Решение по делу № 2-2945/2018 от 29.08.2018

№2-2945/2018

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

29 октября 2018 года

Ленинский районный суд г.Пензы в составе:

председательствующего судьи Петровой Ю.В.,

при секретаре Богатыренко К.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ПАО СК «Росгосстрах» к Ждановой А.О., ООО «Аваркомавто+» о признании сделки недействительной,

У С Т А Н О В И Л :

ПАО СК «Росгосстрах» обратилось в суд с иском, указав, что Дата произошло ДТП, участниками которого были С.А. на автомобиле ВАЗ 2109, государственный регистрационный знак Номер и Жданова А.О. на автомобиле Лада Гранта, государственный регистрационный Номер , принадлежащем ей на праве собственности. Полис страхования ответственности виновника ДТП ПАО СК «Росгосстрах» заключен 16.08.2017г. Ответчик заключила договор уступки прав требования (цессии) от 30.11.2017 г. Номер , согласно которому Жданова А.О. передала ООО «Аваркомавто+» право требования к ПАО СК «Росгосстрах» возмещения ущерба, по исполнению обязательств: по выплате страхового возмещения, в том числе величины УТС, возмещение расходов на оплату услуг оценщика, юридических услуг, возмещение иных убытков, а также право требования исполнения №40-ФЗ «Об ОСАГО». Впоследствии право требования переуступлено Крючковой Ю.М., на основании договора уступки права требования (цессии) №2 от 10.04.2018г. №6/КР согласно которому ООО «Аваркомавто+» переуступило полученное от Ждановой А.О. право требования к ПАО СК «Росгосстрах» о возмещении ущерба Крючковой Ю.М.. Право на получение страхового возмещения в натуральной форме не может быть передано по договору цессии, поскольку неразрывно сопряжено с наличием у потерпевшего обязанности предоставить ТС на ремонт в соответствии с направлением страховщика на СТОА.     Поскольку при натуральной форме возмещения у страховщика и потерпевшего возникает комплекс взаимосвязанных прав и обязанностей, договор цессии является одновременно договором перевода долга и, следовательно, не может быть заключен без согласия страховщика в силу п. 2 ст. 391 ГК РФ (перевод должником своего долга на другое лицо допускается с согласия ничтожным, кредитора и при отсутствии такого согласия является ничтожным). Обязанность произвести ремонт может быть исполнена только в пользу лица, направление являющегося потерпевшим в ДТП, как собственника поврежденного имущества. Истец считает, что в данном случае к цессионарию при передаче прав требования не могут перейти права, неразрывно связанные с цедентом - право собственности на автомобиль, а, следовательно, договор цессии подпадает под положения статьи 383 Гражданской кодекса Российской Федерации, когда личность, специальный статус кредитора имеет значение для определения возможности передачи прав.

     Просило суд признать недействительным договор уступки прав требования (договор цессии) № 30.11.2017 г. Номер , заключенный между Ждановой А.О. и ООО «Аваркомавто+».

Представитель ПАО СК «Росгосстрах» Морозова Н.С., действующая на основании доверенности, исковые требования поддержала. Просила иск удовлетворить.

Ответчик Жданова А.О. в судебное заседание не явилась, в письменном заявлении просила суд рассмотреть дело в ее отсутствие, пояснив, что при заключении договора переуступки (цессии) были согласованы условия передаваемого права требования по страховой выплате по ДТП от 21.11.2017 г., участниками которого были Сенько А.В. на автомобиле ВАЗ 2109, государственный регистрационный знак Номер и Жданова А.О., на автомобиле Лада Гранта, государственный регистрационный Номер . Оплату по переуступленному праву она получила, претензий не имела. Просила в иске отказать.

Представитель ответчика ООО «Аваркомавто+» Родионова Е.С., действующая на основании доверенности, с исковыми требованиями не согласилась по основаниям, изложенным в возражениях. Просила в удовлетворении иска отказать.

Третье лицо Крючкова Ю.М. в судебное заседание не явилась, в письменном заявлении просила суд рассмотреть дело в ее отсутствие.

     Ее представитель Родионова Е.С., действующая на основании доверенности, с исковыми требованиями не согласилась.

Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, изучив материалы дела, суд приходит к следующему.

В судебном заседании установлено, что 30.06.2017 г между страховщиком ПАО СК «Росгосстрах» и страхователем Ждановой А.О. был заключен договор обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства - автомобиля Лада Гранта, регистрационный номер Номер , принадлежащего Ждановой А.О., что подтверждается страховым полисом ЕЕЕ Номер . Срок договора с 30.06.2017 по 29.06.2018 г.

21.11.2017 г. произошло ДТП, участниками которого были Сенько А.В. на автомобиле ВАЗ 2109, государственный регистрационный знак Номер и Жданова А.О. на автомобиле Лада Гранта, государственный регистрационный Номер , принадлежащем ей на праве собственности.

Виновным в ДТП признан водитель автомобиля Сенько А.В., гражданская ответственность которой была зарегистрирована в ПАО СК «Росгосстрах» по страховому полису от 16.08.2017 г.

30.11.2017 г. между Ждановой А.О. (Цедент) и ООО «Аваркомавто+» (Цессионарий) был заключен договор уступки прав (требования) Номер .

Согласно договору, цедент уступает, а цессионарии принимает в полном объеме право требования к ПАО СК «Росгосстрах», а также с лиц на которых законом возлагается обязанность в возмещении вреда и/или части вреда, но самих не являющихся причинителями указанного ущерба, по исполнению обязательств: по выплате страхового возмещения, в том числе величины утраты товарной стоимости; возмещение расходов по оплате услуг оценщика и юридических услуг; возмещение иных убытков, в связи с ущербом: а также право требования исполнения обязательств по выплате сумм неустойки, финансовой санкции и штрафа в соответствии с ФЗ 40-ФЗ «об ОСАГО».

05.12.2017 от ООО «Аваркомавто+» в Пензенский филиал ПАО СК «Росгосстрах» поступило заявление о выплате страхового возмещения по факту указанного выше ДТП, право на получение которого заявитель основывал на договоре цессии Номер от 30.11.2017 г.

Обращаясь в суд с данным иском, истец просил признать данный договор

недействительным, как ничтожная сделка, нарушающая права и охраняемые интересы третьих лиц. Ссылаясь при этом на то, что правоотношения страховщика и потерпевшего регулируются п. п. 15.1 - 15.3 ст. 12 Закона "Об ОСАГО" в редакции от 28.03.2017 г. N 49-ФЗ, так как договор ОСАГО причинителя вреда заключен 16.08.2017 г., то есть после 28.03.2017. В соответствии с п. 15.1 ст. 12 Закона об ОСАГО страховое возмещение вреда, причиненного легковому автомобилю, находящемуся в собственности гражданина и зарегистрированному в Российской Федерации, осуществляется в соответствии с п. 15.2 или в соответствии с п. 15.3 статьи 12 путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства потерпевшего (возмещение причиненного вреда в натуре). Таким образом, законом предусмотрен специальный статус потерпевшего-физическое лицо, имеющее на праве собственности легковой автомобиль, который зарегистрирован на территории РФ. В данном случае к цессионарию при передаче прав требования не могут перейти права, неразрывно связанные с цедентом, а именно, право собственности на автомобиль. Следовательно, договор цессии подпадает под положения ст. 283 ГК РФ, когда личность, специальный статус кредитора имеет значение для определения возможности передачи прав, а потому договор цессии является недействительным в силу ст. ст. 383, 168 ГК РФ. Цессионарий, по мнению истца, не приобретает права и обязанности потерпевшего - собственника транспортного средства в части права передать и принять не принадлежащее цессионарию имущество, оценить качество ремонта, достаточность произведенных ремонтных воздействий, в том числе и при дальнейшей эксплуатации в течение гарантийного срока 6-12 месяцев, такие права и обязанности сохраняются за собственником транспортного средства - первоначальным потерпевшим. Конечным получателем исполнения в натуре по договору ОСАГО по случаям, предусмотренным п. п. 15.1 - 15.3 ст. 12 Закона "Об ОСАГО" остается первоначальный потерпевший - собственник транспортного средства, а не цессионарий, что противоречит существу договора цессии.

       На основании ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

      Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

       Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

      В случаях, когда в соответствии с законом сделка оспаривается в интересах третьих лиц, она может быть признана недействительной, если нарушает права или охраняемые законом интересы таких третьих лиц.

       Сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли.

      Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

      В порядке ст. 168 ГК РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

      Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

По правилам пункта 1 статьи 388 Гражданского кодекса Российской Федерации уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору. Согласно пункту 2 указанной нормы не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника.

Из положений статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что кредитор может передать право, которым сам обладает.

Согласно пункту 3 статьи 931 Гражданского кодекса Российской Федерации договор страхования риска ответственности за причинение вреда считается заключенным в пользу лиц, которым может быть причинен вред (выгодоприобретателей), даже если договор заключен в пользу страхователя или иного лица, ответственных за причинение вреда, либо в договоре не сказано, в чью пользу он заключен.

Пунктом 1 статьи 956 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что страхователь вправе заменить выгодоприобретателя, названного в договоре страхования, другим лицом, письменно уведомив об этом страховщика.

Выгодоприобретатель не может быть заменен другим лицом после того, как он выполнил какую-либо из обязанностей по договору страхования или предъявил страховщику требование о выплате страхового возмещения или страховой суммы (пункт 2 статьи 956 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как указал Верховный Суд Российской Федерации в Определении от 10 ноября 2015 года N 5-КГ15-158, в действующем законодательстве, в том числе положениях статьи 956 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 13 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", не содержится запрета на передачу потерпевшим (выгодоприобретателем) принадлежащего ему требования другим лицам.

Так, по смыслу пункта 1 статьи 956 Гражданского кодекса Российской Федерации замена страхователем выгодоприобретателя допустима во всех договорах имущественного страхования. Согласия страховщика в этом случае не требуется, необходимо только письменное его уведомление.

Ограничение прав страхователя по замене выгодоприобретателя установлено для защиты прав последнего только для случаев, перечисленных в пункте 2 статьи 956 Гражданского кодекса Российской Федерации, при которых такая замена может производиться по инициативе самого выгодоприобретателя.

Возможность уступки права потерпевшего (выгодоприобретателя) по договору обязательного страхования другому лицу подтверждается и разъяснениями, приведенными в пунктах 19, 20, 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 января 2015 года N 2 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств".

Исходя из спорных правоотношений уступка права Ждановой А.О. - потерпевшего (выгодоприобретателя) по договору обязательного страхования другому лицу - ООО «Аваркомавто+» не противоречит и разъяснениям, данным в пунктах 2, 57, 60, 68, 69, 73 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 года N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств".

Согласно пункту 69 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 года Номер договор уступки права на страховую выплату признается заключенным, если предмет договора является определимым, то есть возможно установить, в отношении какого права (из какого договора) произведена уступка. При этом отсутствие в договоре указания точного размера уступаемого права не является основанием для признания договора незаключенным.

В силу п. 70 Постановления передача прав потерпевшего (выгодоприобретателя) по договору обязательного страхования допускается только с момента наступления страхового случая.

Право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, включая права, связанные с основным требованием, в том числе требования к страховщику, обязанному осуществить страховую выплату в соответствии с Законом об ОСАГО, уплаты неустойки и суммы финансовой санкции (пункт 1 статьи 384 ГК РФ, абзацы второй и третий пункта 21 статьи 12 Закона об ОСАГО).

В оспариваемом договоре указано, что Жданова А.О. уступила ООО «Аваркомавто+» право к должнику ПАО СК «Росгосстрах» на исполнение обязательства, возникшего вследствие повреждения принадлежащего Ждановой А.О. автомобиля Лада Гранта, государственный регистрационный знак У 032 ВА 163 в дорожно-транспортном происшествии, имевшем место 21.11.2017 по адресу: Адрес . Жданова А.О. передала ООО «Аваркомавто+» право (требование) к должнику: страховой выплаты в пределах стоимости восстановительного ремонта с учетом требований Федерального Закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств"; неуплаченных процентов; штрафных санкций; неустойки; всех иных прав, обеспечивающих исполнение обязательства. Таким образом, предмет договора сторонами определен надлежащим образом. Предмет и условия договора не противоречат каким-либо императивным правовым нормам и не нарушают права истца по настоящему делу.

В силу п. 57 Постановления, если договор обязательного страхования заключен причинителем вреда после 27 апреля 2017, страховое возмещение вреда в связи с повреждением легкового автомобиля, находящегося в собственности гражданина (в том числе имеющего статус индивидуального предпринимателя) и зарегистрированного в Российской Федерации в силу пункта 15.1 статьи 12 Закона об ОСАГО осуществляется путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта (обязательный восстановительный ремонт).

Согласно положениям ст. 388.1, п. 5 ст. 454 и п. 2 ст. 455 ГК РФ в их взаимосвязи договор, на основании которого производится уступка, может быть заключен не только в отношении требования, принадлежащего цеденту в момент заключения договора, но и в отношении требования, которое возникнет в будущем или будет приобретено цедентом у третьего лица (будущее требование).

Таким образом, при определенных условиях у потерпевшего Ждановой А.О. может возникнуть право на получение страховой выплаты, а потому заключенный между ответчиками договор уступки прав (требований) не противоречит законодательству и в настоящий момент времени не нарушает каких-либо прав истца.

Кроме того, в силу требования п. 1 ст. 170 ГК РФ, на которое также ссылается истец в иске, мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Исходя из смысла указанной нормы, мнимость сделки обусловлена тем, что на момент ее совершения стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у сторон нет цели достигнуть заявленных ими результатов, следовательно, установление факта того, что в намерения сторон на самом деле не входили возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным основанием для признания сделки ничтожной. Для обоснования мнимости сделки заинтересованному лицу (истцу) необходимо доказать, что при заключении сделки подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при ее совершении.

Таких доказательств сторона истца не предоставила.

Между тем, как разъяснено в пункте 78 и 84 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", согласно абзацу первому пункта 3 статьи 166 ГК РФ требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо; исходя из системного толкования пункта 1 статьи 1, пункта 3 статьи 166 и пункта 2 статьи 168 ГК РФ иск лица, не являющегося стороной ничтожной сделки, о применении последствий ее недействительности может также быть удовлетворен, если гражданским законодательством не установлен иной способ защиты права этого лица и его защита возможна лишь путем применения последствий недействительности ничтожной сделки; в исковом заявлении такого лица должно быть указано право (законный интерес), защита которого будет обеспечена в результате возврата каждой из сторон всего полученного по сделке; согласно абзацу второму пункта 3 статьи 166 ГК РФ допустимо предъявление исков о признании недействительной ничтожной сделки без заявления требования о применении последствий ее недействительности, если истец имеет законный интерес в признании такой сделки недействительной.

Учитывая требования закона и установленные обстоятельства, суд приходит к выводу, что спорная сделка - договор уступки прав требований (цессия) между ООО «Аваркомавто+» и Ждановой А.О. от 30.11.2017 г. не может быть признана мнимой, поскольку при ее совершении стороны преследовали цель создать реальные правовые последствия в виде перехода к цессионарию индивидуализированный в договоре объем прав требования, требование истца о признании договора уступки права требования как недействительной сделки в интересах третьих лиц и нарушающая права и охраняемые интересы ПАО СК «Росгосстрах», также не подлежит удовлетворению, т.к. заключенный между ответчиками договор цессии не противоречит законодательству и в настоящий момент времени не нарушает каких-либо прав истца.

     Руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Р Е Ш И Л :

     Исковое заявление ПАО СК «Росгосстрах» к Ждановой А.О., ООО «Аваркомавто+» о признании сделки недействительной оставить без удовлетворения.

     Решение может быть обжаловано в Пензенский областной суд через Ленинский районный суд г.Пензы в течение месяца с момента изготовления мотивированного решения.

Судья:                                                                                                       Ю.В.Петрова

       Мотивированное решение изготовлено 06 ноября 2018 года.