Решение от 22.06.2022 по делу № 2-2720/2022 от 15.02.2022

УИД 78RS0001-01-2022-000993-63

№ 2-2720/2022                                   22 июня 2022 года

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

Василеостровский районный суд Санкт-Петербурга в составе:

председательствующего судьи Дерягиной Д.Г.,

при секретаре Александровой И.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Николаевой Светланы Александровны к Губиной Марине Александровне, Данилкиной Екатерине Александровне о признании договора недействительным, применении последствий недействительности сделки,

УСТАНОВИЛ:

Николаева С.А. обратилась в Василеостровский районный суд Санкт-Петербурга с иском к Губиной М.А., Данилкиной Е.А., в котором изначально просила перевести на истца права и обязанности Губиной М.А. как приобретателя XXX долей в праве собственности на коммунальную квартиру, расположенную по адресу: ...

В обоснование заявленных требований истец ссылался на то, что Данилкина Е.А. произвела отчуждение вышеназванных долей в праве собственности на квартиру Губиной М.А., нарушив преимущественное право покупки Николаевой С.А. как сособственника недвижимого имущества.

В дальнейшем, узнав о существе оспариваемой сделки, Николаева С.А. уточнила исковые требования в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса РФ, просила признать договор от 18.11.2021 дарения XXX долей в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ..., заключённый между Данилкиной Е.А. и Губиной М.А., ничтожной сделкой, применить последствия недействительности ничтожной сделки в виде возврата каждой из сторон договора всего полученного по сделке.

Кроме того, истец просила взыскать с ответчиков в пользу истца расходы на юридические услуги в сумме 30 000 рублей, расходы по уплате государственной пошлины в размере 14 002 рублей.

При этом истец ссылался на то, что по договору дарения от 18.11.2021 Данилкина Е.А. подарила Губиной М.А. долю в праве собственности на вышеназванную квартиру.

Как указывает истец, по договору приватизации в собственность Филимоненковой (Данилкиной) Е.А., Николаевой С.А., Николаева И.И., Кузнецовой Н.И. передано по XXX доли в праве собственности на квартиру, расположенную по вышеназванному адресу, при этом определена занимаемая комната - XXX.

Истец полагает, что ответчик произвела отчуждение доли в праве собственности с нарушением прав и законных интересов иных собственников комнаты XXX в коммунальной квартире, в том числе, несовершеннолетнего ребенка – <данные изъяты>, поскольку передав в собственность третьему лицу долю в праве собственности, ответчик Данилкина Е.А. передала одаряемому и право пользования конкретной комнатой в квартире.

По мнению истца, договор дарения, заключённый между ответчиками, является притворной сделкой, поскольку между истцом и Данилкиной Е.А. незадолго до совершения дарения велись переговоры о продаже спорной доли.

Учитывая изложенные обстоятельства, истец обратился в суд с настоящими требованиями.

Истец Николаева С.А. в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещён надлежащим образом, направил в суд своего представителя.

Представитель истца по доверенности Гусейнова В.Н. в судебное заседание явилась, поддержала заявленные исковые требования в полном объеме.

Ответчики Губина М.А., Данилкина Е.А. в судебное заседание явились, возражали против удовлетворения исковых требований, пояснили суду, что договор дарения был заключен ими в связи со сложившимися доверительными отношениями, в качестве благодарности Губиной М.А. за уход за отцом Данилкиной Е.А.

Суд, выслушав участников процесса, исследовав материалы дела, оценив представленные доказательства в их совокупности по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ, считает иск не подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила, предусмотренные пунктом 2 статьи 170 настоящего Кодекса.

В силу п.п. 1, 3 ст. 166 Гражданского кодекса РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Согласно п.п. 1, 2 ст. 167 Гражданского кодекса РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В соответствии с п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Таким образом, законодателем предусмотрено специальное последствие недействительности притворной сделки – к сделке, которую стороны имели в виду, применяется относящиеся к ней правила.

Как разъяснено в п. 87 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", согласно пункту 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ).

Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях. Например, при установлении того факта, что стороны с целью прикрыть сделку на крупную сумму совершили сделку на меньшую сумму, суд признает заключенную между сторонами сделку как совершенную на крупную сумму, то есть применяет относящиеся к прикрываемой сделке правила.

Прикрываемая сделка может быть также признана недействительной по основаниям, установленным ГК РФ или специальными законами.

Особенность доказывания оснований для признания сделки притворной заключается в том, что на заявителе лежит обязанность подтвердить, что воля сторон была направлена не на возникновение правовых последствий, вытекающих из заключенной сделки, а на совершение иной прикрываемой сделки. Таким образом, в предмет доказывания по делам о признании притворных сделок недействительными входят факт заключения сделки, действительное волеизъявление сторон на совершение прикрываемой сделки, обстоятельства заключения договора и несоответствие волеизъявления сторон их действиям.

Как усматривается из материалов дела, на основании договора социального найма Николаева С.А. занимала комнату XXX, расположенную в 3 комнатной коммунальной квартире по адресу: .... Совместно с нанимателем в жилом помещении проживают члены его семьи – ФИО15 (л.д.22-29).

Истец Николаева С.А. в настоящее время является собственником XXX долей в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ..., с 10.04.2015.

Ответчик Губина М.А. также является собственником XXX и XXX долей в праве собственности на вышеназванную квартиру с 24.11.2021 и 17.06.2005 соответственно.

18.11.2021 заключён договор дарения между Кузнецовой Е.А. <данные изъяты> и Губиной М.А., согласно которому ответчик подарила Губиной М.А. XXX доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ..., принадлежавшие Данилкиной Е.А. <данные изъяты> на основании договора передачи доли коммунальной квартиры в собственность граждан от 27.02.2015.

В обоснование заявленных требований истец ссылался на то, что договор дарения, заключённый между Данилкиной Е.А. и Губиной М.А., является притворной сделкой и фактически прикрывает договор купли-продажи долей в праве собственности на квартиру.

Из представленной переписки в электронном мессенджере, существование которой не опровергали стороны спора, следует, что между Николаевой С.А и Данилкиной Е.А. имела место переписка, согласно которой изначально Данилкина Е.А. предлагала истцу купить у ответчика Данилкиной Е.А. долю в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ... (л.д. 55). В дальнейшем уже Данилкина Е.А. спрашивала у истца Николаевой С.А. о готовности истца продать Данилкиной Е.А. доли в праве собственности на квартиру (л.д. 68, 69, 74). Впоследствии Данилкина Е.А. отказалась от покупки долей (л.д. 75, 78), не возражала против продажи долей иных сособственников квартиры без участия Данилкиной Е.А. (л.д.80). Далее истец предлагала ответчику Данилкиной Е.А. купить доли последней или продать совместно все доли собственников, проживающих в комнате (л.д.82-88). Оканчивается переписка указанием со стороны Данилкиной Е.А. на то, что долей в праве собственности на квартиру у нее более нет.

Явившись в судебное заседание, ответчик Данилкина Е.А. указала на то, что иногда переписку с Николаевой С.А. вел ее супруг, однако не опровергала содержание переписки. Ответчик пояснила суду, что не желала более продолжать переговоры с истцом, поскольку они не приводили к каким-либо результатам. Поскольку ранее ответчик Губина М.А. помогала Данилкиной Е.А. в уходе за престарелым отцом, проживавшим в спорной квартире, умершим в недавнем времени, ответчик Данилкина Е.А., учитывая сложившиеся с Николаевой С.А. отношения, решила в благодарность подарить принадлежащую Данилкиной Е.А. долю в праве собственности на квартиру ответчику Губиной М.А.

Обстоятельства дарения доли в праве собственности на квартиру подтвердила и ответчик Губина М.А., указавшая на то, что ухаживала за отцом Данилкиной Е.А. Также ответчик пояснила, что она и ее семья является собственниками всей оставшейся квартиры.

Разрешая заявленные исковые требования о признании договора дарения ничтожной сделкой по основанию ее притворности, суд исходит из того, в соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принципы состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается, в первую очередь, поведением сторон как субъектов доказательственной деятельности; наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности, стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений, и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий.

Как указывает истец, договор дарения являлся притворным и в действительности стороны имели в виду договор купли-продажи, в связи с чем, по мнению истца, следует применить последствия недействительности сделки в виде возврата сторонам договора всего переданного по сделке.

Указанные доводы истца являются несостоятельными, поскольку законодателем предусмотрено специальное последствие недействительности притворной сделки – к сделке, которую стороны имели в виду, применяется относящиеся к ней правила.

Таким образом, в случае признания договора дарения притворным, установлении обстоятельств того, что стороны в действительности имели в виду договор купли-продажи долей в праве собственности на квартиры, к данному договору подлежат применению правила, предусмотренные для договора купли-продажи.

Так, в силу п.п. 1, 3 ст. 250 Гражданского кодекса РФ при продаже доли в праве общей собственности постороннему лицу остальные участники долевой собственности имеют преимущественное право покупки продаваемой доли по цене, за которую она продается, и на прочих равных условиях, кроме случая продажи с публичных торгов, а также случаев продажи доли в праве общей собственности на земельный участок собственником части расположенного на таком земельном участке здания или сооружения либо собственником помещения в указанных здании или сооружении.

При продаже доли с нарушением преимущественного права покупки любой другой участник долевой собственности имеет право в течение трех месяцев требовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя.

Как следует из ч. 6 ст. 42 Жилищного кодекса РФ, при продаже комнаты в коммунальной квартире остальные собственники комнат в данной коммунальной квартире имеют преимущественное право покупки отчуждаемой комнаты в порядке и на условиях, которые установлены Гражданским кодексом Российской Федерации.

В настоящем деле сделка совершена между сособственниками недвижимого имущества – Губиной М.А., которой до совершения оспариваемой сделки принадлежали доли в праве собственности на спорную квартиру, и Данилкиной Е.А., являвшейся сособственником долей в праве собственности на квартиру.

Спорная квартира, хотя и является коммунальной, стоит на кадастровом учете как единый объект недвижимости, комнатам отдельные кадастровые номера не присвоены, что следует из выписки ЕГРН, а также свидетельств о праве собственности (л.д. 94-99,158-164).

Таким образом, Губина М.А. по смыслу ст. 250 Гражданского кодекса РФ не являлась посторонним лицом, которому произведено отчуждение долей в праве собственности на квартиру.

Между тем, суд не усматривает достаточных оснований для вывода о том, что между Данилкиной Е.А. и Губиной М.А. в действительности имел место договор купли-продажи.

Представленные в ходе рассмотрения дела доказательства свидетельствуют лишь о ведении переговоров между Данилкиной Е.А. и Николаевой С.А. о способах реализации принадлежащего им имущества, что однако не подтверждает намерение Губиной М.А. купить принадлежащую Данилкиной Е.А. долю в праве собственности на квартиру.

Суд приходит к выводу о том, что стороны оспариваемого договора имели в виду именно те последствия, которые предусмотрены для договора дарения, и доказательств обратного истцом в нарушение требований ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ не представлено.

Сам по себе факт имевшегося у Данилкиной Е.А. и Николаевой С.А. намерения продать принадлежащие им доли в праве собственности на квартиру является недостаточным для применения нормы пункта 2 ст. 170 Гражданского кодекса РФ к договору дарения, в котором участвовала Губина М.А. Сведений о том, что Губина М.А. участвовала лично в указанных переговорах не имеется.

Не представлено истцом и доказательств того, что дарение Данилкиной Е.А. в пользу Губиной М.А. долей в праве собственности на квартиру было обусловлено встречным обязательство Губиной М.А. в виде ухода за отцом Данилкиной Е.А. Как следует из объяснения ответчиков желание подарить доли в праве собственности у Данилкиной Е.А. возникло после смерти отца.

Доводы истца о том, что оспариваемым договор нарушаются права и законные интересы несовершеннолетнего сособственника, проживающего в комнате XXX, не могут быть положены в основу удовлетворения исковых требований, поскольку принадлежащие <данные изъяты> доли в праве собственности на квартиру не затронуты оспариваемым договором.

При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения исковых требований не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 194-198 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд

РЕШИЛ:

    ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░-░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░-░░░░░░░░░░.

░░░░░:                                                                                   ░.░. ░░░░░░░░

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 18 ░░░░ 2022 ░░░░.