Решение по делу № 7У-8491/2022 [77-4078/2022] от 11.07.2022

ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

    дело № 77-4078/2022

КАССАЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. Кемерово                                                                           31 августа 2022 года

Судья Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Лазарева О.Н.,

с участием прокурора Чубуковой Э.К.,

осужденной Тапхаровой О.Г.,

защитника – адвоката Раднаева П.Г., представившего удостоверение № 1067 от 1 августа 2018 года и ордер № 1097422 от 25 мая 2022 года,

при секретаре судебного заседания Петросян Н.А.

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу адвоката Раднаева П.Г. в защиту осужденной Тапхаровой О.Г. на приговор Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ от 16 августа 2021 года и апелляционное постановление Верховного суда Республики Бурятия от 26 ноября 2021 года.

Заслушав мнение осужденной Тапхаровой О.Г. и ее защитника Раднаева П.Г., полагавших необходимым удовлетворить кассационную жалобу, мнение прокурора Чубуковой Э.К., полагавшей необходимым кассационную жалобу оставить без удовлетворения, суд

УСТАНОВИЛ:

приговором Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ от 16 августа 2021 года

Тапхарова <данные изъяты>

осуждена по ч. 2 ст. 293 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы, на основании ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 1 год 6 месяцев, с возложением обязанностей, указанных в приговоре.

Апелляционным постановлением Верховного суда Республики Бурятия от 26 ноября 2021 года указанный приговор оставлен без изменения, апелляционная жалоба адвоката Раднаева П.Г. в защиту осужденной – без удовлетворения.

В кассационной жалобе адвокат Раднаев П.Г. в защиту осужденной Тапхаровой О.Г. полагает судебные решения незаконными и необоснованными ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона.

Заявляет о нарушении требований ст.ст. 14, 15, 17, 77, 78, 297, 307 УПК РФ.

Утверждает о невиновности Тапхаровой О.Г., об отсутствии в ее действиях состава преступления, предусмотренного ст. 293 УК РФ.

Заявляет о неполноте предварительного следствия, об обвинительном уклоне суда. Считает выводы суда противоречивыми, не основанными на исследованных в судебном заседании доказательствах.

Полагает, что судом не взяты во внимание показания свидетелей ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО21, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20, которые опровергают иные исследованные в судебном заседании доказательства, ссылается на оказание следователем давления в ходе предварительного следствия на свидетелей с целью дачи ими нужных показаний.

Полагает, что судом не принято во внимание, что письмо из прокуратуры с требованием разобраться в ситуации с малолетней ФИО28 и принять меры свидетель ФИО21 получила ДД.ММ.ГГГГ, в книге учета корреспонденции отсутствует его регистрационный номер, письмо было направлено в комиссию по делам несовершеннолетних.

Отмечает, что Тапхаровой О.Г. не выдавалось на руки извещение ГБУЗ <данные изъяты>», в связи с чем отсутствуют доказательства, что она была осведомлена о наличии угрозы для жизни ФИО28 вследствие неполучения необходимых лекарственных препаратов.

Не соглашается с выводами суда, что Тапхарова О.Г. ненадлежащим образом провела обследование квартиры, в которой проживала девочка, формально составила акт обследования условий жизни ребенка и ее семьи со слов матери и бабушки, не проверила наличие лекарственных препаратов, ограничилась лишь беседой.

Адвокат считает, что требования ст. 122 СК РФ, Конвенции о правах ребенка, Конституции РФ Тапхаровой О.Г. не нарушены, обследование жилищно-бытовых условий ФИО28 произведено надлежащим образом, комиссионно, беседа с семьей девочки относительно приема необходимых лекарственных препаратов и достаточности их количества Тапхаровой О.Г. была проведена, акт проверки составлен надлежащим образом и признан соответствующим Приказу, оснований для привлечения матери к ответственности по ст. 5.35 КоАП РФ не установлено.

Отмечает, что в компетенцию Тапхаровой О.Г. не входила обязанность постановки на учет несовершеннолетних детей и их семей.

Полагает, что судом не взяты во внимание объяснения бабушки и матери о наличии конфликтных отношений с сотрудниками <данные изъяты>Центра; считает, ссылаясь на показания свидетелей ФИО13, ФИО12, ФИО22, что <данные изъяты>-Центр дополнительных мер по проблеме не предпринимал.

Ссылаясь на показания свидетелей ФИО23, ФИО9, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО11, считает, что оснований для отобрания ребенка в порядке ст. 77 СК РФ не выявлено, в связи с чем не соглашается с выводами суда о нарушении Тапхаровой О.Г. должностной инструкции.

Считает несостоятельными выводы суда о том, что Тапхарова О.Г. необоснованно не привлекла к участию в проверке медицинских работников, не изучила необходимую информацию для проведения обследования условий жизни ребенка.

Высказывает сомнения относительно допустимости приведенных в приговоре доказательств, в том числе судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, комиссионных судебно-медицинских экспертиз № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, мотивируя тем, что исследование причинно-следственной связи между нарушениями приема антиретровирусной терапии ФИО28 и наступлением ее смерти проводилось за 6 лет, с 2012 года до 2018 года; обращает внимание на медицинские документы, согласно которым на протяжении долгого времени, а также на момент смерти ФИО28 стадия <данные изъяты>-инфекции у нее не менялась, девочка проходила стационарное лечение, в том числе в августе 2018 года, на приемах жалоб врачам не высказывала, состояние ее здоровья не изменилось, оценивалось как удовлетворительное, ее жизни ничего не угрожало. Обращает внимание, что эксперт ФИО24 в судебном заседании пояснила о том, что причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ФИО1 и смертью ребенка не имеется, указала о необходимости дополнительных исследований, об удовлетворительном состоянии девочки в период с мая по ноябрь 2018 года.

Заявляет о необоснованных отказах суда в заявленных ходатайствах, в том числе о признании доказательств недопустимыми, о вызове свидетелей для дополнительных допросов. Полагает, что судом необоснованно придано преюдициальное значение приговору Железнодорожного районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО7

Считает, что судом внесены изменения в описательно-мотивировочную часть приговора после его провозглашения, ссылаясь на аудио протоколирование, полагает, что имеющееся несоответствие должно быть расценено как нарушение тайны совещательной комнаты.

Просит судебные решения отменить, направить уголовное дело на новое судебное рассмотрение.

В возражениях на кассационную жалобу старший помощник прокурора Железнодорожного района г. Улан-Удэ Республики Бурятия Походиева Н.А. просит оставить ее без удовлетворения.

Судья, проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений на нее, не находит оснований для ее удовлетворения.

Согласно ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела. Нарушений закона, подпадающих под указанные критерии, судами не допущено.

Согласно приговору Тапхарова О.Г. признана виновной и осуждена за халатность, то есть неисполнение и ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного и небрежного отношения к службе, повлекшее существенное нарушение прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов общества и государства, повлекшее по неосторожности смерть человека. Преступление совершено в <данные изъяты> суда <адрес> Республики Бурятия при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Вопреки доводам кассационной жалобы, выводы суда о виновности Тапхаровой О.Г. в совершении указанного преступления соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела и основаны на анализе и оценке совокупности доказательств, непосредственно, всесторонне и объективно исследованных в судебном заседании с участием сторон, подробно приведенных в приговоре, получивших оценку в соответствии с требованиями ст.ст. 17, 87, 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности – достаточности для постановления обвинительного приговора. Указанные выводы подтверждаются в том числе показаниями осужденной Тапхаровой О.Г. в части, не противоречащей фактическим обстоятельствам уголовного дела, данными в ходе предварительного и судебного следствия, согласно которым ДД.ММ.ГГГГ она, являясь ведущим специалистом органа опеки и попечительства, проводила вместе со специалистом комиссии по делам несовершеннолетних ФИО9 проверку по письму <данные изъяты>-Центра, поступившему в администрацию района из прокуратуры, на предмет нарушения графика приема лекарств несовершеннолетней ФИО28; показаниями свидетелей ФИО7, ФИО8 об обстоятельствах проведения ДД.ММ.ГГГГ проверки ФИО9 и ФИО1, которые в квартиру не проходили, оставались в коридоре, вопросов о наличии лекарств и графике приема не задавали, сами лекарственные препараты и инструкции по их применению не осматривали; свидетеля ФИО9 о том, что проверка проводилась в связи с сообщением о том, что мать не лечит ребенка, не дает ему нужных лекарственных препаратов, однако сами лекарственные препараты в доме <данные изъяты> они не осматривали, показать их мать и бабушку не просили, почему не привлекали специалистов для участия в проверке, пояснить не может; свидетеля ФИО21, которая ДД.ММ.ГГГГ получила для работы и подготовки ответа сообщение прокурора об отсутствии контроля со стороны ФИО7 за приемом ее несовершеннолетней дочерью лекарственных препаратов для лечения <данные изъяты>, ДД.ММ.ГГГГ для проверки в рейд была направлена комиссия для определения наличия либо отсутствия угрозы жизни и здоровью ребенка в составе ФИО1 и ФИО9, которой было вручено сообщение прокуратуры, что бы они с <данные изъяты>. понимали, о чем шла речь; свидетеля ФИО17 о поступлении письма из прокуратуры ДД.ММ.ГГГГ; свидетеля ФИО23, согласно в случае необходимости, в том числе при наличии угрозы жизни и здоровью ребенка специалист самостоятельно должен привлечь медицинского работника; свидетеля ФИО26 о том, что специалист органа опеки в зависимости от обстоятельств сам принимает решение о степени угрозы жизни и здоровью ребенка и сам привлекает медицинского работника для проверки, полномочия по отобранию ребенка и помещению ребенка в медицинское учреждение или учреждение социальной защиты имеются только у специалистов органов опеки и попечительства; свидетеля ФИО16 о том, что в письме <данные изъяты>-Центра в прокуратуру сообщалось об угрозе жизни и здоровью ребенка, в связи с чем при отработке данного сообщения необходимо было привлечь сотрудника <данные изъяты>-Центра либо проконсультироваться с ним, что бы понимать ситуацию, однако в акте от ДД.ММ.ГГГГ не указано, выяснялся ли вопрос о приеме ребенком лекарственных препаратов, однако, учитывая содержание письма о том, что ребенку грозит смерть, ребенка необходимо было изъять из семьи; свидетеля ФИО27, согласно которым у ФИО28, согласно ее анализам, прослеживалась отрицательная динамика в связи с отсутствием приема антиретровирусной терапии, за 3 года было поведено 46 разъяснительных бесед с матерью по поводу приема лекарств, так как заболевание прогрессировало и не исключался летальный исход, в связи с ухудшением анализов у ФИО28 в орган опеки и попечительства было направлено письмо с просьбой оказать воздействие на мать, необходимо было лечить ребенка, в мае 2018 года направлено письмо в прокуратуру, в котором сообщалось об уклонении матери от родительских обязанностей, считает, что при посещении ребенка человеком, не обладающим медицинскими познаниями, невозможно проверить, осуществляется ли прием лекарственных препаратов, невозможно это сделать и по внешним признакам; свидетеля ФИО12, согласно которым мать говорила, что ребенок принимает лекарства, но ребенок в полном объеме не принимал лекарства, при обыске были обнаружены невскрытые упаковки препаратов, ДД.ММ.ГГГГ ФИО28 была госпитализирована в инфекционную больницу, через неделю мать написала отказ от госпитализации, в ноябре 2018 года мать также отказалась от госпитализации; свидетеля ФИО22, согласно которым с мамой ребенка неоднократно проводились беседы относительно пропуска приема лекарств, были написаны письма в ГБУЗ «№ №» с просьбой оказать содействие, поскольку лечение имеет накопительный эффект, при этом в письмах, в том числе в прокуратуру, было указано о возможном наступлении летального исхода в случае отсутствия приема необходимых лекарственных препаратов; свидетеля ФИО29, согласно которым ФИО28 неоднократно госпитализировали, чтобы она под присмотром врачей принимала необходимую терапию, на фоне лечения анализы девочки улучшались, при этом мать говорила, что дочь принимает препараты и дома, но анализы свидетельствовали об обратном, необходима была госпитализация, но мать отказалась; свидетеля ФИО11, согласно которым исключительно на специалиста органа опеки и попечительства возложена обязанность по отобранию ребенка в случае необходимости; свидетелей ФИО30, ФИО31, ФИО32, ФИО33, приведенными в приговоре.

Суд пришел к обоснованным выводам об отсутствии оснований сомневаться в достоверности показаний свидетелей обвинения, которые соотносятся между собой во всех существенных для дела обстоятельствах, дополняют друг друга и объективно подтверждаются исследованными в судебном заседании письменными и вещественными доказательствами, в том числе копиями протоколов осмотров предметов от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ; извещением в адрес прокурора <адрес> от главного врача ГБУЗ «<адрес>» от ДД.ММ.ГГГГ №, письмом заместителя прокурора <адрес> на имя руководителя администрации района с требованием провести проверку в отношении ФИО28, актом обследования условий жизни несовершеннолетней ФИО28 от ДД.ММ.ГГГГ, должностной инструкцией ФИО1; заключением эксперта от ДД.ММ.ГГГГ №, согласно выводам которого смерть ФИО28 наступила от <данные изъяты> стадии с проявлениями генерализованной вирусной инфекции с поражением легких, печени, почки, миокарда; заключением комиссии экспертов от ДД.ММ.ГГГГ №, согласно выводам которого у ФИО28, несмотря на оптимально подобранную схему лечения, в лабораторных анализах сохранилась чрезвычайно высокая вирусная нагрузка, прогрессировало снижение показателей иммунного статуса (CD4) до глубокого иммунодефицита, после нахождения ребенка на стационарном лечении отмечалась положительная динамика, данные факты могут свидетельствовать о нарушении режима приема антиретровирусной терапии в периоды амбулаторного лечения, то есть самостоятельного приема препаратов, а также другими доказательствами, подробно приведенными в приговоре; заключением комиссии экспертов от ДД.ММ.ГГГГ №, согласно выводам которого при условии регулярного адекватного приема назначенной терапии возможно было отсрочить развитие стадии <данные изъяты>, что значительно улучшило бы качество жизни ребенка и увеличило бы продолжительность ее жизни.

Вопреки доводам жалобы, оснований для признания заключений экспертов, в том числе судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, комиссионных судебно-медицинских экспертиз № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, которые проведены лицами, обладающими специальными познаниями, соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ, недопустимыми доказательствами не имеется; выводы экспертов основаны на материалах дела, логичные, ясные, научно обоснованные; все заключения экспертов исследованы в ходе судебного разбирательства уголовного дела и им дана надлежащая оценка в судебных решениях. Выводы судов о том, что участие в дополнительной экспертизе № от ДД.ММ.ГГГГ врача-педиатра ФИО34, а не ФИО35 не свидетельствует о нарушении требований ч. 1 ст. 207 УПК РФ, являются обоснованными.

Вопреки доводам жалобы защитника, с учетом правильно установленных фактических обстоятельств и совокупности исследованных и правильно оцененных доказательств суд пришел к обоснованным и мотивированным выводам о том, что. несмотря на то, что непосредственной причиной смерти ребенка явилось бездействие ее матери, между наступлением смерти ФИО28 и действиями (бездействием) Тапхаровой О.Г имеется причинно-следственной связь; о том, что Тапхарова О.Г., являясь специалистом органа опеки и попечительства, наделенным исключительными полномочиями по отобранию ребенка при непосредственной угрозе его жизни и здоровью, имея для этого достаточные основания, осуществляя проверку по сообщению лечебного учреждения и прокуратуры о наличии угрозы жизни и здоровью ребенка вследствие нарушения его матерью графика приема жизненно-важных лекарственных препаратов, формально составила акт обследования жизни <данные изъяты> ФИО28, отразив в нем сведения, не затрагивающие оснований проверки, ограничилась беседой с матерью и бабушкой девочки, без дополнительной проверки приняла во внимание их пояснения, не соответствующие действительности, о соблюдении графика приема лекарственных препаратов, не проверила наличие самих лекарственных препаратов, без проверки констатировала отсутствие противоправных действий со стороны матери по отношению к ребенку, т.е. ненадлежащим образом, халатно отнеслась к проверке сигнала и обязанности по незамедлительному отобранию ребенка у матери, не исполняющей свои родительские обязанности по лечению ребенка от тяжелого заболевания, с целью помещения ребенка в условия, где ему был бы организован постоянный и регулярный прием жизненно-важных препаратов и оказана медицинская помощь, чем нарушила права и законные интересы несовершеннолетней ФИО28, повлекшие ее смерть, а также нарушила охраняемые законом интересы общества и государства, выразившиеся в нарушении нормальной деятельности органа опеки и попечительства, подрыве авторитета органов местного самоуправления; при этом осуждение матери ребенка - ФИО7 по ч. 1 ст. 109 УК РФ приговором суда от ДД.ММ.ГГГГ не исключает уголовной ответственности Тапхаровой О.Г. за халатность.

С учетом указанного, вопреки доводам жалобы защитника, действия Тапхаровой О.Г. квалифицированы судом верно, оснований для иной юридической оценки ее действий не имеется.

Доводы стороны защиты о непричастности Тапхаровой О.Г. к преступлению, об отсутствии в ее действиях состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 293 УК РФ, о недопустимости доказательств, положенных в основу приговора, включая показания свидетелей и заключения экспертиз, об отсутствии причинно-следственной связи между наступлением смерти ФИО28 и бездействием Тапхаровой О.Г., о том, что в должностные обязанности Тапхаровой О.Г. не входило отобрание ребенка, об отсутствии для этого оснований, о том, что ФИО1 случайно оказалась в рейде по проверке условий жизни <данные изъяты> ФИО28, и другие доводы, аналогичные доводам кассационной жалобы, были тщательно проверены судами первой и апелляционной инстанций и обоснованно, с приведением мотивов отклонены как не основанные на законе и материалах дела.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона в ходе предварительного и судебного следствия не допущено. Вопреки доводам жалобы защитника, уголовное дело рассмотрено всесторонне, полно, объективно, с соблюдением требований ст.ст. 14, 15, 17, 240, 243, 252 УПК РФ, все заявленные стороной защиты ходатайства разрешены судами в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, с принятием по ним необходимых процессуальных решений и их надлежащей мотивацией; данных, свидетельствующих о внесении изменений в описательно-мотивировочную часть приговора после его провозглашения, не установлено.

Каких-либо не устраненных судом противоречий в исследованных доказательствах, положенных в основу приговора, которые могли бы поставить под сомнение выводы о виновности ФИО1 и квалификации ее действий, не имеется.

Вопреки доводам жалобы, приговор соответствует требованиям ст.ст. 297, 307 УПК РФ УПК РФ, содержит описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, даты, времени и способа его совершения, формы вины, анализ доказательств, обосновывающих выводы суда о виновности осужденной и мотивы, по которым отвергнуты иные доказательства, мотивированные выводы относительно квалификации преступления и назначения наказания. Обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, судом установлены правильно, при этом выводы суда не содержат предположений, неустранимых противоречий и основаны исключительно на исследованных материалах дела, которым суд дал надлежащую оценку.

Назначенное Тапхаровой О.Г. наказание является справедливым, соответствует целям, предусмотренным ч. 2 ст. 43 УК РФ, требованиям ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ, учитывает характер и степень общественной опасности деяния, данные о личности виновной, в том числе смягчающие наказание обстоятельства, указанные в приговоре; отсутствие отягчающих обстоятельств.

Выводы суда об отсутствии оснований для применения положений ч. 6 ст. 15, ст. 64 УК РФ являются обоснованными и мотивированными. Оснований считать назначенное с применения ст. 73 УК РФ наказание чрезмерно суровым не имеется.

Суд апелляционной инстанции тщательно проверил законность и обоснованность приговора в отношении Тапхаровой О.Г., в том числе по доводам апелляционной жалобы, аналогичным доводам кассационных жалоб, должным образом мотивировав свои выводы, не согласиться с которыми оснований не имеется. Апелляционное постановление соответствует требованиям ст.ст. 389.20, 389.28 УПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 401.14 - 401.16 УПК РФ, суд

ПОСТАНОВИЛ:

кассационную жалобу адвоката Раднаева П.Г. в защиту осужденной Тапхаровой <данные изъяты> на приговор Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ от 16 августа 2021 года и апелляционное постановление Верховного суда Республики Бурятия от 26 ноября 2021 года оставить без удовлетворения.

Судья:                                                                                  О.Н. Лазарева