Решение по делу № 2-70/2023 (2-1838/2022;) от 12.01.2022

                                                 №2-70/2023

Р Е Ш Е Н И Е

именем Российской Федерации

г.Тюмень                                                03 мая 2023 года

    Ленинский районный суд г.Тюмени в составе председательствующего судьи Калашниковой С.В., при ведении протокола секретарем Медведевой О.В., с участием старшего помощника прокурора Ленинского АО г.Тюмени Доденковой Е.О., истца Гуляевой П.А., представителя ответчика по доверенности №Ф-1/22-01 от 09.10.2022, №27/2022 от 11.10.2022 в порядке передоверия и третьего лица по доверенности №27/2022 от 11.10.2022 Шевченко Е.С., по доверенности №6/2-23 от 25.04.2023 Игнатовой Н.А., по доверенности №28/2022 от 14.10.2022 Полидорской Н.С., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску прокурора Ленинского административного округа города Тюмени в интересах Гуляевой ФИО22, а также Гуляевой ФИО23 к <данные изъяты>» о взыскании компенсации морального вреда в результате причинения вреда здоровью, материального вреда,

    УСТАНОВИЛ:

первоначально прокурор обратился в суд с указанным иском в интересах ФИО3 к ответчику, мотивируя требования тем, что в ходе проведения проверки по обращению истца установлено, что ДД.ММ.ГГГГ истец обратилась за оказанием ей медицинской помощи к ответчику, где прооперирована в экстренном порядке, однако течение послеоперационного периода осложнилось прогрессированием перитонита в результате чего вновь прооперирована, ДД.ММ.ГГГГ в удовлетворительном состоянии выписана из больницы. В ходе экспертизы качества медицинской помощи Тюменским филиалом АО «<данные изъяты> согласно заключения экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ установлено ненадлежащее выполнение необходимых пациенту мероприятий при оперативном вмешательстве, приведшие к ухудшению состояния здоровья пациента, создавшие риск прогрессирования имеющегося заболевания, риск возникновения нового заболевания, поскольку причиной перитонита явился дефект операции; не соблюдены критерии качества специализированной медицинской помощи. Истец испытывала физические и нравственные страдания при повторном оперативном вмешательстве. Просит взыскать с ответчика <данные изъяты> рублей в качестве возмещения вреда, причиненного здоровью.

ДД.ММ.ГГГГ к участию в деле в качестве третьих лиц привлечены ФИО1, ФИО2.

ДД.ММ.ГГГГ судом с согласия истца произведена замена ненадлежащего ответчика <данные изъяты> на надлежащего <данные изъяты>, в качестве третьего лица привлечено <данные изъяты> (л.д.50-80 том.1).

ДД.ММ.ГГГГ судом принято исковое заявление ФИО3 о взыскании в ее пользу с ответчика компенсации морального вреда в размере <данные изъяты> рублей, стоимости проведения оперативного лечения по косметологической операции послеоперационного рубца передней брюшной стенки в размере <данные изъяты> рублей (л.д.106-107 том.1).

ДД.ММ.ГГГГ судом принято заявление ФИО3 об увеличении исковых требований в части стоимости проведения оперативного лечения по косметологической операции послеоперационного рубца передней брюшной стенки в размере <данные изъяты> рублей, остальные требования остались неизменными (л.213-214 том.1).

Третьи лица ФИО7, ФИО1 в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом о дате, времени и месте судебного заседания; ФИО1 просил рассмотреть дело в его отсутствие. Федеральное медико-биологическое агентство также будучи уведомлено о времени и месте судебного разбирательства представителя не направил. Неявка лица, извещенного в установленном порядке о времени и месте рассмотрения дела, является его волеизъявлением, свидетельствующим об отказе от реализации своего права на непосредственное участие в судебном разбирательстве дела и иных процессуальных прав, поэтому не является препятствием для рассмотрения судом дела по существу. При таких обстоятельствах суд счел возможным рассмотреть дело в отсутствие третьих лиц в силу ч.3 ст.167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В судебном заседании старший помощник прокурора Ленинского АО г.Тюмени ФИО8требования иска поддержала по указанным в нем доводам.

ФИО3 в судебном заседании требования иска поддержала по основаниям, изложенным в заявлении и письменных пояснениях, дополнительно суду пояснила, что после проведения первого оперативного вмешательства ухудшение состояния наступило сразу после перевода из реанимации в общую палату утром ДД.ММ.ГГГГ, а не как отмечено в документах – в ночь с ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ. <данные изъяты>, это резкое усиление боли в животе, при быстром снятии пальпирующей руки с брюшной стенки после надавливания был отмечен ДД.ММ.ГГГГ, как отрицательный, хотя сразу после операции истец жаловалась на боли в животе, тошноту и температуру. Процесс физиологического заживления происходит до сих пор, у истца не сформирован рубец красного цвета, в связи с чем косметологи отказываются его лечить. После косметологического лечения шрам станет менее заметным. В районе не зажившего шрама истец испытывает болезненные ощущения. Около одного месяца истец была лишена возможности двигаться, в течение трех месяцев после повторной операции истец была ограничена в своих движениях. Наличие послеоперационного рубца не позволяет истцу носить открытую, стильную одежду и открытые купальники. Рубец, который начинается выше пупка и заканчивается на линии нижнего белья сильно заметный, привлекающий к себе лишнее внимание, притягивающий беспардонные вопросы. Истцу неприятно видеть в зеркало отражение своего тела, имеющего послеоперационный рубец. После рождения ребенка в отличие от кожи, рубец не сможет восстановить изначальную форму, которая была до растяжения и подлежит только иссечению. Чтобы хоть как-то справляться со стрессом, который истец получает каждый день, видя рубец, истец на протяжении двух лет вынуждена обращаться за помощью к психологу, психологическое состояние истца каждый день находится в подвешенном состоянии после вида рубца. Именно из-за развития перитонита и пришлось делать повторную операцию, наложили грубый, неаккуратный, некосметический шов. При переводе из реанимации в общую палату истец не смогла самостоятельно перелечь с каталки на кровать, болела вся полость живота, была рвота. Истец не могла одеться, не могла даже сходить в туалет, сложности возникли даже при хождении в так называемую «утку». Истец, занимаясь фитнесом, самостоятельно восстановила пресс живота. До операции истец занималась 3-4 раза в неделю на базе студии танца современными танцами-соло с 4-5 лет, это были индивидуальные занятия и занятия у тренера Синедоцкой, является членом общероссийской танцевальной организации. С 2017-2019 являлась лауреатом кубка по современной хореографии, участвовала в шоу балете <данные изъяты>. Истцу периодически поступают предложения об участиях в конкурсах красоты. Последнее предложение было в этом году на участие в конкурсе «<данные изъяты>», но истцу в 2019 отказали в участии в кастинге. В обычной трудовой деятельности истец носит закрытую одежду. Истцу предлагают сниматься рекламных сюжетах для различных компаний, к примеру, для аквапарка «<данные изъяты>», но истец вынуждена отказаться, так как надо было быть в купальнике.

Представители ответчика по доверенности ФИО5, ФИО9, ФИО6 требования иска не признали по основаниям, изложенным возражениях и дополнении к ним (л.д.42-49, 122-127,192-200 том.1).

Из пояснений представителя ответчика по доверенности ФИО10 от ДД.ММ.ГГГГ, являющегося заведующим отделением больницы ответчика следует, что с требованиями не согласен. При этом пояснил, что в рассматриваемом случае диагноз острый аппендицит установлен своевременно, проведена операция лапараскопическим путем, в течение после операционного периода возникшие осложнения также выявлены своевременно, адекватно купированы, что привело к быстрой поправке пациентки и выписке даже раньше стандартных сроков нетрудоспособности, характерных для данных случаев. Такое осложнение как аппендицит культи червеобразного отростка, он имеет место как при нормально оставленной по рекомендации культе, так и при удлиненной культе. Но даже удлиненная культя червеобразного отростка не всегда показания к выполнению лапаротомии. В этом случае выполнена лапаротомия, потому что имелась клиника диффузного перитонита, показанием к лапаротомии явилась не длинная культя, а возникший перитонит. Причиной перитонита может являться и прогрессирование основного воспаления в области червеобразного отростка в проекции этой зоны, т.е. воспаление даже при удалении отростка, оно сразу не купировалось, оно могло даже при нормально оставленной культе трансформироваться и в тифлит (распространение на кишку слепую), которое привело уже к прогрессированию острого воспалительного процесса по брюшной полости. В этой связи, не совсем понятно, почему экспертиза ссылается как на основание только осмотр хирурга. Хирург, когда открывает и осматривает размеры культи, он делает это относительно субъективно на свой вид. А в истории болезни есть достаточно объективный критерий, который позволяет судить, это патологоанатомическое исследование, где патологоанатом описано все четко. Он описывает не 3,5 см., как это описывает второй хирург, а до 1 см. воспаленных тканей. Вина хирурга есть, но она частичная, анализируя флегмону этой культи она могла возникнуть не обязательно при длинной, но и про нормальную культе. Первый хирург реальную культю мог и не видеть. Он видел начало фибринозных тканей, все это он удалил и это было размером 3,5 см. Вторым хирургом была применена другая методика выполнения операции. Считает, что изначально сформирована правильная культя, то, что удалил второй хирург, это культя, которая образовалась в процессе воспаления в результате тифлита. Согласен с выводами экспертов, что это косвенная вина. Хирург виноват в любом случае, если возникло какое-то осложнение, но непосредственной вины нет. Не существует каких-либо наставлений и рекомендаций, что выполняемый шов должен выполняться, применяя какие-то косметические методики, особенно на фоне перитонита. Внутрикожные швы противопоказаны, они способствуют прогрессированию воспалительных изменений. Есть понятие стандартного хирургического шва, который и должен использоваться во всех случаях, особенно при операциях когда имеются воспалительные изменения.

Третье лицо ФИО1 в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ исковые требования не признал, указав, что течение послеоперационного периода у всех пациентов вне зависимости от диагноза сопровождается болью, возможна повышенная температура, в первые двое суток возможна лихорадка, поэтому наличие болевого синдрома в животе, лихорадка не являются причиной заподозрить перитонит. Когда на утреннем обходе пациентка была осмотрена и.о. заведующим, им и еще другими врачами по совокупности симптомов было принято решение о повторной операции. Риск развития келоидного рубца именно грубого зависит от индивидуальных особенностей организма пациента, он мог возникнуть при любом вмешательстве. Сейчас это просто стадия формирования рубца, которое занимает от 3 месяцев и более, полное сглаживание до года и больше.

Согласно заявления от ДД.ММ.ГГГГ третье лицо ФИО2 с требованиями иска не согласен. (л.д.103 том.1).

Допрошенный в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ специалист ФИО19 суду пояснила, что работает косметологом с 2016 года, является директором клиники Биосвисс. Ею проведен первичный осмотр истца, даны рекомендации по улучшению внешнего вида рубца. Процедуры были назначены предварительно, так как количество процедур определяется уже в ходе их проведения и реакции организма. Процедуры были назначены, как инъекционные, так и лазерные. Инъекции необходимо ставить через неделю, это гормональный препарат для уменьшения воспалительной реакции, уменьшении рубца. Рубец достаточно неровный. Лазерная шлифовка — это аппаратная процедура для улучшения качества рубца и его рельефа. Количество процедур указано среднее, это может быть как одна процедура, так и до 10 процедур. Коллагено-терапия также является инъекционной процедурой. Рекомендованный ею список указан без привязки к проведению пластической операции. Возможно, что можно было и в комплексе это провести. Эти 3 процедуры можно сделать, если не хочется идти к хирургу. Возможно, хирург предложит более быстрый и эффективный способ, поэтому ею рекомендован осмотр пластического хирурга. Это не подготовка к пластической операции, это может быть как самостоятельнее лечение, но гарантий никаких нет. Рубец на сегодня сформировался, он уже готов к работе. Пластический хирург в своем осмотре рекомендует сначала провести косметологическое лечение, а в случае необходимости провести пластическую операцию. Есть вероятность, что после косметологического лечения, иссечение рубца возможно и не понадобится. Косметологическое лечение это эстетические пожелания. Рубец участками норматрофический, ровный, но есть нижний участок, где он гипертрофический, выпуклый, кроме того, у истца смещен пупок, выглядит не эстетично для молодой девушки. Для истца, возможно, будет достаточно проведение одного рекомендованного курса. В справке о стоимости косметических процедур указана примерная стоимость, чтобы пациент мог понимать свои возможности. Это может быть как одна процедура, так и больше. Возможно, что через два укола уже ткани среагируют хорошо. Лазерная терапия идет после инъекций. Очень важно, насколько эластичны ткани внутри.

Из пояснений опрошенного в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ специалиста ФИО20, являющегося главным внештатным пластическим хирургом <адрес>, профессором <данные изъяты> <данные изъяты> суду пояснил, что любое оперативное вмешательство после себя оставляет след в виде рубца, который никуда не исчезнет. В случае истца рубец необходимо иссякать. При операции были сделаны обычные узлы, поэтому и возникли лестничные проявления рубцового характера. В области пупка имеется гипертрофический рубец. Это рубец, который возникает в результате того, что ткани находятся в натяжении и организму требуется больше пластичного материала, в связи с этим он выпирает. В данном случае, возможно попробовать косметологические процедуры. Но каким будет рубец, не определит ни врач, ни пациент, это индивидуальная реакция организма. Истцу наложен не косметический шов. В случае с истцом иссечение не обязательно, здесь может помочь косметология, тогда рубец будет просто не красненький, а беленький, и чуть-чуть ровненький. С косметическим лечением рубец все равно останется, но станет менее заметным, так как срок старения рубца от 6 до 12 месяцев. В нижнюю часть рубца возможно будут показаны косметическое лечение и пластическая операция. Во время беременности у всех без исключения увеличивается живот в размерах, у некоторых женщин появляются растяжки на животе, у каких-то женщин их нет. Соответственно, рубец во время беременности тоже растянется и после рождения ребенка рубец тоже должен будет самостоятельно стянуться, как и живот. Гарантий этому никакой специалист не даст. Аппендикс располагается в отделе толстой кишки и если в ней появляется хоть одна маленькая дырочка, то показаний к проведении операции путем лапароскопии не имеется. При возникновении осложнений показано оперативное вмешательство. Показаниями к проведению пластической операции на рубец могут быть только медицинские. На жизнедеятельность истца данный рубец не влияет. Любое оперативное вмешательство, в том числе и пластическая операция, может иметь осложнения. Имеются индивидуальные особенности, как со стороны организма, так и по выбору методики. На рубце у истца наложены широкие швы, для того чтобы свести рубец и наложить поперечные швы у истца недостаточно кожи, поэтому проведение пластической операции проблематично, можно попытаться убрать горизонтальные уровни и рубец сгладить.

Выслушав стороны, третье лицо, пояснения специалистов, исследовав материалы настоящего дела, суд находит требования подлежащими частичному удовлетворению по следующим основаниям.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 ст. 43 Конституции Российской Федерации).

По общему правилу, установленному п. п. 1 и 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

В соответствии с абз. 2 п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 №1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" установленная ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт причинения вреда жизни, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В силу п. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федераций» (далее также - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В статье 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи, недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1,2, 5 - 7 ст. 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В п. 21 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерий оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч. 2 ст. 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи, закреплено в п. 9 ч. 5 ст. 19 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 ст. 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

В силу положений части 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования.

Основанием для первоначального обращения в суд прокурора Ленинского АО <адрес> с настоящим иском в порядке ст.45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации послужило обращение ФИО3 на имя Президента Российской Федерации о содействии в реализации ее конституционных прав по проверке ненадлежащего оказания медицинских услуг Тюменской больницей <данные изъяты> (л.д.9-12 том.1).

Судом установлено и не оспаривается сторонами, что ДД.ММ.ГГГГ истец обратилась за оказанием ей медицинской помощи к ответчику, где прооперирована в экстренном порядке, однако течение послеоперационного периода осложнилось прогрессированием перитонита, в результате чего вновь прооперирована, ДД.ММ.ГГГГ в удовлетворительном состоянии выписана из больницы.

Прокурором Ленинского АО г.Тюмени в подтверждение доводов иска представлены: переписка с Территориальным органом Росздравнадзора по Тюменской области, Ханты-Мансийскому автономному округу-Югре и Ямало-Ненецкому автономному округа по обращению ФИО11 ( мать ФИО3) с приложением протокола врачебной комиссии Тюменской больницы <данные изъяты> <данные изъяты> № от ДД.ММ.ГГГГ из которого следует, что медицинская помощь ФИО3 оказана в полном объеме, не превышая средних сроков госпитализации при данной патологии. На второй день после операции дежурный врач-хирург ФИО2 расценил жалобы, лабораторные показатели пациентки, как характерные для послеоперационного периода, рекомендовано усилить контроль заведующему хирургическим отделением за работой медицинского персонала в разделе наблюдения пациентов в послеоперационном периоде (том. 1 л.д. 17-27).

Из заключения экспертизы качества медицинской помощи № от ДД.ММ.ГГГГ (мультидисциплинарная внеплановая целевая), составленного по поручению Тюменского филиала АО «<данные изъяты>» № и экспертного заключения к нему, в связи с получением жалобы застрахованного лица выявлены нарушения оказания медицинской помощи: имеется ненадлежащее выполнение необходимых пациенту оперативного вмешательства, приведшее к ухудшению состояния здоровья застрахованного лица, создавшее риск прогрессирования имеющегося заболевания, создавшее риск возникновения нового заболевания - дефект 3.2.2; не соблюдены критерии качества специализированной медицинской помощи взрослым при остром аппендиците, а именно: отсутствие гнойно-септических осложнений в период госпитализации, отсутствие повторных хирургических вмешательств в период госпитализации, лапараскопическая аппендэктомия при флегмонозном аппендиците осложнилась ранним послеоперационным перитонитом. Причины перитонита- дефект операции. Оставление избыточной культи червеобразного отростка-3.5 см. (по канонам хирургии культя не более 0,5 см). В ишемезированной длиной культе возникло флегмонозное воспаление с развитие послеоперационного перитонита (флегмона культи червеобразного отростка) (том. 1 л.д. 14-16).

В соответствии с вышеуказанным заключением к ответчику применены финансовые и штрафные санкции, в октябре месяце уменьшена сумма предъявленных счетов на <данные изъяты> рублей, в соответствии с Решением об оплате штрафа № оплачен штраф в размере <данные изъяты> рублей, что подтверждается ответом на запрос от ДД.ММ.ГГГГ директора Тюменского филиала АО «<данные изъяты>» (л.д.13).

Согласно п. 21 ст. 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

ДД.ММ.ГГГГ судом для целей определения соответствия оказанной медицинской услуги всем медицинским показателям обычно применимым к данному виду услуг и наступившими последствиями, а также степени тяжести вреда здоровью, назначена судебно – медицинская экспертиза, производство которой поручено Государственному бюджетному учреждению здравоохранения <адрес> « <данные изъяты>» (л.д.108, 131-136 том.1).

ДД.ММ.ГГГГ в суд поступило заключение № комиссионной судебно-медицинской экспертизы, проведенной в составе экспертов: ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15, ФИО16, из которого следует, что при оказании медицинской помощи ФИО3 в период лечения с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> <данные изъяты> допущены недостатки (дефекты):

диагностики - отсутствие наблюдения пациента ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ;

лечения - нарушение техники аппендэктомии в виде оставления избыточной культи червеобразного отростка при оперативном вмешательстве ДД.ММ.ГГГГ (согласно протоколу операции от ДД.ММ.ГГГГ «культя червеобразного отростка 3,5 см, отечная, бледно-серого цвета, с участками некроза, покрыта фибрином, имбибирована гноем»). В остальном медицинская помощь ФИО3 в период лечения с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> оказана правильно в соответствии с требованиями регламентирующих документов. Основное заболевание (острый аппендицит) диагностировано и пролечено своевременно. Осложнивший течение аппендицита диффузный перитонит относительно описанной клинической картины диагностирован своевременно. Все методы и способы оперативных вмешательств выбраны верно и были абсолютно показаны ФИО3 Консервативная, в том числе антибактериальная, терапия назначена правильно, была эффективной и позволила купировать явления перитонита в кратчайшие сроки послеоперационного периода. В протоколе оперативного вмешательства от ДД.ММ.ГГГГ указана длина патологически измененной культи червеобразного отростка 3,5 см. Согласно клиническим рекомендациям, оставляемая длина культи не должна превышать 5 мм. Определение истинной длины культи червеобразного отростка в условиях «увеличения изображения при проведении лапароскопической операции с использованием видео- эндоскопической системы?» возможно. Воспаление или деструкция культи аппендикса является осложнением, которое представляет собой продолженное или рецидивирующее воспаление оставшейся после операции проксимальной части червеобразного отростка, что в свою очередь, может повлечь формирование инфильтрата брюшной полости, развитие резидуального острого аппендицита, перитонита. Предрасполагающим фактором для возникновения указанных осложнений служит оставление хирургом длинной культи аппендикса - более 5 мм. При этом, технически верное выполнение аппендэктомии (без недостатков / дефектов) и оставление хирургом культи отростка менее 5 мм не исключает абсолютно развитие послеоперационных осложнений, в том числе перитонита. Все допущенные при оказании медицинской помощи ФИО3 в период лечения с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> недостатки (дефекты) причиной возникновения острого флегмонозного аппендицита и его осложнения (диффузного фибринозно-гнойного перитонита) не являются, в прямой причинно-следственной связи с их развитием, а также проведением повторного оперативного вмешательства ДД.ММ.ГГГГ не состоят, в связи с чем как причинение вреда здоровью не рассматриваются. Развитие у ФИО3 перитонита обусловлено патологией червеобразного отростка - острым флегмонозным аппендицитом. При этом, дефект лечения в виде оставления хирургом избыточной культи патологически измененного червеобразного отростка при оперативном вмешательстве ДД.ММ.ГГГГ явился неблагоприятным условием для течения послеоперационного периода и как предрасполагающий фактор способствовал развитию осложнения - диффузного фибринозно-гнойного перитонита. Соответственно, данный дефект находится в косвенной причинно-следственной связи с развитием у ФИО3 перитонита и проведением ей ДД.ММ.ГГГГ повторного оперативного вмешательства. Само по себе наличие послеоперационного рубца передней брюшной стенки не лишает ФИО3 возможности осуществлять детородную функцию. Хирургическая «косметологическая» коррекция послеоперационного рубца на передней брюшной стенке направлена на улучшение его внешнего вида, в связи с чем, нуждаемость в проведении какой процедуры, а также ее способ и объем определяются сугубо потребностью и желанием пациента и не могут быть установлены посредством судебно-медицинской экспертизы. Срок планирования беременности после перенесенных ФИО3 ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ оперативных вмешательств должен и может быть определен врачом - гинекологом после комплексного лабораторного и клинико-инструментального обследования и не может быть установлен посредством судебно-медицинской экспертизы (том. 1 л.д. 155-176).

Также согласно заключения эксперта № экспертом ФИО17 врачом судебно-медицинским экспертом судебно-гистологического отделения проведена судебно-медицинская экспертиза операционного материала, согласно которой проведено исследование фрагментов червеобразного отростка и его поперечного среза, установены морфологические признаки флегмозного аппендицита и фибринозно-гнойного периаппендицита (л.д.177-178 том.1).

Оценивая заключения вышеуказанной экспертизы, в порядке ст.ст.67, 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд находит данное заключение допустимым и достоверным доказательством, поскольку заключение выполнено квалифицированными экспертами, предупрежденными об уголовной ответственности по ст.307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу ложного заключения, экспертиза проведена в соответствии с требованиями Федерального закона № «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», оснований сомневаться в правильности выводов экспертов, не имеется, доказательств, опровергающих выводы экспертов, не представлено.

Таким образом, суд полагает установленным, что при нахождении истца в <данные изъяты> в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ не были предприняты все необходимые и возможные меры, в том числе предусмотренные стандартами оказания медицинской помощи, а именно: нарушение техники аппендэктомии в виде оставления избыточной культи червеобразного отростка при оперативном вмешательстве ДД.ММ.ГГГГ, что привело к гнойно-септическим осложнениям и повторному хирургическому вмешательству в период госпитализации; а также отсутствие наблюдения пациента ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, на что ссылается истец.

При этом, суд не может согласиться с доводами стороны ответчика о том, что при выполнении первой операции ДД.ММ.ГГГГ врач ФИО1 не должен был руководствоваться Клиническими рекомендациями «острый аппендицит у взрослых» 2020 года Министерства здравоохранения Российской Федерации, где оставляемая длина культи червеобразного отростка не должна превышать 5мм, ввиду того, что указанные рекомендации согласно п.1.1 ст.37 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» на момент проведения операции еще не действовали, поскольку рекомендованная длина культи относится к «канонам хирургии», то есть неоднократно применяемой на практике технике аппендэктомии, позволяющей максимально исключить развитие возможных осложнений.

Из совокупности пояснений третьего лица врача-хирурга ФИО1, а также мнений экспертов, как проводивших судебную экспертизу, так и экспертизу качества медицинской помощи Тюменского филиала АО «<данные изъяты>» следует, что многолетняя сложившаяся практика оставления культи червеобразного отростка соответствует рекомендованной, то есть не более 5 мм..Более того, третье лицо ФИО1 утверждал, что именно такого размера культя и была им оставлена при проведении операции, что опровергнуто выводами экспертизы.

Таким образом, экспертным путем установлено, что основное заболевание (острый аппендицит) диагностировано и пролечено, а осложнивший течение аппендицита диффузный перитонит относительно описанной клинической картины также выявлен своевременно, все методы оперативных вмешательств выбраны верно и показаны были истцу, консервативная терапия назначена правильно, была эффективной и позволила купировать явления перитонита в кратчайшие сроки послеоперационного периода, допущенные дефекты при оказании медицинской помощи в прямой причинно-следственной связи с развитием и проведением повторного оперативного вмешательства ДД.ММ.ГГГГ не состоят, в связи с чем причинение вреда здоровью не наступило.

Вместе с тем, установленный дефект в виде оставления хирургом избыточной культи патологически измененного червеобразного отростка явился неблагоприятным условием для течения послеоперационного периода и как предрасполагающий фактор способствовал развитию осложнения- диффузного фибринозно-гнойного перитонита и который находится в косвенной причинно-следственной связи с развитием у ФИО3 перитонита и проведением ей ДД.ММ.ГГГГ повторного оперативного вмешательства.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и Доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Согласно статье 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и статьей 151 настоящего Кодекса.

Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Исходя из положений Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства (статья 2); каждый имеет право на жизнь (пункт 1 статьи 20); право на жизнь и охрану здоровья относится к числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите; Российская Федерация является социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь человека (пункт 1 статьи 41).

Право на здоровье относится к числу общепризнанных, основных прав и свобод человека; Российская Федерация является социальным государством, политика которого направлена на создание нормальных условий жизни и подлежит защите.

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В соответствии с пунктом 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" моральный вред подлежит компенсации независимо от формы вины причинителя вреда (умысел, неосторожность). Вместе с тем при определении размера компенсации морального вреда суд учитывает форму и степень вины причинителя вреда (статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По общему правилу, моральный вред компенсируется в денежной форме (пункт 1 статьи 1099 и пункт 1 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) (пункт 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда") разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав.

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (пункт 26 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

Согласно пункту 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни. При определении размера компенсации морального вреда суду необходимо устанавливать, допущено причинителем вреда единичное или множественное нарушение прав гражданина или посягательство на принадлежащие ему нематериальные блага.

В пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего.

    Исходя из положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, ст.ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством, в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи им могут быть заявлены требования о компенсации морального вреда.

    При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда,которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины долженпредставить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства,подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий- если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Вместе с тем, от ненадлежащего оказания медицинских услуг нужно отличать причинение пациенту вреда в результате их оказания. Первое является нарушением договорного обязательства. Второе рассматривается как повреждение здоровья, т.е. нематериального, охраняемого гражданским правом блага (п. 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации). Такой вред возмещается исполнителем в полном объеме и независимо от своей вины в ненадлежащем оказании услуг (ст. 1095 Гражданского кодекса Российской Федерации; п. 1 ст. 14 Закона РФ от 07.02.1992 №2300-1 "О защите прав потребителей").

Причинение вреда здоровью характеризуется тем, что в результате оказания медицинской услуги состояние здоровья пациента ухудшается по сравнению с показателями до медицинского вмешательства, тогда как при ином некачественном оказании медицинской услуги состояние здоровья остается неизменным или улучшается, но имеются иные негативные последствия.

По смыслу п. 1 ст. 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации при причинении вреда здоровью возмещается именно имущественный вред (реальный ущерб и упущенная выгода). Согласно ст. ст. 151, 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации и в соответствии с п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" моральный вред признается вредом неимущественным, несмотря на то, что он компенсируется в денежной или иной материальной форме.

Применительно к спорным отношениям ответчик должен доказатьотсутствие своей вины в причинении морального вреда истцу, медицинскаяпомощь которой была оказана ненадлежащим образом.

    Таких доказательств ответчиком вопреки требованиям от. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерациине представлено.

    Напротив, из материалов дела следует, что при оказании медицинской помощи истец получила осложнение в виде послеоперационного перитонита, т.е. действиями ответчика причинен вред ее здоровью, что ухудшило состояние ее здоровья, привело к необходимости проведения дополнительного оперативного вмешательства, приему большего объема лекарственных препаратов и, безусловно, причинило моральный вред.

    Доводы представителя ответчика об отсутствии прямой причинно-следственной связи между выявленными экспертами дефектами диагностических мероприятий и возникновением у истца послеоперационного перитонита, информирование пациента о проведении повторных операций в связи с возможными послеоперационными осложнениями является основанием для снижения размера взыскиваемой компенсации морального вреда, но не основанием для полного освобождения ответчика от ответственности.

    Суждение ответчика о том, что основанием для возмещения вреда, включая моральный вред, может являться только прямая причинная связь между выявленными дефектами оказания медицинской помощи истцу и наступившими последствиями, противоречит приведенному правовому регулированию спорных отношений, которым возможность возмещения вреда, в том числе морального вреда, не поставлена в зависимость от наличия только прямой причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом. В данном случае юридическое значение имеет и косвенная (опосредованная) причинная связь, поскольку дефекты (недостатки) оказания работниками ответчика медицинской помощи истцу способствовали ухудшению состояния ее здоровья и привели к повторному оперативному вмешательству.

При этом, ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания, в данном случае оставление избыточной культи червеобразного отростка во время операции, что повлекло возникновение послеоперационного перитонита и повторную операцию, безусловно причинили физические страдания и сильные болевые ощущения пациенту, в том числе в послеоперационный период.

    Возникшие в результате медицинских манипуляций осложнения, безусловно, причинили истцу дополнительные физические и нравственные страдания, негативно сказались на ее здоровье.

Следовательно, требования истца о компенсации морального вреда заявлены правомерно.

Исходя из вышеизложенного, суд считает, что истец перенесла нравственные и физические страдания, вызванные физической болью, в том числе и при проведении повторной операции, в результате которой на теле истца остался неэстетичный заметный рубец, наличие которого вызывает у истца чувство сильного душевного дискомфорта от такого «изъяна» ее тела, вызывает проблемы при общении с противоположным полом.

Более того, при принятии решения суд учитывает индивидуальные особенности истца, её молодой возраст, невозможность выглядеть более привлекательно при ношении комфортной одежды, отвечающей модным тенденциям, а также одежды для плавания и загара открытой формы, при том, что истец неоднократно участвовала в конкурсах красоты, ранее занималась профессионально танцами, являлась лауреатом конкурсов по современной хореографии. В настоящее время истец работает корреспондентом новостной редакции на телеканале «<данные изъяты>», где ей приходится отказываться от освещения сюжетов, связанных с необходимостью ношения открытой одежды ( купальника), в частности недавнего предложения от аквапарка <данные изъяты>». После операции истец не посещала места отдыха для принятии солнечных ванн, купания в водоемах и бассейне, так как стесняется своего тела, имеющего шрам-рубец, неоднократно обращалась за психологической помощью с проблемой не принятия своего тела.

Кроме того, из материалов дела, пояснений истца следует, не оспаривается стороной ответчика, что до настоящего времени ни представители ответчика, ни третье лицо не принесли истцу извинений, не оказали какой-либо поддержки после установления неблагоприятных последствий.

С учетом вышеизложенного, а также степени вины ответчика, требований разумности и справедливости, суд считает возможным снизить размер компенсации морального вреда и взыскать с ответчика в пользу истца <данные изъяты> рублей.

Истцом также заявлено требование о взыскании с ответчика стоимости проведения оперативного лечения по косметологической операции послеоперационного рубца передней брюшной стенки в размере <данные изъяты> рублей.

       В силу положений ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

    Таким образом, убытки как имущественные потери согласно действующему законодательству подразделяются на реальный ущерб и упущенную выгоду, при этом реальный ущерб включает в себя убытки двух видов: расходы для восстановления нарушенного права и утрату или повреждение имущества.

     В подтверждение своих доводов истцом представлен протокол осмотра пластического хирурга ООО «<данные изъяты>», согласно которого истцу рекомендовано иссечение рубца только после перевода в нормотрофический, лечение продолжить у косметолога, контрольный осмотр после полного окончания курса лечения; протокол осмотра дерматолога, косметолога с расшифровкой примерной стоимости процедуры; даны рекомендации по коррекции: инъекционная терапия в зону рубца № интервал 4 недели стоимость одной процедуры <данные изъяты> рублей (<данные изъяты>), фракционный фототермолиз (лазерная шлифовка СО2) № (интервал 4 недели) стоимостью одной процедуры <данные изъяты> рублей (<данные изъяты>), коллагенотерапия № (интервал 3 недели) стоимость одной процедуры <данные изъяты> рублей (<данные изъяты>), консультация пластического хирурга (том. 2 л.д. 215, 217-218).

    Согласно ответа на судебный запрос ООО «<данные изъяты>» ФИО3 обращалась с жалобами на рубцовые изменения в области живота. В результате осмотра ФИО3 выданы рекомендации по коррекции послеоперационного рубца: инъекционная терапия в зону рубца, фракционный фототермолиз, коллагенотерапия (том. 2 л.д. 18).

    Из руководящих разъяснений, содержащихся в абзаце 1 пункта 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", следует, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации).

    Предусмотренная приведенными нормами права ответственность носит гражданско-правовой характер и ее применение возможно только при доказанности совокупности следующих условий: противоправности поведения ответчика как причинителя вреда, наличия и размера понесенных убытков, а также причинно-следственной связи между незаконными действиями ответчика и возникшими убытками.

    Соответственно, заявитель в обоснование требования о возмещении убытков должен доказать наличие всех перечисленных элементов юридического состава ответственности. Недоказанность хотя бы одного из элементов состава данного гражданско-правового правонарушения является достаточным основанием для отказа в удовлетворении требований о возмещении убытков.

    В данном случае бремя доказывания несения убытков возложено на истца. Несмотря на то, что в экспертном заключении указано на то, что хирургическая «косметологическая» коррекция послеоперационного рубца на передней брюшной стенке направлена на улучшение его внешнего вида, в связи с чем нуждаемость в проведении такой процедуры, а также способ и объем определяются сугубо потребностью ( желанием) пациента и не могут быть установлены посредством судебно-медицинской экспертизы, суд полагает, что расходы, которые может понести истец по коррекции рубца, должны быть возложены на ответчика.

    Однако, суд не усматривает оснований для взыскания предполагаемых расходов в виде стоимости проведения оперативного лечения по косметологической операции послеоперационного рубца передней брюшной стенки в размере 156 645 рублей, поскольку из анализа пояснений в суде специалистов: ФИО20 и ФИО19 следует, что определить какие именно манипуляции, как то консервативные косметологические, так и необходимость пластической хирургии, необходимо назначить и в каком объеме, определить в реальном времени невозможно, поскольку имеются различные подходы и методики, которые необходимо согласовывать по их количеству и только после этого определится их стоимость.

    Таким образом, требования истца в данной части на день принятия судом решения не подлежат удовлетворению, поскольку невозможно определить их размер, что не лишает истца возможности предъявить указанные требования при фактическом несении указанных расходов.

    Согласно абзацу второму статьи 94 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе, суммы, подлежащие выплате свидетелям, экспертам, специалистам и переводчикам.

Из определения суда от ДД.ММ.ГГГГ следует, что оплата в части дачи заключения по вопросам с 1 по 5 возложена на ответчика (л.д.134-136 том.1). Согласно заявления Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тюменской области «<данные изъяты>» ( далее по тексту ГБУЗ ТО «<данные изъяты> истец обязанность по оплате за производство экспертизы в размере <данные изъяты> рублей оплатила, в то время как ответчиком оплата, размер которой определен <данные изъяты> рубля, не произведена (л.д.179-180 том.1). Поскольку выводы судебной экспертизы в части ответов на вопросы с 1 по 5, приняты судом и требования в части компенсации морального вреда удовлетворены,

расходы по проведению судебно-медицинской экспертизы в размере <данные изъяты> рубля, в соответствии со ст.ст. 88,94,98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подлежат взысканию с ответчика в пользу Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тюменской области «<данные изъяты>».

     Руководствуясь ст.ст.194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

исковые требования удовлетворить частично.

Взыскать с <данные изъяты>» (ОГРН №, ИНН № в пользу Гуляевой ФИО24, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженки <адрес> ( паспорт гражданина Российской Федерации №, выдан ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты>, код подразделения №) компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> рублей.

В остальной части иска отказать.

Взыскать с <данные изъяты>» (ОГРН №, ИНН №) расходы по проведению судебно-медицинской экспертизы в размере <данные изъяты> рубля в пользу Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тюменской области «<данные изъяты>» ( ИНН №).

    Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Тюменский областной суд через Ленинский районный суд г.Тюмени в течение месяца со дня вынесения решения в окончательной форме.

Председательствующий судья                        С.В. Калашникова

В окончательной форме решение изготовлено 11.05.2023.