Решение по делу № 33-19599/2023 от 03.11.2023

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 28.12.2023

Дело № 2-459/2023 (№ 33-19599/2023)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

08.12.2023 г. Екатеринбург

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе

председательствующего	Панкратовой Н.А.
судей	Рябчикова А.Н.
	Мартыновой Я.Н.

при помощнике судьи Бочкаревой В.С.

при ведении протоколирования с использованием средств аудиозаписи рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело

по иску Переваловой Юлии Александровны к Российскому союзу автостраховщиков, акционерному обществу Группа страховых компаний «Югория» о взыскании страхового возмещения (компенсационной выплаты), неустойки, убытков

по апелляционной жалобе истца Переваловой Юлии Александровны

на решение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 31.08.2023.

Заслушав доклад председательствующего, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Перевалова Ю.А. обратилась с иском к РСА, АО ГСК «Югория», в котором просила взыскать компенсационную выплату в размере 334000 руб., неустойку в сумме 300600 руб. за период с 21.06.2022 по 19.09.2022 с продолжением начисления неустойки по 1 % за каждый день просрочки исполнения и по день фактического исполнения обязательств, расходы по проведению экспертизы в размере 15000 руб., почтовые расходы в сумме 200 руб., указав в обоснование, что 24.05.2022 в 19:14 по адресу: г.Екатеринбург, пер. Базовый, 64 произошло дорожно-транспортное происшествие (далее ДТП) с участием автомобиля Сузуки Гранд Витара, г/н ... (далее – Сузуки), под управлением Мальгинова К.А. (полис ОСАГО ХХХ ... ПАО «АСКО-Страхование»), автомобиля Ниссан Глория, г/н ... (далее – Ниссан), под управлением Сорокина Н.Ю. (ответственность по ОСАГО не застрахована), принадлежащего на праве собственности Переваловой Ю.А. Приказом заместителя председателя Банка России от 03.12.2021 № ОД-2390 «Об отзыве лицензий на осуществление страхования ПАО СК «АСКО-Страхование» у названного страховщика отозваны лицензии на осуществление страхования, в том числе и ОСАГО. 31.05.2022 Перевалова Ю.А. обратилась в представительство РСА в УрФО, где ей разъяснили право обращения в АО ГСК «Югория», которое уполномочено на осуществление компенсационных выплат. Истец обратилась в АО ГСК «Югория» с заявлением на компенсационную выплату в связи с произошедшим страховым случаем. 07.06.2022 АО ГСК «Югория» организован осмотр транспортного средства истца. 26.06.2022 истцу выдан отказ в компенсационной выплате по причинам того, что по результатам экспертизы, проведенной АО ГСК «Югория», виновником рассматриваемого ДТП является Сорокин Н.Ю. 31.07.2022 истцом направлена в адрес АО ГСК «Югория» претензия, в удовлетворении которой было отказано. 21.08.2022 истцом направлено обращение к финансовому уполномоченному. 06.09.2022 решением финансового уполномоченного рассмотрение обращения прекращено на основании ч. 1 ст. 19 Закона № 123-ФЗ. С выводами эксперта о том, что виновником ДТП является Сорокин Н.Ю. истец не согласна. Виновным в ДТП считает водителя Сузуки Мальгинова К.А., в нарушение п.13.4 ПДД РФ выехавшего на полосу встречного движения, и допустившего столкновение с автомобилем Ниссан под управлением Сорокина Н.Ю. Со стороны водителя Ниссан были предприняты все меры для предотвращения столкновения с автомобилем Сузуки, а именно, согласно п. 10.1 ПДД РФ было применено экстренное торможение. Считает, что нарушение п. 10.1 ПДД РФ со стороны водителя Ниссан не усматривается, так как на момент ДТП Сорокиным Н.Ю. были предприняты все меры для избежания столкновения с автомобилем Сузуки. Водитель Сузуки, нарушив п.13.4, допустив выезд на встречную полосу движения, не оставил водителю Ниссан возможности на беспрепятственный проезд перекрестка в прямом направлении, тем самым, вызвал аварийную ситуацию. Обвинение водителя Ниссан в нарушении п.п. 10.1, 9.10 ПДД РФ голословны и неправомерны. Полагает, что экспертиза, на основании которой АО ГСК «Югория», выступая в качестве представителя РСА в вопросе компенсационных выплат, направили истцу отказ в компенсационной выплате, сфабрикована, в целях преступного уклонения от выполнения законных обязательств перед пострадавшей стороной (л.д. 3-12 т. 1).

В судебном заседании истец Перевалова Ю.А. исковые требования поддержала в полном объеме, дополнительно пояснив, что отсутствие тормозного следа не достаточное основание судить о том, что он не тормозил. На видеозаписи слышны звуки торможения. Когда нажимаешь на педаль тормоза, появляется соответствующий звук. Было трение элементов тормозных систем. Перекладывание вины на водителя Ниссан не верно, ДТП это следствие действий водителя Сузуки. Есть понятие продолжения маневра. Он уже выехал на перекресток. Должен был убедиться, что никто не двигается. Действия водителя Ниссан вынужденные. Водитель автомобиля Сузуки нарушил п.п. 13.4, 10.1 при повороте налево он должен был убедиться в безопасности, не начинать свой маневр. Водитель Сузуки, находясь на встречной полосе движения, не уступил дорогу автомобилю Ниссан, движущемуся прямо. Автомобиль не был застрахован по ОСАГО, так как были проблемы с получением полиса, Сорокина Н.Ю. знает более года, доверяет ему, о количестве ДТП с участием Сорокина Н.Ю., не знает. Автомобиль был передан под управление Сорокина Н.Ю., не может за него отвечать (л.д. 129 т. 2).

Решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 31.08.2023 в удовлетворении иска отказано полностью, с Переваловой Ю.А. в пользу АО ГСК «Югория» взысканы расходы по проведению судебной экспертизы в размере 45000 руб. (л.д. 132-143 т. 2).

Не согласившись с указанным решением, истец Перевалова Ю.А. подала на него апелляционную жалобу, в которой просит решение отменить и принять по делу новое решение, поскольку судом неверно установлена степень вины участников ДТП, не доказано отсутствие вины водителя Сузуки, неверно установлены причинно-следственные связи, неверно установлены исходные данные для проведения судебной экспертизы, обращает внимание на возможную аффилированность судебного эксперта и ответчиков, считает, что дело рассмотрено односторонне, без соблюдения принципа равноправия сторон (л.д. 163-167 т. 2).

В заседание судебной коллегии не явились лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом, в частности, заказными письмами с уведомлением о вручении от 08.11.2023, возвращенными в суд по истечении срока хранения, а также посредством размещения информации о движении дела на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» 09.11.2023, в связи с чем судебная коллегия, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, определила о рассмотрении дела в отсутствие указанных лиц.

В соответствии со ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции как суд второй инстанции рассматривает дело в пределах доводов апелляционной жалобы и проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции в обжалуемой части.

Согласно указанной норме, выйти за пределы доводов апелляционной жалобы суд апелляционной инстанции может в интересах законности, а проверить законность и обоснованность решения суда первой инстанции в полном объеме обязан, если судом первой инстанции допущены нарушения, перечисленные в ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из апелляционной жалобы, решение суда первой инстанции обжалуется истцом полностью, но лишь по мотиву несогласия с выводами суда первой инстанции об исключительно вине в спорном ДТП водителя Ниссан Сорокина Н.Ю., сделанными на основании заключения судебного эксперта Цинявского Е.А.

При этом, из материалов дела следует, что между лицами, участвующими в деле, не имелось спора относительно самого факта ДТП от 24.05.2022, привлечения РСА как надлежащего ответчика, от имени которого действовало АО ГСК «Югория», соблюдения истцом всех предварительных (досудебных) процедур в целях урегулирования спора, размера причиненного ущерба, периода начисления и размера неустойки.

Иных доводов апелляционная жалоба истца не содержит, что предопределяет пределы рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, так как оснований для выхода за пределы доводов апелляционной жалобы и проверки решения суда первой инстанции в полном объеме не имеется, поскольку нарушений, предусмотренных ч. 4 ст.330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судом первой инстанции не допущено, судом апелляционной инстанции не установлено, на таковые лица, участвующие в деле, в судебном заседании не указывали.

Изучив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы истца в соответствии со ст. ст. 327 и 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены решения суда первой инстанции.

Обращаясь с настоящим иском, Перевалова Ю.А. полагала, что виновником ДТП является водитель автомобиля Сузуки Мальгинов К.А.

При рассмотрении дела суд первой инстанции установил, что по инициативе АО ГСК «Югория» проведено автотехническое исследование. Согласно справке об исследовании № 20220606 АТИ, подготовленной специалистом ИП ВЕА., специалист пришел к выводу, что в действиях водителя КТС Сузуки несоответствий действий требованиям ПДД РФ не наблюдается, в действиях водителя КТС Ниссан наблюдаются несоответствия действий требованиям п.п. 9.10 и 10.1 ПДД РФ. С учетом представленных материалов для проведения исследования, специалист пришел к выводу о том, что действия водителя КТС Сузуки не находятся в причинно-следственной связи с причиной ДТП. С учетом представленных материалов для проведения исследования, специалист пришел к выводу, что в несоответствии действий водителя КТС Ниссан требованиям п.п. 9.10 и 10.1 ПДД РФ усматривается причинно-следственная связь с причиной произошедшего ДТП и ДТП могло бы и не быть в случае соблюдения водителем КТС Ниссан требований п.п. 9.10 и 10.1 ПДД РФ. По результатам проведения автотехнической экспертизы может быть усмотрена 100 % виновность водителя КТС Ниссан в заявленном ДТП.

Из объяснений водителя Сорокина Н.Ю. от 24.05.2022, данных инспектору ДПС ГИБДД, следует, что 24.05.2022 в 19:14 он управлял технически исправным автомобилем Ниссан, принадлежащем Переваловой Ю.А. В транспортном средстве находился один, на момент ДТП был пристегнут ремнем безопасности, ближний свет фар был включен, состояние проезжей части - мокрый асфальт, видимость хорошая. Он двигался от дома Базовый, 64 в сторону ТЦ Леруа Мерлен, пересекая пер. Базовый со скоростью, установленной для избежания ДТП. Впереди него по встречной полосе со стороны ТЦ Леруа Мерлен двигалось ТС Сузуки, водитель Сузуки внезапно и неожиданно для него начал совершать поворот налево, не убедившись в безопасности маневра при повороте допустил столкновение с его ТС. Он (Сорокин Н.Ю.) предпринял экстренное торможение, но ДТП избежать не удалось. Он, водитель Ниссан, ПДД РФ не нарушал. В результате ДТП его транспортное средство получило следующие механические повреждения (передний бампер, левая фара, левая ПТФ, решетка радиатора, лев. перед. крыло, капот). Его ТС имеет видеорегистратор, считает, что в ДТП виноват водитель Сузуки, так как при повороте не пропустил автомобиль, который двигался прямо на перекрестке (и допустил столкновение с ТС Ниссан).

Из объяснений водителя Мальгинова К.А. от 24.05.2022, данных инспектору ДПС ГИБДД, следует, что он двигался от ТЦ Леруа Мерлен и поворачивал на зеленый сигнал светофора влево в сторону переулка Базовый. Для пропуска встречного автомобиля стоял на перекрестке. В 19:14 в его автомобиль Сузуки въехал автомобильНиссан белого цвета, тонированный со всех сторон, в том числе лобовое стекло. Им сделаны фото, где можно рассмотреть, что Ниссан двигался прямо на него. Предположительно затонированное лобовое стекло помешало водителю, либо он отвлекся от вождения. Он не препятствовал другому водителю, о чем также зафиксировано на видеорегистраторе водителя Ниссан. На момент управления транспортным средством он и его пассажир были пристегнуты ремнем безопасности. Во время поездки ближний свет фар на его автомобиле был выключен. А у водителя Ниссан с тонированным лобовым стеклом свет фар отсутствовал, тем не менее, он (Мальгинов К.А.) не продолжал движение пока он (Сорокин Н.Ю.) не проедет. В результате ДТП его транспортное средство получило следующие повреждения: помято правое переднее крыло, отвалилась и сломалась защита крыла, поврежден бампер, решетка радиатора, правая фара повреждена. Считает, что все участники ДТП трезвы.

В целях установления всех обстоятельств дела, по ходатайству ответчика АО ГСК «Югория» (л.д. 186-187 т. 1) определением Ленинского районного суда г.Екатеринбурга от 14.02.2023 по гражданскому делу назначена судебная автотехническая экспертиза (л.д. 231-231-оборот т. 1).

Из заключения эксперта № 20230410 от 04.08.2023, составленного экспертом ИП ЦЕА (л.д. 34-85 т. 2), следует, что механизм развития ДТП, имевшего место 24.05.2022 с участием КТС Ниссан и КТС Сузуки представлен в таблице 4 (л. 43-45.). С технической точки зрения действия водителей не соответствовали следующим требованиям ПДД РФ в сложившейся ДТС: Для водителя КТС Ниссан: ввиду того, что был установлен факт того, что водитель КТС Ниссан не применял торможение при возникновении опасности для движения, то в его действиях с технической точки зрения имеется несоответствие действий требованиям абзаца 2 п. 10.1 ПДД РФ. Для водителя КТС Сузуки: п. 8.1 абзац 1 ПДД РФ говорит, что «При выполнении маневра не должны создаваться опасность для движения, а также помехи другим участникам дорожного движения». Нахождение КТС Сузуки в полосе движения КТС Ниссан создавало помеху для движения водителю КТС Ниссан, т.е. в данном случае имеются разумные основания утверждать, что в действиях водителя КТС Сузуки имелось не соответствие действий требованиям абзаца 1 п. 8.1. Действия водителя КТС Сузуки, как показало исследование, могло вынудить водителя КТС Ниссан выполнить перестроение для избежания ДТП, что очевидным является действием по созданию помехи. Следовательно, в действиях водителя КТС Сузуки имеются несоответствия действий требованиям п. 13.4 ПДД РФ. В целом в своих действиях с технической точки зрения водители должны были руководствоваться следующими требования ПДД РФ: 1.3, 1.5, 6.2, 8.1, 8.2, 8.5, 8.6, 9.1 (1), 10.1, 10.2, 13.4. В рассмотренной ДТС водитель КТС Ниссан имел техническую возможность избежать столкновения путем снижения скорости вплоть до полной остановки при движении с расчетной скоростью 45,9 км/ч, учитывая обстоятельства ДТП. В рассмотренной ДТС водитель КТС Ниссан не имел техническую возможность избежать столкновения путем снижения скорости вплоть до полной остановки при движении с расчетной скоростью 54 км/ч, учитывая обстоятельства ДТП. Водитель КТС Ниссан имел техническую возможность избежать столкновения путем совершения маневра «смены полосы движения» при обоих вариантах расчетных скоростей движения. При этом избежать столкновения путем применения маневра смещения, оставаясь в пределах полосы движения, у водителя КТС Ниссан не было. Ввиду того, что движение КТС Сузуки осуществлялось в виде маневрирования, то применение им экстренного торможения не могло влиять на исход ДТП, т.е. в данном случае при его полной остановке, он продолжал бы находиться на пути торможения КТС Ниссан. Следовательно, определение технической возможности избежать столкновения с учетом применения экстренного торможения водителем КТС Сузуки лишено практического смысла. В рассмотренной ситуации при условии движения водителя КТС Ниссан со скоростью 45,9 км/ч, а также при применении им маневрирования, имелась техническая возможность избежать ДТП. Следовательно, при данных условиях действия водитель КТС Ниссан находятся в причинно-следственной связи с фактом ДТП. При движении со скоростью 54 км/ч в данной ДТС водитель КТС Ниссан не имел технической возможности избежать столкновения с КТС Сузуки действуя в соответствии с требованиями ПДД РФ. При этом со стороны водителя КТС Сузуки имелось создание помехи для движения. Следовательно при данном варианте развития события, действия водителя КТС Сузуки находятся в причинно-следственной связи с фактом ДТП.

В судебном заседании эксперт ЦЕА подтвердил выводы, изложенные в заключении эксперта № 20230410 от 04.08.2023, пояснив также, что, исходя из проведенного исследования, следов торможения автомобиля Ниссан нет, вывод изложен в заключении. Отсутствие следов торможения - достаточное основание для такого вывода. Время на реакции и торможение - несколько секунд, водитель мог применить торможение. АБС - это блокировка колёс. При торможении происходит блокировка, остаётся след на проезжей части. На проезжей части оно блокируется полностью. Представленные фотографии позволяют сделать такой вывод. Процесс торможения - процесс следообразования, он двухсторонний. След остаётся на поверхностях. На фото стр. 26 заключения, они узловые. Нет искажения, смещения колёс, следов нет. Три-пять секунд - максимальное время торможения, 3-4 с. на применение торможения. Торможения не было. Это расчётный показатель. За это время водитель мог остановиться. По осадкам: наличие справки не говорит, что был дождь в данной части Екатеринбурга. По фото и видео видно, что асфальт сухой, дождя нет. Он рассматривал возможные варианты, если водитель двигался по своей полосе и ширина проезжей части позволяла сместиться на 2,2 метра, то он мог избежать столкновения. Судя по фотографиям такое расстояние было. По действиям водителя Сузуки: транспортное средство водитель должен вести с учётом видимости, должен был действовать ещё более осмотрительно. Он мог только остановиться, п. 10.1 водитель выполнил. Сузуки остановился, с его стороны - он не мог маневрировать. По скорости движения автомобиля Ниссан, он определял максимальную и минимальную. Скорость определяется по видеограмме. Определяется погрешность, максимальную и минимальную скорость это два способа.

Как отметил суд первой инстанции, из исследованных письменных материалов дела следует, что эксперт ЦЕА., имеет соответствующее образование, в том числе трасологическое, опыт в проведении такого рода экспертиз, заключение дано в пределах его специальных познаний, также эксперт был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, оснований сомневаться в заключении эксперта у суда не имеется, а поэтому данное заключение принято судом в качестве относимого и допустимого доказательства по делу.

Выводы и результаты исследования, изложенные в заключении эксперта №20230410 от 04.08.2023, подтверждены экспертом ЦЕА в ходе дачи пояснений, при этом, эксперт подтвердил, что при движении в пределах своей полосы и смещении на 2,2 метра, водитель Ниссан имел возможность избежать столкновения с автомобилем Сузуки.

Экспертное заключение оценено судом по его внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами. Суд оценил экспертное заключение с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.

Доводы истца, основанные на рецензии эксперта-техника НВБ №202304/3 на заключение эксперта ЦЕА., признаны судом несостоятельными, поскольку не свидетельствуют о неполноте или недостоверности заключения судебной экспертизы. Представленная истцом рецензия на заключение судебного эксперта, во внимание судом не принята, так как она не является самостоятельным исследованием, ее содержание сводится к критическому, частному мнению специалиста относительно выводов судебной экспертизы.

Оценив заключение судебного эксперта в совокупности с иными доказательствами, в том числе с его пояснениями, видеозаписью ДТП, фотоматериалы, экспертные заключения, представленные сторонами, суд пришел к следующему.

Согласно п. 1.2. Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных Постановлением Совета Министров – Правительства Российской Федерации № 1090 от 23.10.1993 «Опасность для движения» - ситуация, возникшая в процессе дорожного движения, при которой продолжение движения в том же направлении и с той же скоростью создает угрозу возникновения дорожно-транспортного происшествия.

В силу п. 1.5 ПДД РФ участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда.

В соответствии с п. 8.1 ПДД РФ перед началом движения, перестроением, поворотом (разворотом) и остановкой водитель обязан подавать сигналы световыми указателями поворота соответствующего направления, а если они отсутствуют или неисправны - рукой. При выполнении маневра не должны создаваться опасность для движения, а также помехи другим участникам дорожного движения.

В соответствии с п. 10.1 ПДД РФ водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил.

При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства.

Пунктом 13.4 ПДД РФ предусмотрено, что при повороте налево или развороте по зеленому сигналу светофора водитель безрельсового транспортного средства обязан уступить дорогу транспортным средствам, движущимся со встречного направления прямо или направо.

Принимая во внимание вышеизложенное, суд пришел к выводу о том, что в исследуемой дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля Ниссан СорокинН.Ю. допустил нарушение п. 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, не выбрав безопасную скорость движения, которая соответствовала бы погодным и дорожным условиям, не обеспечив должный контроль за движением, не предприняв меры к экстренному торможению, допустил столкновение с автомобилем Сузуки, водитель которого Мальгинов К.А., в опровержение доводов истца, при возникновении опасности для движения, принял возможные меры к остановке транспортного средства. При этом, смещение вправо в пределах своей полосы движения не является маневрированием.

Суд отметил, что из видеозаписи с видеорегистратора, расположенного в машине истца, следует, что водитель Сузуки Мальгинов К.А., двигаясь на зеленый сигнал светофора, в потоке транспортных средств, на сложном для движения перекрестке, обнаружив опасность - движущийся автомобиль Ниссан, под управлением СорокинаН.Ю., принял меры к торможению и остановился. Вместе с тем, водитель автомобиля Ниссан Сорокин Н.Ю., впереди которого отсутствовали другие транспортные средства, видимость была хорошая, что также подтверждается его объяснениями, имея возможность в пределах своей полосы движения путем смещения вправо проехать данный перекресток, избежав контакта с автомобилем Сузуки, что также следует из пояснений эксперта ЦЕА., данных в судебном заседании, напротив продолжал движение в прямом направлении, не применяя торможения, в нарушение п. 10.1 Правил дорожного движения РФ, допустил столкновение с автомобилем Сузуки.

К доводам истца и объяснениям третьего лица Сорокина Н.Ю., данным инспектору ГИБДД 24.05.2022 и в судебном заседании о том, что именно водитель Сузуки внезапно и неожиданно для Сорокина Н.Ю. начал совершать поворот налево, не убедившись в безопасности маневра и при повороте допустил столкновение с автомобилем Ниссан, под управлением Сорокина Н.Ю., суд оценил критически, поскольку данные доводы опровергаются материалами дела, видеозаписью с видеорегистратора, где отчетливо видно, что водитель автомобиля Сузуки МальгиновК.А. остановился до столкновения, а водитель автомобиля Ниссан продолжил движение и совершил наезд уже на стоящее транспортное средство третьего лица Сузуки.

При этом суд обратил внимание, что объяснения третьего лица – водителя Сорокина Н.Ю., данные инспектору ДПС ГИБДД, являются неправдивыми, поскольку из объяснений следует, что Сорокин Н.Ю. в автомобиле был один, однако из видеозаписи следует, что в автомобиле присутствовал еще один человек, с которым у Сорокина Н.Ю. состоялся диалог сразу же после столкновения, а также, учитывая то, что из исследованных судом видеозаписи, заключения эксперта ЦЕА. следует, что именно Сорокин Н.Ю. совершил наезд на автомобиль Сузуки, а не водитель автомобиля Сузуки неожиданно совершил наезд на автомобиль истца.

Суд также обратил внимание на количество ДТП, в которых участником был водитель Сорокин Н.Ю., обязанность по страхованию ответственности которого по договору ОСАГО не была исполнена ни истцом, как собственником транспортного средств, ни самим водителем Сорокиным Н.Ю. с 2018 года- 64 ДТП, в том числе 29 ДТП за 2021-2023 г.г.

Таким образом, исходя из совокупности исследованных доказательств, в том числе видеозаписи, представленной в материалы дела, заключения судебной экспертизы, пояснений эксперта ЦЕА., данных в судебном заседании, суд пришел к выводу, что в причинно-следственной связи с произошедшим ДТП находятся действия водителя Сорокина Н.Ю., управлявшего автомобилем Ниссан, и посчитал возможным определить степень вины Сорокина Н.Ю. – 100 %.

В то же время суд не усмотрел вины третьего лица Мальгинова К.А. в произошедшем ДТП, поскольку им была выполнена обязанность, регламентированная Правилами дорожного движения Российской Федерации о применении экстренного торможения и остановке транспортного средства в момент обнаружения опасности, а выезд его на полосу встречного движения, не являлся для водителя автомобиля Ниссан препятствием для применения торможения и остановки транспортного средства, поскольку не являлось внезапным и неожиданным, так как он не мог не видеть впереди стоящее транспортное средство.

Как установлено в судебном заседании и подтверждено пояснениями эксперта ЦЕА., третье лицо Сорокин Н.Ю., управлявший автомобилем Ниссан, имел возможность в пределах своей полосы движения сместиться правее и избежать столкновения.

Правилами дорожного движения Российской Федерации сформулированного понятия «маневрирование» не дано.

Согласно разъяснениям, содержащимся в Письме МВД России от 18.07.2011 N 13/С-5802/11 «О движении транспортных средств в пределах одной полосы» полосой движения, в соответствии с Правилами дорожного движения, является любая из продольных полос проезжей части, обозначенная или не обозначенная разметкой и имеющая ширину, достаточную для движения автомобилей в один ряд. Пункт 9.7 Правил гласит: «Если проезжая часть разделена на полосы линиями разметки, движение транспортных средств должно осуществляться строго по обозначенным полосам. Наезжать на прерывистые линии разметки разрешается лишь при перестроении».

С учетом определения термина «перестроение» маневрирование (любое перемещение) в пределах обозначенной разметкой полосы, по которой движение возможно только в один ряд, перестроением являться не будет.

Таким образом, в данном случае, при движении автомобиля Ниссан под управлением Сорокина Н.Ю. в пределах своей полосы, смещение его вправо на 2,2 метра не является маневрированием.

Положения абз. 2 п. 10.1 ПДД конкретизируют действия водителя при возникновении опасности для движения, которую он в состоянии обнаружить. При этом водитель, должен не меняя направления, принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства. Моментом возникновения опасности для движения следует считать момент, когда водитель ее обнаружил, либо момент, когда он должен был и мог предвидеть ее возникновение. Как было указано выше, из видеозаписей ДТП, водитель автомобиля Ниссан Сорокин Н.Ю. видел стоящий автомобиль Сузуки, то есть опасную дорожную ситуацию при которой движение с той же скоростью в намеченном направлении создает угрозу возникновения ДТП, однако самонадеянно, полагая безусловным свое преимущественное право, относясь безразлично к последствиям своих действий, в результате которых будет причинен ущерб владельцам транспортных средств, продолжил движение, не применяя торможения до столкновения с автомобилем Сузуки. Учитывая изложенное, именно допущенное водителем автомобиля Ниссан Сорокиным Н.Ю. нарушение п. 10.1 ПДД, состоит в причинно-следственной связи с причиненным истцу ущербом.

Доводы истца о неверном выводе эксперта ЦЕА об отсутствии торможения со стороны водителя Сорокина Н.Ю., являются несостоятельными, поскольку являются голословными, приведены стороной истца, не обладающей специальными техническим познаниями, направлены на оспаривание результатов судебной экспертизы, проведенной на основании представленных сторонами доказательств, в том числе видеозаписи, исследованной экспертом.

Таким образом, поскольку судом установлено, что именно нарушение водителем Сорокиным Н.Ю. состоит в прямой причинно-следственной связи с произошедшим ДТП и причиненным ущербом истцу, он является его непосредственным и единственным виновником, вины водителя Мальгинова К.А. в данном дорожно-транспортном происшествии суд не установил, в связи с чем иск Переваловой Ю.А. к РСА и АО ГСК «Югория» об установлении вины водителя Мальгинова К.А., взыскании страхового возмещения (компенсационной выплаты) и производных от них требований о взыскании неустойки, убытков, расходов заявлены необоснованно и удовлетворению не подлежат в полном объеме.

Установив вышеизложенные обстоятельства, руководствуясь общими правилами гражданского законодательства (ст.ст. 15, 931, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации), а также специальными нормами страхового законодательства (ст.ст. 7, 12, 14.1, 18, 19 Закона об ОСАГО), суд первой инстанции пришел к выводу об отказе в удовлетворении иска, поскольку ДТП произошло именно вследствие вины водителя автомобиля истца.

Судебная коллегия не находит оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на правильном применении норм материального и процессуального права и правильном определении обстоятельств, имеющих значение по делу, установленных на основании исследованных в судебном разбирательстве доказательств, которым дана оценка по правилам, предусмотренным ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, результаты которой изложены в мотивировочной части решения в соответствии с требованиями, закрепленными ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы апелляционной жалобы не могут быть приняты во внимание, поскольку направлены на переоценку доказательств и обусловлены неправильным произвольным толкованием истцом норм процессуального права, а также субъективным видением и интерпретацией истцом обстоятельств спорного ДТП.

Вопреки мнению истца, в материалах дела имеются доказательства, свидетельствующие об отсутствии в действиях водителя Мальгинова К.В. вины. Таковым, прежде всего, является видеозапись с видеорегистратора в автомобиле Ниссан, из которой явственно и со всей очевидностью следует, что автомобиль Сузуки выехал на перекресток задолго до столкновения и задолго до ДТП остановился, водитель автомобиля Ниссан не мог не видеть впереди стоящий автомобиль Сузуки, но не предпринял ни экстренного торможения, ни перемещения вправо во избежание столкновения, при наличии объективной возможности для этого. Опровергается вина Мальгинова К.В. и заключением судебной экспертизы, согласно выводам которой водитель автомобиля Ниссан однозначно не применял экстренного торможения, имея реальную возможность избежать столкновения, как путем применения экстренного торможения, так и путем смещения вправо в пределах своей полосы движения.

То обстоятельство, что у водителя Ниссан отсутствовала обязанность уступить дорогу автомобилю Сузуки, не может служить достаточным основанием для оправдания действий водителя Сорокина Н.Ю., который, по сути, сознательно, не меняя направления, не применяя торможения, не проявив должной степени заботливости и осмотрительности, въехал впереди стоящий автомобиль Сузуки.

При таких обстоятельствах, сам по себе факт нарушения водителем автомобиля Сузуки п. 13.4 ПДД РФ, не может служить достаточным основанием для возложения вины на него, так как, несмотря на то, что действия данного водителя явились первопричиной возникновения опасной ситуации дальнейшее развитии дорожной ситуации зависело исключительно от действий водителя автомобиля Ниссан, который, имея реальную возможность избежать столкновения, пренебрег всеми разумными и логически обоснованными мерами безопасности, применение которых однозначно исключило бы столкновение.

Ссылка истца на погодные условия (в частности, мокрый асфальт) безосновательна, так как указанное обстоятельство имело бы юридическое значение, если бы водитель автомобиля Ниссан применил экстренное торможение во избежание столкновения, но из-за погодных условий примененных мер было недостаточно для предотвращения ДТП. В данном же случае судом однозначно установлено, что им экстренное торможение не предпринималось.

Надуманными являются и доводы апелляционной жалобы относительно аффилированности судебного эксперта ЦЕА и ответчика АО ГСК «Югория», поскольку те обстоятельства, что по различным гражданским делам по искам к данному ответчику, находящимся в производстве разных судов области, в том числе и перечисленным истцом в жалобе, судами области судебные экспертизы назначались указанному судебному эксперту, свидетельствуют лишь о качестве проводимых данным экспертом экспертиз, а не о возможности возникновения у него предвзятости к названному юридическому лицу.

При этом следует учитывать, что истец в судебном заседании от 09.11.2022 участвовал, знал о том, что ответчик заявил намерение о подаче ходатайства о назначении экспертизы, был уведомлен о том, что в связи с этим в судебном заседании объявлен перерыв до 18.01.2023, однако после перерыва в судебное заседание не явился, вследствие чего судебное заседание было перенесено на 14.02.2023, о чем истец также был уведомлен надлежащим образом (л.д. 227-230 т. 1).

Тем не менее, до 14.02.2023 истцом в ходе рассмотрения дела, несмотря на наличие такой возможности, при назначении судом судебной экспертизы, отвод данному эксперту не заявлялся, собственная кандидатура эксперта не предлагалась, соответствующие заявления от истца в суд первой инстанции поступили только 16.02.2023 (л.д. 233-248 т. 1).

Определение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 14.02.2023 о назначении судебной экспертизы по данному мотиву истцом не обжаловалось.

Доводы апелляционной жалобы в части поставленных перед экспертом вопросов также подлежат отклонению, так как истец не был лишен возможности своевременно предложить собственные вопросы на экспертизу, однако такие вопросы были представлены суду первой инстанции истцом лишь 16.02.2023.

Кроме того, представляя в дальнейшем свои возражения относительно результатов судебной экспертизы, в том числе в их подтверждение заключение специалиста, истец имел возможность ходатайствовать о назначении дополнительной или повторной судебной экспертизы, но не сделал этого ни в суде первой инстанции, ни в апелляционной жалобе, ни в суде апелляционной инстанции.

Учитывая вышеизложенное, решение суда является законным и обоснованным, поскольку у суда имелись основания для его принятия, в связи с чем судебная коллегия не усматривает оснований, влекущих удовлетворение апелляционной жалобы и отмену обжалуемого решения суда первой инстанции.

Руководствуясь п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

решение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 31.08.2023 оставить без изменения, а апелляционную жалобу истца Переваловой Юлии Александровны – без удовлетворения.

Председательствующий Панкратова Н.А.

Судьи		Рябчиков А.Н.
	Мартынова Я.Н.