Решение по делу № 22К-1289/2024 от 15.04.2024

    № 3/2-107/2024                                                         Судья первой инстанции: Белоусов М.Н.

    № 22К-1289/2024                                       Судья апелляционной инстанции: Глухова Е.М.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

17 апреля 2024 года                                                                    г. Симферополь

Верховный Суд Республики Крым в составе:

председательствующего судьи – Глуховой Е.М.,

при секретаре судебного заседания – Корохове А.С.,

с участием прокурора – Рахмановой Ю.А.,

обвиняемого – ФИО1 (посредством видеоконференц-связи),

защитника – адвоката Халаимова В.Г.,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы дела по апелляционной жалобе защитника обвиняемого ФИО1 – адвоката Халаимова В.Г. на постановление Киевского районного суда г. Симферополя Республики Крым от 27 марта 2024 года, которым в отношении

ФИО1,

ДД.ММ.ГГГГ года рождения, <данные изъяты>, несудимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 159 ч.4 УК РФ,

продлен срок содержания под стражей на 3 месяца, а всего до 4 месяцев 28 суток, т.е. до 30 июня 2024 года.

Заслушав доклад судьи о содержании постановления и доводах апелляционной жалобы защитника, выслушав участников судебного разбирательства по доводам апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции,

    УСТАНОВИЛ:

Постановлением Киевского районного суда г. Симферополя Республики Крым от 27 марта 2024 года продлен срок содержания под стражей обвиняемого ФИО1 на 3 месяца, а всего до 4 месяцев 28 суток, т.е. до 30 июня 2024 года.

В апелляционной жалобе защитник обвиняемого ФИО1 – адвокат Халаимов В.Г., полагая обжалуемое постановление незаконным и необоснованным ввиду существенного нарушения требований уголовно-процессуального закона, просит его отменить, постановить новое решение об избрании ФИО1 иной, более мягкой, меры пресечения в виде домашнего ареста.

В обоснование своих доводов защитник, приводя положения ст.ст. 97, 107, 108, 110 УПК РФ, разъяснения Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 41 от 19 декабря 2013 года «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий», указывает, что органом предварительного расследования не представлены и судом в обжалуемом постановлении не приведены сведения, подтверждающие наличие оснований полагать, что обвиняемый скроется от предварительного следствия и суда, может продолжать заниматься преступной деятельностью, может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Обращает внимание, что обжалуемое решение судом первой инстанции принято по результатам рассмотрения ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей, поданного в суд до рассмотрения апелляционной жалобы стороны защиты на постановление суда от 20 марта 2024 года об изменении меры пресечения в отношении обвиняемого с домашнего ареста на заключение под стражу и до истечения срока предыдущей меры пресечения.

Считает, что судом не учтены те обстоятельства, что ФИО1 не имеет судимости, ранее от правоохранительных органов и суда не скрывался, самостоятельно явился к следователю по данному уголовному делу и неоднократно давал пояснения в рамках данного уголовного дела, положительно характеризуется по последнему месту работы, в настоящее время трудоустроен, страдает рядом тяжелых заболеваний, зарегистрирован ДД.ММ.ГГГГ и постоянно проживает совместно со своей семьей в г. Симферополе, имеет троих несовершеннолетних детей, а ФИО6, с которой обвиняемый совместно проживает, находится в состоянии беременности и ими подано заявление о заключении брака.

Считает, что в связи с обвинением ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ст. 159 ч.4 УК РФ, как совершенного при осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности, мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении него согласно ст. 108 ч. 1.1 УПК РФ может быть избрана только при наличии одного из указанных в данной норме закона обстоятельств, однако ФИО1 имеет постоянное место жительства, ранее от органов предварительного расследования и суда не скрывался, меру пресечения в виде домашнего ареста не нарушал, а органом следствия сделаны выводы об этом и приведены обстоятельства, не имеющие отношения к ФИО1

Полагает необоснованными и носящими предположительный характер доводы органа предварительного расследования о том, что ФИО1 достоверно известны данные о личности лиц, давших показания по делу, а также их место жительства и семейное положение, в связи с чем, оставаясь на свободе, обвиняемый будет иметь реальную возможность оказать давление на них, их родственников и близких им лиц с целью отказа от своих показаний, о том, что ФИО1 с целью избежать уголовной ответственности имеет возможность оказать давление на представителей потерпевшего, о том, что ФИО1, находясь на свободе, как ранее занимавший руководящую должность в ООО «<данные изъяты>», используя наличие тесных связей и доверительных отношений с его действующим руководством, сможет принять меры к изготовлению иных подложных документов, касающихся исполнения данного контракта, с целью противодействия предварительному следствию, чем повлиять на сбор доказательств по делу и установление всех обстоятельств расследуемого преступления, о том, что отказавшись от добровольного возмещения имущественного ущерба в размере 14 221 397, 13 руб., причиненного ГБУ РК «<данные изъяты>», ФИО1, оставаясь на свободе, предпримет меры к сокрытию денежных средств и имущества, подлежащих аресту в ходе предварительного следствия, чем окажет противодействие предпринимаемым мерам по возмещению ущерба по уголовному делу, о том, что в настоящее время имеются основания полагать о причастности к совершению инкриминируемого деяния иных лиц из числа действующих и бывших сотрудников ООО «<данные изъяты>», с которыми ФИО1, оставаясь на свободе, вступит в сговор с целью противодействия расследованию.

Указывает о необоснованности вывода суда о том, что ФИО1 в период нахождения под домашним арестом пытался связаться с потерпевшим по уголовному делу с целью совершения последним действий, которые бы свидетельствовали о невиновности ФИО1, поскольку следствием не представлено никаких прямых доказательств, а обстоятельства, на которые ссылается следователь, носят косвенный характер и не могут оцениваться в качестве надлежащих доказательств, свидетельствующих о нарушении ФИО1 условий исполнения домашнего ареста, ссылаясь на то обстоятельство, что мобильный телефон принадлежит супруге обвиняемого ФИО6, которой и осуществлялось общение и поиск информации с его использованием.

Проверив представленные материалы, обсудив доводы апелляционной жалобы защитника, выслушав участников процесса по доводам апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

    Как следует из материалов дела, 31 января 2024 года в отношении ФИО1, ФИО7 и ФИО8 возбуждено уголовное дело № по признакам преступления, предусмотренного ст. 159 ч.4 УК РФ, по которому ФИО1 9 февраля 2024 года предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ст. 159 ч.4 УК РФ, как мошенничество, т.е. хищение чужого имущества путем обмана, совершенное группой лиц по предварительному сговору, лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере.

            1 февраля 2024 года ФИО1 задержан в порядке ст.ст. 91, 92 УПК РФ по подозрению в совершении вышеуказанного преступления и постановлением Киевского районного суда г. Симферополя Республики Крым от 2 февраля 2024 года ему избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на 1 месяц 30 суток, т.е. до 31 марта 2024 года, которое апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Крым от 14 февраля 2024 года отменено с избранием в отношении обвиняемого ФИО1 меры пресечения в виде домашнего ареста на 1 месяц 17 суток, т.е. до 31 марта 2024 года с установлением запретов общаться с лицами, проходящими по уголовному делу в качестве обвиняемых, потерпевших, свидетелей без соответствующего разрешения следователя либо суда, отправлять и получать почтово-телеграфные отправления, за исключением почтово-телеграфной корреспонденции, направленной и полученной из судов, прокуратуры и органов предварительного расследования, использовать средства связи и информационно-телекоммуникационную сеть «Интернет», за исключением вызова скорой медицинской помощи, сотрудников правоохранительных органов, аварийно-спасательных служб, в случае возникновения чрезвычайной ситуации, а также общения с защитником, органом предварительного расследования и контролирующим органом, о каждом таком звонке обвиняемый обязан информировать контролирующий орган.

            Постановлением Киевского районного суда г. Симферополя Республики Крым от 20 марта 2024 года мера пресечения в отношении ФИО1 изменена с домашнего ареста на заключение под стражу на 11 суток, т.е. до 31 марта 2024 года, срок которой обжалуемым постановлением продлен на 3 месяца, а всего до 4 месяцев 28 суток, т.е. до 30 июня 2024 года.

       Срок предварительного расследования по уголовному делу 25 марта 2024 года продлен соответствующим руководителем следственного органа на 3 месяца, а всего до 5 месяцев, т.е. до 30 июня 2024 года.

       В соответствии с ч. 1 ст. 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения.

        Согласно ч. 2 ст. 109 УПК РФ в случае невозможности закончить предварительное следствие в срок до 2 месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения этот срок может быть продлен судьей на срок до 6 месяцев.

Из содержания ч.1 ст. 110 УПК РФ следует, что мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда изменяются основания для избрания меры пресечения, предусмотренные статьями 97 и 99 УПК РФ.

Ходатайство о продлении срока содержания под стражей обвиняемого составлено уполномоченным должностным лицом, в рамках возбужденного уголовного дела, в установленные законом сроки, с согласия соответствующего руководителя следственного органа и отвечают требованиям ст. 109 УПК РФ.

Судом проверена обоснованность подозрения в причастности ФИО1 к совершению инкриминируемого ему деяния, не входя в обсуждение вопросов, подлежащих разрешению при рассмотрении уголовного дела по существу, что следует из описательно-мотивировочной части обжалуемого постановления.

В исследованных судом первой инстанции материалах содержатся достаточные данные об обоснованности подозрения в причастности ФИО1 к деянию, в совершении которого он обвиняется, о чем свидетельствуют содержащиеся в представленных материалах дела выводы строительно-технической судебной экспертизы, данные явки с повинной ФИО7, протокола допроса представителя потерпевшего ФИО9 о причастности обвиняемого к инкриминируемым событиям.

       При этом в обсуждение вопроса о виновности ФИО1, о доказанности предъявленного обвинения, квалификации деяния в рамках проверки судебного решения о продлении срока содержания обвиняемого под стражей суд апелляционной инстанции не входит, поскольку вопросы о доказанности или недоказанности предъявленного обвинения, правильности квалификации деяний, как и о допустимости либо недопустимости, достоверности и достаточности собранных по уголовному делу доказательств, подлежат разрешению судом при рассмотрении уголовного дела по существу предъявленного обвинения.

        Суд апелляционной инстанции находит, что судебное решение принято, не только исходя из тяжести инкриминируемого деяния, но и исходя из анализа всей совокупности обстоятельств, с учетом правовой позиции сторон, то есть с соблюдением норм уголовно-процессуального законодательства, регламентирующих разрешение судом данного вопроса.

Суд первой инстанции на основании оценки приведенных в ходатайстве следователя мотивов, а также необходимости проведения указанных следователем следственных и процессуальных действий, принимая во внимание, что ФИО1 обвиняется в совершении преступления, относящегося к числу тяжких, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше 3 лет, в совокупности с обстоятельствами инкриминируемого обвиняемому деяния и данными о его личности, обвиняющегося в совершении указанного преступления группой лиц по предварительному сговору, в том числе с лицом, находящимся в розыске, учитывая наличие данных, свидетельствующих о предпринимаемых обвиняемым мерах к оказанию воздействия на участников уголовного судопроизводства, пришел к правильному выводу о наличии достаточных оснований полагать, что при применении иной, более мягкой, меры пресечения, обвиняемый может скрыться от органов предварительного следствия и суда, оказать воздействие на потерпевшего и свидетелей, т.е. воспрепятствовать уголовному судопроизводству, в связи с чем основания, по которым в отношении ФИО1 была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, на момент рассмотрения ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей не изменились и не отпали.

Судебное заседание проведено с соблюдением порядка, установленного ч. 6 ст. 108, ст. 109 УПК РФ.

Соглашаясь с выводами суда первой инстанции о необходимости продления срока содержания под стражей в отношении ФИО1 и невозможности применения в отношении него иной, более мягкой, меры пресечения, как об этом указывает сторона защиты, суд апелляционной инстанции не находит оснований для изменения меры пресечения обвиняемому ФИО1 на иную, не связанную с содержанием под стражей.

Доводы стороны защиты о том, что необходимость продления в отношении ФИО1 срока содержания под стражей не подтверждается какими-либо фактическими данными, не могут быть приняты во внимание, поскольку в обоснование заявленного ходатайства следователем были представлены материалы, которые были предметом исследования в суде первой инстанции и на основании оценки которых в их совокупности суд пришел к правильному выводу о невозможности применения в отношении ФИО1 иной, более мягкой, меры пресечения, поскольку обстоятельства инкриминируемого обвиняемому деяния, за совершение которого уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на длительный срок, в совокупности с данными о личности обвиняемого дают основания полагать о том, ФИО1 при применении иной, более мягкой, меры пресечения может скрыться от органов предварительного следствия и суда, воспрепятствовать производству по уголовному делу, в связи с чем иная мера пресечения не обеспечит надлежащего процессуального проведения обвиняемого ФИО1

Доводы защитника о том, что судом не учтены данные о личности обвиняемого, несудимого, положительно характеризующегося по последнему месту работы, трудоустроенного, страдающего рядом тяжелых заболеваний, имеющего постоянное место жительства и регистрации, со ссылкой в том числе на семейное положение обвиняемого и те обстоятельства, что обвиняемый ранее от правоохранительных органов и суда не скрывался, не могут быть приняты во внимание, поскольку как следует из обжалуемого постановления, решение о продлении срока содержания под стражей в отношении обвиняемого ФИО1 судом принято с учетом данных о его личности и указанные доводы стороны защиты не опровергают выводов суда первой инстанции о том, что иная, более мягкая, мера пресечения не обеспечит надлежащего процессуального поведения обвиняемого, поскольку на данном этапе уголовного судопроизводства не являются достаточными основаниями, которые исключали бы реальную возможность совершения им действий, указанных в ст. 97 УПК РФ, и давали бы возможность для беспрепятственного осуществления уголовного судопроизводства при применении в отношении ФИО1 иной, более мягкой, меры пресечения.

Доводы апелляционной жалобы защитника о том, что суду не представлено каких-либо данных, свидетельствующих, что ФИО1 может продолжить заниматься преступной деятельностью, не могут быть приняты во внимание как свидетельствующие о незаконности и необоснованности обжалуемого постановления суда, поскольку как усматривается из описательно-мотивировочной части обжалуемого постановления, в нем не содержится каких-либо выводов суда о том, что указанным обстоятельством обосновывалась необходимость продления срока содержания обвиняемого под стражей, а доводы защитника о том, что мера пресечения может быть избрана лицу только при наличии всей совокупности оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, основаны на неверном толковании уголовно-процессуального закона.

Доводы защитника о несостоятельности выводов суда о том, что в период нахождения обвиняемого под домашним арестом последний принимал меры к оказанию воздействия на участников уголовного судопроизводства, в том числе со ссылкой защитника на использование средства мобильной связи и информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» с использованием таковых иным лицом (ФИО6), а не обвиняемым, как и доводы стороны защиты о незаконности обжалуемого решения суда о продлении срока содержания под стражей в отношении обвиняемого со ссылкой на положения ст. 108 ч.1.1 УПК РФ и характера предъявленного ФИО1 обвинения, не могут быть приняты во внимание, поскольку выводы суда о наличии оснований полагать о том, что при избрании иной, более мягкой, меры пресечения, обвиняемый может оказать воздействие на участников уголовного судопроизводства и воспрепятствовать производству по уголовному делу, основаны на представленных материалах дела, а кроме того данные обстоятельства являлись предметом проверки и оценки судом при вынесении постановления от 20 марта 2024 года, вступившим в законную силу, об изменении в отношении обвиняемого меры пресечения с домашнего ареста на заключение под стражу в том числе в связи с нарушением ФИО1 установленного при избрании домашнего ареста запрета, выразившемся в общении с лицом, проходящим по уголовному делу, и использовании информационно-телекоммуникационной сети «Интернет».

При этом каких-либо данных, свидетельствующих об обратном, и дающих основания для иной оценки указанных обстоятельств, которые бы не были известны суду и не являлись предметом оценки и проверки судом, в материалах дела не имеется, не представлено их и стороной защиты.

          Ссылка стороны защиты на вынесение обжалуемого постановления о продлении срока содержания под стражей в отношении обвиняемого по результатам рассмотрения судом ходатайства следователя, поданного в суд до рассмотрения апелляционной жалобы стороны защиты на постановление суда от 20 марта 2024 года об изменении меры пресечения в отношении обвиняемого с домашнего ареста на заключение под стражу и до истечения срока предыдущей меры пресечения, не свидетельствует о незаконности обжалуемого решения суда первой инстанции, поскольку согласно требованиям ст. 109 ч.8 УПК РФ ходатайство о продлении срока содержания под стражей должно быть представлено в суд не позднее чем за 7 суток до его истечения, а кроме того, постановление суда об избрании меры пресечения подлежит немедленному исполнению и его обжалование как не вступившего в законную силу в апелляционном порядке не приостанавливает приведение в исполнение данного решения суда.

Принимая решение по ходатайству следователя, суд строго руководствовался требованиями уголовно-процессуального закона, учел необходимость выполнения указанных следователем следственных и процессуальных действий, и каких-либо обстоятельств, свидетельствующих о необоснованном продлении в отношении ФИО1 срока содержания под стражей, как и свидетельствующих о неэффективной организации предварительного расследования по данному уголовному делу, судом первой инстанции не установлено, не усматривается таких обстоятельств и судом апелляционной инстанции.

Как следует из материалов дела, суд первой инстанции с соблюдением принципов состязательности и равноправия сторон оценил доводы всех участников процесса, предоставив сторонам равные возможности для реализации своих прав. Ограничений прав участников уголовного судопроизводства допущено не было, тем самым нарушений норм уголовно – процессуального кодекса Российской Федерации допущено не было.

Сведений об имеющихся у обвиняемого заболеваниях, указанных в Перечне тяжелый заболеваний, препятствующих содержанию под стражей подозреваемых или обвиняемый в совершении преступлений, утвержденных Постановлением Правительства РФ № 3 от 14 января 2011 года, а также доказательств, подтверждающих невозможность содержания обвиняемого под стражей по состоянию здоровья, удостоверенных в порядке ст. 110 ч.1.1 УПК РФ, не имеется.

Постановление суда отвечает требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, основано на объективных данных, содержащихся в представленных и исследованных в судебном заседании материалах.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что обжалуемое постановление подлежит изменению, исходя из следующего.

Согласно положениям ст. 109 ч.ч. 9, 10 УПК РФ в срок содержания под стражей в период досудебного производства включается срок содержания под стражей в период предварительного расследования, который исчисляется с момента заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу, и в срок содержания под стражей засчитывается также время, на которое лицо было задержано в качестве подозреваемого и время домашнего ареста.

Согласно материалам дела, ФИО1 в порядке ст.ст. 91, 92 УПК РФ был задержан 1 февраля 2024 года с последующим избранием в отношении него мер пресечения в виде заключения под стражу и домашнего ареста, которая впоследующем была изменена на заключение под стражу на срок до 31 марта 2024 года.

Вместе с тем, суд первой инстанции, продлевая срок содержания обвиняемого ФИО1 под стражей на срок, общей продолжительностью 4 месяца 28 суток, ошибочно указал о том, что срок содержания под стражей продлевается на 3 месяца, т.е. до 30 июня 2024 года, поскольку, исходя из указанной общей продолжительности срока содержания под стражей обвиняемого, фактически судом первой инстанции срок содержания под стражей продлен на 2 месяца 29 суток, т.е. до 29 июня 2024 года, в связи с чем резолютивная часть постановления подлежит уточнению.

Поскольку данные изменения не ухудшают положение обвиняемого и не требуют дополнительного исследования, они могут быть внесены судом апелляционной инстанции без возвращения материалов дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

Каких-либо нарушений уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, а также нарушений прав, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, влекущих отмену либо изменение данного постановления по иным основаниям, не имеется.

С учетом изложенного решение суда о необходимости продления срока содержания под стражей в отношении обвиняемого ФИО1 суд апелляционной инстанции находит законным, обоснованным и мотивированным, в связи с чем не усматривает оснований для удовлетворения апелляционной жалобы защитника.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.26, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Киевского районного суда г. Симферополя Республики Крым от 27 марта 2024 года о продлении срока содержания под стражей в отношении обвиняемого ФИО1 изменить.

Уточнить резолютивную часть постановления указанием о том, что срок содержания под стражей в отношении обвиняемого ФИО1 продлен на 2 месяца 29 суток, а всего до 4 месяцев 28 суток, т.е. до 29 июня 2024 года.

В остальной части постановление суда оставить без изменения, а апелляционную жалобу защитника обвиняемого ФИО1 – адвоката Халаимова В.Г. – без удовлетворения.

Апелляционное постановление вступает в законную силу со дня его вынесения и может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК Российской Федерации.

          Судья                                                                                 Е.М. Глухова