Решение по делу № 33-11068/2023 от 13.09.2023

Судья – Данилова Ю.И. (гр.д. №2-1385/2023)

Дело № 33–11068/2023

УИД: 59RS0001-01-2023-000463-10

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Торжевской М.О.,

судей Варзиной Т.В., Симоновой Т.В.,

при секретаре Нечаевой Е.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Перми 05.10.2023 дело по иску М. к ООО «Согаз-Жизнь», АО «Газпромбанк» о защите прав потребителей, расторжении договора, взыскании денежных средств по договору страхования жизни, процентов, неустойки, компенсации морального вреда, штрафа,

по апелляционным жалобам ООО «Согаз-Жизнь», АО «Газпромбанк» на решение Дзержинского районного суда г. Перми от 22.06.2023.

Ознакомившись с материалами дела, заслушав доклад судьи Симоновой Т.В., пояснения представителей истца Зоркальцевой И.И., Раюшкиной И.В., представителя ответчика АО «Газпромбанк» – Пан С.В., судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

М. обратилась в суд с иском (с учетом уточненных исковых требований в порядке ст. 39 ГПК РФ) к ООО «СК Согаз-Жизнь», АО «Газпромбанк» с требованиями о расторжении договора страхования жизни от 24.12.2020, взыскании с ООО «СК Согаз-Жизнь» суммы, уплаченной по договору, процентов неустойки, денежной компенсации морального вреда, штрафа. В обоснование требований указала, что 24.12.2020 в АО «Газпромбанк» на ее имя был оформлен полис страхования жизни № ** по комплексной программе «Индекс доверия» со сроком действия 7 лет с 31.12.2020 по 30.12.2027, страховщик – ООО «СК Согаз-Жизнь». Согласно полису к страховым рискам отнесены дожитие до окончания срока страхования, смерть по любой причине, смерть в результате несчастного случая, инвалидность 1-й группы в результате несчастного случая, смерть в результате ДТП, срочный аннуитет. Период действия полиса с 31.12.2020 по 30.12.2027, размер страховой суммы равен размеру страховой премии 8 000 744 рублей, которая была уплачена единовременно 24.12.2020 путем перечисления с лицевого счета в АО «Газпромбанк» на счет ООО «СК Согаз-Жизнь» с назначением платежа «страховой взнос по договору страхования № ** от 24.12.2020, страхователь М. НДС не облагается». Изначально денежные средства были размещены на процентном вкладе в АО «Газпромбанк», при этом она имела единственное намерение – сбережение своих денежных средств, получение процентов от их размещения в размере не меньшем, чем на процентном вкладе в АО «Газпромбанк». Представитель банка заверил ее, что размещение денежных средств по полису является более выгодным, так как по концу каждого года осуществляется начисление инвестиционного дохода с применением индекса 23, сотрудник банка представил расчет ежегодного дохода, который составлял 1 540 023 рубля в год. Расчет был произведен на основании п. 5 памятки об условиях договора добровольного страхования № ** от 24.12.2020. при заключении договора страхования М. получила инвестиционный доход в размере в 1000 раз меньше заявленного при заключении договора – в размере 1 725,59 рублей. Полагает, что ответчиками при заключении договора не было раскрыто, что гарантированный доход равен 0% и в течение действия полиса возможности использовать вложения иным способом не имеется, не раскрыт в доступной форме алгоритм начисления инвестиционного дохода. При обращении за разъяснениями исчерпывающая информация по договору представлена не была. Таким образом, при заключении договора ей не была предоставлена вся необходимая информация о главном условии договора об участии в дополнительном инвестиционном доходе страховщика, в частности о порядке определения и величине дохода, что свидетельствует о нарушении ее прав как потребителя. Данное нарушение является существенным, поскольку повлекло такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что был вправе рассчитывать при заключении договора. Правила страхования ей не выдавались, с ними она не ознакомлена, что привело к сокрытию всей необходимой информации. Кроме того, при заключении договора у нее не была запрошена информация о наличии заболеваний и/или патологических состояний и/или травм установленных/зафиксированных до заключения договора страхования, при этом имеющиеся у нее заболевания исключали заключение договора без гарантированного ежегодного дохода, меньшего, чем по депозитному вкладу. Кем была проставлена подпись на полисе и в памятке ей не известно. Собственных отделений в г. Перми ООО «СК «Согаз-Жизнь» не имеет. Все расчеты и разъяснения по полису предоставляли менеджеры АО «Газпромбанк», которые передали полис, имеющий копию подписи и печати ООО «СК Согаз-Жизнь», таким образом, лицо, указанное в полисе в его подписании не участвовало. Она обратилась в ООО «СК Согаз-Жизнь» с предложением расторгнуть договор страхования от 24.12.2020 на условиях выплаты страховой премии в размере 8000744 рублей, процентов в соответствии со ст. 395 ГК РФ за весь период пользования денежными средствами, письмом от 10.01.2023 ответчик отказал.

Судом постановлено решение, которым с ООО «Страховая компания Согаз-Жизнь» в пользу М. взысканы денежные средства в размере 8000744 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 25.12.2020 по 22.06.2023 в размере 1151596,14 рублей, компенсацию морального вреда в размере 20000 рублей, штраф в размере 500000 рублей, также взысканы проценты за пользование чужими денежными средствами, начисляемые по статье 395 Гражданского кодекса Российской Федерации на сумму долга в размере 8000744 рублей с учетом ее уменьшения в случае погашения, начиная с 23.06.2023 по день фактического возврата суммы основного долга.

С АО «Газпромбанк» в пользу М. взыскана компенсация морального вреда в размере 10 000 рублей, штраф в размере 5 000 рублей.

В остальной части требований отказано.

В апелляционной жалобе ООО «СК Согаз-Жизнь» просит решение суда отменить, в удовлетворении исковых требований отказать. Указывает, что исковые требования аналогичны требованиям о признании сделки недействительной, ввиду чего судом первой инстанции необоснованно отклонено ходатайство о применении срока исковой давности. Приводит доводы о том, что суд при расчете взысканной неустойки не применил положения ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации. Полагает, что при заключении договора страхования до ответчика была доведена вся необходимая и достоверна информация. Считает, что требования истца не подлежат удовлетворению, поскольку М. не воспользовалась своим правом в период охлаждения отказаться от договора страхования.

В апелляционной жалобе АО «Газпромбанк» просит решение суда отменить в связи с нарушением норм материального и процессуального права. Указывает, что до истца была доведены все существенные условия договора. Кроме того, М. была вправе отказаться от заключения договора на данных условиях, однако данным правом не воспользовалась. Полагает, что в материалы дела не представлено доказательств того, что истец при заключении договора была лишена возможности ознакомиться подробно с условиями договора, рисками. Приводит доводы о том, что договор страхования жизни с участием в прибыли не несет риск утраты вложений, в связи с чем вывод суда в указанной части является ошибочным. Заявитель жалобы указывает, что М. пропущен срок исковой давности на предъявление требований. Ссылается на то, что оснований для расторжения договора ввиду существенного нарушения стороной договора в соответствии со ст. 450 Гражданского кодекса Российской Федерации не имеется, ввиду чего судом неверно применены нормы материального права. Заявитель жалобы выражает несогласие с взысканной суммой компенсации морального вреда ввиду ее необоснованности. Полагает, что банк не является стороной договора страхования, в связи с чем требования заявлены к ненадлежащему ответчику.

На апелляционные жалобы ответчиков от истца М. поступили возражения, согласно которым просит решение суда оставить без изменения.

В судебном заседании апелляционной инстанции представитель ответчика АО «Газпромбанк» – Пан С.В. на доводах, изложенных в апелляционной жалобе, настаивала.

Представители истца Зоркальцева И.И., Раюшкина И.В. просили решение суда оставить без изменения.

Иные участники процесса в судебное заседание не явились, о месте и времени судебного заседания извещены надлежащим образом.

С учетом требований статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив законность и обоснованность постановленного решения в пределах доводов апелляционной жалобы, в соответствии с положениями ч.1 ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

Судом установлено и следует из материалов дела, что 24.12.2020 между ООО «СК Согаз-Жизнь» и М. заключен договор страхования (полис страхования жизни № ** по комплексной программе «Индекс доверия») на основании дополнительных условий страхования жизни с участием в прибыли №10/19 (далее - Правила) в редакции, действующей на дату заключения настоящего договора страхования, которые являются неотъемлемой частью настоящего договора страхования.

По договору застрахованы следующие риски: дожитие (п. 3.1.1 Правил), страховая премия 6 711 736 рублей, страховая сумма 8 000 744 рублей; смерть по любой причине (п. 3.1.3 Правил, исключения п. 4.1 Правил), страховая премия 1 203 675 рублей, страховая сумма 8 000 744 рублей; смерть в результате несчастного случая (п. 3.1.4 Правил, исключения п. 4.1 Правил), страховая премия 49 868 рублей, страховая сумма 7 000 000 рублей; смерть в результате ДТП (п. 3.1.5 Правил, исключения п. 4.1 Правил), страховая премия 29 916 рублей, страховая сумма 7 000 000 рублей; срочный аннуитет (п. 3.1.2 Правил) страховая премия 5 549 рублей, страховая сумма 800 рублей.

Общая страховая премия по договору составляет 8 000 744 рублей, которая выплачивается единовременно до 31.12.2020. Оплата страховой премии истцом произведена 24.12.2020, что подтверждается распоряжением на перевод денежных средств № ** (л.д. 75) и платежным поручением № ** от 24.12.2020 (л.д. 20) и сторонами не оспаривалось.

Срок окончания страхования 30.12.2027.

Пунктом 7.1 Полиса определены даты начисления выплат по риску срочный аннуитет (даты расчета дополнительного инвестиционного дохода): 30.12.2021, 30.12.2022, 30.12.2023, 30.12.2024, 30.12.2025, 30.12.2026, 30.12.2027.

Страхователь участвует исключительно в инвестиционном доходе страховщика, формируемом в соответствии с п. 12.6 Правил, дополнительный инвестиционный доход выплачивается в дополнение к страховой сумме при дожитии до очередной даты единичной выплаты по риску срочный аннуитет, коэффициент участия 23, базовый актив «Умные фонды» (пункт 8 полиса).

Ответчиком в материалы дела представлены дополнительные правила страхования жизни с участием в прибыли № 10/19, утвержденные 25.04.2021 (далее – Правила) (л.д.60-74).

Согласно п. 8.7 указанных Правил страховая выплата по риску строчный аннуитет, производителя в течение срока страхования при дожитии застрахованного лица до очередной даты единичной выплаты Аннуитета.

В соответствии с разделом 12 Правил, если иное не предусмотрено договором страхования, дополнительный инвестиционный доход выплачивается дополнительно к страховой выплате, связанной со страховым случаем по страховому риску «срочный аннуитет». Базовый актив – инвестиционный актив, доход по которому определяет размер дополнительного инвестиционного дохода по договору страхования. Базовые активы указываются в договоре страхования (полисе). Валюта инвестирования – установленная в договоре страхования (полисе) валюта, используемая в целях расчета дополнительного инвестиционного дохода по договору страхования. Дата расчета – дата, на которую производится расчет дополнительного инвестиционного дохода. Дата расчета указывается в договоре страхования. Если в договоре страхования указаны несколько дат расчета, дополнительный инвестиционный доход рассчитывается на каждую из них. Кроме того, в данном разделе содержится формула расчета страховой премии, определены риски, которые могут негативно повлиять на размер дополнительного инвестиционного дохода по договору страхования, а также при наступлении которых дополнительный инвестиционный доход не выплачивается (п. 12.8-12.9).

В соответствии с информацией (Памятка) об условиях договора добровольного страхования жизни № ** от 24.12.2020 (л.д. 57), по страховой программе «Индекс доверия», до М. доведено, что Договор добровольного страхования заключен на условиях Дополнительных правил страхования с участием в прибыли №10/19 Страховщика в редакции, действующей на дату заключения страхования, которые размещены на сайте страховщика в сети Интернет с указанием адреса ссылки. Договор страхования не является договором банковского вклада в кредитной организации и переданные по такому договору денежные средства не подлежат страхованию в соответствии с Федеральным законом от 23.12.2003 № 177-ФЗ «О страховании вкладов физических лиц в банках Российской Федерации». Доходность по отдельным договорам страхования, а также активам, от стоимости (динамики стоимости) которых зависит размер дохода выгодоприобретателя, не определяется показателями доходности таких договоров страхования и активов в прошлом. Риски инвестирования, которые могут повлиять на размер дополнительного инвестиционного дохода: рыночные, системные, операционные, юридические и налоговые, форс-мажорные обстоятельства (перечислены в п. 12.8 Правил страхования). Размер Дополнительного инвестиционного дохода не является фиксированным. Информация о Дополнительном инвестиционном доходе размещается в Личном кабинете клиента на сайте страховщика. Договор страхования носит долгосрочный характер.

Обязательства по договору страхования несет страховщик, а не организация, при посредничестве которой заключен договор страхования.

Страхователь вправе отказаться от договора страхования в порядке, предусмотренном Указанием Банка России от 20.10.2015 №3854-У «О минимальных (стандартных) требованиях к условиям и порядку осуществления отдельных видов добровольного страхования».

Базовый актив, от динамики стоимости которого зависит размер инвестиционного дохода выгодоприобретателя: Умные фонды, в базовый актив включены: Индекс NXS Smart Allocation Global Funds Index (NXSRSAGF Index).

Своей подписью в данной информации (памятке) М. подтвердила, что с информацией об условиях договора добровольного страхования ознакомлена и согласна.

В обоснование исковых требований о введении в заблуждение при заключении договора, стороной истца представлен программа инвестиционного страхования жизни «Индекс доверия» с указанием примера расчета инвестиционного дохода и динамикой базового актива за семь лет, в соответствии с которым максимальная сумма страховой выплаты по риску может составить 22 000 744 рублей (л.д. 95-99), скриншот страницы личного кабинета на сайте lk.sogaz-life.ru, согласно которой на странице ведутся технические работы (л.д. 135), договоры срочных банковских вкладов, заключенных с АО «Газпромбанк» за период с 01.10.2012 по 27.12.2021 (л.д. 100-114).

Из пояснений стороны истца следует, что в инвестиционный доход за декабрь 2021 составил 1725,59 рублей, в связи с чем М. обратилась к страховой организации через АО «Газпромбанк» за разъяснением примененного курса доллара и котировок, почему денежные средства зашли по завышенному курсу, а также предоставления полного расчета начисленных процентов за 2021 год, в том числе с указанием котировок и курса (л.д. 22-24).

На обращения ООО «Согаз-Жизнь» даны ответы от 18.02.2022, 23.08.2022,09.09.2022 (л.д. 25-27), из которых следует, что порядок расчета дополнительного инвестиционного дохода по договору установлен Правилами страхования, которые являются неотъемлемой частью договора страхования жизни, инвестиционный доход начисляется только если стоимость Базового актива на дату вступления договора в силу меньше стоимости Базового актива на дату расчета. При падении стоимости базового актива дополнительный инвестиционный доход не возникает. Договором страхования установлен Базовый актив с публичными тикерами, которые можно отследить на любом публичном сайте. При отсутствии падения стоимости базового актива начисляется инвестиционный доход за очередной год. Цена базового актива и дополнительный инвестиционный доход могут увеличиваться и уменьшаться, результаты инвестирования в прошлом не определяют доходы в будущем. По договору предусмотрена выплата срочного аннуитета и дополнительного инвестиционного дохода ежегодно 30 декабря. Таким образом, сумма к выплате составила 800 рублей – срочный аннуитет и 1 724,15 рублей – дополнительный инвестиционный доход. В соответствии с дополнительными правилами страхования жизни с участием в прибыли № 10/19 в редакции, действующей на дату заключения договора, инвестиционный доход Базовый актив за расчетный период определяется по формуле: 1 725,59 руб. = 8 007 444,00 руб. х (73,6514/73,8757) х 23% х (1 661,48 – 1 659,92)/1 659,92 х 1.

Установив вышеуказанные обстоятельства, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 421, 927 Гражданского кодекса Российской Федерации, нормами Закона РФ «О защите право потребителей», Закона РФ «Об организации страхового дела в Российской Федерации», Указаниями Центрального Банка Российской Федерации от 12.07.2017 № 4467-У «О перечне обязательных для разработки саморегулируемыми организациями в сфере финансового рынка, объединяющими страховые организации, страховых брокеров, базовых стандартов и требованиях к их содержанию, а также о перечне операций (содержании видов деятельности) страховых организаций, страховых брокеров на финансовом рынке, подлежащих стандартизации», пришел к выводу о взыскании с ООО «СК «Согаз-Жизнь» денежных средств, процентов за пользование чужими денежными средствами. При этом суд исходил из того, что до истца, как потребителя, ООО «СК «Согаз-Жизнь» при заключении договора не была доведена и не раскрыта информация о базовом активе, в котором будут участвовать вложения истца, т.е. такая информация, которая обеспечивала бы правильный выбор услуги. В результате не доведения информации в части, касающейся условия договора об участии в дополнительном инвестиционном доходе страховщика, суд пришел к выводу, что волеизъявление М. на заключение договора страхования сформировалось под влиянием ошибочных представлений, что является основанием для признания договора расторгнутым с момента обращения истца с требованием о расторжении договора страхования и возмещения понесенных убытков, то есть с 09.01.2023. Установив нарушение прав М. как потребителя, суд взыскал с ООО «СК «Согаз-Жизнь» денежную компенсацию морального вреда, штраф. Взыскивая в пользу М. с АО «Газпромбанк» компенсацию морального вреда, штраф, суд первой инстанции исходил из того, что на момент подбора страхового продукта последним не была доведена полная информация по условиям страхования до истца.

Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции относительно удовлетворения требований к ООО «СК «Согаз-Жизнь» соглашается и не усматривает оснований для отмены постановленного решения по доводам апелляционных жалоб.

По общему правилу, установленному пунктами 1, 2 статьи 1 и пунктом 1 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации, граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

Согласно пункту 4 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации, условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422).

В соответствии с пунктом 1 статьи 428 Гражданского кодекса Российской Федерации, договором присоединения признается договор, условия которого определены одной из сторон в формулярах или иных стандартных формах и могли быть приняты другой стороной не иначе как путем присоединения к предложенному договору в целом.

Согласно пункту 2 данной статьи, присоединившаяся к договору сторона вправе потребовать расторжения или изменения договора, если договор присоединения хотя и не противоречит закону и иным правовым актам, но лишает эту сторону прав, обычно предоставляемых по договорам такого вида, исключает или ограничивает ответственность другой стороны за нарушение обязательств либо содержит другие явно обременительные для присоединившейся стороны условия, которые она исходя из своих разумно понимаемых интересов не приняла бы при наличии у нее возможности участвовать в определении условий договора.

Если иное не установлено законом или не вытекает из существа обязательства, в случае изменения или расторжения договора судом по требованию присоединившейся к договору стороны договор считается действовавшим в измененной редакции либо соответственно не действовавшим с момента его заключения.

В пункте 38 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.11.2016 № 54 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении» разъяснено, что, если обязательство возникло на основании договора присоединения и условие такого договора об очередности погашения требований по денежному обязательству лишает присоединившуюся сторону договора прав, обычно предоставляемых по договорам такого вида, либо содержит другие явно обременительные для присоединившейся стороны условия, которые она, исходя из своих разумно понимаемых интересов, не приняла бы при наличии у нее возможности участвовать в определении условий договора, к указанному договору подлежит применению пункт 2 статьи 428 ГК РФ.

В соответствии с пунктом 3 статьи 428 Гражданского кодекса Российской Федерации, правила, предусмотренные пунктом 2 настоящей статьи, подлежат применению также в случаях, если при заключении договора, не являющегося договором присоединения, условия договора определены одной из сторон, а другая сторона в силу явного неравенства переговорных возможностей поставлена в положение, существенно затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора.

В пунктах 9 и 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах» разъяснено, что в случаях, когда будет установлено, что при заключении договора, проект которого был предложен одной из сторон и содержал в себе условия, являющиеся явно обременительными для ее контрагента и существенным образом нарушающие баланс интересов сторон (несправедливые договорные условия), а контрагент был поставлен в положение, затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора (то есть оказался слабой стороной договора), суд вправе применить к такому договору положения пункта 2 статьи 428 ГК РФ о договорах присоединения, изменив или расторгнув соответствующий договор по требованию такого контрагента.

В то же время, поскольку согласно пункту 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации никто не вправе извлекать преимущество из своего недобросовестного поведения, слабая сторона договора вправе заявить о недопустимости применения несправедливых договорных условий на основании статьи 10 ГК РФ или о ничтожности таких условий по статье 169 ГК РФ.

При рассмотрении споров о защите от несправедливых договорных условий суд должен оценивать спорные условия в совокупности со всеми условиями договора и с учетом всех обстоятельств дела. Так, в частности, суд определяет фактическое соотношение переговорных возможностей сторон и выясняет, было ли присоединение к предложенным условиям вынужденным, а также учитывает уровень профессионализма сторон в соответствующей сфере, конкуренцию на соответствующем рынке, наличие у присоединившейся стороны реальной возможности вести переговоры или заключить аналогичный договор с третьими лицами на иных условиях и т.д.

При оценке того, являются ли условия договора явно обременительными и нарушают ли существенным образом баланс интересов сторон, судам следует иметь в виду, что сторона вправе в обоснование своих возражений, в частности, представлять доказательства того, что данный договор, содержащий условия, создающие для нее существенные преимущества, был заключен на этих условиях в связи с наличием другого договора (договоров), где содержатся условия, создающие, наоборот, существенные преимущества для другой стороны (хотя бы это и не было прямо упомянуто ни в одном из этих договоров), поэтому нарушение баланса интересов сторон на самом деле отсутствует.

Названные общие ограничения свободы договора должны учитываться, в том числе, при определении сторонами имущественных последствий расторжения договора (пункт 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 6 июня 2014 г. N 35 "О последствиях расторжения договора").

Из разъяснений Конституционного Суда Российской Федерации в постановлении от 3 апреля 2023 г. N 14-П следует, что баланс прав и законных интересов продавца и покупателя (исполнителя и заказчика) не исключает право суда изменить условия договора, если посредством доказывания будут установлены явное неравенство переговорных условий и, соответственно, положение потребителя, существенно затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора, приведшие к закреплению в договоре явно обременительных для него условий.

В соответствии с пунктом 834 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору банковского вклада (депозита) одна сторона (банк), принявшая поступившую от другой стороны (вкладчика) или поступившую для нее денежную сумму (вклад), обязуется возвратить сумму вклада и выплатить проценты на нее на условиях и в порядке, предусмотренных договором. Если иное не предусмотрено законом, по просьбе вкладчика-гражданина банк вместо выдачи вклада и процентов на него должен произвести перечисление денежных средств на указанный вкладчиком счет.

В соответствии с пунктом 2 статьи 837 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору банковского вклада любого вида банк обязан выдать сумму вклада или ее часть по первому требованию вкладчика, за исключением вкладов, внесенных юридическими лицами на иных условиях возврата, предусмотренных договором.

Предметом договора банковского вклада являются действия банка по возврату вкладчику суммы вклада вместе с обусловленными процентами. Условие о размере выплачиваемых вкладчику процентов не является существенным условием договора банковского вклада.

Статьей 36 Федерального закона от 2.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности» предусмотрено, что вклад - денежные средства в валюте Российской Федерации или иностранной валюте, размещаемые физическими лицами в целях хранения и получения дохода. Доход по вкладу выплачивается в денежной форме в виде процентов. Вклад возвращается вкладчику по его первому требованию в порядке, предусмотренном для вклада данного вида федеральным законом и соответствующим договором.

Вклады принимаются только банками, имеющими такое право в соответствии с лицензией, выдаваемой Банком России, участвующими в системе обязательного страхования вкладов в банках и состоящими на учете в организации, осуществляющей функции по обязательному страхованию вкладов. Банки обеспечивают сохранность вкладов и своевременность исполнения своих обязательств перед вкладчиками. Привлечение средств во вклады оформляется договором в письменной форме в двух экземплярах, один из которых выдается вкладчику.

В соответствии с пунктом 1 статьи 934 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору личного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию), уплачиваемую другой стороной (страхователем), выплатить единовременно или выплачивать периодически обусловленную договором сумму (страховую сумму) в случае причинения вреда жизни или здоровью самого страхователя или другого названного в договоре гражданина (застрахованного лица), достижения им определенного возраста или наступления в его жизни иного предусмотренного договором события (страхового случая).

Право на получение страховой суммы принадлежит лицу, в пользу которого заключен договор.

Подпунктом 3 пункта 1 статьи 32.9 Закона Российской Федерации от 27.11.1992 № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации» закреплено, что в Российской Федерации осуществляется такой вид страхования как страхование жизни с условием периодических страховых выплат (ренты, аннуитетов) и (или) с участием страхователя в инвестиционном доходе страховщика.

Предметом такого личного страхования выступают условия существования страхователя (застрахованного лица), а объектом - интерес страхователя (застрахованного лица), заключающийся в обеспечении своего материального положения или положения другого лица (выгодоприобретателя) на определенном уровне. При данном страховании сущностью страхования является не возмещение убытков, а предоставление материального обеспечения лицу, определенному в качестве выгодоприобретателя.

Статьей 3 Закона Российской Федерации «Об организации страхового дела в Российской Федерации» (далее - Закон об организации страхового дела) предусмотрено, что Правила страхования (за исключением правил страхования, принимаемых в рамках международных систем страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, к которым присоединилась Российская Федерация) должны содержать исчерпывающий перечень сведений и документов, необходимых для заключения договоров страхования, оценки страховых рисков, определения размера убытков или ущерба, и, кроме того, сроки и порядок принятия решения об осуществлении страховой выплаты, а для договоров страхования жизни также порядок расчета выкупной суммы и начисления инвестиционного дохода, если договор предусматривает участие страхователя или иного лица, в пользу которого заключен договор страхования жизни, в инвестиционном доходе страховщика.

Банк России вправе определять в своих нормативных актах минимальные (стандартные) требования к условиям и порядку осуществления отдельных видов добровольного страхования.

По требованиям страхователей, застрахованных лиц, выгодоприобретателей, а также лиц, имеющих намерение заключить договор страхования, страховщики обязаны разъяснять положения, содержащиеся в правилах страхования и договорах страхования, предоставлять информацию о размере вознаграждения, выплачиваемого страховому агенту, страховому брокеру по обязательному страхованию, расчеты изменения в течение срока действия договора страхования страховой суммы, расчеты страховой выплаты или выкупной суммы (если такие условия предусмотрены договором страхования жизни), информацию о способах начисления и об изменении размера инвестиционного дохода по договорам страхования жизни, заключаемым с условием участия страхователя или иного лица, в пользу которого заключен договор страхования жизни, в инвестиционном доходе страховщика.

На основании пунктом 1 и 2 статьи 6 Закона об организации страхового дела страховщики вправе инвестировать собственные средства (капитал) и средства страховых резервов, осуществлять сделки с имуществом в целях обеспечения своей деятельности. Страховщики осуществляют оценку страхового риска, получают страховые премии (страховые взносы), формируют страховые резервы, инвестируют активы, определяют размер убытков или ущерба, производят страховые выплаты, осуществляют иные связанные с исполнением обязательств по договору страхования действия.

Пунктами 1 и 2 статьи 25, пунктом 2 статьи 26 Закона об организации страхового дела определено, что гарантиями обеспечения финансовой устойчивости и платежеспособности страховщика являются экономически обоснованные страховые тарифы; сформированные страховые резервы; средства страховых резервов, достаточные для исполнения обязательств по страхованию, сострахованию, перестрахованию, взаимному страхованию; собственные средства (капитал); перестрахование. Страховые организации должны инвестировать собственные средства (капитал) на условиях диверсификации, ликвидности, возвратности и доходности.

По смыслу указанного Закона, размещение средств страховых резервов является обязанностью страховщика.

В соответствии с пунктом 6 статьи 10 Закона об организации страхового дела при осуществлении страхования жизни страховщик в дополнение к страховой сумме может выплачивать часть инвестиционного дохода страхователю или иному лицу, в пользу которого заключен договор страхования жизни.

Размер инвестиционного дохода, подлежащего распределению между договорами страхования жизни, предусматривающими участие страхователей или иных лиц, в пользу которых заключен договор страхования жизни, в инвестиционном доходе страховщика, определяется страховщиком. Порядок расчета указанного дохода и методика его распределения между договорами страхования жизни устанавливаются объединением страховщиков. Страхователь или иное лицо, в пользу которого заключен договор страхования жизни, вправе обратиться к страховщику за разъяснением порядка расчета причитающегося ему инвестиционного дохода.

Согласно пункту 7 статьи 10 Закона об организации страхового дела, при расторжении договора страхования жизни, предусматривающего дожитие застрахованного лица до определенного возраста или срока либо наступления иного события, страхователю возвращается сумма в пределах сформированного в установленном порядке страхового резерва на день прекращения договора страхования (выкупная сумма).

Под выкупной суммой договора страхования жизни понимается сумма в пределах сформированного в установленном порядке страхового резерва на день прекращения договора страхования. Выкупная сумма формируется в договорах страхования жизни, предусматривающих дожитие застрахованного лица до определенного возраста или срока либо наступления иного события.

Из нормы пункта 7 статьи 10 Закона об организации страхового дела в системном толковании с выше приведенными нормами данного закона следует, что страховщик по таким договорам обязан возвращать ранее уплаченные ему страховые премии.

По общему правилу при досрочном отказе страхователя (выгодоприобретателя) от договора страхования по каким-либо иным обстоятельствам, чем те, которые указаны в статье 958 Гражданского кодекса Российской Федерации, страховщик имеет право на часть страховой премии пропорционально времени, в течение которого действовало страхование, и при досрочном отказе страхователя (выгодоприобретателя) от договора страхования уплаченная страховщику страховая премия не подлежит возврату, если законом или договором не предусмотрено иное (пункт 3 статьи 958 ГК РФ).

Однако для случая накопительного страхования жизни установлен другой режим (страховщик не вправе отказаться возвращать страховую премию, даже если это не предусмотрено договором).

Таким образом, пунктом 7 статьи 10 Закона об организации страхового дела закрепляется один из принципов, устанавливающий права страхователей на индивидуальные математические резервы при долгосрочном страховании жизни.

В силу п. 3 ст. 3 Закона об организации страхового дела по требованиям страхователей, застрахованных лиц, выгодоприобретателей, а также лиц, имеющих намерение заключить договор страхования, страховщики обязаны разъяснять положения, содержащиеся в правилах страхования и договорах страхования, расчеты изменения в течение срока действия договора страхования страховой суммы, расчеты страховой выплаты или выкупной суммы (если такие условия предусмотрены договором страхования жизни), информацию о способах начисления и об изменении размера инвестиционного дохода по договорам страхования жизни, заключаемым с условием участия страхователя или иного лица, в пользу которого заключен договор страхования жизни, в инвестиционном доходе страховщика.

Страховщик, действующий самостоятельно либо с привлечением страхового агента или страхового брокера, которые действуют в интересах страховщика, в том числе с использованием финансовой платформы в соответствии с Федеральным законом "О совершении финансовых сделок с использованием финансовой платформы", обязан предоставить физическому лицу, имеющему намерение заключить договор страхования, достоверную информацию о таком договоре, в том числе о его условиях и рисках, связанных с его исполнением. Минимальные (стандартные) требования к объему и содержанию предоставляемой информации устанавливаются базовым стандартом защиты прав и интересов физических и юридических лиц - получателей финансовых услуг, оказываемых членами саморегулируемых организаций в сфере финансового рынка, объединяющих страховые организации, который разработан, согласован и утвержден в соответствии с требованиями Федерального закона от 13.07.2015 № 223-ФЗ «О саморегулируемых организациях в сфере финансового рынка», и (или) нормативным актом Банка России. Указанная информация должна предоставляться в письменной форме на бумажном носителе или в электронной форме. Орган страхового надзора вправе установить форму, способы и порядок предоставления указанной информации.

Кроме того, в соответствии с п. 3.3.3. Указания Центрального Банка Российской Федерации от 12.07.2017 № 4467-У, действовавшего на момент заключения спорного договора, установлены требования о предоставлении страховой организацией получателю финансовых услуг при заключении договора страхования жизни с условием участия страхователя или иного лица, в пользу которого заключен договор страхования жизни, в инвестиционном доходе страховой организации (далее - договор инвестиционного страхования жизни) дополнительно к информации, указанной в подпункте 3.3.2 настоящего пункта, информации о порядке начисления инвестиционного дохода по договорам инвестиционного страхования жизни, в том числе об объектах инвестирования денежных средств страхователя по договору инвестиционного страхования жизни.

Как следует из искового заявления, М. указала на не предоставление ей при заключении договора страхования необходимой информации, способной повлиять на выбор страховой услуги, обусловленной участием в инвестиционной деятельности, связанной с оценкой объектов инвестирования.

В соответствии с подпунктом 1 пункта 2 статьи 434.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, при вступлении в переговоры о заключении договора, в ходе их проведения и по их завершении стороны обязаны действовать добросовестно. Недобросовестными действиями при проведении переговоров предполагаются предоставление стороне неполной или недостоверной информации, в том числе умолчание об обстоятельствах, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны.

В пункте 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» разъяснено, что недобросовестность действий ответчика предполагается, если имеются обстоятельства, предусмотренные подпунктами 1 и 2 пункта 2 статьи 434.1 ГК РФ. В этих случаях ответчик должен доказать добросовестность своих действий.

В силу пункта 1 статьи 10 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей» исполнитель обязан своевременно предоставлять потребителю необходимую и достоверную информацию об услугах, обеспечивающую возможность их правильного выбора. По отдельным видам услуг перечень и способы доведения информации до потребителя устанавливаются Правительством Российской Федерации.

Согласно пункту 1 статьи 12 Закона о защите прав потребителей, если потребителю не предоставлена возможность незамедлительно получить при заключении договора информацию о товаре (работе, услуге), он вправе потребовать от продавца (исполнителя) возмещения убытков, причиненных необоснованным уклонением от заключения договора, а если договор заключен, в разумный срок отказаться от его исполнения и потребовать возврата уплаченной за товар суммы и возмещения других убытков.

При отказе от исполнения договора потребитель обязан возвратить товар (результат работы, услуги, если это возможно по их характеру) продавцу (исполнителю).

На основании пункта 4 статьи 12 данного Закона при рассмотрении требований потребителя о возмещении убытков, причиненных недостоверной или недостаточно полной информацией о товаре (работе, услуге), необходимо исходить из предположения об отсутствии у потребителя специальных познаний о свойствах и характеристиках товара (работы, услуги).

В пункте 44 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2012 №17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» разъяснено, что при рассмотрении требований потребителя о возмещении убытков, причиненных ему недостоверной или недостаточно полной информацией о товаре (работе, услуге), суду следует исходить из предположения об отсутствии у потребителя специальных познаний о его свойствах и характеристиках, имея в виду, что в силу Закона о защите прав потребителей изготовитель (исполнитель, продавец) обязан своевременно предоставлять потребителю необходимую и достоверную информацию о товарах (работах, услугах), обеспечивающую возможность компетентного выбора (статья 12). При этом необходимо учитывать, что по отдельным видам товаров (работ, услуг) перечень и способы доведения информации до потребителя устанавливаются Правительством Российской Федерации (пункт 1 статьи 10).

Информация о товарах (работах, услугах) в соответствии с пунктом 2 статьи 8 Закона должна доводиться до сведения потребителя в наглядной и доступной форме в объеме, указанном в пункте 2 статьи 10 Закона. Предоставление данной информации на иностранном языке не может рассматриваться как предоставление необходимой информации и влечет наступление последствий, перечисленных в пунктах 1, 2 и 3 статьи 12 Закона.

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2012 № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» также разъяснено, что при разрешении требований потребителей необходимо учитывать, что бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, в том числе и за причинение вреда, лежит на продавце (изготовителе, исполнителе, уполномоченной организации или уполномоченном индивидуальном предпринимателе, импортере). Исключение составляют случаи продажи товара (выполнения работы, оказания услуги) ненадлежащего качества, когда распределение бремени доказывания зависит от того, был ли установлен на товар (работу, услугу) гарантийный срок, а также от времени обнаружения недостатков (пункт 28).

Таким образом, бремя доказывания факта предоставления надлежащей информации не обладающему специальными познаниями потребителю услуги в доступной для него форме законом возложено на исполнителя.

Продавец (исполнитель), не предоставивший покупателю полной и достоверной информации о товаре (работе, услуге), несет ответственность, предусмотренную пунктами 1 - 4 статьи 18 или пунктом 1 статьи 29 настоящего Закона, за недостатки товара (работы, услуги), возникшие после его передачи потребителю вследствие отсутствия у него такой информации.

При рассмотрении требований потребителя о возмещении убытков, причиненных недостоверной или недостаточно полной информацией о товаре (работе, услуге), необходимо исходить из предположения об отсутствии у потребителя специальных познаний о свойствах и характеристиках товара (работы, услуги).

Буквально анализируя условия п. 8 полиса страхования (л.д. 29 оборот), возможно прийти к выводу, что данная норма носит отсылочный характер, по сути, не раскрывая понятия участия в инвестировании «Базовый актив. Умные фонды. Коэффициент участия 23». При этом право истца на участие исключительно в инвестиционном доходе также изложено в полисе в виде отсылочной нормы на п. 12.6 Правил страхования жизни с участием в прибыли.

Данных о том, что истец была безусловно ознакомлена с данными Правилами страховщика, в соответствующей редакции, действующей на дату заключения договора страхования, материалы дела не содержат.

При этом раздел 12 представленных в дело Правил (л.д. 60-74 том 1), не позволяет потребителю при заключении договора страхования, при отсутствии специальных познаний в области инвестирования, проанализировать и сопоставить с приведенными в данном разделе формулами расчета инвестиционного дохода возможность получения реального дохода от размещения денежных средств в качестве инвестиционного актива.

Вся информация об условиях договора добровольного страхования с учетом участия застрахованного лица в инвестиционной деятельности, подготовлена ответчиком-страховщиком, изложена мелким шрифтом, без возможности для потребителя влиять каким-либо образом на ее содержание.

Кроме того, ни одним из представленных в материалы дела доказательств не подтверждается ознакомление истца в принципе с условиями участия в инвестиционной деятельности, название которой приведено в п. 8 Полиса как «Базовый актив. Умные фонды».

Представленная в материалы дела брошюра «Умные фонды» составлена по состоянию на сентябрь 2021 года (л.д. 158-163 том 1), при этом доказательств ознакомления с ней истца, а равно использования полученных в рамках договора страхования денежных средств в указанных в брошюре фондах, не имеется.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия полагает, что суд первой инстанции верно пришел к выводу, что истцу не была предоставлена в доступной форме вся необходимая информация о порядке начисления дополнительного инвестиционного дохода, в том числе об объектах инвестирования денежных средств.

Также судебная коллегия полагает необходимым указать, что с учетом последовательных утверждений истца, ее представителей о неознакомлении в полном объеме со всеми необходимыми документами до заключения договора и внесения по нему денежных средств, сама по себе подпись М. в подтверждение ознакомления с Правилами страхования жизни с участием в прибыли (которые размещены на официальной странице страховщика в сети интернет) (л.д. 56 оборот, л.д. 57 том 1), а также с иными документами, относящимися к инвестированию, о согласии ее со всеми, относящимися к предмету договора документами, и о предоставлении ей необходимой полной и достоверной информации о данной услуге до заключения договора, и о ее свободном и правильном выборе данной услуги исходя из правильного представления о ней, бесспорно не свидетельствуют.

Кроме того, судебная коллегия учитывает, что М., ** года рождения, на протяжении длительного периода времени (с 2012 года) является клиентом АО «Газпромбанк», при этом сведений о том, что истец использовала ранее какие-либо инвестиционные инструменты, кроме хранения денег на вкладе (депозите), не имеется.

При этом судебная коллегия учитывает, что в день заключения договора инвестиционного страхования жизни, истец обратился именно в банк, а не в страховую компанию, либо в инвестиционный фонд, в отсутствие доказательств обратного, на момент заключения договора не обладала специальными познаниями в области экономики, финансов, банковской и страховой деятельности, в течение ряда лет доверяла свои сбережения одному и тому же банку, а потому в отсутствие специальных познаний, не имела возможности непосредственно в момент заключения договора не только оценить последующие риски, связанные с таким инвестиционным вложением, а равно возможным извлечением дохода, либо его отсутствием при определенных условиях в принципе, но и, по сути, была введена в заблуждение условиями заключенного договора страхования относительно размера возможного получения дохода, который как следует из представленного ответчиком расчета мог достигать 1347395 рубля (л.д. 96 том 1), тогда как в Памятке об условиях договора добровольного страхования, подписанной М. указано на размер гарантированного дохода – 0 %.

Судебная коллегия также обращает внимание, что денежные средства, внесенные ответчику в качестве страховой премии, как указывалось выше, до заключения договора страхования были размещены истцом во вкладе в кредитной организации, т.е. приносили истцу определенный стабильный доход, оснований для лишения которого, посредством инвестирования спорных денежных средств с учетом возможного не получения дохода от инвестиционной деятельности, как указывала истец в иске, она не имела.

При таких обстоятельствах, заключая договор инвестиционного страхования жизни, М. исходила исключительно из консультаций сотрудников банка, действовавших в интересах страховой компании, и ей не была в полном объеме предоставлена вся необходимая полная и достоверная информация, которая позволила бы ей сделать правильный выбор относительно предлагаемой услуги.

В связи с чем доводы апелляционной жалобы ООО «СК «Согаз-Жизнь» об обратном, отмену постановленного судебного акта не влекут.

Кроме того, вопреки доводам апелляционной жалобы ответчиков о том, что истцом фактически предъявлены требования о признании договора недействительным, а потому должны применяться нормы ст. 199 Гражданского кодекса Российской Федерации о пропуске срока исковой давности, судебная коллегия полагает, что истцом правильно выбран установленный законом способ защиты нарушенного права, поскольку следствием непредоставления потребителю достоверной информации об услуге является отказ от исполнения договора.

Учитывая, что договор страхования является возмездным, что предполагает не только обязанность страхователя уплатить страховую премию, но и предоставление страховщиком страховой защиты страхователю, то поскольку при отказе от договора страхования с условием участия застрахованного лица в инвестиционном доходе, страховая защита более не предоставляется, соответственно, удержание страховщиком страховой премии не соответствует признаку встречности обязательств, а потому, как правильно указал суд первой инстанции, подлежит возврату потребителю.

При этом, в данном случае подлежит применению общий срок исковой давности в три года, исчисляемый с даты заключения договора, который к моменту обращения истца в суд с иском не истек.

Кроме того, взыскание в этих случаях неустойки, предусмотренной пунктом 5 статьи 28 Закона о защите прав потребителей, регламентирующей последствия нарушения исполнителем сроков выполнения работ (оказания услуг), указанными выше нормами Закона о защите прав потребителей не предусмотрено.

Данная правовая позиция отражена, в том числе в определении Судебной коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 09.02.2016 N 49-КГ15-20.

При таких обстоятельствах, применение судом положений ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, является правомерным.

Доводы о завышенном размере штрафных санкций, судебной коллегией во внимание не принимаются.

На основании абз. 1 п. 6 ст. 13 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей», при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Согласно п. 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2012 № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» при удовлетворении судом требований потребителя в связи с нарушением его прав, установленных Законом о защите прав потребителей, которые не были удовлетворены в добровольном порядке изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером), суд взыскивает с ответчика в пользу потребителя штраф независимо от того, заявлялось ли такое требование суду (п. 6 ст. 13 Закона).

Предусмотренный статьей 13 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей» штраф имеет гражданско-правовую природу и по своей сути является предусмотренной законом мерой ответственности за ненадлежащее исполнение обязательств, то есть является формой предусмотренной законом неустойки.

В силу статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку.

Исходя из изложенного, применение статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации возможно при определении размера как неустойки, так и штрафа, предусмотренных Законом о защите прав потребителей.

Верховный Суд Российской Федерации в пункте 34 постановления Пленума от 28.06.2012 № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» разъяснил, что применение статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации по делам о защите прав потребителей возможно в исключительных случаях и по заявлению ответчика с обязательным указанием мотивов, по которым суд полагает, что уменьшение размера неустойки является допустимым.

Исходя из смысла приведенных выше правовых норм и разъяснений, а также принципа осуществления гражданских прав своей волей и в своем интересе (статья 1 Гражданского кодекса Российской Федерации) размер неустойки и штрафа может быть снижен судом на основании статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации только при наличии соответствующего заявления со стороны ответчика.

При этом ответчик должен представить доказательства явной несоразмерности неустойки и штрафа последствиям нарушения обязательства, в частности, что возможный размер убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения обязательства, значительно ниже начисленной неустойки и штрафа. Кредитор для опровержения такого заявления вправе представить доводы, подтверждающие соразмерность неустойки и штрафа последствиям нарушения обязательства.

Снижение размера неустойки и штрафа не должно вести к необоснованному освобождению должника от ответственности за просрочку исполнения обязательства и ответственности за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя.

Данная правовая позиция отражена, в том числе в определении Верховного Суда Российской Федерации от 08.10.2019 № 18-КГ19-127.

Из приведенных правовых норм и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что уменьшение неустойки производится судом исходя из оценки ее соразмерности последствиям нарушения обязательства, однако такое снижение не может быть произвольным и не допускается без представления ответчиком доказательств, подтверждающих такую несоразмерность, а также без указания судом мотивов, по которым он пришел к выводу об указанной несоразмерности. При этом снижение неустойки не должно влечь выгоду для недобросовестной стороны, особенно в отношениях коммерческих организаций с потребителями.

Обстоятельства, которые могут служить основанием для снижения размера неустойки, имеют существенное значение для дела и должны быть поставлены судом на обсуждение сторон, установлены, оценены и указаны в судебных постановлениях (часть 2 статьи 56, статья 195, часть 1 статьи 196, часть 4 статьи 198, пункт 5 часть 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В рассматриваемом случае судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции были учтены вышеуказанные нормы, размер штрафа снижен в соответствии со ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации с 4586170,07 рублей до 500000 рублей, оснований для большего снижения не имеется.

Взысканные с ответчика проценты, поскольку они рассчитаны в соответствии с положениями п. 1 ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, не подлежат снижению в силу п. 6 указанной правовой нормы.

Вместе с тем, судебная коллегия полагает, что выводы суда первой инстанции о взыскании с АО «Газпромбанк» денежной компенсации морального вреда, штрафа за нарушение прав М. как потребителя, не соответствуют обстоятельствам данного дела и основаны на не правильном применении норм материального права, вследствие чего решение суда в данной части подлежит отмене (п.п. 3 и 4 п.1 ст.330 ГПК РФ).

Согласно абзацу 3 пункта 1 статьи 1005 Гражданского кодекса Российской Федерации по сделке, совершенной агентом с третьим лицом от имени и за счет принципала, права и обязанности возникают непосредственно у принципала.

В соответствии со статьей 1011 Гражданского кодекса Российской Федерации к отношениям, вытекающим из агентского договора, соответственно применяются правила, предусмотренные главой 49 или главой 51 ГК РФ, в зависимости от того, действует агент по условиям этого договора от имени принципала или от своего имени, если эти правила не противоречат положениям главы 52 ГК РФ или существу агентского договора.

Из договора №** от 01.10.2012 следует, что ОАО «Газпромбанк» за вознаграждение осуществляет деятельность, направленную на привлечение физических лиц в качестве клиентов ООО «СК «Согаз-Жизнь» для страхования их интересов и заключение физическими лицами с последним как со страховщиком договоров индивидуального страхования жизни и здоровья на стандартных условиях, установленных страховщиком для таких видов страхования, по стандартным тарифам, утвержденным ООО «СК «Согаз-Жизнь» (л.д. 132-134 том 1).

В соответствии с п. 2.1.1 договора банк обязуется информировать подробно и добросовестно страхователей о правилах и условиях страхования, действующей в ООО «СК «Согаз-Жизнь», а также тарифах страхования.

Передавать потенциальным страхователям необходимые для заключения договоров страховые документы (бланки заявлений и приложений к ним) (п. 2.1.2).

Консультировать потенциальных страхователей по условиям потребления Полисов (п. 2.1.4).

Принимая во внимание то обстоятельство, что АО «Газпромбанк» стороной договора страхования не являлось, действовало от имени и за счет принципала (ООО «СК «Страхование – Жизнь»), а потому не может рассматриваться как лицо, оказавшее потребителю какие-либо услуги, судебная коллегия приходит к выводу, что АО «Газпромбанк» не является обязанным перед истцом лицом, в связи с чем оснований для применения к данному ответчику положений Закона о защите прав потребителей в части взыскания денежной компенсации морального вреда, штрафа в пользу М. у суда первой инстанции не имелось.

Существенных нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену решения суда в соответствии со ст. 330 ГПК РФ, судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь ст. 199, ст.328 - 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

решение Дзержинского районного суда г. Перми от 22.06.2023 в части удовлетворения требований к АО «Газпромбанк» отменить.

Принять в указанной части новое решение, которым в удовлетворении требований М. к АО «Газпромбанк» отказать.

В остальной части решение Дзержинского районного суда г. Перми от 22.06.2023 оставить без изменения, апелляционные жалобы ООО «Согаз-Жизнь», АО «Газпромбанк» - без удовлетворения.

Председательствующий: подпись

Судьи: подписи

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 12.10.2023