Решение по делу № 22-775/2023 от 10.05.2023

Председательствующий – Ляшенко Д.А. (дело №1-13/2023 (1-354/2022))

УИД: 32RS0033-01-2022-003191-04

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ №22-775/2023

1 июня 2023 года                                                                 г.Брянск

         Судебная коллегия по уголовным делам Брянского областного суда в составе:

председательствующего Орловского С.Р.

судей Мазовой О.В., Третьяковой Н.В.

при секретаре Фирабиной К.С.

с участием:

прокурора отдела прокуратуры Брянской области Кондрат И.С.,

оправданного П.А.С. и его защитника – адвоката Иост С.П.,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционному представлению государственного обвинителя – заместителя прокурора Фокинского района г.Брянска Нестерова В.В. на приговор Фокинского районного суда г.Брянска с участием присяжных заседателей от 21 марта 2023 года, которым

П.А.С., родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин РФ, с основным общим образованием, холостой, неработающий, <данные изъяты>, зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, несудимый,

оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, на основании пп.1, 4 ч.2 ст.302 УПК РФ за неустановлением события преступления.

За П.А.С. признано право на реабилитацию.

Мера пресечения в виде заключения под стражу отменена.

Решены также вопросы о судьбе вещественных доказательств и процессуальных издержках.

Заслушав доклад судьи Мазовой О.В., выступление прокурора, поддержавшего доводы апелляционного представления с дополнением, мнения оправданного и его защитника, полагавших необходимым приговор суда оставить без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Органом предварительного следствия П.А.С. обвинялся в умышленном причинении ДД.ММ.ГГГГ в период с 19 часов до 22 часов в <адрес>, будучи в состоянии алкогольного опьянения, тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего Т.А.К.

На основании вердикта коллегии присяжных заседателей П.А.С. оправдан за неустановлением события преступления.

В апелляционном представлении и дополнении к нему государственный обвинитель Нестеров В.В. считает, что приговор подлежит отмене, поскольку в ходе судебного следствия и прений сторон подсудимым и его защитником систематически целенаправленно нарушались требования ст.ст.252, 335, 336 УПК РФ, что повлияло на формирование предубеждения у коллегии присяжных заседателей. Так, с приведением примеров из протокола судебного заседания, полагает, что при допросе подсудимого и свидетелей защитником ставились вопросы, способные повлиять на представление присяжных о событии преступления, в том числе не относящиеся к предмету доказывания и ставящие под сомнение показания свидетелей в части характера ударов, нанесенных П.А.С., их количества и интенсивности, обстановки на месте совершения преступления, поведения погибшего после его избиения. Также подсудимым и его защитником до сведения коллегии присяжных заседателей доводились сведения, негативно характеризующие свидетелей по делу, что могло вызвать предубеждение относительно достоверности их показаний, намеренно сообщались сведения, относящиеся к процедуре расследования уголовного дела, выставляющие в негативном свете деятельность сотрудников правоохранительных органов, подвергались сомнению выводы экспертного заключения в части определения момента наступления смерти и возможности причинения тяжкого вреда здоровью при нанесении ударов подсудимым, осознанно оказывалось давление на присяжных путем многократного доведения до них иной, отличной от изложенной в обвинении версии развития событий и предположений о совершении преступления другими лицами. Кроме того, указывает что, выступая в прениях сторон, защитник приводила свою оценку положений уголовно-процессуального закона в части процедуры рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей, указывала на факты ошибок судебной системы по обвинению невиновных, касалась вопросов содержания подсудимого под стражей, указывала на наличие угроз и оказание давления в его адрес со стороны свидетелей, что, якобы, повлияло на данные им показания. Считает, что даже с учетом того, что председательствующий прерывал выступления подсудимого и защитника и разъяснял коллегии присяжных заседателей не принимать во внимание высказывания стороны защиты, доведение до них информации, не относящейся к их компетенции, оказало незаконное воздействие и существенным образом повлияло на формирование мнения коллегии присяжных заседателей, что отразилось на содержании ответов на поставленные перед ними вопросы при вынесении вердикта.

В возражениях на апелляционное представление с дополнением защитник оправданного П.А.С. - адвокат Иост С.П., полагая приговор суда законным и обоснованным, просит состоявшееся судебное решение оставить без изменения, а апелляционное представление - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления с дополнением, возражения, судебная коллегия полагает, что приговор, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, вынесенный в отношении П.А.С., подлежит отмене по следующим основаниям.

Согласно ч.1 ст.389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов.

По смыслу закона сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера.

С учетом данных требований закона председательствующий должен обеспечить проведение судебного разбирательства только в пределах предъявленного обвинения, принимать необходимые меры, исключающие возможность исследования вопросов, не входящих в их компетенцию, и своевременно реагировать на нарушения порядка в судебном заседании участниками процесса, принимать к ним меры воздействия, предусмотренные ст.258 УПК РФ.

Прения сторон в суде с участием присяжных заседателей проводятся в соответствии со ст.ст.292, 336 УПК РФ с учетом особенностей рассмотрения дела по данной форме судопроизводства и лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Между тем указанные требования закона при рассмотрении дела не были соблюдены в полной мере.

Из протокола судебного заседания следует, что председательствующим неоднократно разъяснялись участникам судебного разбирательства требования закона об особенностях рассмотрения дела и исследовании доказательств судом с участием присяжных заседателей.

Однако в ходе судебного следствия и прений сторон, подсудимым и его защитником целенаправленно систематически допускались нарушения требований ст.ст.252, 335 и 336 УПК РФ, на что председательствующий не всегда реагировал.

Из протокола судебного заседания усматривается, что защитник в присутствии присяжных заседателей в предоставленном ей праве обратиться к присяжным заседателям со вступительным заявлением оказывала на них эмоциональное воздействие, стремясь опорочить доказательства стороны обвинения до их фактического исследования в присутствии коллегии, а также ставя под сомнение обоснованность уголовного преследования, указав «…мог ли мой подзащитный достать кулаком до потерпевшего и нанести ему эти удары?..», довела до сведения присяжных характер взаимоотношений между П.А.С. и погибшим Т.А.К. «мой подзащитный и потерпевший соседствовали…Он говорит, что не убивал человека. Это представление обывателя…сегодня будет допрошен сосед, который, якобы, по его версии довел потерпевшего до его дома…» (том 3 л.д.31-32).

Помимо этого, в ходе судебного разбирательства от подсудимого П.А.С., его защитника также поступили высказывания, содержащие недопустимую эмоциональную окраску, основанные на предположениях, направленные на незаконное эмоциональное воздействие на присяжных заседателей, а также на доказательствах, не исследованных в судебном заседании, в том числе отрицательно характеризующие потерпевшего Т.А.К.

Так, защитник подсудимого при допросе свидетеля П.В.А. задавала вопросы, касающиеся отношений потерпевшего Т.А.К. и сожительницы подсудимого П.А.С., на которые свидетель пояснял, что она боялась потерпевшего, просила свидетеля представиться ее племянником, и тогда потерпевший не будет домогаться до нее (том 3 л.д.109).

Являются обоснованными также доводы апелляционного представления о том, что до сведения присяжных заседателей была доведена информация о личности подсудимого, не связанная с обстоятельствами предъявленного обвинения - в прениях защитник Иост С.П. заявила, что «…П.А.С. – человек неконфликтный, в хороших отношениях с Т.А.К., сильной физической силой не обладает..» (том 3 л.д.183). Сам подсудимый П.А.С. в последнем слове говорил: «...Я вообще людей не бью. Я тихий, мирный, выпил и спать… Я, действительно, сидя в тюрьме, от стресса вспомнил подробности событий, что В. и Е.Е. наносили удары. Она еще при этом села на грудь и прыгала на нем...» (том 3 л.д.188). «Я не мог находиться в камере и сейчас не могу находиться. Я не помнил тогда», на вопрос государственного обвинителя по поводу противоречий в его показаниях подсудимый крикнул: «А Вы в тюрьме посидите!» (том 3 л.д. 140-141), «…я забываю. У меня провалы в памяти…» (том 3 л.д.142), «..находясь под стражей, испытываю сильный стресс..» (том 3 л.д.153).

Адвокат Иост С.П. в прениях также указывала, что «…мы обычные люди и должны понимать, что человек находится в стрессовом состоянии, был лишен свободы, и эта ситуация отразилась..», «..П.А.С. пояснил, что после лишения свободы он находился в депрессии, плохом физическом состоянии, сложном психологическом состоянии подавленности. В начале ноября умерла еще и его любимая женщина, как он называет женщина, с которой они прожили 5 лет..» (том 3 л.д.185), «..Вы видите моего подзащитного, он растерян по-человечески, находится в СИЗО с начала сентября 2022 года…» (том 3 л.д.187).

При этом по смыслу закона запрещается сообщать информацию указанного характера, способную оказать влияние на формирование предубеждения присяжных заседателей в отношении подсудимого, как в негативном, так и в позитивном аспектах, то есть информацию, направленную на создание его положительного образа, возникновение у присяжных заседателей сочувствия и жалости к подсудимому, на что правильно указано в апелляционном представлении.

Кроме того, при рассмотрении уголовного дела допущены и другие нарушения уголовно-процессуального закона.

В силу ч.1 ст.252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Сторона защиты и подсудимый неоднократно заявляли об обстоятельствах, не подлежащих исследованию с присяжными заседателями, выходя за пределы судебного разбирательства, о неполноте и ненадлежащей организации расследования, о якобы имевшихся противоречиях в обвинении, выходя при этом за рамки предъявленного обвинения, ставили под сомнение допрошенных в судебном заседании свидетелей обвинения либо искажали суть показаний, создавая образ лиц, заинтересованных в привлечении подсудимого к уголовной ответственности.

Так, в ходе выступления во вступительном слове, в ходе допроса в качестве подсудимого и последнем слове подсудимый П.А.С. неоднократно делал голословные утверждения о том, что «…избивали потерпевшего эти двое..» (том 3 л.д.32), «..те вдвоем решили разобраться с моим соседом…О. (сожительница подсудимого) после ругани ударила потерпевшего пару раз, раза 3 по лицу...Я хотел приподнять потерпевшего, но Е.Е. с В. меня посадили на диван на кухне и сказали, чтобы я не влезал, они сами разберутся, и начали наносить потерпевшему удары…» (том 3 л.д.125, 126), «...Е.Е. села на потерпевшего. Они избили его. Я помог ему встать…» (том 3 л.д.128), «...еще меня напугали, что также расправятся со мной...» (том 3 л.д.142), «..Мне страшно стало. Я не мог ничего сделать. А мне они приказали, чтобы я отвел потерпевшего…Когда избивали, Е. присела и начала на нем прыгать…Е.Е. избивала. Я сказал, чтобы они прекратили. Они мне пригрозили: «Будешь вместе с ним валяться!» (том 3 л.д.152). «..Они втроем дают показания, чтобы самим избежать ответственности. Они все трое «валят на меня» (том 3 л.д.136), «…У них сговор у троих…» (том 3 л.д.142).

При этом замечаний подсудимому в каждом случае председательствующим не объявлялось.

Адвокат Иост С.П. в прениях также высказывала голословные утверждения о том, что пощечину Т.А.К. наносила и О., затем Т.А.К., вставая, зацепился, скорее всего, за кого-то, возможно, за чью-то ногу и упал (том 3 л.д.185).

Продолжая, защитник в прениях категорично заявила присяжным заседателям, что председательствующий сделал замечание П.А.С., чтобы он в своих показаниях прекратил описывать события после того, как Т.А.К. упал, не называл возможных лиц, наносивших удары Т.А.К., что ставит сторону защиты в положение, когда было нарушено право на защиту (том 3 л.д.185), после получения замечания от председательствующего защитник в прениях также сообщила присяжным, что «..Вы должны поступить по велению совести… Не очень приятно, но как защитник, я обязана упомянуть, что даже стабильная и проверенная судебная система, которая в нашей стране.. Я призываю Вас не сделать ошибку, не осудить невиновного» (том 3 л.д.187).

Защитник – адвокат Иост С.П. также в прениях в присутствии присяжных заседателей делала заявления, которые были направлены на то, чтобы вызвать предубеждение к деятельности органов предварительного расследования и государственного обвинения, ставя под сомнение законность действий органов предварительного расследования, а также порочащие представленные доказательства стороной обвинения.

Так, защитник, давая оценку действиям следственных органов, указала: «Сторона защиты просит обратить внимание присяжных на то, что прямых, достоверных, не подвергающихся сомнению доказательств того, что П.А.С. нанес телесные повреждения Т.А.К. – 3 удара в лицо и не менее 21 удара ногами по голове, туловищу, конечностям, нет. Как нет и доказательств того, что между повреждениями, характеризующими закрытую травму груди, которая нанесена, по мнению обвинения, именно П.А.С., и наступлением смерти Т.А.К. имеется причинная связь…Те доказательства, которые представлены в материалах уголовного дела, в той части, в которой суд дал возможность исследовать эти доказательства в судебном заседании..» (том 3 л.д.179).

Замечаний защитнику председательствующим не объявлялось.

Также защитник заявила, что согласно протокола осмотра места происшествия от 03.09.2022г. – квартиры, где был обнаружен труп Т.А.К., нижней части одежды у Т.А.К. не было, хотя свидетель В. говорил, что он был одет в спортивные штаны. В то же время свидетель В.Н.М. в суде показал, что увидел своего соседа Т.А.К. в синяках и распухшим лицом в коридоре на коленях, штаны спущены, которого он с женой отвели к нему домой, где положили на кровать, уже вечером, зайдя к соседу, посмотреть, как он себя чувствует, увидел, что тот лежит голый.

Защитник продолжила, что согласно протокола осмотра места происшествия от 03.09.2022г. – кухни квартиры, где происходили рассматриваемые события, под кухонным диваном имелось пятно крови Т.А.К., пояснив присяжным «..если это пятно было от этой вечеринки, то, как пятно оказалось под диваном?!.. Ситуация, при которой человек упал с высоты своего роста, споткнувшись, как указал мой подзащитный в судебном заседании, не может подтверждать виновность. Также обращаю внимание, что сторона обвинения не представила доказательств того, что на одежде П.А.С., его обуви имелись следы крови Т.А.К.…Если П.А.С. наносил не менее 21 удара Т.А.К. по всему телу, но у него никаких повреждений, ни царапин, ни синячка, ни ссадины не установлено, могли ли так быть, и ни следа крови на одежде и обуви…» (том 3 л.д.180).

При этом обозначенный защитником кухонный диван по своей форме является скамьей, под сиденьем которого имеется свободное место и тем самым пятно крови обнаружено на полу под сиденьем в видимой части без перемещения дивана, тем самым присяжные заседатели стороной защиты были вновь введены в заблуждение.

По протоколу проверки показаний на месте со свидетелем Ш.О.В. от 26.10.2022г. защитник указала, что на фотографиях к протоколу манекен был так расположен, что его ноги были загнуты к кухонной тумбочке, он не помещался в целый рост, задав вопрос: «Мог ли там полностью поместиться Т.А.К.?» (том 3 л.д.184), опровергая возможность расположения потерпевшего на полу кухни, тогда как проверка показаний на месте проводилась не с целью выяснить возможность размещения потерпевшего на полу кухни, а с целью продемонстрировать, каким образом были нанесены удары потерпевшему и их локализация, в связи с чем ни рост потерпевшего, ни размеры манекена, ни площадь кухни не исследовались и до сведения присяжных заседателей не доводились.

Сторона защиты в прениях также давала собственную интерпретацию показаниям допрошенных свидетелей стороны обвинения, искажая их суть, акцентируя внимание присяжных заседателей на противоречия в показаниях, которых были устранены в ходе судебного разбирательства путем оглашения их показаний, данных в ходе предварительного следствия, и подтвержденных ими в суде, в том числе свидетелей В.Н.М., Е.Е.Г., П.В.А. (том 3 л.д.181-182).

Так, защитник Иост С.П. в прениях дала отрицательную характеристику поведению свидетеля стороны обвинения В.Н.М., что выходит за рамки предъявленного П.А.С. обвинения, указав «…свидетель указывает на плохое состояние здоровья Т.А.К., но скорую помощь он не вызвал, решив, что человек отлежится. Но опять, если критическое состояние, то почему не вызвали скорую помощь, тем более, что он указывал и жена его была рядом?! Почему положили на диван, прикрыв одеялом, предполагая, что человек обойдется без медицинской помощи?! Значит, все-таки, если следовать человеческой логике, свидетель не предполагал, что человек может умереть, его состояние критическое. Тем более, зная, что Т.А.К. живет один, почему не посмотреть на его состояние, если не ночью, то утром, в обед?! Возможно, В. «приукрасил» критическое состояние Т.А.К. На следствии В. говорил, затем в суде непонятно подтвердил или нет, что постучал в дверь Т.А.К. днем…Кроме того, обращает на себя внимание тот факт, что В. в суде запутался в показаниях о том, что, когда он встретил компанию из 4 человек, в том числе моего подзащитного, его сожительницу, так как ранее этих людей, с его слов, он не знал, никогда не видел, не знал, как их зовут, но услышал, что, якобы, П.А.С. сказал, что он побил А....».

Являются обоснованными также доводы апелляционного представления о том, что утверждение защитника в прениях о том, что на ее неоднократные вопросы свидетель В. несколько раз сказал: «Они сказали, что побили…» не соответствует ходу судебного разбирательства, отраженного в протоколе судебного заседания, на который защитником замечания в установленном законом порядке поданы не были (том 3 л.д.181-182).

По поводу показаний свидетеля Е.Е.Г. защитник также в прениях указала, что ее показания на следствии были оглашены, но она не смогла внятно ответить, почему по-разному отвечает. Продолжая защитник пояснила: «Ответ Е.Е. для меня оказался непонятным. Она боялась П.А.С., что ничего не делала. Он с виду не производит впечатление человека недюжинной силы, богатыря русского. Напротив, мы видели в суде В.П., который физически сильнее…Да и Е.Е. не производит впечатление смиренной барышни…Как относиться к показаниям Е.Е., решать присяжным, они видели этого свидетеля, видели и слышали допрос. Потому что человеческий фактор – есть человеческий фактор, она непосредственный участник этой вечеринки…» (том 3 л.д.182).

Защитник также дала собственную характеристику свидетелю П.В.А., спросив перед присяжными заседателями: «Почему он командовал в чужой квартире? Почему не остановил драку, исполнял ли свою роль защитника О. перед Т.А.К.?.. Вопрос – В. хозяин квартиры? Почему он начинает командовать, его мнение - решающее в компании?» (том 3 л.д.183, 184).

Что касается оглашенных показаний свидетеля Ш.О.В. в связи с ее смертью, защитник пояснила, что «…в первых показаниях Ш. было 3-4 удара в голову и не менее 3 по телу, то есть количество ударов выросло.. Первоначально она была в стрессовом состоянии, поэтому не сказала, что были Е.Е. и В., не думала, что это важно. Или все же данное обстоятельство первоначально О. хотела скрыть? Вопрос этот мы у нее уточнить не можем…Обращает внимание, что количество ударов от допроса к допросу росло. С чем это связано, остается только догадываться» (том 3 л.д.184).

Адвокат Иост С.П. в прениях также дала собственную интерпретацию, не соответствующую выводам судебной экспертизы, причины смерти Т.А.К. – воздействия на грудную клетку в двух плоскостях, категорично заявив перед присяжными заседателями, что со слов свидетелей стороны обвинения П.А.С. мог наносить удары только или спереди в грудь, или сзади со спины (том 3 л.д.186).

В то же время согласно заключения эксперта от 10.10.2022г. № причиной смерти явилось в посттравматическом периоде осложнение закрытой тупой травмы груди двусторонним гемопневмотораксом, жировой эмболией легких сильной степени, в дальнейшем острой легочной-сердечной недостаточностью, при этом областями контакта явились: переднебоковая и задняя поверхности груди слева (не менее двух воздействий) и переднебоковая поверхность груди справа (одно или более воздействий).

Указанными выше высказываниями защитник Иост С.П. ввела в заблуждение присяжных заседателей, исказив фактические обстоятельства дела и представленные присяжным заседателям доказательства.

На данные нарушения председательствующий судья не отреагировал.

Защитник в прениях продолжила: «…присяжные заседатели, Вы видите, как много осталось вопросов по представленным вам доказательствам, так как в них есть противоречия, имеются несостыковки, имеется человеческий фактор – свидетели, которые могли дать показания против другого человека…» (том 3 л.д.186).

При этом все обозначенные выше высказывания, повлиявшие по мнению судебной коллегии, на беспристрастность присяжных заседателей, вызвав у них предубеждение, остались без надлежащей реакции председательствующего.

Несмотря на то, что сторона защиты допускала вышеуказанные нарушения уголовно-процессуального закона, действия председательствующего, обязанного своевременно реагировать на них и обращать внимание присяжных заседателей на обстоятельства, которые они не должны учитывать в своих выводах, не были пропорциональными оказанному на них воздействию. Реакция председательствующего на указанные нарушения в большинстве случаях отсутствовала либо носила отсроченный характер, в связи с чем эффективность его действий по предотвращению незаконного влияния на присяжных заседателей была снижена, на что правильно обращается внимание в апелляционном представлении.

Таким образом, подсудимый и его защитник нарушали требования уголовно-процессуального закона, касающиеся особенностей рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей, доводили до сведения присяжных информацию, не относящуюся к их компетенции. При этом председательствующий не останавливал подсудимого, защитника и не разъяснял присяжным заседателям, что они не должны учитывать данные обстоятельства при вынесении вердикта, в том числе, при выступлении защитника в прениях. Неоднократное доведение до присяжных заседателей информации, не относящейся к фактическим обстоятельствам дела, и исследование вопросов, не входящих в компетенцию присяжных заседателей, повлияло на содержание данных присяжными ответов.

В связи с чем судебная коллегия, исходя из существа допущенных нарушений уголовно-процессуального закона, в результате чего на присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие путем доведения до них информации, не относящейся к фактическим обстоятельствам дела, которые подлежат исследованию ими, при этом направленной, в том числе на дискредитацию допустимых доказательств, предъявленных стороной обвинения, находит данные нарушения существенными, повлиявшими на исход дела, соглашаясь с доводами апелляционного представления о том, что совокупность допущенных нарушений закона привела к утрате присяжными заседателями объективности и повлияла на содержание их ответов на поставленные перед ними вопросы.

На основании изложенного в связи с тем, что по делу допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, приговор подлежит отмене, а дело - передаче на новое судебное рассмотрение, в ходе которого необходимо выполнить требования уголовно-процессуального закона и создать надлежащие условия для объективного и справедливого разрешения дела.

Руководствуясь ст.ст.389.20, 389.25, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Апелляционное представление государственного обвинителя – заместителя прокурора Фокинского района г.Брянска Нестерова В.В. удовлетворить.

Приговор Фокинского районного суда г.Брянска с участием присяжных заседателей от 21 марта 2023 года в отношении П.А.С. отменить.

Уголовное дело направить на новое судебное разбирательство со стадии судебного разбирательства в тот же суд иным составом суда.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в судебную коллегию по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции.

Председательствующий                                                 С.Р. Орловский

Судьи                                          О.В. Мазова

                                               Н.В. Третьякова