Решение от 26.10.2021 по делу № 33-3491/2021 от 01.10.2021

Председательствующий по делу судья Тимофеева И.А. Дело №33-3491/2021 (№ дела в суде 1-й инст. 2-54/2021) УИД 75RS0007-01-2021-000081-18

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Забайкальского краевого суда в составе

председательствующего судьи Казакевич Ю.А.,

судей Малолыченко С.В., Погореловой Е.А.,

при секретаре Воложанине С.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Чите 26 октября 2021 г. гражданское дело по иску Романовой Н. Н., действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетней Р.С.И., к Государственному учреждению здравоохранению «Александрово-Заводская центральная районная больница», Министерству здравоохранения Забайкальского края, Департаменту государственного имущества и земельных отношений Забайкалського края о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе истца Романовой Н.Н.

на решение Александрово-Заводского районного суда Забайкальского края от 19 июля 2021 г., которым постановлено:

«В исковых требованиях Романовой Н. Н. о взыскании с Государственного учреждения здравоохранения «Александрово-Заводская центральная районная больница», Министерства здравоохранения Забайкальского края, Департамента государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края в пользу Романовой Н. Н. компенсации материального ущерба в размере 95 525 руб. и взыскании компенсации морального вреда в размере 2 000 000 руб. отказать.

В исковых требованиях Романовой Н. Н. о взыскании с Государственного учреждения здравоохранения «Александрово – Заводская центральная районная больница», Министерства здравоохранения Забайкальского края, Департамента государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края в пользу Р.С.И. компенсации морального вреда в размере 2 000 000 руб. отказать».

Заслушав доклад судьи Малолыченко С.В., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Истец Романова Н.Н., действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетней Р.С.И., обратилась в суд с иском, указывая на то, что истцу и ее дочери был причинен вред смертью мужа и отца Романова И.М. вследствие ненадлежащего оказания медицинской помощи. <Дата> на трассе сообщением <адрес> не установленный водитель на не установленном автомобиле совершил наезд на Романова И.М., который позднее был доставлен в ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ», где после осмотра помещен в хирургическое отделение. В период с 06 по <Дата> медицинским работником ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» был осмотрен Романов И.М., который после осмотра пациента, пальпации, изучения рентгенограммы, на которой своевременно не выявил <данные изъяты>, выставил диагноз: <данные изъяты> В ночь с <Дата> на <Дата> потерпевший Романов И.М. скончался в ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ». Считает, что действия врача Бекетова Д.Г. привели к прогрессированию заболевания Романова И.М., и в дальнейшем его смерти, это стало возможным ввиду его невнимательности, самоуверенности и небрежности. Смертью Романова И.М., который был супругом Романовой Н.Н. и отцом Р.С.И., истцу и её дочери причинен материальный ущерб и сильнейший моральный вред, поскольку он был единственным кормильцем в семье, у них были доверительные и близкие отношения. Доказательствами обоснованности требований, по мнению истца, является результаты экспертизы качества медицинской помощи ГК «Забайкалмедстрах», эксперт которой пришел к выводу, что медицинская помощь оказана ненадлежащим образом, создав риск прогрессирования заболевания или риск возникновения нового заболевания. Кроме того, истцом были потрачены денежные средства на погребение Романова И.М. в общем размере 95 525 руб., которые состоят: оказание ритуальных услуг – 5 540 руб. (квитанция № к договору № от <Дата>), продукты питания на поминальные мероприятия – 30 000 руб. (товарный чек от <Дата>), одежда для покойного – 6 235 руб. (товарный чек от <Дата>), ритуальные принадлежности – 53 750 руб.(квитанция № от <Дата> и товарный чек № от <Дата>).

На основании изложенного, истец просила суд взыскать с ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» в пользу Романовой Н.Н. сумму материального ущерба в размере 95 525 руб. При недостаточности в распоряжении ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» денежных средств субсидиарную ответственность по данному обязательству возложить на Министерство здравоохранения Забайкальского края и Департамент государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края. Взыскать с ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» в пользу Романовой Н.Н., компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 руб. При недостаточности в распоряжении ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» денежных средств субсидиарную ответственность по данному обязательству возложить на Министерство здравоохранения Забайкальского края и Департамент государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края. Взыскать с ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» в пользу малолетней Р.С.И. <Дата> г.р., компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 руб. При недостаточности в распоряжении ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» денежных средств субсидиарную ответственность по данному обязательству возложить на Министерство здравоохранения Забайкальского края и Департамент государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края (т. 1, л.д. 8-20).

Судом постановлено приведенное выше решение (т. 2, л.д. 234-251).

В апелляционной жалобе истец Романова Н.Н. выражает несогласие с вынесенным решением, просит его отменить, удовлетворить исковые требования в полном объеме. В обоснование своих требований истец указывает на то, что судом первой инстанции при вынесении решения не установлены все юридически значимые обстоятельства, послужившие основанием для отказа в удовлетворении исковых требований, не дана надлежащая оценка совокупности доказательств, представленных по делу, выводы суда не соответствуют материалам дела. Применительно к спорным правоотношениям в соответствии с действующим правовым регулированием ответчик в лице ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» должен был доказать отсутствие вины в причинении морального вреда Романовой Н.Н. в связи со смертью её супруга и отца Романова И.М., медицинская помощь которому была оказано ненадлежащим образом. Вывод суда первой инстанции о том, что одним из условий наступления ответственности за причинение морального вреда является наличие прямой причинно-следственной связи между противоправным поведением ответчика ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» и наступлением вреда – смертью Романова И.М., повлекшей причинение истцу и её несовершеннолетней дочери моральных страданий, противоречит правовому регулированию имеющихся спорных правоотношений, которым возможность взыскания компенсации морального вреда не поставлена в зависимость от наличия только прямой причинной связи между действиями ответчика и наступлением вреда. Судом первой инстанции не было учтено, что в данном случае юридическое значение имеет и косвенная причинная связь, если дефекты оказания медицинской помощи могли способствовать ухудшению состояния здоровья Романова И.М. и привести к неблагоприятному для него исходу. Ухудшение состояния здоровья потерпевшего вследствие ненадлежащего оказания медицинской помощи причиняет страдания не только самому пациенту, но и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда. Суд первой инстанции не дал надлежащей оценки доводам истца и его представителя, на которых они основывали свои исковые требования, о том, что в случае оказания Романову И.М. надлежащей медицинской помощи в соответствии с установленными стандартами и требованиями, неблагоприятного исхода в виде смерти Романова И.М. можно было бы избежать. Указывая на отсутствие вины ответчика в оказании ненадлежащей медицинской помощи Романову И.М., суд не учел положения ст. 70 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». Суд не выяснил, были ли приняты сотрудниками ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» все необходимые и возможные меры для своевременного и квалифицированного обследования Романова И.М. по указанным им жалобам и в целях установления правильного диагноза, правильно ли было организовано обследование пациента и его лечение, какие меры были приняты ответчиком по сохранению жизни Романову И.М., имелась ли у ответчика возможность оказать Романову И.М. необходимую и своевременную медицинскую помощь, поскольку согласно ст. 1064 Гражданского кодекса РФ именно на ответчике лежала обязанность доказывания своей невиновности в причинении морального вреда Романовой Н.Н. Вместо этого, суд первой инстанции фактически возложил ответственность за негативные последствия оказания медицинской помощи на Романова И.М. Также судом первой инстанции существенно нарушены нормы процессуального права, поскольку требования процессуального законодательства о доказательствах и доказывании судом первой инстанции соблюдены не были. Суд должен был выяснить обстоятельства того, повлияли ли выявленные дефекты оказания ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» медицинской помощи Романову И.М. на правильность постановки диагноза, назначение и проведение соответствующего лечения и развитие летального исхода, имелись ли дефекты оказания медицинской помощи, осуществлялся ли надлежащий уход за Романовым И.М., должен был определить степень нравственных страданий Романовой Н.Н. и её дочери. При вынесении решения суд сослался на заключение судебно-медицинской экспертизы, указав на то, что этим заключением прямая причинно-следственная связь между недостатками оказания Романову И.М. медицинской помощи и его смертью не установлена. При этом суд не дал правовой оценки тому обстоятельству, что в указанном заключении отмечены дефекты оказания медицинской помощи. В нарушение действующего законодательства суд первой инстанции возложил на истца обязанность по доказыванию обстоятельств, касающихся некачественного оказания Романову И.М. медицинской помощи и причинной связи между действиями ответчика и наступившими последствиями в виде смерти Романова И.М. В тоже время, ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» не представлено надлежащих и достоверных доказательств отсутствия вины в оказании медицинской помощи ненадлежащего качества Романову И.М., которая привела к смерти последнего. Кроме того, истец указывает на то, что действия заместителя прокурора, участвующего в процессе, указывают на прямую заинтересованность в исходе дела, все действия прокурора были совершены на стороне ответчика, прослеживается коррупционная составляющая. На основании изложенного истец считает возможным признать решение суда первой инстанции незаконным и подлежащим отмене (т. 3, л.д. 11-15).

В возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» выражает несогласие с апелляционной жалобой истца, просит решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу истца – без удовлетворения (т. 3, л.д. 27-29)

Лица, участвующие в деле, в зал судебных заседаний не явились, о месте и времени судебного заседания извещены надлежащим образом, своих представителей не направили.

Руководствуясь ч. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту – ГПК РФ), судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В силу ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Проверив законность и обоснованность принятого решения в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, обсудив доводы апелляционной жалобы, изучив материалы дела, выслушав заключение прокурора Чадовой Е.А., судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (ч. 1 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (ч. 2 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь (ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее – Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Здоровье – состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (п. 1 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Охрана здоровья граждан – система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи; качество медицинской помощи – совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (п. 2 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Статьей 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь – комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент – физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (п. 3, 9 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

В п. 21 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи – совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 1 ст. 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч. 2 ст. 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Пунктом 9 ч. 5 ст. 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК РФ).

В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из изложенного следует, что моральный вред – это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством, в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи он вправе заявить требования о взыскании с соответствующей медицинской организации компенсации морального вреда. При этом, такие требования могут быть заявлены не только самим гражданином, но и родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (ст. 1064-1101 ГК РФ) и ст. 151 ГК РФ.

Согласно ч. 2 ст. 151 ГК РФ при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 ГК РФ).

Как разъяснено в п. 1 Постановления пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абз. 2 п. 8 Постановления пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»).

В п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 ГК Ф презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абз. 3 и 4 п. 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина»).

Таким образом, по общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, в том числе моральный, являются причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом, гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности ст. 1100 ГК РФ.

Поскольку компенсация морального вреда заявлена в связи с некачественным оказанием ответчиком медицинской помощи Романову И.М. – близкому истцу человеку, то нормы Гражданского кодекса Российской Федерации (ст. 1064), устанавливающие основания ответственности в случае причинения вреда, применимы к возмещению морального вреда.

Таким образом, для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом, на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Из материалов дела следует, что Романов И. М. являлся супругом Романовой Н. Н. с <Дата> в соответствии со свидетельством о заключении брака № (т. 1, л.д. 23), а также отцом Р.С.И., <Дата> г.р. согласно свидетельству об установлении отцовства № и свидетельству о рождении Р.С.И. № (т. 2, л.д. 21, 22)

Из свидетельства о смерти № установлено, что Романов И. М. <Дата> г.р. скончался <Дата> (т. 1, л.д. 24).

Постановлением старшего следователя второго следственного управления Следственного комитета РФ по Забайкальскому краю от <Дата> уголовное дело по <данные изъяты> в отношении врача-хирурга Бекетова Д.Г. прекращено в связи с отсутствием в его действиях состава преступления (т. 1, л.д. 28-39).

<Дата> на трассе сообщением <адрес> не установленный водитель на не установленном автомобиле совершил наезд на Романова И.М., который позднее в 20:55 был доставлен в ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ», где после осмотра помещен в хирургическое отделение. В период с 06 по <Дата> Романову И.М. оказывалось лечение в ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ».

В условиях стационара Романову И.М. выставлен диагноз: <данные изъяты> (т. 1, л.д. 191-193).

Протоколом заседания ЛКК № от <Дата> выявлены дефекты при ведении медицинской документации. Не проведена консультация пациента по линии санавиации с травматологами, торакальными хирургами – не доложено о состоянии пациента; при тяжелом состоянии в процессе динамического наблюдения дневник пациента не заполнялся каждые 3 часа (т. 1, л.д. 79-84).

Согласно экспертному заключению Сапуновой Е.В. (протоколу оценки качества медицинской помощи) от <Дата> установлена недооценка тяжести состояния пациента, отсутствие надлежащего динамического наблюдения пациента в тяжелом состоянии, что привело к несвоевременной постановке <данные изъяты> и повлияло на тактику ведения и лечения пациента. Не диагностирован перелом грудины, лонной кости справа, правосторонний гемоторакс, разрыв лонного сочленения, кровоизлияние в органы грудной клетки и малого таза. Не диагностирован <данные изъяты>. Не диагностированная сочетанная травма привела к неправильной тактике, лечению и прогрессированию заболевания. Не проводилась терапия <данные изъяты> Не назначено лечение ушиба головного мозга. Негативные последствия ошибок в лечении создали риск прогрессирования заболевания. Не переведён в травматический центр, не проведена консультация со специалистами краевых учреждений. Не соблюдение преемственности привело к прогрессированию заболевания. Эксперт пришел к следующему заключению: Ненадлежащее выполнение необходимых пациенту диагностических и (или) лечебных мероприятий, создавшее риск прогрессирования заболевания или возникновения нового заболевания. Ненадлежащее качество медицинской помощи. Наиболее значимые ошибки, повлиявшие на исход заболевания: Недооценка тяжести состояния пациента. Не диагностированы повреждения <данные изъяты> Не проводилось лечение <данные изъяты>. Не переведён с политравмой в травматологический центр (т. 1, л.д. 85-86).

На основании обращения истца о ненадлежащем оказании медицинской помощи ее супругу Романову И.М. <Дата> было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного <данные изъяты>.

В рамках расследования уголовного дела проведены две судебно-медицинские экспертизы.

В соответствии с заключением эксперта № от <Дата> судебно-медицинской экспертизы экспертом установлен следующий диагноз: <данные изъяты>

Эксперт пришел к следующим выводам: на трупе Романова И.М. обнаружены следующие телесные повреждения: <данные изъяты> Все имеющиеся повреждения, в данном случае как единовременные и взаимоотягощяющие следует оценивать в совокупности по принципу взаимопоглощения согласно п. <Дата>., <Дата>., <данные изъяты>. приказа №н, Министерства здравоохранения и социального развития РФ «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», по признаку опасности для жизни, в данном случае со смертельным исходом, как повреждения, причинившие тяжкий вред здоровью.

Смерть Романова И.М. наступила от травматического шока в сочетании с отеком ткани головного мозга развившихся в результате тупой сочетанной травмы головы, туловища и конечностей с переломами костей скелета и повреждениями внутренних органов, что подтверждается характерной для данного вида смерти морфологической картиной (т. 2, л.д. 156-161).

Заключением экспертов № от <Дата> комиссионной судебно-медицинской экспертизы установлено, что смерть Романова И.М. наступила от травматического шока в сочетании с отеком головного мозга, развившихся в результате тупой сочетанной травмы головы, туловища и конечностей с переломами костей скелета и повреждениями внутренних органов. Как недостаток на этапе оказания медицинской помощи можно отметить отсутствие ЭКГ. Из стандарта оказания скорой медицинской помощи при травмах грудной клетки согласно приказу Министерства здравоохранения РФ от 24 декабря 2012 г. № 1389н и стандарта скорой медицинской помощи при сочетанной травме приказ Министерства здравоохранения РФ от 24 декабря 2012 г. № 1394н, следует, что усредненный показатель кратности применения данного исследования равен – 1. Не выполнение данного обследования в случае с Романовым И.М. не могло повлиять на исход заболевания. Во время стационарного лечения пациента в ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» отмечаются множественные недостатки при оформлении медицинской документации. Отсутствуют консультации со специалистами санитарной авиации (травматологом-ортопедом, нейрохирургом, кардиологом). При поступлении и в последующем не выполнены дополнительные методы исследования – ЭКГ, рентгенография таза, ОГК, общий анализ крови и мочи в динамике. Недооценка тяжести состояния больного – не выставлен травматический (плевропульмональный) шок при поступлении. Исход политравмы, а именно множественные (окончатые, флотирующие) двусторонние переломы ребер с ушибом легких предсказать достаточно трудно, так как это очень тяжелая травма, которая достаточно часто заканчивается неблагоприятным исходом (летальность по данным литературы от 30 до 70%). Даже отсутствие вышеизложенных недостатков, допущенных медицинскими работниками ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ», не давало бы гарантии благоприятного исхода, что не позволяет комиссии высказаться о наличии причинно-следственной между выявленными недостатками оказания медицинской помощи и наступлением смерти Романова И.М. Между недостатками оказания Романову И.М. медицинской помощи и развитием неблагоприятного исхода (наступлением смерти) не усматривается (отсутствует) причинно-следственная связь. В данной клинической ситуации, течение травматической болезни значительно усугубило присоединение алкогольного делирия, развившегося на фоне злоупотреблением алкоголя. Исход политравмы, а именно множественные (окончатые, флотирующие) двусторонние переломы ребер с ушибом легких предсказать достаточно трудно, так как это очень тяжелая травма, которая достаточно часто заканчивается неблагоприятным исходом (летальность по данным литературы от 30 до 70%). Неблагоприятный исход, возможно, можно было избежать при срочной госпитализации данного пациента на этап травмоцентра 1-го уровня (Краевая клиническая больница <адрес>), однако, госпитализация, при получении травмы должна осуществляться в ближайшую медицинскую организацию для оказания медицинской помощи (что и было осуществлено) и возможного последующего решения о дальнейшей эвакуации. Вред здоровью не причинен. Согласно «Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» - приложение к приказу МЗ и соц. развития РФ от <Дата> №н) - п. 24 – Ухудшение состояния здоровья человека, вызванное характером и тяжестью травмы, отравления, заболевания, поздними сроками начала лечения, его возрастом, сопутствующей патологией и др. причинами, не рассматривается как причинение вреда здоровью (т. 1, л.д. 87-118).

Разрешая заявленные исковые требования и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции, принимая во внимание представленные в дело доказательства в их совокупности, в том числе заключения судебно-медицинских экспертиз, показания свидетелей в ходе предварительного следствия, показания допрошенных в судебном заседании экспертов, исходил из того, что установленные заключением комиссии экспертов от <Дата> дефекты оказания медицинской помощи ответчиком больному Романову И.М. не состоят в причинно-следственной связи с развитием неблагоприятного исхода в виде наступления смерти пациента; несмотря на не выставление диагноза «Травматический шок» при поступлении Романова И.М. в ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ», лечение для купирования травматического шока проводилось, как и лечение для купирования алкогольного делирия. Оценив представленные доказательства в их совокупности, с учетом показаний третьего лица Бекетова Д.Г. об избранной им тактике лечения и обследования пациента, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что представленные доказательства не противоречат стандартам оказания медицинской помощи при переломах рёбер и грудины, согласуются с выводами экспертов № от <Дата> о том, что между недостатками оказания Романову И.М. медицинской помощи и развитием не благоприятного исхода (наступлением смерти) не усматривается (отсутствует) причинно-следственная связь, в связи с чем, фактически дефекты оказания медицинской помощи выразились в ненадлежащем оформлении медицинской документации, что не может свидетельствовать о каком-либо вреде здоровью пациента. С учетом изложенного, суд отказал в удовлетворении заявленных исковых требований, поскольку в ходе рассмотрения дела не установлено: причинение ГУЗ «Александрово-Заводской ЦРБ» морального вреда и материального ущерба Романовой Н.Н. и Р.С.И., противоправность поведения Бекетова Д.Г., являвшегося на тот момент врачом-хирургом ГУЗ «Александрово-Заводской ЦРБ», наличие причинной связи между наступлением вреда Романовой Н.Н. и Р.С.И. и противоправностью поведения медицинских сотрудников ГУЗ «Александрово-Заводской ЦРБ», не доказана вина ГУЗ «Александрово-Заводской ЦРБ» в причинении вреда здоровью Романова И.М.

При этом, суд первой инстанции отверг протокол оценки качества медицинской помощи от <Дата>, поскольку, по мнению суда, данное заключение носит предположительный характер и дано без исследования всех медицинских документов и оценки ситуации применительно к состоянию и лечению пациента Романова И.М., в связи с тем, что в судебном заседании установлено, что пациент Романов И.М. получал противошоковую терапию и препараты при лечении ушиба головного мозга; экспертом не учтено то, что пациент Романов И.М. находился в тяжёлом состоянии и в связи с травмами был не транспортабелен; в заключении отсутствуют данные о присоединении алкогольного делирия и возможных последствиях. А показания свидетелей Головнева А.А., Мясникова С.А., Ускова С.А., Сапуновой Е.В., и Кобыляченко Е.А., данные на предварительном следствии и исследованные в судебном заседании в части недооценки тяжести пациента Романова И.М. суд первой инстанции расценил, как носящие предположительный характер, поскольку свидетели давали показания, не имея в распоряжении всей медицинской документации, и не выслушав пояснения хирурга Бекетова Д.Г. о тактике лечения и особенностей обследования, лечения и возможной транспортировке данного пациента.

Между тем, судебная коллегия не может согласиться с выводами суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении исковых требований о компенсации морального вреда, в связи с чем решение суда в указанной части подлежит отмене.

Судебной коллегией не принимается вывод суда первой инстанции об отсутствии правовых оснований для взыскания в пользу истца и несовершеннолетнего ребенка компенсации морального вреда, поскольку между выявленными дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти Романова И.М. отсутствует прямая причинно-следственная связь, исходя из следующего.

Так, заключением комиссии экспертов от <Дата> установлено, что во время стационарного лечения пациента в ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ» отмечаются множественные недостатки при оформлении медицинской документации. Отсутствуют консультации со специалистами санитарной авиации (травматологом-ортопедом, нейрохирургом, кардиологом). При поступлении и в последующем не выполнены дополнительные методы исследования – ЭКГ, рентгенография таза, ОГК, общий анализ крови и мочи в динамике. Недооценка тяжести состояния больного – не выставлен травматический (плевропульмональный) шок при поступлении.

Протоколом заседания ЛЛК от <Дата> также выявлены дефекты при ведении медицинской документации: не проведена консультация пациента по линии санавиации с травматологами, торакальными хирургами – не доложено о состоянии пациента; при тяжелом состоянии в процессе динамического наблюдения дневник пациента не заполнялся каждые 3 часа.

Протоколом оценки качества медицинской помощи от <Дата> также установлены недооценка тяжести состояния пациента, отсутствие надлежащего динамического наблюдения пациента в тяжелом состоянии, что, по мнению эксперта Сапуновой Е.В., привело к несвоевременной постановке травматического шока и повлияло на тактику ведения и лечения пациента.

Таким образом, с учетом вышеизложенного, заключением комиссии экспертов, проверками качества оказания медицинской помощи Романову И.М., проведенными ГУЗ «Александрово-Заводской ЦРБ», ГК «Забайкалмедстрах» установлены дефекты оказания медицинской помощи, выразившиеся в ненадлежащем оформлении медицинской документации, в отсутствии консультации со специалистами санитарной авиации, невыполнении дополнительных методов исследования – ЭКГ, рентгенографии таза, ОГК, общего анализа крови и мочи в динамике, а также в недооценке тяжести состояния больного – не выставлении травматического (плевропульмонального) шока при поступлении.

В соответствии с приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от <Дата> №н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи» определены критерии качества медицинской помощи. Данные критерии применяются в целях оценки своевременности оказания медицинской помощи, правильности выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации, степени достижения запланированного результата.

Согласно пп. «а», «в», «з», «р» п. 2.2 вышеназванного приказа одними из критериев качества в стационарных условиях и в условиях дневного стационара являются: ведение медицинской документации – медицинской карты стационарного больного; установление предварительного диагноза врачом приемного отделения или врачом профильного отделения (дневного стационара) или врачом отделения (центра) анестезиологии-реанимации медицинской организации не позднее 2 часов с момента поступления пациента в медицинскую организацию; установление клинического диагноза на основании данных анамнеза, осмотра, данных лабораторных и инструментальных методов обследования, результатов консультаций врачей-специалистов, предусмотренных стандартами медицинской помощи, а также клинических рекомендаций: установление клинического диагноза в течение 72 часов с момента поступления пациента в профильное отделение (дневной стационар) медицинской организации; установление клинического диагноза при поступлении пациента в стационар по экстренным показаниям не позднее 24 часов с момента поступления пациента в профильное отделение; отсутствие расхождения клинического диагноза и патологоанатомического диагноза.

Невыполнение данных критериев, безусловно, является дефектами оказания медицинской помощи.

В соответствии со стандартом оказания скорой медицинской помощи при травмах грудной клетки, утвержденным приказом Министерства здравоохранения РФ от <Дата> №н и стандартом скорой медицинской помощи при сочетанной травме (приказ Министерства здравоохранения РФ от <Дата> №н) усредненный показатель кратности применения ЭКГ равен – 1.

Если обратиться к стандарту первичной медицинской помощи при переломах ребра, рёбер и грудины, утвержденного Приказом Минздрава России от <Дата> №н, то вероятность проведения приема (осмотра, консультации) врача – травматолога-ортопеда (первичный и повторный) рентгенографии ребер, грудины составляет 100%, а ультразвуковое исследование мягких тканей анатомической зоны – 50%.

Из содержания искового заявления Романовой Н.Н. следует, что основанием ее обращения в суд с требованиями к указанному ответчику о компенсации морального вреда и материального ущерба явилось некачественное оказание ее супругу (отцу дочери) в больнице медицинской помощи, а именно ненадлежащая диагностика, не выставление своевременно правильного диагноза, ссылаясь на то, что врачебная невнимательность, самоуверенность и небрежность лишили ее мужа, а дочь – отца, который являлся для них опорой.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием ответчик по настоящему делу должен доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда истцу и ее дочери в связи со смертью Романова И.М., медицинская помощь которому была оказана, как утверждает истец, ненадлежащим образом.

Вместе с тем, суд первой инстанции неверно истолковал и применил к спорным правоотношениям нормы материального закона, регулирующие отношения по компенсации морального вреда, причиненного гражданину, в их взаимосвязи с нормативными положениями, регламентирующими обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья, включая государственные гарантии обеспечения качества оказания медицинской помощи.

Фактически вывод суда первой инстанции о том, что одним из условий наступления ответственности за причинение морального вреда является наличие прямой причинной связи между противоправным поведением ответчика и наступившим вредом – смертью Романова И.М., повлекшей причинение истцу и ее дочери моральных страданий, по мнению судебной коллегии, противоречит вышеприведенному правовому регулированию спорных отношений, которым возможность взыскания компенсации морального вреда не поставлена в зависимость от наличия только прямой причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

Судебная коллегия отмечает, что в данном случае юридическое значение может иметь не только прямая причинная связь, но и косвенная (опосредованная), если дефекты (недостатки) оказания работниками медицинского учреждения медицинской помощи пациенту могли способствовать ухудшению состояния его здоровья и привести к неблагоприятному для него исходу, то есть к смерти.

При этом, ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (постановка неправильного диагноза и, как следствие, неправильное лечение пациента, не проведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.) причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Судом первой инстанции вследствие неправильного применения норм материального права не дана оценка позиции истца, на которой она основывала свои исковые требования о том, что в случае оказания ее мужу качественной и своевременной медицинской помощи в соответствии со стандартами оказания медицинской помощи, Романову И.М. был бы правильно и своевременно установлен диагноз, выбрана соответствующая этому диагнозу и состоянию здоровья Романова И.М. надлежащая тактика лечения, и, следовательно, была бы оказана надлежащая медицинская помощь и неблагоприятного исхода (смерти) можно было бы избежать.

Кроме того, вывод суда первой инстанции об отсутствии вины ответчика в ненадлежащем оказании медицинской помощи Романову И.М. со ссылкой на то, что отсутствует прямая причинно-следственная связь между действиями работников медицинского учреждения и наступившей смертью Романова И.М., сделан судом без учета применения к спорным отношениям положений ст. 70 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» о полномочиях лечащего врача при оказании медицинской помощи пациенту.

Так, согласно ч. 2, 5 ст. 70 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации» лечащий врач организует своевременное квалифицированное обследование и лечение пациента, предоставляет информацию о состоянии его здоровья, по требованию пациента или его законного представителя приглашает для консультаций врачей-специалистов, при необходимости созывает консилиум врачей для целей, установленных ч. 4 ст. 47 названного Федерального закона (донорство органов и тканей человека и их трансплантация (пересадка). Рекомендации консультантов реализуются только по согласованию с лечащим врачом, за исключением случаев оказания экстренной медицинской помощи. Лечащий врач устанавливает диагноз, который является основанным на всестороннем обследовании пациента и составленным с использованием медицинских терминов медицинским заключением о заболевании (состоянии) пациента.

Несмотря на отсутствие прямой причинно-следственной связи между установленными дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти Романова И.М., а также тот факт, что у Романова И.М. была очень тяжелая травма, которая достаточно часто заканчивается неблагоприятным исходом (летальность по данным литературы от 30 до 70%), и отсутствие недостатков, допущенных медицинскими работниками ГУЗ «Александрово-Заводская ЦРБ», не давало бы гарантии благоприятного исхода для пациента (исходя из выводов комиссии экспертов и показаний допрошенных экспертов), данные обстоятельства не могут свидетельствовать об отсутствии правовых оснований для взыскания с ответчика в пользу истца и ее дочери компенсации морального вреда, поскольку выявленные дефекты оказания медицинской помощи в виде ненадлежащего оформления медицинской документации, отсутствия динамического наблюдения пациента с учетом тяжести его травм, отсутствия консультации со специалистами санитарной авиации, невыполнения дополнительных методов исследования, а соответственно, не диагностировании травматического шока привели к недооценке тяжести состояния больного и к неблагоприятному течению заболевания (отеку ткани головного мозга), способствовали наступлению неблагоприятного исхода – смерти Романова И.М., и эти нарушения, безусловно, причиняли нравственные страдания истцу и ее дочери, которые вправе были рассчитывать на квалифицированную и своевременную медицинскую помощь для супруга и отца.

При этом судебная коллегия исходит из того, что из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями ст. 150, 151 ГК РФ следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину при оказании ему медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого пациента, другими близкими ему людьми, поскольку в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, лично им в силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между членами семьи, лично им также причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).

Кроме того, исходя из установленных по делу конкретных обстоятельств по делу, судебная коллегия учитывает также и тот факт, что лечащим врачом была уменьшена доза медикаментозного лечения для купирования развившегося на фоне отмены алкоголя – делирия, назначенного врачом-наркологом.

Судебной коллегией также учитывается, что лечащий врач не проконсультировался со специалистами санитарной авиации, фактически лишив пациента возможной госпитализации на уровень краевого центра травматологии, при этом, из установленных по делу обстоятельств следует, что Романов И.М. в первые дни госпитализации вставал, ходил, сидел, что категорически запрещено при его политравме.

Несмотря на то, что в суде первой инстанции установлено, что Романов И.М. получал противошоковую терапию и лечение ушиба головного мозга, вместе с тем, заключением комиссии экспертов установлена недооценка тяжести состояния больного – не выставлен диагноз <данные изъяты>, что может свидетельствовать о проведении лечения не в полном объеме.

Что касается представленных стороной ответчика в суд первой инстанции копий выписок из журналов о проведенных Романову И.М. исследованиях – ЭКГ, рентгенографии, анализов, то судебной коллегией они не принимаются, поскольку фактически указанные результаты исследований в медицинской карте больного отсутствуют, и они не были представлены комиссии экспертов при разрешении поставленных вопросов.

Таким образом, с учетом установленных конкретных обстоятельств по делу, в частности получения Романовым И.М. травм в результате наезда на него автомобиля, судебная коллегия приходит к выводу о том, что ответчиком не были приняты все необходимые и возможные меры, в том числе предусмотренные стандартами оказания медицинской помощи, для своевременного и квалифицированного обследования пациента в целях установления правильного диагноза, не было в полном объеме организовано обследование Романова И.М. и его лечение, а выявленные по результатам судебно-медицинской экспертизы дефекты оказания медицинской помощи способствовали развитию неблагоприятных для жизни пациента последствий (<данные изъяты>); мероприятия по сохранению жизни пациента в угрожающей его жизни ситуации проводились работниками медицинского учреждения не в полном объеме, при этом, ответчик имел возможность оказать Романову И.М. необходимую и своевременную медицинскую помощь.

При таких обстоятельствах вывод суда первой инстанции об отсутствии правовых оснований для удовлетворения исковых требований Романовой Н.Н., действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетнего ребенка, о компенсации морального вреда ввиду отсутствия прямой причинно-следственной связи между недостатками (дефектами) медицинской помощи, оказанной Романову И.М., и наступившими последствиями в виде ухудшения его здоровья и смерти нельзя признать правомерным, так как он сделан без учета положений Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», ст. 151, 1064, 1068 ГК РФ и разъяснений по их применению, изложенных в Постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» и от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина».

При определении размера компенсации морального вреда в пользу истца и ее несовершеннолетнего ребенка, судебная коллегия исходя из тяжести перенесенных истцом и ее дочерью переживаний, связанных со смертью супруга и отца; степени нравственных страданий истца и ее дочери, которой на момент трагедии было 8 лет, с учетом их индивидуальных особенностей, а именно утратой близкого человека – супруга и отца, что данная потеря никак не может быть восполнена, является причиной их постоянных тревог и переживаний; с учетом имевших место фактических конкретных обстоятельства дела, некачественного оказания медицинских услуг, установленных дефектов оказания медицинской помощи, которые, несмотря на то, что не состояли в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти Романова И.М., но вместе с тем, привели к неблагоприятному течению заболевания, утяжелению состояния больного и способствовали наступлению неблагоприятного исхода – его смерти, принимая во внимание, что здоровье – это состояние полного социального, психологического и физического благополучия человека, которое может быть нарушено ненадлежащим оказанием пациенту медицинской помощи, а при смерти пациента нарушается и неимущественное право членов его семьи на здоровье, родственные и семейные связи, на семейную жизнь, а истец и ее дочь в связи с дефектами оказания медицинской помощи мужу и отцу ответчиком, и с его последующей смертью, безусловно, понесли существенный моральный вред, выразившийся в переживаемых ими тяжелых нравственных страданиях, которые не позволяют им до настоящего времени смириться с утратой супруга и отца, при осознании того, что шанс спасти мужа и отца был, хоть и небольшой, исходя из требований закона о разумности и справедливости возмещения морального вреда, приходит к выводу о взыскании ░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 300 000 ░░░. ░ ░░░░░░ ░░░░░░.

░░░░░ ░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░.░.░., ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░. 1.4 ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░-░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░.

░░░░░ ░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░ ░░░░░░░ 95 525 ░░░., ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░ ░ ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░-░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░ ░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░-░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░., ░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░.

░ ░░░░ ░░. 333.19 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░, ░. 1 ░░. 103 ░░░ ░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░-░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░-░░░░░░░░░ ░░░░░» ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 300 ░░░., ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░. 328 ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░

░░░░░░░░░░:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░-░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ 19 ░░░░ 2021 ░. ░ ░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░.░.░., ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░-░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░. ░. ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 300 000 ░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░-░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░. ░., ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░.░.░., ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 300 000 ░░░.

░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░.░.░., ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░-░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░-░░░░░░░░░ ░░░░░» ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 300 ░░░.

░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ – ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░. ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░-░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░                    ░.░. ░░░░░░░░░

░░░░░                                ░.░. ░░░░░░░░░░░

                                    ░.░. ░░░░░░░░░░

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 11.11.2021.