Решение по делу № 33-5327/2019 от 24.10.2019

Судья Орлов Д.В.            Дело № 33-5327/2019

УИД 18RS0013-01-2018-003176-37

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе

председательствующего Глуховой И.Л.,

судей Ивановой М.А., Рогозина А.А.,

при секретаре Сергеевой О.Ю.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Ижевске 20 ноября 2019 года дело по апелляционной жалобе ответчика Степанова Л.С., поданной его представителем Бажайкиным А.Л., на решение Завьяловского районного суда Удмуртской Республики от 19 июля 2019 года, которым

удовлетворен иск прокурора Завьяловского района Удмуртской Республики в защиту прав и законных интересов Российской Федерации в лице межтерриториального управления Росимущества в Удмуртской Республике и Кировской области (далее – «Территориальное управление Росимущества») и неопределенного круга лиц к Степанову Л. С..

Признано недействительным образование земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты>, в границах которого расположен водный объект.

Исключена из Единого государственного кадастра недвижимости запись государственного кадастрового учета о земельном участке с кадастровым номером <данные изъяты>

Признано отсутствующим право собственности Степанова Л. С. на земельный участок с кадастровым номером <данные изъяты>.

Заслушав доклад судьи Рогозина А.А., объяснения Степанова Л.С. и его представителя Бажайкина А.Л., доводы жалобы поддержавших; объяснения прокурора Борзенковой Т.А. и представителя межтерриториального управления Росимущества в Удмуртской Республике и Кировской области Тарасовой А.С., просивших решение оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

Прокурор Завьяловского района Удмуртской Республики в защиту прав и законных интересов Российской Федерации в лице Территориального управления Росимущества в Удмуртской Республике и неопределенного круга лиц обратился к Степанову Л.С. с иском о признании недействительным образование земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты>, в границах которого расположен водный объект; исключении из Единого государственного кадастра недвижимости записи государственного кадастрового учета о земельном участке с кадастровым номером <данные изъяты>; признании отсутствующим права собственности Степанова Л.С. на земельный участок с кадастровым номером <данные изъяты>.

В обоснование указал, что в ходе проведенной прокуратурой Завьяловского района проверки было установлено, что в границах находящего в собственности ответчика земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> расположенного по адресу <адрес> с видом разрешенного использования для строительства пруда, предоставленного ответчику постановлением главы местного самоуправления Завьяловского района Удмуртской Республики от 13 июля 1994 года № <данные изъяты> находится образованный плотиной на безымянном ручье пруд, который обособленным водным объектом не является и в силу частей 1, 2 ст. 8 Водного кодекса РФ может находиться только в федеральной собственности, поскольку расположен на водотоке безымянного ручья реки <данные изъяты>, в свою очередь являющейся притоком реки <данные изъяты>.

По информации отдела водных ресурсов по Удмуртской Республике Камского бассейнового водного управления Федерального агентства водных ресурсов в силу части 4 ст. 65 ВК РФ ширина водоохранной зоны указанного безымянного ручья составляет 100 м, ширина его береговой полосы - 20 м.

Поскольку земельный участок, на котором находится пруд, в силу ст. 102 Земельного кодекса РФ относится к землям водного фонда, на которых образование земельных участков не осуществляется, он сформирован и поставлен на кадастровый учет с нарушением водного и земельного законодательства - без определения границ водных объектов и водоохраной зоны, право собственности на весь земельный участок должно быть признано отсутствующим.

Незаконное оформление права собственности на водный объект нарушает права Российской Федерации как собственника данного водного объекта.

Ответчик против удовлетворения иска возражал, ссылаясь на отсутствие установленных законом оснований для удовлетворения иска и полагая, что спорный земельный участок был предоставлен под строительство пруда для разведения рыбы в соответствии с действовавшими на тот момент нормами законодательства; на момент предоставления земельного участка пруд не существовал как водный объект, а появился лишь после приобретения им права собственности на земельный участок.

Кроме того, просил применить к заявленным прокурором требованиям срок исковой давности.

В ходе рассмотрения дела судом к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора, были привлечены Администрация МО «Завьяловское» и Администрация МО «Завьяловский район».

Территориальное управление Росимущества полагало, что иск подлежит удовлетворению, поскольку земельный участок с кадастровым номером <данные изъяты> включает в себя часть водного объекта - ручья без названия реки <данные изъяты> являющейся притоком реки <данные изъяты> и земельный участок образован в нарушение общеобязательных нормативных правил, установленных ст.ст. 6,8 Водного кодекса РФ, ст.ст. 27, 102 Земельного кодекса РФ.

Третьи лица Управление Росреестра по Удмуртской Республике, Камское бассейновое водное управление Федерального агентства водных ресурсов, Администрация МО «Завьяловский район», Министерство природных ресурсов и охраны окружающей среды Удмуртской Республики против удовлетворения иска не возражали.

На основании ст. 167 ГПК РФ дело было рассмотрено судом в отсутствие Территориального управление Росимущества, надлежащим образом извещенного о времени и месте рассмотрения дела.

Судом постановлено указанное выше решение.

В апелляционной жалобе ответчик просит решение отменить и в удовлетворении иска отказать, указывая, что судом были применены нормы законодательства, которые на момент предоставления ему земельного участка не действовали и обратной силы не имеют; суд неверно применил нормы об исковой давности и не учел, что по делу был заявлен виндикационный иск и о нарушенном праве истец должен был узнать с момента возникновения права собственности на спорный земельный участок.

Полагает, что что суд необоснованно не принял во внимание, что спорный участок граничит с другими принадлежащими ему земельными участками и с его изъятием он теряет доступ к находящимся на них пахотным землям и производственной зоне; не дал должной оценки тому, поскольку в государственный водный реестр сведения о ручье без названия, протекающим по земельному участку (в том числе сведения о его протяженности, ширине, местоположении охранной зоны и береговой полосы, наличии гидравлической связи с рекой <данные изъяты> не внесены; не учел, что принадлежащий ему земельный участок в соответствии с Правилами землепользования и застройки МО «Завьяловское» в настоящее время входит в состав земель населенных пунктов и сведений о наличии в его границах водного объекта не имеется; в ходе рассмотрения дела указывалось на отсутствие гидравлической связи с водными объектами федерального уровня, в том числе ввиду наличия выше и ниже расположенного на спорном участке пруда иных частных прудов, прерывающих течение данного ручья, между тем суд не назначил землеустроительную и гидрологическую экспертизу с целью определения гидрологических характеристик водных объектов, установления части земельного участка, занимаемого водным объектом, его водоохранной зоны и береговой полосы.

Считает незаконным признание судом отсутствующим его права собственности на весь спорный земельный участок как явно не соразмерное предполагаемого нарушения права, поскольку имеющийся на земельном участке водный объект занимает незначительную его часть.

Полагает, что поскольку на момент предоставления ему земельного участка пруд не существовал как водный объект, а был построен лишь после приобретения им права собственности на земельный участок, федеральной собственностью пруд не является; кроме того, суд не учел, что в силу пункта 30 ст. 3 Федерального закона от 25 октября 2001 года № 137-ФЗ «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации» право собственности на земельные участки, на которых построены пруды (в том числе образованные водоподпорными сооружениями на водотоках) сохраняется, за исключением случаев, установленных законодательством Российской Федерации.

В возражениях на апелляционную жалобу прокурор выражает несогласие с ее доводами, полагая что на законность и обоснованность решения они не влияют.

На основании ст.ст. 167, 327 ГПК РФ дело рассмотрено судом апелляционной инстанции в отсутствие третьих лиц Управления Росреестра по Удмуртской Республике, Камского бассейнового водного управления Федерального агентства водных ресурсов, Министерства имущественных отношений Удмуртской Республики, Администрации МО «Завьяловский район», Администрации МО «Завьяловское», Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Удмуртской Республики, надлежащим образом извещенных о времени и месте рассмотрения дела.

В соответствии со ст. 327.1 ГПК РФ законность и обоснованность решения проверены судебной коллегией в пределах доводов апелляционной жалобы.

Оснований для отмены решения по доводам апелляционной жалобы судебная коллегия не усматривает.

В силу ст.ст. 3, 4 Водного кодекса РСФСР от 30 июня 1972 года реки, озера, водохранилища, другие поверхностные водоемы и водные источники, воды каналов, прудов составляли Единый государственный водный фонд; воды в соответствии с Конституцией СССР и ст. 11 Конституцией РСФСР 1978 года являлись государственной собственностью - общим достоянием всего советского народа, состояли в исключительной собственности государства и предоставлялись только в пользование; действия, в прямой или скрытой форме нарушающие право государственной собственности на воды, запрещались.

Аналогичные положения были закреплены в ст.ст. 3, 4 Основ водного законодательства СССР.

Одновременно с Водным кодексом РСФСР и Основами водного законодательства СССР исключительную собственность государства на землю и отнесение набережных к землям общего пользования устанавливал и Земельный кодекс РСФСР.

Впервые возможность принадлежности обособленного водного объекта на праве собственности гражданам и юридическим лицам была допущена ст. 34 Водного кодекса РФ, действовавшего с 20 ноября 1995 года и утратившего силу с 1 января 2017 года в связи с принятием Федерального закона от 3 июня 2006 № 73-ФЗ «О введении в действие Водного кодекса Российской Федерации».

Согласно ст.ст. 11, 34, 40 Водного кодекса РФ устанавливалась федеральная собственность на водные объекты; вместе с тем, было допущено нахождение в собственности граждан и юридических лиц обособленных водных объектов (замкнутых водоемов) - небольших по площади и непроточных искусственных водоемов, не имеющих гидравлической связи с другими поверхностными водными объектами; было определено, что обособленные водные объекты относятся к недвижимому имуществу и являются составной частью земельного участка, положения водного законодательства Российской Федерации применяются к обособленным водным объектам в той мере, в какой это не противоречит гражданскому законодательству.

    При этом ст. 35 данного Кодекса было установлено, водные объекты, находящиеся в федеральной собственности, не подлежат передаче в собственность муниципальным образованиям, гражданам и юридическим лицам.

Водным кодексом РФ, веденным в действие с 1 января 2007 года, также было установлено, что по общему правилу водные объекты находятся в собственности Российской Федерации (федеральной собственности); в частной собственности физического или юридического лица могут находиться лишь водоем в виде пруда или обводненного карьера, расположенного в границах принадлежащего указанным лицам на праве собственности земельного участка, и только в случае, если иное не установлено федеральными законами (ст. 5, части 1, 2 ст. 8 названного Кодекса), то есть пруд может находиться в частной собственности лишь тогда, когда он полностью располагается в границах земельного участка, то есть окружен землей со всех сторон, в отсутствие гидравлической связи такого объекта со всеми иными поверхностными водными объектами.

В соответствии пунктом 2 ст. 8 Водного кодекса РФ от 3 июня 2006 года пруд, обводненный карьер, расположенные в границах земельного участка, принадлежащего на праве собственности субъекту Российской Федерации, муниципальному образованию, физическому лицу, юридическому лицу, находятся соответственно в собственности субъекта Российской Федерации, муниципального образования, физического лица, юридического лица, если иное не установлено федеральными законами.

Лицо, создавшее пруд на водном объекте федеральной собственности вне зависимости от его собственности на прилежащие земли может быть только водопользователем, которому на основании договора водопользования предоставлено право использовать определенную акваторию конкретного водного объекта (пункт 2 части 1 ст. 11 Водного кодекса РФ).

Согласно части 1 ст. 6 Водного кодекса РФ поверхностные водные объекты, находящиеся в государственной собственности, являются водными объектами общего пользования, то есть общедоступными водными объектами, если иное не предусмотрено данным Кодексом.

В силу пунктов 1, 4 ст. 102 Земельного кодекса РФ земли, покрытые поверхностными водами, сосредоточенными в водных объектах, а также земли под гидротехническими и иными сооружениями на водных объектах относятся к землям водного фонда; на землях, покрытых поверхностными водами, формирование (образование) земельных участков не осуществляется; порядок использования земель водного фонда определяется настоящим Кодексом и водным законодательством.Занятые находящимися в государственной или муниципальной собственности водными объектами в составе водного фонда земельные участки отнесены к землям, ограниченным в обороте, которые не предоставляются в частную собственность, за исключением случаев, установленных федеральными законами (подпункт 3 пункта 5 ст. 27 Земельного кодекса РФ).

Согласно ст. 27 Земельного кодекса РФ земельные участки, отнесенные к землям, ограниченным в обороте, не предоставляются в частную собственность, за исключением случаев, установленных федеральными законами.

В соответствии с пунктом 3 части 5 и частью 8 ст. 27 Земельного кодекса РФ запрещается приватизация земельных участков в пределах береговой полосы, а также земельных участков, в границах которых расположены водные объекты, находящиеся в государственной собственности.

Таким образом, право собственности гражданина и юридического лица на водный объект в виде пруда, могло возникнуть лишь на замкнутый водоем, являющийся непроточным и не имеющим гидравлической связи с другими поверхностными водными объектами.

Согласно ст. 12 ГК РФ защита гражданских прав осуществляется, в том числе, путем признания права, а также иными способами, предусмотренными законом.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Конституционного Суда РФ от 7 июля 2016 № 1421-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Шапкиной Галины Михайловны на нарушение ее конституционных прав абзацем третьим ст. 12 и ст. 304 Гражданского кодекса Российской Федерации» ГК РФ среди основных начал гражданского законодательства предусматривает обеспечение восстановления нарушенных прав (ст. 1) с использованием для этого широкого круга различных способов защиты (ст. 12), которые направлены в том числе на поддержание стабильности гражданско-правовых отношений (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 23 сентября 2010 года № 1179-О-О, от 20 февраля 2014 года № 361-О, от 27 октября 2015 года № 2412-О, от 28 января 2016 года № 140-О и др.).

Перечень этих способов защиты в силу абзаца четырнадцатого ст. 12 ГК РФ, согласно которому защита гражданских прав осуществляется иными способами, предусмотренными законом, является открытым. К числу данных способов - по смыслу абзаца второго пункта 1 статьи 2 Федерального закона от 21 июля 1997 года № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» (согласно которому государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права, которое может быть оспорено только в судебном порядке) относится и оспаривание заинтересованным лицом права, зарегистрированного другим лицом в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, в том числе путем признания этого права отсутствующим.

    Согласно абзацу 4 пункта 52 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10 и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 22 от 29 апреля 2010 года «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» в случаях, когда запись в ЕГРП нарушает право истца, которое не может быть защищено путем признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения, оспаривание зарегистрированного права может быть осуществлено путем предъявления иска о признании права отсутствующим.

Согласно пункту 5 ст. 208 ГПК РФ исковая давность не распространяется на требования собственника или иного владельца об устранении всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения не были соединены с лишением владения (ст. 304 ГК РФ).

Как установлено судом и следует из материалов дела, 10 июня 1991 года Степанов Л.С. обратился к председателю сельского совета с заявлением о разрешении ему строительства пруда в <данные изъяты>

Согласно датированного июнем 1994 года акта выбора и обследования земельного участка под размещение пруда, выбранный и обследованный под застройку Степанову Л.С. земельный участок соответствует требованиям строительства пруда; из приложенных к нему картографических материалов усматривается наличие на земельном участке ручья (л.д. 104-107).

Из постановления Главы местного самоуправления Завьяловского района № <данные изъяты> от 13 июля 1994 года, кадастрового паспорта (выписки из государственного кадастра недвижимости) от 9 июня 2010 года, выписки из ЕГРП от 12 сентября 2018 года, а также сведений публичной кадастровой карты следует, что 13 июля 1994 года Степанову Л.С. в собственность был в предоставлен земельный участок площадью 4,0 га с кадастровым номером <данные изъяты> по адресу <адрес> под строительство пруда для разведения рыбы; разрешенным использованием земельного участка является строительство пруда, площадь и местоположение границ земельного участка соответствуют результатам межевания (л.д. 17-21, 23, 26, 98-101).

Из справки Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды от 12 октября 2018 года следует, что по результатам выезда установлено, что вблизи <адрес> на земельном участке с кадастровым номером <данные изъяты> расположен пруд, образованный на водотоке реки <данные изъяты> путем оборудования плотины, представляющей собой грунтовую насыпь, с устройством водовыпуска - вертикальной трубы в виде шахты высотой над уровнем воды примерно 1,5 метра; к результатам осмотра приложена фототаблица (л.д. 8-11).

Согласно информации отдела водных ресурсов по Удмуртской Республике Камского бассейнового водного управления Федерального агентства водных ресурсов в пределах <адрес> в границах данного земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> протекает ручей без названия (река <данные изъяты>) длиной 22 км, являющийся левобережным притоком реки <данные изъяты> в соответствии с пунктом 6 ст. 6 Водного кодекса РФ ширина водоохранной зоны указанного ручья составляет 100 метров, береговой полосы - 20 метров; данная информация представлена на основании общедоступных картографических материалов, в том числе Атласа Удмуртской Республики масштаба 1:100000 издания ФГУП «Уралаэрогеодезия» 2009 год и Гидрологической изученности, том II, выпуск I. Кама. Гидрометеорологическое издательство, Ленинград, 1966 год (л.д. 25, л.д. 201).

Постановлением старшего государственного инспектора в области охраны окружающей среды Удмуртской Республики Емшанова А.Д. от 11 октября 2018 года Степанов Л.С. был признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ст. 7.6 КоАП РФ (самовольного занятия водного объекта или пользования им с нарушением установленных условий) - использования водного объекта на реке <данные изъяты> в <адрес> на принадлежащем ему земельном участке с кадастровым номером <данные изъяты> без разрешения о предоставлении водного объекта в пользование для строительства или реконструкции гидротехнического сооружения (л.д. 186-192).

Согласно сведений отдела водных ресурсов по Удмуртской Республике Камского бассейнового водного управления Федерального агентства водных ресурсов от 26 апреля 2019 года в государственном водном реестре имеются сведения об изученных водных объектах в виде реки <данные изъяты> (код водного объекта <данные изъяты>), ее принадлежности к гидрографической единице 10.01.01 – реке <данные изъяты>; принадлежности указанного водного объекта к федеральной собственности (л.д. 196-198).

Разрешая спор, суд пришел к выводу о том, что земельный участок на момент его формирования в собственность ответчика предоставлен быть не мог, поскольку в соответствии с действующим в этот период и впоследствии законодательством водные объекты и их береговые полосы не могли предоставляться в частную собственность, в том числе и в составе земельных участков, поскольку неотъемлемой частью спорного земельного участка являлся образовавший на нем пруд безымянный ручей реки <данные изъяты>, являющийся притоком реки <данные изъяты>, и ввиду наличия гидравлической связи пруда и реки <данные изъяты> – к выводу о наличии оснований для снятия спорного земельного участка с кадастрового учета и признания права собственности на него ответчика отсутствующим.

Суд также не усмотрел оснований для применения к заявленным требованиям срока исковой давности ввиду их негаторного характера.

С указанными выводами судебная коллегия соглашается и оснований для их переоценки по доводам апелляционной жалобы не усматривает, поскольку судом первой инстанции было правильно установлено, что в соответствии со сведениями, представленными Министерством природных ресурсов и охраны окружающей среды, отделом водных ресурсов по Удмуртской Республике Камского бассейнового водного управления Федерального агентства водных ресурсов, графическими материалами, общедоступными картографическими ресурсами, размещенными в сети «Интернет», публичной кадастровой карты в границах земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> расположен безымянный водный ручей и образованный на нем пруд; образование (строительство) пруда произошло путем возведения искусственного сооружения в виде плотины на указанном безымянном ручье, имевшем естественный водоток и впадавшем в реку <данные изъяты>.

Доводы жалобы о том, что гидравлической связи между прудом и естественным водотоком не имеется, достоверными доказательствами не подтверждены и опровергаются указанными выше доказательствами.

При этом судебная коллегия учитывает, что в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции ходатайства о назначении землеустроительной и гидрологической экспертиз для опровержения указанных обстоятельств ответчиком не заявлялось.

По приведенным выше основаниям выводы суда о том, что образованный на принадлежащем ответчикам земельном участке пруд расположен на естественном водотоке - ручье без названия, имеющем гидравлическую связь с другими водными объектами являются правильными; соответствующие доводы апелляционной жалобы судебной коллегией отклоняются.

Поскольку в данном случае пруд образован в результате создания гидротехнических сооружений на водотоке ручья и являлся элементом гидрографической сети при отсутствии его гидравлической обособленности, в силу приведенных выше норм материального права как на дату предоставления земельного участка, так и норм материального права, действовавших впоследствии, расположенный на участке ответчика водный объект и его береговая полоса на момент формирования земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> принадлежали на праве собственности государству.

Поскольку в судебном заседании объективно установлено, что пруд не является обособленным водоемом и является федеральной собственностью; земельный участок был предоставлен ответчиком для строительства данного пруда и относится к землям водного фонда, требования о признании недействительным образования земельного участка, в границах которого расположены водные объекты и требования о признании отсутствующим зарегистрированного права собственности ответчика на земельный участок с кадастровым номером <данные изъяты> подлежали удовлетворению.

При этом, поскольку земельный участок с кадастровым номером <данные изъяты> был сформирован и поставлен на кадастровый учет как единый объект недвижимости для строительства пруда, без определения границы водного объекта, береговой полосы и водоохраной зоны, вопреки доводам жалобы право собственности ответчика должно быть признано отсутствующим на весь земельный участок как сформированный с нарушением водного и земельного законодательства; поскольку сведения о категории земельного участка на момент его образования были внесены с нарушением закона, это является основанием для удовлетворения требований об исключении записи государственного кадастрового учета в отношении данного земельного участка.

Не усматривает судебная коллегия и оснований для признания обоснованными доводов апелляционной жалобы о необходимости отказа в иске ввиду избрания истцом ненадлежащего способа защиты права и пропуска установленного ст. 196 ГК РФ срока исковой давности, поскольку в данном случае, с учетом требования об обеспечении общедоступности данных водных объектов и специфики владения им Российской Федерацией, оспаривание зарегистрированного права могло быть осуществлено путем предъявления иска о признании права отсутствующим, поскольку защиты путем признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения не требовало.

Предъявленный прокурором по данному делу иск виндикационным не является и имеет негаторный характер, поскольку удовлетворение требований о признании отсутствующим права собственности ответчика на пруд и земельный участок в полной мере восстанавливает нарушенное право Российской Федерации и потребность в иных способах защиты отсутствует.

Так как допущенное нарушение не сопряжено с лишением владения Российской Федерации водными объектами, находящимися на спорном земельным участке, исковая давность на данные требования не распространяется (ст. 208 ГК РФ).

Также не усматривает судебная коллегия и оснований для применения к спорным отношениям положений пункта 30 ст. 3 Федерального закона от 25 октября 2001 года № 137 «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 1 июля 2017 года № 143-ФЗ), согласно которому право собственности на земельные участки, на которых построены пруды (в том числе образованные водоподпорными сооружениями на водотоках), сохраняется, за исключением случаев, установленных законодательством Российской Федерации.

При этом судебная коллегия принимает во внимание, что действующее на момент предоставления земельного участка для устройства на нем пруда и в дальнейшем водное и земельное законодательство возникновения права частной собственности ответчика на земельный участок с разрешенным использованием для строительства пруда, который образуется посредством использования водного объекта (безымянного ручья), имеющего гидравлическую связь с другими водными объектами, не предусматривало.

Иные доводы апелляционной жалобы судебной коллегией указанных выводов суда не опровергают и на их правильность не влияют.

По приведенным выше основаниям доводы апелляционной жалобы судебной коллегией отклоняются, поскольку выводов суда, соответствующих произведенной в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ оценке имеющихся в деле доказательств и основанных на правильном применении регулирующих спорные правоотношения норм материального права, не опровергают.

Доводов и обстоятельств, способных повлиять на существо принятого по делу решения, апелляционная жалоба не содержит.

Установленные ст. 330 ГПК РФ основания для отмены судебного постановления отсутствуют, решение подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба – оставлению без удовлетворения.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Завьяловского районного суда Удмуртской Республики от 19 июля 2019 года оставить без изменения.

Апелляционную жалобу Степанова Л. С. оставить без удовлетворения.

Председательствующий                    Глухова И.Л.

Судьи                                Иванова М.А.            

                                Рогозин А.А.