cards

Детальная проверка физлица

  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Уголовные и гражданские дела
  • Арбитражи
Узнать подробнее
coupon

Решение по делу № 8Г-17533/2024 [88-19576/2024] от 11.07.2024

УИД 56RS0018-01-2021-005545-08

ШЕСТОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело № 88-19576/2024

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

кассационного суда общей юрисдикции

12 сентября 2024 г. г. Самара

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Непопалова Г.Г.,

судей Федотовой Е.В. и Пияковой Н.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 17 апреля 2024 г. по гражданскому делу № 2-6455/2023 по иску ФИО1 к ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» и ГБУЗ «Сакмарская районная больница» о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Непопалова Г.Г., заключение прокурора четвертого отдела апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Гуляевой Е.С., полагавшей обжалуемое постановление суда апелляционной инстанции не подлежащим отмене, проверив материалы дела, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратился в суд с иском к ГАУЗ «Городская клиническая больница № 4» г. Оренбурга и ГБУЗ «Сакмарская районная больница» о взыскании компенсации морального вреда, мотивируя тем, что в период сентябрь-ноябрь 2020 г. он находился на лечении в ГАУЗ «Городская клиническая больница № 4» г. Оренбурга (далее по тексту – ГАУЗ «ГКБ № 4») с диагнозом <данные изъяты>». В ходе лечения ему накладывались повязки, в результате чего появились боли в области пятки правой ноги, о чем он доводил до сведения медицинских работников. Ранее он в 2010 г. проходил лечение в ГАУЗ «ГКБ № 4» с диагнозом <данные изъяты>

Истец полагает, что сведения о прохождении им ранее лечения и имевшийся у него диагноз не были учтены врачами ГАУЗ «ГКБ № 4» при его лечении в 2020 г., в связи с чем, в результате ненадлежаще оказанной ему медицинской помощи, а также в результате туго наложенной повязки, у него появилась <данные изъяты>. По этой причине он лишен возможности самостоятельно передвигаться, вынужден использовать инвалидное кресло.

С учетом изложенного, ФИО1 просил суд взыскать с ГАУЗ «ГКБ № 4» в его пользу компенсацию морального вреда в размере 1500000 рублей.

Определениями Ленинского районного суда г. Оренбурга от 11 июня 2021 г. и от 6 июля 2021 г., протокольным определением от 10 августа 2021 г. к участию в деле в качестве соответчика привлечено ГБУЗ «Сакмарская районная больница» (далее по тексту – ГБУЗ «Сакмарская ЦРБ»), третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования, на стороне ответчика привлечены Министерство здравоохранения Оренбургской области, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ОлейникЕ.П., ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18 и ФИО19

Решением Ленинского районного суда г. Оренбурга от 11 октября 2022г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 25 января 2023 г., в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 8 июня 2023 г. решение Ленинского районного суда г. Оренбурга от 11 октября 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 25 января 2023 г. отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Решением Ленинского районного суда г. Оренбурга от 29 августа 2023г. исковые требования ФИО1 удовлетворены в части, в пользу истца взыскана компенсация морального вреда: с ГАУЗ «Оренбургский областной клинический специализированный центр травматологии и ортопедии» – в размере 15000 рублей; с ГБУЗ «Сакмарская районная больница» – в размере 15000 рублей. Кроме того, ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» возмещены судебные издержки по производству судебно-медицинской экспертизы в размере 137814 рублей 23 копейки за счет средств федерального бюджета, выделенных на эти цели Управлению Судебного департамента в Оренбургской области.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 17 апреля 2024 г. решение суда первой инстанции изменено в части размера компенсации морального вреда, взысканного с ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии», с указанного ответчика взыскана в пользу ФИО1 компенсация морального вреда в размере 80000 рублей. Кроме того, отменено решение суда в части взыскания с ГБУЗ «Сакмарская районная больница» в пользу истца компенсации морального вреда, в отмененной части по делу постановлено новое решение об отказе в удовлетворении данных требований. В остальной части решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» ставится вопрос об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 17 апреля 2024 г. как незаконного. Основаниями для отмены постановления суда апелляционной инстанции ответчик указывает нарушения норм материального и процессуального права, поскольку судом апелляционной инстанции неверно определены юридически значимые обстоятельства по делу и не дана надлежащая оценка представленным доказательствам, вследствие чего не учтено, что в ходе судебного разбирательства не установлена прямая причинно-следственная связь между дефектами оказания медицинской помощи и ухудшением состояния здоровья истца.

Участвующие в деле лица в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, об отложении судебного заседания не просили.

В соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба рассмотрена в отсутствие указанных выше неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, заслушав заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам ФИО2 кассационного суда общей юрисдикции находит кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такого характера нарушений судом апелляционной инстанции не допущено.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, в период с 5 января 2010 г. по 22 января 2010 г. ФИО1 находился на стационарном лечении в ММУЗ ГКБ № 4 с диагнозом <данные изъяты>; а в период с 11 октября 2010 г. по 1 декабря 2010 г. – с диагнозом <данные изъяты>

С 2012 г. истец наблюдался в ГБУЗ «Сакмарская РБ», за время наблюдения устанавливались диагнозы: «хронический посттравматический остеомиелит правой голени»; «хронический остеомиелит правой большеберцовой кости, правой голени, свищевая форма (проходил стационарное лечение по данному заболеванию в 2013 г.)».

В 2016 г. у ФИО1 имело место обострение заболевания «хронический остеомиелит правой голени, свищевая форма». В 2017 г. осмотрен хирургом, при осмотре в средней трети на передней поверхности правой голени точечное отверстие, 0,2 x 0,2 см с гнойным отделяемым. Диагноз: хронический остеомиелит с дренированным синусом. Далее ФИО22.С. динамически наблюдается с данным диагнозом у хирурга, выполняются перевязки. 15 сентября 2017 г. при осмотре хирургом: правая <данные изъяты>

В декабре 2017 г. истец находился на стационарном лечении в хирургическом отделении ГБУЗ «Сакмарская РБ» по поводу обострения «<данные изъяты>

ФИО1 первично очно установлена вторая группа инвалидности по общему заболеванию до 1 ноября 2011 г. (акт освидетельствования Бюро МСЭ от 4 октября 2010 г.).

Согласно индивидуальной программе реабилитации от 4 октября 2010 г. ФИО1 рекомендованы технические средства реабилитации: костыли, трость опорная. При разработке повторно индивидуальной программы реабилитации ФИО1 в качестве технического средства реабилитации указана трость опорная.

Из материалов дела следует, что 21 сентября 2020 г. ФИО1, находясь у себя дома, по адресу: <адрес>, по собственной неосторожности получил <данные изъяты>

25 сентября 2020 г. ФИО1 в связи с ожогом обратился за медицинской помощью в ГБУЗ «Сакмарская РБ», где ему было выдано направление в ГАУЗ «ГКБ № 4», и в тот же день он был госпитализирован в ожоговое отделение с диагнозом «<данные изъяты>

ФИО1 выполнено несколько последовательных операций, переливание крови, а также 6 октября 2020 г. пациент помещен на установку «Сатурн-90».

Из медицинских документов усматривается, что в период лечения ФИО1 нарушал режим, покинул установку «Сатурн-90» без ведома медицинского персонала, о чем содержится запись от 6 октября 2020 г. в истории болезни. В дальнейшем ФИО1 от госпитализации отказался и был выписан по его собственному настоянию. С ФИО1 проведена беседа о возможных последствиях и осложнениях. Выписан 5 ноября 2020 г. в удовлетворительном состоянии на долечивание в поликлинику по месту жительства, назначена явка 6 ноября 2020 г.

ФИО1 в нарушение рекомендаций 6 ноября 2020 г. в поликлинику по месту жительства не обратился и в период с 5 ноября 2020 г. до 9 ноября 2020 г. находился дома, за медицинской помощью не обращался.

9 ноября 2020 г. с амбулаторного приема после осмотра хирургом направлен на госпитализацию и в 12 часов 48 минут поступил в ГБУЗ «Сакмарская РБ» с диагнозом «<данные изъяты>

11 ноября 2020 г. выполнена некрэктомия гнойно-некротического очага стопы (голени); 19 ноября 2020 г. выполнена операция – <данные изъяты>

30 ноября 2020 г. выписан под амбулаторное наблюдение терапевта, хирурга. Заключительный клинический диагноз «<данные изъяты>

В период с 15 февраля 2021 г. по 24 февраля 2021 г. истец находился на стационарном лечении в ГБУЗ «Сакмарская РБ» с диагнозом «<данные изъяты>

Судом первой инстанции при первоначальном рассмотрении дела были назначены судебно-медицинская экспертиза и дополнительная судебно-медицинская экспертиза, проведение которых было поручено ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы».

По заключению судебно-медицинской экспертизы ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» от 17 ноября 2021 г. № 05- 7-100 «П» у ФИО1 при поступлении в ГАУЗ «ГКБ № 4» 25 сентября 2020 г. было диагностировано <данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Разрешая спор по существу и частично удовлетворяя исковые требования ФИО1, суд первой инстанции руководствовался положениями статьи 41 Конституции Российской Федерации, статей 2, 4, 19, 37, 52, 64, 70, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее по тексту – Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ), статей 150, 151, 1101, 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующими спорные правоотношения, и разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» по их применению, и исходил из наличия причинно-следственной связи между действиями работников ответчиков и наступившим ухудшением состояния здоровья истца, которому был неполно установлен диагноз и ненадлежащим образом оказана медицинская помощь, в связи с чем взыскал с ГАУЗ «ГКБ №4» г. Оренбурга и ГБУЗ «Сакмарская ЦРБ» в пользу истца компенсацию морального вреда в размере по 15000 рублей с каждого из ответчиков.

Суд апелляционной инстанции, проверяя законность решения суда первой инстанции по апелляционной жалобе ФИО1 и приняв во внимание, что по делу юридически значимыми и подлежащими установлению с учетом правового обоснования заявленных исковых требований являлось выяснение обстоятельств, касающихся того, повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи истцу в ГАУЗ «ГКБ № 4» (<данные изъяты> на правильность назначения и проведения соответствующего лечения с учетом ранее имевшихся у истца заболеваний, осложнявших лечение основного заболевания, на последующее ухудшение состояния его здоровья, а также определение степени нравственных страданий ФИО1 с учетом фактических обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им переживаний в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи, при этом в заключении судебно-медицинской экспертизы и дополнительной судебно-медицинской экспертизы отмечены дефекты в оказании медицинской помощи ФИО1, касающиеся установления правильного и полного диагноза, что, с учетом наличия у истца ранее приобретенных заболеваний, могло повлиять на правильность назначенного и проводимого лечения, назначил по делу дополнительную судебно-медицинскую экспертизу, производство которой поручил экспертам ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы».

Из заключения дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 05-7-164 «П», проведенной в период с 17 ноября 2023 г. по 19 февраля 2024 г., следует, что перечисленные в определении дефекты медицинской помощи (в ГАУЗ «ГКБ № 4» (<данные изъяты>) не повлияли на последующее ухудшение состояния здоровья ФИО1

Оценив указанное выше заключение дополнительной судебно-медицинской экспертизы, суд апелляционной инстанции принял его в качестве допустимого и достоверного доказательства по делу, поскольку экспертиза проведена на основании определения суда, экспертное исследование полностью соответствует требованиям гражданско-процессуального закона, выполнено специалистами, квалификация которых сомнений не вызывает, эксперты предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу ложного заключения, не заинтересованы в исходе дела, заключение основано на материалах гражданского дела и медицинских документах, на все поставленные вопросы даны ответы, выводы экспертов оформлены надлежащим образом, научно обоснованы, представляются ясными, понятными и достоверными.

Ссылаясь на перечисленные выше положения закона и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, суд апелляционной инстанции указал, что разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Применительно к спорным правоотношениям, по требованиям, предъявляемым к ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии», именно медицинская организация должна доказать отсутствие своей вины в оказании некачественной медицинской помощи ФИО1, а также доказать правомерность тех или иных действий (бездействий), которые повлекли возникновение морального вреда.

Оценив имеющиеся в материалах дела доказательства в их совокупности по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе пояснения сторон, заключения судебно-медицинской экспертизы и дополнительных судебных экспертиз, суд апелляционной инстанции установил наличие со стороны медицинских работников ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» (ранее ГБУЗ «ГКБ № 4) недостатков оказания медицинской помощи ЗыряновуА.С., на госпитальном этапе выраженные в дефектах диагностики: неполное установление диагноза, отсутствие бактериологического исследования содержимого ожоговых ран и отделяемого из свища правой голени на микрофлору и чувствительность к антибиотикам.

При этом, в нарушение пункта 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации ответчиком ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» не представлено доказательств того, что медицинская помощь ФИО1 оказана качественно, своевременно и в полном объеме.

С учетом вышеизложенного, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что имеются доказательства вины ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» в недобросовестном выполнении его медицинскими работниками своих профессиональных обязанностей при оказании медицинской помощи ФИО1, который, обратившись за медицинской помощью, был вправе рассчитывать на ее качественное оказание, осознание истцом того, что при его лечении медицинская помощь была оказана не в полном объеме, причинило ему нравственные страдания, в связи с чем, имеются правовые основания для возложения на ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» работники, которого указанные недостатки допустили, ответственности по компенсации истцу морального вреда.

При этом, сам по себе факт отсутствия прямой, либо косвенной причинно-следственной связи между выявленными дефектами оказания медицинской помощи медицинскими работниками ответчика и допущенными ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» дефектами оказания медицинской помощи не исключает обязанности ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» компенсировать причиненный истцу моральный вред, возникновение которого последний связывает с фактом оказания ему ненадлежащей медицинской помощи, выразившейся в допущенных дефектах ее оказания, установленных, в том числе по результатам проведенных по делу судебных экспертиз, в то время, как истец вправе был рассчитывать на оказание качественной и своевременной медицинской помощи, наличие дефектов при оказании неизбежно причинило истцу нравственные страдания, связанные с переживаниями за свою жизнь и здоровье.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции не согласился с размером компенсации морального вреда, определенным судом первой инстанции, в размере 15000 рублей, подлежащим взысканию в пользу ФИО1, так как при определении размера компенсации морального вреда судом первой инстанции не учтены в полном объеме все обстоятельства, имеющие значения для правильного разрешения спора, требования разумности и справедливости, позволяющие определить обоснованный размер компенсации морального вреда.

Так, в ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции, с учетом выводов заключений судебных экспертиз, установлено ненадлежащее оказание ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» медицинской помощи истцу, выразившейся в допущенных дефектах ее оказания в части диагностики, которые обусловили установку неполного диагноза, а также не проведение исследования, при этом истец вправе был рассчитывать на оказание качественной и своевременной медицинской помощи.

Истец, заявляя размер компенсации морального вреда в сумме 1500000рублей, ссылался на то, что некачественное оказание медицинской помощи привело к тому, что состояние его здоровья ухудшилось, в больницу он пришел на своих ногах, а в настоящее время передвигается на коляске.

Между тем установлено, что допущенные дефекты оказания медицинской помощи ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» не повлияли на ухудшение состояние здоровья ФИО1 Проведенное ФИО1 лечение соответствовало клиническим рекомендациям «Диагностика и лечение ожогового шока», 2014г., «Хирургическое лечение пострадавших от ожогов», 2015г., «Местное консервативное лечение ран на этапах оказания помощи пострадавшим от ожогов», 2015г.

Кроме этого, из заключений экспертиз следует, что течение раневого процесса в ожоговых ранах проходит с гнойно-воспалительными процессами, ожоговые раны являются «входными воротами» для различного рода инфекций, утяжеляют течение имевшихся фоновых гнойно-воспалительных изменений и имеют склонность к замедленному заживлению и развитию осложнений. «Трофическая язва правой пяточной области с некрозом, инфицирование, остеомиелит пяточной кости» являются осложнением ожоговой раны. ФИО1, что следует из медицинских документов, не выполнял рекомендации медицинского персонала во время стационарного лечения, нарушал постельный режим, самовольно покидал отделение, что утяжеляло тяжесть течения ожоговой раны.

Учитывая характер допущенных ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» дефектов оказания медицинской помощи, которые к неправильному лечению не привели и не оказали негативного влияния на ухудшение состояния здоровья истца, а также с учетом того, что сам ФИО1 несвоевременно обратился за медицинской помощью после ожога (ожог произошел 21 сентября 2020 г., за медицинской помощью обратился 25 сентября 2020 г.), не выполнял рекомендации медицинского персонала во время стационарного лечения, нарушал постельный режим, самовольно покидал отделение, 5 ноября 2020 г. отказался от дальнейшего стационарного лечения, предупреждался о возможных последствиях и осложнениях, но несмотря на это выписался из стационара, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для компенсации истцу морального вреда в размере 1500000рублей, поскольку доказательств причинения ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» истцу морального вреда на указанную сумму не установлено.

С учетом изложенного, характера допущенных дефектов, отсутствия негативных последствий от их допущения, правильного лечения истца, суд апелляционной инстанции определил к взысканию компенсацию морального вреда в размере 80000 рублей, так как именно такой размер в наибольшей степени обеспечит баланс прав и законных интересов сторон. Данная денежная компенсация будет способствовать восстановлению баланса между последствиями нарушения прав истца и степенью ответственности, применяемой к ответчику, а также согласуется с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой – не допустить неосновательного обогащения потерпевшего.

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции изменил решение суда первой инстанции в части взысканного судом размера компенсации морального вреда с ГАУЗ «Оренбургский областной клинический специализированный центр травматологии и ортопедии» в пользу ФИО1

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции в части взыскания с ГБУЗ «Сакмарская районная больница» в пользу истца компенсации морального вреда, постановив в отмененной части по делу новое решение об отказе в удовлетворении данных требований, поскольку в своем исковом заявлении Зырянов А.С. просил суд взыскать компенсацию морального вреда с ГАУЗ «ГКБ № 4», в качестве ответчика им было указанное данное медицинское учреждение. При этом, истец при предъявлении иска и в ходе рассмотрения дела по существу никаких требований к ГБУЗ «Сакмарская районная больница» не предъявил, исковые требования истцом к ГАУЗ «ГКБ № 4» в письменной форме не предъявлялись, суд первой инстанции самостоятельно привлек данную медицинскую организацию в качестве третьего лица (определение от 6 июля 2021 г.), а потом в качестве ответчика (протокольное определение от 10 августа 2021 г.).

При таких обстоятельствах, по мнению суда апелляционной инстанции, у суда первой инстанции не было оснований для принятия решения о взыскании в пользу истца компенсации морального вреда с ГБУЗ «Сакмарская районная больница». В суде апелляционной инстанции ФИО1 также пояснил, что исковых требований к ГБУЗ «Сакмарская районная больница» не предъявлял, претензий к данному лечебному учреждению не имеет.

Оснований для отмены либо изменения решения суда первой инстанции в остальной части суд апелляционной инстанции не усмотрел.

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит выводы суда апелляционной инстанции обоснованными и не усматривает оснований для отмены апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 17 апреля 2024 г. по доводам кассационной жалобы, поскольку приведенные выше выводы суда апелляционной инстанции соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения (статьям 7, 41 Конституции Российской Федерации, статьям 2, 4, 37, 64, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ, статьям 150, 151, 1064, 1068, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации), разъяснениям, содержащимся в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинении вреда жизни или здоровью гражданина» и от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», а также обстоятельствам данного гражданского дела.

Приведенные в кассационной жалобе доводы проверены в полном объеме и признаются судебной коллегией суда кассационной инстанции необоснованными, так как своего правового и документального обоснования в материалах дела не нашли, выводов суда апелляционной инстанции не опровергли.

Так, к числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ.

В статье 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5-7 статьи 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Медицинская помощь – это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент – физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. №323-ФЗ).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи – это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина (абзац 3 пункта 1 названного постановления Пленума).

В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064-1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пунктах 25-28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда.

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего.

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации моральный вред – это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинная связь между наступившим вредом и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде физических и нравственных страданий потерпевшего. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим моральным вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить моральный вред только прямую причинную связь.

Определение размера компенсации морального вреда в каждом деле носит индивидуальный характер и зависит от совокупности конкретных обстоятельств дела, подлежащих исследованию и оценке судом, и по смыслу действующего правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных потерпевшим физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.

При этом, если суд пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации, то ее сумма должна быть адекватной и реальной. В противном случае присуждение чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы означало бы игнорирование требований закона и приводило бы к отрицательному результату, создавая у потерпевшего впечатление пренебрежительного отношения к его правам.

В силу вышеизложенного, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что, с учетом установленных по делу обстоятельств, суд апелляционной инстанции пришел к правомерному выводу о наличии правовых оснований для возложения на ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» обязанности возместить ФИО1 моральный вред, причиненный в результате ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, правильно определив размер компенсации морального вреда (80000рублей), приняв во внимание, в том числе, степень физических и нравственных страданий истца, индивидуальные особенности его личности, материальное положение сторон по делу, а также требования разумности и справедливости.

Доводы кассационной жалобы ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» об отсутствии правовых оснований для возложения на указанное Учреждение гражданско-правовой ответственности по возмещению ФИО1 морального вреда ввиду недоказанности вины лечебного учреждения в его причинении, в том числе со ссылками на то, что обязательным условием для удовлетворения заявленных требований является наличие прямой причинно-следственной связи между действиями (бездействием) лечебного учреждения и наступившими последствиями, чего в данном деле установлено не было, а также доводы кассационной жалобы о несоразмерности определенной судом апелляционной инстанции компенсации морального вреда допущенному нарушению прав, основаны на неверном, ошибочном толковании норм материального права, а потому не влекут отмену обжалуемых судебных постановлений. Более того, данные доводы приводились заявителем ранее, являлись предметом исследования суда апелляционной инстанции, были обоснованно отклонены по мотивам, изложенным в судебном постановлении.

Вопреки доводам кассационной жалобы, из материалов дела следует, что, в соответствии со статьями 12, 56, 57, 59 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции правильно установил обстоятельства, имеющие значение для дела, всесторонне, полно и объективно исследовал представленные сторонами по делу доказательства, дал им надлежащую правовую оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности и достаточности доказательств в их совокупности, отразив результаты их оценки в судебном акте.

При рассмотрении настоящего гражданского дела судом апелляционной инстанции не допущено нарушений и неправильного применения норм процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильного судебного постановления, а также нарушений, предусмотренных частью 4 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, влекущих безусловную отмену судебного постановления.

Иные доводы кассационной жалобы приводились заявителем ранее, являлись предметом исследования суда апелляционной инстанции, были обоснованно отклонены по мотивам, изложенным в судебном постановлении, по существу направлены на иную оценку представленных сторонами доказательств и иное толкование норм материального и процессуального права.

Кассационная инстанция при проверке законности судебных постановлений нижестоящих судов не вправе входить в обсуждение фактической стороны дела. Исследование и оценка представленных лицами, участвующими в деле, доказательств в подтверждение своих доводов и возражений, установление обстоятельств, на которых основаны изложенные в судебных постановлениях выводы, отнесены законом к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций.

Кассационная жалоба не содержит указаний на обстоятельства, которые не были учтены судом апелляционной инстанции и не получили правовую оценку.

При таких данных судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалуемого судебного постановления по доводам кассационной жалобы ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии».

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 17 апреля 2024 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» – без удовлетворения.

Председательствующий Г.Г. Непопалов

Судьи Е.В. Федотова

Н.А. Пиякова

Мотивированное определение изготовлено 16 сентября 2024 г.

УИД 56RS0018-01-2021-005545-08

ШЕСТОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело № 88-19576/2024

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

кассационного суда общей юрисдикции

12 сентября 2024 г. г. Самара

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Непопалова Г.Г.,

судей Федотовой Е.В. и Пияковой Н.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 17 апреля 2024 г. по гражданскому делу № 2-6455/2023 по иску ФИО1 к ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» и ГБУЗ «Сакмарская районная больница» о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Непопалова Г.Г., заключение прокурора четвертого отдела апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Гуляевой Е.С., полагавшей обжалуемое постановление суда апелляционной инстанции не подлежащим отмене, проверив материалы дела, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратился в суд с иском к ГАУЗ «Городская клиническая больница № 4» г. Оренбурга и ГБУЗ «Сакмарская районная больница» о взыскании компенсации морального вреда, мотивируя тем, что в период сентябрь-ноябрь 2020 г. он находился на лечении в ГАУЗ «Городская клиническая больница № 4» г. Оренбурга (далее по тексту – ГАУЗ «ГКБ № 4») с диагнозом <данные изъяты>». В ходе лечения ему накладывались повязки, в результате чего появились боли в области пятки правой ноги, о чем он доводил до сведения медицинских работников. Ранее он в 2010 г. проходил лечение в ГАУЗ «ГКБ № 4» с диагнозом <данные изъяты>

Истец полагает, что сведения о прохождении им ранее лечения и имевшийся у него диагноз не были учтены врачами ГАУЗ «ГКБ № 4» при его лечении в 2020 г., в связи с чем, в результате ненадлежаще оказанной ему медицинской помощи, а также в результате туго наложенной повязки, у него появилась <данные изъяты>. По этой причине он лишен возможности самостоятельно передвигаться, вынужден использовать инвалидное кресло.

С учетом изложенного, ФИО1 просил суд взыскать с ГАУЗ «ГКБ № 4» в его пользу компенсацию морального вреда в размере 1500000 рублей.

Определениями Ленинского районного суда г. Оренбурга от 11 июня 2021 г. и от 6 июля 2021 г., протокольным определением от 10 августа 2021 г. к участию в деле в качестве соответчика привлечено ГБУЗ «Сакмарская районная больница» (далее по тексту – ГБУЗ «Сакмарская ЦРБ»), третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования, на стороне ответчика привлечены Министерство здравоохранения Оренбургской области, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ОлейникЕ.П., ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18 и ФИО19

Решением Ленинского районного суда г. Оренбурга от 11 октября 2022г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 25 января 2023 г., в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 8 июня 2023 г. решение Ленинского районного суда г. Оренбурга от 11 октября 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 25 января 2023 г. отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Решением Ленинского районного суда г. Оренбурга от 29 августа 2023г. исковые требования ФИО1 удовлетворены в части, в пользу истца взыскана компенсация морального вреда: с ГАУЗ «Оренбургский областной клинический специализированный центр травматологии и ортопедии» – в размере 15000 рублей; с ГБУЗ «Сакмарская районная больница» – в размере 15000 рублей. Кроме того, ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» возмещены судебные издержки по производству судебно-медицинской экспертизы в размере 137814 рублей 23 копейки за счет средств федерального бюджета, выделенных на эти цели Управлению Судебного департамента в Оренбургской области.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 17 апреля 2024 г. решение суда первой инстанции изменено в части размера компенсации морального вреда, взысканного с ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии», с указанного ответчика взыскана в пользу ФИО1 компенсация морального вреда в размере 80000 рублей. Кроме того, отменено решение суда в части взыскания с ГБУЗ «Сакмарская районная больница» в пользу истца компенсации морального вреда, в отмененной части по делу постановлено новое решение об отказе в удовлетворении данных требований. В остальной части решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» ставится вопрос об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 17 апреля 2024 г. как незаконного. Основаниями для отмены постановления суда апелляционной инстанции ответчик указывает нарушения норм материального и процессуального права, поскольку судом апелляционной инстанции неверно определены юридически значимые обстоятельства по делу и не дана надлежащая оценка представленным доказательствам, вследствие чего не учтено, что в ходе судебного разбирательства не установлена прямая причинно-следственная связь между дефектами оказания медицинской помощи и ухудшением состояния здоровья истца.

Участвующие в деле лица в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, об отложении судебного заседания не просили.

В соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба рассмотрена в отсутствие указанных выше неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, заслушав заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам ФИО2 кассационного суда общей юрисдикции находит кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такого характера нарушений судом апелляционной инстанции не допущено.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, в период с 5 января 2010 г. по 22 января 2010 г. ФИО1 находился на стационарном лечении в ММУЗ ГКБ № 4 с диагнозом <данные изъяты>; а в период с 11 октября 2010 г. по 1 декабря 2010 г. – с диагнозом <данные изъяты>

С 2012 г. истец наблюдался в ГБУЗ «Сакмарская РБ», за время наблюдения устанавливались диагнозы: «хронический посттравматический остеомиелит правой голени»; «хронический остеомиелит правой большеберцовой кости, правой голени, свищевая форма (проходил стационарное лечение по данному заболеванию в 2013 г.)».

В 2016 г. у ФИО1 имело место обострение заболевания «хронический остеомиелит правой голени, свищевая форма». В 2017 г. осмотрен хирургом, при осмотре в средней трети на передней поверхности правой голени точечное отверстие, 0,2 x 0,2 см с гнойным отделяемым. Диагноз: хронический остеомиелит с дренированным синусом. Далее ФИО22.С. динамически наблюдается с данным диагнозом у хирурга, выполняются перевязки. 15 сентября 2017 г. при осмотре хирургом: правая <данные изъяты>

В декабре 2017 г. истец находился на стационарном лечении в хирургическом отделении ГБУЗ «Сакмарская РБ» по поводу обострения «<данные изъяты>

ФИО1 первично очно установлена вторая группа инвалидности по общему заболеванию до 1 ноября 2011 г. (акт освидетельствования Бюро МСЭ от 4 октября 2010 г.).

Согласно индивидуальной программе реабилитации от 4 октября 2010 г. ФИО1 рекомендованы технические средства реабилитации: костыли, трость опорная. При разработке повторно индивидуальной программы реабилитации ФИО1 в качестве технического средства реабилитации указана трость опорная.

Из материалов дела следует, что 21 сентября 2020 г. ФИО1, находясь у себя дома, по адресу: <адрес>, по собственной неосторожности получил <данные изъяты>

25 сентября 2020 г. ФИО1 в связи с ожогом обратился за медицинской помощью в ГБУЗ «Сакмарская РБ», где ему было выдано направление в ГАУЗ «ГКБ № 4», и в тот же день он был госпитализирован в ожоговое отделение с диагнозом «<данные изъяты>

ФИО1 выполнено несколько последовательных операций, переливание крови, а также 6 октября 2020 г. пациент помещен на установку «Сатурн-90».

Из медицинских документов усматривается, что в период лечения ФИО1 нарушал режим, покинул установку «Сатурн-90» без ведома медицинского персонала, о чем содержится запись от 6 октября 2020 г. в истории болезни. В дальнейшем ФИО1 от госпитализации отказался и был выписан по его собственному настоянию. С ФИО1 проведена беседа о возможных последствиях и осложнениях. Выписан 5 ноября 2020 г. в удовлетворительном состоянии на долечивание в поликлинику по месту жительства, назначена явка 6 ноября 2020 г.

ФИО1 в нарушение рекомендаций 6 ноября 2020 г. в поликлинику по месту жительства не обратился и в период с 5 ноября 2020 г. до 9 ноября 2020 г. находился дома, за медицинской помощью не обращался.

9 ноября 2020 г. с амбулаторного приема после осмотра хирургом направлен на госпитализацию и в 12 часов 48 минут поступил в ГБУЗ «Сакмарская РБ» с диагнозом «<данные изъяты>

11 ноября 2020 г. выполнена некрэктомия гнойно-некротического очага стопы (голени); 19 ноября 2020 г. выполнена операция – <данные изъяты>

30 ноября 2020 г. выписан под амбулаторное наблюдение терапевта, хирурга. Заключительный клинический диагноз «<данные изъяты>

В период с 15 февраля 2021 г. по 24 февраля 2021 г. истец находился на стационарном лечении в ГБУЗ «Сакмарская РБ» с диагнозом «<данные изъяты>

Судом первой инстанции при первоначальном рассмотрении дела были назначены судебно-медицинская экспертиза и дополнительная судебно-медицинская экспертиза, проведение которых было поручено ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы».

По заключению судебно-медицинской экспертизы ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» от 17 ноября 2021 г. № 05- 7-100 «П» у ФИО1 при поступлении в ГАУЗ «ГКБ № 4» 25 сентября 2020 г. было диагностировано <данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Разрешая спор по существу и частично удовлетворяя исковые требования ФИО1, суд первой инстанции руководствовался положениями статьи 41 Конституции Российской Федерации, статей 2, 4, 19, 37, 52, 64, 70, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее по тексту – Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ), статей 150, 151, 1101, 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующими спорные правоотношения, и разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» по их применению, и исходил из наличия причинно-следственной связи между действиями работников ответчиков и наступившим ухудшением состояния здоровья истца, которому был неполно установлен диагноз и ненадлежащим образом оказана медицинская помощь, в связи с чем взыскал с ГАУЗ «ГКБ №4» г. Оренбурга и ГБУЗ «Сакмарская ЦРБ» в пользу истца компенсацию морального вреда в размере по 15000 рублей с каждого из ответчиков.

Суд апелляционной инстанции, проверяя законность решения суда первой инстанции по апелляционной жалобе ФИО1 и приняв во внимание, что по делу юридически значимыми и подлежащими установлению с учетом правового обоснования заявленных исковых требований являлось выяснение обстоятельств, касающихся того, повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи истцу в ГАУЗ «ГКБ № 4» (<данные изъяты> на правильность назначения и проведения соответствующего лечения с учетом ранее имевшихся у истца заболеваний, осложнявших лечение основного заболевания, на последующее ухудшение состояния его здоровья, а также определение степени нравственных страданий ФИО1 с учетом фактических обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им переживаний в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи, при этом в заключении судебно-медицинской экспертизы и дополнительной судебно-медицинской экспертизы отмечены дефекты в оказании медицинской помощи ФИО1, касающиеся установления правильного и полного диагноза, что, с учетом наличия у истца ранее приобретенных заболеваний, могло повлиять на правильность назначенного и проводимого лечения, назначил по делу дополнительную судебно-медицинскую экспертизу, производство которой поручил экспертам ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы».

Из заключения дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 05-7-164 «П», проведенной в период с 17 ноября 2023 г. по 19 февраля 2024 г., следует, что перечисленные в определении дефекты медицинской помощи (в ГАУЗ «ГКБ № 4» (<данные изъяты>) не повлияли на последующее ухудшение состояния здоровья ФИО1

Оценив указанное выше заключение дополнительной судебно-медицинской экспертизы, суд апелляционной инстанции принял его в качестве допустимого и достоверного доказательства по делу, поскольку экспертиза проведена на основании определения суда, экспертное исследование полностью соответствует требованиям гражданско-процессуального закона, выполнено специалистами, квалификация которых сомнений не вызывает, эксперты предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу ложного заключения, не заинтересованы в исходе дела, заключение основано на материалах гражданского дела и медицинских документах, на все поставленные вопросы даны ответы, выводы экспертов оформлены надлежащим образом, научно обоснованы, представляются ясными, понятными и достоверными.

Ссылаясь на перечисленные выше положения закона и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, суд апелляционной инстанции указал, что разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Применительно к спорным правоотношениям, по требованиям, предъявляемым к ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии», именно медицинская организация должна доказать отсутствие своей вины в оказании некачественной медицинской помощи ФИО1, а также доказать правомерность тех или иных действий (бездействий), которые повлекли возникновение морального вреда.

Оценив имеющиеся в материалах дела доказательства в их совокупности по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе пояснения сторон, заключения судебно-медицинской экспертизы и дополнительных судебных экспертиз, суд апелляционной инстанции установил наличие со стороны медицинских работников ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» (ранее ГБУЗ «ГКБ № 4) недостатков оказания медицинской помощи ЗыряновуА.С., на госпитальном этапе выраженные в дефектах диагностики: неполное установление диагноза, отсутствие бактериологического исследования содержимого ожоговых ран и отделяемого из свища правой голени на микрофлору и чувствительность к антибиотикам.

При этом, в нарушение пункта 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации ответчиком ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» не представлено доказательств того, что медицинская помощь ФИО1 оказана качественно, своевременно и в полном объеме.

С учетом вышеизложенного, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что имеются доказательства вины ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» в недобросовестном выполнении его медицинскими работниками своих профессиональных обязанностей при оказании медицинской помощи ФИО1, который, обратившись за медицинской помощью, был вправе рассчитывать на ее качественное оказание, осознание истцом того, что при его лечении медицинская помощь была оказана не в полном объеме, причинило ему нравственные страдания, в связи с чем, имеются правовые основания для возложения на ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» работники, которого указанные недостатки допустили, ответственности по компенсации истцу морального вреда.

При этом, сам по себе факт отсутствия прямой, либо косвенной причинно-следственной связи между выявленными дефектами оказания медицинской помощи медицинскими работниками ответчика и допущенными ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» дефектами оказания медицинской помощи не исключает обязанности ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» компенсировать причиненный истцу моральный вред, возникновение которого последний связывает с фактом оказания ему ненадлежащей медицинской помощи, выразившейся в допущенных дефектах ее оказания, установленных, в том числе по результатам проведенных по делу судебных экспертиз, в то время, как истец вправе был рассчитывать на оказание качественной и своевременной медицинской помощи, наличие дефектов при оказании неизбежно причинило истцу нравственные страдания, связанные с переживаниями за свою жизнь и здоровье.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции не согласился с размером компенсации морального вреда, определенным судом первой инстанции, в размере 15000 рублей, подлежащим взысканию в пользу ФИО1, так как при определении размера компенсации морального вреда судом первой инстанции не учтены в полном объеме все обстоятельства, имеющие значения для правильного разрешения спора, требования разумности и справедливости, позволяющие определить обоснованный размер компенсации морального вреда.

Так, в ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции, с учетом выводов заключений судебных экспертиз, установлено ненадлежащее оказание ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» медицинской помощи истцу, выразившейся в допущенных дефектах ее оказания в части диагностики, которые обусловили установку неполного диагноза, а также не проведение исследования, при этом истец вправе был рассчитывать на оказание качественной и своевременной медицинской помощи.

Истец, заявляя размер компенсации морального вреда в сумме 1500000рублей, ссылался на то, что некачественное оказание медицинской помощи привело к тому, что состояние его здоровья ухудшилось, в больницу он пришел на своих ногах, а в настоящее время передвигается на коляске.

Между тем установлено, что допущенные дефекты оказания медицинской помощи ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» не повлияли на ухудшение состояние здоровья ФИО1 Проведенное ФИО1 лечение соответствовало клиническим рекомендациям «Диагностика и лечение ожогового шока», 2014г., «Хирургическое лечение пострадавших от ожогов», 2015г., «Местное консервативное лечение ран на этапах оказания помощи пострадавшим от ожогов», 2015г.

Кроме этого, из заключений экспертиз следует, что течение раневого процесса в ожоговых ранах проходит с гнойно-воспалительными процессами, ожоговые раны являются «входными воротами» для различного рода инфекций, утяжеляют течение имевшихся фоновых гнойно-воспалительных изменений и имеют склонность к замедленному заживлению и развитию осложнений. «Трофическая язва правой пяточной области с некрозом, инфицирование, остеомиелит пяточной кости» являются осложнением ожоговой раны. ФИО1, что следует из медицинских документов, не выполнял рекомендации медицинского персонала во время стационарного лечения, нарушал постельный режим, самовольно покидал отделение, что утяжеляло тяжесть течения ожоговой раны.

Учитывая характер допущенных ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» дефектов оказания медицинской помощи, которые к неправильному лечению не привели и не оказали негативного влияния на ухудшение состояния здоровья истца, а также с учетом того, что сам ФИО1 несвоевременно обратился за медицинской помощью после ожога (ожог произошел 21 сентября 2020 г., за медицинской помощью обратился 25 сентября 2020 г.), не выполнял рекомендации медицинского персонала во время стационарного лечения, нарушал постельный режим, самовольно покидал отделение, 5 ноября 2020 г. отказался от дальнейшего стационарного лечения, предупреждался о возможных последствиях и осложнениях, но несмотря на это выписался из стационара, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для компенсации истцу морального вреда в размере 1500000рублей, поскольку доказательств причинения ГБУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» истцу морального вреда на указанную сумму не установлено.

С учетом изложенного, характера допущенных дефектов, отсутствия негативных последствий от их допущения, правильного лечения истца, суд апелляционной инстанции определил к взысканию компенсацию морального вреда в размере 80000 рублей, так как именно такой размер в наибольшей степени обеспечит баланс прав и законных интересов сторон. Данная денежная компенсация будет способствовать восстановлению баланса между последствиями нарушения прав истца и степенью ответственности, применяемой к ответчику, а также согласуется с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой – не допустить неосновательного обогащения потерпевшего.

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции изменил решение суда первой инстанции в части взысканного судом размера компенсации морального вреда с ГАУЗ «Оренбургский областной клинический специализированный центр травматологии и ортопедии» в пользу ФИО1

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции в части взыскания с ГБУЗ «Сакмарская районная больница» в пользу истца компенсации морального вреда, постановив в отмененной части по делу новое решение об отказе в удовлетворении данных требований, поскольку в своем исковом заявлении Зырянов А.С. просил суд взыскать компенсацию морального вреда с ГАУЗ «ГКБ № 4», в качестве ответчика им было указанное данное медицинское учреждение. При этом, истец при предъявлении иска и в ходе рассмотрения дела по существу никаких требований к ГБУЗ «Сакмарская районная больница» не предъявил, исковые требования истцом к ГАУЗ «ГКБ № 4» в письменной форме не предъявлялись, суд первой инстанции самостоятельно привлек данную медицинскую организацию в качестве третьего лица (определение от 6 июля 2021 г.), а потом в качестве ответчика (протокольное определение от 10 августа 2021 г.).

При таких обстоятельствах, по мнению суда апелляционной инстанции, у суда первой инстанции не было оснований для принятия решения о взыскании в пользу истца компенсации морального вреда с ГБУЗ «Сакмарская районная больница». В суде апелляционной инстанции ФИО1 также пояснил, что исковых требований к ГБУЗ «Сакмарская районная больница» не предъявлял, претензий к данному лечебному учреждению не имеет.

Оснований для отмены либо изменения решения суда первой инстанции в остальной части суд апелляционной инстанции не усмотрел.

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит выводы суда апелляционной инстанции обоснованными и не усматривает оснований для отмены апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 17 апреля 2024 г. по доводам кассационной жалобы, поскольку приведенные выше выводы суда апелляционной инстанции соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения (статьям 7, 41 Конституции Российской Федерации, статьям 2, 4, 37, 64, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ, статьям 150, 151, 1064, 1068, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации), разъяснениям, содержащимся в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинении вреда жизни или здоровью гражданина» и от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», а также обстоятельствам данного гражданского дела.

Приведенные в кассационной жалобе доводы проверены в полном объеме и признаются судебной коллегией суда кассационной инстанции необоснованными, так как своего правового и документального обоснования в материалах дела не нашли, выводов суда апелляционной инстанции не опровергли.

Так, к числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ.

В статье 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5-7 статьи 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Медицинская помощь – это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент – физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. №323-ФЗ).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи – это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина (абзац 3 пункта 1 названного постановления Пленума).

В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064-1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пунктах 25-28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда.

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего.

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации моральный вред – это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинная связь между наступившим вредом и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде физических и нравственных страданий потерпевшего. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим моральным вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить моральный вред только прямую причинную связь.

Определение размера компенсации морального вреда в каждом деле носит индивидуальный характер и зависит от совокупности конкретных обстоятельств дела, подлежащих исследованию и оценке судом, и по смыслу действующего правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных потерпевшим физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.

При этом, если суд пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации, то ее сумма должна быть адекватной и реальной. В противном случае присуждение чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы означало бы игнорирование требований закона и приводило бы к отрицательному результату, создавая у потерпевшего впечатление пренебрежительного отношения к его правам.

В силу вышеизложенного, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что, с учетом установленных по делу обстоятельств, суд апелляционной инстанции пришел к правомерному выводу о наличии правовых оснований для возложения на ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» обязанности возместить ФИО1 моральный вред, причиненный в результате ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, правильно определив размер компенсации морального вреда (80000рублей), приняв во внимание, в том числе, степень физических и нравственных страданий истца, индивидуальные особенности его личности, материальное положение сторон по делу, а также требования разумности и справедливости.

Доводы кассационной жалобы ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» об отсутствии правовых оснований для возложения на указанное Учреждение гражданско-правовой ответственности по возмещению ФИО1 морального вреда ввиду недоказанности вины лечебного учреждения в его причинении, в том числе со ссылками на то, что обязательным условием для удовлетворения заявленных требований является наличие прямой причинно-следственной связи между действиями (бездействием) лечебного учреждения и наступившими последствиями, чего в данном деле установлено не было, а также доводы кассационной жалобы о несоразмерности определенной судом апелляционной инстанции компенсации морального вреда допущенному нарушению прав, основаны на неверном, ошибочном толковании норм материального права, а потому не влекут отмену обжалуемых судебных постановлений. Более того, данные доводы приводились заявителем ранее, являлись предметом исследования суда апелляционной инстанции, были обоснованно отклонены по мотивам, изложенным в судебном постановлении.

Вопреки доводам кассационной жалобы, из материалов дела следует, что, в соответствии со статьями 12, 56, 57, 59 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции правильно установил обстоятельства, имеющие значение для дела, всесторонне, полно и объективно исследовал представленные сторонами по делу доказательства, дал им надлежащую правовую оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности и достаточности доказательств в их совокупности, отразив результаты их оценки в судебном акте.

При рассмотрении настоящего гражданского дела судом апелляционной инстанции не допущено нарушений и неправильного применения норм процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильного судебного постановления, а также нарушений, предусмотренных частью 4 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, влекущих безусловную отмену судебного постановления.

Иные доводы кассационной жалобы приводились заявителем ранее, являлись предметом исследования суда апелляционной инстанции, были обоснованно отклонены по мотивам, изложенным в судебном постановлении, по существу направлены на иную оценку представленных сторонами доказательств и иное толкование норм материального и процессуального права.

Кассационная инстанция при проверке законности судебных постановлений нижестоящих судов не вправе входить в обсуждение фактической стороны дела. Исследование и оценка представленных лицами, участвующими в деле, доказательств в подтверждение своих доводов и возражений, установление обстоятельств, на которых основаны изложенные в судебных постановлениях выводы, отнесены законом к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций.

Кассационная жалоба не содержит указаний на обстоятельства, которые не были учтены судом апелляционной инстанции и не получили правовую оценку.

При таких данных судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалуемого судебного постановления по доводам кассационной жалобы ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии».

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 17 апреля 2024 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ГАУЗ «Оренбургский областной клинический центр хирургии и травматологии» – без удовлетворения.

Председательствующий Г.Г. Непопалов

Судьи Е.В. Федотова

Н.А. Пиякова

Мотивированное определение изготовлено 16 сентября 2024 г.

8Г-17533/2024 [88-19576/2024]

Категория:
Гражданские
Истцы
Зырянов Андрей Станиславович
Прокуратура Ленинского района
Ответчики
ГАУЗ Сакмарская ЦРБ
ГАУЗ «Оренбургский областной клинический специализированный центр хирургии и травматологии»
Другие
Олейник Екатерина Павловна
Волкова Любовь Сергеевна
Сайфутдинов Марат Рамзильевич
Тайгузина Дина Маратовна
Серяк Вячеслав Алексеевич
Мельникова Татьяна Дмитриевна
Дружинин Максим Игоревич
Кибалов Иван Анатольевич
Избасова Рита Тимирьзяновна
Бахарев Сергей Владимирович
Никитин Алексей Сергеевич
Министерство здравоохранения Оренбургской области
Солдатенко Ирина Карлевна
Брынцева Светлана Владимировна
Типина Наталья Николаевна
Сергеев Михаил Сергеевич
Выровщикова Надежда Дмитриевна
Суд
Шестой кассационный суд общей юрисдикции
Судья
Непопалов Геннадий Геннадьевич
Дело на странице суда
6kas.sudrf.ru
12.09.2024Судебное заседание
12.09.2024
Решение

Детальная проверка физлица

  • Уголовные и гражданские дела
  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Арбитражи
  • Банкротство
Подробнее