Решение от 16.10.2024 по делу № 2-722/2024 от 28.05.2024

Дело № 2-722/2024

УИД № 42RS0014-01-2024-000782-66

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Мыски                                      16 октября 2024 года

Мысковский городской суд Кемеровской области в составе:

председательствующего судьи Платова И.М.,

при секретаре судебного заседания Гордополовой Т.П., с участием:

истца Дранишникова Е.И. и его представителя Бачинской Н.Н.,

представителя ответчика ПАО «Южный Кузбасс» Ледневой Л.Г.,

представителя ответчика АО «Междуречье» Котовой Л.В.,

представителя ответчика ГБУЗ «Мысковская городская больница» Яким Л.Н.,

старшего помощника прокурора г. Мыски Ушковой И.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Дранишникова Е.И. к ПАО «Южный Кузбасс», АО «Междуречье», ГБУЗ «Мысковская городская больница» о компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием,

УСТАНОВИЛ:

Дранишников Е.И. обратился в суд с иском к ПАО «Южный Кузбасс» о компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием; просил суд взыскать с ответчика в свою пользу 357000 рублей компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием, 10000 рублей расходов на оплату услуг представителя, 581 рубль расходов по оплате выписки из амбулаторной карты.

Определениями суда от 15.07.2204 года и от 05.08.2024 года к участию в деле в качестве соответчиков были привлечены АО «Междуречье» и ГБУЗ «Мысковская городская больница» соответственно.

С учетом уточнения исковых требований, приятого судом, истец просил взыскать:

- с ПАО «Южный Кузбасс»: 336600 рублей компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием, 3333,50 рублей расходов по оплате услуг представителя, 187 рубль расходов по оплате выписки из амбулаторной карты;

- с ГБУЗ «Мысковская городская больница»: 69300 рублей компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием, 3333,50 рублей расходов по оплате услуг представителя, 187 рубль расходов по оплате выписки из амбулаторной карты;

- с АО «Междуречье»: 20900 рублей компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием, 3333,50 рублей расходов по оплате услуг представителя, 187 рубль расходов по оплате выписки из амбулаторной карты.

Исковые требования обосновывает тем, что в результате длительной работы в условиях воздействия вредных производственных факторов при работе в профессии водителя он повредил здоровье, и у него возникло профессиональное заболевание: <данные изъяты>, впервые установленного (диагностированного) в мае 2014 года. По заключению МСЭ № от 03.09.2014 впервые процент утраты профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием установлен в размере <данные изъяты>. На основании заключения МСЭ № от 10.08.20217 года процент утраты профессиональной трудоспособности был установлен бессрочно.

На основании Заключения <данные изъяты> (далее – Клиника) № от 25.09.2014 года об определении степени вины предприятия, вина ответчиков в причинении истцу вреда здоровью профессиональным заболеванием составила:

- у ПАО «Южный Кузбасс» - 61,2% (за период работы истца в ЗАО «ЦОФ Сибирь» - 24,3%, филиал ОАО «Южный Кузбасс» – «ЦОФ Сибирь» - 2,8%, ОАО «Томусинская автобаза» - 0,7%, филиал ОАО «Южный Кузбасс» – «Томусинское автотранспортное управление – 33,4%);

- у ГБУЗ «Мысковская городская больница»: 12,6% (за период его работы в Центральной городской больнице г. Мыски);

- у АО «Междуречье» - 3,8% (за период работы в Сибиргинской автобазе).

Оставшиеся 22,4% приходятся на <данные изъяты> (3,1%), <данные изъяты> (0,3%), совхоз <данные изъяты> (1,8%) и <данные изъяты> (17,2%).

В результате полученного профессионального заболевания состояние здоровья истца резко ухудшилось. Он постоянно испытывает боли различного характера - от постоянно ноющих, до резких и острых, которые распространяются на область <данные изъяты>, отдают в <данные изъяты>. Резкая боль может возникнуть внезапно при обычных бытовых движениях: одевании, при любых наклонах, при ходьбе. При любых, даже незначительных физических нагрузок, боль усиливается и полностью ограничивает объем движений в <данные изъяты>. <данные изъяты>. Необходимы постоянные чередования: немного походил – надо принять горизонтальное положение и отдохнуть. Причем боль особенно усиливается ночью и не всегда ее можно устранить приемом <данные изъяты> и растираний мазями. Нарушен сон. Постоянно чувствует недомогание, которое усугубляется болевыми ощущениями и бессонницей. Поскольку <данные изъяты>, постоянно испытывает <данные изъяты>. Значительно снижена работоспособность. <данные изъяты>, не дают ему возможности выполнять даже посильную домашнюю работу. Всю домашнюю работу выполняют либо родственники или посторонние люди. От этого испытывает особые нравственные страдания и дискомфорт. Его раздражение сказывается на микроклимате в семье. Острая боль ограничивает <данные изъяты> и приводит к тому, что вести обычный образ жизни становится невозможно, что сказывается на качестве его жизни в целом. Вести активный образ жизни не может. Если до установления профессионального заболевания он занимался любительским видом спорта (любил бегать, участвовал в соревнованиях на предприятии), а в быту ходили с семьей за грибами, просто на речку или в лес на отдых, то теперь трудно даже ходить. Постоянно обращается за медицинской помощью в лечебные учреждения, принимает препараты, но улучшений нет.

В денежном выражении моральный вред истец оценивает в размере 550000 рублей.

С учетом степени вины ПАО «Южный Кузбасс» (61,2%) полагает, что ко взысканию с него подлежит сумма 336600 рублей. Учитывая степень вины ГБУЗ «Мысковская городская больница» (12,6%), считает, что ко взысканию с этого ответчика подлежит 69300 рублей. Принимая же во внимание степень вины АО «Междуречье» (3,8%) указывает, что размер взыскиваемой с данного ответчика суммы должен составить 20900 рублей.

Кроме этого, истцом понесены расходы на оплату услуг представителя в размере 10000 рублей, и для получения выписки из амбулаторной карты им было оплачено 581 рубль. Полагает, что эти расходы должны быть возмещены ответчиками в равных долях в заявленных им размерах.

В судебном заседании истец Дранишников Е.И., его представитель Бачинская Н.Н. настаивали на удовлетворении исковых требований в полном объеме.

Представитель ответчика ПАО «Южный Кузбасс» Леднева Л.Г. в судебном заседании на исковые требования возражала по основаниям, изложенным в представленных в суд письменных возражениях на исковое заявление (подробно доводы изложены в возражениях). Просила в удовлетворении исковых требований отказать.

Представитель ответчика АО «Междуречье» Котова Л.В. в судебном заседании на исковые требования Дранишникова Е.И. также возражала в соответствии с доводами, изложенными в письменных возражениях на исковое заявление (подробно доводы изложены в возражениях), в удовлетворении иска просила отказать.

Аналогично и представитель ГБУЗ «Мысковская городская больница» Яким Л.Н. возражала в судебном заседании на заявленные требования истца согласно доводов, изложенных в письменном возражении на исковое заявление (подробно доводы изложены в возражении). Считает, что исковые требования Дранишникова Е.И. к ГБУЗ «Мысковская городская больница» подлежат отказу в удовлетворении в полном объеме.

Прокурор полагает заявленные исковые требования обоснованными, подлежащими частичному удовлетворению, исходя из компенсации морального вреда в размере 500000 рублей и удовлетворения судом заявленных судебных расходов.

Суд, выслушав истца и его представителя, представителей ответчиков, изучив возражения на исковые требования, учтя позицию прокурора, а также исследовав письменные доказательства по делу, показания свидетелей, полагает иск подлежащим частичному удовлетворению.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что истец Дранишников Е.И. работал на протяжении 23 лет 11 месяцев в условиях воздействия вредных факторов, а именно: с июля 1985 года по апрель 1986 года – в <данные изъяты>, с мая 1986 года по июнь 1986 года – в <данные изъяты> (далее – <данные изъяты>), с июля 1986 года по июнь 1987 года – в Сибиргинской автобазе, с августа 1987 года по январь 1988 года – в совхозе <данные изъяты>, с февраля 1988 года по февраль 1991 года – в Центральной городской больнице г. Мыски, с февраля 1991 года по март 1995 года – в <данные изъяты>, с февраля 2000 года по ноябрь 2005 года – в ЗАО «ЦОФ Сибирь», с ноября 2005 года по июль 2006 года – в филиале ОАО «Южный Кузбас» - «ЦОФ Сибирь», с августа 2006 года по октябрь 2006 года – в ОАО «Томусинская автобаза», с октября 2006 года по ноябрь 2014 года – в филиале ОАО «Южный Кузбасс» - «Томусинское автотрансортное управление», что подтверждается копией трудовой книжки.

В соответствии с санитарно-гигиенической характеристикой условий труда работника от 15.07.2013 года № стаж работы Дранишникова Е.И. в условиях воздействия опасных вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов, которые могли вызвать профзаболевание, - 23 года. Согласно предварительному диагнозу <данные изъяты>, ведущим вредным производственным фактором в развитии данного заболевания является тяжесть трудового процесса, усугубляющее действие оказывает вибрация и неблагоприятный микроклимат. Воздействию данных факторов Дранишников Е.И. подвергался в течение 23 лет, работая в профессии водителя автомобилей с превышением гигиенических нормативов по тяжести трудового процесса.

Согласно медицинскому заключению Клиники от 29.05.2014 года, <данные изъяты>.

10.06.2014 года был составлен и утвержден акт № о случае профессионального заболевания Дранишникова Е.И. Из п. 17 названного акта усматривается, что профессиональное заболевание возникло при обстоятельствах и условиях несовершенства технологического процесса, оборудования, инструментария при отсутствии безопасных режимов труда и отдыха.

В соответствии с п. 18 акта причиной профессионального заболевания послужило длительное воздействие на организм человека вредных производственных факторов – тяжесть трудового процесса. Труд в зависимости от тяжести трудового процесса в профессии водителя относится к вредному 3 классу 2 степени согласно Р.2.2.2006-05.

Исходя из пункта 19 акта, вина работника отсутствует.

Из справки серии № от 03.09.2014 года следует, что Дранишников Е.И. прошел освидетельствование в <данные изъяты>, на основании акта № установлено <данные изъяты> утраты профессиональной трудоспособности с 13.08.2014 года до 01.09.2015 года, дата очередного освидетельствования – 11.08.2015 года.

Согласно заключению врачебной экспертной комиссии Клиники № от 25.09.2014 года об определении степени вины предприятия в причинении вреда здоровью профессиональным заболеванием, степень вины разделена следующим образом: <данные изъяты> – 3,1%, <данные изъяты> – 0,3%, Сибиргинская автобаза – 3,8%, совхоз <данные изъяты> - 1,8 %, Центральная городская больница г. Мыски – 12,6%, <данные изъяты> – 17,2%, ЗАО «ЦОФ Сибирь» - 24,3%, филиал ОАО «Южный Кузбасс» - «ЦОФ Сибирь» - 2,8%, ОАО «Томусинская автобаза» - 0,7%, филиал АО «Южный Кузбасс» - «Томусинское автотранспортное управление» - 33,4%. На возникновение заболевания повлияла работа в условиях с тяжестью трудового процесса класса 3 степени 2 в профессии <данные изъяты>. Общий стаж с воздействием вредного фактора согласно профмаршруту 23 года 9 месяцев. Степень вины предприятий пропорциональна стажу.

В соответствии с приказами филиала № ГУ КРО ФСС РФ от 02.10.2014 года № и № Дранишникову Е.И. были назначены: единовременная страховая выплата в сумме <данные изъяты> рублей и ежемесячная страховая выплата в сумме <данные изъяты> рублей, которую производить с 01.10.2014 года до 01.09.2015 года.

Приказом филиала ОАО «Южный Кузбасс» - Томусинское автотранспортное управление от 07.10.2014 года Дранишникову Е.И., путем перечисления денежных средств на карту <данные изъяты>, была выплачена единовременная компенсация в размере 118810,16 рублей в счет возмещения морального вреда, рассчитанная исходя из 20% его среднемесячного заработка за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности, за вычетом суммы единовременного пособия, назначенного КРОФСС, а также исходя из степени (процента) вины предприятий ОАО «Южный Кузбасс» (61,2%) в развитии профессионального заболевания (п.п. 10.2.1, 10.2.2, 10.2.7 Коллективного договора ОАО «Южный Кузбасс» на 2014-2016 годы, п.п. 3.1 – 3.3 Положения о выплате единовременного пособия и компенсации морального вреда в ОАО «Южный Кузбасс»).

Согласно результатам МРТ Дранишникова Е.И. от 20.10.2014 года, заключение: <данные изъяты>.

Согласно сведениям из трудовой книжки истца, 06.11.2014 года он был уволен из ОАО «Южный Кузбасс» в связи с отсутствием у работодателя соответствующей работы, необходимой в соответствии с медицинским заключением.

06.08.2015 года Дранишников Е.И. проходил осмотр у <данные изъяты> перед МСЭК. Согласно заключению врача, диагноз: <данные изъяты>.

06.06.2017 года был направлен <данные изъяты> в Клинику, где <данные изъяты>.

После прохождения МСЭ степень утраты профессиональной трудоспособности была установлена та же – <данные изъяты> (акт освидетельствования №) на срок с 10.08.2017 года по бессрочно (справка серии №).

Согласно выписке из амбулаторной карты Дранишникова Е.И., за период с 03.06.2014 года по 22.05.2014 года он <данные изъяты>.

Досудебной претензией в виде заявления от 17.05.2024 года Дранишников Е.И. обратился в адрес ПАО «Южный Кузбасс», указав, что причиненный ему моральный вред оценивает в 550000 рублей. С учетом степени вины ответчика, которую он полагал равной 65% (посчитал, что процент вины Сибиргинской автобазы (3,8%) тоже относится к ПАО «Южный Кузбасс»), просил перечислить ему 357500 рублей. Как следует из возражений и пояснений представителя этого ответчика, в связи с произведенной выплатой ПАО «Южный Кузбасс» на это не согласно.

Предприятиями, относящимися к ПАО «Южный Кузбасс», в которых работал истец, являются: ЗАО «ЦОФ Сибирь» (степень вины – 24,3%), филиал ОАО «Южный Кузбасс» – «ЦОФ Сибирь» (2,8%), ОАО «Томусинская автобаза» (0,7%), филиал ОАО «Южный Кузбасс» – «Томусинское автотранспортное управление (33,4%), всего степень вины в причинении вреда здоровью истцу проф. заболеванием – 61,2%.

Согласно исторической справки по АО «Междуречье», с 01.04.1975 года «Сибиргинская» автобаза комбината «Кемеровоуголь» была переименована в «Сибиргинскую» автобазу производственного объединения «Кемеровоуголь» (приказ № от 25.03.1975 года комбината «Кемеровоуголь»). С 01.01.1990 года «Сибиргинская» автобаза производственного объединения «Кемеровоуголь» была переименована в «Сибиргинскую» автобазу концерна «Кузбассразрезуголь» (приказ Министра угольной промышленности СССР № от 05.01.1990 года). В связи с реорганизацией, «Сибиргинская» автобаза концерна «Кузбассразрезуголь» была переименована с 18.10.1991 года в «Сибиргинскую» автобазу АО «Междуречье» (приказ № от 15.10.1991 года). В связи с изменением структуры управления, «Сибиргинскую» автобазу АО «Междуречье» была переименована с 01.08.1998 года в ОАО «Междуречье» на основании приказа № от 01.07.1998 года «О структуре управления единого предприятия». ОАО «Междуречье» с 01.12.2015 года было переименовано в АО «Междуречье» (протокол внеочередного общего собрания акционеров ОАО «Междуречье» от 01.12.2015 года №). Таким образом, правопреемником Сибиргинской автобазы, где истец работал с июля 1986 года по июнь 1987 года, является АО «Междуречье».

В соответствии с ответом на запрос суда, Мысковская центральная городская больница была переименована в Мысковское территориально-медицинское объединение на основании распоряжения Администрации г. Мыски от 17.02.1988 года №. Мысковское территориально-медицинское объединение было переименовано в муниципальное учреждение здравоохранения «Центральная городская больница» на основании распоряжения Администрации г. Мыски от 08.12.2000 года №. Муниципальное учреждение здравоохранения «Центральная городская больница» г. Мыски было переименовано в Муниципальное учреждение здравоохранения «Центральная городская больница» Муниципального образования «Город Мыски» с 01.03.2004 года на основании приказа от 24.02.2004 года №. Муниципальное учреждение здравоохранения «Центральная городская больница» Муниципального образования «Город Мыски» было переименовано в муниципальное бюджетное учреждение здравоохранения     «Центральная городская больница» на основании постановления администрации г. Мыски от 14.12.2010 года №. Муниципальное бюджетное учреждение здравоохранения «Центральная городская больница» было переименовано в Государственное бюджетное учреждение здравоохранения Кемеровской области «Мысковская городская больница» на основании решения Департамента охраны здоровья населения Кемеровской области № от 20.12.2016 года. Государственное бюджетное учреждение здравоохранения Кемеровской области «Мысковская городская больница» с 21.01.2021 года было переименовано в Государственное бюджетное     учреждение здравоохранения «Мысковская городская больница» на основании распоряжения Правительства Кемеровской области - Кузбасса от 03.04.2020 года №. Таким образом, правопреемником Центральной городской больницы г. Мыски, где истец Дранишников Е.И. проработал с февраля 1988 года по февраль 1991 года, является ГБУЗ «Мысковская городская больница».

В трудовой книжке истца указано, что <данные изъяты>, где Дранишников Е.И. проработал с февраля 1991 года по март 1995 года, и степень вины которой в развитии у истца профессионального заболевания составила 17,2%, на основании распоряжения главы Администрации г. Мыски № от 30.03.1992 года была переименована в <данные изъяты>, который, в свою очередь, на основании распоряжения Комитета по управлению госимуществом Кемеровской области №-р от 22.06.1994 года был преобразован в <данные изъяты>. При этом, согласно сведениям из ЕГРЮЛ, <данные изъяты> прекратило свою деятельность 16.08.2004 года в связи с его ликвидацией на основании определения арбитражного суда о завершении в отношении него конкурсного производства. Таким образом, этого юридического лица больше не существует, привлечь его к участию в деле не представилось возможным.

Также, в соответствии со сведениями из ЕГРЮЛ, в г. Мыски имелось <данные изъяты> (сокр. наим. – <данные изъяты>), ОГРН <данные изъяты>, ИНН <данные изъяты>, юридический адрес: <адрес> (истец подтвердил в судебном заседании, что <данные изъяты>, где он отработал с июля 1985 года по апрель 1986 года, и степень вины которого в возникновении у истца профессионального заболевания составила 3,1%, располагалось именно по этому адресу). Оно было зарегистрировано отделом предпринимательства и лицензирования Администрации г. Мыски Кемеровской области 15.11.2001 года, на учет в налоговом органе поставлено 30.11.1993 года, но сведения о регистрации предприятия в качестве страхователя в территориальном органе Пенсионного Фонда Российской Федерации были внесены еще 10.08.1991 года. То есть, данное предприятие изначально действовало еще при СССР и РСФСР (с учетом Закона РСФСР от 25.12.1991 года № 2094-1 «Об изменении наименования государства Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика»). 14.11.2003 года оно прекратило свою деятельность путем реорганизации в форме присоединения, его правопреемником являлось <данные изъяты>, которое, в свою очередь, прекратило свою деятельность 26.11.2007 года в связи с его ликвидацией на основании определения арбитражного суда о завершении в отношении него конкурсного производства. С учетом этих обстоятельств суд приходит к выводу, что именно <данные изъяты> и затем <данные изъяты> являлись правопреемниками <данные изъяты>. Но учитывая тот факт, что <данные изъяты> больше не существует, привлечь его к участию в деле также не представилось возможным.

В отношении совхоза <данные изъяты>, где Дранишников Е.И. проработал с августа 1987 года по январь 1988 года, и степень вины которого – 1,8%, из ответа архивного отдела <адрес> на запрос суда следует, что на основании постановления Правительства Российской Федерации от 29.12.1991 года № 86 «О порядке реорганизации колхозов и совхозов» и постановления <адрес> от 01.03.1993 года № совхоз <данные изъяты> был реорганизован в <данные изъяты> с 01.03.1993 года (приказ председателя от 07.06.1993 года №). На основании постановления <адрес> от 16.12.1999 года № <данные изъяты> было реорганизовано в <данные изъяты> (приказ председателя <данные изъяты> от 04.01.2000 года №). <данные изъяты> был снят с учета в налоговой службе 27.06.2005 года на основании определения арбитражного суда о завершении в отношении него конкурсного производства, правопреемников нет. Таким образом, этого юридического лица больше не существует, привлечь его к участию в деле не представилось возможным.

Согласно исторической справки в отношении <данные изъяты>, представленной из архивного отдела правового управления администрации Мысковского городского округа на запрос суда, он был создан 20.06.1967 года приказом Управления торговли Кемеровского облисполкома № от 20.06.1967 года путем реорганизации <данные изъяты>. В его состав входило более 50 магазинов розничной торговли, складская сеть, засолочный пункт, гараж, стройгруппа, бродцех, конный двор, свинооткормочный пункт. 26.12.1991 года распоряжением администрации г. Мыски № от 11.12.1991 года «О мерах по выполнению Указа Президента РСФСР от 25.11.1991 года № 232» <данные изъяты> был реорганизован, в результате чего было образовано 56 муниципальных предприятий и муниципальная коммерческая фирма. Таким образом, учитывая в том числе процент причинения вреда истцу (степень вины предприятия) (0,3%), привлечь кого-либо к участию в деле в качестве правопреемника <данные изъяты>, не представилось возможным, и оснований для этого судом не установлено.

Допрошенная в судебном заседании свидетель ФИО1 показала, что является женой истца. В настоящее время муж не работает, находится на пенсии. У него имеется профессиональное заболевание в связи с тем, что работал водителем, в том числе КамАЗа, БелАЗа. У него постоянно болят <данные изъяты>. Бесконечно ходит по врачам, все время различные массажи, уколы. Работать нормально по дому не может. Все хозяйство и огород держится на ней. При этом, она еще и работает 7 дней в неделю, без выходных.

В ходе судебного заседания также был допрошен свидетель ФИО2, который показал, что является сыном истца. Последний раньше работал водителем (шофером) на ЦОФ «Сибирь», в городской больнице, на <данные изъяты>, в результате приобрел профессиональное заболевание. Когда свидетель был еще в школе, у отца все и началось: постоянные боли, обращения к врачам. Тяжелую работу делать не может, все приходится делать свидетелю. Для этого ему даже пришлось поменять работу, купить дом рядом с домом родителей. Отец на рыбалку, за грибами не ходит, не может, а раньше, до болезни, ходил, у него хобби такое было. Моральное состояние у отца поменялось, стал нервным, раздражительным, бывают агрессивные состояния.

Установив все вышеуказанные обстоятельства, суд приходит к следующему.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 3 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 2 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации).

Из данных положений Конституции в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

На основании части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации (далее – ТК РФ) работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном ТК РФ, иными федеральными законами.

В силу части 2 статьи 22 ТК РФ работодатель обязан: обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены ТК РФ, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

В соответствии с частью 1 статьи 214 ТК РФ обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Статьей 237 ТК РФ установлено, что моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда (абзац 2 пункта 3 статьи 8 Федерального закона от 24.07.1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний»).

В силу статьи 12 ГК РФ компенсация морального вреда является одним из способов защиты гражданских прав.

Пунктом 2 статьи 150 ГК РФ определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с ГК РФ и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и в тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 ГК РФ) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Согласно части 1 статьи 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с частью 2 статьи 151 ГК РФ при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Из пункта 1 статьи 1064 ГК РФ следует, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1064 ГК РФ лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Согласно пункту 1 статьи 1099 ГК РФ, основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 ГК РФ.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.

Пунктом 2 статьи 1101 ГК РФ установлено, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Пунктом 5.4 Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности на период с 01.04.2013 года по 31.03.2016 года (действовавшего на момент установления истцу степени утраты профессиональной трудоспособности) определено, что в случае установления впервые работнику, занятому в организациях, осуществляющих добычу (переработку) угля (сланца), утраты профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания в счет возмещения морального вреда работодатель обеспечивает выплату единовременной компенсации из расчета не менее 20% среднемесячного заработка за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности (с учетом суммы единовременного пособия, выплачиваемого из Фонда социального страхования Российской Федерации) в порядке, оговоренном в коллективном договоре, соглашении или локальном нормативном акте, принятом по согласованию с соответствующим органом профсоюза. В случае, когда ответственность за причинение вреда здоровью работника в виде профессионального заболевания возложена на несколько организаций, Работодатель несет долевую ответственность, которая определяется пропорционально степени вины работодателей. При этом в коллективных договорах (соглашениях) или локальных нормативных актах, принятых по согласованию с соответствующим органом профсоюза, могут предусматриваться случаи, при которых работодатель принимает на себя ответственность по выплатам за иные организации.

Указанный выше пункт 5.4 Федерального отраслевого соглашения применен в Коллективном договоре ОАО «Южный Кузбасс» на 2014-2016 годы, Положении о выплате единовременного пособия и компенсации морального вреда в ОАО «Южный Кузбасс».

Соответственно, работник (бывший работник) может обратиться с требованием о компенсации морального вреда, причиненного вследствие утраты им профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, непосредственно к работодателю (бывшему работодателю), который обязан возместить вред работнику (бывшему работнику) в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. Если же соглашение сторон трудового договора о компенсации морального вреда, причиненного работнику (бывшему работнику) утратой профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, отсутствует или стороны не достигли соглашения по размеру компенсации морального вреда, то работник (бывший работник) имеет право обратиться в суд для разрешения спора.

Изложенное подтверждается разъяснениями, содержащимся в п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 года № 2, а также в абз. 4 п. 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 года № 33 (далее – постановление Пленума ВС РФ № 33).

В рассматриваемом случае такой спор о размере компенсации морального вреда возник между работником (бывшим работником) Дранишниковым Е.И. и правопреемником работодателей истца – ПАО «Южный Кузбасс», о компенсации морального вреда и его размере – между истцом и правопреемниками других работодателей истца: АО «Междуречье» и ГБУЗ «Мысковская городская больница».

Суд отклоняет доводы ответчика ПАО «Южный Кузбасс» об отсутствии спора, об изданном приказе о выплате, который, по мнению ответчика, должен исключать возможность повторного предъявления к нему требований со стороны истца; о произведенной на основании приказа выплате.

    Из содержания абз. 3 п. 24 постановления Пленума ВС РФ № 33 вытекает, что факт получения потерпевшим добровольно предоставленной причинителем вреда компенсации как в денежной, так и в иной форме, не исключает возможности взыскания компенсации морального вреда в порядке гражданского судопроизводства. Суд вправе взыскать компенсацию морального вреда в пользу потерпевшего, которому во внесудебном порядке была выплачена компенсация, если, исходя из обстоятельств дела, с учетом положений статей 151 и 1101 ГК РФ придет к выводу о том, что компенсация, полученная потерпевшим, не позволяет в полном объеме компенсировать причиненные ему физические или нравственные страдания.

Кроме того, в соответствии с указанным выше п. 5.4 Федерального отраслевого соглашения, п. 10.2.2 Коллективного соглашения ОАО «Южный Кузбасс», п. 3.1 Положения о выплате единовременного пособия и компенсации морального вреда в ОАО «Южный Кузбасс», единовременная выплата должна осуществляться из расчета не менее 20% среднемесячного заработка за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности, т.е. может быть и больше.

    В приказе ПАО «Южный Кузбасс» от 07.10.2014 года отсутствует какое-либо обоснование того, почему выплата рассчитывается в размере ровно 20%, а не больше. Иных документов, подтверждающих обоснованность расчета, а также устного обоснования представителем, почему ОАО «Южный Кузбасс» в приказе о выплате пришел именно к такому размеру, не представлено.

Исходя из установленных обстоятельств, суд приходит к выводу, что расчет компенсации у ответчика един для всех работников (доказательств обратного не представлено), зависит только от размера среднемесячного заработка, процента утраты профессиональной трудоспособности, суммы единовременной выплаты со стороны ФСС России и установленного процента вины предприятия, с применением 20% среднемесячного заработка, без учета индивидуальных особенностей потерпевших, длительности и особенности нахождения их на лечении, степени физических и нравственных страданий и иных существенных обстоятельств, которые необходимы для понимания того, в каком именно денежном выражении подлежит компенсации причиненный работнику (бывшему работнику) моральный вред со стороны работодателя. Соответственно, для того, чтобы получить больший размер компенсации, работнику (бывшему работнику) ничего не остается, как обратиться в суд.

Суд отмечает, что заявление (досудебная претензия) истца подтверждает факт его несогласия, что фактически, до обращения в суд, спор возник, и он так и не был разрешен до настоящего времени.

С учетом изложенного, приведенные ответчиком ПАО «Южный Кузбасс» доводы об отсутствии спора и правовых оснований для обращения к нему с исковыми требованиями, подлежат отклонению.

Ссылки ответчика АО «Междуречье» на отсутствие спора при подаче иска также подлежат отклонению, поскольку данный ответчик привлекался к участию в деле по инициативе суда, и только после этого соответствующие исковые требования были к нему предъявлены.

Доводы этого же ответчика на отсутствие поданного в его адрес заявления о компенсации (возмещении) морального вреда, на отсутствие доказательств отказа в выплате, суд не принимает, поскольку добровольное удовлетворение ответчиком заявленных требований (полностью или в части, с которой он согласен) подразумевает, в том числе, возможность заключения мирового соглашения или использования иной примирительной процедуры, установленной процессуальным законодательством. Возражения же АО «Междуречье» свидетельствуют о том, что данный ответчик не согласен с предъявленным к нему иском в целом; при этом, доказательств осуществления (принятия) мер к примирению с истцом, направленных на компенсацию ему какой-либо части от заявленного требования, со стороны данного ответчика не представлено.

Отклоняет суд и ссылки АО «Междуречье» на то, что истец не состоял с ним в трудовых отношениях на момент установления профзаболевания и утраты трудоспособности. Вина причинителя вреда не зависит от момента установления негативных последствий для потерпевшего, которые в рассматриваемом случае имели продолжительный и постепенно накапливающийся характер. Причинение вреда здоровью выражается в том числе в возникновении и развитии профессионального заболевания, и в данном случае степень вины того или иного предприятия пропорциональна стажу работы истца на данном предприятии.

Что касается доводов ответчика ГБУЗ «Мысковская городская больница», то они также отклоняются судом. В Руководстве Р 2.2.2006-05 нет разделения на водителей грузовых и легковых автомобилей; по напряженности, эмоциональным нагрузкам (степени ответственности) труд водителей транспортных средств относится к классу 3.2, т.е. 2 степень 3 класса. В связи с чем, на каких именно автомобилях (<данные изъяты>) работал Дранишников Е.И., как таковое, значения не имеет.

Кроме того, согласно пояснений Дранишникова Е.И., он работал в Мысковской городской больнице водителем скорой помощи, что дополнительно подтверждается марками и моделями автомобилей, на которых он работал (микроавтобусы, включая <данные изъяты>). В соответствии с постановлением Госкомтруда ССР, Президиума ВЦСПС от 25.10.1974 года № 298/П-22 «Об утверждении списка производств, цехов, профессий и должностей с вредными условиями труда, работа в которых дает право на дополнительный отпуск и сокращенный рабочий день», к этому списку относится должность водителя, работающего на автомобиле медицинской помощи и санитарной, которому полагается 6 дней дополнительного отпуска (в рабочих днях).

Таким образом, профессия водителя скорой медицинской помощи связана с вредными условиями труда. Данное положение сразу корреспондирует к нормам ТК РФ (ст.ст. 117, 147).

В ст. 117 ТК РФ как раз и указано про ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск, в ст. 142 ТК РФ – про повышенный размер оплаты труда работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда.

В представленной же ответчиком карте специальной оценки условий труда указано про водителя автомобиля хозяйственного отделения. Указано, что численность работников – 1 человек, чего быть в принципе не может, поскольку скорая помощь работает круглосуточно, и один человек не может работать постоянно, а также должно быть несколько автомобилей скорой помощи. Кроме того, согласно карты, повышенная оплата труда работника и ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск не предусмотрены, что является нарушением ст.ст. 117 и 142 ТК РФ (если это карта водителя скорой помощи). В связи с изложенным, суд к данному документу относится критически и делает вывод, что либо карта оценки условий труда не соответствует законодательству, либо ответчик, предоставляя данную карту и выдавая ее за нужную карту (а карты оценки условий труда именно водителя скорой помощи не представлено), вводит суд в заблуждение, пытаясь тем самым обосновать свою позицию по представленному возражению, что в обоих случаях является недопустимым.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 12 постановления Пленума ВС РФ № 33, обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 ГК РФ). Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ).

Исходя из вышеуказанных разъяснений и иных, изложенных в пунктах 14, 15, 18, 22, 46, 66 постановления Пленума ВС РФ № 33, распределения бремени доказывания, с учетом фактических обстоятельств дела и представленных в материалы дела доказательств, руководствуясь приведёнными выше нормами права, регулирующими спорные правоотношения, оценив по правилам статьи 67 ГПК РФ доказательства в их совокупности, включая показания свидетелей, суд приходит к выводу, что в рассматриваемом случае имеются основания и условия для применения компенсации морального вреда как меры гражданско-правовой ответственности. При этом, со своей стороны истец доказал как факт нарушения его личного неимущественного права на здоровье, такого нематериального блага, как здоровье, так и то, что ответчики являются лицами, обязанными компенсировать моральный вред.

Принимая во внимание нарушение неимущественного права истца на здоровье, причинение вреда истцу в период исполнения им своих трудовых обязанностей, получение (приобретение) истцом в результате исполнения этих обязанностей указанного выше профессионального заболевания, степень профессионального заболевания (<данные изъяты> степень), <данные изъяты>, необходимость периодичного проведения обследования в медицинских учреждениях и прохождения МСЭ, степень утраты профессиональной трудоспособности (<данные изъяты> процентов), ограничение способностей к трудовой и даже обычной домашней деятельности, необходимость приобретения и постоянного приема им лекарств, утрату возможности ведения истцом прежнего образа жизни, получение негативных последствий для его здоровья, влияние данных обстоятельств на повседневную жизнь истца, наличие физических страданий в виде профессионального заболевания, постоянных ноющей боли, резких болей, наличие неблагоприятных ощущений в виде <данные изъяты>, а также нравственных страданий в виде душевного неблагополучия, т.е. нарушения душевного спокойствия (<данные изъяты>), суд считает, что истец правомерно требует с ответчиком сумм компенсации морального вреда, при этом, ранее полученная потерпевшим от ответчика ПАО (ранее – ОАО) «Южный Кузбасс» сумма компенсации морального вреда не позволяет в полном объеме возместить причиненные истцу физические и нравственные страдания, что истец правомерно требует от него увеличения размера компенсации.

Разрешая спор, определяя сумму компенсации морального вреда, суд, применяя положения части 2 статьи 151, пункта 1 статьи 1090, пункта 2 статьи 1101 ГК РФ, части 2 статьи 237 ТК РФ, а также разъяснения, изложенные в пунктах 24-30, 47 постановления Пленума ВС РФ № 33, исходит из наличия возникшего между сторонами спора в части размера компенсации морального вреда, которая подлежит выплате ответчиками истцу как лицу, получившему профессиональное заболевание в результате ненадлежащих условий труда на рабочем месте, и учитывает следующее.

Суд принимает во внимание фактические обстоятельства причинения вреда, то, что заболевание истец получил при исполнении им трудовых обязанностей, в результате неудовлетворительной организации производства работ со стороны работодателей, в условиях постоянного воздействия вредных производственных факторов (тяжесть трудового процесса, усугубляющее действие оказывает вибрация и неблагоприятный микроклимат), при отсутствии в действиях потерпевшего вины в возникновении и развитии профессионального заболевания.

Суд учитывает, что первоначально профессиональное заболевание развивалось в период работы у ответчиков: АО «Междуречье» в Сибиргинской автобазе (11 месяцев), и в Центральной городской больнице г. Мыски (3 года); что в тот период Дранишников Е.И. был в молодом возрасте (<данные изъяты> лет); что впервые оно было диагностировано (установлено) в период работы у ответчика ПАО «Южный Кузбасс», когда истцу было уже <данные изъяты> лет.

Суд учитывает объяснения истца, согласно которым, он в связи с повреждением здоровья до настоящего времени переносит физические и нравственные страдания: а именно боль, болезненные ощущения, ухудшение качества жизни, периодические обращался к врачам, проходил <данные изъяты>, дважды проходил МСЭ; учитывает необходимость приобретения и принятия лекарственных препаратов, что также подтверждается выписками из медицинской карты, медицинскими заключениями, показаниями свидетелей.

При оценке характера, тяжести и длительности профессионального заболевания истца, суд исходит из тех обстоятельств, что приобретенное истцом профессиональное заболевание вызывает повреждения <данные изъяты>. Что у истца профессиональное заболевание привело к ноющим и резким болям в области <данные изъяты>, с отдачей в <данные изъяты>, ограничению объема движений в <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, слабости в руках и иным негативным последствиям, препятствующим ведению им нормального образа жизни. Суд учитывает также установленную тяжелую (<данные изъяты>) степень этого профессионального заболевания с установленной отрицательной динамикой (т.е. последующее ухудшение здоровья), процент (степень) утраты профессиональной трудоспособности (<данные изъяты>); принимает во внимание длительность заболевания, что первые сильные боли появились у него еще в <данные изъяты>, он страдает ими по настоящее время более <данные изъяты> лет.

Судом учитываются характер и уровень нравственных и физических страданий истца, который в связи с полученным профессиональным заболеванием и вызываемым ими поражениями, при наличии сопутствующих заболеваний постоянно испытывает боли различного характера - от постоянно ноющих, до резких и острых, которые распространяются на область <данные изъяты>, отдают в <данные изъяты>. Резкая боль может возникнуть внезапно при обычных бытовых движениях: одевании, при любых наклонах, при ходьбе. При любых, даже незначительных физических нагрузок, боль усиливается и полностью ограничивает объем движений в <данные изъяты>. <данные изъяты>. Необходимы постоянные чередования: немного походил – надо принять горизонтальное положение и отдохнуть. Причем боль особенно усиливается ночью и не всегда ее можно устранить приемом <данные изъяты> и растираний мазями. Нарушен сон. Постоянно чувствует недомогание, которое усугубляется болевыми ощущениями и бессонницей. Поскольку <данные изъяты>, постоянно испытывает <данные изъяты>. Значительно снижена работоспособность. Слабость в <данные изъяты>, не дают ему возможности выполнять даже посильную домашнюю работу. Всю домашнюю работу выполняют либо родственники или посторонние люди. От этого испытывает особые нравственные страдания и дискомфорт. Его раздражение, нервозность и появившаяся агрессия сказывается на микроклимате в семье. Острая боль ограничивает подвижность конечностей и тела и приводит к тому, что вести обычный образ жизни становится невозможно, что сказывается на качестве его жизни в целом. Вести активный образ жизни не может. Если до установления профессионального заболевания он занимался любительским видом спорта (любил бегать, участвовал в соревнованиях на предприятии), а в быту ходили с семьей за грибами, просто на речку или в лес на отдых, то теперь трудно даже ходить.

С учетом изложенного, а равно учитывая принцип разумности, который стимулирует участников гражданского оборота к ответственному и добросовестному поведению, принцип справедливости и соразмерности компенсации морального вреда последствиям нарушения прав Дранишникова Е.И., суд считает, как указано выше, что истец правомерно требует с ответчиком сумм компенсации морального вреда, при этом, ранее полученная потерпевшим от ответчика ПАО (ранее – ОАО) «Южный Кузбасс» сумма компенсации морального вреда не позволяет в полном объеме возместить причиненные истцу физические и нравственные страдания, что истец правомерно требует от него увеличения размера компенсации.

Оценивая в совокупности все доказательства по делу, с учетом установленной степени вины ответчиков в возникновении и развитии у истца профессионального заболевания (61,2%, 3,8% и 12,6% соответственно), количества лет, которые Дранишников Е.И. отработал на предприятиях в условиях постоянного воздействия вредных производственных факторов, т.е. в условиях тяжести трудового процесса, вибрации и неблагоприятного микроклимата, а именно – 23 года 11 месяцев, из них 11 месяцев – на АО «Междуречье», 3 года – в Мысковской городской больнице, а 14 лет 6 месяцев – в ПАО «Южный Кузбасс», суд приходит к выводу, что денежная компенсация причиненного истцу морального вреда (в целом, на всех предприятиях, указанных в заключении Клиники № от 25.09.2014 года) должна составлять 550000 рублей, т.е. именно ту сумму, в которую истец и оценивает причиненный ему моральный вред, вызванный физическими и нравственными страданиями, а подлежащий компенсации именно с ответчиков – пропорционально степени их вины в возникновении и развитии у Дранишникова Е.И. профессионального заболевания, исходя из общего размера морального вреда. По убеждению суда, именно такой размер компенсации морального вреда является достаточным для возмещения (компенсации) причиненных истцу нравственных и физических страданий, в полной мере соответствует балансу интересов сторон.

Судом проверен расчет истца в части разделения ответственности ответчиков (уточнение исковых требований); в части ответчиков АО «Междуречье» и ГБУЗ «Мысковская городская больница» расчет признан правильным, в части ответчика ПАО «Южный Кузбасс» расчет не учитывает ранее выплаченную сумму компенсации морального вреда. Судом произведен расчет с учетом этого обстоятельства, сумма компенсации должна составить 217789,84 рублей = 550000 руб. х 61,2% - 118810,16 руб.

Таким образом, с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Дранишникова Е.И. подлежит взысканию 217789,84 рублей компенсации морального вреда, с ответчика АО «Междуречье» - 20900 рублей, с ГБУЗ «Мысковская городская больница» - 69300 рублей.

Согласно части 1 статьи 98 ГПК РФ, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы.

В силу части 1 статьи 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

На основании статьи 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе расходы на оплату услуг представителей, другие признанные судом необходимыми расходы.

В соответствии с частью 1 статьи 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

В силу подпункта 3 пункта 1 статьи 333.19 НК РФ при подаче искового заявления имущественного характера, не подлежащего оценке, а также искового заявления неимущественного характера уплачивается государственная пошлина в размере: для физических лиц - 300 рублей.

На основании подпунктов 1 и 3 пункта 1 статьи 333.36 НК РФ, разъяснений, изложенных в пункте 62 постановления Пленума ВС РФ № 33, истец освобожден от уплаты государственной пошлины. При подаче иска государственная пошлина им не оплачивалась.

Из подпункта 8 пункта 1 статьи 333.20 НК РФ следует, что в случае, если истец освобожден от уплаты государственной пошлины в соответствии с главой 25.3 НК РФ, государственная пошлина уплачивается ответчиком (если он не освобожден от уплаты государственной пошлины) пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований.

Согласно части 1 статьи 103 ГПК РФ, издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина - в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

В пункте 68 постановления Пленума ВС РФ № 33 разъяснено, что при разрешении иска о компенсации морального вреда положения процессуального законодательства о пропорциональном возмещении (распределении) судебных издержек (статьи 98, 102, 103 ГПК РФ, статья 111 КАС РФ) не подлежат применению.

Аналогичные разъяснения изложены в пункте 21 постановления Пленума ВС РФ от 21.01.2016 года № 1: положения процессуального законодательства о пропорциональном возмещении (распределении) судебных издержек (статьи 98, 102, 103 ГПК РФ, статья 111 КАС РФ, статья 110 АПК РФ) не подлежат применению при разрешении иска неимущественного характера, в том числе имеющего денежную оценку требования, направленного на защиту личных неимущественных прав (например, о компенсации морального вреда).

Поэтому при разрешении вопроса о государственной пошлине с ответчиков в бюджет Мысковского городского округа подлежит взысканию по 300 рублей государственной пошлины.

Оценивая заявленное требование о взыскании с ответчиков расходов по оплате услуг представителя в размере по 333,50 рублей с каждого, суд приходит к следующим выводам.

Указанные расходы в общем размере 10000 рублей подтверждены заключенным между истцом (заказчик) и ИП Бачинской Н.Н. (исполнитель) договором об оказании юридических услуг от 07.05.2024 года, актом выполненных работ от 23.05.2024 года, материалами дела, подтверждающими участие исполнителя в судебных заседаниях.

Согласно условий договора, исполнитель обязался оказать заказчику консультационные услуги, изучить предоставленные заказчиком документы и проинформировать его о вариантах разрешения вопроса, подготовить необходимые ходатайства (заявления), запросы об истребовании документов, подготовить исковое заявление и осуществлять представительство интересов заказчика непосредственно в суде по заявленному иску. Стоимость всех услуг – 10 000 рублей.

Из акта выполненных работ от 23.05.2024 года следует, что по состоянию на дату его составления исполнителем были оказаны следующие услуги (выполнены следующие виды работ): подготовлено заявление на имя главного врача ГБУЗ «Мысковская городская больница» о предоставлении выписки из амбулаторной карты, являющейся доказательством по делу, и посещение лично главного врача; подготовлено заявление на имя руководителя ПАО «Южный Кузбасс» о добровольной компенсации морального вреда с целью досудебного урегулирования спора; подготовлено исковое заявление.

Учитывая в том числе разъяснения, изложенные в п. 4 постановления Пленума ВС РФ от 21.01.2016 год № 1, суд не находит правовых оснований для признания обоснованности расходов истца в части личного посещения исполнителем главного врача, а также по подготовке заявления на имя руководителя ПАО «Южный Кузбасс» о добровольной компенсации морального вреда с целью досудебного урегулирования спора.

Личное посещение главного врача юридической услугой не является. Что касается заявления на имя руководителя ПАО «Южный Кузбасс», то законом претензионный или иной обязательный досудебный порядок урегулирования спора не предусмотрен.

Соответственно, остаются только услуги по подготовке заявления о предоставлении выписки из амбулаторной карты и искового заявления. С учетом сложности дела (дело несложное), непродолжительного времени, которое Бачинская Н.Н. могла потратить на подготовку заявления и иска, объема заявленных требований (фактически, только одно основное требование – о взыскании компенсации морального вреда), суд полагает обоснованной и разумной сумму 5500 рублей, из которой 500 рублей – за составление заявления о предоставлении выписки из амбулаторной карты, 5000 рублей – за составление искового заявления.

Вместе с тем, в ходе судебного разбирательства представитель истца Бачинская Н.Н. неоднократно принимала участие в судебных заседаниях по делу, а также подготовила уточнение исковых требований.

С учетом разъяснений, изложенных в пунктах 11-13 постановления Пленума ВС РФ от 21.01.2016 год № 1, принимая во внимание объем оказанных услуг, продолжительность рассмотрения дела, рекомендованные минимальные ставки вознаграждений за отдельные виды юридической помощи, оказываемой по соглашениям адвокатами Кемеровской области-Кузбасса, и размеров компенсаций командировочных расходов, утвержденных решением Совета Адвокатской палаты Кемеровской области от 31.10.2022 года №, суд считает, что в рассматриваемом случае, с учетом услуг по составлению заявления, искового заявления, представлению интересов истца в суде и по составлению уточнения иска, исполнитель, по сути, вышел за пределы установленного ему вознаграждения, фактически оказав услуги, по убеждению суда, на сумму, превышающую 10000 рублей. Вместе с тем, поскольку истец понес расходы только в вышеуказанном размере, суд полагает ее обоснованной и разумной и распределяет на всех ответчиков – по 3333,33 рублей соответственно с каждого ответчика.

Оценивая требование истца о взыскании с ответчиков по 187 рублей расходов по оплате выписки из амбулаторной карты от 22.05.2024 года, судом установлено, что указанные расходы истец понес в связи с собиранием доказательств до предъявления в суд искового заявления (28.05.2204 года); сама выписка соответствует требованиям относимости и допустимости доказательств. Поэтому в соответствии с разъяснениями, указанными в п. 2 постановления Пленума ВС РФ от 21.01.2016 год № 1, суд признает данные расходы (а они составляют сумму 581 рубль, и если ее распределить на троих ответчиков, то получается по 193,66 рублей на каждого, но истцом заявлено о взыскании по 187 рублей, и за пределы требований суд выйти не может) необходимыми судебными издержками. Понесенные расходы также подлежат взысканию в пользу истца с ответчиков, по 187 рублей с каждого.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 196-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░ «░░░░░ ░░░░░░░» (<░░░░░░ ░░░░░░>) ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░.░., <░░░░░░ ░░░░░░>, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 217789 ░░░░░░ 84 ░░░░░░░, ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ 3333 ░░░░░ 33 ░░░░░░░, ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 187 ░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░ «░░░░░░░░░░» (<░░░░░░ ░░░░░░>) ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░.░., <░░░░░░ ░░░░░░>, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 20900 ░░░░░░, ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ 3333 ░░░░░ 33 ░░░░░░░, ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 187 ░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░ «░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» (<░░░░░░ ░░░░░░>) ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░.░., <░░░░░░ ░░░░░░>, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 69300 ░░░░░░, ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ 3333 ░░░░░ 33 ░░░░░░░, ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 187 ░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░ «░░░░░ ░░░░░░░» (<░░░░░░ ░░░░░░>) ░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░ 300 ░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░ «░░░░░░░░░░» (<░░░░░░ ░░░░░░>) ░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░ 300 ░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░ «░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» (<░░░░░░ ░░░░░░>) ░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░ 300 ░░░░░░.

    ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

    ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ 30 ░░░░░░░ 2024 ░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░:                                           ░.░. ░░░░░░