Решение по делу № 22-2283/2022 от 23.03.2022

Судья Бухмакова Т.Ю. Дело № 22 –2283/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Пермь 27 апреля 2022 года

Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе:

председательствующего Воронова Ю.В.,

судей Евстюниной Н.В., Шляпникова Н.В.,

при секретаре судебного заседания Селивановой Е.В.,

с участием прокурора Рапенка А.В.,

потерпевшего К1.,

адвоката Алферовой Л.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Ширкина А.В. и апелляционным жалобам потерпевшего К1. и его представителя Б1., защитников адвоката Алферовой Л.В., адвоката Бушинского П.В. на приговор Орджоникидзевского районного суда г. Перми от 5 февраля 2021 года, которым

Лысиченкова Ольга Васильевна, родившаяся дата в ****, несудимая,

осуждена по ч. 1 ст. 303 УК РФ (по событиям гражданского дела) и ч. 1 ст. 303 УК РФ (по событиям административного дела) к штрафу в размере 150 000 рублей за каждое, освобождена от наказания на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования;

осуждена по ч. 3 ст. 306 УК РФ к 2 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

В соответствии с п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачтено в срок лишения свободы время содержания под стражей с 5 февраля 2021 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Взыскано с Лысиченковой О.В. в пользу К1. 70 000 рублей в счет компенсации морального вреда.

Снят арест, наложенный постановлением Орджоникидзевского районного суда г. Перми от 29 октября 2020 года на принадлежащий Лысиченковой О.В. автомобиль *** красного цвета, госномер **, 2013 года выпуска.

Решены вопросы о мере пресечения и вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Евстюниной Н.В., изложившей содержание приговора, существо апелляционной жалобы, выступление прокурора Рапенка А.В. полагавшего приговор изменить, потерпевшего К1., адвоката Алферовой Л.В., поддержавших доводы своих апелляционных жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Лысиченкова О.В. признана виновной в фальсификации доказательств по гражданскому делу лицом, участвующим в деле; фальсификации доказательств по административному делу лицом, участвующим в деле; в заведомо ложном доносе о совершении преступления, соединенном с обвинением лица в совершении особо тяжкого преступления, с искусственным созданием доказательств обвинения.

Преступления совершены в период с сентября по 7 декабря 2016 года, с 8 по 25 мая 2017 года и с 31 марта 2017 года по апрель 2018 года в г. Перми при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Ширкин А.В., считая доказанной вину осужденной в совершении преступления и справедливым назначенное ей наказание, ставит вопрос об изменении приговора, указании начала исчисления срока отбывания наказания Лысиченковой О.В. и на зачет времени содержания под стражей со дня фактического ее задержания и заключения под стражу до дня вступления приговора в законную силу.

В апелляционной жалобе потерпевший К1. и его представитель Б1. считают назначенное Лысиченковой О.В. наказание чрезмерно мягким. Полагают, что судом не установлено смягчающих наказание по ч. 3 ст. 306 УК РФ обстоятельств, обоснование суждения и документальных доказательств состояния здоровья Лысиченковой О.В. в приговоре отсутствуют. При этом состояние ее здоровья позволило ей скрыться от суда. Кроме того, подсудимая умышленно внушала малолетнему ребенку недостоверные и порочащие отца сведения для искусственного создания доказательств обвинения, с целью избежать уголовной ответственности, при этом использовала малолетнего ребенка в качестве прикрытия и орудия посягательства, что является отягчающим наказание обстоятельством в соответствии со ст. 63 УК РФ, с учетом которого не могло быть назначено ниже четырех лет лишения свободы. Не согласен с приговором в части отмены обеспечительных мер и снятия ареста с автомобиля осужденной, поскольку ущерб ему не возмещен. В связи с чем сохранение ареста на имущество необходимо в целях исполнения приговора в части взыскания компенсации морального вреда. Также не согласен с суммой присужденной компенсации морального вреда, ссылаясь на длительность производства по уголовному делу, осуществление в отношении него уголовного преследования, отношение в связи с этим к нему окружающих его людей, в связи с чем он испытывал сильные душевные и моральные страдания, ухудшилось его состояние здоровья. Просит приговор изменить, усилить назначенное Лысиченковой О.В. наказание в виде лишения свободы, сохранить арест на имущество до момента фактического исполнения приговора в части гражданского иска, увеличить сумму компенсации морального вреда.

В апелляционной жалобе адвокат Бушинский П.В. считает приговор незаконным и необоснованным, поскольку вина Лысиченковой О.В. в совершении преступлений своего подтверждения не нашла. Указывает, что территориальное управление Министерства социального развития Пермского края, куда Лысиченкова О.В. обратилась с заявлением, не является правоохранительным органом, уполномоченным принимать заявления о преступлении и возбуждать уголовные дела. Лысиченкова О.В. указала факты, рассказанные дочерью, об уголовной ответственности не предупреждалась, о совершении К1. иных действий сексуального характера в отношении дочери не указывала. Обращает внимание на дату внесения представления в адрес ООО «***», составления протокола об административном правонарушении и считает, что действия, в которых обвиняется Лысиченкова О.В. не могли быть совершены в периоды времени, указанные в приговоре. Также обращает внимание, что П1., с которой был заключен договор займа, не была признана виновной в даче заведомо ложных показаний в суде, ее показания судом признаны достоверными и вынесено решение. Таким образом, Лысиченкова О.В. не может быть признана виновной в фальсификации доказательств по гражданскому делу. Просит приговор отменить, вынести оправдательный приговор, признать право на реабилитацию.

В апелляционной жалобе адвокат Алферова Л.В. указывает на нарушение права Лысиченковой О.В. на защиту, необоснованном назначении ей защитника Кишмерешкиной Н.И., отсутствии последней в судебном заседании на стадии прений и последнего слова, невыяснения у подзащитной возможности продолжения судебного заседания без адвоката Кишмерешкиной Н.И., необоснованном отложении судебного заседания и назначении защитника во время произнесения последнего слова Лысиченковой О.В. При этом адвокат Кишмерешкина Н.И. не была освобождена от участия в деле, фактически отказалась от защиты, а вновь назначенный адвокат Бушинский П.В. не мог выполнить требования ст. 248 УПК РФ. Кроме того, во время последнего слова суд не мог выполнить требования ст. 266 УПК РФ, однако рассмотрел отвод адвокату. Просит приговор отменить, вынести частные определения в адрес адвокатов, участвовавших в рассмотрении дела по назначению, государственного обвинителя и судьи. Отменить постановление об объявлении в розыск Лысиченковой О.В.

В дополнениях к жалобе адвокат Алферова Л.В. указывает, что судом не дана оценка всем доводам стороны защиты, часть из которых не отражена. Из материалов дела следует, что Лысиченкова О.В. не направляла в правоохранительные органы свое заявление, об уголовной ответственности за заведомо ложный донос не предупреждалась, описала факты, которые указала дочь, юридическую квалификацию действиям К1. не давала. Кроме того, указанные факты нашли свое подтверждение. Подвергает сомнению приведенные следователем в обвинении заявления, а документ, на основании которого было возбуждено уголовное дело, заявлением о совершенном преступлении не является и не может быть расценен как заведомо ложный донос. Обращает внимание на противоречия в выводах суда относительно аудиозаписей разговоров и их немотивированность.

Анализируя текст приговора, утверждает, что судом не определен процессуальный статус К1. по преступлению, предусмотренному ч. 1 ст. 303 УК РФ, суд вышел за пределы обвинения, фактически разрешив гражданский спор. Оценивая действия Лысиченковой О.В. и П1., суд выводов о фактическом не предоставлении займа не делает. Полагает, что без признания показаний П1. заведомо ложными нельзя признать документы сфальсифицированными.

Также суд вышел за пределы обвинения, установив факты, не имеющие отношения к обвинению по ч. 1 ст. 303 УК РФ по административному делу. При этом показания П2. и М1. являются недопустимыми доказательствами, так как не названы источники осведомленности и основаны на догадках.

Позиция стороны защиты о противоречиях в обвинении судом не оценена. Как указано следствием, у Лысиченковой О.В. возник умысел на фальсификацию доказательств в период с 4 по 8 мая 2017 года, реализовала она его с 8 по 22 мая 2017 года, чтобы ООО «***» избежало административного наказания, и чтобы обжаловать предписание. При этом предписание было вынесено 10 мая 2017 года, вручено Лысиченковой О.В. 11 мая 2017 года, а протокол об административном правонарушении составлен 12 мая 2017 года. Кроме того, оригиналы указанных в обвинении документов были приняты Росздравнадзором по Пермскому краю от ООО «***» 3 мая 2017 года, их копии еще раньше, в связи с чем не могли быть изготовлены с 8 по 22 мая 2017 года, как предъявлено следствием. Полагает, что суд не установил, сфальсифицированы ли документы.

Указывает на нарушение судом принципов состязательности и равноправия сторон. Суд необоснованно, в нарушение требований ч. 3 ст. 50 УПК РФ, 20 февраля 2020 года назначил защитника, не предоставив времени подсудимой для заключения соглашения с другим защитником. Полагает незаконными действия суда по выяснению вопросов, которые проводились с подзащитной в ее отсутствие, поскольку участие защитника в процессе обязательно, подсудимая не отказалась от него. Необоснованным считает отказ суда освободить 2 марта 2020 года от участия в деле назначенного адвоката Савкова Е.А. ввиду наличия адвоката по соглашению. Обращает внимание на нарушение закона, поскольку предусмотренные ст.ст. 47, 292, 293, ч. 3 ст. 274 УПК РФ права, ст. 51 Конституции РФ, подсудимой в присутствии адвокатов не были разъяснены. Протокол судебного заседания от 2 марта 2020 года не соответствует аудиозаписи. Заявленный судье отвод адвокат Савков Е.А. не поддержал, вступив в противоречие с позицией подзащитной, в его ходатайстве об ознакомлении с делом незаконно отказано, чем нарушено право на защиту. Действия судьи вызвали сомнение в объективности и беспристрастности, разрешая отвод самой себе, судья нарушила принцип, что никто не может быть судьей по своему делу.

При оглашении материалов по ч. 1 ст. 303 УК РФ в зале находился свидетель К1., которому прокурором были заданы вопросы. Однако ходатайств о его допросе не было заявлено, К1. не были разъяснены права и обязанности свидетеля, в последующем так и не был допрошен, что является грубым нарушением УПК РФ. Судом нарушен порядок исследования доказательств, требования ст. 240 УПК РФ, в приговор скопированы тексты из обвинительного заключения без всяких изменений. При исследовании материалов дела прокурор не читал письменные доказательства в полном объеме, оглашал не относимые к предмету доказывания документы. Замечания защиты оставлялись без внимания.

Видеозапись допроса несовершеннолетней Е. не истребована и не исследована, в связи с чем невозможно проверить достоверность информации, изложенной в протоколе допроса.

Судом защита была лишена возможности реализации прав, закрепленных в ч. 1 ст. 248 УПК РФ, на участие в исследовании доказательств.

В нарушение требований УПК РФ прокурор огласил объяснения и показания Лысиченковой О.В. в качестве свидетеля до ее допроса в суде, в связи с чем указанные доказательства являются недопустимыми. Также, как и протокол очной ставки между К1. и С1.

Указывает, что в приговоре не раскрыто содержание представленных доказательств, не приведены выводы суда, сделанные на их основании, не приведена оценка доказательств, представленных стороной защиты, в том числе тех, которые подтверждают совершение К1. действий, посягающих на половую неприкосновенность малолетней Е.

Полагает, судом были нарушены принципы состязательности и равноправия сторон, которым в процессе не были предоставлены равные права. Уголовное дело рассматривалось односторонне, с обвинительным уклоном, председательствующий систематически нарушал требования УПК РФ, не позволяя стороне защиты участвовать в исследовании и представлении доказательств, безосновательно снимая вопросы, задаваемые свидетелям, прекращая их допросы при наличии вопросов у стороны защиты, пресекая и игнорируя высказываемые реплики и замечания, в том числе на нарушение законности при рассмотрении дела. Реализация подсудимой своих прав и неоднократное заявление ходатайств расценивались как нарушение порядка в судебном заседании. Отмечает, что суд незаконно отказал стороне защиты в истребовании доказательств, в частности видеозаписи протокола допроса малолетней Е.

Обращает внимание на нарушение требований ст. 278 УПК РФ при допросе свидетелей, перед началом которого процессуальные права в полном объеме им не разъяснялись, замечания защиты об этом игнорировались, председательствующим на свидетелей оказывалось давление с целью подтверждения ранее данных показаний.

Суд, огласив показания свидетеля П2., принял на себя функцию обвинения, и не принял мер для безопасности свидетеля С1., в адрес которой поступали угрозы от К1., представил ему для ознакомления вопросы, подготовленные стороной защиты к свидетелю С1.; отказал в оглашении объяснений по ходатайству защиты и огласил аналогичные документы по ходатайству обвинения; не согласовывал со стороной защиты с целью подготовки к допросам вызов свидетелей, не предоставлял ей время для подготовки к указанному действию; игнорировал наводящие вопросы стороны обвинения допрашиваемым лицам; до удаления в совещательную комнату высказал суждения относительно доказательств; отказал в допросе одного специалиста в присутствии другого специалиста; препятствовал оглашению стороной защиты доказательств, которые та представляла; безосновательно не огласил показания Т1., не исследовал запись ее общения с Лысиченковой О.В., не выяснил принадлежность ей голоса на этой записи, кроме того, не принял надлежащих мер к вызову свидетелей, в том числе С2.

Необоснованно суд удалил Лысиченкову О.В. 17 декабря 2020 года из зала судебного заседания, так как нарушений порядка в судебных заседаниях ею допущено не было. В связи с этим было нарушено право на защиту. При вынесении указанного постановления суд нарушил тайну совещательной комнаты, а именно, удалившись для разрешения вопроса о наложении штрафа на Лысиченкову О.В., вышел из совещательной комнаты, поставив перед участниками процесса вопрос о ее удалении из зала суда. Считает, суд обязан был ознакомить ее подзащитную с протоколом судебного заседания за те дни, в которые она не участвовала в нем, отказ суда лишил ее возможности сформировать свою позицию по делу. Также суд ограничил время выступления Лысиченковой О.В. с последним словом.

Полагает, К1. необоснованно признан потерпевшим, поскольку по уголовному делу, возбужденному по ч. 4 ст. 132 УК РФ, он допрашивался в качестве свидетеля, уголовно-правовому принуждению не подвергался, реального вреда ему причинено не было. Просит признать незаконными и необоснованными постановления о признании его в качестве потерпевшего.

Отмечает, что К1., который по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 303 УК РФ, фактически является свидетелем, хотя и не был признан таковым и допрошен в указанном статусе, присутствовал в зале судебного заседания до его допроса по данным фактам. В связи с чем показания свидетелей Т2., Х. Т3., П2., Т4., З., Д1., К2., М1., В1., С1., Щ., Б2., Ш., Б3., Б4. и Б5., допрошенных в присутствии свидетеля К1., являются недопустимыми доказательствами.

Считает недопустимым доказательством протокол допроса специалиста Л1., которая не допрашивалась, заключение специалиста по результатам психолого-лингвистического исследования, так как не было исследовано в полном объеме, на разрешение экспертизы были поставлены правовые вопросы, не относящиеся к компетенции эксперта. В ходе исследования письменных доказательств суд ограничивал сторону защиты на высказывание замечаний по документам, которые фактически не исследовались. Просит исключить из приговора как не относимое доказательство протокол осмотра предметов – материалов уголовного дела, возбужденного 28 мая 2018 года по ч. 3 ст. 159 УК РФ. Ссылка суда на видеозапись, без ее исследования, необоснованна. Недопустимым доказательством является фоноскопическая экспертиза № 52, поскольку не выполнены требования ст. 202 УПК РФ в части получения образцов для сравнительного исследования, полный текст отсутствует в материалах дела; экспертиза № 653 в связи с неустановлением участников бесед.

Просит исключить из числа доказательств как недопустимые: заключение специалиста С4. ввиду не разъяснения ей положений ст. 58 УПК РФ, заключение которой рецензировало руководство, не привлеченное к участию в процессе; заключение лингвистической экспертизы.

Считает незаконными и просит отменить постановление от 20 февраля 2020 года о назначении защитника, постановления от 12, 17 и 26 февраля 2021 года по результатам рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания, постановление от 10 ноября 2020 года о принудительном приводе, постановление от 16 декабря 2020 года об отказе в удовлетворении отвода председательствующего, постановление от 17 декабря 2020 года об удалении Лысиченковой О.В. из зала судебного заседания

В возражениях на жалобы потерпевший К1. считает изложенные в них доводы не обоснованными.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоб, судебная коллегия не нашла оснований для их удовлетворения.

Осужденная Лысиченкова О.В. вину в совершении преступлений не признала, доказательств по гражданскому и административному делам для представления в суды она не фальсифицировала, в правоохранительные органы для привлечения К1. к уголовной ответственности за преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 132 УК РФ, не обращалась. Документы, представленные в Ленинский районный суд г. Перми и Арбитражный суд Пермского края, являлись подлинными и достоверными. Когда обратилась с заявлением в ТУ Минсоцразвития, хотела получить помощь в установлении местонахождения дочери. В заявлении изложила обстоятельства со слов дочери, цели привлекать К1. к ответственности за особо тяжкое преступление у нее не было, искусственным созданием доказательств обвинения она не занималась.

Вместе с тем выводы суда о виновности Лысиченковой О.В. в фальсификации доказательств по гражданскому и административному делам лицом, участвующим в деле, и заведомо ложном доносе о совершении преступления, соединенном с обвинением лица в совершении особо тяжкого преступления, с искусственным созданием доказательств обвинения, соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Вопреки доводам апелляционных жалоб защитников, виновность осужденной, как и другие обстоятельства, подлежащие доказыванию (время, место, способ и другие обстоятельства его совершения), суд установил на основе совокупности доказательств:

- показаний К1., из которых следует, что он состоял в браке с Лысиченковой О.В. по июль 2017 года, с 2016 года они находятся в конфликтных отношениях. В период брака ими было нажито имущество, в том числе приобретены доллары США, которые сначала хранились на их счетах в банках, после в сейфе, в сентябре 2015 года вновь зачислены Лысиченковой О.В. на свой банковский счет, где находились до августа 2016 года, после чего были переведены на другой ее счет и сняты с него. В период хранения денег в сейфе он сфотографировал их, перепрятал, в связи с чем Лысиченкова О.В. обращалась в полицию. Требования о разделе денежных средств Ленинским районным судом г. Перми оставлены без удовлетворения, поскольку Лысиченкова О.В. представила расписку о том, что доллары США, снятые ею со счета, были переданы в счет возврата займа ее подруге П1., работающей экономистом в ООО «***».

Кроме того, в 2014 году для ООО «***», которое являлось совместным имуществом, ими был приобретен рентгенологический аппарат - денситометр, который использовался, несмотря на отсутствие лицензии. В январе 2017 года он решил установить местонахождение данного аппарата, по его просьбе З. прошел обследование на указанном приборе в ООО «***», получил от врача Б3. соответствующие документы, которые предоставил ему вместе с аудиозаписью, сделанной на диктофон. В ходе проверки прокуратурой Свердловского района г. Перми указанный аппарат в ООО «***» не был обнаружен. Весной 2017 года он вновь решил установить местонахождение денситометра, обратился к С1. с просьбой пройти обследование на аппарате в ООО «***». Направление на обследование С1. было выдано врачом ООО «***» Щ., при этом она указала адрес: ул. **** в г. Перми. С1. прошла обследование на денситометре 31 марта 2017 года в помещении стоматологической клиники по ул. ****, получила от врача Б3. квитанцию, договор об оказании услуги. Эти документы и аудиозапись на диктофоне С1. передала ему. Б3. предложила получить акт выполненных работ в главной организации на ул. ****. Чтобы зафиксировать, что указанный аппарат из владения Лысиченковой О.В. не выбыл, по его просьбе С1. обратилась в прокуратуру и Росздравнадзор с заявлением об использовании денситометра без лицензии. Росздравнадзор усмотрел административное правонарушение и документы передал в Арбитражный суд, Обществу было выдано предписание об устранении нарушений. Лысиченкова О.В. обратилась в суд о признании предписания незаконным, представив документы о прохождении С1. услуги по ЭНМГ. При этом Росздравнадзор представил в суд документы по денситометрии, которые им передала С1. Решением суда было отказано в привлечении ООО «***» к административной ответственности. После чего он обратился в полицию с заявлением о фальсификации документов, поскольку С1. процедуру ЭНМГ не проходила.

В период брака по обоюдной договоренности он ухаживал за малолетней дочерью Е., а Лысиченкова О.В. работала. Из-за конфликтных отношений он ушел из семьи 1 сентября 2016 года, а затем узнал о возбуждении уголовного дела по заявлению Лысиченковой О.В. о его развратных действиях в отношении дочери, которых он не совершал. Полагает, что таким образом она хотела воздействовать на него и вывести активы Общества. В ходе расследования дела он неоднократно опрашивался. Все его действия в отношении дочери, в том числе совместный сон, процедуры по уходу, были обоснованы, вызваны ее малолетним возрастом, состоянием здоровья, неспособностью самостоятельно ухаживать за собой. С начала 2017 года Лысиченкова О.В. стала препятствовать его общению с дочерью, мировое соглашение по порядку общения с дочерью не исполняла, обратилась в суд с заявлением о лишении его родительских прав, где С1., у которой с Лысиченковой О.В. в тот период времени сложились хорошие отношения, дала ложные показания, подтвердив факт совершения им противоправных действий в отношении дочери. Прослушав записи с видеорегистратора в автомобиле Лысиченковой О.В., понял, что последняя решила лишить его имущества, оказывала воздействие на дочь с целью получения необходимых показаний;

- протокола осмотра материалов проверки, согласно которым 7 июля 2015 года Лысиченкова О.В. обращалась с заявлением о том, что К1. забрал из дома 10 000 долларов США; в объяснении указала, что данная сумма была взята ею взаймы для оплаты за помещение, при этом ущерба ни ей, ни организации не причинено, поскольку указанные деньги были общими;

- протокола осмотра выписок по движению денежных средств на счетах Лысиченковой О.В., открытых на ее имя в ПАО АКБ «***», из которых следует, что один счет открыт 10 сентября 2015 года, на него зачислены 18 200 долларов США, указанная сумма с процентами 18 697,80 долларов США снята с закрытием счета и открытием другого счета 28 марта 2016 года, впоследствии 10 августа 2016 года указанная сумма с процентами 18 832 доллара США снята, счет закрыт;

- протокола осмотра материалов гражданского дела № 2-181 по иску К1. к Лысиченковой О.В. о расторжении брака и разделе совместно нажитого имущества, в том числе 18 200 долларов США, при рассмотрении которого 7 декабря 2016 года Лысиченкова О.В., поясняя о получении указанной суммы по договору займа у П1., представила в суд через представителя копию договора займа от 10 апреля 2015 года, копию дополнительного соглашения к нему от 25 мая 2015 года с изменением срока возврата денег до 31 сентября 2016 года, копию расписки П1. о получении ею 20 000 долларов США 10 августа 2016 года в счет возврата займа;

- ответа из Ленинского районного суда г. Перми о представлении представителем Лысиченковой О.В. в суд в рамках рассмотрения гражданского дела возражений по гражданскому иску К1. с приложением договора займа от 10 апреля 2015 года и расписки от 10 августа 2016 года;

- протокола осмотра видеозаписей и прослушивания фонограмм, представленных К1., на которых зафиксированы: разговор Лысиченковой О.В. с К1. 3 сентября 2016 года, в ходе которого она просит его не уходить, обещая возвратить ему его денежные средства; беседы Лысиченковой О.В. с мужчиной по имени Д. от 2 сентября 2016 года и 16 сентября 2016 года, в которых обсуждается вопрос имеющихся у нее денег, в том числе 18 000 долларов США, которые были сняты ею со счета. В ходе разговора Лысиченкова О.В. рассуждает, каким образом она может объяснить расход этой суммы при отсутствии значительных расходов у семьи, предлагает оформить 2015 годом договор займа 20 000 долларов США с третьим лицом, аналогичный тому, который составлялся ею ранее с П1., когда супруг пытался забрать у нее часть этих денежных средств, указывает что не желает отдавать эти деньги супругу; разговор Лысиченковой О.В. 21 сентября 2016 года с женщиной по имени Л., которую она просит разъяснить последствия заключения договора займа в валюте, узнает от нее о запрете на движение денежных средств в валюте между физическими лицами; беседа Лысиченковой О.В. 22 сентября 2016 года с мужчиной по имени В., которому она сообщает о своем нежелании расторгать брак с К1. со ссылкой на наличие подлежащего разделу имущества, в том числе валютного счета на сумму около 20 000 долларов США, которые были ею сняты еще в марте, рассказывает, что ранее спор с супругом насчет указанных денег уже возникал, когда он пытался себе присвоить половину из них, после чего она со своей знакомой составили апрелем договор займа этой валюты с возвратом ее в рублях, в сумме, эквивалентной занятой; разговор Лысиченковой О.В. 29 сентября 2016 года и женщиной по имени П1., у которой Лысиченкова О.В. интересуется, соответствует ли представленный ею договор необходимым требованиям, и получает утвердительный ответ;

- заключения эксперта № 653, протокола осмотра уголовного дела, возбужденного по ч. 3 ст. 159 УК РФ по заявлению К1., в котором имеются заключения лингвистической экспертизы и судебной фоноскопической экспертизы № 52 от 29 марта 2019 года, согласно которым голос на видеофонограммах принадлежит Лысиченковой О.В., в ее высказываниях звучат как о факте, в том числе сведения о снятии с личного счета денежной суммы приблизительно 20 000 долларов США в марте 2016 года;

- протокола обыска в жилище П1., в ходе которого изъяты копии: договора займа между ней и Лысиченковой О.В. от 10 апреля 2015 года, дополнительного соглашения к указанному договору от 26 мая 2015 года, расписки от 10 августа 2016 года;

- протокола осмотра скриншота электронной переписки от 8 июля 2015 года, из которой следует, что П1. отправила Лысиченковой О.В. электронный файл; копии договора займа от 10 апреля 2015 года между П1. и Лысиченковой О.В. на сумму 15 000 долларов США до 31 октября 2015 года; копии выписки с банковского счета на имя К1. в АКБ «***», согласно которой 15 декабря 2014 года с его счета были сняты 969,29 долларов США;

- показаний свидетеля З. о том, что в январе 2017 года он по просьбе К1. прошел в ООО «***» процедуру с целью фиксации наличия прибора – денситометра. Процедуру проводила женщина. Документы, которые ему выдали после денситометрии, он отдал К1.;

- показаний свидетеля С1. о том, что по просьбе К1. в ООО «***», директором которого являлась Лысиченкова О.В., она прошла обследование по денситометрии, на проведение которого лицензии у Общества не имелось. В офисе по ул. **** ей было предложено пройти обследование, выдано направление, обследование проведено в помещении по ул. Ленина. После обследования ей выдали договор, квитанцию об оплате и заключение, которые она передала К1., а также вернула диктофон. Впоследствии она обратилась в прокуратуру Ленинского района г. Перми с заявлением о предоставлении ей нелицензированной услуги. В декабре 2017 года по просьбе Лысиченковой О.В. ей было проведено электронейромиографическое исследование (ЭНМГ), которое проводила сама Лысиченкова О.В. Процедура отличалась от проведенного ей ранее обследования и сделана была с целью, чтобы она представляла, как проводится ЭНМГ, и в дальнейшем могла дать в Арбитражном суде Пермского края показания о прохождении ею весной 2017 года процедуры ЭНМГ, а не денситометрии. Однако 31 марта 2017 года она проходила только денситометрию и других обследований в этот день не делала.

Кроме того, с весны 2017 года К1. арендовал комнату в ее доме, куда в выходные и праздничные дни провозил свою дочь Е. В период нахождения малолетней в доме, она заметила чрезмерную опеку мужчины над девочкой, который проводил ей гигиенические процедуры, укладывал спать с собой, при этом от ее помощи отказывался. После расставания с К1. она сообщила об этих странностях Лысиченковой О.В., от которой впоследствии узнала, что та обращалась с заявлением о совершении К1. развратных действий в отношении дочери, однако в возбуждении дела было отказано, в связи с чем Лысиченкова О.В. обратилась к ней с просьбой дать пояснения в правоохранительных органах о странном поведении К1., при этом ознакомила ее со стенограммой рассказов девочки о поведении отца в отношении нее. Желая помочь ребенку, зная об отказах в возбуждении уголовного дела по данным фактам, она помогла Лысиченковой О.В. в составлении заявления руководителю Следственного комитета, дала объяснения по указанным обстоятельствам в правоохранительных органах, сообщая, что видела совершение К1. в отношении малолетней дочери противоправных действий, что не соответствовало действительности и было подтверждено в ходе психофизиологического исследования с помощью полиграфа. Показания она дала, исходя из содержания представленных ей стенограмм с рассказами девочки, ее конфликта с К1. и просьбы Лысиченковой О.В. об усилении показаний с целью возбуждения уголовного дела. При этом Лысиченкова О.В. просила сказать примерно тоже самое, что в обвинительном заключении по аналогичному преступлению, копию которого ей направили представители Лысиченковой О.В. Фактически же она (С1.) не обладала данными о совершении К1. противоправных действий в отношении дочери. Она была привлечена к уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложных показаний;

- показаний свидетеля Щ., из которых следует, что после обращения к ней С1., она рекомендовала ей пройти денситометрию, при этом конкретное учреждение не называла, но допускает, что выдавала направление на денситометрию;

- показаний свидетеля Б3. о том, что в ООО «***» имелся прибор денситометр, на котором она в период с 2014 года по 2016 год по просьбе руководителя указанной организации Лысиченковой О.В. проводила исследования пациентам за вознаграждение. Весной 2017 года по просьбе Лысиченковой О.В. она также от имени ООО «***» проводила обследования на указанном приборе, который располагался уже по ул. ****. После процедуры она выдавала пациентам договор, чек с подписью Лысиченковой О.В. и печатью ООО «***», протокол исследования с расшифровкой. При этом договоры она и пациент каждый заполнял сам, на чеке данные пациента и сумму писала она. За иными документами она рекомендовала обращаться в офис на ул. ****. Допускает, что проводила денситометрию С1. и З. На денситометрию пациентов направляла Щ. Изначально давала иные показания по просьбе Лысиченковой О.В. Подтвердила, что расшифровку результатов денситометрии, бланк обследования и договор С1. могла получить от нее, квитанцию заполнила она, в бланке обследования З. стоит ее подпись;

- показаний свидетеля Т3. о том, что она в 2015, 2016 и в 2017 году проходила денситометрию в ООО «***», сначала в здании на ул. ****, а затем в здании по ул. ****. При этом запись осуществлялась по одному телефону. Обследование ей проводила одна и та же врач;

- показаний свидетеля Т4., из которых следует, что она7 апреля 2017 года она прошла денситометрию в ООО «***» по адресу: ул. ****, ей выдали расшифровку результатов и квитанцию, впоследствии в офисе на ул. Г.Звезда выдали лицензию;

- показаний свидетеля К2., которая, получив направление на денситометрию в медицинской организации на ул. ****, была записана на процедуру, проводившуюся в здании по ул. ****, которую она пройти не смогла ввиду проведения проверки полицией;

- показаний свидетеля П2. о том, что он работал в ООО «***», находящемся по ул. ****, руководителями были Лысиченкова О.В. и К1. В клинике также работала Щ. и Б3., которая проводила денситометрию. Аппарат находился по указанному адресу. После ухода К1. было создано ООО «***» с переходом сотрудников, всего оборудования, помещений, директором осталась Лысиченкова О.В. Со слов сотрудников ему известно, что денситометр из ООО «***» перевозился и услуга оказывалась по иному адресу, в какой-то момент стали проводиться проверки и аппарат начали прятать;

- показаний свидетеля Б4. о том, что ООО «***», директором которого являлась Лысиченкова О.В., оказывались услуги по денситометрии, при этом для оказания такой услуги требовалась лицензия;

- показаний свидетеля Б2., которая работала врачом в ООО «***» с лета 2015 года до сентября 2018 года, о том, что в организации имелся единственный в Пермском крае денситометр, на котором проводились обследования пациентов по направлениям врачей из различных клиник города. Примерно с лета 2017 года или раньше денситометр был перемещен из помещения ООО «***» с ул. **** по адресу: ул. ****, после чего пациентов необходимо было направлять по новому адресу;

- показаний свидетеля Т2., государственного инспектора труда Государственной инспекции труда в ****, о том, что он проверял сообщение К1. о незаконном использовании ООО «***» денситометра, на котором работала Б3. В адрес директора Лысиченковой О.В. было направлено распоряжение о проведении проверки и запрошены необходимые документы. При осмотре помещений в рамках проверки денситометр в ООО «***» не был обнаружен, Лысиченкова О.В. представила соглашение об отступном и акт приема-передачи отступного;

- показаний свидетеля Д1., пояснившей о проведении Росздравнадзором проверки ООО «***» на основании обращения К1., поданного в феврале-марте 2017 года в интересах С1., которой была оказана услуга по денситометрии при отсутствии лицензии. Лысиченковой О.В. были представлены документы о том, что денситометрия С1. не проводилась, однако факт безлицензионной деятельности Общества, проведение денситометрии на рентгеновском аппарате в здании по ул. ****, был установлен, дело передано в Арбитражный суд. Несмотря на оспаривание ООО «***» предписания, оно судом признано действительным;

- показаний свидетеля В1., эксперта Роспотребнадзора, который пояснил о рассмотрении им жалоб К1. и З. и привлечении в качестве специалиста при проведении прокурорской проверки. На момент проверки в здании ООО «***» по ул. **** денситометра не было, он был обнаружен в помещении стоматологического кабинета по **** в г. Перми. ООО «***» либо ООО «***» разрешения на проведение денситометрии не имело;

- показаний свидетеля Ш., оперуполномоченного ОЭБ и ПК УМВД России по г. Перми, который в апреле 2017 года исполнял поручение прокуратуры о производстве проверочных мероприятий в клинике «***», расположенной по ул. **** в г. Перми, где осуществлялась безлицензионное использование рентгенологического оборудования - денситометра. На момент проверки в кабинете, где располагался аппарат, находилась женщина, сообщившая, что работает на денситометре, который был подключен. Руководитель клиники М2. сообщила о хранении денситометра в их клинике, в это время женщина кабинет покинула. Однако в клинику с направлением явилась женщина для прохождения денситометрии, которой сообщили об отмене процедур в этот день;

- показаний свидетелей М1. и М2., из которых следует, что по просьбе Лысиченковой О.В. в их клинике «***» был спрятан аппарат денситометр, использовать который они никому не разрешали. В то же время возле аппарата были установлены ноутбук и принтер. Полагают, что Лысиченкова О.В. могла проводить обследования в их отсутствие. На момент проверки правоохранительными органами в рентгенологическом кабинете, где был денситометр, находилась незнакомая им женщина;

- показаний свидетеля Б5. о том, что у К1. и Лысиченковой О.В. имелся совместный бизнес ООО «***», совместное оборудование, к которому относился рентгеновский аппарат денситометр. В 2017 году между Лысиченковой О.В. и С3. было заключено соглашение об отступном. В целях установления наличия прибора С1. решила помочь К1., обратилась в ООО «***» по ул. ****, где ей рекомендовали обратиться по адресу: ул. ****. С1. прошла процедуру, получила документы, впоследствии обратилась в прокуратуру с заявлением о нарушении ее прав. В ходе проверки аппарат был обнаружен в здании по ул. ****;

- показаний свидетелей В2. и К5., помощников прокуроров районов г. Перми, проводивших проверки по обращениям З., К1. и С1. об оказании ООО «***» услуг по рентгенологическому обследованию по денситометрии без лицензии и нарушении Обществом норм в сфере здравоохранения. В ходе проверки 13 февраля 2017 года в помещении Общества по ул. **** и 19 апреля 2017 года в помещении по ул. **** аппарат не был обнаружен. Однако К5. было направлено письмо для проведения проверки в адрес начальника ОП № 6, сотрудники полиции обнаружили денситометр в помещении «***» по ул. ****;

- показаний свидетеля Х. о том, что он представлял интересы Общества, руководителем которого была Лысиченкова О.В. в Росздравнадзоре, Арбитражном суде Пермского края и апелляционном арбитражном суде при оспаривании предписания контролирующего органа. С учетом позиции Лысиченковой О.В. о том, что Общество услуги по денситометрии не оказывало, а оказало услугу по ЭНМГ, он представил в суд соответствующие документы;

- протокола осмотра диска, предоставленного К1., на котором зафиксировано, что Б3. оказала С1. услугу по денситометрии;

- договора от 11 января 2014 года, согласно которому ООО «***» в лице директора Лысиченковой О.В. приобрело диагностическое медицинское оборудование – денситометр костный рентгеновский ДТХ-200 для определения плотности костной ткани в комплекте с персональным компьютером;

- лицензии, выданной ООО «***» 13 января 2017 года, в которой услуга по рентгенологической денситометрии отсутствует;

- заявления о приеме на работу Б3. в ООО «***» с 1 марта 2014 год;

- договора оказания платных услуг № 330/01 от 21 января 2017 года между ООО «***» и З. об оказании услуг на основании имеющихся лицензий; квитанции от 21 января 2017 года, выданной ООО «***» З., результатов прибора Osteometer DTX-200 от 21 января 2017 года;

- протокола осмотра информационного ресурса, опубликованного в сети «Интернет», где имеется информация об ООО «***», его расположении, руководстве, контактах, предоставлении услуг, в том числе по денситометрии с указанием стоимости 800 рублей, по ЭНМГ 4 000 рублей;

- направления, выданного С1. врачом ООО «***» Щ. на прохождение денситометрии в помещении по ул. **** в г. Перми; расшифровки результатов остеоденситометрии в отношении С1. от 31 марта 2017 года и результатов прибора Osteometer DTX-200 от 31 марта 2017 года;

- договора возмездного оказания медицинских услуг № 250/03 от 31 марта 2017 года, заключенного между ООО «***» в лице директора Лысиченковой О.В. и С1., где указана услуга, оказанная потребителю: денситометрия; квитанции ООО «***» об оплате С1. услуги 31 марта 2017 года в сумме 800 рублей;

- протокола ЭНМГ в отношении С1. от 31 марта 2017 года, договора возмездного оказания услуг от 31 марта 2017 года, согласно которому С1. оказана услуга ЭНМГ стоимостью 800 рублей;

- протокола осмотра интернет-сайта «***», в ходе которого было установлено, что автомобиль под управлением К1. передвигался по улицам г. Перми 31 марта 2017 года, в частности подъезжал к зданию по ул. **** в 13:08, где выходила С1., и не установлено движение автомобиля в районе ул. ****, где расположено ООО «***»;

- заключений экспертов, согласно выводам которых часть рукописных записей в договорах возмездного оказания медицинских услуг от 31 марта 2017 года, в том числе подписи от имени С1. в каждом из них, были выполнены последней;

- акта проверки Территориального органа Росздравнадзора по Пермскому краю от 10 мая 2017 года, которым установлено осуществление ООО «***» безлицензионной медицинской деятельности по виду работ (услуг) по рентгенологии, а именно оказание С1. услуги по денситометрии; предписания об устранении выявленных нарушений, выданного 10 мая 2017 года Территориальным органом Росздравнадзора по Пермскому краю ООО «***», протокола об административном правонарушении № 56/17 от 12 мая 2017 года о привлечении к административной ответственности ООО «***» за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 14.1 КоАП РФ;

- протокола осмотра информации из ООО «Т2 Мобайл», из которой следует, что в феврале и марте 2017 года Б3. имела многократные соединения с абонентами ООО «***» и Лысиченковой О.В., при этом 31 марта 2017 года географическое положение зафиксировано возле клиники «***» по ул. **** в г. Перми; в период с 28 марта 2017 года по 1 апреля 2017 года географическое положение Лысиченковой О.В. и С1. не совпадает;

- постановления Семнадцатого Арбитражного апелляционного суда №17АП?14025/2017?АК от 19 октября 2017 года, котрым отменено решение Арбитражного суда Пермского края от 25 августа 2017 года, в удовлетворении требований ООО «***» к Территориальному органу Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Пермскому краю о признании недействительным предписания № 01-31 от 10 мая 2017 года отказано. При этом судом установлен факт оказания ООО «***» медицинской услуги по денситометрии, относящейся к рентгенологии, в отсутствие разрешения (лицензии) на оказание услуг по рентгенологии;

- протокола осмотра материалов административного дела № А50-15112/17, в которых имеется заявление за подписью Лысиченковой О.В. от 25 мая 2017 года об оспаривании ненормативного правового акта с приложением документов об оказании С1. 31 марта 2017 года услуги электронейромиографии;

- протоколов осмотра материалов административного дела №А?50?14101/2017 по заявлению Росздравнадзора по Пермскому краю о привлечении ООО «***» к административной ответственности по ч. 2 ст. 14.1 КоАП РФ и аудиозаписей. Лысиченковой О.В. представлена справка об отсутствии на балансе денситометра на 31 марта 2017 года. Решение Арбитражного суда Пермского края от 5 июля 2017 года о привлечении ООО «***» к административной ответственности отменено Семнадцатым Арбитражным апелляционным судом 24 августа 2017 года, однако факт наличия в действиях Общества состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 14.1 КоАП РФ, установлен; в ходе судебного заседания Лысиченкова О.В. поясняла о прохождении С1. 31 марта 2017 года услуги по ЭНМГ, отрицая услугу по денситометрии;

- свидетельства о рождении Е., где отцом указан К1., матерью – Лысиченкова О.В.;

- показаний свидетеля Т1., инспектора по делам несовершеннолетних, о том, что 12 декабря 2017 года она посещала семью по очередному заявлению К1. о ненадлежащем исполнении родительских обязанностей Лысиченковой О.В. В ходе беседы Лысиченкова О.В. жаловалась на К1., который, с ее слов, оговаривал ее, не платил алименты на содержание дочери и забирал дочь по месту своего проживания и не отдавал. Затем стала интересоваться у дочери подробностями нахождения ее в доме отца, выясняя детали этого, ребенок на вопросы отвечал утвердительно. Лысиченкова О.В. сообщила, что по данному факту в отношении К1. проводится проверка Следственным комитетом Орджоникидзевского района г. Перми. 13 декабря 2017 г. Лысиченкова О.В. пришла к ней в ОДН и сообщила, что после разговора с дочерью пришла к выводу, что данный факт имел место не в Орджоникидзевском районе, где проводится проверка, а в Мотовилихинском районе. Лысиченкова О.В. написала заявление по поводу совершения К1. иных действий сексуального характера в отношении Е. по месту проживания его сожительницы, поясняя, что это новые факты, по которым проверка не проводится. Опросив Лысиченкову О.В. по данному факту, ею был составлен рапорт, который вместе с остальными материалами был направлен в отдел полиции по Мотовилихинскому району г. Перми. При ней ребенок не называл конкретных фактов, не говорил подробностей, не называл конкретное место указанных событий, все подробности Лысиченкова О.В. рассказала только на следующий день;

- показаний педагога-психолога С4., из которых следует, что в мае 2018 года она принимала участие при допросе малолетней Е. В результате исследования она не выявила у ребенка признаков психотравмы, связанных с действиями сексуального характера, а выявила признаки невротизации в связи с конфликтной ситуацией в семье. Ребенок деталей и подробностей не рассказал. После того, как Лысиченковой О.В. разрешили войти в комнату, она стала давить на ребенка;

- заключения специалиста С4. по результатам психологического исследования, из которого следует, что в актуальном психоэмоциональном состоянии Е. и ее поведении во время исследования не диагностируется признаков, характерных для детей, пострадавших от действий сексуального характера;

- протоколами осмотра материалов уголовного дела № 11802570015000026, возбужденного 15 апреля 2018 года в следственном отделе по Орджоникидзевскому району г. Перми следственного управления Следственного комитета РФ по Пермскому краю по п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ по факту совершения в отношении малолетней Е. иных действий сексуального характера, в котором имеется: заявление Лысиченковой О.В. в адрес ТУ Минсоцразвития по г. Перми от 31 марта 2017 года, объяснения Лысиченковой О.В. от 22 апреля 2017 года начальнику отделения ОУР ОП № 5 и от 27 мая 2017 года следователю СО по Орджоникидзевскому району г. Перми СУ СК РФ по Пермскому краю, обращение Лысиченковой О.В. от 2 октября 2017 года к руководителю СУ СК РФ по Пермскому краю, заявление от 13 декабря 2017 года в ОП № 6, объяснения Лысиченковой О.В. от 21 декабря 2017 года оперуполномоченному ОУР ОП № 4 УМВД России по г. Перми, заявление от 28 декабря 2017 года в СО по Мотовилихинскому району г. Перми, объяснение от 29 декабря 2017 года следователю СО по Мотовилихинскому району г. Перми, заявление от 2 апреля 2018 года в СУ СК России по Пермскому краю. В заявлениях и объяснениях Лысиченкова О.В. сообщала сведения о совершении К1. в отношении Е. иных действий сексуального характера, сообщала новые обстоятельства противоправных действий, совершенных К1. в отношении дочери. При этом 21 декабря 2017 года, 28 декабря 2017 года, 29 декабря 2017 года Лысиченкова О.В. была предупреждена об ответственности по ст. 306 УК РФ. В материалах дела имеется также протокол выемки у Лысиченковой О.В. диска с записью разговора К3. с малолетней Е.; протокол допроса С1. от 20 июля 2018 года; постановление от 24 мая 2019 года о прекращении уголовного дела № 11802570015000026 за отсутствием события преступления;

- протокола осмотра электронной почты С1., где имелась переписка с Лысиченковой О.В. в период с 26 марта 2018 года по 13 октября 2018 года, в том числе Лысиченкова О.В. направила С1. обвинительное заключение по преступлению, предусмотренному п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ, ряд иных документов, а С1. в ответ отправила Лысиченковой О.В. проекты заявлений;

- протокола осмотра видеозаписей и прослушивания фонограмм, на которых зафиксированы разговоры К1. с Лысиченковой О.В., в ходе которых она просила его не уходить из семьи;

- протокола осмотра видеозаписи, сделанной во время личного приема Лысиченковой О.В. в кабинете руководителя СО по Мотовилихинскому району г. Перми СУ СК РФ по Пермскому краю, где Лысиченкова О.В. рассказала о противоправных действиях К1., неоднократно совершенных в отношении дочери;

- заключения комиссии экспертов от 9 июля 2018 года о том, что Е. каким-либо психическим расстройством не страдала и не страдает, не отмечалось у нее в период времени, относящийся к совершению в отношении нее противоправных действий, и признаков какого-либо психического расстройства, Е. не могла правильно воспринимать обстоятельства и не может в настоящее время давать показания;

- заключения специалиста по результатам психолого-лингвистического исследования аудиозаписей разговоров малолетней Е. с Лысиченковой О.В. и К3., согласно которому в речи ребенка имеется некоторая степень подготовленности, Лысиченкова О.В. задает закрытые и открытые наводящие вопросы с эмоциональным подкреплением одного из вариантов ответов, что воспринимается ребенком за истину, многократное повторение подобных разговоров, вербальное поведение Лысиченковой О.В. в может быть расценено как индуцирование (внушение). Признаков психотравматизации, характерных для детей, пострадавших от сексуального насилия, у Е. не выявлено.

Установив, что перечисленные выше и иные изложенные в приговоре доказательства, отвечают требованиям относимости, допустимости, достоверности, а их совокупность является достаточной для признания Лысиченковой О.В. виновной в совершении преступлений, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о ее виновности: в фальсификации доказательств по гражданскому делу лицом, участвующим в деле, и квалифицировал действия по ч. 1 ст. 303 УК РФ; в фальсификации доказательств по административному делу лицом, участвующим в деле, и квалифицировал действия по ч. 1 ст. 303 УК РФ; в заведомо ложном доносе о совершении преступления, соединенного с обвинением лица в совершении особо тяжкого преступления, с искусственным созданием доказательств обвинения, и квалифицировал действия по ч. 3 ст. 306 УК РФ.

Доводы апелляционных жалоб об отсутствии умысла у Лысиченковой О.В. на совершение преступлений и, соответственно, отсутствии в ее действиях состава преступлений, не нашли своего подтверждения в судебном заседании, и обоснованно отвергнуты совокупностью исследованных доказательств.

Вопреки доводам жалоб адвокатов Бушинского П.В. и Алферовой Л.В. об умысле Лысиченковой О.В. на совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 306 УК РФ, свидетельствуют последовательные действия осужденной: ее обращение в ТУ Минсоцразвития с заявлением при отсутствии объективных данных о совершении К1. преступления, являющегося особо тяжким, против половой неприкосновенности малолетней Е. При этом, указав в обращении на совершение К1. в отношении малолетней Е. действий, подпадающих под признаки иных насильственных действий сексуального характера, Лысиченкова О.В. преследовала цель привлечения К1. именно к уголовной ответственности за совершение особо тяжкого преступления. Обращение Лысиченковой О.В. с ложным доносом не в правоохранительный орган, а в иной орган государственной власти, в данном случае в ТУ Минсоцразвития, не исключает наличия в ее действиях состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 306 УК РФ, поскольку любые обращения, содержащие сведения о совершенном преступлении, подлежат обязательной передаче в правоохранительный орган в целях проведения соответствующей проверки, что и было сделано;

неоднократные обращения в различные правоохранительные органы с аналогичными заявлениями, обжалование решений должностных лиц об отказе в возбуждении по ее заявлению уголовного дела, а также ее действия, направленные на искусственное создание доказательств обвинения, таких как склонение малолетней к произнесению определенных фраз и их неоднократная фиксация на аудио- и видеоустройства, убеждение С1. дать ложные показания по поводу совершения К1. в ее присутствии противоправных действий в отношении Е.

Доводы защитников об отсутствии состава преступления и в связи с тем, что Лысиченкова О.В. не была предупреждена об уголовной ответственности за заведомо ложный донос, не убедительны, опровергаются материалами исследованного уголовного дела, где имеются объяснения и заявления с отметками о предупреждении Лысиченковой О.В. об уголовной ответственности за заведомо ложный донос. Несмотря на это Лысиченкова О.В. продолжала настаивать на возбуждении уголовного дела, поясняя о, якобы, новых фактах противоправного поведения К1. Кроме того, ответственность за заведомо ложный донос наступает независимо от того, был ли заявитель предупрежден об уголовной ответственности по указанной статье или нет.

Суд также обоснованно пришел к выводу, что Лысиченкова О.В., являясь лицом, участвующим в деле, представила через своего представителя в Ленинский районный суд г. Перми в рамках гражданского дела вместе с возражениями фальсифицированные доказательства – копии фиктивных договора займа, дополнительного соглашения к нему и расписки, а также в Арбитражный суд Пермского края для приобщения к материалам административного дела об оспаривании ненормативного правового акта - копию фиктивного протокола электронейромиографического исследования и второго экземпляра договора возмездного оказания услуг.

Из показаний К1., С1., З., Б3., Т3., Т4., К2., П2., Б4., К4., Б2., Т2., В1., Ш., М1., М2., Д1., К5., В2., договора об оказании медицинских услуг, квитанции следует, что в ООО «***» имелся денситометр, Общество проводило исследования по денситометрии, однако лицензии на проведение данных исследований Общество не имело, С1. прошла обследование 31 марта 2017 года, что подтверждается не только договором и квитанцией, но и сведениями о географическом местоположении абонентов С1. и Б3., проводившей обследование. При этом аппарат находился не в помещении Общества, а был спрятан от К1. по другому адресу. В целях избежать административной ответственности ООО «***» в лице директора Лысиченковой О.В. оспорило предписание Росздравнадзора от 10 мая 2017 года и представила в арбитражный суд заявление от 25 мая 2017 года, договор и протокол ЭНМГ, содержащие ложные сведения об оказании С1. в указанный день услуги по ЭНМГ, однако С1. данного обстоятельства не подтвердила, указав, что ЭНМГ проходила в другой день, намного позже. Кроме того, 31 марта 2017 года абоненты С1. и Лысиченкова О.В. не пересекались. В этой связи доводы защиты об отсутствии состава преступления, неустановлении времени совершения преступления являются несостоятельными.

Суд также верно пришел к выводу, что Лысиченкова О.В., не желая раздела совместно нажитого имущества – денежных средств, сфальсифицировала доказательства: договор займа с П1., дополнительное соглашение, расписку, и представила их в Ленинский районный суд г. Перми. Вместе с тем из показаний К1., сведений о движении денежных средств на счетах К1. и Лысиченковой О.В., заявления Лысиченковой О.В. в отдел полиции, аудиозаписи разговоров Лысиченковой О.В. следует, что у семьи К1. и Лысиченковой О.В. имелись денежные средства 18 832 доллара США, приобретений, требующих большое вложение средств, не осуществлялось, Лысиченкова О.А. была озабочена необходимостью вывода денежных средств из общей массы совместно нажитого имущества, в связи с чем составила договор займа с П1., как это она уже делала, когда К1. перепрятал часть денег, и она обратилась в полицию.

Суд также верно указал, что при рассмотрении гражданского дела достоверность доказательств (договора займа, дополнительного соглашения к нему и расписки) не проверялась, суд при разрешении споров исходит из добросовестности сторон по представлению доказательств. Поэтому решение Ленинского районного суда г. Перми, которым в разделе суммы денег в долларах США было отказано, не является преюдициальным для установления в действиях Лысиченковой О.В. состава преступления.

Тот факт, что свидетель П1., подтвердившая заключение договора займа с Лысиченковой О.В., не была привлечена к уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, вопреки доводам жалоб, не свидетельствует об отсутствии в действиях Лысиченковой О.В. состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 303 УК РФ, поскольку как установлено судом, П1. не подозревала об истинных намерениях Лысиченковой О.А. сфальсифицировать доказательства в суде.

Доводы жалоб, в которых приводятся изложение своих версий обстоятельств дела и анализ доказательств, сводятся к переоценке доказательств по делу. Тот факт, что данная судом оценка обстоятельствам дела не совпадает с позицией осужденной, не свидетельствует о нарушении судом требований закона и не является основанием для отмены или изменения приговора.

Каких-либо не устраненных сомнений по делу, которые должны быть истолкованы в пользу Лысиченковой О.В., не усматривается.

Выводы суда о виновности Лысиченковой О.В. и о квалификации ее действий сомнений не вызывают, поскольку они надлежаще мотивированы и подтверждены исследованными доказательствами.

Вопреки доводам, содержащимся в апелляционных жалобах, судом апелляционной инстанции не установлено нарушений уголовно-процессуального закона в ходе предварительного расследования и при рассмотрении дела судом, которые ставили бы под сомнение законность расследования уголовного дела, самой процедуры судебного разбирательства, и могли бы повлиять на правильность и объективность выводов о доказанности виновности Лысиченковой О.В.

Как видно из протокола судебного заседания, судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст.ст. 273 - 291 УПК РФ, суд не ограничивал прав участников процесса по исследованию имеющихся доказательств, каких-либо данных, свидетельствующих об одностороннем или неполном судебном следствии, не имеется.

Порядок предоставления доказательств регулируется ст. 274 УПК РФ, данных о том, что сторона защиты была ограничена в праве на предоставление доказательств, судебной коллегии не представлено.

Не усматривается также нарушений требований ст. 278 УПК РФ при допросе свидетелей, поскольку выяснение судом процессуальных вопросов до начала допроса сторонами, а также обстоятельств, связанных с процедурой допроса в ходе предварительного расследования, уточнение ответов, таковым нарушением не является. Права и обязанности свидетелей разъяснены им судом в необходимом объеме.

Уголовное дело рассмотрено по существу в пределах, установленных ст. 252 УПК РФ, в отсутствие нарушений требований ст.ст. 15, 240, 244 УПК РФ. Судом были созданы все необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, приняты все предусмотренные законом меры по обеспечению состязательности процесса и равноправия сторон. Сторона обвинения и сторона защиты в полном объеме пользовались предоставленными им правами, активно участвовали в исследовании доказательств, их самостоятельном получении и представлении суду.

Все ходатайства, заявленные стороной защиты, в том числе те, в удовлетворении которых судом было отказано, на что указано в апелляционных жалобах адвокатов, были рассмотрены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, а принятые по ним решения являются обоснованными и мотивированными.

Имеющиеся в деле доказательства получены в соответствии с требованиями закона, оснований для признания их недопустимыми не имелось. Для истребования видеозаписей и аудиозаписей, приобщенных к иному уголовному делу, отсутствовали основания, в связи с чем ходатайства стороны защиты в указанной части были обоснованно отклонены судом.

Отказ суда в удовлетворении ряда заявленных осужденной и стороной защиты ходатайств нарушением уголовно-процессуального закона не является, поскольку надлежащие мотивы такого отказа судом приведены.

Вещественные доказательства, об осмотре и исследовании которых ходатайствовала сторона защиты, были осмотрены в ходе предварительного расследования, составлены соответствующие протоколы, которые оглашались и исследовались в судебном заседании. Содержание всех процессуальных документов осужденной и защитнику известно.

Заявленные отводы разрешены в соответствии с требованиями УПК РФ, и приводимые осужденной и защитником в обоснование отводов доводы не могут свидетельствовать о заинтересованности председательствующего и государственного обвинителя в принятии решений по заявленным ходатайствам, либо в исходе дела. Довод адвоката Алферовой Л.В. о невозможности рассмотрения председательствующим по делу судьей заявленного ему отвода не основан на законе, в соответствии с ч. 4 ст. 65 УПК РФ отвод, заявленный судье, единолично рассматривающему уголовное дело, разрешается этим же судьей.

Сам по себе отказ суда в удовлетворении ходатайств стороны защиты при соблюдении процедуры их рассмотрения не свидетельствует об ущемлении прав подсудимой и о наличии у суда обвинительного уклона.

Протокол судебного заседания соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ. В нем отражены все действия суда в том порядке, в каком они имели место в ходе судебного заседания, приведены показания всех допрашиваемых в судебном заседании лиц; также имеется в деле и аудиопротокол. Сопоставление текстов протокола с аудиозаписью судебных заседаний позволяет сделать вывод о том, что протоколы судебных заседаний в бумажном виде вопреки доводам жалобы изложены достаточно подробно и существенно от аудиозаписи не отличаются. Принесенные адвокатом Алферовой Л.В. замечания рассмотрены в соответствии с требованиями ст. 260 УПК РФ. По результатам рассмотрения 12, 17 и 26 февраля 2021 года приняты постановления (т. 33 л.д. 228-233, т. 34 л.д. 74, т. 35 л.д. 141), оснований для признания которых незаконными не имеется.

Из аудиопротокола также следует, что представленные стороной обвинения письменные доказательства исследованы в необходимом объеме, в связи с чем доводы апелляционной жалобы адвоката о недопустимости всех письменных доказательств нельзя признать состоятельными.

При этом в приговоре с достаточной полнотой приведено содержание показаний потерпевшего и свидетелей, данных ими в судебном разбирательстве и на предварительном следствии, с отражением в них всех существенных обстоятельств, влияющих на правильность установления фактических обстоятельств по делу и на квалификацию действий Лысиченковой О.В.; каждым показаниям судом первой инстанции дана оценка, с приведением мотивов, по которым конкретные показания и в какой части признаны достоверными, а в иной части - недостоверными. Учтено, что показания, которые положены в основу приговора, получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, последовательны, согласуются между собой и с письменными доказательствами по делу, дополняют друг друга, не доверять данным показаниям оснований не имеется.

Оснований к оговору потерпевшим и свидетелями осужденной Лысиченковой О.В. судом не установлено.

Доводы жалоб о необоснованном признании К1. потерпевшим являются несостоятельными.

Так, в соответствии с ч. 1 ст. 42 УПК РФ потерпевшим является физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред.

Постановлением следователя от 7 июня 2019 года К1. признан потерпевшим, поскольку совершенным преступлением ему причинен моральный вред, обусловленный созданием для него угрозы безосновательного уголовного преследования и ограничения в правах.

Кроме того, следует отметить, что согласно протоколу судебного заседания, потерпевший был допрошен в ходе судебного разбирательства при рассмотрении дела по существу с соблюдением требований ст. 277 УПК РФ, он дал подробные пояснения относительно совершенного в отношении него преступления, при этом участники процесса, в том числе сторона защиты, не были лишены возможности задавать потерпевшему соответствующие вопросы. Тот факт, что допрос потерпевшего прерывался в связи с необходимостью исследования других доказательств, не свидетельствует о таком нарушении уголовно-процессуального закона, которое бы влекло изменение или отмену приговора.

Не является также основанием для признания недопустимыми доказательствами показаний свидетелей, допрошенных в присутствии потерпевшего К1. Данное обстоятельство не ставит под сомнение правдивость данных, как потерпевшим, так и свидетелями, показаний. Кроме того, защитником и осужденной в полной мере было осуществлено свое право на выяснение у свидетелей известных им обстоятельств. При этом председательствующим обоснованно снимались вопросы, ответы на которые следовали из содержания их показаний, даны были ранее, и вопросы, не относящиеся к предмету доказывания.

Не влечет также признание доказательства – очной ставки К1. и С1. недопустимым его оглашение до окончания допроса потерпевшего, что не свидетельствует о получении этого доказательства с нарушением уголовно-процессуального закона.

Доводы адвоката Алферовой Л.В. о том, что К1. не был допрошен как свидетель по преступлениям, предусмотренным ч. 1 ст. 303 УК РФ, не ставят под сомнение достоверность его показаний по обстоятельствам преступлений о фальсификации доказательств, данных им как потерпевшим, учитывая, что допрос потерпевшего и допрос свидетеля существенно не отличаются.

Каких-либо существенных противоречий в показаниях потерпевшего и свидетелей, которые приняты судом как допустимые и достоверные доказательства по делу, не усматривается.

Имеющиеся в уголовном деле заключения экспертов и специалистов соответствуют требованиям закона, предъявляемым к проведению экспертиз и исследований, составлению заключений. Содержащиеся в заключениях выводы мотивированы и ясны, не содержат противоречий, экспертизы и исследования проведены квалифицированными специалистами, компетентность которых сомнений не вызывает.

В приговоре подробно приведены и подвергнуты оценке, в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ, показания осужденной Лысиченковой О.В. свидетелей защиты А., К3., также приведены и мотивированы выводы суда о недостоверности их показаний, которые обоснованно оценены, как противоречащие фактическим обстоятельствам происшедшего, установленным судом на основании достаточной совокупности иных указанных в приговоре достоверных и допустимых доказательств. При этом обоснованно судом было принято решение об исследовании показаний подсудимой, данных в ходе предварительного следствия на основании п. 3 ч. 1 ст. 276 УПК РФ. После неоднократного предоставления возможности дать показания по делу, подсудимая настаивала на исследовании доказательств стороны защиты, которые к этому времени уже были исследованы и других доказательств не представлено, данное заявление суд обоснованно расценил как фактический отказ давать показания в судебном заседании.

Законные и обоснованные решения принял суд в порядке ч. 3 ст. 258 УПК РФ об удалении подсудимой Лысиченковой О.В. из зала судебного заседания 17 сентября, 17 декабря 2021 года, поскольку она неоднократно нарушала порядок в судебном заседании, вступала в пререкания и не подчинялась распоряжениям председательствующего, в связи с чем председательствующий делал ее замечания и предупреждал о недопустимости подобного поведения. До первого удаления из зала судебного заседания Лысиченковой О.В. были объявлены замечания 5 июня 2020 года, 16 июня, 23 июня 2020 года. Председательствующий вновь разъяснил положения ст.ст. 257, 258 УПК РФ, в том числе правовые последствия и возможные меры реагирования на допущенные со стороны подсудимой нарушения. Однако Лысиченкова О.В. не реагировала, пререкалась с председательствующим, мешала ведению процесса, во время допросов свидетелей П2., В1. высказывала реплики, в ходе заявления ходатайств и их обсуждения комментировала их, перебивала потерпевшего и защитника, вставляла реплики, проявляя неуважение к суду, во время обсуждения ходатайств участников заявляла свои ходатайства. Председательствующим 30 июня, 3 июля, 7 июля, 13 июля, 15 июля 2020 года сделаны замечания подсудимой и разъяснены последствия и возможные меры реагирования на допущенные нарушения с ее стороны. Однако и после этого подсудимая перебивала потерпевшего, нарушая установленный порядок. 3 августа, 6 августа, 13 августа, 14 августа, 1 сентября 2020 года не подчинялась распоряжениям председательствующего, допускала реплики во время выступления сторон, в том числе защитника, перебивала председательствующего.

После возвращения 3 ноября 2020 года в зал суда и продолжения рассмотрения дела с ее участием Лысиченкова О.В. продолжила нарушать порядок в судебном заседании, пререкалась с председательствующим, перебивала его и не подчинялась распоряжениям, препятствовала проведению судебного заседания, в связи с чем подсудимой неоднократно объявлялись замечания, и она предупреждалась о недопустимости подобного поведения в судебном заседании. Однако Лысиченкова О.В. не вняла этим разъяснениям и в очередной раз нарушила порядок судебного заседания, не подчинялась распоряжениям председательствующего, демонстрировала явное неуважение к суду и участникам судебного заседания. Указанные действия Лысиченковой О.В. обоснованно расценены судом как злоупотребление подсудимой процессуальными правами, которое носит системный характер, после неоднократных призывов к Лысиченковой О.В. соблюдать порядок и объявления ей замечаний, на которые та не реагировала, 17 декабря 2020 года принял законное и обоснованное решение об удалении подсудимой из зала суда до окончания прений сторон.

При этом суд апелляционной инстанции учитывает, что удаление подсудимой из зала судебного заседания в соответствии со ст. 258 УПК РФ является мерой воздействия на нее за нарушение порядка в судебном заседании и не лишает ее права участвовать в судебном заседании и осуществлять свою защиту в установленных процессуальных формах, исключая при этом возможность злоупотребления последней предоставленными ей правами. Данная мера реагирования не может рассматриваться как ограничивающая права и свободы подсудимой, поскольку право на рассмотрение уголовного дела в ее присутствии не означает, что оно должно быть гарантировано даже при нарушении ею порядка в зале судебного заседания и при создании препятствий для надлежащего осуществления правосудия и реализации другими участниками процесса гарантированных Конституцией Российской Федерации процессуальных прав, что и было установлено по настоящему уголовному делу.

Возвращение подсудимой в зал судебного заседания не предполагало повторения всех тех судебных действий, которые были совершены в ее отсутствие и участия в которых она сама себя лишила в результате ненадлежащего поведения, что не может расцениваться как нарушение ее права на судебную защиту.

Доводы защитника о лишении подсудимой возможности сформировать свою позицию по делу ввиду отказа в ознакомлении с протоколом судебного заседания за дни, в которые подсудимая была удалена, и об ограничении Лысиченковой О.В. в выступлении с последним словом не основаны на материалах дела, из которых следует, что свою позицию по делу подсудимая довела до суда, выступая в течение нескольких дней с последним словом, которое в письменном виде в нескольких томах приобщено к материалам дела и учтено судом при постановлении приговора.

Таким образом, ограничений каких-либо прав подсудимой Лысиченковой О.В. судом не допущено.

Не усматривается также таких ограничений и принятием судом 10 ноября 2020 года решения о принудительном приводе подсудимой в судебное заседание, поскольку подсудимая, извещенная о времени, дате и месте судебного заседания, уклонилась от явки в суд, доказательств уважительности своей неявки не представила, нахождение на амбулаторном лечении не исключало ее явки в суд.

Доводы жалобы о нарушении права Лысиченковой О.В. на защиту в связи с назначением ей защитников Савкова Е.А., Кишмерешкиной Н.И., Бушинского П.В. при наличии у нее соглашения с Алферовой Л.В. также несостоятельны.

Возможность ограничения права на выбор определенного адвоката, равно как и отказ от его услуг, обусловлена, как отмечает Конституционный Суд РФ, публично-правовой природой оказания юридической помощи гражданину и допускается в интересах правосудия в целях обеспечения судебной защиты не только данного лица, но и других участников процесса, в том числе и потерпевших.

Из материалов уголовного дела, протоколов судебного заседания следует, что вследствие невозможности участия в судебном заседании адвоката Алферовой Л.В., с которой у Лысиченковой О.В. ранее было заключено соглашение о представлении ее интересов, отсутствия сведений об уважительности неявки адвоката, судом первой инстанции 20 февраля 2020 года Лысиченковой О.В. была предоставлена возможность заключить соглашение с другим адвокатом, и принято решение о назначении ей в порядке ст. 51 УПК РФ адвоката Савкова Е.А. При этом адвокат Савков Е.А. ознакомился с материалами уголовного дела, участвовал в судебном заседании.

15 октября 2020 года защитник по соглашению адвокат Алферова Л.В. не явилась в судебное заседание, доказательств уважительности своей неявки не представила. В судебное заседание для защиты осужденной явился адвокат Алферов, с которым было заключено соглашение и который не был готов к судебному заседанию, с материалами дела не ознакомился, по его ходатайству суд отложил судебное заседание более чем на пять суток на 22 октября 2020 года, предоставив возможность ознакомиться с материалами дела. Однако 22 октября 2020 года в судебное заседание явилась адвокат Мамедова, с которой также накануне было заключено соглашение. Адвокат не была готова к судебному разбирательству, с материалами дела не ознакомилась, что повлекло очередное отложение судебного заседания и принято решение о назначении Лысиченковой О.В. защитника в порядке ст. 51 УПК РФ. После перерыва к участию в деле по назначению суда была допущена адвокат Кишмерешкина Н.И., которой была предоставлена возможность ознакомиться с материалами дела, она участвовала в судебном заседании, занимала активную позицию защиты.

В ходе произнесения подсудимой последнего слова с 15 по 25 января 2021 года ранее участвующая по соглашению адвокат Алферова Л.В. не явилась в судебное заседание 18 января 2021 года, поскольку было расторгнуто соглашение. В связи с этим судебное заседание было отложено на срок более чем предусмотренный законом 5 дней, судом Лысиченковой О.В. была предоставлена возможность заключить соглашение с другим адвокатом, и принято решение о назначении ей в порядке ст. 51 УПК РФ адвоката Бушинского П.В. в целях обеспечения права на защиту. Подсудимая правом на приглашение защитника по соглашению не воспользовалась.

Обстоятельств, предусмотренных ст. 72 УПК РФ, исключающих участие защитников Савкова Е.А., Кишмерешкиной Н.И., Бушинского П.В. в производстве по данному уголовному делу, не имелось. Удовлетворение заявления осужденной об отводе адвоката Савкова Е.А. в последующем 26 мая 2020 года, невозможность участия адвоката Кишмерешкиной Н.И. течение более пяти суток в судебном заседании, в том числе в судебных прениях, не свидетельствует о незаконности их назначения ранее судом. При этом в судебных прениях принимала участие адвокат по соглашению Алферова Л.В., с которой в стадии последнего слова было расторгнуто соглашение, а замена защитника по назначению не влечет повторения предыдущих стадий судебного разбирательства. Кроме того, адвокатом Бушинским П.В. и подсудимой ходатайств о возобновлении судебного следствия не было заявлено.

Вопреки доводам жалобы адвоката Алферовой Л.В. разрешение председательствующим заявленного на стадии последнего слова отвода не свидетельствует о нарушении положений ст. 294 УПК РФ и необходимости возобновлении судебного следствия, поскольку судебное следствие может быть возобновлено судом лишь в случае, если участники прений сторон сообщат о новых обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела, или заявят о необходимости предъявить суду для исследования новые доказательства.

Принимая во внимание, что подсудимая Лысиченкова О.В. и ее защитник по соглашению Алферова Л.В. манипулировали правом на защиту, тем самым негативно влияя на судебное разбирательство в целом, допуская возможность срыва производства процессуальных действий по делу, что ущемляло конституционные права иных участников процесса, суд обоснованно принял решения о назначении подсудимой защитников. Решения об отклонении отказа от защитников по назначению ввиду злоупотребления правом на защиту со стороны подсудимой обоснованы и мотивированны. При этом адвокат по соглашению Алферова Л.В. в полном объеме выполнила взятые на себя обязательства.

При таком положении, когда на все стадиях досудебного и судебного производства интересы осужденной защищали профессиональные защитники, занимавшие активную позицию при исследовании доказательств, доведении до суда позиции по всем обсуждаемым вопросам, доводы жалоб о нарушении права Лысиченковой О.В. на защиту не могут быть признаны обоснованными.

Также не свидетельствует о нарушении права на защиту и разъяснение прав подсудимой в отсутствие защитника, поскольку обязательное участие защитника при этом не требуется и не влечет повторение данных действий суда при вступлении в рассмотрение дела другого защитника.

Несостоятельны доводы защитника о незаконности предъявления Лысиченковой О.В. обвинения по ч. 3 ст. 306 УК РФ, поскольку уголовное дело по названной норме не возбуждалось.

Установив наличие достаточных доказательств, дающих основание для обвинения лица в совершении преступления, следователь обоснованно в соответствии со ст. 171 УПК РФ предъявил Лысиченковой О.В. обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 306 УК РФ. При этом, по смыслу закона, возбуждение уголовного дела по менее тяжкой статье УК РФ не препятствует предъявлению обвинения по более тяжкой статье УК РФ.

Суд не установил обстоятельств, исключающих уголовное преследование подсудимой, и обоснованно пришел к выводу о назначении ей наказания.

При назначении наказания суд учел данные о личности осужденной, смягчающие наказание обстоятельства, влияние наказания на исправление осужденной и условия жизни ее семьи.

Так, судом принято во внимание, что Лысиченкова О.В. на учете у врача психиатра и нарколога не состоит, имеет постоянное место жительства, где участковым уполномоченным полиции характеризуется удовлетворительно, жалоб от соседей и родственников на ее поведение не поступало, по прежнему месту жительства характеризовалась удовлетворительно, участковым уполномоченным полиции отмечены частые конфликты между Лысиченковой О.В. и К1., от которых поступали неоднократные заявления о противоправных действиях.

Обстоятельств, предусмотренных ст. 61 УК РФ, позволяющих назначить наказание с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ, судом не установлено, на что обоснованно указано в приговоре.

Вместе с тем смягчающими наказание обстоятельствами суд признал наличие малолетнего ребенка и состояние здоровья, что в равной степени относится ко всем преступлениям. При этом каждое обстоятельство установлено судом в судебном заседании.

В связи с чем доводы потерпевшего о том, что судом не установлены смягчающие наказание обстоятельства, материалами дела не подтверждены.

Обстоятельств, отягчающих наказание осужденной, судом не установлено и из материалов не усматривается.

Часть 1 ст. 63 УК РФ содержит исчерпывающий перечень отягчающих наказание обстоятельств, который расширительному толкованию не подлежит.

По смыслу закона под привлечением к совершению преступления лица, не достигшего возраста, с которого наступает уголовная ответственность, следует понимать активные действия взрослого лица, направленные на возбуждение желания совершить преступление. Эти действия взрослого лица могут выражаться в форме обещаний, обмана, угроз или иным способом, в том числе путем уговоров и убеждений. Оснований полагать, что Лысиченкова О.В. привлекла малолетнюю Е. к совершению преступления, за которое осуждена, не имеется, не свидетельствуют об этом и установленные судом фактические обстоятельства. Поэтому отсутствуют основания для признания отягчающим наказание обстоятельством использование малолетнего ребенка в качестве прикрытия и орудия посягательства, как об этом ставится вопрос в жалобе потерпевшего и его представителя.

Вместе с тем исключительных обстоятельств, существенно снижающих общественную опасность содеянного, позволяющих назначить наказание с применением ст. 64 УК РФ, судом не установлено.

Суд не усмотрел также оснований для изменения категории преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 306 УК РФ, с учетом фактических обстоятельств его совершения и степени общественной опасности.

Суд обоснованно пришел к выводу о назначении наказания за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 303 УК РФ, в виде штрафа и освобождении от наказания в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, что соответствует требованиям уголовного и уголовно-процессуального законов.

В то же время в целях восстановления социальной справедливости, исправления подсудимой и предупреждения совершения ею новых преступлений, суд пришел к выводу о невозможности исправления Лысиченковой О.В. без изоляции от общества и назначении ей наказания в виде реального лишения свободы за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 306 УК РФ, и отсутствии оснований для применения ст.ст. 53.1, 73, 82 УК РФ.

Судебная коллегия также не установила оснований для применения ст. 64, ч. 6 ст. 15, ст. 53.1, ст. 82 УК РФ, с учетом фактических обстоятельств совершенного преступления, возраста осужденной, отсутствия исключительных обстоятельств и в настоящее время достоверных сведений о местонахождении ребенка.

Однако судебная коллегия не может согласиться с выводом суда о невозможности достижения целей наказания в условиях испытательного срока с возложением на осужденную обязанностей, которые будут способствовать ее исправлению.

Принимая во внимание характеристики личности осужденной, смягчающие наказание обстоятельства и отсутствие отягчающих, судебная коллегия полагает возможным применить положения ст. 73 УК РФ.

При этом судебная коллегия не усматривает оснований для увеличения срока назначенного Лысиченковой О.В. лишения свободы, о чем просит потерпевший в своей жалобе, поскольку определенный судом срок представляется справедливым.

Учитывая, что судебной коллегией применяются положения ст. 73 УК РФ и назначается наказание условно, мера пресечения в отношении Лысиченковой О.В. в виде заключения под стражу и постановление Орджоникидзевского районного суда г. Перми от 5 февраля 2021 года об объявлении ее в розыск подлежат отмене.

В связи с этим доводы апелляционного представления об исчислении срока отбывания наказания и зачете времени содержания под стражей судебная коллегия оставляет без удовлетворения.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Решая вопрос о размере компенсации причиненного потерпевшему морального вреда, суду следует руководствоваться требованиями разумности и справедливости.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца, суд принял во внимание все перечисленные потерпевшим в апелляционной жалобе обстоятельства. В частности то, что срок расследования уголовного дела длился более года, в это время потерпевший К1. был ограничен в правах, неоднократно допрошен в ходе следственных действий, не мог видеться с дочерью, в общении с которой препятствовали воспитатели детского сада, имелась угроза его безосновательного уголовного преследования, также допрошены его родственники, в отношении малолетней дочери проводились экспертизы и допрос, изменилось отношение общества к нему и ухудшилось его состояние здоровья, в связи с этим перенес нравственные страдания.

Кроме того, при определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции учел имущественное положение ответчика Лысиченковой О.В., ее материальное положение, состояние здоровья, что соответствует положениям п. 3 ст. 1083 ГК РФ.

Руководствуясь принципами разумности и справедливости, позволяющими с одной стороны максимально возместить причиненный моральный вред, а с другой стороны - не допустить неосновательного обогащения истца и не поставить в чрезмерно тяжелое имущественное положение ответчика, суд первой инстанции правильно определил размер компенсации морального вреда в размере 70 000 рублей.

С учетом изложенного судебная коллегия полагает, что определенный судом размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика в пользу истца, соответствует требованиям разумности и справедливости, степени вины ответчика, степени нравственных страданий истца и установленным судом обстоятельствам, подлежащим учету при определении размера такой компенсации.

Оснований для увеличения суммы компенсации морального вреда судебная коллегия не установила.

В соответствии с требованиями п. 11 ч. 1 ст. 299, ст. 115 УПК РФ суд разрешил вопрос об имуществе, на которое наложен арест. При этом судебная коллегия отмечает, что арест имущества должника по общему правилу должен быть соразмерен объему требований взыскателя. Учитывая, что стоимость арестованного имущества - автомобиля значительно превышает размер взысканной компенсации морального вреда, иных имущественных взысканий с Лысиченковой О.В. не имеется, решение суда о снятии ареста с принадлежащего Лысиченковой О.В. автомобиля Toyota RAV4, является правильным.

Оснований для вынесения частных постановлений не усматривается.

Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Орджоникидзевского районного суда г. Перми от 5 февраля 2021 года в отношении Лысиченковой Ольги Васильевны изменить:

в соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное Лысиченковой О.В. наказание по ч. 3 ст. 306 УК РФ в виде двух лет лишения свободы считать условным с испытательным сроком 2 года 6 месяцев;

Возложить на осужденную Лысиченкову О.В. обязанности: не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденной, периодически являться в указанный орган для регистрации.

Меру пресечения в виде заключения под стражу отменить.

В остальном этот же приговор в отношении Лысиченковой О.В. оставить без изменения, апелляционное представление государственного обвинителя Ширкина А.В., апелляционные жалобы потерпевшего К1. и его представителя Б1., адвокатов Бушинского П.В. и Алферовой Л.В. – без удовлетворения.

Постановление Орджоникидзевского районного суда г. Перми от 5 февраля 2021 года об объявлении Лысиченковой Ольги Васильевны в розыск отменить.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции путем подачи кассационной жалобы, представления через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу, с соблюдением требований ст. 401.4 УПК РФ.

В случае пропуска срока кассационного обжалования или отказа в его восстановлении кассационные жалоба, представление подаются непосредственно в суд кассационной инстанции и рассматриваются в порядке, предусмотренном ст.ст. 401.10–401.12 УПК РФ,

В случае подачи кассационных жалобы, представления лица, участвующие в деле, вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий подпись

Судьи подписи