Решение по делу № 1-32/2021 от 04.12.2020

Дело № 1-32/2021

П Р И Г О В О Р

именем Российской Федерации

г. Можга                                                                                           5 апреля 2021 года

Можгинский районный суд УР в составе председательствующего судьи Каримова Э.А., при секретаре Нелюбиной О.Н.,

с участием государственных обвинителей – помощников Можгинского межрайонного прокурора Гуляева И.А. и Баранова Д.Г.,

потерпевших Б.Н.А. и М.Н.Ю.,

их представителей - С.А.В. и С.Н.А.,

подсудимого Белова Н.Б.,

его защитника - адвоката Панкова Д.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении

Белова Н.Б., <данные изъяты>, ранее не судимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 264 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

Белов Н.Б. совершил преступление против безопасности дорожного движения при следующих обстоятельствах.

22 января 2019 года в период с 8 часов 00 минут по 8 часов 27 минут водитель Белов Н.Б., управляя технически исправным автомобилем <данные изъяты>, государственный регистрационный знак №***» (далее по тексту – Лада Ларгус), двигался по проезжей части 80 км автодороги федерального значения «<***> в направлении движения со стороны <***> в сторону <***>, с разрешенной на данном участке дороге скоростью движения около 80 км/ч.

Впереди автомобиля Лада Ларгус, в попутном для него направлении движения, с разрешенной скоростью около 80 км/час, следовал автомобиль <данные изъяты>, государственный регистрационный знак №*** (далее по тексту – Камаз), под управлением водителя П.В.М.

Во встречном для автомобиля Лада Ларгус направлении движения по своей полосе с разрешенной скоростью около 80 км/ч следовал технически исправный автомобиль <данные изъяты>, государственный регистрационный знак №*** (далее по тексту – Лада Гранта), под управлением водителя М.Н.А., в салоне которого на переднем пассажирском сидении находился И.Д.Ю.

В это время Белов Н.Б., в нарушение требований п. 10.1 Правил дорожного движения РФ (далее по тексту – ПДД РФ), не следя надлежащим образом за дорожной обстановкой и ее изменениями, осуществляя движение без учета дорожных условий (видимости в направлении движения), и интенсивности движения (наличие попутного и встречного транспорта, конфигурации дороги), не давая правильной оценки складывающейся дорожной обстановке, не убедившись, что полоса движения встречного направления свободна на достаточном для обгона расстоянии и в процессе обгона он не создаст опасности для движения и помех другим участникам дорожного движения, не предвидя возможности наступления общественно опасных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия, увеличил скорость движения автомобиля Лада Ларгус до 90 км/ч и приступил к маневру обгона автомобиля Камаз, для чего выехал на сторону дороги, предназначенную для встречного движения, создав тем самым помеху и опасность для движения автомобиля Лада Гранта. В результате этого водитель автомобиля Лада Гранта М.Н.А. не справился с управлением, потерял контроль над управлением своего автомобиля (вошел в состояние заноса), который начал осуществлять движение правой боковой частью по ходу своего движения с частичным выездом передней части кузова на полосу встречного для себя движения. После этого водитель Белов Н.Б., завершая обгон автомобиля Камаз, начал возвращаться на свою полосу движения.

В результате допущенных нарушений требований ПДД РФ, водитель Белов Н.Б. сам поставил себя в такие условия, при которых не смог обеспечить безопасность дорожного движения, и в указанное время и месте, на стороне дороги, предназначенной для движения со стороны <***> в сторону <***>, передней частью своего автомобиля Лада Ларгус совершил столкновение с правой боковой частью встречного автомобиля Лада Гранта, под управлением М.Н.А.

Своими действиями Белов Н.Б нарушил требования абз. 1 п. 8.1, п.п.10.1 и 11.1 ПДД РФ, согласно которым:

- «при выполнении маневра не должны создаваться опасность для движения, а также помехи другим участникам дорожного движения» (абз. 1 п.8.1 ПДД РФ);

- «водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил. При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства» (п. 10.1 ПДД РФ);

- «прежде чем начать обгон, водитель обязан убедиться в том, что полоса движения, на которую он собирается выехать, свободна на достаточном для обгона расстоянии и в процессе обгона он не создаст опасности для движения и помех другим участникам дорожного движения» (п. 11.1 ПДД РФ).

В результате дорожно-транспортного происшествия (далее по тексту - ДТП) по неосторожности Белова Н.Б. водитель автомобиля Лада Гранта М.Н.А. и его пассажир И.Д.Ю. получили телесные повреждения, квалифицирующиеся как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, от которых скончались на месте ДТП.

Причиной смерти водителя Михайлова Н.А. явились <данные изъяты>. Данные повреждения осложнились тяжелым травматическим шоком.

Причиной смерти пассажира И.Д.Ю. явились <данные изъяты>.

Наступившие последствия находятся в прямой причинной связи с допущенными Беловым Н.Б. нарушениями пунктов абз. 1 п. 8.1, 10.1 и 11.1 ПДД РФ.

В судебном заседании подсудимый Белов Н.Б. вину в инкриминируемом преступлении не признал и показал, что 22 января 2019 года около 8 часов – 8 часов 30 минут он, находясь за рулем автомобиля Лада Ларгус, двигался по автомобильной дороге <***> в направлении от <***> в сторону <***> со скоростью не более 80-85 км/ч. Видимость была отличная. Впереди в попутном ему направлении ехал автомобиль Камаз, который подсудимый решил обогнать. Дорожные условия и видимость этому не препятствовали, встречная полоса движения была свободна, до поворота оставалось не менее 500 метров. Тогда Белов увеличил скорость и начал совершать обгон. Двигаясь при маневре на полосе встречного движения на уровне середины автомобиля Камаз, подсудимый увидел, что из-за поворота появился встречный автомобиль Лада Гранта. На тот момент расстояние между автомобилем под управлением Белова и встречным авто составляло не менее 400 метров, что подтверждено протоколом проверки показаний на месте с его участием. Сразу при выходе с поворота автомобиль Лада Гранта стало «мотать», вероятно, из-за движения этого авто с большой скоростью, однако автомобиль Лада Гранта продолжал двигаться по своей полосе. Тогда Белов, в целях скорейшего завершения маневра, увеличил скорость движения примерно до 90 – 95 км/ч, что к заносу не привело. Закончив обгон, подсудимый продолжил движение по своей полосе, при этом до встречного автомобиля Лада Гранта еще оставалось расстояние (68 метров), а потому его полоса для движения уже была свободна. В это время Белов увидел, что встречный автомобиль начало заносить, развернуло правой боковой стороной, и автомобиль Лада Гранта, двигаясь в таком положении (боком), практически половиной своего кузова выехал на полосу движения подсудимого. Тогда Белов применил торможение, при этом направления своего движения не изменял до самого столкновения. В результате заноса автомобиля Лада Гранта на полосе движения подсудимого произошло столкновение указанного автомобиля с автомобилем под управлением Белова. После столкновения этих автомобилей его автомобиль (Лада Ларгус) не разворачивало и в сторону не отбрасывало, поскольку практически сразу в заднюю часть его автомобиля пришелся сильный удар от столкновения с автомобилем Камаз, который Белов обогнал ранее. Удар с Камазом был настолько сильный, что автомобили Лада Ларгус и Лада Гранта отбросило на левую по ходу движения Белова обочину. Дополнительно подсудимый указал, что автомобиль Лада Гранта появился из-за поворота, когда Белов уже совершал маневр обгона и находился на полосе встречного движения. Прекратить совершать обгон он не мог, поскольку вернуться на свою полосу мешал автомобиль Камаз. Столкновение произошло из-за заноса автомобиля Лада Гранта, который вынесло на встречную для него полосу движения. Водитель автомобиля Лада Гранта мог беспрепятственно проехать по полосе своего движения, если бы он не допустил занос. Белов какой – либо помехи для указанного водителя не создавал. Родственникам погибших подсудимый выразил свои соболезнования.

Виновность подсудимого в совершении преступления при указанных в приговоре обстоятельствах подтверждается показаниями потерпевших и свидетелей.

Так, потерпевшая М.Н.Ю. суду показала, что погибший И.Д.Ю. приходится ей родным братом. В день происшествия он ехал вместе со своим другом М.Н.А. в <***>.

Потерпевшая Б.Н.А. суду показала, что погибший М.Н.А. приходится ей родным братом. В день происшествия брат ехал в <***> на прохождение медицинского осмотра вместе с И.Д.Ю.. Ранее ее брат в ДТП не участвовал, за рулем был около 10 лет.

Свидетель П.В.М. суду показал, что 22 января 2019 года в утреннее время он управлял автомобилем Камаз и двигался по автодороге от <***> в сторону <***> <***> со скоростью около 80 км/ч. Было светло, туман отсутствовал, дорога была скользкой и грязной, но дорожную разметку посредине дороги было видно, она имелась. По встречной полосе двигался автомобиль Лада Гранта. В какой-то момент он в зеркало заднего вида увидел, что его автомобиль обгоняет автомобиль Лада Ларгус. Тогда П. перевел взгляд обратно и увидел, что автомобиль Лада Гранта занесло - развернуло боком. П. стал немного уходить вправо, предоставив автомобилю Лада Ларгус возможность обогнать его. Однако водитель автомобиля Лада Ларгус, опередив его автомобиль, не сразу заехал на свою полосу для движения, а сделал это только перед столкновением с автомобилем Лада Гранта, то есть в последний момент. В момент обгона автомобиль Лада Ларгус двигался со скоростью около 120 км/ч. Автомобиль Лада Гранта занесло, когда П. начал смотреть в зеркало заднего вида, в это время указанный автомобиль двигался со скоростью около 80 км/ч. В тот момент Лада Ларгус своим передним бампером догонял кабину автомобиля Камаз. Со слов П. автомобиль Лада Гранта вошел в занос, поскольку его водитель начал тормозить для того, чтобы пропустить автомобиль Лада Ларгус. В момент столкновения заднее правое колесо автомобиля Лада Ларгус оставалось на прерывистой линии разметки, то есть этот автомобиль успел заехать на свою полосу не полностью. Столкновение произошло центральной передней частью автомобиля Лада Ларгус с правым боком автомобиля Лада Гранта (ближе к переднему колесу). После их столкновения автомобиль Лада Гранта отбросило влево, а Лага Ларгус – вправо (если смотреть со стороны движения П.). Когда автомобиль Лада Ларгус начал обгон, автомобиль Лада Гранта был в зоне его видимости. В момент столкновения указанных автомобилей автомобиль Камаз уже двигался по сугробу (обочине) и тормозил. До их столкновения П. тормозить не пытался, так как хотел объехать автомобиль Лада Гранта, движущийся в состоянии заноса. После столкновения автомобилей Лада Гранта и Лада Ларгус, последний ввиду его отбрасывания в правую сторону также совершил столкновение с автомобилем Камаз, который к тому моменту уже двигался по обочине. Удар пришелся задней правой частью кузова Лада Ларгус в переднюю левую часть автомобиля Камаз. После этого автомобиль Белова отбросило на другую сторону дороги (в сторону противоположной обочины).

Свои показания на стадии следствия свидетель П.В.М. подтвердил в ходе их проверки на месте, где указал на участок дороги произошедшего ДТП и показал, что автомобиль Камаз в момент движения располагался на расстоянии 0,8 метра от середины проезжей части до левой боковой части кузова автомобиля. Встречный для него автомобиль Лада Гранта располагался на расстоянии около 0,7 метра от середины проезжей части до левой боковой части своего кузова. При движении по проезжей части автомобиль Лада Ларгус располагался на расстоянии 0,7 метра от правой боковой части кузова до середины проезжей части. В момент столкновения ось переднего правого колеса автомобиля Лада Ларгус в поперечном замере располагалась на расстоянии 0,6 метра от середины проезжей части (прерывистой линии горизонтальной дорожной разметки), ось заднего правого колеса данного автомобиля в поперечном замере располагалась на расстоянии 0,0 метров от середины проезжей части (прерывистой линии разметки).

В момент столкновения ось переднего правого колеса автомобиля Лада Гранта в поперечном замере располагалась на расстоянии 0,3 метра от середины проезжей части (прерывистой линии дорожной разметки), кузов автомобиля располагался поперек своей полосы движения, правой боковой частью кузова в сторону <***>. При этом уровень оси заднего правого колеса этого авто располагался выше уровня оси переднего правого колеса на 0,15 метра (если смотреть от места расположения П.В.М. в тот момент). Во время столкновения автомобилей Лада Гранта и Лада Ларгус ось переднего правого колеса автомобиля Лада Гранта в продольном замере располагалась на расстоянии около 90 метров до опоры дорожного знака 6.13 ПДД РФ, по ходу движения со стороны <***> в сторону <***>. В момент столкновения автомобилей Лада Гранта и Лада Ларгус расстояние от передней части кабины автомобиля Камаз до оси заднего правого колеса автомобиля Лада Ларгус в продольном замере составляло около 33 метров, при этом автомобиль Камаз уже двигался по правой обочине. Во время столкновения с автомобилем Лада Ларгус автомобиль Камаз располагался на расстоянии 1 метра от правого края проезжей части до своей левой боковой части кузова. Время, прошедшее с момента обнаружения им автомобиля Лада Ларгус, до момента столкновения автомобилей Лада Ларгус и Лада Гранта составило 2,0 секунды (т. 2 л.д. 32-42).

Из показаний свидетеля С.Д.В. (пожарный пожарной части № 22 ФГКУ «1 отряд ФПС по УР»), данных в судебном заседании и оглашенных со стадии расследования уголовного дела на основании ч. 1 ст. 281 УПК РФ, установлено, что 22 января 2019 года он в составе дежурного караула выезжал на место ДТП, где уже располагался автомобиль бригады СМП, в котором находился подсудимый. В автомобиле Лада Гранта находились 2 мужчин, в последующем была констатирована их смерть (т. 2 л.д. 69-71). Оглашенные показания свидетель С.Д.В. подтвердил частично и указал, что не может достоверно утверждать, были ли пристегнуты ремнями безопасности водитель и пассажир автомобиля Лада Гранта.

Свидетель У.М.А. в судебном заседании пояснил, что в утреннее время в день ДТП на своем автомобиле Лада Веста, в качестве такси со скоростью около 80 км/ч вез клиента по трассе в сторону <***>, двигался позади автомобиля подсудимого в попутном ему направлении. Дорога из-за гололеда была скользкая, туман отсутствовал, видимость была хорошая. В какой-то момент автомобиль Лада Ларгус начал обгонять Камаз, при этом встречная полоса была пустой, однако затем из-за поворота впереди выехал автомобиль Лада Гранта, к тому моменту автомобиль подсудимого уже возвратился на свою полосу. Беловым обгон Камаза осуществлялся примерно 5-6 секунд на расстоянии около 100 – 120 метров. Автомобиль Лада Гранта начало мотать и заносить правой стороной на полосу для встречного движения, где ехал Лада Ларгус (подсудимый). Свидетель предполагает, что автомобиль Лада Гранта стало заносить из-за скорости и гололеда. В момент столкновения Лада Ларгус полностью заехал за Камаз, из-за чего У. видел только левый габарит автомобиля подсудимого, а потому Лада Ларгус находился на своей полосе, а Лада Гранта – на встречной, при этом задние колеса этого автомобиля находились на разделительной полосе дороги, а его задний бампер - на своей полосе. Удар от столкновения пришелся по центру автомобиля Лада Ларгус и в правую боковую часть автомобиля Лада Гранта. После столкновения автомобиль Камаз начал движение вправо и у него загорелись «стоп» огни. Занос автомобиля Лада Гранта произошел в момент его движения на повороте дороге, когда Лада Ларгус уже двигался по своей полосе после обгона. После столкновения автомобилей Лада Ларгус и Лада Гранта автомобиль Камаз, уходя от столкновения, ударил в правую заднюю часть автомобиля Лада Ларгус, отчего автомобиль подсудимого откинуло на левую полосу для движения. У. вызывал бригаду СМП. До ДТП Камаз двигался со скоростью около 80 км/ч, Лада Ларгус – около 100 – 110 км/ч, Лада Гранта – больше 90 км/ч. После завершения обгона подсудимым автомобиля Камаз, свидетель начал ускоряться на своем авто. После ДТП свидетель подходил к автомобилю Лада Гранта, внутри которого без признаков жизни находилось двое мужчин, которые не были пристегнуты ремнями безопасности. В момент ДТП автомобиль свидетеля находился от места столкновения на расстоянии 200-300 метров. Для водителей Лада Гранта и Лада Ларгус была ограничена видимость кучами снега на краях проезжей части. ДТП произошло примерно через 3-4 секунды после возвращения автомобиля Лада Ларгус на свою полосу. К тому моменту расстояние между автомобилем Белова и Камазом было около 30-40 метров. Ульянов по повреждениям на автомобиле Лада Гранта понял, что он ехал боком по отношению к автомобилю Лада Ларгус, но сам этого свидетель не видел, поскольку видимость загораживал автомобиль Камаз. Занос автомобиля Лада Гранта начался примерно за 100 – 120 метров до места столкновения. Расстояние от места начала обгона Беловым автомобиля Камаз до поворота, откуда выехал автомобиль Лада Гранта, составляло около 200 метров. Если бы автомобиль Лада Гранта продолжал двигаться по своей полосе, то ДТП не произошло бы. Свидетель не видел, как двигался автомобиль Лада Ларгус после столкновения с Ладой Гранта и до удара с Камазом. Камаз своим левым передним бампером ударил заднюю правую часть автомобиля Лада Ларгус, в это время Камаз уже правой стороной двигался на обочине.

На стадии следствия в ходе проверки показаний на месте свидетель У. указал место, с которого он наблюдал произошедшее ДТП (на расстоянии 350 метров до опоры дорожного знака 6.13 ПДД РФ и 260 метров от места столкновения); само место ДТП (на расстоянии 90 метров до опоры дорожного знака 6.13 ПДД РФ); расположение автомобилей Камаз и Лада Ларгус в момент обгона по отношению друг к другу. Перед столкновением автомобиль Камаз стал смещаться в сторону правой обочины, указано его расположение до края проезжей части в момент столкновения (0 метров от оси заднего правого колеса до правого края проезжей части, от оси переднего правого колеса - 0,5 метров). В момент столкновения автомобиль Лада Ларгус располагался на расстояниях: от середины проезжей части 0,5 м до оси заднего левого колеса, 0,65 м - до оси переднего левого колеса и 11 м от оси переднего левого колеса автомобиля Камаз до оси заднего правого колеса. В момент столкновения автомобиль Лада Гранта двигался вперед правой боковой частью кузова и располагался на расстояниях: 1,1 м от оси заднего правого колеса до середины проезжей части и 1,1 м от середины проезжей части до оси переднего правого колеса, при этом ось заднего правого колеса располагалась дальше уровня оси переднего правого колеса на расстояние около 0,8 м (т. 2 л.д. 55-65).

Свидетель К.А.В. в суде показал, что в качестве пассажира ехал в сторону <***> на автомобиле такси под управлением У., при этом смотрел в свой телефон и иногда поднимал голову. Впереди них в попутном направлении ехали автомобили Лада Ларгус и Камаз. Лада Ларгус начал обгонять Камаз, после свидетель услышал хлопок от удара, а затем увидел, как разлетаются автомобили. После звука удара Камаз уже ехал по обочине. Момент расположения автомобилей перед ДТП К. не видел. Автомобиль У. в момент ДТП располагался от места столкновения автомобилей на расстоянии около 200 – 300 метров. В то время погода была ясная, было светло. Свидетель предполагает, что автомобиль Лада Ларгус не успел завершить маневр.

Кроме того, виновность подсудимого подтверждается следующими материалами уголовного дела:

- рапорт следователя ССО по ДТП СУ МВД по УР об обнаружении признаков преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 264 УК РФ, послуживший поводом для возбуждения уголовного дела (т. 1 л.д. 22);

- рапорт от 22 января 2019 года, согласно которому в 8 часов 28 минут в дежурную часть МО МВД России «Можгинский» поступило сообщение о том, что в <***> у АЗС <данные изъяты> ДТП, есть пострадавшие (т. 1 л.д. 28);

- рапорт о поступлении в ДЧ МО МВД России <данные изъяты> в 11 часов 45 минут сообщения о доставлении в медицинское учреждение Белова Н.Б. с телесными повреждениями (т. 1 л.д. 29);

- протокол осмотра места происшествия от 22 января 2019 со схемой и фототаблицей, согласно которому произведен осмотр места ДТП - 80 км автодороги <***> на территории <***>. Дорога в каждом направлении имеет по одной полосе для движения, по центру проезжей части нанесена разметка в виде прерывистой линии, края проезжей части обозначены сплошной разметкой. Дорога асфальтированная, удовлетворительного качества, на момент осмотра на дорожном покрытии имеется наледь. Ширина проезжей части 7,2 метра, ширина обочины определяется краем проезжей части и снежным отвалом от дорожной техники. Ширина обочины слева 4,5 метра, справа - 4,1 метра.

В ходе осмотра на левой обочине автодороги в сторону <***> обнаружен автомобиль Лада Ларгус, г.р.з. №***, который ориентирован в сторону <***>, передняя часть данного автомобиля сильно деформирована, задняя – также имеет повреждения, и автомобиль Лада Гранта, г.р.з. №***, который преимущественно ориентирован на проезжую часть, его кузов сильно деформирован. С левой стороны от автомобиля Лада Гранта лежат трупы двух мужчин. На правой обочине автодороги обнаружен автомобиль Камаз, г.р.з. №***, который ориентирован в направлении <***>, его передний бампер с левой стороны деформирован.

Расстояние от оси переднего левого колеса автомобиля Лада Ларгус до километрового знака 76,7 метра, до края проезжей части - 1,3 метра. Расстояние от оси правого переднего колеса до края проезжей части 0,15 метров.

Расстояние от оси переднего левого колеса автомобиля Лада Гранта до километрового знака 90,4 метра, до края проезжей части - 1,2 метра. Расстояние от оси заднего левого колеса до края проезжей части 3,4 метра.

Расстояние до километрового знака от оси переднего левого колеса автомобиля Камаз 66,3 метра; от оси заднего левого колеса - 73,1 метра. Расстояние от оси левого переднего колеса до края проезжей части 4,4 метра, от оси заднего левого колеса до края проезжей части - 3,2 м.

На полосе, предназначенной для движения в направлении <***>, расположен центр осыпи осколков, характеризующийся наибольшим их скоплением. Осыпь овальной формы, которая вытянута вдоль проезжей части дороги. Часть осыпи осколков расположена на проезжей части дороги, предназначенной для движения в направлении <***>. Среди этой осыпи обнаружен регистрационный знак №*** (т. 1 л.д. 30 - 45, 48 - 72);

- заключение автотехнической судебной экспертизы № 644 от 19 марта 2019 года, согласно которой определено взаимное расположение автомобилей Лада Ларгус и Лада Гранта, а также Лада Ларгус и Камаз в момент столкновения, которые изображены на схемах №№ 1 и 2 соответственно в исследовательской части заключения. Контактирование поврежденных элементов правой части кузова автомобиля Лада Гранта происходило с передней частью автомобиля Лада Ларгус при перекрестном столкновении. Контактирование поврежденных элементов передней левой части автомобиля Камаз происходило с задней правой частью автомобиля Лада Ларгус при попутном столкновении. Установить механизм ДТП в полном объеме не представилось возможным (т. 1 л.д. 91-106);

- заключение автотехнической судебной экспертизы № 1363 от 15 апреля 2019 года, согласно которой, если бы водитель автомобиля Лада Гранта в данной дорожной ситуации двигался без изменения скорости и траектории движения, то в момент, соответствующий моменту столкновения, оба автомобиля находились бы также на полосе движения автомобиля Лада Гранта и столкновение бы произошло. То есть, в данном случае водитель автомобиля Лада Гранта не мог бесконтактно разъехаться с автомобилем Лада Ларгус, не изменяя траекторию и скорость своего первоначального движения. Возникновение заноса автомобиля Лада Гранта повлияло на механизм дорожно-транспортного происшествия. Исходя расположения автомобилей Лада Ларгус и Лада Гранта при движении перед возникновением заноса автомобиля Лада Гранта на одной полосе движения на расстоянии 0,7 метра от середины проезжей части до боковых частей, можно сделать вывод, что в случае невозникновения заноса автомобиля Лада Гранта могло бы произойти лобовое встречное столкновение указанных выше автомобилей. Движение автомобиля Лада Ларгус по полосе встречного для него движения перед автомобилем Лада Гранта в данной дорожной ситуации создавало помеху для движения автомобиля Лада Гранта, а также опасность для движения. Ввиду отсутствия на месте происшествия следов перемещения транспортных средств (в том числе и следов торможения), а также достаточного количества других признаков расположения места столкновения, определить непосредственное место столкновения автомобилей Лада Ларгус и Лада Гранта в категоричной форме не представляется возможным с технической точки зрения. В данной дорожной ситуации прежде, чем начать обгон, водитель автомобиля Лада Ларгус должен был руководствоваться в своих действиях требованиями п. 11.1 ПДД РФ, а при выборе скорости движения также абз. 1 п. 10.1 ПДД РФ (т. 1 л.д. 123-127);

- заключение автотехнической судебной экспертизы № 1588 от 29 апреля 2019 года, согласно которой на момент осмотра рабочая тормозная система автомобиля Лада Гранта находится в неисправном состоянии, рулевое управление – в действующем состоянии. Разрушение тормозного диска, повреждение трубопровода (контур «правый передний-левый задний тормоза»), разрушение бачка главного тормозного цилиндра могло возникнуть в результате ДТП (столкновения) (т. 1 л.д. 139-146);

- заключение автотехнической судебной экспертизы № 1795 от 13 мая 2019 года, согласно которой возможность предвидения возникновения заноса и выполнения действий по выводу автомобиля из заноса зависит от субъективных качеств каждого конкретного водителя. В описательно – мотивировочной части заключения указано, что при заданных скоростях движения автомобилей Лада Ларгус – 90-95 км/ч и Камаз – 80 км/ч, с учетом их габаритной длины (4,47 и 8,2 метров соответственно), необходимое расстояние для обгона автомобиля Камаз автомобилем Лада Ларгус составляет от 86,6 до 123 метров (в зависимости от скорости движения автомобиля Лада Ларгус). В данной дорожной ситуации прежде, чем начать обгон, водитель автомобиля Лада Ларгус должен был руководствоваться в своих действиях требованиями п. 11.1 ПДД РФ, а при выборе скорости движения также абз. 1 п. 10.1 ПДД РФ с учетом п. 10.3 ПДД РФ (т. 1 л.д. 159-168);

- заключение судебно – медицинской экспертизы трупа №*** от 26 февраля 2019 года, согласно которой причиной смерти И.Д.Ю. явилась <данные изъяты> Установленные на трупе телесные повреждения прижизненные и образовались от действия тупых предметов, которыми могли быть выступающие части салона легкового автомобиля в момент столкновения транспортных средств. Данные повреждения, установленные на трупе, у живых лиц квалифицируются как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. По давности образования их можно отнести к 22 января 2019 года (т. 1 л.д. 190-192);

- заключение судебно – медицинской экспертизы трупа №*** от 26 февраля 2019 года, согласно которой причиной смерти М.Н.А. явились <данные изъяты> Данные повреждения осложнились тяжелым травматическим шоком. Установленные на трупе телесные повреждения прижизненные и образовались от действия тупых предметов, которыми могли быть выступающие части салона легкового автомобиля в момент столкновения транспортных средств. Данные повреждения, установленные на трупе, у живых лиц квалифицируются как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. По давности образования их можно отнести к дд.мм.гггг (т. 1 л.д. 204-206);

- заключение судебно – медицинской экспертизы №*** от 24 января 2019 года, согласно которой у Белова Н.Б. имеются телесные повреждения <данные изъяты>. Эти телесные повреждения образовались от действия тупых предметов или при ударе о таковые в момент автотравмы, что не противоречит обстоятельствам дела и сроку, указанному в постановлении (22 января 2019 года). Повреждение, указанное в пункте «а», квалифицируется как тяжкий вред здоровью, т.к. повлекло за собой значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на 1/3. Повреждения, указанные в пункте «б», квалифицируются как средний вред здоровью по признаку длительности расстройства здоровья, указанные в пункте «в», - как легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья. Каких-либо данных о наличии алкоголя в крови в медицинских документах не имеется (т. 1 л.д. 219-220);

- копии свидетельств о смерти на И.Д.Ю., дд.мм.гггг года рождения, и М.Н.А., дд.мм.гггг года рождения, согласно которым датой их смерти является 22 января 2019 года (т. 1 л.д. 237, 251);

- ответ Удмуртского ЦГМС – Филиал ФГБУ «Верхне-Волжское УГМС», согласно которому по данным метеостанции Можга в 8 часов 25 минут 22 января 2019 года наблюдалась переменная облачность, без осадков. Ветер – юго-западный, 2 м/с. Температура воздуха в 7 часов – 11,30, в 10 часов - 11,60 (т.2 л.д. 206);

- копия карт вызова отделения СМП БУЗ УР «МРБ МЗ УР» от 22 января 2020 №***, согласно которым в 8 часов 27 минут поступило сообщение о ДТП, произошедшем на федеральной трассе, в ходе которого пострадали 2 взрослых человека (т. 2 л.д. 209 - 210);

- постановление о прекращении уголовного дела от 19 июня 2019 года, согласно которому в отношении М.Н.А., дд.мм.гггг года рождения, нарушившего в предшествующий ДТП от 22 января 2019 года период времени п.п. 1.4, 9.1, 10.1 и 2.1.2 ПДД РФ, что повлекло причинение смерти И.Д.Ю. и вреда здоровью Белову Н.Б., в том числе тяжкого, прекращено уголовное преследование по ч. 3 ст. 264 УК РФ ввиду его смерти (п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ) (т. 2 л.д. 99-109);

- заключение комплексной судебно-медицинской и автотехнической судебной экспертизы №*** от 21 марта 2020 года, согласно которому все установленные у М.Н.А. и И.Д.Ю. повреждения образовались в короткий промежуток времени (практически одномоментно) в результате перекрестного столкновения (боковой вид столкновения) движущихся автомобилей Лада Гранта и Лада Ларгус. Контактирование поврежденных элементов правой части кузова автомобиля Лада Гранта происходило с передней частью автомобиля Лада Ларгу – справа налево и несколько спереди назад. При таком направлении удара незафиксированные тела перемещаются в противоположном направлении – преимущественно слева направо и несколько вперед.

Открытая черепно-мозговая травма М.Н.А. образовалась в результате удара правой височной областью о твердую часть салона, какой могла быть деформированная и смещенная в салон крыша, средняя правая стойка, либо тело И.Д.Ю.; - закрытый косой перелом правой плечевой кости в средней трети со смещением отломков образовался в результате удара правым плечом о твердую часть салона, какой могла быть спинка пассажирского сиденья, либо тело И.Д.Ю.; - закрытый косой перелом правой бедренной кости в средней трети со смещением отломков образовался в результате удара правым бедром о твердую часть салона, каким мог быть деформированный подлокотник между передними сиденьями.

Черепно-мозговая травма И.Д.Ю. образовалась в результате удара передней поверхностью головы (лицом) о твердую часть салона, какой могла быть деформированная и смещенная в салон передняя правая стойка и сама дверь с передней панелью; - закрытая тупая травма грудной клетки образовалась в результате удара передней поверхностью левой половины грудной клетки о твердую часть салона, какой могла быть деформированная и смещенная в салон передняя панель; - переломы костей обеих голеней образовались в результате удара деформированными и смещенными в салон частями кузова (стойка, дверь, моторный щит).

Каких либо-повреждений, характерных для образования пристегнутым ремнем безопасности – полосовидных косых кровоподтеков (ссадин) на передней поверхности грудной клетки и горизонтальных на передней брюшной стенке и др., при судебно-медицинской экспертизе трупов М.Н.А. и И.Д.Ю. не обнаружено. Повреждения у потерпевших образовались в условиях автодорожной травмы от удара о части салона и воздействия деформированного кузова и фрагментов разрушившихся деталей салона автомобиля, вследствие перемещения тел потерпевших в сторону удара (вправо и несколько вперед) при боковом столкновении данного автомобиля с другим (т. 3 л.д. 69-91).

Оценивая в совокупности исследованные в суде доказательства обвинения, суд, с учетом требований ст. 252 УПК РФ, определяющей пределы судебного разбирательства, и ст. 240 УПК РФ, устанавливающей, как общее правило, возможность вынесения приговора лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании, признает их допустимыми, достоверными и достаточными для разрешении дела и приходит к убеждению о виновности подсудимого Белова Н.Б. в совершении преступления при указанных в приговоре обстоятельствах.

Вина Белова Н.Б. в инкриминируемом преступлении подтверждается показаниями потерпевших М.Н.Ю. и Б.Н.А., свидетелей П., С. и К., показания которых существенных противоречий не имеют и подтверждаются исследованными в судебном заседании доказательствами, а потому суд кладет их в основу приговора.

Доводы подсудимого о том, что в момент начала обгона автомобиля Камаз автомобиль Лада Гранта не находился в поле его зрения, а также о том, что при выполнении этого маневра он не создавал помех для движения автомобиля Лада Гранта, а потому последний, не меняя траектории и скорости своего первоначального движения, мог беспрепятственно проехать по своей полосе, суд находит несостоятельными.

Они опровергаются выводами заключения автотехнической судебной экспертизы №*** от 15 апреля 2019 года, согласно которым движение автомобиля Лада Ларгус по полосе встречного для него движения перед автомобилем Лада Гранта в данной дорожной ситуации создавало помеху для движения автомобиля Лада Гранта, а также опасность для движения. Если бы водитель автомобиля Лада Гранта в данной дорожной ситуации двигался без изменения скорости и траектории движения, то в момент, соответствующий моменту столкновения, оба автомобиля находились бы также на полосе движения автомобиля Лада Гранта и столкновение бы произошло. То есть, в данном случае водитель автомобиля Лада Гранта не мог бесконтактно разъехаться с автомобилем Лада Ларгус, не изменяя траекторию и скорость первоначального движения.

Эти выводы экспертизы подтверждены в судебном заседании показаниями свидетеля П., который пояснил, что по встречной для него полосе двигался автомобиль Лада Гранта. В этот момент он в зеркало заднего вида увидел, что его автомобиль обгоняет автомобиль Лада Ларгус. Переведя взгляд обратно, П. увидел, что автомобиль Лада Гранта занесло - развернуло боком. С его слов, указанный автомобиль вошел в занос из-за того, что его водитель начал тормозить, чтобы пропустить автомобиль Лада Ларгус, однако он не справился с управлением, а потому автомобиль развернуло и авто стало двигаться (скользить) вперед правой боковой частью. Когда автомобиль Лада Ларгус начал обгон, то автомобиль Лада Гранта был в зоне видимости подсудимого Белова.

Эти обстоятельства также подтверждены протоколом проверки показаний свидетеля П. на месте, где он подробно рассказал и показал обстоятельства произошедшего ДТП, а также предшествующие этому моменту события.

Показаниями этого же свидетеля опровергаются доводы подсудимого о том, что после выполнения им маневра обгона его автомобиль полностью вернулся на свою полосу для движения и до столкновения ехал в таком положении.

Так, свидетель П. в судебном заседании сообщил, что Белов, обогнав его автомобиль (Камаз), заехал на свою полосу для движения не сразу, а сделал это только перед самым столкновением с автомобилем Лада Гранта, то есть в последний момент. В момент столкновения заднее правое колесо автомобиля Лада Ларгус оставалось на прерывистой линии разметки, то есть этот автомобиль успел заехать на свою полосу не полностью.

При этом, анализируя показания Белова о том, что прекратить совершать обгон он не мог, поскольку вернуться на свою полосу для движения ему мешал автомобиль Камаз, суд признает их неубедительными. Как следует из показаний свидетеля У., он на своем авто двигался на большом расстоянии (более 200 метров) от автомобилей под управлением Белова (Лада Ларгус) и П. (Камаз) и непосредственно за ними, других машин между ними не было. Эти показания свидетеля У. сторонами в судебном заседании не оспаривались, они подтверждаются показаниями свидетеля К., суд эти показания находит обоснованными, а потому также кладет их в основу приговора. Таким образом, подсудимый, учитывая отсутствие позади движущихся на близком расстоянии транспортных средств, мог и должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до полной остановки транспортного средства (п. 10.1 ПДД РФ); в том числе, не продолжая маневр обгона, Белов мог вернуться на свою полосу для движения, то есть обратно за автомобиль Камаз. Однако этого им сделано не было, и он продолжил движение по встречной для него полосе, чем создавал помеху и опасность для движения автомобиля Лада Гранта под управлением М., который в результате действий подсудимого, не справился с управлением и его автомобиль вошел в состояние заноса. Между тем, как пояснил сам Белов, после обнаружения им заноса автомобиля М., он (подсудимый), в целях скорейшего завершения маневра, наоборот еще увеличил скорость движения своего автомобиля.

Кроме того, Белов в суде пояснил, что первоначально он двигался со скоростью 80-85 км/ч, затем начал совершать обгон автомобиля Камаз для чего увеличил скорость своего движения до «достаточной» (в редакции показаний подсудимого) для обгона. При обгоне автомобиля Камаз увидел движущийся в состоянии заноса во встречном направлении автомобиль Лада Гранта и, в целях скорейшего завершения маневра и избежания ДТП, еще увеличил скоростью своего движения до 90-95 км/ч.

Анализируя показания подсудимого в указанной части, суд признает неубедительным, что при первоначальном движении им со скоростью 80-85 км/ч, после неоднократного увеличения скорости движения своего авто (в первом случае – для обгона, во втором – для его скорейшего завершения), скорость движения автомобиля Лада Ларгус не превышала отметки 90-95 км/ч. Данные обстоятельства опровергаются показаниями свидетеля П., который пояснил о движении автомобиля подсудимого со скоростью 120 км/ч. Свидетель У. также указал, что автомобиль Лада Ларгус двигался со скоростью 100 - 110 км/ч.

При этом, принимая во внимание эти показания свидетелей, суд, в тоже время, учитывая положения ст. 252 УПК РФ о пределах судебного разбирательства, исходит из того, что для совершения маневра обгона автомобиль Лада Ларгус под управлением Белова увеличил скорость своего движения до 90 км/ч, как это указано в обвинительном заключении.

Показания Белова о том, что после обгона и возвращения на свою полосу расстояние до автомобиля Лада Гранта составляло 68 метров, суд находит недостоверными. Так, сопоставляя эти данные с выводами заключения автотехнической судебной экспертизы №*** от 13 мая 2019 года, в исследовательской части которой указано, что необходимым расстоянием для обгона автомобиля Камаз автомобилем Лада Ларгус при заданных показателях является расстояние от 86,6 до 123 метров, с чем Белов согласился в своих показаниях, суд отмечает следующее.

Зная расстояние, которое Белов преодолел во время обгона (не более 123 метров), и его скорость (около 90 км/ч), соответственно, указанное расстояние он преодолел не более чем за 5 секунд (4,92) (из расчета: расстояние / на скорость).

Кроме того, подсудимый сообщил, что в момент начала обгона расстояние до поворота составляло не менее 500 метров. Вычисляя разницу между расстоянием, которое имелось перед началом обгона от автомобиля подсудимого до поворота дороги (500 метров), и расстоянием, которое согласно заключению экспертизы и показаниям Белова было необходимо для обгона им автомобиля Камаз (от 86,6 до 123 метров), получим расстояние от 377 до 413,4 метров (расстояние, которое должно было остаться до поворота дороги после обгона). Если вычесть из этого показателя расстояние 68 метров (со слов Белова, оно оставалось после обгона до автомобиля М.), получим то расстояние, которое, согласно анализу показаний подсудимого автомобиль Лада Гранта преодолел за то же время (не более 5 секунд (4,92)), пока Белов осуществлял обгон Камаза, - от 309 до 345, 4 метров (из расчета: 377-68; 413,4 – 68 метров).

Зная эти показатели, следует, что автомобиль Лада Гранта в то время двигался со скоростью более 200 км/ч (около 220 км/ч) (из расчета: расстояние / на время), что, по мнению суда, является неубедительным, а потому показания подсудимого суд находит несоответствующими действительности.

Вместе с тем, в соответствии с п.п. 6-7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» (далее по тексту - Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 № 25) решая вопрос о виновности либо невиновности водителя в совершении дорожно-транспортного происшествия вследствие превышения скорости движения транспортного средства, следует исходить из требований пункта 10.1 ПДД РФ, в соответствии с которыми водитель должен вести его со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Уголовная ответственность по ст. 264 УК РФ наступает, если у водителя имелась техническая возможность избежать дорожно-транспортного происшествия и между его действиями и наступившими последствиями установлена причинная связь. При решении вопроса о технической возможности предотвращения дорожно-транспортного происшествия следует исходить из того, что момент возникновения опасности для движения определяется в каждом конкретном случае с учетом дорожной обстановки, предшествующей ДТП. Опасность для движения следует считать возникшей в тот момент, когда водитель имел объективную возможность ее обнаружить.

Суд считает установленным, что момент обнаружения потерпевшим М. опасности для движения наступил тогда, когда он увидел автомобиль Лада Ларгус под управлением Белова. При этом, как указано ранее и подтверждено выводами заключения автотехнической судебной экспертизы №*** от 15 апреля 2019 года водитель автомобиля Лада Гранта не мог бесконтактно разъехаться с автомобилем Лада Ларгус, не изменяя траекторию и скорость своего первоначального движения.

В свою очередь, с учетом показаний свидетеля П. о том, что до начала выполнения обгона подсудимым автомобиль Лада Гранта находился в зоне видимости Белова, суд считает установленным, что момент обнаружения подсудимым опасности для движения возник до того момента, когда свидетель П. в зеркало заднего вида увидел автомобиль Лада Ларгус. Вместе с тем, как сообщил тот же свидетель, в это время автомобиль Лада Гранта вошел в состояние заноса. Принимая во внимание показания свидетеля П., согласно которым в то время автомобили Камаз и Лада Ларгус двигались параллельно друг другу и примерно на одном уровне, суд считает установленным, что до совершения маневра обгона подсудимый при должной внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть последствия в виде возможности совершения ДТП с автомобилем Лада Гранта. В этой связи он, как отмечено ранее, должен был и мог предпринять возможные меры к снижению скорости вплоть до полной остановки транспортного средства. Однако этого Беловым сделано не было, и он продолжил выполнение маневра, двигаясь по встречной для себя полосе, чем продолжал создавать помеху и опасность для движения автомобиля под управлением М..

При таких обстоятельствах, суд приходит к убеждению о том, что водитель М. не справился с управлением автомобиля Лада Гранта именно в результате вышеуказанных действий подсудимого, которые создавали помеху и опасность для движения М., что привело к указанным в приговоре последствиям, которые подсудимый должен был и мог предвидеть.

Суд принимает во внимание, что причины заноса автомобиля могут быть различными (наличие наледи, выполнение торможения, навыки водителя, порывы ветра и другое), что отражено в заключениях автотехнических судебных экспертиз, в ходе производства которых в категоричной форме установить причину заноса автомобиля Лада Гранта не представилось возможным.

Вместе с тем, суд также учитывает, что водитель М. имел значительный стаж вождения (около 10 лет), ранее в ДТП не участвовал, что следует из показаний потерпевшей Б.Н.А.. Кроме того, в утреннее время 22 января 2019 года в районе места совершения ДТП средняя скорость ветра значительной не являлась и составляла 2 м/с, что подтверждает выводы суда о причинах, по которым М. не справился с управлением автомобиля Лада Гранта, а именно, из-за действий Белова, который создавал помеху и опасность для его движения.

Таким образом, невыполнение Беловым Н.Б. требований ПДД РФ находится в прямой причинной связи с произошедшим ДТП и наступившими в его результате последствиями.

С учетом изложенного, к показаниям подсудимого Белова, отрицающегося свою виновность в совершении инкриминируемого преступления, суд относится критически, как к направленным на избежание уголовной ответственности за содеянное.

В свою очередь, оценивая показания свидетеля У., которые подтверждают версию подсудимого о том, что автомобиль Лада Ларгус не создал помехи автомобилю Лада Гранта и последние могли избежать ДТП, если бы Лада Гранта продолжил двигаться по своей полосе, суд отмечает, что показания этих лиц также имеют ряд взаимных существенных противоречий.

Так, свидетель показал, что расстояние от места начала обгона Беловым автомобиля Камаз до поворота, откуда выехал автомобиль Лада Гранта, составляло около 200 метров. Вместе с тем, из показаний подсудимого следует, что это расстояние составляло не менее 500 метров.

Также суд отмечает противоречия и между показаниями подсудимого и свидетеля У. о моменте, когда автомобиль Лада Гранта начал входить в состояние заноса и где в это время располагался автомобиль Лада Ларгус.

Так, из показаний подсудимого следует, что автомобиль Лада Гранта стало заносить, когда Лада Ларгус двигался на уровне середины автомобиля Камаз, а потому он (подсудимый) увеличил скорость для скорейшего завершения маневра и предотвращения ДТП. Вместе с тем, из показаний свидетеля У. следует, что занос автомобиля Лада Гранта произошел в момент, когда Лада Ларгус уже всем своим кузовом вернулся на свою полосу для движения после завершения обгона.

Таким образом, показания в части месторасположения автомобиля Лада Ларгус на дороге в момент начала заноса автомобиля Лада Гранта, подсудимым и свидетелем У. даны противоречивые.

Помимо прочего, согласно показаниям подсудимого, после завершения обгона до автомобиля Лада Гранта оставалось 68 метров, которое до столкновения было преодолено автомобилями Лада Гранта и Лада Ларгус совместно (с учетом их встречного движения, то есть друг к другу). Из этого следует, что это расстояние (68 метров) проехал не каждый из указанных автомобилей либо один из них по отдельности, а они преодолели его в совокупности, поскольку продолжали двигаться на встречу друг другу. Вместе с тем, согласно показаниям свидетеля У. ДТП произошло примерно через 3-4 секунды после возвращения автомобиля Лада Ларгус на свою полосу. Этот же свидетель сообщил, что автомобиль под управлением Белова двигался со скоростью 100 - 110 км/ч, автомобиль Лада Гранта – свыше 90 км/ч. Следовательно, двигаясь с этой скоростью, автомобиль Лада Ларгус за указанное время (3-4 секунды) преодолел расстояние от 83,3 до 122,2 метров (из расчета: время * скорость), автомобиль Лага Гранта – не менее 75 метров (согласно тому же расчету). При сложении этих показателей получаем расстояние, равное минимум 158,3 – 205,5 метров, которое со слов свидетеля У. автомобили Лада Ларгус и Лага Гранта в общей сложности преодолели совместно до столкновения после возвращения автомобиля Белова на свою полосу. Эти показатели (158,3 – 205,5 метров) значительно (более чем в 2 раза) превышают расстояние, о котором говорит подсудимый (68 метров), как оставшееся между его автомобилем и автомобилем Лада Гранта после обгона.

При этом показания свидетеля У. о том, что в случае, если бы автомобиль Лада Гранта продолжал двигаться по своей полосе для движения, то ДТП с автомобилем Лада Ларгус не произошло бы, опровергаются выводами заключения автотехнической судебной экспертизы №*** от 15 апреля 2019 года, о возможном лобовом встречном столкновении указанных автомобилей при невозникновения заноса автомобиля Лада Гранта.

Кроме того, суд также отмечает, что юридические значимые обстоятельства свидетель У. наблюдал с большого расстояния (более 200 метров), о чем он также указал в ходе проверки показаний на месте. Так, из содержания протокола указанного следственного действия и фотографий к нему следует, что автомобиль свидетеля У. двигался на значительном расстоянии от автомобилей Лада Ларгус и Камаз, которые к тому же загораживали ему видимость происходящих впереди них событий. Эти обстоятельства свидетель У. подтвердил в судебном заседании, пояснив, что в момент столкновения Лада Ларгус полностью заехал за Камаз, из-за чего У. видел только левый габарит автомобиля подсудимого. Также свидетель показал, что он лишь по повреждениям на автомобиле Лада Гранта понял, что это авто ехало боком по отношению к автомобилю Лада Ларгус, но сам этого У. не видел, поскольку видимость ему загораживал автомобиль Камаз.

Таким образом, с учетом вышеуказанных причин, суд считает, что свидетель У., ввиду его нахождения за управлением транспортного средства на длительном расстоянии от расположения мест, где произошли юридически значимые обстоятельства, мог не точно разглядеть и оценить их, а в последующем дать о них показания. Данные обстоятельства суд обуславливает субъективным восприятием произошедших событий этим свидетелем.

Одновременно суд констатирует наличие противоречий в показаниях свидетеля У., данных в судебном заседании, с информацией, изложенной им в ходе проверки его показаний на месте, о том, видел ли он, каким образом перед столкновением осуществлял движения автомобиль Лада Гранта. Так, в суде свидетель сообщил, что понял о движении указанным автомобилем правым боком только по образовавшимся на нем после ДТП повреждениям кузова, но сам этого не видел. Вместе с тем, в ходе проверки показаний на месте свидетель У. сообщил о движении автомобиля Лада Гранта вперед правой боковой частью кузова, а также указал месторасположение этого авто на проезжей части относительно середины проезжей части. Также имеются противоречия относительно того момента, когда автомобиль Камаз стал смещаться в сторону правой обочины, а именно, до (о чем У. сообщил в ходе проверки его показаний на месте) или после (о чем он сообщил в суде) столкновения автомобилей Лада Гранта и Лада Ларгус.

Данные обстоятельства также ставят под сомнение достоверность изложенных свидетелем сведений в указанной части. При этом показания свидетеля У., данные им в ходе предварительного следствия и при первичном рассмотрении уголовного дела судом, в ходе судебного следствия не исследовались.

При таких обстоятельствах, в значительной степени показания свидетеля Ульянова суд признает несостоятельными, они опровергаются показаниями свидетеля П., которые существенных противоречий, ставящих их под сомнение, не имеют.

Вместе с тем, показания свидетеля У. о его движении на автомобиле на большом расстоянии (более 200 метров) от автомобилей под управлением Белова (Лада Ларгус) и П. (Камаз) и непосредственно за ними, при этом других транспортных средств между ними не было (которые подтверждены показаниями свидетеля Красноперова); о скорости движения автомобилей, а также о том, что видимость водителям, в том числе М. и Белову загораживали снежные заносы на обочине, суд находит обоснованными и кладет их в основу приговора.

В свою очередь, свидетель П. (в отличие от свидетеля У.) обстоятельства произошедшего ДТП между автомобилями Лада Ларгус и Лада Гранта наблюдал с близкого расстояния (менее 50 метров), что установлено в ходе проверки его показаний на месте, при этом он располагался выше по отношению к другим участникам дорожного движения (с учетом расположения кабины автомобиля Камаз), иные транспортные средства либо объекты видимость ему не загораживали. При таких обстоятельствах его обзору ничего не мешало, а потому он достоверно запомнил обстоятельства произошедшего ДТП и дал о них последовательные и подробные показания, которые подтвердил в ходе их проверки на месте.

С учетом изложенного, признавая доказанной вину подсудимого Белова в инкриминируемом преступлении, суд в первую очередь за основу берет показания свидетеля П..

При этом, анализируя в совокупности показания свидетеля П. о моменте, когда он обнаружил, что его автомобиль (Камаз) обгоняет автомобиль Лада Ларгус, со сведениями, имеющимися в фототаблице к протоколу осмотра места происшествия от 22 января 2019 года, о наличии снежных сугробов по краям дороги, в том числе в месте поворота дороги, с которого выехал автомобиль Лада Гранта, суд отмечает, что М. и Белову снежные заносы на обочинах дороги загораживали видимость. Однако это не освобождало подсудимого от обязанности соблюдения ПДД РФ, а напротив обязывало внимательно следить за дорожной обстановкой и вести автомобиль со скоростью, указанной в п. 10.1 ПДД РФ.

В постановлении следователя от 19 июня 2019 года о прекращении уголовного дела в отношении М. указано, что занос его автомобиля произошел в результате торможения им ввиду созданной опасности для движения Беловым.

Эти сведения в судебном заседании подтверждены показаниями свидетеля П., который сообщил, что занос автомобиля Лада Гранта произошел, поскольку его водитель стал притормаживать, чтобы избежать столкновения с создающим ему помеху автомобилем Лада Ларгус.

Данные показания свидетеля П. суд находит убедительными, а потому учитывает их при признании Белова виновным в совершении инкриминируемого преступления.

Отсутствие на дороге следов торможения автомобиля Лада Гранта, в результате чего его занесло, и он стал двигаться боком, под сомнение показания свидетеля П. не ставят, поскольку на дороге имелась наледь, а потому в момент выполнения торможения Михайловым колеса его автомобиля могли не контактировать непосредственно с дорожным покрытием. Кроме того, в судебном заседании сведений о том, что торможение Михайлова было экстренным, от чего на дороге должны были остаться соответствующие следы торможения (юза, скольжения) колес, не сообщено.

С учетом изложенного, указанные обстоятельства подтверждением доводов подсудимого не являются.

То обстоятельство, что на данном участке дороги выполнение обгона впереди движущихся транспортных средств разрешено, не исключает виновность подсудимого, поскольку до начала маневра он не убедился в том, что полоса движения, на которую он намерен выехать, свободна на достаточном для обгона расстоянии и в процессе обгона он не создаст опасности для движения и помех автомобилю Лада Гранта.

Кроме того, на фотографиях к протоколу осмотра места происшествия от 22 января 2019 года видно, что передние колеса автомобиля Лада Ларгус направлены в правую сторону. С учетом направления столкновения автомобиля Лада Ларгус (спереди – назад) с автомобилем Лада Гранта, суд считает убедительными доводы о том, что направление передних колес автомобиля Лада Ларгус указывает их положение в момент столкновения. Таким образом, перед ДТП передние колеса автомобиля под управлением Белова были направлены вправо, куда и двигался (смещался) сам автомобиль. В результате столкновения эти колеса были зажаты деформированными элементами (частями) автомобиля и остались в таком же положении (повернутыми вправо).

К тому же, по мнению суда, объективных причин для самостоятельного изменения Беловым направление передних колес своего автомобиля в правую сторону после столкновения с автомобилем Лада Гранта не имелось.

Эти обстоятельства являются дополнительным подтверждением показаний свидетеля П. о том, что автомобиль Лада Ларгус перед самым столкновением стал смещаться (двигаться) вправо на свою полосу для движения. В то же время, они опровергают показания подсудимого и свидетеля Ульянова о том, что до столкновения автомобиль Лада Ларгус двигался исключительно прямо и по своей полосе.

Помимо прочего, как следует из протокола осмотра места происшествия, осыпь осколков имелась как на полосе движения автомобиля Лада Гранта, так и на полосе движения автомобиля Лада Ларгус, при этом наибольшее скопление осыпи расположено на полосе движения автомобиля подсудимого. Эти сведения, по мнению суда, с учетом характера ДТП и взаимного расположения автомобилей перед столкновением также указывают на достоверность показаний свидетеля П.. Так, из показаний последнего следует, что ДТП произошло, когда автомобиль Лада Ларгус правым передним колесом пересек середину проезжей части - прерывистую разметку. В ходе проверки показаний П. на месте установлено, что в момент столкновения ось переднего правого колеса автомобиля Лада Ларгус в поперечном замере располагалась на расстоянии 0,6 метра от середины проезжей части (прерывистой линии горизонтальной дорожной разметки), ось заднего правого колеса - на расстоянии 0,0 метра от середины проезжей части. Таким образом, ДТП произошло на полосе движения автомобиля Лада Ларгус, ближе к середине проезжей части, в результате чего осыпь осколков осталась на каждой из полос для движения, при этом большую их часть по инерции отбросило на полосу движения автомобиля Лада Ларгус, куда и было направлено в этот момент его движение. По мнению суда, это также произошло из-за того, что автомобиль Лада Гранта находился в состоянии заноса, то есть некотролируемого движения, а после столкновения его отбросило на обочину с другой стороны дороги, что привело к образованию части осколков на полосе его движения.

С учетом изложенного, имеющиеся в протоколе осмотра места происшествия сведения, вопреки доводам стороны защиты, о невиновности Белова в инкриминируемом преступлении не свидетельствуют.

Доводы защитника о том, что исследованные в судебном заседании рапорты не несут какую-либо доказательственную базу, суд признает несостоятельными. С учетом указанных документов установлено примерное время произошедшего ДТП (совершения преступления), а также некоторые его обстоятельства (участок дороги, на котором оно произошло; его участники и другое).

Доводы стороны защиты о том, что свидетель П. нарушил требования п. 11.3 ПДД РФ, поскольку он не принял меры к торможению своего автомобиля, суд находит неубедительными. Так, в силу п. 11.3 ПДД РФ водителю обгоняемого транспортного средства запрещается препятствовать обгону посредством повышения скорости движения или иными действиями. Сведений о том, что П. каким-либо образом препятствовал совершаемому подсудимым обгону в суде не приведено. Напротив, как сообщил свидетель П. в суде, для того чтобы дать возможность водителям автомобилей Лада Гранта и Лада Ларгус разъехаться на дороге, он стал смещаться в сторону правой обочины. Несмотря на это, автомобиль под управлением Белова после обгона не вернулся обратно на свою полосу движения, а продолжил движение по встречной для себя полосе и сместился в сторону своей полосы лишь перед самым столкновением с автомобилем Лада Гранта.

Наличие наледи на дороге, с учетом вышеприведенных в приговоре выводов, о невиновности подсудимого в совершении указанного преступления не свидетельствуют. Напротив, принятие М. мер к торможению на дороге, имеющей наледь, вызвано непосредственно действиями Белова, который своим автомобилем создал для него помеху и опасность для движения, что и явилось причиной ДТП.

Вопреки доводам защитника, свидетель П. в ходе проверки показаний на месте сообщил, что в момент столкновения расстояние от передней части кабины автомобиля Камаз до оси заднего правого колеса автомобиля Лада Ларгус в продольном замере составляло около 33 метров. В судебном заседании этот свидетель указал, что полностью поддерживает те сведения, которые были сообщены им в ходе проверки его показаний на месте.

Суд соглашается с доводами защитника о значительном превышении массы автомобиля Камаз перед массой автомобилей Лада Гранта и Лада Ларгус. Вместе с тем, его же доводы о том, что по этой причине автомобиль Камаз должен был «снести» (в редакции прений адвоката) оба вышеуказанных автомобиля суд находит несостоятельными, поскольку каких-либо достоверных сведений о том, что помимо автомобиля Лада Ларгус автомобиль Камаз контактировал (соударялся) также с автомобилем Лада Гранта не имеется.

Высказанные в этой части доводы Белова опровергаются показаниями свидетеля П., который пояснил, что после столкновения автомобилей Лада Гранта и Лада Ларгус, автомобиль М. сразу отбросило в левую сторону, автомобиль Белова – в правую, отчего и произошло в последующем его столкновение с Камазом, после которого автомобиль Лада Ларгус и отбросило на другую сторону дороги, а также заключениями автотехнических судебных экспертиз.

Анализируя доводы защитника о предполагаемом тормозном пути автомобиля Камаз, который с его слов должен был составить не менее 80 метров, суд отмечает следующее. Как следует из показания свидетеля П., приведенных ранее, в определенный момент до столкновения его автомобиль (Камаз) стал смещаться в сторону правой обочины, где имелся снег, который затормаживал его движение, а потому скорость автомобиля снижалась. Эти обстоятельства подтверждаются имеющимися в материалах уголовного дела фотографиями к протоколу осмотра места происшествия и его содержанием.

С учетом изложенного, при определении тормозного пути автомобиля Камаз необходимо учитывать также и эти факторы. В то же время, по мнению суда, установление этих обстоятельств в предмет доказывания по данному уголовному делу не входит. Как и не входит в предмет доказывания вопрос о давлении в шинах автомобиля Камаз.

Показания стрелки спидометра автомобиля Лада Ларгус – 70 км/ч, зафиксированные в ходе осмотра места происшествия, о невиновности Белова в инкриминируемом преступлении не свидетельствуют. При этом суд отмечает, что после столкновения автомобиля Лада Гранта с передней частью автомобиля Лада Ларгус скорость движения последнего снизилась. Затем автомобиль Лада Ларгус задней своей частью столкнулся с движущимся в попутном направлении автомобилем Камаз, отчего автомобиль под управлением Белова откинуло на обочину с другой стороны дороги. При таких обстоятельствах, по мнению суда, зафиксированные показатели стрелки спидометра автомобиля Лада Ларгус с достаточной достоверностью о скорости движения этого автомобиля перед первым столкновением не свидетельствуют. В то же время, в предъявленном подсудимому обвинении о движении автомобиля Лада Ларгус со скоростью 120 км/ч не указано.

В ходе проведения автотехнических судебных экспертиз с технической точки зрения установить место ДТП не представилось возможным, однако, в ходе судебного следствия по результатам совокупного анализа исследованных доказательств, суд считает установленным, что ДТП произошло на полосе движения автомобиля Лада Ларгус, ближе к средине проезжей части дороги (разделительной полосе). При этом в то время автомобиль Лада Гранта в состоянии заноса двигался правой боковой частью по ходу своего движения с частичным выездом передней части кузова на полосу встречного движения. В с свою очередь, автомобиль Лада Гранта передней частью вернулся на свою полосу движения, а значительная задняя часть его кузова находилась на встречной полосе для движения.

Доводы подсудимого о том, что после столкновения с автомобилем Лада Гранта его автомобиль (Лада Ларгус) никуда не отбрасывало и он продолжал двигаться по своей полосе в том же направлении, суд находит несостоятельными. Они опровергаются показаниями свидетеля П., согласно которым после столкновения этих автомобилей автомобиль Белова отбросило в сторону автомобиля Камаз, то есть в правую сторону, куда он (Камаз) стал смещаться в предшествующий ДТП период и к тому моменту уже двигался по обочине. Эти показания свидетеля П. подтверждаются выводами автотехнических судебных экспертиз, согласно которым контактирование поврежденных элементов передней левой части автомобиля Камаз происходило с задней правой частью автомобиля Лада Ларгус. Свидетель У. также указал, что Камаз стал смещаться вправо, а затем Лада Ларгус откинуло влево (несмотря на наличие противоречий в показаниях этого свидетеля о моменте, когда Камаз стал осуществлять смещение вправо).

Суд соглашается с доводами стороны защиты о том, что М.Н.А. также были нарушены ПДД РФ, а именно, п.п. 1.4, 9.1, 10.1 и 2.1.2 правил, что повлекло причинение смерти И.Д.Ю. и вреда здоровью, в том числе тяжкого, подсудимому. Данные обстоятельства отражены в постановлении следователя от 19 июня 2019 года о прекращении уголовного дела по ч. 3 ст. 264 УК РФ в отношении М.Н.А. ввиду его смерти (п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ), то есть по нереабилитирующему основанию.

Вместе с тем, в п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 N 25 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения" разъяснено следующее.

В тех случаях, когда нарушения ПДД были допущены двумя или более участниками дорожного движения, содеянное каждым из них влечет уголовную ответственность по ст. 264 УК РФ, если их действия по управлению транспортным средством находились в причинной связи с наступившими последствиями, указанными в названной статье УК РФ.

С учетом этих разъяснений наличие указанного постановления от 19 июня 2019 года о прекращении по нереабилитирующему основанию уголовного дела в отношении М.Н.А. о невиновности подсудимого не свидетельствует.

Судом установлено, что наступившие в результате ДТП последствия находятся в причинной связи с нарушением Беловым ПДД РФ, а потому содеянное им также влечет уголовную ответственность по ст. 264 УК РФ.

У каждого водителя транспортного средства имеется безусловная обязанность соблюдать ПДД РФ, при этом каждый участник дорожного движения вправе рассчитывать на их соблюдение и другими участниками дорожного движения

На основании изложенного, нарушение потерпевшим М. ПДД РФ подлежит учету судом в качестве смягчающего наказание подсудимого обстоятельства, однако основанием для освобождения Белова от уголовной ответственности либо для признания его невиновным это не является.

Характер и локализация телесных повреждений М. и И., полученные в результате ДТП и явившиеся причиной их смерти, подтверждаются заключениями судебно – медицинских экспертиз и комплексной судебно-медицинской и автотехнической судебной экспертизы.

Анализируя заключения проведенных по уголовному делу судебных экспертиз на предмет их допустимости, суд отмечает, что при их проведении не было допущено каких-либо существенных нарушений требований уголовно-процессуального закона, предусмотренных ч. 3 ст. 195 и ст. 204 УПК РФ, влекущих признание заключений эксперта недопустимым доказательством либо ставящих их под сомнение, в них приведены содержание и результаты исследований. В ходе проведения экспертиз соблюдены требования уголовно-процессуального закона, а также рекомендованные экспертные методики, установленные для подобного-рода экспертиз. Данные заключения научно обоснованы, являются полными, а их выводы надлежащим образом мотивированы и вероятностный характер не носят, и каких-либо оснований сомневаться в их правильности не имеется. Заключения даны компетентными специалистами, обладающими специальными познаниями в определенной сфере деятельности, которые позволили им дать объективные, мотивированные ответы на вопросы, поставленные на разрешение, либо привести мотивы, по которым ответы на вопросы с экспертной точки зрения не могут быть даны. Суд отмечает, что экспертизы в рамках судопроизводства по делу проведены в специализированных государственных учреждениях, независимыми экспертами, которым были разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК РФ, и они были предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения.

При этом, анализируя заключения автотехнических судебных экспертиз №*** от 15 апреля 2019 года и №*** от 13 мая 2019 года, где в первой экспертизе дан ответ на вопрос о возможности бесконтактно разъехаться автомобилям Лада Ларгус и Лада Гранта не меняя последним первоначальной траектории и скорости своего движения, во второй – ответить на него не представилось возможным, суд в этой части отдает предпочтение выводом первой экспертизы. Принимая данное решение, суд учитывает, что исследования при проведении экспертизы №*** от 15 апреля 2019 проводились на основе показаний свидетеля П., которые, согласно вышеуказанным в приговоре обстоятельствам, суд находит убедительными и обоснованными.

Одновременно с этим, суд отмечает, что при проведении экспертизы №*** от 13 мая 2019 года ответить на указанный вопрос не представилось возможным ввиду расхождения данных, предоставленных эксперту для анализа, что отражено в самой экспертизе. При этом, анализируя данный вывод эксперта, суд отмечает, что для исследования были предоставлены показания свидетелей У. и П., а также подозреваемого Белова, которые содержат различные сведения и показатели об обстоятельствах произошедшего ДТП, в том числе о месте расположения автомобилей Лада Гранта и Лада Ларгус на проезжей части. В свою очередь, как указано ранее, экспертиза №*** от 15 апреля 2019 года проводилась на основе данных, полученных следователем по результатам проверки показаний свидетеля П. на месте, которые суд признает логичными и аргументированными, а потому кладет их в основу приговора.

При таких обстоятельствах выводы второй экспертизы (№*** от 13 мая 2019 года) не свидетельствуют о невиновности Белова.

Протокол проверки показаний Белова Н.Б. на месте от 17 апреля 2019 года, а также протоколы очных ставок в судебном заседании не исследовались, ходатайств об их исследовании сторонами в ходе судебного следствия не заявлено.

В основу приговора суд кладет вышеуказанные показания потерпевших и свидетелей, в том числе показания свидетеля У. в той части, которая судом признана обоснованной.

У суда нет оснований не доверять показаниям указанных лиц, которые, будучи предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, дали показания, уличающие подсудимого в совершении инкриминируемого преступления. Существенных противоречий между показаниями потерпевших и свидетелей П., С. и К. суд не усматривает. При этом установленным в показаниях подсудимого Белова, а также свидетелей П. и У. противоречиям судом дана оценка ранее, при анализе их показаний.

Причин для оговора потерпевшими и свидетелями подсудимого с целью привлечения его к уголовной ответственности либо наличия у них иной заинтересованности в исходе уголовного дела судом не установлено.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о виновности Белова Н.Б. в совершении преступления при указанных в приговоре обстоятельствах.

В тоже время, суд исключает из предъявленного подсудимому обвинения указание на нарушение им требований ПДД РФ о том, что «Перед началом движения, перестроением, поворотом (разворотом) и остановкой водитель обязан подавать сигналы световыми указателями поворота соответствующего направления, а если они отсутствуют или неисправны – рукой», как излишне вмененное.

Суд квалифицирует действия Белова Н.Б. по ч. 5 ст. 264 УК РФ - нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть двух лиц.

    При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие наказание, отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Обстоятельствами, смягчающими наказание подсудимого, суд признает активное способствование расследованию преступления, в том числе данные до возбуждения уголовного дела объяснения подсудимого; <данные изъяты>; нарушение потерпевшим в предшествующий ДТП период правил дорожного движения (что согласно постановлению от 19 июня 2019 года причинило Белову вред здоровью, в том числе тяжкий); положительные характеристики, <данные изъяты>

Обстоятельств, отягчающих наказание подсудимого, не имеется.

Белов Н.Б. ранее не судим, им впервые совершено неосторожное преступление средней тяжести против безопасности движения и эксплуатации транспорта. Вместе с тем, он является пенсионером по выслуге лет, имеет постоянное место жительства, по последнему месту работы характеризуется с положительной стороны, активно способствовал расследованию преступления, на учете в психиатрической больнице и наркологическом диспансере не состоит, отягчающие наказания обстоятельства по делу отсутствуют. Родственникам погибших подсудимый выразил свои соболезнования.

При таких обстоятельствах, в целях восстановления социальной справедливости, исправления подсудимого и предупреждения совершения им новых преступлений, то есть для достижения целей применения уголовного наказания, суд назначает Белову Н.Б. наказание в виде лишения свободы с дополнительным наказанием в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами.

С учетом личности подсудимого, фактических обстоятельств преступления и степени его общественной опасности, суд не усматривает оснований для применения ч. 6 ст. 15; ст.ст. 53.1 и 64 УК РФ.

При назначении дополнительного наказания суд учитывает характер и обстоятельства совершенного преступления, данные о личности виновного.

Вместе с тем, исходя из обстоятельств содеянного, личности подсудимого и степени его вины, нарушение потерпевшим в предшествующий ДТП период правил дорожного движения, суд приходит к выводу о том, что его исправление возможно без реального отбывания наказания, а потому в соответствии со ст. 73 УК РФ назначает Белову Н.Б. наказание в виде лишения свободы условно, с возложением обязанностей, которые будут способствовать его исправлению.

В то же время, учитывая наличие совокупности смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, суд назначает наказание в виде лишения свободы с применением положений ч. 1 ст. 62 УК РФ, а также не в максимально возможных пределах.

Назначение такого наказания является справедливым и достаточным, а менее строгий вид наказания, предусмотренный санкцией инкриминируемой статьи, не сможет обеспечить достижение целей наказания.

С учетом данных о личности подсудимого, а также вида назначаемого наказания оснований для изменения ему меры пресечения до вступления приговора в законную силу суд не усматривает.

Вопрос о судьбе вещественных доказательств решается судом с учетом положений ст. 81 УПК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 307 - 309 УПК РФ,

ПРИГОВОРИЛ:

Белова Н.Б. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 264 УК РФ, и назначить ему наказание в виде 3 лет лишения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года 6 месяцев.

В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное наказание считать условным с испытательным сроком на 2 года 6 месяцев.

Возложить на Белова Н.Б. обязанности:

- в течение 10 суток со дня вступления приговора в законную силу встать на учет и один раз в месяц являться на регистрацию в специализированный государственный орган, осуществляющий исправление осужденных (уголовно-исполнительную инспекцию по месту жительства), в установленные им дни и часы;

- не менять места жительства без уведомления этого органа.

На основании ч. 2 ст. 71 УК РФ дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, исполнять самостоятельно.

Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении до вступления приговора в законную силу оставить Белову Н.Б. без изменения.

Вещественные доказательства – автомобили марки Лада Гранта и Лада Ларгус – выдать их законным владельцам; автомобиль марки №*** (Камаз) – считать выданным законному владельцу.

Приговор может быть обжалован в Верховный Суд УР через Можгинский районный суд УР в течение 10 суток со дня провозглашения.

Судья                                                                             Э.А.Каримов