Решение от 31.01.2020 по делу № 22-16/2020 от 13.12.2019

Судья 1 инстанции – М.                                             № 22-16/2020

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ    ОПРЕДЕЛЕНИЕ

31 января 2020 года                                                                        город Иркутск

    Судебная коллегия по уголовным делам Иркутского областного суда в составе: председательствующего Сергеевой Г.Р.,

судей Игнатовой Н.В., Осипова Д.Ю.,

при ведении протокола судебного заседания секретарями Ажуновой Л.Ю., Беркут К.О.,

с участием государственного обвинителя     Калининой Л.В.,

осужденного Кучина Д.В., с использованием системы видеоконференц-связи,

его защитника – адвоката Болдыревой И.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Кучина Д.В., адвоката Мотыльковой Е.Ю. на приговор Усольского городского суда Иркутской области от 13 июня 2019 года, которым

Кучин Дмитрий Васильевич, родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, гражданин РФ, имеющий среднее специальное образование, не состоящий на воинском учете, не женатый, имеющий дочь А., Дата изъята года рождения, официально не трудоустроенный, имеющий регистрацию по адресу: <адрес изъят>, временно проживающий по адресу: <адрес изъят>, судимый:

-14 марта 2011 года Усольским городским судом Иркутской области по пункту «а» части 3 статьи 158, части 1 статьи 161 УК РФ, с применением ч.3 ст. 69 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы; на основании части 5 статьи 74 УК РФ, условное осуждение по приговору Усольского городского суда Иркутской области от 26 декабря 2008 года (судимость погашена) отменено, согласно статьи 70 УК РФ, присоединено неотбытое наказание по приговору Усольского городского суда Иркутской области от 26.12.2008 года, окончательно назначено 4 года 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима; 2 июля 2012 года по постановлению Эхирит-Булагатского районного суда Иркутской области от 21 июня 2012 года освобожден условно-досрочно на 1 год 5 месяцев 27 дней;

- 16 октября 2015 года Усольским городским судом Иркутской области по ч.3 ст. 30 –п. «а» ч. 3 ст. 158, по ч.3 ст. 30 –п. «а» ч. 3 ст. 158, п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, к 6 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима; 8 мая 2018 года по постановлению Братского районного суда Иркутской области от 23 апреля 2018 года освобожден условно – досрочно на 3 года 1 месяц 27 дней;

- осужден по п. «а» ч. 3 статьи 158 УК РФ (по факту хищения имущества у Ё.) на 3 года лишения свободы с ограничением свободы на 6 месяцев с установлением следующих ограничений, предусмотренных ст. 53 УК РФ: не уходить из места постоянного проживания (пребывания) после 23 часов до 06 часов, не изменять место постоянного проживания без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, не выезжать за пределы того муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, не посещать места проведения массовых мероприятий, а также общественные места распития спиртных напитков (рестораны, кафе, бары), с возложением на осужденного обязанности являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, один раз в месяц для регистрации;

по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ (по факту хищения имущества у Л.) на 3 года лишения свободы с ограничением свободы на 6 месяцев с установлением следующих ограничений, предусмотренных ст. 53 УК РФ: не уходить из места постоянного проживания (пребывания) после 23 часов до 06 часов, не изменять место постоянного проживания без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, не выезжать за пределы того муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, не посещать места проведения массовых мероприятий, а также общественные места распития спиртных напитков (рестораны, кафе, бары), с возложением на осужденного обязанности являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, один раз в месяц для регистрации;

по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ (по факту хищения имущества у Ш.) на 3 года лишения свободы с ограничением свободы на 6 месяцев с установлением следующих ограничений, предусмотренных ст. 53 УК РФ: не уходить из места постоянного проживания (пребывания) после 23 часов до 06 часов, не изменять место постоянного проживания без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, не выезжать за пределы того муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, не посещать места проведения массовых мероприятий, а также общественные места распития спиртных напитков (рестораны, кафе, бары), с возложением на осужденного обязанности являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, один раз в месяц для регистрации.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путём частичного сложения наказаний, Кучину Д.В. назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением следующих ограничений, предусмотренных ст. 53 УК РФ: не уходить из места постоянного проживания (пребывания) после 23 часов до 06 часов, не изменять место постоянного проживания без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, не выезжать за пределы того муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, не посещать места проведения массовых мероприятий, а также общественные места распития спиртных напитков (рестораны, кафе, бары), с возложением на осужденного обязанности являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, один раз в месяц для регистрации.

В соответствии с п. «в» ч. 7 ст. 79 УК РФ и ч. 1 ст. 70 УК РФ, к наказанию, назначенному по настоящему приговору присоединено частично сроком 2 года не отбытое наказание по приговору Усольского городского суда Иркутской области от 16 октября 2015 года и окончательно Кучину Д.В. назначено 6 лет лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением следующих ограничений, предусмотренных ст. 53 УК РФ: не уходить из места постоянного проживания (пребывания) после 23 часов до 06 часов, не изменять место постоянного проживания без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, не выезжать за пределы того муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, не посещать места проведения массовых мероприятий, а также общественные места распития спиртных напитков (рестораны, кафе, бары), с возложением на осужденного обязанности являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, один раз в месяц для регистрации; с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

Мера пресечения Кучину Д.В. до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения.

Срок наказания Кучину Д.В. исчислен с 13 июня 2019 года.

На основании пункта «а» части 3.1 статьи 72 УК РФ (в редакции ФЗ от 3 июля 2018 года № 186-ФЗ), время содержания под стражей Кучина Д.В. в качестве меры пресечения по настоящему уголовному делу с 13 июня 2018 года по 12 июня 2019 года включительно и далее, по день вступления приговора в законную силу, зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.

Приговором решен вопрос о вещественных доказательствах.

По докладу судьи Сергеевой Г.Р., заслушав выступления осужденного Кучина Д.В., его защитника - адвоката Болдыревой И.В., поддержавших доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним, прокурора Калининой Л.В., полагавшей, что приговор суда является законным и обоснованным, судебная коллегия,

                 УСТАНОВИЛА:

Приговором суда Кучин Д.В. признан виновным в совершении трех краж, то есть тайных хищений чужого имущества, с незаконным проникновением в жилище, в <адрес изъят> при изложенных в приговоре обстоятельствах.

Осужденный Кучин Д.В. вину не признал.

Приговор постановлен в общем порядке судопроизводства.

В апелляционной жалобе и дополнениях осужденный Кучин Д.В. просит отменить приговор суда в связи с недоказанностью его вины, допущенных следствием и судом нарушений уголовно-процессуального закона.

Оспаривает законность его задержания. Считает, что следователем Р. допущены нарушения требований ст.ст. 91-92 УПК РФ, поскольку в протоколе задержания указано, что он задержан в 07:30 13 июня 2018 года, а фактически Кучина Д.В. задержали 12 июня 2018 года.

    Указывает, что в ходе судебного заседания свидетель К. дал противоречивые показания относительно времени его задержания, указал об освобождении Кучина из ОВД в 03:00 13 июня 2018 года, что противоречит обстоятельствам дела.

Кроме того, считает необъективным постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 11 ноября 2018 года, вынесенное следователем Г. при проведении проверки по факту незаконности задержания, поскольку были выявлены лица, причастные к внесению сведений в журнал доставленных, следователь располагала возможностью опросить наряд ОВД с установлением причин прибытия Кучина Д.В. в ОВД, следователя Р. относительно составления протокола задержания, однако ею этого сделано не было. Считает, что в действиях смены УВД присутствуют факты грубейших нарушений норм ФЗ «О полиции», Приказа МВД России № 389 от 30 апреля 2012 года.

Судом был установлен факт уничтожения руководством МО МВД России «Усольский» протокола доставления в качестве подозреваемого.

Считает необоснованной в протоколе задержания ссылку на показания свидетелей, поскольку свидетель А1 не давал показаний о том, что Кучин Д.В. причастен к совершению краж.

Также указывает на незаконность избранной меры пресечения в виде заключения под стражу.

Судом первой инстанции вынесен обвинительный приговор без проверки решения суда по вопросу о законности задержания и избрания в отношении Кучина меры пресечения в виде заключения под стражу надзорной инстанцией.

      Обращает внимание на то, что в ходе судебного заседания от 30, 31 января 2019 года при допросе потерпевшего Ш. было установлено, что Ш. в период времени с 7 июня 2018 года по 21 июня 2018 года со своей семьей уезжал в <адрес изъят>, в связи с чем, подвергает сомнению протокол опознания вещественных доказательств от 15 июня 2018 года с участием потерпевшего (т.2 л.д. 66), постановление о возвращении вещественных доказательств на ответственное хранение от 15 июня 2018 года (т.2 л.д. 67), расписку о получении вещественных доказательств от 15 июня 2018 года (т.2 л.д. 68), разрешение о проведении проверки показаний на месте от 13 июня 2018 года( т.2 л.д. 31).

    По ходатайству Кучина Д.В. в ходе судебного заседания 27 февраля 2019 года допрошены понятые З. и В., которые не смогли назвать дату опознания. В ходе судебного заседания было установлено, что опознание было проведено, однако в более поздние сроки, чем указано в процессуальных документах, то есть после возвращения Ш., а именно 21 июня 2018 года.

    Вместе с тем, согласно материалам уголовного дела следователь Р. приняла материалы уголовного дела к своему производству 13 июня 2018 года и передала его следователю Н. 20 июня 2018 года.

     Считает, что следователями Р., Н., понятыми З. и В., потерпевшим Ш. даны ложные показания, что свидетельствует о необходимости направления материалов уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

     Подробно приводя показания следователя Р., указывает, что потерпевший Ш. подтвердил факт фальсификации протоколов следственных действий.

     Также оспаривает законность проведения обыска в его жилище,    поскольку в результате был безвозвратно утерян ключ от входной двери по адресу: <адрес изъят>, а также в ходе обыска в его жилище могли быть изъяты отпечатки его рук.

Помимо этого указывает, что в протоколе обыска его жилища не указано об участии адвоката У., о его участии никто не подтвердил, но адвокат У. находился в его доме при производстве обыска и фотографировался вместе с Кучиным и изъятой обувью, понятыми Щ1 и Р1..

Считает протокол обыска недопустимым доказательством, т.к. следователем нарушены положения ст.190 УПК РФ, допущены исправления в протоколе. Сторона обвинения не обеспечила участие понятых в судебном заседании.

     Обращает внимание на то, что выводы суда первой инстанции о доказанности вины Кучина Д.В. основаны на изъятых при осмотре места происшествия следах, образцах для сравнительного исследования, результатах дактилоскопического исследования, а также на показаниях Ш., Й., Э..

    При этом суд первой инстанции сослался на показания эксперта Э. о том, что идентификация отпечатка пальца руки была осуществлена при исследовании дактокарты ГУВД Иркутской области.

    Вместе с тем, судом первой инстанции не учтено, что согласно протоколу осмотра места происшествия от 5 июня 2018 года (т.1 л.д. 209-212) было изъято 3 образца для сравнительного исследования, и согласно заключению эксперта Номер изъят от 7 июня 2018 года, след пальца руки был признан непригодным для индентификации. Кроме того, ссылка эксперта Э. не подтверждена материалами уголовного дела, поскольку материалы дела не содержат сведений о проделанной экспертом Э. работе.

    Таким образом, в данной части выводы суда первой инстанции не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и указывают на то, что эксперт Э. дал суду не правдивые показания, а также допустил уничтожение фототаблицы осмотра места происшествия от 5 июня 2018 года.

Ссылаясь на показания следователя Х., осужденный указывает, что своими показаниями следователь Х. подтвердила, что вынести постановление о назначении экспертизы от 7 июня 2018 года Номер изъят, проведенной экспертом Э., она не могла. Также она не могла назначить проведение трасологической эксперты Номер изъят (т.1 л.д. 138) от 6 июня 2018 года. Следователь Х. на вопрос суда ответила, что таких экспертиз не назначала.

Также обращает внимание на то, что следователь Х. не могла принять участие в производстве допроса Кучина 13 июня 2019 года, поскольку находилась в отпуске с выездом за пределы Иркутской области.

      Когда ему избрали меру пресечения в виде заключения под стражу, 14 июня 2018 года вечером в ИВС его вызвал оперуполномоченный С., который дал ему подписать постановление о получении образцов для сравнительного исследования.

Согласно справки, следователь Р. до 19 июня 2018 года в ИВС не приходила, что подтверждает его доводы о том, что следователь приезжала к нему в СИЗО-Номер изъят для получения образцов для генетической экспертизы, что опровергает доводы следствия об изъятии образцов в ИВС. Он не сдавал образцы, только имитировал сдачу образцов.

Протоколы получения отпечатков рук в 10-00 часов 19 июня 2018 года и буккального эпителия в 10 часов 15 минут 19 июня 2018 года считает незаконными, следователь не могла их составить с учетом непродолжительного времени – образцы изъяты в СИЗО-Номер изъят <адрес изъят>, а протокол их осмотра составлен в тот же день в период с 11-00 часов до 11-20.

      Из ответа прокурора г.Усолье-Сибирское от 1 августа 2018 года следует, что уголовное дело в отношении него направлено на судебно-психиатрическую экспертизу, поэтому считает, что у следователя Н. не было на руках уголовного дела и она не могла проводить следственные действия по делу. По этим основаниям считает незаконными все протоколы следственных и процессуальных действий с 23 июня 2018 года по 8 августа 2018 года, находящиеся в материалах уголовного дела в т. 2 на л.д.116, 117, 128-139, 140-165, 191-196, в том числе и постановление от 4 июля 2018 года о назначении экспертизы.

О назначении судебно-психиатрической экспертизы следователь Н. его не уведомила. 17 августа 2018 года следователь Х. с адвокатом У. в СИЗОНомер изъят <адрес изъят> ознакомила его с постановлениями о назначении судебно-психиатрической экспертизы, заключением этой экспертизы, постановлением об отмене ранее назначенной судебно-психиатрической экспертизы, назначении новой за 5 минут с 15-20 до 15-25.

     Прилагает материалы по жалобам в порядке ст.125 УПК РФ, о которых ранее сообщал суду первой инстанции, но они не были учтены при рассмотрении его дела.

Считает предъявленное обвинение по п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ незаконным, противоречащим ФЗ-217 от 29 июля 2017 года «О ведении гражданами садоводства и огородничества для собственных нужд» с изменениями от 1 января 2019 года, т.к. местом жительства признается жилой дом, квартира, комната и т.д., квалифицирующий признак незаконного проникновения в жилище, ему вменен необоснованно.

Кроме того, высказывает несогласие с удалением Кучина из зала судебного заседания.

Дополнительно обращает внимание на заявленные в ходе судебного заседания неоднократные ходатайства о выдаче протокола судебного заседания, нарушение сроков при изготовлении протокола судебного заседания, на заявленные отводы в адрес секретарей судебного заседания, государственных обвинителей, судьи.

Дополнительно указывает о несоответствии времени начала и окончания судебных заседаний в протоколе судебного заседания от 30 января 2019 года, 9 апреля 2019 года и на аудиозаписи протокола.

Содержание протокола и его аудиозаписи различаются на 70%, что свидетельствует, что в аудиозапись вносились изменения.

Указывает, что 29 января 2019 года он не отказывался от дачи показаний, а пояснил, что будет давать показания после допроса участников со стороны обвинения, в связи с чем, после удаления Кучина Д.В. из зала суда за нарушение порядка, суд не имел законного основания для оглашения его показаний в ходе предварительного следствия.

Все протоколы судебного заседания не содержат подробного изложения его заявлений, показания Ё., Ш., Л. изложены секретарем своевольно, в протоколе и на аудиозаписи нет сведений об оглашении постановления об оплате труда адвоката, частного постановления.

В прениях сторон его ограничили в даче показаний об обстоятельствах нахождения на свободе с 8 мая по 12 июня 2018 года, считает, что разное указание времени в протоколе судебного заседания и на аудиозаписи связано с тем, что его лишили возможности дать показания в полном объеме.

     За период с 8 мая по 12 июня 2018 года Кучин Д.В. к административной ответственности не привлекался, не задерживался, что следует из сведений ИБД Регион. Характеристика участковым уполномоченным выдана ранее, чем составлен запрос следователя, то есть характеристика не имеет законной силы, имеющиеся в ней сведения о привлечении Кучина Д.В. к административной ответственности ничем не подтверждены, однако эта характеристика учтена при избрании ему меры пресечения в виде заключения под стражу.

Просит вынести частное постановление в адрес Усольского городского суда Иркутской области в связи с нарушением действующего законодательства, несвоевременным изготовлением и ознакомлением его с протоколом судебного заседания, в связи с отклонением судом ходатайства Кучина Д.В. о признании имеющейся в деле характеристики недопустимым доказательством, нарушением его права на защиту.

В апелляционной жалобе адвокат Мотылькова Е.Ю. в интересах Кучина Д.В. просит приговор суда отменить, по предъявленному обвинению в совершении трех преступлений, предусмотренных п. «а» ч.3 ст. 158 РФ Кучина Д.В. оправдать, в связи с непричастностью к совершенным преступлениям на основании п.1 ч.1 ст. 27 УПК РФ, уголовное дело в отношении Кучина Д.В. прекратить.

Считает приговор суда вынесенным с существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона, необоснованным, незаконным и подлежащим отмене.

Полагает, что в основу обвинительного приговора положены доказательства, не отвечающие требованиям уголовно-процессуального кодекса РФ, доказательства порочные, собранные с нарушением установленных законом правил.

Так, судом не дано должной оценки тому, что из протокола задержания подозреваемого следует, что Кучин Д.В. был задержан следователем Р. 13 июня 2018 года в 7 часов 30 минут, одним из оснований явилось то, что свидетель А1 указал на Кучина Д.В., как на лицо причастное к преступлению, между тем при допросе в судебном заседании А1 оспорил данные сведения. Сотрудникам полиции он подтверждал причастность Кучина Д.В. к изъятому у него велосипеду, но о том, что имущество появилось у подсудимого незаконно, свидетель не знал и не говорил. Соответственно, по мнению защитника, данное основание для привлечения к ответственности указано незаконно. Кроме А1, по данному поводу высказывался оперативный сотрудник полиции Ч., допрошенный в ходе судебного следствия. Он также подтвердил, что А1 пояснял о причастности своего знакомого Кучина Д.В. к изымаемым вещам, а не к преступлениям. При задержании подозреваемый подвергался личному обыску, который произвел оперуполномоченный К., однако в протоколе задержания не имеется сведений о нем, как об участвующем лице. Считает необходимым отметить, что изъятые у Кучина Д.В. вещи, перечисленные в протоколе задержания, в том числе, ключи от комнаты в общежитии, были переданы выемкой от указанного оперативного сотрудника следователю, которая сдает их после признания вещественными доказательствами в камеру хранения лишь 15 июня 2018 года, то есть спустя двое суток с момента изъятия, что, по мнению защитника, является нарушением, поскольку нормативные акты, регламентирующие работу следователя, запрещают хранение изъятых предметов и вещей вне камеры хранения.

Кроме того, в ходе судебного разбирательства Кучин Д.В. активно оспаривал указанное в протоколе время задержания, Кучин Д.В. настаивал, что его свобода была ограничена с момента появления в его квартире оперативных сотрудников Ч. и К., и произошло это в 23 часа 12 июня 2018 года, в связи с чем, Кучин Д.В. просит суд учитывать данное время задержания. Полагает, что в достоверности этих сведений суд мог убедиться, исходя из показаний оперативных сотрудников К., Ч., поскольку они подтвердили, что доставили Кучина Д.В., как лицо, подозреваемое в совершении имущественных преступлений в отдел полиции 13 июня 2018 года в 01 час 47 минут, а до момента доставления длительный период времени с вечера 12 июня 2018 года пытались попасть в комнату общежития и непосредственно после того, как Кучин Д.В. открыл дверь, его привезли в отдел полиции. Это время было зафиксировано в протоколе доставления, а также в книге учета доставленных лиц. При этом, Кучин настаивал на том, что оперативные сотрудники применяли в отношении него запрещенные способы воздействия, так как в замочную скважину в комнату, где он находился, распылили слезоточивый газ, в связи с чем, Кучин Д.В. был вынужден вызвать сотрудников отдела вневедомственной охраны и лишь в их присутствии открыл дверь квартиры. Данные обстоятельства также были установлены следователем Следственного комитета РФ, которая проводила проверку по заявлению Кучина Д.В. Постановление следователя Г. исследовано в ходе судебного разбирательства.

Протоколы проверок показаний на месте от 13 июня 2018 года составлены с существенными нарушениями, поскольку не содержат подписи защитника на тот момент обвиняемого лица, а также не содержат подписи участвующего лица, в составе конвоя сопровождающего следственное действие - полицейского кинолога П.; вместе с тем, проверка по эпизоду хищения имущества Ш. имеет указание на участие в данном следственном действии самого потерпевшего, а также его подпись, однако в период времени с 7 по 21 июня 2018 года Ш. отсутствовал в Иркутской области. По мнению защитника, неверно зафиксировано в протоколах время проведения проверок, так как разница во времени проведения проверок показаний на месте у потерпевших Л. и Ш. составляет лишь пять минут, между тем, дачные участки Л. и Ш. находятся в разных садоводствах и обозначенного времени для того, чтобы переместиться всем участвующим лицам с одного участка на другой, по мнению адвоката, недостаточно. Также нарушением проведения указанного следственного действия является перемещение участвующих лиц на различных автомашинах, такие сведения кроме Кучина Д.В. суду сообщали и другие участники – водитель конвойной машины – Б., полицейский кинолог П., а также оперативный сотрудник К. Перемещение к месту проведения проверок на различных машинах не позволяло убедиться понятым и защитнику подсудимого, что направление для движения определялось именно Кучиным Д.В., а не сотрудниками полиции.

Считает недопустимыми доказательствами протоколы опознания потерпевшей Л. ДВД-плеера и зарядного устройства, принимая во внимание, что в качестве понятой в данных следственных действиях участвовала Д., так как суду свидетелем Ф. были сообщены сведения о том, что Д. ее дочь, которая в июне 2018 года в отделе полиции «Усольский» проходила практику, а значит, она не может считаться не заинтересованным лицом.

По мнению защитника, протокол обыска в комнате Кучина Д.В. по адресу: <адрес изъят> также следует считать недопустимым доказательством, поскольку в протоколе не имеется указание на участие защитника Кучина Д.В., между тем адвокат принимал участие в данном следственном действии. Кроме того, протокол обыска содержит помарки и исправления, не заверенные подписью Кучина Д.В., что также является нарушением требований закона к составлению и оформлению процессуальных документов.

Кроме того, с нарушениями составлен протокол обыска у свидетеля А1, поскольку данный протокол не содержит сведений об оперативном сотруднике, участвующем в следственном действии, между тем, изъятый при обыске детский велосипед опечатан биркой, на которой есть подпись оперативного сотрудника Ч. Протокол осмотра вещей, изъятых в квартире А1, содержит указание на наличие на бирках подписи Ч., сам сотрудник при своем допросе также подтвердил, что являлся участником указанного следственного действия, поэтому на бирке имеется его подпись.

По мнению защитника, критически следует отнестись к сведениям, изложенным в характеристике, составленной участковым Ч1., который был допрошен судом, из его пояснений можно сделать вывод о безоснавательном указании на неоднократные привлечения Кучина Д.В. к административной ответственности, поскольку последний раз Кучин привлекался за совершение правонарушений в 2014 году, данные нарушения не имеют юридической силы, в связи с истечением сроков. С мая 2018 года до момента задержания, Кучин Д.В. к административной ответственности не привлекался, поэтому выводы о том, что Кучин Д.В. злоупотребляет спиртными напитками, исходя из характера административных правонарушений, являются необоснованными. Также недостоверными являются сведения об отсутствии места работы, исходя из показаний А1 и Ф., а также из полученной информации из центра занятости населения, куда Кучин обращался в целях поиска работы. Отсутствие жалоб со стороны соседей подтвердил сам участковый полиции при их опросе. Кроме того, несоответствие дат в запросе следователя о предоставлении характеристики и самой характеристики участкового является дополнительным основанием признать данный документ недопустимым доказательством.

Заключения судебных экспертиз проведенных по делу также нельзя признать допустимыми доказательствами.

Так, оценочная товароведческая экспертиза Номер изъят от Дата изъята содержит сведения о рыночной стоимости похищенных вещей, однако выводы данной экспертизы, по мнению защитника, не соответствуют действительности, поскольку при оценке каждого вида вещи экспертом анализировались товары различных производителей, разной комплектации и мощности. При этом выводы экспертного заключения значительно отличаются от сведений о стоимости, которые сообщили свидетели Е. и Я., деятельность которых связана с оценкой товаров. Также потерпевший Ш. при допросе о похищенном детском велосипеде сообщил, что он был очень старым, какой-либо ценности для него и членов его семьи не представлял, в связи с чем, после возвращения был выброшен за ненадобностью.

В заключении трасологической экспертизы Номер изъят от Дата изъята указано, что на фрагменте деревянного штапика имеется след орудия взлома, который мог быть оставлен как представленной на исследование отверткой, так и иным подобным предметом. Исследованные предметы были изъяты при осмотре места происшествия по эпизоду хищения у Л., выводы экспертизы противоречивы, не соответствуют установочной части постановления о назначении экспертизы. По мнению защитника, из заключения не ясно, какая часть оконной рамы подвергалась исследованию, и если это штапик, то он крепится с внутренней стороны окна и защищен стеклом, соответственно повреждений на нем с внешней стороны остаться не могло.

Согласно заключениям дактилоскопической экспертизы, основной Номер изъят от Дата изъята и дополнительной Номер изъят от Дата изъята , установлена принадлежность Кучину Д.В. изъятого при осмотре места происшествия (дачного дома Ш.) следа руки. Между тем, суд необоснованно отклонил доводы Кучина Д.В. о том, что ключи от комнаты <адрес изъят>, где он проживал, были у него изъяты при задержании и находились у оперативного сотрудника, а впоследствии у следователя, в связи с чем, указанным лицам не составило труда взять отпечатки в жилище Кучина. Кроме того, с назначением дополнительной дактилоскопической экспертизы Кучин ознакомлен не был, протокол ознакомления с постановлением о назначении экспертизы содержит запись о том, что Кучин Д.В. после ознакомления с постановлением, отказался от подписи в данном протоколе, однако, как указал Кучин Д.В., 1 августа 2018 года он не участвовал ни в каких следственных действиях по причине плохого самочувствия, о чем он написал заявление следователю Н.

Из заключения геноскопической экспертизы Номер изъят от Дата изъята , следует, что соскоб вещества бурого цвета, изъятый на участке Л., является кровью, произошедшей от Кучина Д.В. Выводам данной экспертизы, по мнению защитника, также доверять нельзя, поскольку кровь Кучина не могла быть изъята с места происшествия, поскольку в дачном доме Л. Кучин никогда не был, а генетический материал для проведения экспертизы у него отбирался после помещения в СИЗО <адрес изъят>, где Кучин сымитировал сдачу образцов.

Кроме того, судебная психиатрическая экспертиза Номер изъят от Дата изъята была проведена формально, поверхностно. Защитник указывает, что при проведении исследования специалисты с Кучиным Д.В. не работали, личные беседы не проводили, сделали заключение на основании материалов психиатрических экспертиз прошлых лет, проведенных в отношении Кучина Д.В. и на основании видеонаблюдения за его поведением во время нахождения в стационаре. Кроме того, эксперты не ответили на ряд вопросов, поставленных Кучиным Д.В., что вызвало сомнения в должной квалификации лиц, давших заключение.

Кроме того, несвоевременное ознакомление с постановлениями о назначении судебных экспертиз, которое было проведено фактически одновременно с ознакомлением с готовыми экспертными заключениями, существенно нарушило права Кучина Д.В. на защиту, так как лишило его возможности реализовать свои права, предусмотренные ст. 198 УПК РФ.

Иные проведенные по делу судебные экспертизы Номер изъят не подтвердили причастность Кучина Д.В. к предъявленному обвинению, поскольку следов Кучина не обнаружили, что свидетельствует о недоказанности его вины.

Считает, что в ходе судебного разбирательства показания подсудимого, которые он давал в период предварительного следствия, оглашены быть не могли. Однако, по ходатайству стороны обвинения судом данные показания исследовались, вместе с тем, ст. 276 УПК РФ не предусматривает возможность оглашения показаний подсудимого в случае его удаления из зала судебного заседания. В ходе рассмотрения уголовного дела суд согласился с порядком исследования доказательств, предложенным прокурором, по которому давать показания Кучин должен был в последнюю очередь, а именно после исследования всех доказательств обвинения.

Полагает, что решение суда об оглашении показаний Кучина в связи с наличием существенных противоречий между его показаниями не основано на законе, Кучин Д.В. не давал показаний во время судебного следствия, а лишь комментировал исследуемые доказательства, задавал вопросы, делал заявления о допущенных нарушениях. Таким образом, показания Кучина Д.В., данные им во время предварительного расследования не могли быть положены в основу приговора суда.

Указанные обстоятельства, являются основанием для отмены судебного решения.

В возражениях на апелляционные жалобы государственные обвинитель помощник прокурора <адрес изъят> О. приводит свои доводы о законности приговора суда, просит доводы апелляционных жалоб осужденного и его защитника отклонить.

Проверив в апелляционном порядке материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, представленных возражений, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения доводов апелляционных жалоб.

Виновность осужденного Кучина Д.В. в совершении преступлений при обстоятельствах, изложенных в приговоре, установлена судом на основании доказательств, полученных в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, которые полно и всесторонне исследованы с участием сторон в рамках состязательного процесса, и оценены в соответствии со ст. 88 УПК РФ.

Подсудимый Кучин Д.В. вину по предъявленному обвинению не признал, в ходе судебного следствия и в судебных прениях, а также излагая позицию в своих письменных заявлениях, жалобах указал, что данные преступления, предъявленные органом следствия, не совершал. Насос, электропилу «Баймастер», которые были сданы в комиссионный магазин, а также и велосипед, который он отдал ребенку А1., ДВД-плеер, который изъяли сотрудники полиции, ему передал знакомый по имени А2, имеющий прозвище «Ч1», фамилия возможно М1, зарядное устройство марки «Eltronic», он сам лично приобрел в комиссионном магазине, незадолго до его задержания. Его принудили оперативные работники К. и Ч. путем психологического воздействия, сознаться в преступлениях, которые он не совершал.

По ходатайству государственного обвинителя, с целью устранения противоречий, в соответствии со ст.276 УПК РФ, оглашены показания подсудимого в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого от 13 июня 2018 года (том 1 л.д. 179-182, л.д. 86-89, том 2 л.д. 23-27), в которых Кучин Д.В. давал признательные показания по обстоятельствам совершения краж из дачных домов потерпевших Ё., Л., Ш., указав способ проникновения в дачные домики, похищенное имущество.

Признательные показания о совершенных преступлениях Кучин Д.В. подтвердил и при проверке их на месте с участием понятых, защитника У., потерпевших Ё., Л., самостоятельно указав дома, из которых совершил кражи, подтвердил способ проникновения в них.

При допросе 14 июня 2018 года в качестве обвиняемого Кучин Д.В. в присутствии защитника адвоката У. по предъявленному обвинению по трем преступлениям хищений имущества у Ё., Л., Ш. указал собственноручно, что вину признает частично, оспаривая квалификацию содеянного и не соглашаясь с объемом похищенного и его стоимостью (том 2 л.д. 46-49).

При этом, признательные показания осужденного содержат значимые для дела подробности о месте, времени совершения преступлений, способах проникновения в жилища потерпевших, перечня похищенного у них имущества, которые подтверждены другими доказательствами, исследованными судом.

Приводимые Кучиным Д.В. в судебном заседании в обоснование своей позиции доводы, тщательно проверены и обоснованно оценены судом, как способ защиты, эти показания не ставят под сомнение доказанность вины осужденного. Позиция осужденного и его защитника о том, что суд незаконно огласил и привел в качестве доказательств его показания в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого и обвиняемого, поскольку он не отказывался от дачи показаний, а был удален из зала судебного заседания, отклоняются судебной коллегией, так как показания Кучина Д.В. в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого и обвиняемого были исследованы судом по ходатайству государственного обвинителя, для устранения противоречий на основании п.1 ч.1 ст.276 УПК РФ, поскольку позиция Кучина Д.В. в части не признания им вины была известна суду исходя из его заявлений и пояснений в ходе судебного разбирательства об оспаривании доказанности его вины.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, Кучин Д.В. обоснованно удален судом из зала судебного заседания в связи с систематическим нарушением порядка в ходе судебного разбирательства, в соответствии с положениями ст.258 УПК РФ, в дальнейшем выступил в прениях сторон, с последним словом, подробно изложив свою позицию по уголовному делу, судом приняты необходимые меры для проверки доводов осужденного, нарушения процессуальных прав подсудимого на дачу показаний по существу уголовного дела, судом не допущено.

Суд обоснованно признал наиболее достоверными показания Кучина Д.В. в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого и при проверке показаний на месте в части, не противоречащей обстоятельствам. установленным судом, поскольку получены они в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона надлежащим должностным лицом, после разъяснения всех предоставленных законом прав, в том числе, права не свидетельствовать против себя, даны в присутствии защитника, Кучин Д.В. собственноручно подтвердил правильность изложенных в протоколах сведений.

     Заявления осужденного о недозволенных методах в период предварительного следствия были проверены судом посредством допроса следователей Р., Н., Х., оперуполномоченных МО МВД РФ «Усольский» К., Ч., в чьих показаниях о добровольном признании осужденного в совершенных преступлениях суд обоснованно не усомнился. Соответствующий вывод суда сделан также с учетом постановления следователя СО по г. Усолье-Сибирское СУ СК РФ по Иркутской области от 11 ноября 2018 года об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников полиции К. и Ч. по результатам проверки, проведенной в порядке ст. 144-145 УПК РФ, которое вступило в законную силу.

Доводы Кучина Д.В. о признании недопустимыми доказательствами протоколов проверки показаний на месте от 13 июня 2018 года (том 1 л.д. 94-99, 187-193, том 2 л.д. 32-40), поскольку следователем не указан служебный автомобиль, используемый для его конвоирования, а находясь в данном автомобиле, он не мог указывать направление движения при проведения данных следственных действий, не отражены все участвующие лица, а время, отраженное при составлении процессуальных документов между следственными действиями при проверки показаний на месте у Л. и Ш., не соответствует фактическому времени проведения данных следственных действий, поскольку расположены участки на достаточном расстоянии, кроме того при проверке показаний на месте отсутствовал потерпевший Ш., в протоколах отсутствуют подписи защитника адвоката У., а в одном из протоколов в графе участвующее лицо и Кучина Д.В., были предметом тщательной оценки суда первой инстанции и обоснованно отклонены, поскольку участие защитника в ходе проведения указанных проверок показаний на месте подтверждается фототаблицами, где запечатлен адвокат У., заявлений и замечаний в указанных протоколах от Кучина Д.В. на отсутствие защитника У. не имеется, кроме того, участие последнего в следственных действиях, как и понятых, которые указаны в данных протоколах, полностью подтверждается показаниями свидетелей К., Р., П., Щ., Б., а также потерпевшими Л. и Ё.

Факт отсутствия потерпевшего Ш. при проверке показаний Кучина Д.В. на его участке 13 июня 2018 года, был установлен судом, получены сведения о том, что потерпевший выезжал в г.Санкт-Петербург с 7 по 21 июня 2018 года, однако это не ставит под сомнение достоверность сведений, изложенных самим Кучиным Д.В. при проведении проверки показаний в дачном доме Ш. Доводы осужденного в суде апелляционной инстанции о том, что это следственное действие проведено в иное время, ничем не подтверждены, противоречат показаниям всех участвующих в этом следственном действии лиц.

Отсутствие в протоколах проверки показаний на месте сведений обо всех участвующих лицах и об использовании для транспортировки Кучина Д.В. служебного автомобиля, суд обоснованно признал не влекущим признание этих доказательств недопустимыми, поскольку следственные действия проведены в соответствии с действующими нормами УПК РФ. Из показаний свидетеля К. следует, что он не являлся участником данных следственных мероприятий, а лишь оказывал сопровождение при проведении таковых. При этом допрошенные свидетели К., следователь Р., а также свидетели П., Щ., Б. пояснили, что все участники следственных действий двигались по маршруту, сообщенному Кучиным Д.В., тот без какого-либо воздействия самостоятельно указывал на месте и рассказал обстоятельства проникновения им в дома потерпевших и места расположения похищенного имущества, о чем подтвердили и потерпевшие Ё. и Л., что было зафиксировано не только в самих протоколах, но и фототаблицах, которые удостоверялись всеми участвующими лицами, в том числе и подписью Кучина Д.В.. При этом никаких замечаний, в том числе в части указания времени в протоколах следственных действий при проверке показаний на месте у Л. и Ш., у Кучина Д.В. и других участников не возникло.

Протоколы допросов Кучина Д.В. в статусах подозреваемого, обвиняемого, протоколы проверки показаний на месте соответствуют требованиям уголовно-процессуального закона, следственные действия проводились с участием профессионального защитника, в условиях, исключающих давление на подозреваемого, обвиняемого, с разъяснением ему статьи 47 УПК РФ, статьи 51 Конституции РФ и последствий его согласия давать показания, установленных в пункте 2 части 4 статьи 46 УПК РФ, протоколы допросов подписаны участвовавшими лицами без замечаний. Судом проверено и обоснованно отклонено, как голословное заявление Кучина Д.В. о том, что адвокат У. отсутствовал при его допросе, и лишь в последующем ставил свою подпись, поскольку при исследовании указанных протоколов допроса (том 1 л.д. 86-89, 179-182, том 2 л.д. 23-27) имеется собственноручная запись Кучина Д.В. о том, что он допрошен в присутствии адвоката У. без морального и физического давления, к протоколам допроса в качестве подозреваемого приобщены его ходатайства о чистосердечном признании вины, удостоверенные и подписью защитника.

Судом также проверены и обоснованно отклонены заявленные в судебных прениях доводы Кучина Д.В. о причастности к преступлениям гражданина, которого он знает, как А2 «Ч1». Пояснения Кучина Д.В. о том, что 3 июня 2018 года был с другом А1, 4 июня 2018 года он весь день был у А1, 5 июня 2018 года ходил в банк «Восточный» для оформления кредита, в связи с чем, не мог совершить вменяемые ему преступления, противоречат всей совокупности собранных по уголовному делу доказательств, в том числе и показаниям Кучина Д.В. в качестве подозреваемого и обвиняемого от 14 июня 2018 года. Допрошенные судом оперативные сотрудники К., Ч., следователи Р., Н., Х. пояснили, что в ходе следствия Кучин Д.В. не делал заявлений о причастности к кражам другого лица, в том числе и при допросах в качестве обвиняемого, где он уже стал оспаривать свою вину, ни в многочисленных его жалобах и обращениях в различные инстанции в ходе предварительного следствия и на начальном этапе судебного следствия. При этом суд оценил эти доводы, как способ защиты, желание избежать уголовной ответственности за содеянное.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда о критической оценке показаний подсудимого о непричастности к хищениям имущества потерпевших Ё., Л., Ш., поскольку показания Кучина Д.В. в суде по своему содержанию не последовательны и противоречивы, опровергаются его первоначальными показаниями, показаниями допрошенных судом потерпевших Ё., Л., Ш., свидетелей,    а также письменными доказательствами, приведенными в приговоре суда.

Так, допрошенные судом потерпевшие Ё., Л., Ш. дали подробные показания об известных им обстоятельствах хищения принадлежащего им имущества из дачных домов, в которых они проживали в летний период, путем незаконного проникновения через окно, указав какое именно имущество было похищено и его стоимость.

Показания потерпевших согласуются и взаимно дополняются показаниями свидетелей И., Ю., которые присутствовали в качестве понятых при осмотре места происшествия- по факту хищения имущества из домов Ё., Л., свидетеля Й., участвовавшего в качестве понятого при осмотре места происшествия по факту хищения из дома Ш.; свидетелей А1, Ъ. об обстоятельствах сдачи в комиссионный магазин насоса, электрической пилы «Парма», обстоятельствах дарения велосипеда с розовой рамой Кучиным Д.В. их сыну; свидетеля Я., выдавшей органам следствия сданный в магазин похищенный у Ё. насос и залоговые документы; свидетеля Е. о том, что Кучиным Д.В. 11 июня 2018 года к нему в комиссионный магазин были сданы без права выкупа, без документов, телефон и электрическая пила марки «BauMaster» («Парма»); свидетелей Ж. о том, что о краже из дачного дома велосипеда и электрической пилы, ему стало известно от Ш.; свидетелей В., З., участвовавших в качестве понятых при опознании потерпевшим похищенного велосипеда розового цвета.

Оснований не доверять показаниям потерпевших Ё., Л., Ш., свидетелей И., Ю., Й., А1, Ъ., Я., Е., Ж., Ф.; В., З., а также показаниям свидетелей К., Ч., Р., Н., Х., П., Щ., Б., положенным в основу приговора суда, не имеется, поскольку каких-либо существенных противоречий в показаниях потерпевшего и свидетелей не установлено, их показания, как на предварительном следствии, так и в ходе судебного разбирательства получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, после предупреждения об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, являются последовательными, согласуются с первоначальными показаниями самого Кучина Д.В. и другими доказательствами. Сведений об оговоре осужденного потерпевшими и свидетелями, материалы уголовного дела не содержат.

Незначительные противоречия в показаниях указанных лиц устранены судом путем исследования их показаний в ходе предварительного следствия. Эти показания признаны судом достоверными, оснований сомневаться в их правдивости не возникло, причин для оговора осужденного потерпевшими и свидетелями, не установлено, не усматривает таковых и судебная коллегия.

Доводы осужденного о том, что свидетель А1 давал показания на следствии под давлением сотрудников полиции, ничем не подтверждены, показания указанного свидетеля, которые использованы судом в качестве доказательств по делу, согласуются с иными доказательствами, тщательно исследованными судом и приведенными в приговоре.

Неточное указание свидетелем Е. времени, в течение которого Кучин Д.В. сдавал в комиссионный магазин похищенное имущество, не влияет на правдивость его показаний относительно сдачи в магазин электрической пилы и телефона, что подтверждено соответствующими документами.

Доводы осужденного об оспаривании показаний свидетеля Ф. в связи с её показаниями в суде о том, что на телефон её дочери присылали её показания в ходе предварительного следствия, не влекут признания незаконным приговора суда, поскольку допрошенная в суде свидетель Ф. в целом подтвердила свои показания в ходе предварительного следствия, где она давала характеристику личности Кучина Д.В., указав о том, что она не называла точного адреса проживания Кучина Д.В., поскольку не знала адрес, в остальной части показания подтвердила, пояснив, что давала показания в ходе следствия добровольно.

Помимо этого, вина осужденного подтверждается:

- протоколами осмотра места происшествия, в которых зафиксированы следы проникновения в дома Ё., Л., Ш. – через разбитое окно, характерный для пребывания посторонних лиц беспорядок в домах;

- протоколом выемки от 18 июня 2018 года у свидетеля Я. насоса марки «PATRIOT» (Патриот) модель «(данные изъяты)» и залогового билета на имя Ъ. от Дата изъята (том 2 л.д. 73-74),

- протоколом осмотра изъятого и постановлением о признании вещественными доказательствами (том 2 л.д. 75-77);

- протоколом предъявления для опознания предмета 19 июня 2018 года, в ходе которого потерпевший Ё. среди представленных трех насосов опознал свой насос марки «PATRIOT» под Номер изъят по корпусу черно-оранжевого цвета и по техническим характеристикам (том 2 л.д. 94);

- протоколом личного обыска при задержании Кучина Д.В. от 13 июня 2018 года, в ходе которого оперативным сотрудником К. изъято зарядное устройство от телефона в корпусе черного цвета марки «Eltronic» (Элтроник), DVD – плеер марки «SonyDVP – SR320» (том 1 л.д. 168-171),

- протоколом выемки указанных предметов у К. (том 1 л.д. 174-175), их осмотра (том 2 л.д.57-58) и постановлением о признании в качестве вещественных доказательств по уголовному делу (том 2 л.д.60);

- протоколом предъявления для опознания от 15 июня 2018 года, где отражено, что потерпевшая Л. каждый по отдельности предмет опознала, как принадлежащий ей среди представленных других аналогичных предметов по внешнему виду (том 2 л.д. 63-64);

     - протоколом получения образцов от 19 июня 2018 года у Кучина Д.В. буккального эпителия на ватную палочку, которые осмотрены и признаны в качестве вещественных доказательств (том 2 л.д. 90- 93);

- заключением геноскопической судебной экспертизы Номер изъят от Дата изъята , согласно выводам которой, на фрагменте марли, изъятом при осмотре дома Л. с чайника, обнаружена кровь, которая произошла от Кучина Д.В. (том 2 л.д. 104-110).

Доводы стороны защиты о том, что образцы генетического материала были отобраны у Кучина Д.В. после помещения в СИЗО <адрес изъят> и фактически их там не могло быть, поскольку он сымитировал их изъятие, при этом данные образцы изъяты не той датой, которая отражена в протоколе, были проверены судом первой инстанции и отклонены с приведением соответствующих мотивов. Судом установлено, что процедура изъятия следов, как на месте происшествия при осмотре дачного дома Л., так и образцов для сравнительного исследования, а затем их закрепления в качестве вещественных доказательств и предоставления для экспертного исследования соблюдена, существенных нарушений норм УПК РФ судом не установлено. При изъятии образцов, замечаний от Кучина Д.В. относительно содержания протокола не поступало, в протоколе имеется подпись Кучина Д.В. Доводы осужденного в суде апелляционной инстанции относительно выставленного ему медицинского диагноза, не влияют на законность заключения геноскопической судебной экспертизы Номер изъят.

Кроме того, вина осужденного подтверждается также

- протоколом выемки у свидетеля Е. квитанции - договора №15397 от 11.06.2018, которая осмотрена, в ней отражено, что в комиссионный магазин бытовой техники Кучин Д.В. сдал электрическую пилу марки «BauMaster» (оранжевая), постановлением следователя документ признан вещественным доказательством (том 3 л.д. 16-21);

- протоколом обыска от 12 июня 2018 года, в ходе которого у свидетеля А1 в квартире изъят велосипед марки «Forward» (Форвард) (том 1 л.д.156-157); изъятый велосипед осмотрен, признан в качестве вещественного доказательства (том 2 л.д.57-60). Суд обоснованно не нашел оснований для признания указанного протокола недопустимым доказательством, т.к. существенных нарушений положений ст.ст.182, 165 УПК РФ при проведении этого следственного действия не допущено, законность проведения обыска подтверждена судебным решением, которое вступило в законную силу.

Заключением оценочной товароведческой экспертизы Номер изъят от 26 ноября 2018 года установлено, что рыночная стоимость насоса марки «PATRIOT» составляет 3250 рублей; DVD – плеера марки «Sony» (Сони) составляет 2667 рублей, велосипеда марки «Forward» (Форвард) составляет 700 рублей, электрической пилы «Парма» составляет 3499 рублей (том 3 л.д. 83-104); в справке, представленной ИП «Ц.», указано, что стоимость зарядного устройства марки «Eltronic» (Элтроник) составляет 100 рублей (том 3 л.д. 179).

Вопреки доводам Кучина Д.В. и его защитника, судом не установлено существенных нарушений при даче экспертом заключения оценочной товароведческой экспертизы. Так, эксперт оценивал стоимость велосипеда марки «Forward» (Форвард), электрической пилы «Парма», исходя из среднерыночной стоимости, что фактически не противоречит показаниям потерпевшего Ш., свидетеля Ж.; оценивал DVD – плеер марки «Sony» (Сони) путем натурного осмотра, выводы эксперта в этой части не противоречат показаниям потерпевшей Л. Судом не установлено каких-либо нарушений и по процедуре предоставления для ознакомления с выводами эксперта потерпевшей Л., следователь Х. дала логическое объяснение о порядке проведения данного процессуального действия.

Ходатайство защиты о назначении дополнительной оценочной товароведческой экспертизы разрешено судом в установленном законом порядке, оснований для его удовлетворения суд не усмотрел, с выводами суда соглашается и судебная коллегия.

Согласно заключения трасологической судебной экспертизы Номер изъят от 14 июня 2018 года, на фрагменте деревянного штапика, изъятого при осмотре дома Л., обнаружен след орудия взлома, который пригоден для идентификации в пределах групп, мог быть оставлен инструментом типа отвертка или подобным ей предметом с аналогичными размерами и конфигурацией рабочей поверхности. След орудия взлома на фрагменте деревянного штапика мог быть оставлен, как рабочей частью представленной отвертки, так и другим подобным предметом с аналогичными размерами и конфигурацией рабочей поверхности (том 1 л.д. 63,64-66).

       Доводы осужденного и его защитника об оспаривании указанного заключения в связи с тем, что имеются противоречия в части того, какая часть оконной рамы подвергалось    трасологическому исследованию, так как название представленного образца, указанное в постановлении о назначении экспертизы и выводы эксперта об исследованном объекте разноименные, суд обоснованно отклонил, поскольку эти доводы опровергаются пояснениями следователя Х. и эксперта Э. о предоставлении и исследовании одного и того же объекта.

Заключением дактилоскопической экспертизы Номер изъят от 07.06.2018 установлено, что след руки размерами 42х38 перекопированный на отрезок ленты «скотч» размерами 49х46 мм, изъятый при осмотре места происшествия- дачного дома Ш. пригоден для идентификации личности (том 2 л.д. 4-8).

Согласно заключения дополнительной дактилоскопической экспертизы Номер изъят от 13.08.2018, след руки размерами 42х38 перекопированный на отрезок ленты «скотч» размерами 49х46 мм оставлен правой ладонной поверхностью подозреваемого Кучина Д.В. (том 2 л.д. 167-171).

Допрошенный в судебном заседании Э. подтвердил факт своего участия в качестве специалиста при осмотре места происшествия дачного дома Ш., изъятия следов, пригодных для идентификации и последующего их исследования; при осмотре данного места происшествия им изъяты два объекта следов рук и след обуви на отрезок ленты скотч, которые были обнаружены при помощи светильного прибора, обработаны дактилоскопическим порошком. Данные объекты были упакованы, опечатаны в конверты и на них сделаны подписи, участвующих лиц при осмотре. При проведении дактилоскопической экспертизы он установил о принадлежности одного объекта, изъятого при осмотре места происшествия оставленным правой ладонной поверхностью Кучина Д.В.

Доводы осужденного и его защитника о том, что следы его рук в доме Ш. не могли быть обнаружены, а данные следы могли быть изъяты из комнаты, где он проживал до задержания, оперативным сотрудником К. поскольку у него был доступ в его комнату с помощью ключей, которые у него изъяли при задержании, были предметом оценки суда первой инстанции и обоснованно отклонены, так как обстоятельства изъятия следов для идентификации с места происшествия по краже у Ш. подтверждаются показаниями специалиста Э., потерпевшего Ш., свидетеля Й. Процедура изъятия следов, как на месте происшествия при осмотре дачного дома Ш., так и образцов для сравнительного исследования, а затем их закрепления в качестве вещественных доказательств и предоставления для экспертного исследования соблюдена, нарушений норм УПК РФ судом не установлено.

В заключении судебно-психиатрической экспертизы Номер изъят от 27 августа 2018 года сделан вывод о том, что в период инкриминируемых деяний и в настоящее время Кучин Д.В. мог и может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, в принудительном лечении не нуждается (т.2 л.д.225-233).

     Все экспертные исследования по уголовному делу проведены в установленном законом порядке, по постановлению надлежащего процессуального лица, с соблюдением требований ст.ст.195, 198, 199 УПК РФ, заключения экспертов, которым были разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст.57 УПК РФ, соответствуют положениям ст.204 УПК РФ, являются научно-обоснованными и оценены судом в совокупности со всеми собранными по делу доказательствами, в связи с чем, судебной коллегией отклоняются соответствующие доводы осужденного об оспаривании заключений экспертов. Доводы осужденного о недопустимости заключений экспертиз в связи с тем, что он знакомился одновременно с постановлением о назначении экспертизы и её заключением, обоснованно отклонены судом первой инстанции, поскольку существенного нарушения положений ст.198 УПК РФ, следствием не допущено.

Вопреки доводам апелляционных жалоб осужденного, в материалах уголовного дела имеются заключения экспертиз, проведенных экспертом Э., в которых подробно указана последовательность действий эксперта по исследованию представленных ему вещественных доказательств. Проведенные исследования позволили сделать выводы, изложенные экспертом в заключениях, фототаблицы приобщены к протоколам следственных действий.

Вывод осужденного о том, что отсутствие у потерпевших коробок от похищенных насоса, видеоплеера свидетельствует об отсутствии доказательств наличия вообще у них этих предметов, судебная коллегия отклоняет, поскольку потерпевшие, будучи предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, дали показания о хищении у них именно тех предметов, о которых также пояснил и сам Кучин Д.В. в первоначальных показаниях, в последующем эти предметы установлены следствием и возвращены потерпевшим Ё. и Л., которые их опознали по конкретным признакам.

Доводы осужденного Кучина Д.В. об оспаривании протоколов опознания потерпевшим Ё. похищенного у него насоса, потерпевшей Л. двд-плеера и зарядного устройства, были предметом оценки суда первой инстанции и обоснованно отклонены. С выводами суда соглашается и судебная коллегия, поскольку протоколы опознания составлены в соответствии и с требованиями ст.166, 193 УПК РФ, потерпевшие Ё. и Л., будучи предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, указали, по каким признакам опознали своё имущество, подтвердив обстоятельства опознания и в судебном заседании, не доверять показаниям потерпевших у судебной коллегии нет оснований, вместе с тем, позиция Кучина Д.В. относительно совершенных преступлений носит противоречивый и непоследовательный характер. Доводы о том, что при проведении опознания вещей потерпевшей Л. в качестве понятой участвовала Д., которая проходила практику в отделе полиции <адрес изъят>, что свидетельствует о её заинтересованности, обоснованно отклонены судом, поскольку следователю не было известно об этих обстоятельствах, Д. со следователем не знакома, сведений о её личной заинтересованности в исходе дела материалы дела не содержат.

Приговором суда протокол опознания похищенного велосипеда потерпевшим Ш. признан недопустимым доказательством, суд не сослался на него, как доказательство вины осужденного, как и на постановление о возвращении вещественного доказательства, расписку потерпевшего. В связи с допущенными нарушениями уголовно-процессуального закона, судом внесено частное постановление в адрес начальника СО МО МВД России «<адрес изъят>».

Таким образом, вина осужденного подтверждается подробно приведенными в приговоре доказательствами, которые тщательно исследованы судом, признаны допустимыми доказательствами, поскольку они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, а в своей совокупности исследованные доказательства признаны достаточными для постановления обвинительного приговора. Безосновательными являются доводы осужденного о наличии множества противоречий, не проверенных в ходе судебного разбирательства, поскольку существенных противоречий в положенных в основу приговора доказательствах, способных повлиять на выводы суда о виновности осужденного, не усматривается, суд указал мотивы, по которым принял одни доказательства и отверг другие. Доводы жалоб осужденного о недопустимости отдельных доказательств были заявлены и суду первой инстанции, являются собственной оценкой доказательств осужденным, носящей произвольный, не основанный на материалах дела характер.

Судебное заседание проведено с соблюдением принципа равноправия и состязательности сторон, которые в своих правах ограничены не были. Судом исследованы и учтены все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения уголовного дела, все представленные сторонами доказательства проверены и оценены, признаны достаточными для постановления приговора, все заявленные ходатайства разрешены судом в установленном законом порядке. Вопреки доводам осужденного, оснований для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ не имеется.

Приводимые осужденным доводы о том, что не по всей изъятой обуви проведены экспертизы, судом не допрошена дочь потерпевшей Л., которая сообщила о краже, суд не допросил в качестве свидетеля Л1., которая принимала в комиссионный магазин похищенное имущество, не влияют на законность приговора, поскольку обстоятельства преступлений, сдачи похищенного установлены судом на основании совокупности иных доказательств, подробно приведенных в приговоре суда. Ходатайство Кучина Д.В. о вызове в суд и допросе в качестве свидетеля Ы., у которого он работал, а также лица по имени Иван, рассмотрено судом в установленном порядке, в удовлетворении ходатайства отказано, поскольку осужденным не указан адрес проживания указанных лиц, не приведено убедительных оснований относимости показания этих лиц к предмету доказывания по настоящему уголовному делу.

Законность производства обыска в жилище Кучина Д.В., свидетеля А1, проверена судом в установленном законом порядке, в связи с чем, судебной коллегией отклоняются соответствующие доводы осужденного об оспаривании законности протоколов обыска.

Доводы Кучина Д.В. и его защитника о том, что в протоколе задержания неверно указано время и основания его задержания, были предметом тщательной проверки суда первой инстанции и обоснованно отклонены. Доказательств того, что Кучин Д.В. был задержан сотрудниками полиции К. и Ч. вечером 12 июня 2018, а не 13 июня 2018 года в 7 часов 30 минут, как это указано в протоколе, и при помощи недозволенных методов, а именно с использованием слезоточивого газа, тщательно проверены судом, признаны несостоятельными, поскольку они опровергаются показаниями оперативных сотрудников К., Ч., давших подробные оказания о порядке и цели доставления подсудимого в отдел полиции, что соответствует времени его доставления, зафиксированном в книге учета лиц, доставленных в дежурную часть территориального органа МВД РФ, в которой под номером 3148 имеется запись о доставлении Кучина Д.В. в качестве подозреваемого по уголовному делу оперативным сотрудником К. 13.06.2018 01.47, время окончания доставления 13.06.2018 03.00; показаниями следователя Р., пояснившей в судебном заседании, что по прибытию на работу и получив информацию от оперативного сотрудника о доставлении подозреваемого по уголовным делам, которые ею приняты к производству, ею принято решение о задержании Кучина Д.В. То обстоятельство, что в данной книге отражены сведения о доставления Кучина Д.В. следователю Ь., которая в судебном заседании пояснила, что дежурный в книге указал ее фамилию ошибочно, так как уголовных дел, где бы Кучин проходил в качестве подозреваемого, у нее в производстве не было, не опровергают показания К. и Ч. о мотивах доставления подсудимого в отдел полиции в период, отраженный в книге доставленных. Вопреки доводам осужденного, существенных противоречий в показаниях свидетелей К., Ч., судом не установлено.

Ссылка в протоколе задержания на показания свидетеля А1, как лица, указавшего о причастности Кучина Д.В. к преступлению, не противоречит фактическим обстоятельствам дела. Помимо этого, в протоколе указано и иное основание задержания, а именно, наличие следов преступления при подозреваемом. При этом, в протоколе задержания самим Кучиным Д.В. собственноручно сделана запись о согласии с задержанием, иных замечаний по порядку оформления протокола задержания и фиксации времени задержания с его стороны не отражено.

    Кроме того, вопрос о законности задержания проверен судом при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу Кучину Д.В., постановление суда об избрании ему меры пресечения в виде заключения под стражу вступило в законную силу.

Каких-либо сведений об искусственном создании следствием доказательств, заинтересованности следователей или суда в исходе дела в пользу обвинения, склонении ими свидетелей к даче показаний, выгодных для обвинения, сокрытии доказательств и заявлений Кучина Д.В., о чем указано в жалобах осужденного, материалы уголовного дела не содержат. Само по себе не согласие осужденного с доказательствами об их фальсификации не свидетельствует.

Суждения Кучина Д.В. об оспаривании возможности возбуждения уголовных дел следователем на месте происшествия, проверялись судом и обоснованно отклонены. Допрошенная следователь Х. показала о том, что приняла решения о возбуждении уголовных дел по фактам краж у Ё. и Л. на месте происшествия, что не противоречит уголовно-процессуальному законодательству.

В материалах уголовного дела имеется постановление о принятии уголовного дела по факту кражи имущества гр.Ё., возбужденного следователем Х. 3 июня 2018 года, следователем Р. от 7 июня 2018 года. Приводимые осужденным доводы о том, что при рассмотрении в суде апелляционной инстанции его жалобы на постановление Усольского городского суда от 8 мая 2019 года, которым отказано в удовлетворении ходатайства Кучина Д.В. о восстановлении пропущенного срока апелляционного обжалования постановления Усольского городского суда от 15 июня 2018 года, при исследовании представленного в суд материала, имеется ссылка на постановление о принятии уголовного дела по факту кражи у Ё. к производству от 5 июня 2018 года, не влияют на законность приговора суда, поскольку в материалах уголовного дела находится подлинник указанного постановления, на который стороны вправе ссылаться.

Доводы осужденного о том, что следователь Р. не имела возможности 19 июня 2018 года получить образцы отпечатков его рук и буккального эпителия в период с 10 часов до 10 часов 15 минут 19 июня 2018 года, а затем в 11 часов того же дня приступить к осмотру изъятого, судебная коллегия отклоняет, как не состоятельные, основанные на предположениях Кучина Д.В., поскольку протоколы получения образцов для сравнительного исследования от 19 июня 2018 года, составлены следователем Р. в установленном порядке, с соблюдением требований ст.202 УПК РФ, замечаний от Кучина Д.В. при составлении протоколов не поступило (т.2 л.д.88,90). Протокол осмотра изъятых образцов составлен в соответствии с требованиями ст.164, 176,177 УПК РФ, с участием понятых, замечаний относительно содержания протокола от участников не поступило (т.2 л.д.91-92).

Суждения Кучина Д.В. о том, что следователь Х. не могла вынести постановления о назначении экспертиз, судебная коллегия отклоняет, как несостоятельные, поскольку они противоречат представленным материалам уголовного дела, носят предположительный характер, следователь не отрицала в суде, что назначила необходимые экспертизы по уголовному делу. Сведений о том, что 13 июня 2018 года Кучин Д.В. допрошен следователем Х., материалы уголовного дела не содержат.

Ссылку осужденного на нарушение его прав тем, что он совместно с адвокатом У. был ознакомлен следователем Х. 17 августа 2018 года в период с 15 часов 20 минут до 15 часов 25 минут с постановлениями о назначении судебно-психиатрической экспертизы от 13 августа 2018 года и 17 августа 2018 года, судебная коллегия находит несостоятельной, поскольку протоколы ознакомления составлены уполномоченным должностным лицом, подписаны Кучиным Д.В. и его защитником, замечаний не содержат. Постановления о назначении судебно-психиатрической экспертизы по объему занимают по 2 страницы печатного текста, постановление от 17 августа 2018 года дополнено двумя вопросами Кучина Д.В., поставленными перед экспертами, Кучин Д.В., имея среднее специальное образование, имел возможность ознакомиться с указанными документами в указанный период времени. Вопреки доводам осужденного, с заключением судебно-психиатрической экспертизы, он ознакомлен 20 сентября 2018 года с участием адвоката У. ( т.2 л.д.237).

Доводы осужденного о том, что в связи с направлением уголовного дела для производства судебно-психиатрической экспертизы, следователь Н. не могла вынести постановление от 4 июля 2018 года о назначении дополнительной трасологической экспертизы, и все протоколы следственных и процессуальных действий с 23 июня 2018 года по 8 августа 2018 года, находящиеся в материалах уголовного дела в т. 2 на л.д.116, 117, 128-139, 140-165, 191-196 являются недопустимыми доказательствами, судебная коллегия отклоняет, как не состоятельные, поскольку эти доводы осужденного носят предположительный характер, противоречат материалам уголовного дела. Допрошенная судом следователь Н. не отрицала факт выполнения ею следственных и процессуальных действий, протоколы которых имеются в материалах уголовного дела на указанных листах. Постановление о продлении срока предварительного следствия от 26 июля 2018 года, постановление о возбуждении перед судом ходатайства о продлении срока содержания под стражей от 26 июля 2018 года рассмотрены и согласованы уполномоченным руководителем следственного органа, в дальнейшем вопрос о продлении срока содержания под стражей Кучина Д.В. рассмотрен судом в установленном порядке, который предусматривает приложение копий из материалов уголовного дела к ходатайству следователя. Допрошенные судом потерпевшие Л. и Ё. также пояснили, что на предварительном следствии их допрашивали неоднократно, они представляли следователю документы, подтверждающие их право собственности на земельные участки, на которых расположены дачные дома, а потерпевший Ё. и право собственности на жилой дом. Допрошенная судом свидетель Ъ. также не отрицала факт допроса её следователем в ходе предварительного следствия.

Материалы по жалобам в порядке ст.125 УПК РФ, представленные осужденным в суд апелляционной инстанции, не влияют на законность приговора суда.

Доводы осужденного о нарушении его права на защиту его защитниками адвокатом У. и адвокатом Т. судебная коллегия отклоняет, как не состоятельные по следующим основаниям. Адвокаты У. и Т. осуществляли защиту Кучина Д.В. по назначению, при выполнении следственных действий и в судебном заседании Кучин Д.В. не возражал относительно участия этих защитников. Адвокат У. назначен для защиты интересов Кучина Д.В. в ходе предварительного следствия по заявлению подозреваемого. Доводы осужденного об отсутствии подписи защитника в протоколе проверки показаний на месте, о том, что адвокат У. участвовал при производстве обыска в его жилище, но об этом не указано в протоколе, о том, что в постановлении об избрании меры пресечения Кучину Д.В. в виде подписки о невыезде по факту кражи у Л. указан иной пункт ч.2 ст.158 УК РФ, нет подписи Кучина Д.В. и защитника, что свидетельствует о ненадлежащей защите со стороны адвоката У., судебная коллегия находит не состоятельными. Доводы осужденного о том, что защитник У. не участвовал при проведении с ним следственных действий, были предметом проверки суда и обоснованно отклонены с приведением соответствующих мотивов. Защитник, как и Кучин Д.В. был ознакомлен с постановлениями о назначении судебно-психиатрической экспертизы, нахождение защитника в психиатрическом стационаре при проведении стационарной судебно-психиатрической экспертизы, законом не предусмотрено.

Позиция адвоката Т. в ходе судебного разбирательства совпадала с позицией Кучина Д.В., защитник принимала активное участие в исследовании доказательств, заявляла ходатайства, обжаловала приговор суда с учетом позиции Кучина Д.В. Доводы Кучина Д.В. о том, что адвокат Т. не заявляла ходатайств в ходе судебного следствия, а также о том, что адвокат обсуждала с прокурором срок наказания Кучину Д.В. в перерыве между судебными заседаниями, противоречат протоколу судебного заседания и его аудиозаписи.

Вопреки доводам осужденного, судебная коллегия не усматривает нарушения его права на ознакомление с протоколом судебного заседания. Как следует из представленных материалов уголовного дела и пояснений осужденного в суде апелляционной инстанции, Кучину Д.В. вручена копия протокола судебного заседания ( т.6 л.д.54, т.8 л.д.93), он ознакомлен с аудиозаписью протокола (т.9 л.д.147-149). Ознакомившись с протоколом судебного заседания, осужденный подал на него свои замечания, тем самым полностью реализовав свои права, предусмотренные в ст.ст.259, 260 УПК РФ, замечания рассмотрены председательствующим в установленном порядке и частично удовлетворены (т.6 л.д.57- 58, т.8 л.д.155-156, т.9 л.д.153-157).

Приводимые осужденным доводы о несогласии с постановлениями судьи о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания о том, что замечания на протокол судебного заседания рассмотрены необъективно и предвзято, суд апелляционной инстанции находит несостоятельными. В постановлениях изложены и проанализированы замечания на протокол судебного заседания, приведены суждения, по которым с замечаниями на протокол судебного заседания судья частично согласился, и замечания, с которыми судья не согласился, указав, что протокол судебного заседания в целом полно и правильно отражает ход судебного разбирательства, в связи с чем, оснований для удостоверения правильности замечаний на протокол судебного заседания в полном объеме не имеется. Процедура рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания, предусмотренная ст.260 УПК РФ, соблюдена, доводы осужденного об оспаривании постановления от 28 ноября 2019 года в связи с тем, что судья якобы находилась в совещательной комнате по другому делу, не влияют на законность постановления, которое вынесено председательствующим единолично. Вопреки утверждению осужденного, постановления являются мотивированными и обоснованными. Оснований для вывода о предвзятости судьи при рассмотрении замечаний, в материалах дела не содержится и осужденным не приведено.

Выслушав изложенные осужденным в суде апелляционной инстанции замечания на протокол судебного заседания и сопоставив их с содержанием протокола судебного заседания и его аудиозаписью, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что протокол судебного заседания составлен в соответствии с требованиями ст.259 УПК РФ, в нем отражен ход судебного заседания, показания, замечания и ходатайства участников процесса изложены достаточно полно, их содержание согласуется с аудиозаписью протокола судебного заседания, требования о дословном изложении пояснений и замечаний, выступления в прениях участвующих лиц, ст.259 УПК РФ не содержит. Вопреки доводам осужденного, наличие помех при прослушивании аудиозаписи судебного заседания, не свидетельствует о том, что в аудиозапись вносились какие-либо изменения. Утверждение осужденного о том, что прокурор незаконно допрашивал свидетеля Р. первым, в то время, как ходатайство об этом заявил Кучин Д.В., рассмотрено судом, как замечание на протокол судебного заседания и отклонено. Каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона и норм профессиональной этики со стороны государственных обвинителей, принимавших участие в заседании суда первой инстанции, не допущено.

Ходатайство Кучина Д.В. о рассмотрении уголовного дела в отношении него коллегией и трех судей суда первой инстанции разрешено судом в установленном законом порядке, в удовлетворении ходатайства обоснованно отказано, поскольку рассмотрение уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст.158 УК РФ, коллегией из трех судей федерального суда общей юрисдикции не предусмотрено п.3 ч.2 ст.30 УПК РФ.

Доводы осужденного в суде апелляционной инстанции о том, что в ходе предварительного слушания не учтены приводимые им доводы о признании собранных по делу доказательств недопустимыми, незаконно продлена мера пресечения в виде заключения под стражу, в связи с чем, постановление о назначении судебного заседания по итогам предварительного слушания от Дата изъята вынесено незаконно и подлежит отмене, судебная коллегия отклоняет, поскольку все доводы Кучина Д.В. относительно признании недопустимыми ряда доказательств были рассмотрены судом в полном объеме в ходе судебного следствия, в части продления меры пресечения постановление Усольского городского суда было обжаловано Кучиным Д.В. в апелляционном порядке и апелляционным постановлением Иркутского областного суда от Дата изъята от оставлено без изменения.

Предложенные осужденным и его защитником суждения относительно оценки доказательств, не являются основанием к отмене или изменению приговора, поскольку выводы суда первой инстанции не вызывают сомнений, оценка доказательствам дана судом в соответствии с требованиями ст. 17, 88 УПК РФ, каждое доказательство оценено с точки зрения допустимости и достоверности, а все имеющиеся доказательства в совокупности.

Всесторонний анализ собранных по делу доказательств, полученных в установленном законом порядке, полно и объективно исследованных в судебном заседании и получивших оценку суда в соответствии с требованиями ст.88 УПК РФ, свидетельствует о том, что судом правильно установлены фактические обстоятельства дела и сделан обоснованный вывод о виновности Кучина Д.В. в совершении трех краж у потерпевших Ё., Л., Ш., то есть тайного хищения чужого имущества, с незаконным проникновением в жилище.

Юридическая квалификация действий Кучина Д.В. по трем преступлениям, предусмотренным п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ мотивирована, судом исследованы и приведены в приговоре относимые и достаточные доказательства, которые достоверно свидетельствуют о совершении    Кучиным Д.В. указанных преступлений, при этом суд привел в приговоре основания, по которым пришел к выводу о наличии в действиях осужденного этих составов преступлений, с которыми судебная коллегия полностью соглашается.

Судебным следствием установлено, что подсудимый Кучин Д.В., действуя из корыстных побуждений, путем взлома окон, незаконно проникал в дачные дома потерпевших Ё., Л., Ш., которые для них являются жилищем, поскольку пригодны для проживания, в них имеются места для отдыха и приема пищи, они оборудованы запорами, к ним проведена электроэнергия, что соответствует признакам жилища, закрепленным в действующем законодательстве. Похитив из указанных домов имущество потерпевших, распорядился им по своему усмотрению.

Доводы осужденного в суде апелляционной инстанции о неправильной квалификации его действий квалифицирующим признаком «с незаконным проникновением в жилище» в связи с тем, что на дома потерпевших Л. и Ш. отсутствуют правоустанавливающие документы, судебная коллегия находит несостоятельными, не основанными на положениях уголовного закона.

Совокупностью исследованных судом доказательств достоверно установлена стоимость похищенного имущества, с учетом заключения эксперта, периода приобретения вещей, времени использования, предназначения, их значимости для потерпевших, а утверждения Кучина Д.В. о завышенной оценке похищенного, суд обоснованно оценил, как желание уйти от уголовной ответственности.

С учетом заключения комиссии экспертов Номер изъят от 27 августа 2018 года, поведения осужденного в ходе судебного разбирательства, соответствующего судебной ситуации, данных о личности, имеющихся в материалах уголовного дела, суд обоснованно признал    Кучина Д.В. вменяемым и обязанным нести уголовную ответственность за содеянное.

Наказание назначено Кучину Д.В. в соответствии с требованиями ст.6, ст. 60 УК РФ. Суд в полной мере учел характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, относящихся к категории тяжких, данные о личности осужденного, смягчающие и отягчающее наказание обстоятельства, влияние наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

В качестве смягчающих наказание обстоятельств учтены признание вины на стадии предварительного расследования при допросе в статусе подозреваемого и признание им фактов хищения имущества в собственноручном написанном заявлении (том 1, л.д.90); сообщение о хищении имущества у Л. при даче показаний в качестве подозреваемого по хищению имущества у Ё. (том 1 л.д.179-182), суд признал данные обстоятельства, как явку с повинной; активное способствование расследованию преступления и розыску и возврату похищенного имущества, поскольку именно Кучин Д.В. указал, куда им сдан похищенный им насос «Патриот», электропила «Парма» («Баймастер»), где находился детский велосипед, добровольно им выданы ДВД-плеер и зарядное устройство, а равно добровольное участие в иных следственных действиях, таких как проверки показаний на месте; состояние здоровья, наличие тяжкого инфекционного заболевания, наличие несовершеннолетней дочери.

Вопреки доводам осужденного, суд обоснованно не усмотрел оснований для признания смягчающим наказания обстоятельством у Кучина Д.В. совер░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░░░ ░░ ░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ (░░░ 1 ░.░. 90), ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░; ░░░░░ ░.░. ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░, ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░, ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░1 ░ ░.

░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░, ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░ ░ ░░░░ ░. «░» ░.3 ░░.18 ░░ ░░, ░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░.

░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░    ░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░; ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░ <░░░░░ ░░░░░>, ░░░░░░░░░░░ ░1, ░. ░ ░. ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░.

░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░. ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░ ░░░ «<░░░░░ ░░░░░>» ░1. ░░░░░░░, ░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░, ░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░, ░░░ ░░░░░ ░.░. ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░. ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░ ░░░.

░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░. 6 ░░. 15, ░░.53.1, ░░.64, ░.3 ░░.68, ░░.73 ░░ ░░, ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░. «░» ░.1 ░░.73 ░░ ░░. ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░.2 ░░.68, ░. «░» ░.7 ░░.79, ░░.70 ░░ ░░.

░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░. 53 ░░ ░░.

░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░. «░» ░.1 ░░.58 ░░ ░░.

░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░, ░░░ ░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░ ░ ░░░░░░, ░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░.

░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░ ░░.░░. 389.20, 389.28, 389.33 ░░░ ░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░

░░░░░░░░░░:

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 13 ░░░░ 2019 ░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░.░. ░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░.░. - ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ 47.1 ░░░ ░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░:                          ░░░░░░░░ ░.░.

░░░░░:                                     ░░░░░░░░ ░.░.

                                                                                                       ░░░░░░ ░.░.

.

.