилактике и снижению рисков распространения новой коронавирусной инфекции COVID-19», иным, подлежащим применению нормативным актам, по имевшимся у ФИО2 заболеваниям и состояниям? 6. Имелись ли дефекты при оказании медицинской помощи ФИО2? 7. Если дефекты имелись, то в чем они заключались, повлияли ли на правильность постановки диагноза, назначение и проведение лечения, способствовали ли развитию неблагоприятных для жизни пациента ФИО2 последствий? 8. Имеется ли причинно-следственная связь (прямая, непрямая) между этими дефектами и ухудшением состояния здоровья и смертью ФИО2? 9. Были ли приняты сотрудниками медицинских учреждений ЗАО «Курорт «Усть-Качка», ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.», ГБУЗ «Городская клиническая поликлиника №» все необходимые и возможные меры для своевременного и квалифицированного обследования пациента ФИО2 в целях установления правильного диагноза? Производство экспертизы поручено ГКУЗОТ «Пермское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы» (т. 3 л.д. 256-259).

Согласно выводам экспертов в заключении № от Дата, клинические и патоморфологические данные, содержащиеся в представленных на экспертизу медицинских документах, дают основание заключить, что смерть ФИО2, 1945 года рождения, наступила в результате новой коронавирусной инфекции (РНК SARS CoV2 от Дата) в виде диффузного альвеолярного повреждения, экссудативная фаза, протекающей на фоне сахарного диабета, гипертонической болезни, хронической ишемической болезни сердца (постинфарктного кардиосклероза) и ожирения, осложненной двусторонней пневмонией, при явлениях острой дыхательной и сердечной недостаточности. В рассматриваемом случае новая коронавирусная инфекция (COVID-19) протекала на фоне сахарного диабета, гипертонической болезни, хронической ишемической болезни сердца и ожирения, которые ассоциированы с риском более тяжелого течения и неблагоприятного исхода COVID-19. Таким образом, имеющиеся у ФИО2 фоновые заболевания и патологические состояния оказали негативное влияние на течение и исход новой коронавирусной инфекции, однако, сами по себе не явились причиной смерти ФИО2 от указанной выше причины. В судебно-медицинской экспертизе не существует критериев, позволяющих определить степень влияния фоновых заболеваний и патологических состояний на течение и исход основного патологического процесса, явившегося причиной смерти (ответ на вопросы №№, 2).

Данные, содержащиеся в представленных на экспертизу медицинских документах, свидетельствуют, что ФИО2 находилась на санаторно-курортном лечении в ЗАО «Клинический курорт Усть-Качка» в период с Дата по Дата. В течение всего времени пребывания на санаторно-курортном лечении у ФИО2, наблюдались признаки ОРВИ, в связи с чем, ей проводилось своевременное медикаментозное и физиотерапевтическое лечение с учетом клинических рекомендаций. Анализ медицинской карты № показал, что при оказании медицинской помощи ФИО2 в ЗАО «Клинический курорт Усть-Качка» были допущены дефекты: не взят мазок методом ПЦР на новую коронавирусную инфекцию (COVID-19), что является нарушением временных методических рекомендаций (BMP); не выполнена госпитализация пациентки (показания - предусмотрено BMP), относящейся к группе риска, специализированной выездной бригадой скорой медицинской помощи в медицинскую организацию, оказывающую медицинскую помощь пациентам с установленным диагнозом COVID-19 или с подозрением на COVID-19 в стационарных условиях, что является нарушением BMP. Необходимо отметить, что Дата (при оформлении) ФИО2 было предложено вернуться домой и лечиться по месту жительства с последующим восстановлением путевки. Однако, судя по записям в медицинской карте №, она отказалась. Указанные дефекты оказания медицинской помощи были факторами, которые не дали возможности изменить негативный характер течения патологического процесса, приведшего к неблагоприятному исходу, но сами по себе не являются причиной смерти, которая наступила от новой коронавирусной инфекции. Учитывая характер и тяжесть патологического процесса, протекающего на фоне сахарного диабета, гипертонической болезни, хронической ишемической болезни сердца (постинфарктного кардиосклероза) и ожирения, даже правильное (без допущения дефектов) оказание медицинской помощи не гарантировало благоприятный исход. Таким образом, дефекты оказания медицинской помощи в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО18 JI.B. не находятся, но имеют к ней косвенное (непрямое) отношение (ответ на вопросы №№).

Дата в 20.05 часов ФИО2 бригадой скорой медицинской помощи (СМП) была доставлена в неврологическое отделение ГБУЗ ПК «ГКБ им. М.А. Тверье». Пациентка была осмотрена неврологом, ей проведена компьютерная томография головного мозга и рентгенография органов грудной клетки. По результатам обследования данных за острое нарушение мозгового кровообращения получено не было, в легких патологических изменений не выявлено. В 22.05 часов пациентке было рекомендовано лечение у терапевта и психиатра по месту жительства. Изучение копии журнала регистрации отказов в госпитализации и скорой медицинской помощи показало, что медицинская помощь ФИО2 в ГБУЗ ПК «ГКБ Им. М.А. Тверье» была оказана с учетом требований Порядка. Вместе с тем, при осмотре пациентки неполно собран анамнез, а именно отсутствуют сведения о ее пребывании в ЗАО «Курорт Усть-Качка» с Дата по Дата и об имевшей там место ОРВИ, что является нарушением п. 2.2 п. б Приказа и относится к недостаткам оказания медицинской помощи. Указанный недостаток оказания медицинской помощи, учитывая отсутствие его влияния на течение патологического процесса, приведшего к неблагоприятному исходу, в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО2 не находится, но имеет к ней косвенное (непрямое) отношение (ответ на вопросы №№).

Дата ФИО2 была осмотрена терапевтом на дому. В анамнезе заболевания сведений об ОРВИ нет. По результатам осмотра у пациентки было заподозрено острое нарушение мозгового кровообращения и ей вызвана бригада скорой медицинской помощи (СМП) для медицинской эвакуации в специализированный стационар. Дата пациентка повторно осмотрена терапевтом на дому, ей назначено лечение, консультации невролога, психиатра. Изучение медицинской карты пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях, № показало, что медицинская помощь ФИО2 на этапе ГБУЗ ПК «Городская клиническая поликлиника» была оказана с учетом клинических рекомендаций, стандартов и приказа. Однако, при осмотрах пациентки неполно собран анамнез, а именно отсутствуют сведения имевшей место ОРВИ в ЗАО «Курорт Усть-Качка» с Дата по Дата, что является нарушением п. 2.2 п. б Приказа и относится к недостаткам оказания медицинской помощи. Указанный недостаток оказания медицинской помощи, учитывая отсутствие его влияния на течение патологического процесса, приведшего к неблагоприятному исходу, в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО2 не находятся, но имеют к ней косвенное (непрямое) отношение. Кроме этого, учитывая наличие у ФИО2 двусторонней пневмонии с тотальным поражением легочной ткани (КТ4) с выраженной дыхательной недостаточностью (ДН2), диагностированной Дата на этапе СМП и в ГБУЗ ПК «КБ Свердловского района», можно заключить, что при осмотре пациентки Дата терапевтом на дому были неверно установлен диагноз и неверно оценено ее состояние, что является дефектами оказания медицинской помощи. Эти дефекты оказания медицинской помощи, принимая во внимание госпитализацию ФИО2 в эти же сутки в специализированный стационар, не оказали негативного влияния на течение патологического процесса, приведшего к неблагоприятному исходу, поэтому в прямой (непрямой) причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО2 не находятся, но имеют к ней косвенное (непрямое) отношение (ответ на вопросы №№, 4, 5, 6, 7, 8, 9) (т. 4 л.д. 35-49).

Оснований сомневаться в правильности сделанных экспертами выводов у суда не имеется.

В судебном заседании эксперт ФИО12 пояснил, что люди из группы риска (возраст старше 65, наличие хронических заболеваний) при любых признаках ОРВИ должны быть госпитализированы. В карточке в первый же день стоит диагноз – ОРВИ: клинические проявления ОРВИ у пациентки были. Неврологическая симптоматика может быть за счет разных патологий. Диагноз четкий поставлен – ОРВИ. Это требовало соответствующих действий со стороны медицинских работников. На курорте «Усть-Качка» у ФИО2 были признаки ОРВИ, следовательно, возможно полагать, что заражение коронавирусной инфекцией на тот момент уже было, наличие отрицательного теста ПЦР не может свидетельствовать об обратном, поскольку инкубационный период 7-10 дней, заболеть она могла и на следующий день после сдачи теста, все зависит от индивидуальных особенностей организма. Своевременное лечение ОРВИ было назначено, но был допущен дефект. Есть своевременность, но не в полном объеме. В данном случае требовалась госпитализация в специализированный стационар.

Эксперт ФИО17 в судебном заседании пояснила, что врач-терапевт при осмотре ФИО2 на дому собрал не полный анамнез, что расценивается как недостаток оказания медицинской помощи. Для полного анамнеза врачу необходимо было опросить родственников пациента, в том числе на наличие признаков ОРВИ. Согласно Приказу Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи» при осмотре любого пациента существует пассивный и активный расспрос. Сбор жалоб со стороны абсолютно всех систем. Один из основных разделов, это функциональный расспрос по системам органов. В том числе диарея может быть признаком ОРВИ. При осмотре пациентки Дата врачом поставлен неверный диагноз, поскольку не в полном объеме был собран анамнез. В 16:05 часов признаков ОРВИ не было, а в 23:00 часа поставлен диагноз двустороннее поражением легких 80%. При двустороннем поражении легких не могло не быть одышки. Можно было заподозрить поражение легких, аускультация не очень характерна для пневмонии, зафиксировать ослабление дыхания. Мощный синдром уплотнения легочной ткани, не обнаружить его крайне затруднительно. Первично же госпитализация должна была быть в первый день при поступлении 29 сентября в «Усть-Качке», но ей было предложено уехать домой, подлечиться и приехать. В ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.» пациентка поступила с нарушениями кровообращения, которые не подтвердились и ее отправили на амбулаторное лечение. Затем врача вызвали только Дата, который вызвал скорую помощь и пациента направили в отделение неврологии. Любая запись терапевта должна отражать полную информацию о пациенте.

Из исследованных экспертных заключений, показаний экспертов следует, что недостатки оказания медицинской помощи ответчиками, учитывая отсутствие их влияния на течение патологического процесса, приведшего к неблагоприятному исходу, в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО2 не находятся, но имеют к ней косвенное (непрямое) отношение.

Согласно Временным методическим рекомендациям «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19). Версия 8.1 (Дата)» (утв. Минздравом России) подозрительный на COVID-19 случай:клинические проявления острой респираторной инфекции (ОРИ) (температура (t) тела выше 37,5 °C и один или более из следующих признаков: кашель - сухой или со скудной мокротой, одышка, ощущение заложенности в грудной клетке, насыщение крови кислородом по данным пульсоксиметрии (SpO₂) <= 95%, боль в горле, заложенность носа или умеренная ринорея, нарушение или потеря обоняния (гипосмия или аносмия), потеря вкуса (дисгевзия), конъюнктивит, слабость, мышечные боли, головная боль, рвота, диарея, кожная сыпь) при отсутствии других известных причин, которые объясняют клиническую картину вне зависимости от эпидемиологического анамнеза.

Особенности клинических проявлений у пациентов пожилого и старческого возраста: у пациентов старческого возраста может наблюдаться атипичная картина заболевания без лихорадки, кашля, одышки. Симптомы COVID-19 могут быть легкими и не соответствовать тяжести заболевания и серьезности прогноза. Атипичные симптомы COVID-19 у пациентов пожилого и старческого возраста включают делирий, падения, функциональное снижение, конъюнктивит. Могут наблюдаться бред, тахикардия или снижение артериального давления.

Алгоритм обследования пациента с подозрением на COVID-19 (п. 4.1.): при наличии факторов, свидетельствующих о случае, подозрительном на COVID-19, пациентам вне зависимости от вида оказания медицинской помощи проводится комплекс клинического обследования для определения степени тяжести состояния, включающий сбор анамнеза, физикальное обследование, исследование диагностического материала с применением МАНК, пульсоксиметрию. По результатам проведенного комплекса клинического обследования решается вопрос о виде оказания медицинской помощи и объеме дополнительного обследования. Диагноз устанавливается на основании клинического обследования, данных эпидемиологического анамнеза и результатов лабораторных исследований.

В обязательном порядке лабораторное обследование на COVID-19 с применением МАНК проводится следующим категориям лиц: лица старше 65 лет, обратившиеся за медицинской помощью с респираторными симптомами (Постановление Главного государственного санитарного врача РФ от 30 марта 2020 г. № 9 «О дополнительных мерах по недопущению распространения COVID-2019»; постановление Главного государственного санитарного врача РФ от 22 мая 2020 г. № 15 «Об утверждении санитарно-эпидемиологических правил СП Дата-20 «Профилактика новой коронавирусной инфекции (COVID-19)»).

Решение о необходимости госпитализации пациента принимается врачом на основании комплекса клинико-эпидемиологических данных с учетом тяжести состояния пациента (среднетяжелое/тяжелое течение заболевания) и требований, предусмотренных приказом Минздрава России от 19.03.2020 № 198н «О временном порядке организации работы медицинских организаций в целях реализации мер по профилактике и снижению рисков распространения новой коронавирусной инфекции COVID-19».

Поскольку смерть ФИО2 наступила в результате новой коронавирусной инфекции, своевременный и полный сбор анамнеза являлся необходимым условием для определения факторов, свидетельствующих о случае, подозрительном на COVID-19, для соблюдения соответствующего алгоритма обследования пациента.

Допущенные недостатки оказания медицинской помощи ФИО2 ответчиком ЗАО «Курорт Усть-Качка» послужили факторами, которые не дали возможности изменить негативный характер течения патологического процесса, приведшего к неблагоприятному исходу - смерти ФИО2, дефекты оказания медицинской помощи, допущенные ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.», ГБУЗ «Городская клиническая поликлиника № 4», суд также оценивает как существенные, поскольку в рассматриваемом случае данные недостатки (неполный сбор анамнеза в нарушение требований подп. «б» п. 2.1. Раздела II Приказа Минздрава России от 10.05.2017 № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи») не позволяют в полном объеме исключить предположение о более благоприятном исходе в случае оказания ФИО2 качественной и своевременной медицинской помощи (проведение всех необходимых обследований и диагностических мероприятий, в том числе госпитализации в специализированный стационар). Поскольку ответчиками при оказании медицинской помощи пациенту не были приняты все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, выявленные дефекты оказания медицинской помощи повлияли на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, течение заболевания пациента: способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход.

Основания, порядок, объем и характер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также круг лиц, имеющих право на такое возмещение, определены главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 1064 - 1101).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Исходя из разъяснений, данных в п.п. 12, 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 ГК РФ). Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ). Под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Из норм Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в п.п. 25-27 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований. Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда. Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

Из изложенного следует, что в случае причинения работником медицинской организации вреда жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи медицинская организация обязана возместить причиненный вред лицу, имеющему право на такое возмещение.

Необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинского учреждения за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются: причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда (нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями (бездействием) медицинского учреждения (его работников); наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда; вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его работников.

Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Таким образом, в настоящем деле юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания работниками ЗАО «Курорт Усть-Качка», ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.», ГБУЗ «Городская клиническая поликлиника № 4» медицинской помощи могли способствовать ухудшению состояния здоровья ФИО2 и привести к неблагоприятному для нее исходу, то есть к смерти. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.), причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации такого вреда.

Ответчиками наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода, не доказано.

Доводы представителя ответчика ЗАО «Курорт Усть-Качка» о необходимости применения к спорным правоотношениям сторон положений п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с допущенной ФИО2 грубой неосторожностью, выразившейся в нарушении установленного пунктом 9 Указа губернатора Пермского края «О мероприятиях, реализуемых в связи с угрозой распространения новой коронавирусной инфекции (СOVID-19) в Пермском крае» от 20.08.2020 г. № 121 режима самоизоляции, отклоняются судом.

В соответствии с п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда, размер возмещения должен быть уменьшен.

Вина в форме грубой неосторожности (небрежности) характеризуется осознанием лицом противоправности своего поведения, нежеланием наступления отрицательных последствий и невозможностью их предвидения, при том, что виновный должен был понимать противоправность своего поведения и предвидеть возможность наступления указанных последствий (вреда), но не сделал этого.

Вопрос же о том, является ли неосторожность потерпевшего грубой небрежностью или простой неосмотрительностью, не влияющей на размер возмещения вреда, разрешается в каждом случае судом с учетом конкретных обстоятельств (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 21.02.2008 № 120-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Я. на нарушение его конституционных прав п. 1 ст. 1064, п. 1 ст. 1079 и абз. 2 п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации»).

В соответствии с п. 9 Указа Губернатора Пермского края от 20.08.2020 № 121 (ред. от 18.09.2020) «О мероприятиях, реализуемых в связи с угрозой распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19) в Пермском крае» физическим лицам, имеющим заболевания, указанные в приложении 1 к настоящему Указу (в том числе болезнь эндокринной системы - инсулинозависимый сахарный диабет) рекомендовано не покидать места проживания (пребывания) и перейти на режим самоизоляции, который должен быть обеспечен по месту проживания (пребывания) указанных лиц либо в иных помещениях, в том числе в жилых и садовых домах.

Согласно п. 10 Указа Губернатора Пермского края от 20.08.2020 № 121 (ред. от 18.09.2020) «О мероприятиях, реализуемых в связи с угрозой распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19) в Пермском крае» граждане в возрасте старше 65 лет обязаны не покидать места проживания (пребывания) и перейти на режим самоизоляции, который должен быть обеспечен по месту проживания (пребывания) указанных лиц либо в иных помещениях, в том числе в жилых и садовых домах. Указанная обязанность устанавливается на периоды: с 15 июня 2020 г. по 28 июня 2020 г.; с 29 июня 2020 г. по 12 июля 2020 г.; с 13 июля 2020 г. по 26 июля 2020 г.; с 27 июля 2020 г. по 9 августа 2020 г.; с 10 августа 2020 г. по 23 августа 2020 г.; с 24 августа 2020 г. по 6 сентября 2020 г.; с 7 сентября 2020 г. по 20 сентября 2020 г.; с 21 сентября 2020 г. по 4 октября 2020 г.

В силу подп. 11.1 п. 11 Указа Губернатора Пермского края от 20.08.2020 № 121 (ред. от 18.09.2020) «О мероприятиях, реализуемых в связи с угрозой распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19) в Пермском крае» ограничения, установленные пунктом 10 настоящего Указа, не распространяются на случаи обращения за медицинской помощью.

В п. 3 ч. 1 ст. 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено понятие медицинскойпомощи как комплекса мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг. Согласно ч. 3 ст. 40 указанного Федерального закона, санаторно-курортное лечение включает в себя медицинскую помощь, осуществляемую медицинскими организациями (санаторно-курортными организациями) в профилактических, лечебных и реабилитационных целях на основе использования природных лечебных ресурсов, в том числе в условиях пребывания в лечебно-оздоровительных местностях и на курортах.

Исходя из принципа гражданского законодательства о беспрепятственном осуществлении гражданских прав (ст. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации), прохождение ФИО2 санаторно-курортного лечения в ЗАО «Курорт Усть-Качка» в период установленного пунктом 9 Указа губернатора Пермского края «О мероприятиях, реализуемых в связи с угрозой распространения новой коронавирусной инфекции (СOVID-19) в Пермском крае» от 20.08.2020 г. № 121 режима самоизоляции, нельзя рассматривать как проявление грубой неосторожности. Причинной связи между реализацией ФИО2 права на поддержание здоровья путем прохождения санаторно-курортного лечения, и наступлением ее смерти, суд не усматривает.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд принимает во внимание обстоятельства, при которых наступила смерть ФИО2, фактические действия персонала ответчиков, наличие и характер недостатков при оказании каждым ответчиком медицинской помощи ФИО2 (ответчиком ЗАО «Курорт Усть-Качка» допущено длительное бездействие, недостатки оказания медицинской помощи, допущенные ответчиками ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.», ГБУЗ «Городская клиническая поликлиника № 4», являющимися медицинскими организациями, привели к несвоевременному оказанию ФИО2 медицинской помощи в условиях специализированного стационара), отсутствие прямой причинно-следственной связи между имеющимися недостатками и неблагоприятными последствиями в виде смерти пациента, нравственные переживания истца, являющейся дочерью ФИО2, которая вправе была рассчитывать на квалифицированную и своевременную медицинскую помощь для нее, по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести состояния ФИО2, непринятия всех возможных мер для оказания матери истца необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживания, обусловленные осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи, индивидуальные особенности истца, степень близости истца с матерью (совместное проживание), характер и степень вины ответчиков в причинении истцу нравственных страданий, требования разумности и справедливости,соразмерности,и приходит к выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения требований Беловой Т.Н. в полном объеме – взыскании с каждого ответчика: ЗАО «Курорт Усть-Качка», ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.», ГБУЗ «Городская клиническая поликлиника № 4» требуемой истцом в качестве компенсации морального вреда денежной суммы - 500000 руб., оснований для ее снижения суд не усматривает.

В соответствии с ч. 1 ст. 103 Гражданского процессуального кодекса РФ издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина - в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

Таким образом, с ЗАО «Курорт Усть-Качка», ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье М.А.», ГБУЗ «Городская клиническая поликлиника № 4» подлежит взысканию в доход бюджета государственная пошлина в размере 300 руб. с каждого ответчика.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса РФ,

решил:

Взыскать с Закрытого акционерного общества «Курорт «Усть-Качка» (ИНН №), Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края «Городская клиническая больница им. М.А. Тверье» (ИНН №), Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края «Городская клиническая поликлиника № 4» (ИНН №) в пользу Беловой Татьяны Николаевны (паспорт гражданина Российской Федерации №) компенсацию морального вреда в размере по 500000 руб. с каждого.

Взыскать с Закрытого акционерного общества «Курорт «Усть-Качка» (ИНН №), Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края «Городская клиническая больница им. М.А. Тверье» (ИНН №), Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края «Городская клиническая поликлиника № 4» (ИНН №) в доход бюджета муниципального образования Адрес государственную пошлину в размере по 300 руб. с каждого.

Решение в течение месяца со дня изготовления в окончательной форме может быть обжаловано в Пермский краевой суд через Дзержинский районный суд г. Перми.

Судья - подпись.

Копия верна

Судья О.В. Хусаинова

Мотивированное решение изготовлено 16.01.2023

Подлинное решение находится в деле №