Решение от 20.03.2023 по делу № 22-255/2023 от 13.02.2023

УИД: 31RS0002-01-2021-000688-47                                                                                                       дело № 22-255/2023

БЕЛГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Белгород                                                                                                                20 марта 2023 года

Суд апелляционной инстанции Белгородского областного суда в составе:

председательствующего судьи Ремнёвой Е.В.,

судей Кичигина Ю.И., Рощупкина А.Ф.,

с участием:

прокурора Раевской О.А.,

потерпевшего С.

потерпевшей С.,

её представителя – адвоката А.,

осужденной Супрун Е.С.,

её защитников – адвокатов Михайлова И.Л., Буковцова А.В.,

при ведении протокола секретарями Белоус С.В., Подрейко Е.С.,

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя – старшего помощника прокурора Белгородского района Раевской О.А., апелляционные жалобы (основные и дополнительную) потерпевшей С. и её представителя – адвоката А. на приговор Белгородского районного суда Белгородской области от 29 декабря 2022 года, которым

Супрун Е.С., <данные изъяты>

осуждена:

- по ч. 1 ст. 109 УК РФ – к ограничению свободы на срок 1 год 11 месяцев, с установлением ей ограничений:

-не выезжать за пределы территории муниципального образования «<данные изъяты>» и не изменять места жительства по адресу: <данные изъяты>, без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации;

- не уходить из места постоянного проживания, расположенного по адресу: <данные изъяты> в ночное время с 22 часов до 6 часов ежедневно, без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации,

с возложением на осужденную обязанности являться в указанный специализированный государственный орган один раз в месяц для регистрации.

В соответствии с ч.ч. 3, 4 ст. 72 УК РФ в срок наказания в виде ограничения свободы зачтено время содержания Супрун Е.С.:

- под стражей в период с 27 сентября 2020 года по 29 сентября 2020 года из расчёта один день содержания под стражей за два дня ограничения свободы;

- под домашним арестом в период с 30 сентября 2020 года по 20 июля 2021 года из расчёта один день домашнего ареста за 1 день ограничения свободы.

На основании п. 3 ч. 1 ст. 24; ч. 8 ст. 302 УПК РФ Супрун Е.С. освобождена от отбывания назначенного наказания в виде ограничения свободы сроком 1 год 11 месяцев ввиду истечения срока давности уголовного преследования.

Гражданский иск потерпевших удовлетворён, взыскано с Супрун Е.С.:

- в пользу С. в счёт компенсации морального вреда 1 000 000 рублей и в счёт возмещения материального ущерба 241 060 рублей;

- в пользу С. в счёт компенсации морального вреда 500 000 рублей;

- в пользу С. в счёт компенсации морального вреда 500 000 рублей.

Приговором суда разрешена судьба вещественных доказательств и распределены процессуальные издержки.

Потерпевший С., своевременно и надлежащим образом уведомленный о дате, времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, не явился в суд апелляционной инстанции, ходатайств об отложении судебного заседания от него не поступило. На основании ч. 3 ст. 389.12 УПК РФ апелляционное разбирательство проведено в отсутствие неявившегося лица.

Заслушав доклад судьи Ремнёвой Е.В., изложившей содержание приговора, доводы апелляционных представления и жалоб (основных и дополнительной), возражений на них, выступления: прокурора Раевской О.А., потерпевшей С. и её представителя – адвоката А., потерпевшего С.., поддержавших апелляционные представления и жалобы, просивших об отмене приговора и о передаче уголовного дела на новое судебное разбирательство; осужденной Супрун Е.С. и её защитников адвокатов Михайлова И.Л., Буковцова А.В., возражавших против удовлетворения апелляционных представления и жалоб, просивших об оставлении приговора без изменения, суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л:

Органом предварительного расследования Супрун Е.С. обвинялась в убийстве своего супруга С.

Приговором суда Супрун Е.С. признана виновной в причинении С. смерти по неосторожности.

Преступление совершено 27 сентября 2020 года в п. Северный Белгородского района Белгородской области при обстоятельствах, изложенных в приговоре, а именно: в указанный день между супругами Супрун Е.С. и С., находившимися в состоянии алкогольного опьянения, по месту их жительства, произошла ссора, в ходе которой С. нанёс Супрун Е.С. два удара в область лица, причинив ей кровоподтёк в области челюсти слева с травматическим отёком мягких тканей, не повлекшие вреда здоровью, а также высказал в её адрес угрозу убийством, которую она восприняла реально.

В ответ Супрун Е.С. вооружилась ножом и, проявляя преступную небрежность, находясь в непосредственной близости от супруга, не предвидя возможности наступления опасных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должна была и могла предвидеть эти последствия, привела нож в угрожающее для супруга состояние, прижав обух ножа к своей груди и направив лезвие в сторону мужа на уровне жизненно важных органов, при этом высказала в адрес С. ответную угрозу убийством, в случае, если он продолжит её избивать.

В этот момент, при попытке встать с кровати, С. потерял равновесие и, пытаясь, удержаться, резко сблизился с Супрун Е.С., наткнувшись на нож, находившийся неподвижно в её руках.

В результате неосторожных действий подсудимой, С. причинено проникающее колото-резаное ранение передней поверхности левой половины грудной клетки, с повреждением мягких тканей груди, сердечной сорочки и сердца, осложнившееся сдавливанием сердца кровью, квалифицирующееся по признаку опасности для жизни как повреждение, повлекшее тяжкий вред здоровью, от которого С. скончался на месте происшествия.

В судебном заседании Супрун Е.С. вину в совершении преступления признала частично.

В апелляционном представлении государственный обвинитель – старший помощник прокурора Белгородского района Раевская О.А. считает приговор незаконным и необоснованным. Утверждает о несоответствии выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленных судом. Заявляет о нарушении судом уголовного закона, что повлекло неправильную квалификацию действий виновной по ч. 1 ст. 109 УК РФ и назначение ей чрезмерно мягкого наказания, не связанного с лишением свободы и освобождение её от отбывания наказания ввиду истечения сроков давности уголовного преследования.

Считает, что судом не дана должная оценка противоречиям в показаниях Супрун Е.С., которая при допросе её в качестве подозреваемой и обвиняемой не сообщала о том, что супруг высказывал в её адрес угрозы убийством, которые она воспринимала реально, а эта версия появилась лишь на следственном эксперименте и в суде. Обращает внимание на показания Супрун Е.С. в качестве подозреваемой о том, что она взяла нож на кухне, но впоследствии утверждала о том, что нож находился в ящике с инструментами, находившемся в комнате. Полагает, что правильность установления местонахождения ножа имеет существенное значение для квалификации действий осужденной, так как, согласно обвинению, она затаила обиду и обозлилась на супруга из-за причинённых ей телесных повреждений, в результате чего у неё возник умысел на его убийство, для чего она и приискала нож в другой комнате. Просит учесть, что потерпевший С. после нанесения супруге ударов остался сидеть на кровати, продолжая играть в приставку, и находился в таком положении до тех пор, пока она не вернулась с ножом, то есть не совершал в отношении неё никаких активных действий, прекратив их до того, как осужденная направилась приискивать нож. Полагает, что суд не дал должной оценки показаниям Супрун Е.С., данным в качестве подозреваемой, о том, что после того, как она приискала нож и вернулась в комнату, между нею и супругом продолжилась ссора, в ходе которой она высказала в его адрес угрозу убийством, если он ещё раз совершит подобные действия, а когда С. встал с кровати и направился к ней, ударила его ножом (т. 3 л.д. 113-119). При проверке показаний на месте Супрун Е.С. пояснила, что после причинения ножевого ранения она продолжала держать нож в руке до тех пор, пока не увидела, как супруг упал в коридоре. Считает, что подсудимая, изменив свои показания в суде, пыталась ввести участников судебного разбирательства в заблуждение. Выражает несогласие с признанием судом недостоверными показаний Супрун Е.С. в качестве подозреваемой об обстоятельствах причинения ножевого ранения со ссылкой на нахождение её в момент допроса в состоянии опьянения. Полагает, что суд при оценке таких показаний не учёл выводы заключения судебно-психиатрической экспертизы о наличии у Супрун Е.С. признаков «<данные изъяты>», а также указанную в заключении психологическую характеристику личности осужденной, согласно которой она эгоцентрична, импульсивна, конфликтна, обладает пренебрежением к принятым общественным нормам и установившимся правилам поведения, обладает недостаточной способностью к прогнозированию, что приводит к отсутствию тревоги и страха перед потенциальным наказанием, нетерпимость к любым замечаниям и ограничениям с лёгкостью возникновения реакций раздражения, что, по мнению автора апелляционного представления, свидетельствует о склонности Супрун Е.С. к агрессии. Считает, что суд не дал должной оценки поведению Супрун Е.С. в моменты нахождения её в состоянии алкогольного опьянения, ссылаясь на показания допрошенных свидетелей и свидетеля О. в частности, бывших свидетелями неадекватного поведения осужденной по отношению к супругу, а также не видевших, чтобы С. когда-либо занимался рукоприкладством по отношению к своей жене. Обращает внимание на протокол осмотра предмета и заключения экспертов №, согласно которым клинок ножа погрузился в тело потерпевшего на 15 см, для чего требовалось приложить немалое усилие. При этом предложенная виновной на следственном эксперименте версия, хоть и признана экспертами состоятельной, однако согласно заключению эксперта № не исключает образование колото-резаного ранения потерпевшего при иных обстоятельствах. Настаивает на недостоверности предложенной Супрун Е.С. версии о самонатыкании потерпевшего на нож ввиду её несоответствия ранее данным ею показаниям в качестве подозреваемой и обвиняемой, а также ввиду большой разницы в росте и весе между супругами при неполном погружении клинка ножа в тело потерпевшего. Утверждает, что показания эксперта Д., допустившей версию о самонатыкании на нож, противоречат выводам дополнительной комиссионной экспертизы, также её собственным показаниям, данным в ходе следствия, когда Д. пояснила о несоответствии в показаниях Супрун Е.С. при проверке показаний на месте и в ходе следственного эксперимента (т. 3 л.д. 55-57), чему суд не дал должной оценки. Обращает внимание на то, что Супрун Е.С. обладает медицинскими познаниями, имеет квалификацию медсестры, поэтому знала о месторасположении жизненно важных органов в области тела, где было причинено ножевое ранение потерпевшему.

Настаивает на том, что в действиях Супрун Е.С. сознательно допускала смерть потерпевшего, поэтому содеянное ею должно квалифицироваться как убийство. Кроме того, считает необоснованным признание смягчающим наказание обстоятельством активное способствование расследованию преступления. Просит приговор суда отменить и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

В апелляционных жалобах (основных и дополнительной):

- потерпевшая С., выражая несогласие с приговором, обращает внимание на неверное указание в приговоре сведений о месте регистрации и проживания осужденной Супрун Е.С. Оспаривает квалификацию действий осужденной по ч. 1 ст. 109 УК РФ. Обращает внимание на показания С., Ш., С., которые слышали, как Супрун Е.С. говорила, что убила супруга. Просит учесть, что осужденная, имеющая медицинское образование, удерживала нож в направлении жизненно важного органа – сердца. Оспаривает показания осужденной о том, что она взяла нож из ящика с инструментами, ссылаясь на представленные стороной защиты фотографии. Ссылается на противоречия в приговоре в части описания направления раневого канала в заключении, выполненным К. (слева направо и немного снизу вверх), и указанного экспертом Д. (слева направо сверху вниз спереди назад). Заявляет о неконкретности показаний эксперта Д., которая поясняла, что нож мог выпасть, но мог и не выпасть из раны. Обращает внимание на то, что механизм извлечения ножа из раневого канала был аналогичен механизму его вовлечения в тело, но, согласно показаниям Супрун Е.С., потерпевший после самонатыкания на нож пошёл в коридор, то есть изменил направление своего движения, однако при этом отсутствуют дополнительные порезы на теле потерпевшего. Утверждает о неконкретности и противоречивости показаний осужденной в судебном заседании и в ходе следствия, которым суд не дал должной оценки в приговоре. Ссылается на показания свидетеля О., охарактеризовавшего Супрун Е.С. как вспыльчивую, злоупотребляющую спиртным, обращает внимание на неоднократное привлечение осужденной к административной ответственности за появление в нетрезвом виде в общественном месте в 2009 и 2017 годах, чему суд не дал оценки. Считает необоснованным признание смягчающим наказание обстоятельством активное способствование расследованию преступления, а также уход за нетрудоспособной бабушкой, которая на момент предоставления справки уже умерла.

Просит приговор суда отменить и передать уголовное дело на новое рассмотрение в другой суд Белгородского района.

- адвокат А., действующий в интересах потерпевшей С., считает приговор незаконным и необоснованным, противоречащим кассационному определению судебной коллегии по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 17 марта 2022 года, которым отменялся аналогичный приговор того же суда. Утверждает, что выводы суда о самонатыкании потерпевшего на нож, зафиксированный в руках Супрун Е.С., противоречит не только её первоначальным показаниям в качестве подозреваемой о нанесении ею удара ножом в грудь супруга, продемонстрировавшей под видеозапись как она держала нож одной рукой, но и заключению специалиста № приобщённого представителем потерпевшей, которым полностью исключена версия осужденной о самонатыкании потерпевшего на нож и самостоятельное выпадение ножа из раны. Ссылаясь на противоречия между представленным заключением специалиста и заключениями экспертов, настаивает на необходимости проведения повторной экспертизы для выяснения механизма причинения травмы, что констатировал и кассационный суд в своём определении, указав о том, что иных экспертных исследований для определения механизма причинения телесного повреждения потерпевшему, в том числе при натыкании на нож под весом собственного тела без ударного воздействия по делу не проводилась, и оценка указанному заключению с учетом показаний осужденной судом не дана. Обращает внимание на то, что эксперт Д. не смогла ответить на вопрос представителя обвинения о том, как при наклонённом теле потерпевшего, якобы натыкающегося на горизонтально расположенный нож, раневой канал расположен снизу вверх. Кроме того, этот эксперт в ходе следствия исключила возможность самостоятельного выпадения ножа из раны, а в суде допустила такую возможность, чему суд не дал должной оценки. Обращает внимание на показания Супрун Е.С., согласно которым она выбросила нож только после того, как потерпевший после ранения развернулся и пошёл в коридор, что свидетельствует о снятии тела с жёстко зафиксированного лезвия. Однако данное обстоятельство противоречит заключению судебно-медицинской экспертизы и допросу эксперта К., пояснившей о том, что поворота клинка в ране не было. Считает, что обвиняемая, изменившая показания при проведении следственного эксперимента и заявившая о том, что она была прижата спиной к косяку двери, фактически подгоняла свои показания под фактические обстоятельства. Обращает внимание на то, что никаких исследований о возможности самопроизвольного выпадения ножа из раны глубиной 15 см эксперты не проводили, хотя имели для этого все необходимые сведения и предметы. При этом эксперт К. в суде не смогла пояснить, как при такой глубине проникновения нож мог самопроизвольно выпасть из раны. Установив, что расстояние между потерпевшим и Супрун Е.С. составляло 120 см перед падением потерпевшего на нож, экспертом не выяснялось, что остановило тело при отсутствии опоры на руки. Обращает внимание на разницу между длиной клинка, составляющей 20,2см, и глубиной раневого канала, составляющей всего 15 см. Настаивает, что указанные обстоятельства свидетельствуют о причинении раны в результате удара. Ссылается на показания эксперта Д. в ходе следствия, согласно которым при проверке показаний на месте не были созданы условия для самонатыкания, и вероятнее всего при падении С. на Супрун Е.С. они упали бы ввиду очевидной разницы в весе, при этом она исключила возможность оставления ножа в руках осужденной после самонатыкания, так как в этом случае произошёл бы неизбежный дополнительный разрез раны, поскольку потерпевший изменяет направление (падает). Кроме того, эксперт Д. на следствии поставила под сомнение возможность самопроизвольного выпадения ножа из раны глубиной 15 см при условии сокращения повреждённых мышц и размеров исследованного ею ножа, однако в судебном заседании этот эксперт полностью отвергла свои ранее данные показания, вложив в них иной смысл, при этом также не смогла объяснить, почему при падении с расстояния 120 см без опоры руками и при отсутствии повреждений костного скелета грудной клетки потерпевший остановился на глубине раневого канала 15 см, а не на всю длину клинка. Утверждает, что версия о самопроизвольном выпадении из раны ножа противоречит и протоколу осмотра места происшествия (т. 1 л.д. 29), согласно которому нож обнаружен в комнате справа от кровати, то есть выпасть туда из тела С., наткнувшегося на нож в дверном проёме и развернувшегося в сторону коридора с ножом в груди, нож не мог. Приводя подробный анализ показаний Супрун Е.С. в качестве подозреваемой и обвиняемой об обстоятельствах причинения потерпевшему ножевого ранения, утверждает о непоследовательности и противоречивости таких показаний. Считая наиболее правдивыми показания Супрун Е.С. при первом допросе в качестве подозреваемой, заявляет об отсутствии оснований для их исключения, так как лёгкое опьянение Супрун Е.С. за 1,5 часа до её допроса не повлияло на правильность восприятия ею происходящего и добровольность демонстрации действий, заявлений о нахождении в болезненном состоянии или в состоянии опьянения от Супрун Е.С. не поступило. Обращает внимание на протокол допроса Супрун Е.С. в качестве обвиняемой от 06 октября 2020 года, при котором она после предъявления ей обвинения, в присутствии другого защитника по соглашению, будучи предупреждённой об использовании её показаний в качестве доказательств, после избрания в отношении неё меры пресечения, подтвердила ранее данные показания, пояснив об умышленном характере своих действий, об отсутствии умысла на причинение смерти и о нахождении её в момент инкриминируемого деяния в состоянии повышенной эмоциональной напряжённости, вызванной применением насилия со стороны потерпевшего (т. 3 л.д. 130-132). Заявляя о ложности последующих показаний Супрун Е.С., обращает внимание на психологические особенности её личности, установленные комплексной психолого-психиатрической экспертизой, согласно которому осужденная эгоцентрична, импульсивна, конфликтна, обладает пренебрежением к принятым общественным нормам и установившимся правилам поведения, отличается поверхностным и нестойким отношением в межличностном общении, в конфликтно-фрустрирующих ситуациях имеет место фиксация на негативных аспектах, проявляет внешнеобвинительные реакции, существует реальная вероятность проявления открытой агрессии, чему суд не дал должной оценки в приговоре. Настаивает на том, что обвинением была дана верная квалификация действий Супрун Е.С., а её вина в умышленном убийстве С. полностью доказана. Просит приговор суда отменить и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство.

В возражениях и дополнениях к ним адвокаты Михайлов И.Л. и Буковцов А.В., действующие в интересах осужденной Супрун Е.С., считают приговор суда законным и обоснованным, просят оставить его без изменения, а апелляционные представления и жалобы – без удовлетворения.

В возражениях потерпевший С., выражая несогласие с позицией защитников осужденной, приводит доводы, аналогичные доводам апелляционных представления и жалоб и настаивает на виновности Супрун Е.С. в убийстве С.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалоб (основных и дополнительной), возражений на них, заслушав выступления сторон, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Вина Супрун Е.С. в причинении смерти С. подтверждена исследованными в судебном заседании доказательствами, в том числе: сообщением в дежурную часть ОМВД России (т. 1 л.д 47), протоколом осмотра места происшествия (т. 1 л.д. 26-44), протоколами выемки (т. 1 л.д. 63-66, 73-75) и осмотра предметов (т. 1 л.д. 55-61, 83-88, 67-71, 76-81), заключениями судебно-медицинского эксперта (т. 2 л.д. 57-60), судебно-биологических, дактилоскопической, медико-криминалистической экспертиз (т. 2 л.д. 125-127, 141-143, 158-160, 192-196, 73-74, т. 3 л.д. 3-14, 24-25), согласно которым 27 сентября 2020 года в квартире <адрес> обнаружен труп С. с телесными повреждениями в виде колото-резаной раны передней поверхности левой половины грудной клетки, расположенной в 134 см от подошвенной линии стоп, с послойным повреждением мягких тканей груди, сердечной сорочки и сердца, причинившей тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и повлекшей смерть С. на месте происшествия. Указанное телесное повреждение причинено плоским острым орудием типа ножа незадолго до смерти потерпевшего, не более десятков минут, в срок около 24-36 часов от момента исследования трупа в морге, начавшегося в 9 часов 00 минут и окончившегося в 11 часов 00 минут 28 сентября 2020 года.

Из квартиры по месту обнаружения трупа изъят кухонный нож со следами крови человека, которая могла произойти от С. С учётом конструктивно-метрических параметров такого ножа, морфологических особенностей и механизма образования ранения С., повреждений на его футболке, совпадения по локализации расположения раны и повреждений на футболке потерпевшего, экспертами не исключена возможность использования изъятого с места происшествия ножа в качестве травмирующего оружия.

С места происшествия изъяты бутылки из-под вина, на одной из которых обнаружен след пальца руки Супрун Е.С.

На одежде Супрун Е.С., выданной осужденной, а также на её носках, изъятых с места происшествия, обнаружена кровь человека, происхождение которой от С. не исключена.

Перечисленные доказательства, свидетельствующие о насильственном характере смерти С. и причастности к ней Супрун Е.С., сторонами не оспариваются и получили в соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ надлежащую оценку в приговоре, с которой суд апелляционной инстанции соглашается.

Сама осужденная, как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании, подтвердила факт причинения ею ножевого ранения своему супругу, от чего тот скончался на месте происшествия.

Между тем, доказательств, бесспорно свидетельствующих об умысле Супрун Е.С. на убийство С. стороной обвинения суду первой и апелляционной инстанции не представлено.

Из показаний Ш. как в суде, так и в ходе предварительного расследования (т. 1 л.д. 213-215), аудиозаписи телефонного разговора Ш. с диспетчером скорой помощи (т. 1 л.д. 91, 92-94, 100-104, 105-107), из показаний соседки С. (т. 1 л.д. 225-229) и прибывшего на место происшествия потерпевшего С., а также из показаний потерпевших С., С. свидетеля П. (т. 2 л.д. 15-19), узнавших о смерти С. по телефону, следует, что Супрун Е.С., пребывая в состоянии опьянения, будучи взволнованной и не способной внятно объяснить, что произошло, постоянно повторяла одну и ту же фразу о том, что убила А..

Изложенное подтверждает лишь причастность осужденной к смерти своего супруга, но не может служить бесспорным доказательством умышленного характера её действий.

Видеозапись первоначальных показаний Супрун Е.С. (т. 3 л.д. 113, т. 6 л.д. 166), данных в тот же день, спустя всего несколько часов после совершения преступления, подтверждает нестабильность эмоционального состояния допрашиваемой подозреваемой, наличие у неё как моментов заторможенности, так и эмоциональных всплесков. Показания подозреваемой Супрун Е.С. об обстоятельствах причинения ножевого ранения супругу носили сумбурный, сбивчивый характер, она неоднократно повторяла, что не понимает, как всё произошло, и отрицала наличие у неё намерения убить С.

Согласно акту медицинского освидетельствования (т. 1 л.д. 52) за полтора часа до начала допроса Супрун Е.С. всё ещё находилась в состоянии алкогольного опьянения, содержание алкоголя в выдыхаемом ею воздухе составляло 0,260 мг/л, что не могло не сказаться на качестве её показаний.

Тщательно проанализировав содержание протокола допроса подозреваемой и видеозаписи этого следственного действия, суд первой инстанции пришёл к выводу о невозможности сделать однозначный вывод об умысле Супрун Е.С. на убийство своего супруга, с чем соглашается и апелляционная инстанция.

Спустя девять дней после этого допроса, давая показания в качестве обвиняемой, Супрун Е.С. категорично заявила об отсутствии у неё умысла на причинение смерти своему супругу (т. 3 л.д. 130-132).

Конкретизация и детализация Супрун Е.С. своих показаний при последующих её допросах в качестве обвиняемой, в том числе при проверке показаний на месте и при следственном эксперименте, обусловлены характером задаваемых ей вопросов участвующими лицами, в том числе с учётом вопросов, обозначенных в заключении комиссионной судебно-медицинской экспертизы от 21 декабря 2020 года № (т. 3 л.д. 3-14), и данных экспертами рекомендаций о необходимости проведения следственного эксперимента.

По результатам следственного эксперимента, в котором участвовали обвиняемая и эксперт Д., проведена дополнительная комиссионная судебно-медицинская экспертиза (т. 3 л.д. 38-50), согласно выводам которой версия Супрун Е.С. о механизме образования телесных повреждений у Супрун А.Н. в результате самостоятельного натыкания на нож признана экспертами состоятельной.

Несогласие стороны обвинения с показаниями Супрун Е.С., бывших предметом исследования экспертов с точки зрения состоятельности предложенной ею версии событий, не является основанием для признания проведённых по делу экспертных исследований недопустимым доказательством.

Дополнительная комиссионная судебно-медицинская экспертиза проведена уполномоченными лицами, имеющими соответствующее образование и значительный стаж экспертной деятельности, предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Выводы экспертов обоснованы, не противоречивы, ясны и поняты.

Допрошенная в судебном заседании эксперт Д. подтвердила выводы дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы, дав в пределах своей компетенции исчерпывающие ответы на поставленные стороной обвинения вопросы. Оснований ставить их под сомнение не имеется.

Противоречия между показаниями эксперта Д., данными ею в суде и на следствии, на которые обращают внимание авторы апелляционных представления и жалоб, связаны с вопросами теоретического характера о возможности или невозможности самостоятельного выпадения ножа из раны, что выходит за рамки проведённого с участием этого эксперта исследования, а потому обоснованно не приняты судом первой инстанции во внимание.

Предусмотренных ст. 207 УПК РФ оснований для назначения дополнительной или повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы не установлено, поэтому в удовлетворении соответствующего ходатайства представителя потерпевших судом первой инстанции обоснованно отказано.

Представленное адвокатом А. заключение специалиста №, по сути, является научным изысканием, проведённым в целях проверки теоретических предположений о характере телесных повреждений при падении тела на нож, без привязки к конкретным обстоятельствам дела и без учёта собранных по делу доказательств, поэтому обоснованно не учитывалось судом первой инстанции.

Судом первой инстанции тщательно проанализированы все показания Супрун Е.С., данные ею на предварительном следствии и в судебном заседании, при этом установлено, что осужденная с самого первого допроса последовательно рассказывала о том, как в ходе словесной ссоры супруг дважды ударил её в область левой щеки, от чего она испытала боль и обиду.

Конфликтные отношения между супругами С., помимо их родственников – С., С.., С., П., подтвердили как свидетели обвинения С., О., Ш., так и свидетели защиты М., М.

Наличие у Супрун Е.С. телесного повреждения в виде кровоподтёка в проекции тела нижней челюсти слева с травматическим отёком мягких тканей, не причинившее вреда здоровью и образовавшееся в срок, соответствующий дню преступления (т. 2 л.д. 108-109), подтверждает показания осужденной о произошедшем между нею и супругом очередной ссоре, после которого Супрун Е.С. взяла нож и предупредила С., чтобы он к ней не приближался.

Суду первой и апелляционной инстанции не представлено достоверных доказательств, опровергающих утверждение осужденной о том, что она лишь удерживала нож перед собой, а С., направлявшийся в её сторону, сам упал на него, запутавшись в простыне или споткнувшись.

Как следует из показаний Ш., проснувшись, она увидела ещё живого С., который стоял на четвереньках, а осужденная просила о помощи для него.

Таким образом, после ножевого ранения потерпевшего, Супрун Е.С., несмотря на имеющуюся у неё возможность, не предприняла никаких активных действий, направленных на лишение жизни своего супруга, а наоборот, обратилась за помощью к Ш., разбудив её и попросив вызвать скорую помощь для С. Изложенное подтверждает утверждение Супрун Е.С. об отсутствии у неё умысла на причинение смерти своему супругу.

С учётом установленных обстоятельств суд первой инстанции пришёл к обоснованному выводу о неосторожном характере действий осужденной в виде небрежности, поскольку она находилась в непосредственной близости от потерпевшего с ножом, направленным остриём в его сторону, при этом не предвидела возможности причинения С. ножевого ранения и наступления в результате этого его смерти, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должна была и могла предвидеть такие последствия.

Суд первой инстанции квалифицировал действия Супрун Е.С. по ч. 1 ст. 109 УК РФ как причинение смерти по неосторожности.

С такой квалификацией действий виновной суд апелляционной инстанции соглашается и не находит оснований для переквалификации их на ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Наказание Супрун Е.Н. назначено в соответствии с требованиями ст. 6, ст. 60 УК РФ, с учётом имеющих значение для дела сведений, характера и степени общественной опасности совершённого преступления, данных о личности виновной, наличия смягчающих и отсутствия отягчающих наказание обстоятельств, влияния назначенного наказания на исправление осужденной, что нашло отражение в мотивировочной части приговора.

Показания Супрун Е.Н. имели существенное для следствия и суда значение при установлении обстоятельств совершения преступления, поэтому суд первой инстанции обоснованно в соответствии с п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ признал обстоятельством, смягчающим наказание виновной, активное способствование расследованию преступления.

С учётом показаний свидетеля Ш. о действиях виновной, направленных на оказание помощи потерпевшему после совершения преступления, а также с учётом принятых Супрун Е.С. мер по добровольному частичному возмещению причинённого ущерба, на основании п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ указанные обстоятельства суд первой инстанции обоснованно признал смягчающими наказание виновной.

Авторами апелляционных жалоб не представлено доказательств, опровергающих факт осуществления Супрун Е.С. ухода за нетрудоспособной бабушкой в период, предшествующий вынесению приговора, поэтому такие сведения, представленные стороной защиты, независимо от даты окончания такого ухода ввиду смерти этого лица, учтены судом первой инстанции наряду с иными данными о личности виновной, в том числе: сведениями об отсутствии судимости, отсутствии жалоб по месту жительства, отсутствии учёта у врачей нарколога и психиатра, о наличии поощрений, о состоянии здоровья подсудимой.

С учётом установленных данных о личности виновной, характера и степени общественной опасности впервые совершённого неосторожного преступления небольшой тяжести, а также требований ч. 1 ст. 56 УК РФ, не позволяющей назначить лишение свободы лицу, впервые совершившему преступление небольшой тяжести, при отсутствии отягчающих наказание обстоятельств, суд первой инстанции пришёл к обоснованному выводу о том, что цели наказания, предусмотренные ст. 43 УК РФ, могут быть достигнуты при назначении Супрун Е.С. наказания в виде ограничения свободы. С мотивами такого решения, подробно изложенными в приговоре, суд апелляционной инстанции соглашается.

Предусмотренных ч. 6 ст. 53 УК РФ обстоятельств, не позволяющих назначить виновной такой вид наказания, не установлено.

Исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами совершённого преступления, поведением виновной во время его совершения или после него, а равно иных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, которые возможно расценить как основания для применения ст. 64 УК РФ и назначения более мягкого наказания, судом первой и апелляционной инстанции не установлено.

Назначенное осужденной наказание является справедливым и соразмерным содеянному. Оснований для его усиления или смягчения суд апелляционной инстанции не усматривает.

Назначенные Супрун Е.С. ограничения и обязанности соответствуют требованиям ч. 1 ст. 53 УК РФ.

Вместе с тем суд первой инстанции не учёл, что Супрун Е.С. изменила место жительства и в настоящее время зарегистрирована и проживает по адресу: <адрес> В этой части приговор подлежит изменению с внесением соответствующего уточнения в его вводную и резолютивные части.

Иных оснований для изменения приговора суд апелляционной инстанции не усматривает.

Время содержания под стражей и домашним арестом зачтено осужденной в срок ограничения свободы по правилам частей 3, 3.4 статьи 72 УК РФ.

Поскольку предусмотренный п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ срок давности уголовного преследования за совершённое Супрун Е.С. преступление небольшой тяжести к моменту вынесения приговора истёк, суд первой инстанции в соответствии с требованиями ч. 8 ст. 302, п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ пришёл к правильному выводу об освобождении виновной от наказания.

Гражданские иски потерпевших С., С., С. о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда разрешены судом первой инстанции в соответствии с требованиями ст.ст. 151, 1099-1101, 1064 ГК РФ, с учётом размера причинённого имущественного ущерба, добровольно выплаченной Супрун Е.С. суммы в счёт возмещения имущественных расходов, с учётом характера и степени перенесённых потерпевшими страданиями в результате смерти их близкого родственника, исходя из принципов разумности и справедливости.

Решение суда первой инстанции в этой части сторонами не обжалуется, и суд апелляционной инстанции не находит оснований для несогласия с ним.

Нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, по делу не установлено. Оснований для удовлетворения апелляционных представления и жалоб не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь п. 9 ч. 1 ст. 389.20, ст. 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 29 ░░░░░░░ 2022 ░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░.░. – ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░, ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░ ░░░░░: <░░░░░>, ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ – ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░. – ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ (░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░) ░░░░░░░░░░░ ░. – ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ 47.1 ░░░ ░░, ░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░                    (░░░░░░░)

░░░░░                                                               (░░░░░░░)