Решение по делу № 11-255/2020 от 29.11.2019

Дело № 11-255/2020 Судья Юркина С.Н.

дело № 2-862/2019

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

14 января 2020 года г. Челябинск

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе: председательствующего Закировой С.Л.,
судей     Нилова С.Ф., Смирновой Е.Н.,

при секретаре Локтевой М.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело по апелляционной жалобе Макарова Евгения Владимировича на решение Коркинского городского суда Челябинской области от 30 сентября 2019 года по иску ООО «ЭОС» к Макарову Е.В. о взыскании задолженности по кредитному договору, по встречному иску Макарова Е.В. к ООО «ЭОС», ПАО КБ «УБРиР» о признании договора уступки прав требования недействительным.

Заслушав доклад судьи Нилова С.Ф. об обстоятельствах дела и доводах апелляционной жалобы, объяснения ответчика Макарова Е.В., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ООО «ЭОС» обратилось в суд с иском к Макарову Е.В. о взыскании задолженности по кредитному договору. В обоснование требований указало на то, что 23 июня 2011 года между Публичным акционерным обществом «Уральский банк реконструкции и развития» (далее по тексту - ПАО КБ «УБРиР») и Макаровым Е.В. заключен кредитный договор, по условиям которого последнему предоставлен кредит на сумму 344000 рублей на срок 84 месяца. В результате ненадлежащего исполнения обязательств у заемщика образовалась задолженность в размере 421461 рубль 34 копейки, которую общество, к которому перешли права требования по договору, просит взыскать с заемщика, также просит возместить расходы по уплате государственной пошлины в размере 7414 рублей 61 копейка.

Макаров Е.В. обратился со встречными исковыми требованиями к ООО «ЭОС», ПАО КБ «УБРиР» о признании договора уступки прав требования от 01 декабря 2016 года недействительным в части уступки права требования по кредитному договору в отношении Макарова Е.В. в размере 421461 рубль 34 копейки. Требования по иску мотивированы тем, что между ним и ПАО КБ «УБРиР» 23 июнь 2011 года был заключен кредитный договор на сумму 344000 рублей. 01 декабря 2016 года между банком и ООО «ЭОС» заключен договор уступки прав требования. Считает, что указанный договор является недействительным в части передачи прав требований в отношении него в размере 421461 рубль 34 копейки. Ссылается на то, что ООО «ЭОС» не является кредитной организацией и не имеет лицензии на осуществление банковских операций, взыскании процентов по кредиту. Договор цессии является недействительным (ничтожным), нарушающим его права как потребителя в части сохранения банковской тайны, кредитным договором право уступки долга иной, не кредитной организации, не оговаривалось. Кроме того, Законом РФ «О защите прав потребителей» право банка передавать право требования по кредитному договору с потребителем (физическим лицом) лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, не предусмотрено.

Суд постановил решение, которым исковые требования ООО «ЭОС» удовлетворил частично. Взыскал с Макарова Е.В. в пользу ООО «ЭОС» задолженность по кредитному договору от 23 июня 2011 года в сумме 217685 рублей 16 копеек, в счёт возмещения расходов по уплате госпошлины в сумме 5376 рублей 85 копеек. В удовлетворении встречных исковых требований Макарова Е.В. отказал.

В апелляционной жалобе Макаров Е.В. просит отменить решение суда, принять новое, которым его встречные исковые требования удовлетворить, в удовлетворении исковых требований ООО «ЭОС» к нему - отказать. Ссылается на п. 51 Постановления Пленума ВС РФ от 28 июня 2012 года № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей». Считает, что сделка, в результате которой стороной кредитного договора на стороне кредитора становится лицо, не имеющее лицензии на право осуществления банковской деятельности, не соответствует требованиям закона. В соответствии с п. 2 ст. 388 Гражданского кодекса РФ уступка банком своих прав требования третьему лицу, допускается только с согласия должника, вместе с тем, кредитный договор, заключенный между ним и банком, не содержит оговорки о праве кредитора уступить право требования по договору лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности. Указывает на то, что доказательств наличия у ООО «ЭОС» лицензии на право осуществления банковской деятельности в материалах дела не имеется.

В возражениях на апелляционную жалобу ООО «ЭОС» просит решение суда оставить без изменения, в удовлетворении апелляционной жалобы – отказать.

Представитель истца ООО «ЭОС», представитель ответчика по встречному иску ПАО КБ «УБРиР» в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции извещены надлежащим образом, доказательств наличия уважительных причин неявки или наличия иных обстоятельств, препятствующих апелляционному рассмотрению, не представили, в связи с чем, судебная коллегия, в соответствии с положениями ч. 3 ст. 167, ч. 1 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса РФ, находит возможным рассмотрение дела в их отсутствие.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия полагает решение суда законным и обоснованным.

В соответствии со ст. 819 Гражданского кодекса РФ по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее.

Как следует из материалов дела, 23 июня 2011 года между Макаровым Е.В. и ПАО КБ «УБРиР» был заключен кредитный договор, согласно которому банк предоставил Макарову Е.В. денежные средства в размере 344000 рублей на срок 84 месяца с уплатой процентов 24,9 % годовых. Заемщик обязался возвратить полученный кредит и уплатить проценты за пользование кредитом в размере, в сроки и на условиях договора (л.д. 12-13, 18-19).

01 декабря 2016 года между банком и ООО «ЭОС» заключен договор уступки прав (требований), согласно которому права требования, в том числе и по кредитному договору с Макаровым Е.В. перешли ООО «ЭОС» (л.д. 31-36).

Из-за ненадлежащего исполнения обязательств по возврату заемных денежных средств и уплате процентов образовалась задолженность в размере 421461 рубль 34 копейки, из которых: основной долг – 290509 рублей 58 копеек, проценты – 130951 рубль 76 копеек (л.д. 9, 27-29).

Поскольку факт неисполнения обязательств по кредитному договору подтверждается собранными по делу доказательствами, документов, свидетельствующих о своевременном исполнении обязательства, должник не представил, суд правомерно удовлетворил требования о взыскании задолженности по кредитному договору, при этом, обоснованно применив общий трехгодичный срок исковой давности по части обязательств, что согласуется с разъяснениями Верховного Суда Российской Федерации, содержащимися в пунктах 24 и 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности».

С данными выводами суда первой инстанции судебная коллегия соглашается, поскольку они соответствуют обстоятельствам дела и требованиям закона.

В соответствии с пунктом 1 статьи 196 Гражданского кодекса РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 Гражданского кодекса РФ. Течение срока исковой давности по обязательствам с определенным сроком исполнения начинается по окончании срока исполнения (п. 2 ст. 200 Гражданского кодекса РФ).

В силу ст. 314 Гражданского кодекса РФ если обязательство предусматривает или позволяет определить день его исполнения или период времени, в течение которого оно должно быть исполнено, обязательство подлежит исполнению в этот день или, соответственно, в любой момент в пределах такого периода.

Исходя из смысла п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12 ноября 2001 года № 15 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2001 года № 18 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», течение срока давности по иску, вытекающему из нарушения одной стороной договора условия об оплате товара (работ, услуг) по частям, начинается в отношении каждой отдельной части со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата и т.п.) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу.

Судом первой инстанции правильно установлено исчисление срока исковой давности, с момента обращения истца с настоящим иском в суд, исходя из представленного в материалы дела графика платежей, согласующегося с условиями кредитного договора.

Отказывая в удовлетворении встречных требований ответчика о признании договора уступки прав требования недействительным, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что предусмотренных законом оснований для этого не имеется, а доводы ответчика о нарушении его прав своего подтверждения в судебном заседании не нашли.

Судебная коллегия соглашается с такими выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на правильно установленных обстоятельствах по делу, собранных доказательствах, правильном применении норм материального права и мотивированы судом.

Доводы апелляционной жалобы Макарова Е.В. о том, что договор уступки прав требования, заключенный между банком и ООО «ЭОС», не имеющего лицензии на право осуществления банковской деятельности, не соответствует требованиям закона, судебная коллегия находит несостоятельными.

Как следует из п. 5.3 кредитного договора, банк имеет право передать право требования к заёмщику по исполнению последним обязательств согласно настоящему соглашению другим лицам с последующим уведомлением заёмщика об этом.

С данными условиями Макаров Е.В. был ознакомлен, что подтверждается его подписью (л.д. 19об.).

Согласно п. 2 ст. 388 Гражданского кодекса РФ (в редакции, действующей на момент заключения договора) не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника.

В данном случае кредитным договором, в связи с неисполнением которого возникли спорные правоотношения, не содержится запрета на уступку прав кредитора другому лицу, а наоборот, такое право предусмотрено. В данном правоотношении, личность кредитора не имеет существенного значения для должника, так как независимо от личности кредитора, он обязан исполнить денежное обязательство по кредитному договору любому надлежащему кредитору.

Доказательств того, что переход права находился в неразрывной связи с личностью кредитора, равно как и того, что условия осуществления прав нового кредитора ухудшали положение должника по выполнению им своих обязательств, суду также представлено не было.

В данном случае смена в правоотношениях кредитора каких-либо прав должника не нарушает.

Сама по себе, уступка права (требования) кредитной задолженности юридическому лицу, не являющемуся кредитной организации, не противоречит Федеральному закону «О банках и банковской деятельности». Действующее законодательство не содержит норм, запрещающих банку уступить права по кредитному договору организации, не являющейся кредитной и не имеющей лицензии на занятие банковской деятельностью. Права, перешедшие по договору уступки прав (требований) от банка к третьему лицу, не относятся к числу банковских операций, указанных в ст. 5 Федерального закона «О банках и банковской деятельности».

При этом ссылка ответчика на п. 51 Постановления Пленума ВС РФ от 28 июня 2012 года № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» основанием для отмены решения суда служить не может, поскольку при заключении кредитного договора между его сторонами было достигнуто соглашение о возможности передачи прав требования по кредитному договору новому кредитору. При этом каких-либо ограничений относительно возможности передачи прав требования только лицу, имеющему лицензию на осуществление банковской деятельности, либо необходимости получения согласия должника для перехода к другому лицу прав кредитора сторонами договора предусмотрено не было.

Ссылка Макарова Е.В. на то, что у ООО «ЭОС» нет лицензии на право осуществления банковской деятельности, в данном случае, значения не имеет.

Бремя судебных расходов судом распределено верно, с учетом требований ст. 98 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Таким образом, при рассмотрении спора, судом правильно установлены обстоятельства, имеющие значение для дела, полно, всесторонне и объективно исследованы и оценены в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ представленные доказательства в их совокупности и взаимной связи, с учетом доводов и возражений, приводимых сторонами, и сделаны правильные выводы, соответствующие фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основанные на правильном применении норм материального права.

Судебная коллегия находит решение суда первой инстанции законным и обоснованным, нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену решения, не имеется.

Руководствуюсь ст.ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Коркинского городского суда Челябинской области от 30 сентября 2019 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Макарова Евгения Владимировича - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: