Решение по делу № 33-3714/2017 от 02.02.2017

Судья Волкоморов С.А. дело № 33-3714/2017

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего	Калимуллиной Е.Р.
судей	Локтина А.А.
	Подкорытовой Н.П.

при секретаре Воронине П.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании 31.03.2017 гражданское дело по иску Тимофеевой И.В. к Ламановой Т.Ю. о признании недействительными договора дарения и распоряжения об отмене завещания;

по апелляционной жалобе истца на решение Кировского районного суда г.Екатеринбурга от 01.12.2016.

Заслушав доклад судьи Локтина А.А., пояснения истца Тимофеевой И.В. и её представителя Силиванова А.В., поддержавших доводы апелляционной жалобы, возражения ответчика Ламановой Т.Ю. и её представителей Мелентьевой М.В. и Осинцева Е.А., судебная коллегия

установила:

Со смертью АА, ( / / ), открылось наследство.

К нотариусу с заявлением о принятии наследства, в том числе в виде квартиры, расположенной по адресу: ... (далее спорная квартира), обратились наследник третьей очереди по закону по праву представления Тимофеева Н.А. (двоюродная сестра) и наследник по завещанию от ( / / ) Тимофеева И.В. (двоюродная племянница наследодателя и дочь Тимофеевой Н.А.).

В связи с дарением АА спорной квартиры ( / / ) Ламановой Т.Ю. и отменой в этот же день (( / / )) завещания от ( / / ), Тимофеева И.В. обратилась в суд с иском к Ламановой Т.Ю., в котором просила признать указанные договор дарения и распоряжение об отмене завещания недействительными по основанию, предусмотренному п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В обоснование иска указала, что ввиду престарелого возраста, наличия онкологического заболевания, нарушения памяти, депрессивного состояния АА ( / / ) не могла понимать фактическое значение своих действий и руководить ими.

Ответчик Ламанова Т.Ю. исковые требования не признала. Указала, что с АА была знакома с детского возраста. АА относилась к ней, как к родной и в знак благодарности за осуществляемый уход подарила спорную квартиру.

Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 01.12.2016 в удовлетворении исковых требований Тимофеевой И.В. отказано.

В апелляционной жалобе истец Тимофеева И.В. просит указанное решение отменить ввиду недоказанности установленных судом обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела; неправильного применения норм материального права и нарушения норм процессуального права.

В суде апелляционной инстанции ответчик Тимофеева И.В. и её представитель Силиванов А.В. доводы апелляционной жалобы поддержали, ходатайствовали о проведении по делу повторной посмертной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в ФГУ ГНЦ ССП имени В.П.Сербского. Пояснили, что судом и экспертами не исследовалась дополнительная медицинская карта АА, заведённая при её обследовании на дому невропатологом, тогда как из содержания записей в данной карте следует, что АА не могла понимать фактический характер своих действий и руководить ими.

Ответчик Ламанова Т.Ю. и её представители Мелентьева М.В. и ОсинцевЕ.А. просили решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу истца – без удовлетворения. Указали, что выписка из медицинской карты, заведенной врачом-невропатологом, в виде справки предоставлялась суду и экспертам, следовательно, данное доказательство было надлежащим образом оценено.

Третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований, нотариусы Машовец А.О. и Дудкина С.Л., надлежаще извещенные о времени и месте судебного заседания, в суд апелляционной инстанции не явились, об уважительности причин неявки не сообщили, об отложении разбирательства дела не просили. Кроме того, в соответствии со статьями 14 и 16 Федерального закона от 22.12.2008 № 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации», информация о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы заблаговременно размещалась на интернет-сайте Свердловского областного суда. С учетом приведенных обстоятельств, руководствуясь статьей 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия определила рассмотреть дело при указанной явке.

Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, заслушав пояснения явившихся лиц судебная коллегия, действуя в пределах, предусмотренных ч. 1 и абз. 1 ч. 2 ст. 327¹ Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не находит оснований для отмены обжалуемого решения, исходя из нижеследующего.

Из представленных материалов следует, что суд правильно определил характер спорного правоотношения между сторонами, применил закон, подлежащий применению, и верно установил круг обстоятельств, имеющих значение для объективного и всестороннего рассмотрения данного гражданского дела.

Из материалов дела следует, что ( / / ) АА обратилась к нотариусу Машовец А.О. по вопросу отмены завещания от ( / / ), составленного в отношении спорной квартиры в пользу Тимофеевой И.В. (т.1 л.д. 47).

В этот же день (( / / )) АА подарила спорную квартиру Ламановой Т.Ю., право собственности которой было зарегистрировано ( / / ) (т. 1 л.д. 108-109).

АА умерла ( / / ) (т. 1 л.д. 39). С заявлениями о принятии наследства по закону и по завещанию обратились, соответственно, ТимофееваН.А. (двоюродная сестра) и Тимофеева И.В. (двоюродная племянница, дочь Тимофеевой Н.А.) (т.1 л.д. 40-43).

Согласно п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Учитывая, что вопросы способности осознавать фактический характер своих действий и руководить ими требуют специальных познаний, суд первой инстанции, принимая во внимание разъяснения, приведенные в абз. 3 п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.06.2008 № 11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству», обоснованно назначил по делу посмертную комплексную судебную психолого-психиатрическую экспертизу.

Изучив сведения, изложенные в медицинских документах эксперты пришли к обоснованному выводу о том, что в период совершения юридически значимых действий, ( / / ), у АА не выявлено диагностических критериев (в соответствие с МКБ-10), достаточных для диагностики какого-либо психического расстройства, а также данных за выраженное снижение познавательных и эмоционально-волевых процессов, снижение когнитивных функций. В связи с указанными обстоятельствами экспертами сделан вывод о том, что в момент дарения спорной квартиры и отмены завещания от ( / / ) АА не находилась в состоянии, исключающем возможность руководить ею своими действиями и понимать их значение (т. 1 л.д.179-193).

Выводы экспертов основаны на материалах дела и медицинских документах наследодателя. Экспертиза проводилась комиссией экспертов, имеющих специальное образование, достаточный стаж работы и соответствующие категории. Заинтересованность экспертов в исходе дела не установлена. В заключении экспертной комиссии подробно и последовательно изложены ход экспертного исследования; примененные методы исследования; анализ представленных материалов и медицинских документов.

Экспертами учтены показания свидетелей, допрошенных по ходатайствам той и другой стороной, о психическом и психологическом состоянии наследодателя на момент совершения завещания, а также исследована справка врача-невропатолога ФИО1 (т. 1 л.д. 131), наблюдавшей АА дома в период с ( / / ) по ( / / ).

Оценивая данную справку в своем заключении, эксперты указали на то, что записи в дополнительной медицинской карте не соотносятся с записями в основной медицинской карте, а записи о постепенном ухудшении когнитивных функций и эмоционально-волевых нарушениях не конкретизированы и в достаточной для правильной оценки мере не описаны (т. 1 л.д. 190 /оборот/).

Судом апелляционной инстанции по ходатайству стороны истца исследована сама дополнительная медицинская карта, на основании которой выдавалась указанная медицинская справка.

Из содержания данной медицинской карты не следует, что ( / / ) АА находилась в состоянии, исключающем её вменяемость. Записи в карте заканчиваются ( / / ). При этом, наряду с записями о наличии энцефалопатии и поведенческих нарушений, последняя запись от ( / / ) содержит указание на то, что АА самостоятельно себя обслуживает, регулярно ухаживает за своей внешностью. Более того, дополнительная медицинская карта и записи в ней указывают на то, что АА понимала, что к ней приходит врач, самостоятельно рассказывала о своем состоянии, требовала соблюдения чистоты в квартире (застилала пол газетами, чтобы обувь не пачкала пол).

Таким образом, содержание дополнительной медицинской карты не противоречит исследованной экспертами справке врача-невропатолога. Причем в справке, в отличие от медицинской карты, в большей степени внимание уделено информации об ухудшениях психоневрологического состояния АА

При таких обстоятельствах необоснованны доводы апелляционной жалобы о том, что психическому и психологическому состоянию АА дана неполная и неквалифицированная оценка.

Несогласие стороны истца с выводами комиссии экспертов, само по себе, не является основанием для исключения экспертного заключения из числа надлежащих доказательств, а также не предусмотрено законом (ст. 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) в качестве основания для проведения повторной экспертизы, на что ранее указывал и суд первой инстанции (т. 2 л.д. 4), отказывая в удовлетворении ходатайства о проведении по делу повторной посмертной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы.

Не имеется оснований для удовлетворения такого ходатайства истца и в суде апелляционной инстанции, поскольку не представлено доказательств заинтересованности экспертов в исходе дела, а также того, что эксперты, вошедшие к состав комиссии, допустили противоречия в своих выводах и являлись некомпетентными в сфере требующих специальных познаний вопросов, на которые они отвечали.

Ссылки стороны истца на заключение специалиста ФИО2, признавшего заключение комиссии экспертов ненадлежащим доказательством, не имеют правового и доказательственного значения. Специалист ФИО2 не имеет медицинского образования и не представил документов, подтверждающих наличие у него права на проведение судебно-психиатрических экспертиз. Выводы указанного специалиста основываются на материалах предоставленных заинтересованной в исходе дела стороной истца и и направлены, по сути, на переоценку экспертного заключения № от ( / / ), как доказательства по делу. В силу положений ст. ст. 2, 5, 8, 12, 55-60, 67, 194 - 196, 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка представленных сторонами доказательств является исключительно компетенцией суда, принимающего решение по гражданскому делу, а не предметом исследования специалистов.

Ссылки стороны истца на показания свидетеля ФИО3 не влияют на законность и обоснованность выводов суда первой инстанции, поскольку показания данного свидетеля не указывают на наличие у АА таких состояний, при которых возникали бы сомнения в её адекватности. Кроме того, из показаний свидетеля ФИО4, не опровергнутых стороной истца, следует, что ФИО3, являясь социальным работником, сама предлагала АА оформить на неё (ФИО3) наследство в виде спорной квартиры.

Доводы стороны истца о том, что не был допрошен работник нотариальной конторы нотариуса Машовец А.О., присутствовавший при заключении договора дарения ( / / ), не имеют правового и доказательственного значения.

Из материалов дела следует, что договор дарения нотариусом не удостоверялся и составлялся по месту жительства АА

Субъективная интерпретация истцом Тимофеевой И.В. и её представителем заключения экспертов и иных доказательств по делу не может быть положена в основу отмены или изменения обжалуемого решения, поскольку данные доводы сводятся исключительно к переоценке выводов суда первой инстанции, оснований для которой не имеется, так как обжалуемое решение постановлено с соблюдением положений ст.ст. 2, 5, 8, 10, 12, 56, 59, 60, 67, 195, 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснений, приведенных в п.п. 1-6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2003 № 23 «О судебном решении».

Нарушений судом первой инстанции норм процессуального права, способных повлиять на законность и обоснованность обжалуемого решения, судебная коллегия не усматривает.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 327¹; п. 1 ст. 328, ст.329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

ходатайство истца Тимофеевой И.В. о назначении по делу повторной посмертной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы оставить без удовлетворения.

Решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 01.12.2016 оставить без изменения, апелляционную жалобу истца Тимофеевой И.В. – без удовлетворения.

Председательствующий Калимуллина Е.Р.

Судьи: Локтин А.А.

Подкорытова Н.П.