Решение по делу № 22-836/2020 от 04.03.2020

Председательствующий Шаленова М.А. Дело № 22 – 836/2020

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

Судебная коллегия по уголовным делам Омского областного суда в составе:

Председательствующего судьи Лопарева А.Г.,

судей Хроменок В.В., Смоль И.П.,

при секретаре Кузнецовой А.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании 11 июня 2020 года уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Марютиной Е.А., апелляционным жалобам адвоката Гузанова Б.В. и осужденного Юлаева И.К. на приговор Ленинского районного суда г. Омска от 29 ноября 2019 года, которым

Юлаев <...> <...>

16.10.2012 г. Центральным районным судом г. Омска по ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 2 ст. 228.1, ч. 2 ст. 228, п. «г» ч. 2 ст. 161, п. «а» ч. 3 ст. 158, ч. 3 ст. 69 УК РФ к 5 годам 1 месяцу лишения свободы, освобожден 15.11.2017 г. по отбытии срока наказания;

осужден по ч. 2 ст. 228 УК РФ к 5 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав: доклад судьи Лопарева А.Г.; выступления осужденного Юлаева И.К. и адвоката Гузанова Б.В., поддержавших доводы апелляционных жалоб; прокурора Лемеш М.А., поддержавшей доводы апелляционного представления, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Согласно приговору, Юлаев И.К. признан виновным и осужден за незаконное приобретение и хранение без цели сбыта наркотического средства – производное N-метилэфедрона, общей массой <...>, то есть в крупном размере.

Преступление совершено 11.02.2019 г. в г. Омске при обстоятельствах, установленных судом и подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании подсудимый Юлаев И.К. вину в инкриминируемом ему деянии не признал.

В апелляционном представлении (основном и дополнительном) государственный обвинитель Марютина Е.А. выразила несогласие с приговором. Полагает, что судом необоснованно во вводной части приговора указано, что постановлением Куйбышевского районного суда г. Омска от 23.08.2017 г. установлен административный надзор, тогда как из ответа суда следует, что такой надзор Юлаеву не устанавливался. Кроме того, согласно материалам дела, Юлаев задержан в результате оперативно-розыскных мероприятий 11.02.2019 г., но приговором в срок отбытия наказания зачтено время содержания под стражей с 12.02.2019 г. Также перечень отягчающих наказание обстоятельств является исчерпывающим, однако суд признал таковым опасный рецидив преступлений, а не рецидив как это предусмотрено п. «а» ч. 1 ст. 63 УК РФ. Просит приговор Ленинского районного суда г. Омска от 29.11.2019 г. изменить по доводам апелляционного представления.

В апелляционной жалобе адвокат Гузанов Б.В. не согласился с приговором. Указывает, что Юлаев как на следствии, так и в суде пояснял, что намеревался приобрести героин, но был задержан сотрудниками полиции, которые подбросили ему изъятое наркотическое средство, о чем он сообщил при личном досмотре. В дальнейшем к нему применяли физическое и психическое насилие. Просит приговор Ленинского районного суда г. Омска от 29.11.2019 г. отменить, Юлаева оправдать.

В апелляционной жалобе (основной и дополнительных) осужденный Юлаев И.К. также выразил несогласие с приговором суда. Указывает, что он в ходе судебного заседания заявлял ряд ходатайств, однако суд не дал оценку достоверности показаниям свидетеля <...>, которые он считает неправдивыми и противоречивыми, как и показания сотрудников УНК. Также суд не вызвал свидетеля – сотрудника службы контроля <...>», который работал в гостинице, не сделал запрос об уголовном деле в отношении <...> не проведена экспертиза телефона «<...> не вызваны свидетели защиты <...>. Также суд не признал недопустимым доказательством заключение эксперта по исследованию наркотических средств, ввиду того, что оно проводилось в ночное время, нет подписки по ст. 307 УК РФ. Суд не признал недопустимым доказательством очные ставки, т.к. присутствовали сотрудники УНК, диктовали свидетелям что говорить, Кочевадов был в явном наркотическом опьянении и не понимал что происходит. Суд не признал незаконными действия сотрудников полиции, которые проводили вначале личный досмотр без понятых, а когда проводили личный досмотр с понятыми, прерывали запись, и в это время на него оказывалось воздействие. Заявляет, что свидетель <...> является наркозависимым лицом и внештатным сотрудником. Также сверток, который у него изъяли, разворачивали, синяков и побоев на лице у него не было, что свидетельствует о том, что его пытали с целью подписания объяснения, дата на котором исправлялась. Допускались нарушения уголовно-процессуального законодательства в ходе расследования дела, дело для ознакомления ему было предоставлено не в прошитом и не в пронумерованном виде, на телефоне после личного досмотра появилось новое сообщение, экспертизу на наличие отпечатков пальцев на изъятом свертке не провели. Суд в приговоре отразил показания <...> в ходе предварительного следствия, а показания данные в судебном заседании не отразил. В тоже время суд в приговоре не отразил его показания о неправомерных действиях сотрудников полиции и что по этому поводу ведется проверка. Не соглашается с выводом суда о критическом отношении к показаниям <...> в суде, поскольку та сразу допрошена не была т.к. могла сообщить о том, что <...> хотел получить справку-меморандум, а сама <...> на следствии не допрашивалась, просто поставила свою подпись, о чем заявила в суде. Считает недопустимыми доказательствами показания <...> на следствии, т.к. последняя свои показания не подтвердила в суде. Кроме того, во вводной части приговора отражено что в отношении него устанавливался административный надзор, однако предоставлялся ответ о том, что такой надзор не устанавливался. Также обращает внимание, что фактически он был задержан 11.02.2019 г. Просит приговор Ленинского районного суда г. Омска от 29.11.2019 г. отменить, его оправдать.

В возражениях государственный обвинитель Марютина Е.А. просит апелляционные жалобы осужденного и адвоката оставить без удовлетворения.

Исследовав материалы дела, заслушав участников процесса, проверив и обсудив доводы апелляционных жалоб осужденного и адвоката, апелляционного представления государственного обвинителя, возражения, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

Виновность осужденного Юлаева И.К. в совершении инкриминируемого ему преступления, материалами дела установлена и подтверждается собранными в ходе предварительного следствия и исследованными в судебном заседании доказательствами, которым дана надлежащая оценка. В подтверждение вины осужденного Юлаева в незаконном приобретении и хранении наркотических средств без цели сбыта в крупном размере, судом обоснованно положены показания свидетелей: <...>

Показания свидетелей признаны судом достоверными и соответствующими действительности, они получены в соответствии с требованиями УПК РФ. Кроме того, они подтверждаются и другими исследованными в судебном заседании доказательствами, в частности: заключениями эксперта по изъятому у Юлаева веществу и принадлежности его к наркотическим средствам, протоколами осмотров и другими.

Оценка доказательствам, по мнению коллегии, дана судом в строгом соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ. Все доказательства, на основании которых суд сделал свои выводы, отвечают требованиям относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности – достаточности для разрешения дела.

Выводы суда об обстоятельствах совершенного преступления, доказанности вины осужденного Юлаева И.К., квалификации его действий по ч. 2 ст. 228 УК РФ, судебная коллегия находит правильными, сделаны с соблюдением процедуры уголовного судопроизводства.

Так поводом для проведения ОРМ в отношении Юлаева явилась оперативная информация о том, что из конфиденциального источника поступали сведения, что тот совершает незаконные действия с наркотическими средствами. На основе данной информации принято решение о наблюдении, а по результатам которого и задержании Юлаева.

Обстоятельства дела исследованы судом полно, всесторонне и объективно. Выводы суда в приговоре о виновности осужденного, о юридической квалификации его действий, тщательно мотивированы.

Доводы осужденного Юлаева и его адвоката о невиновности в совершенном преступлении, а именно приобретении и хранении наркотического средства, которое по его мнению ему подбросили, применении оперативными сотрудниками недозволенных методов, тщательно проверялись в судебном заседании и мотивированно отвергнуты судом как не состоятельные. Суд обоснованно положил в основу вывода о доказанности вины Юлаева показания свидетелей и иные исследованные доказательства.

Так в судебном заседании Юлаев показал, что 11.02.2019 г. ему захотелось употребить героин, он позвонил на телефон <...>, которой сказал, что хочет приобрести у <...> героин, та сказала, чтобы он приезжал. Когда приехал, то <...> попросил его телефон, с кем-то списался и сказал, чтобы он передал ему деньги, он передал <...> рублей. Затем <...> позвонил знакомому таксисту, тот предложил <...> поехать с ними. Он сел на переднее сиденье, его телефон находился у <...>. Затем в ходе поездки последний попросил его выйти из машины и подождать пока он съездит к тайнику. <...> вернулся минут через 15, сказал что забрал наркотические средства, они поехали, <...> сказал, что они со <...> выйдут у гостиницы <...> и там он отдаст ему наркотические средства. Когда остановились у гостиницы, он повернулся к <...>, чтобы тот отдал ему наркотики, но тот стал вести себя странно, говорил что не может найти. Передал ли ему наркотики тот, он не помнит, также его куртка, в которой нашли наркотики, находилась у <...> В это время подошли сотрудники полиции и сказали ему выйти, затем они посадили его в автомобиль <...>, по бокам сели сотрудники и стали прощупывать одежду, но ничего не нашли, вышли и подошли к их автомобилю, затем снова сели к нему в машину и одели наручники. Не утверждает, что наркотики подбросили сотрудники полиции, но они просовывали руки в карманы, допускает, что ему подложил их и <...> После чего, его отвели в холл гостиницы и провели личный досмотр, в ходе которого он ответил что ему что-то положили в карман. Из этого кармана изъяли полимерный сверток, в котором было еще 8 свертков. Затем съемку приостановили, сотрудник полиции стал выражаться нецензурной бранью и заставлял его признаться. Затем съемка снова возобновилась, у него изъяли телефон и банковские карты. Когда досмотр закончился, к нему подсаживался один из понятых <...>, которого он знает как потребителя наркотиков и предлагал ему признаться. Считает, что <...> его оговорил, т.к. привлекается к ответственности и «зарабатывал» себе справку-меморандум.

Однако вина Юлаева в инкриминируемом ему преступлении подтверждается совокупностью иных доказательств.

Так свидетель <...> показал, что поступала оперативная информация о том, что Юлаев занимается незаконными операциями с наркотическими средствами. 11.02.2019 г. поступила информация что он намеревается приобрести крупную партию наркотиков. Было принято решение о проведении «наблюдения» в районе <...>, подъехала автомашина, вышел Юлаев, стал что-то смотреть в телефоне, подошел к кусту, стал что-то искать в снегу, поднял какой-то предмет и убрал в карман куртки. Пошел к автомобилю и сел на переднее сиденье. Они проследовали за автомашиной. Когда машина остановилась у дома <...>, было принято решение о его задержании. Они подошли к автомобилю, попросили его выйти, он вышел и стал оказывать сопротивление, пытался скрыться, к нему была применена физическая сила и применены наручники. Далее его отвели в холл гостиницы где был проведен личный досмотр, в ходе которого в левом кармане куртки был обнаружен сверток, внутри которого находилось еще 8 пакетиков. Обнаруженные свертки были упакованы. По факту обнаружения свертков Юлаев заявил, что их ему подкинули. Также был изъят телефон на котором была обнаружена переписка, но Юлаев заявил, что телефон его, а переписка нет. В ходе досмотра велась видеозапись, один раз она прерывалась в связи с переполнением памяти.

Свидетели <...> дали показания по сути аналогичные <...> в части действий в которых они участвовали или которые им стали известны.

Свидетель <...> показал, что 11.02.2019 г. ему позвонил <...> и предложил отвезти его и его знакомого по делам. Он приехал, в машину сели впереди Юлаев, сзади <...>. При этом Юлаев достал телефон и показал ему адрес по которому надо ехать – <...>. Они приехали по указанному адресу, Юлаев вышел из машины, достал телефон и стал что-то смотреть, затем подошел к какому-то кусту, нагнулся и стал что-то искать в снегу, поднял что-то и положил в карман и вернулся. В машине он сказал, что поднял «закладку» с «солью». Когда они ехали обратно, у дома <...> его попросили остановиться, в это время подошли сотрудники полиции и всех задержали. Аналогичные показания свидетель давал в ходе очной ставки с Юлаевым.

Из показаний свидетеля <...>, оглашенных на основании ст. 281 УПК РФ в связи с его смертью, следует, что ему позвонил Юлаев и сказал, что ему нужен автомобиль, тогда он позвонил своему знакомому <...> и сказал, что нужно отвезти знакомого по делам. Приехал Юлаев, который также ему рассказал, что устроился «закладчиком» наркотических средств. В дальнейшем давал показания по сути аналогичные <...>. Также аналогичные показания давал <...> в ходе очной ставки с Юлаевым, последний их не подтверждал, но от дачи показаний отказался.

В ходе следствия свидетель <...> давала показания аналогичные изложенным <...> и оглашенным <...>

В судебном заседании <...> изменила показания, заявив, что Юлаев действительно созванивался с <...> по поводу приобретения наркотических средств. Затем ездили все вместе за наркотиками, когда ехали она уснула, т.к. находилась в состоянии алкогольного опьянения, а когда просыпалась видела, что «закладку» поднимал Кочевадов, также Юлаев давал ей свою куртку чтобы она укрывала свои ноги. Оглашенные показания не подтвердила заявив, что подписала протокол не читая, а показания не давала, подписала практически пустой лист.

Свидетель <...> подтвердил ход и результаты проведения личного досмотра Юлаева, также пояснил, что последний говорил, что ему подложили сверток, кроме того указал, что телефон его, а переписку в нем в программе «Телеграмм» он не вел.

Свидетель <...> дал аналогичные показания, при этом также добавил, что потребителем наркотических средств не является, ранее с Юлаевым знаком не был. Аналогичные показания давал в ходе очной ставки с Юлаевым.

Каких-либо данных свидетельствующих о недостоверности показаний свидетелей, получено не было, оснований для оговора Юлаева со стороны свидетелей не установлено, как и не установлено какой-либо заинтересованности со стороны лиц, принимавших участие в качестве понятых.

Показания как оперативных сотрудников, так и понятых и иных свидетелей, оценивались судом в совокупности с иными представленными доказательствами, оснований полагать об их неправдивости не имеется. Каких-либо сведений о заинтересованности понятых в исходе дела, искажении данных протоколов мероприятий в которых они участвовали, не имеется. Доводы Юлаева о знакомстве с понятым <...>, являются голословными и какими-либо объективными данными не подтверждены.

Доводы осужденного в той части, что наркотики ему подкинули тщательно проверялись в судебном заседании и не нашли своего подтверждения. В ходе проведения досмотра присутствовала как сам Юлаев, так и понятые, которые не поясняли о каких-либо незаконных действиях оперативных сотрудников, при досмотре применялась видеозапись. Тот факт, что запись прерывалась, не свидетельствует о каких-либо незаконных действиях оперативных сотрудников, причины по которым был перерыв записи объяснены в судебном заседании. Кроме того, из самой записи следует, что перерыв не был заранее предусмотрен, а в дальнейшем сотрудник полиции объяснил о произошедшем перерыве и причинах этого. Кроме того, присутствующие понятые не пояснили о каких-либо незаконных действиях в ходе времени в течении которого запись не велась. Таким образом, перерыв записи является чисто техническим вопросом и не может свидетельствовать о незаконности проведенного личного досмотра и составленного протокола. Более того, сам Юлаев фактически не оспаривает протокол личного досмотра, а именно его ход и результаты, все его пояснения надлежаще занесены в протокол. Кроме того, из протокола судебного заседания и пояснений Юлаева фактически следует, что ему достоверно неизвестно кто подкинул сверток, т.к. он только предполагает что это могли сделать как сотрудники полиции, так и Кочевадов. Однако объективных доказательств этому в представленных доказательствах не имеется, как и не имеется доказательств, что после задержания Юлаева сначала садили в другой автомобиль, а потом уже отвели в гостиницу. Напротив в ходе судебного разбирательства достоверно установлено, что изъятые наркотические средства именно Юлаев приобрел через интернет, забрал сверток из «закладки», который в дальнейшем и был у него изъят в ходе личного досмотра.

Также суд в основу обвинения обоснованно положил результаты оперативно-розыскных мероприятий, полученных в соответствии с требованиями закона и свидетельствующих о наличии у Юлаева умысла на незаконный оборот наркотических средств, сформировавшийся независимо от деятельности сотрудников оперативных подразделений. Информация в отношении Юлаева имелась у оперативных сотрудников до принятия решения о его задержании. В связи с чем, факт наличия оперативной информации у соответствующей службы до принятия решения о проведении ОРМ, нашел свое полное подтверждение.

Не могут быть признаны обоснованными доводы осужденного и защиты о нарушении по делу требований УПК РФ в части собирания и оценки доказательств.

Приведенные в жалобах доводы рассмотрены судом первой инстанции в ходе судебного следствия в состязательном процессе с участием сторон и мотивированно отвергнуты на основе непосредственно исследованных доказательств, со ссылкой на их проверку и оценку по правилам УПК РФ.

При этом суд, как это предусмотрено ст. 307 УПК РФ, указал мотивы, по которым в основу его выводов положены одни и отвергнуты другие доказательства, в том числе показания <...>. Показания свидетелей, осужденного оценены в соответствии с законом, во взаимосвязи с другими доказательствами. Процесс исследования доказательств надлежащим образом отражен в протоколе судебного заседания, замечания на который рассмотрены в установленном законом порядке, с вынесением соответствующего постановления. Ходатайств со стороны защиты в стадии дополнений о вызове иных лиц, истребовании иных доказательств, на которые указывает осужденный, заявлено не было, защита таких свидетелей суду не представила, а суд предпринял все возможные меры для их вызова. Судебная коллегия признает доводы апелляционных жалоб о нарушениях норм УПК РФ, в том числе правил доказывания, - несостоятельными.

Доводы апелляционных жалоб о том, что предварительное и судебное следствие проведено односторонне, неполно и предвзято, опровергаются материалами дела, из которого видно, что органы следствия и суд приняли все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, выводы суда основаны на исследованных доказательствах по делу. При этом вопрос о необходимости проведения каких-либо следственных действий о которых ходатайствовал в период следствия Юлаев, относилось к исключительной компетенции следователя и разрешены следователем в установленном законом порядке, с вынесением соответствующих постановлений об отказе или об удовлетворении заявленных ходатайств.

Судебная коллегия полагает, что право на защиту Юлаева нарушено не было. Все заявленные ходатайства, в том числе о вызове свидетелей, проведении экспертиз, истребовании сведений и документов были разрешены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, надлежащим образом мотивированы. Суд проверил все представленные сторонами доказательства на предмет их относимости, допустимости и достоверности. Отсутствие экспертизы по отпечаткам пальцев на пакете с наркотическими средствами, а также отсутствие экспертизы мобильного телефона, не свидетельствует о невиновности Юлаева, т.к. пакет с наркотическими средствами изъят у последнего и с ним проводились экспертные исследования, что не позволяло через значительное время после его задержания ставить вопрос о проведении указанной экспертизы по отпечаткам пальцев. Также никем не оспаривается что в телефоне изъятом у Юлаева установлена программа «Телеграмм», и вопрос о дате установки указанной программы не имеет какого-либо значения, поскольку при осмотре телефона установлена переписка не только в день задержания, но и ранее, когда даже со слов Юлаева у Кочевадова телефон находиться не мог. Таким образом, доводы осужденного в данной части, о неполноте следствия и судебного разбирательства, о том, что защите не представлена возможность допросить всех свидетелей и представить все доказательства, являются не состоятельными, его доводы опровергаются совокупностью иных доказательств представленных как стороной защиты, так и стороной обвинения, исследованных в судебном заседании и изложенных в приговоре.

Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий судья создал сторонам все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Сторона защиты активно пользовалась правами, предоставленными законом, исследуя доказательства и участвуя в разрешении процессуальных вопросов. Основанные на законе мнения и возражения сторон судом принимались во внимание. Заявленные сторонами ходатайства разрешены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. При этом каких-либо оснований для повторного вызова и допроса свидетеля Спиренковой, а также вызова свидетелей Исина и Комаркова, неустановленного сотрудника службы безопасности гостиницы суд обоснованно не усмотрел, поскольку каких-либо убедительных доводов о необходимости их допроса Юлаевым и его защитником фактически не представлено. Спиренкова ранее допрошена в судебном заседании и дала исчерпывающие показания, ответив на все заданные сторонами вопросы, а иные свидетели по указанным Юлаевым основаниям не могли что-либо пояснить по обстоятельствам, предусмотренным ст. 299 УПК РФ подлежащим установлению судом.

Кроме того, судебная коллегия находит несостоятельными доводы Юлаева об оговоре его <...>, поскольку они как в ходе следствия, так и последний в судебном заседании по сути давали последовательные и непротиворечивые показания о том, что именно Юлаев указывал куда ехать, сам поднял «закладку», их показания подтверждаются показаниями иных свидетелей – <...> на следствии, оперативных сотрудников, результатами ОРМ, в том числе и осмотром телефона Юлаева. Каких-либо данных об использовании телефона <...> получено не было, напротив установлено, что им пользовался только Юлаев. При этом <...> ранее последнего не знал и осужденный заявляя о действиях указанного свидетеля в интересах сотрудников полиции, каких-либо объективных данных, кроме голословных заявлений, не приводит.

Вопреки доводам жалобы Юлаева, показаниям свидетеля <...> судом дана надлежащая оценка. Мотивы, по которым суд принял за основу показания, данные ею в период предварительного расследования, и отверг ее показания в судебном заседании, изложены в приговоре.

Как следует из приговора, показания <...>, как и иные доказательства, на которые ссылается осужденная как на недопустимые, проверены в судебном заседании с участием сторон, им дана надлежащая оценка, во взаимосвязи и в совокупности с другими доказательствами, изложенными и оцененными в приговоре.

Изменение в судебном заседании показаний свидетелем <...>, суд первой инстанции верно расценил как данные с целью помочь Юлаеву избежать уголовной ответственности за совершенное преступление ввиду сложившейся судебно-следственной ситуации, а именно того факта, что сама <...> находится под следствием и содержится в СИЗО по обвинению в преступлении за незаконный оборот наркотических средств, а свидетель <...> скончался. Кроме того, утверждение <...> о том, что она подписала практически пустой лист, являются не убедительными, т.к. согласно протоколу допроса, он изготовлен на компьютере, и по окончании показаний стоят ее подписи, тем самым, допечатать какой-либо текст после подписания полупустого протокола является невозможным. Следователь предоставила протокол Спиренковой, о чем она и пояснила, а уже ознакамливаться с ним или нет, является ее правом, но она указала, что с ее слов записано верно, чем подтвердила правильность изложенных в нем сведений.

Утверждение осужденного о знакомстве с понятым <...>, также ничем не подтверждено, каких-либо реальных доказательств как их знакомства, так и употребления тем когда-либо наркотических средств представлено не было. Вместе с тем, Юлаев фактически не оспаривает ход и результаты личного досмотра при котором присутствовал <...>, все пояснения осужденного при личном досмотре надлежаще указаны в протоколе, он и сам поясняет, что наркотические средства ему якобы подкинули еще до того, как завели в гостиницу, куда и пригласили <...>. Данных о воздействии на свидетелей также получено не было, <...> допрошены в судебном заседании, осужденный и его защитник имели возможность задать им все необходимые вопросы и выяснить все интересующие их обстоятельства. Оснований для оговора у них Юлаева получено не было. Кроме того, вина Юлаева подтверждается и протоколом осмотра его сотового телефона, в котором не только содержится программа «Телеграмм», но и имеется переписка как за дату его задержания о приобретении наркотиков, так и ранее за предыдущие дни когда телефон у <...> находиться не мог. Тем самым доводы Юлаева в той части, что это <...> вел переписку 11.02.2019 г. являются не убедительными и противоречат в том числе и данным по осмотру телефона. Сообщения, которые появились в телефоне после задержания Юлаева по сути свидетельствуют о недовольстве продавца поведением последнего и связаны в большей мере с судьбой поднятой «закладки». Тем самым, показания <...> в том числе в части, что именно Юлаев вел переписку по телефону и указывал место «закладки» объективно подтверждаются и протоколом осмотра указанного телефона.

Показания Юлаева о физическом и психическом воздействии со стороны сотрудников полиции являются отдельным предметом проверки со стороны следственных органов, по его заявлению следователем вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников полиции, однако кроме слов Юлаева, каких-либо доказательств что после задержания его посадили в автомобиль сотрудников полиции, не имеется и суду представлено не было. Также Юлаевым фактически и не указано чтобы какие-либо доказательства, положенные в основу приговора были получены под его физическим либо психическим воздействием. Доводы осужденного о нарушениях при проведении очных ставок, в частности о том, что <...> по сути показаний не давал, а <...> находился в неадекватном состоянии, являются голословными, т.к. при проведении очных ставок помимо Юлаева присутствовал и его адвокат, однако каких-либо заявлений, замечаний о неправильности изложения их показаний, оказании на него давления, нарушений процедуры следственных действий, ни Юлаев, ни его адвокат не заявляли, в протоколы такие замечания ими не вносились.

Также не убедительны доводы осужденного об оговоре его <...> с целью получения «справки-меморандума», поскольку не представлено каких-либо сведений о необходимости <...> такой справки, так и не обоснованно значения такой возможной справки для последнего. Вместе с тем, сведения о желании <...> получить справку-меморандум фактически поступили только со слов Юлаева, которому об этом сообщила <...> после смерти свидетеля и после того, как сама <...> оказалась в следственном изоляторе по обвинению в незаконном обороте наркотических средств. При этом, возможное возбуждение уголовного дела в отношении <...>, также безусловно не свидетельствует о его взаимодействии с сотрудниками УНК. Кроме того, из материалов дела не следует, что как <...> оказывали содействие оперативным сотрудникам, таких доказательств суду представлено не было.

Кроме того, мнение осужденного о нарушениях при проведении химической экспертизы ввиду не разъяснения эксперту ответственности, является не состоятельным, поскольку как следует из текста заключения эксперта, эксперт был надлежаще предупрежден об ответственности по ст. 307 УК РФ, о чем имеется его подпись. Экспертиза проведена надлежащим лицом, в полном соответствии с требованиями закона.

В связи с этим заявление осужденного об обвинительном уклоне предварительного следствия и судебного разбирательства не может быть признано состоятельным.

С учетом изложенного выше, суд пришел к правильному выводу о доказанности вины Юлаева в незаконном приобретении и хранении без цели сбыта наркотических средств в крупном размере. Выводы суда коллегия находит правильными. Они основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, надлежащим образом мотивированы. Оснований сомневаться в указанных выводах суда, в том числе по доводам апелляционных жалоб, у судебной коллегии не имеется.

Наказание осужденному Юлаеву И.К. назначено в соответствии с требованиями ст.ст.6, 43, 60-61 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, отнесенного законом к категории тяжких, данных, характеризующих личность виновного, других влияющих на ответственность обстоятельств.

В соответствии со ст. 307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора приведены мотивы решения вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания, с которыми судебная коллегия соглашается.

При назначении наказания, в полной мере учтены смягчающие обстоятельства, а именно: наличие малолетнего ребенка, состояние здоровья подсудимого и его близких.

Отягчающим наказание обстоятельством в соответствии со ст. 63 УК РФ судом признан рецидив преступлений. Однако судебная коллегия соглашается с доводами апелляционного представления в части неправильного применения судом уголовного закона при признании отягчающего наказание Юлаева обстоятельства согласно ч. 1 ст. 63 УК РФ. Так, при назначении наказания суд первой инстанции учел в качестве отягчающего наказание обстоятельства – опасный рецидив преступлений. Указание на данное отягчающее наказание обстоятельство является необоснованным, поскольку согласно закону (п. «а» ч. 1 ст. 63 УК РФ) отягчающим наказание обстоятельством признается лишь сам по себе рецидив преступлений, а не его виды.

Таким образом, приговор подлежит изменению, а именно надлежит указать о наличии у Юлаева И.К. отягчающего наказание обстоятельства – рецидив преступлений. В тоже время согласно п. «б» ч. 2 ст. 18 УК РФ вид рецидива у Юлаева является опасным, а соответственно судом верно определено отбывание наказания в исправительной колонии строгого режима, что и надлежит указать.

Кроме того, суд учел при определении вида наказания помимо прочего «распространенный характер» совершенного деяния, что противоречит требованиям уголовного закона. Указание на данное обстоятельство также подлежит исключению из приговора.

Также суд во вводной части приговора указал о том, что Юлаеву постановлением Куйбышевского районного суда г. Омска от 23.08.2017 г. установлен административный надзор на 8 лет. Однако материалы дела не содержат, и судом первой инстанции не исследовалось указанное постановление. Из ответа суда следует, что Юлаеву административный надзор не устанавливался. С учетом изложенного указание на установление Юлаеву административного надзора подлежит исключению из вводной части приговора.

Однако внесение указанных выше изменений не влечет сомнений в законности и обоснованности постановленного судебного решения, а также справедливости назначенного наказания.

Вывод суда о том, что исправление осужденного Юлаева И.К. возможно только в условиях изоляции его от общества, а также об отсутствии оснований для применения положений ч. 6 ст. 15, ч. 3 ст. 68, ст.ст.64, 73 УК РФ, в приговоре мотивирован и по мнению судебной коллегии является правильным.

Наказание, назначенное Юлаеву И.К., является справедливым, соответствует целям и задачам назначения уголовного наказания. Оснований к снижению или смягчению назначенного наказания, в том числе с учетом внесенных выше изменений, применению положений ч. 3 ст. 68, ст.64 УК РФ, а также полагать, что оно является чрезмерно суровым, судебная коллегия также не усматривает.

Каких-либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, позволяющих применить положения закона о назначении наказания ниже низшего предела, либо более мягкого наказания чем предусмотрено санкцией статьи, в ходе рассмотрения судом уголовного дела установлено не было, суд апелляционной инстанции таких обстоятельств также не усматривает. Доводы, приведенные стороной защиты и осужденным, оценивались судом первой инстанции и не влекут безусловное применение положений ст. 64 УК РФ к назначенному наказанию.

Кроме того, срок отбывания наказания Юлаева И.К. судом исчислен с 29.11.2019 г. В указанный срок зачтено время содержания его под стражей с 12.02.2019 г. Вместе с тем из материалов дела, в частности, постановления о привлечении Юлаева в качестве обвиняемого следует, что преступление им совершено 11.02.2019 г., а из показаний как самого Юлаева, так и свидетелей <...> усматривается, что непосредственно после его совершения он был задержан, тем самым достоверно установлено, что Юлаев фактически задержан 11.02.2019 г., после чего с его участием органами предварительного следствия был проведен ряд процессуальных действий.

В соответствии с ч.3 ст.128 УПК РФ при задержании срок исчисляется с момента фактического задержания.

С учетом изложенного, судебная коллегия считает необходимым приговор суда изменить, зачесть в срок отбывания наказания Юлаева И.К. дату его фактического задержания – 11 февраля 2019 года, что и указать в резолютивной части приговора.

Нарушений уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона, на которые имеются ссылки в апелляционной жалобе, которые могли бы свидетельствовать о необоснованности осуждения и явиться основанием к отмене приговора, по данному делу не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Приговор Ленинского районного суда г. Омска от 29 ноября 2019 года в отношении Юлаева <...> изменить.

Указать в описательно-мотивировочной части приговора о признании обстоятельством, отягчающим наказание Юлаева И.К. – рецидив преступлений, который согласно п. «б» ч. 2 ст. 18 УК РФ является опасным.

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание суда о том, что он учитывает «распространенный характер» деяния.

Исключить из вводной части приговора указание на то, что постановлением Куйбышевского районного суда г. Омска от 23.08.2017 г. установлен административный надзор на 8 лет.

Зачесть Юлаеву И.К. в срок отбытия им наказания время с даты фактического задержания, то есть с 11 февраля 2019 года по 28 ноября 2019 года.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционное представление государственного обвинителя удовлетворить, апелляционные жалобы осужденного и адвоката удовлетворить частично.

Председательствующий:

Судьи:

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>

<...>