Решение по делу № 22-2007/2019 от 29.05.2019

В суде первой инстанции дело рассмотрел судья Ковальчук А.С.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

по делу № 22-2007/2019

г. Хабаровск                            27 июня 2019 года

    Судебная коллегия по уголовным делам Хабаровского краевого суда в составе

    председательствующего         Барабанова С.Г.,

    судей                    Шишловой М.М., Назаровой С. В.,

    при секретаре             Шелковниковой А. В.,

    с участием

    прокурора                 Широкова К. С.,

    защитника- адвоката             Ключищевой Е.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Конох М.В. на приговор Николаевского-на-Амуре городского суда Хабаровского края от 14 марта 2019 года,

    которым Власов В.В., <данные изъяты>, судимый:

26 октября 2007 года Николаевским-на-Амуре городским судом Хабаровского края по ч. 1 ст. 105 УК РФ на 8 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима,

10 декабря 2007 года тем же судом (с учетом постановления Николаевского-на-Амуре городского суда Хабаровского края от 25 марта 2008 года, постановления суда Свердловского района г. Красноярска от 30 мая 2012 года) по ч.1 ст.111 УК РФ с применением ч.5 ст.69 УК РФ (приговор от 26 октября 2007 года) на 10 лет 8 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строгого режима; освобожденный 11 мая 2016 года по апелляционному постановлению Хабаровского краевого суда от 28 апреля 2016 года условно-досрочно на неотбытый срок 1 год 8 месяцев 11 дней,

оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105, ч. 1 ст. 105 УК РФ на основании ст. 302 ч. 2 п. п. 2, 4 УПК РФ, в связи с непричастностью к совершению преступлений и вынесением в отношении него оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей.

За Власовым В.В. признано право на реабилитацию и возмещение имущественного вреда.

    Заслушав доклад судьи Шишловой М.М. о содержании приговора, существе апелляционного представления, выступления прокурора Широкова К. С. об отменен приговора по доводам апелляционного представления, защитника Ключищевой Е.Г. об оставлении приговора без изменения, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Органами предварительного расследования Власову В.В. было предъявлено обвинение в совершении убийства ФИО1 из личной неприязни, в покушении на убийство ФИО1 и ФИО2., не доведенное до конца по независящим от Власова В.В. обстоятельствам.

Преступления были совершены 4 марта 2018 года в г.Николаевске-на-Амуре Хабаровского края при обстоятельствах, изложенных в обвинительном заключении и в приговоре.

По приговору суда, основанному на вердикте коллегии присяжных заседателей, Власов В.В. по этому обвинению оправдан.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Конох М.В. полагает, что оправдательный приговор в отношении Власова В.В. подлежит отмене в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, несправедливостью вердикта и приговора, ограничением права прокурора на предоставление доказательств, нарушениями при формулировании вопросного листа, незаконным воздействием на коллегию присяжных заседателей стороной защиты, нарушениями в напутственном слове, неясностью и противоречивостью вердикта, нарушением тайны совещания коллегии присяжных.

Указывает, что судом нарушены требования ст. 297, п. 2 ст. 351, п. 1-3 ч. 1 ст. 305 УПК РФ, выводы суда в описательно-мотивировочной части приговора противоречат выводу, изложенному в его резолютивной части. В приговоре указано, что суд установил, что Власов В.В. совершил убийство ФИО1., что совершены Власовым В.В. преступления при обстоятельствах, и далее указано описание преступных деяний (время, место, способ, последствия), установленных судом. При этом в резолютивной части указано об оправдании Власова В.В. по предъявленному обвинению.

Постановление о назначении судебного заседания с участием присяжных заседателей от 23 января 2019 года является незаконным и необоснованным, судом нарушены требования ст.325 УПК РФ: разъясняя особенности рассмотрения дела с участием присяжных суд сослался не несуществующие нормы уголовно-процессуального закона; указал о невозможности обжалования в кассационном порядке постановления о роспуске коллегии присяжных заседателей; не разъяснил положения ст.398.27 и п.2,4 ст.389.15 УПК РФ; не поставил на обсуждение сторон вопрос о порядке судебного разбирательства (открытое, закрытое, в какой части) и в нарушение ч. 4 ст. 325, ч. 23 ст. 328 УПК РФ указал в постановлении о рассмотрении дела в открытом судебном заседании, при этом заседание прошло 19 февраля 2019 года в форме закрытого судебного процесса, вопрос об изменении порядка также на обсуждение сторон не ставился.

Судом нарушены требования ч. 3 ст. 15, ст. 326 УПК РФ, поскольку список из 18 кандидатов в присяжные неинформативен, этим ограничена возможность провести максимально объективный отбор.

В нарушение ст. 328, 329 УПК РФ на всех списках кандидатов в присяжные отсутствуют подписи сторон, список основных и запасных присяжных заседателей по состоянию на 12 и 14 марта 2019 года не подписан никем.

Сообщая кандидатам в присяжные заседатели о том, какое уголовное дело подлежит рассмотрению, суд до окончания рассмотрения дела по существу высказался о виновности подсудимого, указав, что Власов В.В. совершил убийство ФИО1., то есть нарушил требования ст.7, ч.1 ст.14, 289, п.3 ч.1 ст.328 УПК РФ.

Необоснованный отказ суда в предоставлении доказательств стороной обвинения повлек необъективную оценку присяжными заседателями доказательств и вынесение незаконного вердикта. В частности необоснованно отклонены судом вопросы государственного обвинителя к свидетелю ФИО3 имеющие прямое отношение к обстоятельствам, подлежащим доказыванию по делу.

Подсудимый в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей неоднократно акцентировал внимание на отрицательные данные о личности потерпевших, в последнем слове доводил до присяжных информацию об известном только ему факте совершенного потерпевшими убийства неизвестной девушки, а также сообщил о состоянии своего здоровья, в силу которого он не мог совершить преступления, что является прямым нарушением ст.334, 335 УПК РФ.

Суд в нарушение ст.243, 258 УПК РФ удовлетворил ходатайство адвоката об оглашении объяснения Власова В.В., выписки медицинской карты стационарного больного Власова В.В., заключения комиссии экспертов от 29 ноября 2018 года в части физического состояния здоровья Власова В.В., не указал стороне защиты на допущенное нарушение закона.

Оставлена без внимания ссылка в прениях адвоката на доказательства, которые не исследовались – показания потерпевшего ФИО2., данные им на стадии предварительного следствия. Кроме того, в прениях защитник довела до сведения присяжных информацию о состоянии здоровья Власова В.В. Суд не принял меры по прекращению намеренных действий стороны защиты, влияющих на формирование объективной и беспристрастной позиции присяжных заседателей, в напутственном слове не напомнил, что присяжные не должны принимать во внимание неоднократные заявления Власова В.В. о личности потерпевших и о состоянии его здоровья.

Судом при формулировании вопросного листа допущены существенные нарушения требований ст.338, 339 УПК РФ. Доводы государственного обвинителя о необходимости изменения формулировки вопросов с учетом предъявленного обвинения по двум эпизодам, судом необоснованно отклонены.

В нарушение ч.1 ст.73 УПК РФ суд не включил в вопросный лист частные вопросы о доказанности фактических обстоятельств, непосредственно направленных на совершение преступления в виде покушения на убийство двух лиц, о доказанности обстоятельств, в силу которых преступление Власовым В.В. не было доведено до конца, какие действия подсудимый совершил, какие не смог совершить и что ему фактически помешало.

В нарушение ч.2 ст.338 УПК РФ не включен в вопросный лист вопрос о наличии по делу фактических обстоятельств, исключающих ответственность за содеянное и влекущих ответственность за менее тяжкое преступление. Адвокат в прениях высказался о наличии в действиях Власова В.В. менее тяжкого преступления, а именно умышленного причинения тяжкого вреда здоровью ФИО2., совершенное при превышении пределов необходимой обороны; в напутственном слове председательствующий разъяснил юридический смысл и ответственность по ч.1 ст.114 УК РФ.

Все изложенное повлияло на непонимание присяжными заседателями смысла поставленных перед ними вопросов, повлекло невозможность объективно высказаться о доказанности совершения Власовым В.В. деяний, о его вине как в покушении на убийство, так и в убийстве, а также ином менее тяжком деянии. На основании неправильно сформулированного вопросного листа вынесен вердикт, в котором не отражены обстоятельства, имеющие значение для правильно юридической оценки действий подсудимого по обоим эпизодам обвинения.

Судом нарушены требования ст. 340 УПК РФ, из протокола судебного заседания следует, что напутственное слово не отвечает требованиям объективности и беспристрастности: в нем содержатся формулировки, в которых суд ставит под сомнение достоверность показаний свидетелей в суде, тем самым формируя у присяжных предубежденность в ложности показаний свидетелей; суд разъясняет правила оценки доказательств в совокупности на примере другого уголовного дела, никак не связанного с настоящим делом, тем самым порождая неясности и сомнения в понимании правил оценки доказательств; разъясняет, что обвинительный вердикт не может быть основан на предположениях и догадках, то есть дает разъяснения не в соответствии с действующими нормами; при разъяснении понятия достаточности доказательств допускает формулировку о том, что сведения, сообщенные одним лицом, могут дать намного больше, чем сообщение десятков других свидетелей, что повлияло на умозаключение присяжных, что все показания потерпевших и свидетелей обвинения уступили по значимости одним только показаниям Власова В.В.

Нарушены судом и требования ст.341 УПК РФ о тайне совещательной комнаты, поскольку председательствующий в напутственном слове не разъяснил присяжным заседателям, что записи, которые они делали в процессе судебного следствия, хотя и могут использоваться в ходе оценки доказательств, но подлежат уничтожению после вынесения вердикта.

Изложенные в протоколе сведения не дают возможности установить истинное время пребывания присяжных в совещательной комнате. Присяжные вернулись из совещательной комнаты ровно через 3 часа с вердиктом, постановленным путем голосования. Такой вердикт считает постановленным с нарушением требований ч.1 ст.343 УПК РФ. Получив такой вердикт в 17 часов 35 минут, судья не разъяснил порядок постановления вердикта и не направил присяжных в совещательную комнату, а в 18 часов того же дня провозгласил оправдательный приговор.

Кроме того, приговор подлежит отмене в связи с его вынесением при противоречивом и неясном вердикте присяжных заседателей. Судья не использовал полномочия, закрепленные в ст.344 УПК РФ, и не устранил нарушения ни путем возобновления судебного следствия, ни путем уточнения поставленных вопросов.

Просит отменить постановление о назначении судебного заседания с участием присяжных заседателей от 23 января 2019 года, отменить оправдательный вердикт присяжных заседателей от 14 марта 2019 года и оправдательный приговор от 14 марта 2019 года, направить уголовное дело в суд первой инстанции для рассмотрения по существу со стадии подготовки к судебному заседанию иным составом суда.

В возражениях на представление государственного обвинителя, адвокат Трещалова Н.В., указывая на несостоятельность содержащихся в представлении доводов, просит об оставлении приговора без изменения, а представления - без удовлетворения.

Оправданный Власов В. В. в судебном заседании апелляционной инстанции не участвовал, извещался надлежащим образом, согласно расписке (т. 5 л. д. 192) с разъяснением права участвовать в суде апелляционной инстанции, указал, что не желает участвовать, в связи с чем судебная коллегия рассмотрела дело по апелляционному представлению без его участия.

Изучив доводы, изложенные в апелляционном представлении, письменных возражениях, а также в выступлениях сторон в заседании суда апелляционной инстанции, проверив материалы уголовного дела, судебная коллегия полагает постановленный по уголовному делу приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно положениям ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора лишь при наличии таких нарушений уголовно-процессуального закона, которые, в частности, повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов и ответов на них.

Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей определены ст. 335 УПК РФ, в соответствии с требованиями которой в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера, в том числе о недопустимости доказательств, нарушении УПК РФ при получении доказательств, задавать наводящие вопросы, в какой-либо форме оценивать доказательства во время судебного следствия, выяснять вопросы о возможной причастности к преступлению иных лиц, не являющихся подсудимыми по рассматриваемому делу, ссылаться в обоснование своей позиции на не исследованные в присутствии присяжных заседателей или недопустимые доказательства.

С учетом данных требований закона, а также положений ст. ст. 73, 243 и 252 УПК РФ председательствующий должен обеспечить проведение судебного разбирательства только в пределах предъявленного подсудимому обвинения, принимать необходимые меры, исключающие возможность ознакомления присяжных заседателей с недопустимыми доказательствами, а также возможность исследования вопросов, не входящих в их компетенцию, и своевременно реагировать на нарушения порядка в судебном заседании участниками процесса, принимать к ним меры воздействия, предусмотренные ст. 258 УПК РФ.

Прения сторон в суде с участием присяжных заседателей проводятся в соответствии со ст. ст. 292 и 336 УПК РФ с учетом особенностей рассмотрения дела по данной форме судопроизводства и лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями. Стороны не вправе касаться обстоятельств, которые рассматриваются после вынесения вердикта без участия присяжных заседателей.

Обеспечение соблюдения процедуры прений сторон возложено на председательствующего судью.

Ввиду этого в случае, если сторона в обоснование своей позиции ссылается на обстоятельства, которые в силу ст. ст. 252, 334 УПК РФ не подлежат исследованию в присутствии присяжных заседателей, либо на доказательства, признанные недопустимыми или не исследованные в судебном заседании, судья, в соответствии с ч. 5 ст. 292 УПК РФ, должен остановить такого участника процесса и разъяснить присяжным заседателям, что они не должны принимать во внимание данные обстоятельства при вынесении вердикта.

Такое же разъяснение председательствующий судья должен сделать и при произнесении напутственного слова, излагая позиции сторон.

Между тем эти требования закона при рассмотрении данного уголовного дела не были соблюдены.

Из протокола судебного заседания усматривается, что в ходе судебного разбирательства, прений сторон, подсудимым Власовым В.В. и его защитником систематически допускались нарушения требований ст. ст. 252, 335, 336 УПК РФ, на что председательствующий не всегда реагировал, а в некоторых случаях позволял стороне защиты выходить за рамки закона.

До сведения присяжных заседателей стороной защиты доводилась информация, не относящаяся к обстоятельствам дела и не подлежащая исследованию с участием присяжных заседателей, а также информация, отрицательно характеризующая правоохранительные органы, ставящая под сомнение законность получения доказательств обвинения, а именно о даче подсудимым показаний на предварительном следствии, сообщались сведения о личности потерпевших, законности их действий и т.п., тем самым сторона защиты, воздействуя на присяжных заседателей, формировала у них негативное отношение к правоохранительным органам и потерпевшим.

Из протокола судебного заседания усматривается, что в ходе судебного разбирательства Власов В.В. по поводу своих показаний, данных им на предварительном следствии, касающихся причастности к преступлениям заявлял, что после задержания он «оговаривал себя», «я самооговорил себя в защиту Ивана», «в полиции меня вывели в коридор, прицепили наручниками к системе отопления», «у меня было болезненное состояние, я плохо соображал, так как Ваня нанес Жене удар на моих глазах. Я многое на тот момент не говорил» (т. 5 л.д.159-160, 164). Адвокат Трещалова Н.В. в прениях заявила: «Я понимаю, что мой подзащитный на протяжении предварительного следствия и в суде дал противоречивые показания, в судебном заседании заявил, что Евгению убил Иван, но из-за родственных чувств к Ивану он раньше брал вину на себя, на очной ставке Иван стал оговаривать его, поэтому он изменил показания и сейчас в суде он говорит правду» (т.5 л.д.178).

Такими действиями представители защиты подвергли сомнению соблюдение уголовно-правовой процедуры получения на предварительном следствии показаний, как подсудимого, так и потерпевшего, допущенных в установленном законом порядке к судебному разбирательству, формируя, тем самым, в целом негативное отношение присяжных заседателей к доказательствам, представленным стороной обвинения.

В соответствии с требованием ч. 1 ст. 252 УПК РФ, судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Между тем, вопреки указанным выше требованиям уголовно-процессуального закона, в ходе судебного разбирательства представители стороны защиты систематически предлагали к исследованию с участием присяжных заседателей версию о причастности к инкриминированным деяниям потерпевшего ФИО2 который по данному делу подсудимым не являлся.

Так, в своих показаниях подсудимый Власов В.В. утверждал, что убийство ФИО1 совершил ФИО2., который затем сам себе нанёс удары ножом, поэтому сложилось впечатление «что он хочет покончить жизнь самоубийством» (т.5 л.д. 159).

Кроме того, подсудимый Власов В.В. в своих показаниях ссылался на обстоятельства, которые ему не инкриминировались, произошедшие ранее рассматриваемого события. В частности, он заявил что «якобы 10 лет назад они (потерпевшие) совершили убийство, сожгли ребенка в топке. Она (ФИО1 подтвердила, что да. И еще она сказала, что если я буду об этом всем рассказывать, то мы тебя «уроем», «Услышал диалог Вани и Жени. Женя сказал, что нет человека, нет проблем», « Я думал, что если не помогу Евгении, то должен помочь Ване, так как он младший брат я его вырастил. Нас в семье восемь человек» (т.5 л.д.157-159).

Причем, версия о причастности потерпевшего ФИО2 к гибели потерпевшей ФИО1 и причинении ФИО2 ножевых ранений исследовалась с участием присяжных заседателей не только во время судебного следствия, но и во время прений сторон.

Так, адвокат Трещалова Н.В., утверждая о наличии противоречий в показаниях потерпевшего ФИО2, намекая коллегии присяжных заседателей о причастности последнего к преступлениям, в которых тот не обвинялся, отметила: «в судебном заседании по ходатайству защиты было оглашено объяснение моего подзащитного от 4 марта 2018 года, то есть сразу после его задержания, в котором он пояснил, что видел, как в его присутствии ножевое ранение Евгении нанес Иван, когда наносил еще одно ножевое ранение, то он перехватил его руку с ножом и ударил этим ножом Ивана» (т.5 л.д.178). Подсудимый Власов В.В. в последнем слове заявил: «Я на самом деле не совершал убийства сестры. Я увидел, как он это сделал, когда вышел из туалета. Потому что Женя позвала меня. Я видел, как Ваня бьет Женю наотмашь. Я причинил Ивану удар, так как действительно его боялся. Понимаете, на моих глазах была убита сестра».

Однако председательствующим в нарушение требований уголовно-процессуального закона не были разъяснены присяжным положения ст. 252 УПК РФ.

В соответствии с ч. ч. 2, 3 ст. 336 УПК РФ прения сторон проводятся лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями. Стороны не вправе ссылаться в обоснование своей позиции на доказательства, которые в установленном порядке признаны недопустимыми или не исследовались в судебном заседании.

В нарушение вышеуказанных требований закона в своем выступлении в судебных прениях адвокат Трещалова Н.В. неоднократно ссылалась на доказательства, которые не были исследованы в судебном заседании, а именно показания потерпевшего ФИО2 на предварительном следствии и в ходе очной ставки с подсудимым, указав, что потерпевший ФИО2. на очной ставке стал оговаривать Власова В.В., поэтому последний изменил свои показания, тогда как раньше из-за родственных чувств к брату ФИО2 брал вину на себя, тем самым вызвала у присяжных заседателей предубеждение в отношении показаний потерпевшего ФИО2 (т.5 л.д. 176, 178).

В нарушение требований ч. 8 ст. 335 и ст. 336 УПК РФ защитник и подсудимый в своих выступлениях приводили также данные о личностях потерпевших (т.5, л.д. 157,158), подсудимого (т.5 л.д.158, 177, 180), которые не относились к предмету судебного разбирательства и не являлись необходимыми для исследования фактических обстоятельств инкриминируемых подсудимому преступлений.

Так, адвокатом Трещаловой Н.В. в нарушение указанных требований закона в судебном заседании в присутствии присяжных заседателей оглашены выписка из медицинской карты амбулаторного больного Власова В.В., заключение судебно-психиатрической экспертизы в отношении Власова В.В. в части его физического здоровья. На эти документы адвокат ссылалась и в прениях сторон, заявив: «Но моему подзащитному во время указанного события было 59 лет, он перенёс тяжелые заболевания: инфаркт и инсульт, и хотя после длительного лечения встал на ноги, но последствия этих заболеваний остались и зафиксированы в справке медучреждения. Из указанной справки следует, что Власов В.В. страдает ишемической болезнью сердца и у него наблюдаются последствия перенесенного острого нарушения мозгового кровообращения (инсульта). Кроме того, когда Власову В.В. проводилась стационарная психолого-психиатрическая экспертиза, экспертами также сказано, что у него имеется преимущественно проксимальный парез правой руки и он координаторную пробу правой рукой не выполняет, кроме того страдает хронической энцефалопатией сложного генеза». Эти же сведения сообщил присяжным заседателям Власов В.В. в своем последнем слове: «Я на самом деле не убивал Женю, так как я три года был парализован. Я не мог нанести ей удар. Правая рука у меня не поднимается, поднять и держать правую руку я не могу. Меня осматривал в г.Хабаровске врач невропатолог с большим стажем работы». Не смотря на сделанное ему председательствующим замечание, Власов В.В. вновь сообщил о том, что он «парализованный». Учитывая с какой тщательностью эти обстоятельства исследовались в судебном заседании, они не могли не создать у присяжных заседателей впечатление о неполноте и необъективности предварительного следствия, что повлияло на вердикт присяжных заседателей.

Также из протокола судебного заседания усматривается, что при рассмотрении указанного уголовного дела были допущены нарушения требований ч. 2 ст. 74 УПК РФ, в соответствии с которыми в качестве доказательств допускаются показания подозреваемого, обвиняемого, полученные в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законом, с разъяснением соответствующих процессуальных прав. С учетом указанных требований закона, полученные до возбуждения уголовного дела объяснения не могут являться доказательствами по уголовному делу, поскольку предусмотренные законом права при получении объяснения лицам не разъясняются.

Однако, в нарушение указанных требований закона, в судебном заседании адвокатом Трещаловой Н.В. в присутствии присяжных заседателей оглашено содержание объяснения ФИО2. (т.5, л.д. 164). На это объяснение Власова В.В., исследованного в судебном заседании в нарушение требований уголовно-процессуального закона, сторона защиты ссылалась в ходе выступления в прениях сторон, что отразилось на принятом присяжными заседателями решении.

Обоснованным является и довод автора апелляционного представления о том, что председательствующий в напутственном слове при изложении позиции защиты по делу не разъяснил присяжным заседателям, какие из обстоятельств, доведенных до их сведения стороной защиты в нарушение требований уголовно-процессуального закона, они не должны учитывать при вынесении вердикта.

Таким образом, допущенные представителями стороны защиты нарушения уголовно-процессуального закона, носили системный характер, и они не получили адекватной реакции со стороны председательствующего, что повлияло на беспристрастность присяжных заседателей, вызвала у них предубеждение в отношении показаний потерпевшего ФИО2. и других свидетелей обвинения, отразилось на формировании их мнения по уголовному делу и на содержание ответов при вынесении вердикта, что, в соответствии с ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ, является основанием отмены приговора, постановленного с участием присяжных заседателей.

Помимо изложенного, Судебной коллегией обращается внимание и на следующее.

Согласно требованиям ст. 345 УПК РФ, вердикт коллегии присяжных заседателей должен быть ясным и непротиворечивым. Найдя вердикт неясным и противоречивым, председательствующий указывает на его неясность и противоречивость коллегии присяжных заседателей и предлагает им возвратиться в совещательную комнату для внесения уточнений в вердикт.

Перечисленные требования закона по настоящему уголовному делу не выполнены.

Как следует из вердикта, отвечая на вопрос № 1 присяжные заседатели признали доказанным, что 4. 03. 2018 в период времени с 10. 00 час. до 11. 17 час. в <адрес> ФИО2 было нанесено 6 ударов ножом в область жизненно-важных органов, смерть которого не наступила в результате своевременного оказания медицинской помощи, ФИО1 было нанесено не менее 3 ударов в жизненно-важные части тела, в результате чего наступила смерть последней, отвечая на вопрос № 2 признали не доказанным, что указанные в вопросе № 1 деяния совершены Власовым В. В., и невиновным (вопрос № 3), в то же время, отвечая на вопрос № 4, указали, что Власов В. В. заслуживает снисхождения. Таким образом, вердикт присяжных заседателей в данной части является противоречивым.

При таких данных, оправдательный приговор в отношении Власова В.В. подлежит отмене с передачей дела на новое рассмотрение для устранения отмеченных выше нарушений норм уголовно-процессуального закона и создания надлежащих условий для вынесения судом с участием присяжных заседателей справедливого решения.

Иные доводы апелляционного представления государственного обвинителя о существенных нарушениях норм уголовно-процессуального закона, влекущих безусловную отмену приговора, не свидетельствуют.

Руководствуясь ст.389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

    приговор Николаевского-на-Амуре городского суда Хабаровского края от 14 марта 2019 года в отношении Власова В.В. отменить, передать уголовное дело на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином его составе со стадии судебного разбирательства – формирования коллегии присяжных заседателей, апелляционное представление государственного обвинителя Конох М.В. – удовлетворить.

    Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

    Председательствующий                         Барабанов С.Г.

    Судьи                                     Шишлова М.М.

                                          Назарова С. В.