Решение по делу № 8Г-380/2021 от 03.12.2020

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело №88-3809/2021

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Санкт-Петербург                                                        07 апреля 2021 года

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего:                    Белинской С.В.,

судей:                                    Рогачевой В.В. и Птоховой     З.Ю.,

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по кассационной жалобе Колыбиной Людмилы Игоревны на решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 04 февраля 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 25 августа 2020 года по делу №2-350/2020 по иску Колыбиной Людмилы Игоревны к Комитету имущественных отношений Санкт-Петербурга о признании незаконной формулировки основания приказа о расторжении служебного контракта, изменении формулировки основания увольнения, обязании произвести расчет при увольнении, выдать трудовую книжку и копию приказа об увольнении, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, процентов и денежной компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Рогачевой В.В., объяснения представителя истицы ФИО1 ФИО8 (действующего на основании доверенности <адрес>1 от ДД.ММ.ГГГГ сроком на три года), поддержавшего доводы жалобы, представителей ответчика Комитета имущественных отношений Санкт-Петербурга ФИО4 и ФИО5 (действующих на основании доверенностей № от ДД.ММ.ГГГГ сроком по ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ сроком по ДД.ММ.ГГГГ), полагавших, что отсутствуют основания для отмены обжалуемых судебных постановлений, судебная коллегия по гражданским делам ФИО2 кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Колыбина Л.И. обратилась в Смольнинский районный суд Санкт-Петербурга с иском к Комитету имущественных отношений Санкт-Петербурга (далее - Комитет) и с учетом произведенных в ходе рассмотрения дела уточнений просила признать формулировку основания её увольнения незаконной и изменить ее на п. 8.2 ч.1 ст.37 ФЗ от 27.07.2004 №79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (далее - Закон) (в связи с сокращением должности гражданской службы в государственном органе), обязать ответчика произвести с ней расчет, выплатить все денежные средства, причитающиеся при увольнении по вышеуказанному основанию, и дополнительную компенсацию, предусмотренную ч.7 ст.31 Закона, не полученный за все время задержки выдачи трудовой книжки заработок, проценты за просрочку выплат при увольнении, обязать ответчика выдать ей трудовую книжку и приказ об увольнении, взыскать денежную компенсацию морального вреда в размере 100.000 руб.

В обоснование своих требований истица указала, что работала в Комитете с 2010 года, с 21.04.2015 – в должности главного специалиста сектора контроля за исполнением инвестиционных обязательств отдела реализации инвестиционных проектов. В 2016 году она ушла в отпуск по беременности и родам, а затем - в отпуск по уходу за ребенком до достижения ребенком возраста трех лет. Накануне своего первого рабочего дня после отпуска, то есть 19.06.2019, она пришла в Комитет и узнала, что замещаемая ею должность главного специалиста сокращена еще 19.07.2017. В связи с этим ей было предложено продолжить государственную гражданскую службу на новой должности главного специалиста отдела инвестиционных проектов Управления по работе с инвесторами.

В связи с несогласием работать в новой должности она написала заявление об увольнении на основании п.8.2 ч.1 ст.37 Закона, однако работник отдела кадров заявила о том, что до момента увольнения ей придется отрабатывать еще два месяца. 20 июня 2019 года она пришла в Комитет, рассчитывая получить трудовую книжку, копию приказа об увольнении и причитающиеся выплаты, однако ее не уволили, не произвели расчет и не выдали трудовую книжку. 08 июля 2019 года ею было получено письмо Комитета о том, что она должна отработать два месяца. Она не согласилась с данными действиями работодателя, посчитав их принуждением к труду, в связи с чем на работу не выходила. 15 августа 2019 года она получила по почте уведомление об увольнении с государственной гражданской службы по инициативе представителя нанимателя за прогул на основании п.п. «а» п.3 ч.1 ст.37 Закона. Свое увольнение по данному основанию она считает незаконным, поскольку ею было подано заявление об увольнении в связи с сокращением должности и она подлежала увольнению по данному основанию не позднее 20.06.2019.

Решением Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 04 февраля 2020 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 25 августа 2020 года, в удовлетворении иска Колыбиной Л.И. отказано.

В кассационной жалобе, направленной по почте 24 ноября 2020 года и поступившей в Третий кассационный суд общей юрисдикции 03 декабря 2020 года, истица Колыбина Л.И. просит об отмене решения Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 04 февраля 2020 года и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 25 августа 2020 года, считая их не соответствующими нормам материального права и принятыми без учета всех юридически значимых обстоятельств, с вынесением по делу нового решения об удовлетворении заявленных ею требований.

В возражениях на кассационную жалобу Комитет просит оставить обжалуемые судебные постановления без изменения.

В соответствии с ч.1 ст.379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Доводы кассационной жалобы, содержание судебных постановлений и материалы дела о таких нарушениях не свидетельствуют.

Судами первой и второй инстанции правильно применены нормы материального права, определены и на основе надлежащей оценки доказательств установлены обстоятельства, имеющие юридическое значение, исходя из которых сделаны правильные выводы по существу спора.

Как установлено судами и следует из материалов дела, приказом председателя Комитета №650-ок от 21.06.2010 Колыбина (до перемены фамилии - Жабрева) Л.И. принята на работу в Комитет на должность главного специалиста отдела Управления (агентства) недвижимого имущества Невского района Санкт-Петербурга на время замещения работника Бадюлиной Н.Г.

В связи с увольнением работника Бадюлиной Н.Г. служебный контракт, заключенный с Колыбиной Л.И., с 07.08.2010 являлся заключенным на неопределенный срок.

21 апреля 2015 года Колыбина Л.И. переведена на должность главного специалиста сектора контроля за исполнением инвестиционных обязательств отдела реализации инвестиционных проектов Управления инвестиционных проектов Комитета имущественных отношений Санкт-Петербурга.

В период с 30.08.2016 по 19.06.2019 Колыбина Л.И. находилась в отпуске по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет.

18 апреля 2017 года Комитетом издан приказ №32-п «О внесении изменений в структуру Комитета имущественных отношений Санкт-Петербурга», в соответствии с которым с 19.07.2017 упразднен, в частности, отдел реализации инвестиционных проектов Управления инвестиционных проектов. Приказом №30-ф от 18.04.2017 утверждено с 19.07.2017 новое штатное расписание Комитета имущественных отношений Санкт-Петербурга.

19 июля 2017 года председателем Комитета издан приказ № 838-ок, согласно пункту 5 которого Колыбина Л.И. переведена с должности государственной гражданской службы Санкт-Петербурга - главного специалиста сектора контроля за исполнением инвестиционных обязательств отдела реализации инвестиционных проектов Управления инвестиционных проектов, с ее согласия (так указано в приказе), на должность государственной гражданской службы Санкт-Петербурга - главного специалиста отдела инвестиционных проектов Управления по работе с инвесторами на условиях служебного контракта с должностным окладом 19.0 расчетных единиц в месяц.

В материалы дела не представлено письменное согласие Колыбиной Л.И. на перевод на вышеуказанную должность в 2017 году, однако истица, как главный специалист отдела инвестиционных проектов Управления по работе с инвесторами, получила материальную помощь за 2018-2019 годы. Кроме того, 15.03.2018 и 21.03.2019 Колыбиной Л.И., как главным специалистом отдела инвестиционных проектов Управления по работе с инвесторами, были получены уведомления Комитета о предоставлении сведений об адресах сайтов и (или) страниц сайтов в Интернете.

19 июня 2019 года, явившись в кадровую службу Комитета по окончании отпуска по уходу за ребенком, Колыбина Л.И. написала заявление об отказе от перевода на должность главного специалиста отдела инвестиционных проектов Управления по работе с инвесторами.

В связи с этим ответчик приказом от 20.06.2019 № 345-к признал пункт 5 приказа № 838-ок от 19.07.2019 нереализованным и заново стал проводить процедуру сокращения занимаемой истицей должности.

19 июня 2019 года истице вручено уведомление о том, что занимаемая ею должность главного специалиста сектора контроля за исполнением инвестиционных обязательств отдела реализации инвестиционных проектов Управления инвестиционных проектов сокращена 19.07.2017, в связи с чем ей предложено замещение должности главного специалиста отдела инвестиционных проектов Управления по работе с инвесторами, а также разъяснено, что в случае отказа от предложенной должности служебный контракт с ней подлежит расторжению по истечении двух месяцев со дня предупреждения. На указанном уведомлении истица указала, что на замещение должности главного специалиста отдела инвестиционных проектов Управления по работе с инвесторами она не согласна.

03 июля 2019 года ответчиком истице дан ответ на ее обращения от 19 и 20 июня 2019 года, в котором разъяснено, что с 20.06.2019 ей оборудовано рабочее место, служебный контракт с нею будет расторгнут по истечении двух месяцев со дня предупреждения о сокращении, то есть 19.08.2019.

Начиная с 20.06.2019 истица на рабочем месте отсутствовала, должностные обязанности не исполняла.

Ответчиком 24.06.2019, 08.07.2019 и 19.07.2019 направлялись истице уведомления с требованием предоставить сведения о причинах неявки на работу, а также извещения о проведении в отношении нее служебной проверки. Уведомлением от 24.07.2019 истице было предложено явиться на работу для ознакомления с заключением по результатам служебной проверки. Однако сведения о причинах неявки на работу истица не представила, с целью ознакомления с результатами служебной проверки на работу не явилась.

Приказом председателя Комитета №432-ок от 02.08.2019 Колыбина Л.И. уволена с государственной гражданской службы Санкт-Петербурга по инициативе представителя нанимателя по п.п. «а» п.3 ч.1 ст.37 ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» за прогулы 21 и 24 июня 2019 года.

Разрешая спор и отказывая Колыбиной Л.И. в удовлетворении иска, суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, руководствовался положениями Закона, ст.ст.84.1, 394 ТК РФ, и исходил из того, что основания для увольнения истицы по п.п. «а» п.3 ч.1 ст.37 Закона у ответчика имелись, процедура увольнения была соблюдена.

Факт отсутствия истицы 21 и 24 июня 2019 года на рабочем месте без уважительных причин установлен, формулировка основания увольнения истицы и причина её увольнения соответствуют закону. Позиция истицы относительно обязанности ответчика уволить ее 20.06.2019 на основании п.8.2 ч.1 ст.37 Закона основана на ошибочном понимании ею соответствующих положений законодательства.

Суд кассационной инстанции соответствующие выводы судов считает правильными.

Все обстоятельства, на которые ссылалась истица в обоснование своих требований, получили соответствующую правовую оценку судов исходя из положений трудового законодательства и законодательства о государственной гражданской службе.

Доводы кассационной жалобы истицы о том, что в 2017 году она без её согласия в связи с сокращением занимавшейся ею должности незаконно была переведена на должность главного специалиста отдела инвестиционных проектов Управления по работе с инвесторами в ходе рассмотрения настоящего дела нашли свое подтверждение.

Однако именно в связи с этим обстоятельством ответчик после явки истицы на работу 19.06.2019 вынужден был признал пункт 5 приказа № 838-ок от 19.07.2019 нереализованным и заново произвести процедуру сокращения занимаемой истицей должности, что само по себе прав истицы не нарушает.

В соответствии с п.8.2 ч.1 ст.37 Закона служебный контракт может быть расторгнут представителем нанимателя, а гражданский служащий освобожден от замещаемой должности гражданской службы и уволен с гражданской службы в случае сокращения должностей гражданской службы в государственном органе.

Согласно ч.2 ст.31 Закона о предстоящем увольнении в связи с сокращением должностей гражданской службы или упразднением государственного органа гражданский служащий, замещающий сокращаемую должность гражданской службы в государственном органе или должность гражданской службы в упраздняемом государственном органе, предупреждается представителем нанимателя персонально и под роспись не менее чем за два месяца до увольнения.

В случае отказа гражданского служащего от предложенной для замещения иной должности гражданской службы, в том числе в другом государственном органе, при сокращении должностей гражданской службы или упразднении государственного органа гражданский служащий освобождается от замещаемой должности гражданской службы и увольняется с гражданской службы (п.6 ст.31 Закона).

В силу положений ч.7 ст.31 Закона до истечения срока, указанного в части 2 настоящей статьи, служебный контракт может быть расторгнут в случае согласия не только гражданского служащего, но и представителя нанимателя.

Таким образом, суды пришли к обоснованным выводам, что увольнение истицы по п.8.2 ч.1 ст.37 Закона 20.06.2019 (то есть через день после её предупреждения о предстоящем увольнении) не могло состояться исходя из волеизъявления исключительно самой истицы и без согласия на это со стороны ответчика. Поскольку ответчик не принял решения воспользоваться предусмотренным ч.7 ст.31 Закона правом расторжения служебного контракта с истицей до истечения срока, установленного ч.2 указанной статьи, о чем уведомил истицу, государственно-служебные отношения сторон должны были продолжаться до 19.08.2019 и стороны, в том числе истица, должны были выполнять обязанности, определенные служебным контрактом.

То обстоятельство, что решение о сокращении занимаемой истицей должности было принято ответчиком еще в 2017 году, не свидетельствует о наличии у истицы права 19.06.2019 потребовать незамедлительного расторжения с нею служебного контракта по основанию, предусмотренному п.8.2 ч.1 ст.37 Закона.

Как установлено судами, в 2017 году в установленном законом порядке соглашения о переводе истицы на другую должность между сторонами достигнуто не было, о предстоящем сокращении занимавшейся ею должности и истица не предупреждалась, уволена по данному основанию не была.

При таких обстоятельствах, после явки истицы 19.06.2019 на работу в связи с окончанием отпуска по уходу за ребенком правоотношения между сторонами могли были быть урегулированы только двумя способами: либо истица должна была выразить согласие на продолжение работы в должности главного специалиста отдела инвестиционных проектов Управления по работе с инвесторами и между сторонами должен был быть заключен соответствующий служебный контракт, либо ответчиком должна быть в установленном законом порядке произведена процедура увольнения истицы по п.8.2 ч.1 ст.37 Закона в связи с сокращением занимавшейся ею должности главного специалиста сектора контроля за исполнением инвестиционных обязательств отдела реализации инвестиционных проектов Управления инвестиционных проектов Комитета.

Так как истица отказалась от занятия предложенной ей должности главного специалиста отдела инвестиционных проектов Управления по работе с инвесторами, ответчик правомерно 19.06.2019 начал процедуру увольнения истицы по п.8.2 ч.1 ст.37 Закона, которая, как уже было сказано выше, продолжается не менее двух месяцев, в течение которых истица обязана была исполнять свои должностные обязанности.

Рабочее место истице было подготовлено, однако она не выходила на работу без уважительных причин. Заблуждение относительно того обстоятельства, что 20.06.2019 она должна быть уволена по п.8.2 ч.1 ст.37 Закона такой причиной признано быть не может, поскольку ответчик до увольнения в письменном виде неоднократно разъяснял истице, что её увольнение по указанному основанию 20.06.2019 произведено быть не может и требовал её выхода на работу.

Доводы кассационной жалобы о том, что фактически ответчик требовал от истицы в период с 19.06.2019 по 19.08.2019 выполнения обязанностей по должности, которая была сокращена еще в 2017 году, не могут быть признаны обоснованными.

Ответчик подготовил истице рабочее место и был готов предоставить ей работу по должности главного специалиста сектора контроля за исполнением инвестиционных обязательств отдела реализации инвестиционных проектов Управления инвестиционных проектов Комитета.

Каким образом ответчик намеревался с точки зрения кадрового и бухгалтерского делопроизводства оформлять работу истицы в этой должности в период с 19.06.2019 по 19.08.2019 (временно включить в штатное расписание данную должность в связи с признанием приказом от 20.06.2019 №345-к пункта 5 приказа № 838-ок от 19.07.2019 нереализованным или иным образом), для рассмотрения настоящего дела правового значения не имеет. Так как истица к исполнению своих должностных обязанностей так и не приступила и её трудовые права какими-либо действиями ответчика после 19.06.2019 нарушены не были, то установление возможности исполнения ею своих должностных обязанностей, объема таких обязанностей, характера поручаемых ей заданий и т.п. в предмет доказывания в рамках настоящего дела не входит.

Утверждения истицы о том, что её невыход на работу с 20.06.2019 был обусловлен отказом от выполнения работы в связи с изменением работодателем существенных условий трудового договора (уменьшению оплаты труда), в связи с чем она должна была быть уволена по п.7 ст.77 ТК РФ, противоречит как её собственному адресованному ответчику 19.06.2019 заявлению, так и поданному в суд исковому заявлению, из которых следует, что причиной невыхода истицы на работу явилось её желание быть уволенной 20.06.2019 по п.8.2 ч.1 ст.37 Закона.

При этом никаких требований, связанных с тем, что оклад по предложенной истице должности меньше, чем оклад по занимаемой ею, истица не предъявляла, в связи с чем данное обстоятельство предметом исследования и оценки судов не являлось.

Кроме того, в любом случае, в силу ст.31 Закона ответчик был обязан предложить истице все иные имеющиеся у него вакантные должности гражданской службы (вне зависимости от размера оклада), и её отказ от их занятия послужил бы основанием для её увольнения на основании п.8.2 ч.1 ст.37 Закона по истечении двух месяцев после предупреждения о предстоящем сокращении.

Иных доводов о несогласии с обжалуемыми судебными постановлениями в кассационной жалобе истицы не содержится, а суд кассационной инстанции в силу ч.1 ст.379.6 ГПК РФ проверяет законность судебных постановлений в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе.

Процессуальных нарушений, которые могли бы привести к отмене правильных по существу постановлений, судами при рассмотрении настоящего дела не допущено.

Таким образом, доводы кассационной жалобы истицы не свидетельствуют о наличии оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений, предусмотренных ст.379.7 ГПК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 390-390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 04 февраля 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 25 августа 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу Колыбиной Людмилы Игоревны – без удовлетворения.

Председательствующий