Решение от 21.05.2024 по делу № 2-2576/2024 от 11.03.2024

К делу № 2-2576/2024

УИД 61RS0022-01-2024-001810-60

Р Е Ш Е Н И Е

именем Российской Федерации

21 мая 2024 года                                     г. Таганрог

Таганрогский городской суд Ростовской области в составе:

председательствующего судьи                 Полиевой О.М.,

при секретаре судебного заседания             Шкурко В.В.,

с участием пом. прокурора г.Таганрога            Ищенко И.П.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Орел Л. А., ФИО2 к ГБУ РО «Городская поликлиника № 2» в г. Таганроге, ГБУ РО «Первая городская больница» в г. Таганроге о компенсации морального вреда,

при участии третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора – Министерство здравоохранения Ростовской области, ООО «АльфаСтрахование-ОМС»,

У С Т А Н О В И Л:

Истцы обратились с исковыми требованиями к ГБУ РО «Городская поликлиника № 2» в г. Таганроге, ГБУ РО «Первая городская больница» в г. Таганроге о компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований указали, что <дата> их дочь ФИО1, <дата> в связи с ухудшением самочувствия обратилась за медицинской помощью в МБУЗ «Городская поликлиника № 2» г. Таганрога (в настоящее время – ГБУ РО «Городская поликлиника № 2» в г. Таганроге), вызвав по месту своего жительства участкового врача-терапевта. В то же день по месту жительства к ней прибыл фельдшер указанного учреждения ФИО3 который произвел осмотр и выдал устные рекомендации по проведению лечения. Однако никаких записей в амбулаторной карте пациента фельдшер не произвел. Диагноз не был установлен надлежащим образом. Проверить качество медицинской помощи, оказанной в тот день их дочери, не представилось возможным.

<дата> ФИО1 повторно обратилась в МБУЗ «Городская поликлиника № 2» г. Таганрога в связи с продолжающимся ухудшением ее состояния. По вызову явилась врач-терапевт ФИО3 которая установила диагноз «<данные изъяты>», а также под вопросом сопутствующий диагноз «<данные изъяты>», но направление к врачу-кардиологу для уточнения диагноза врачом-терапевтом своевременно выдано не было. Впоследствии в амбулаторной карточке ФИО1 появилось требуемое направление к кардиологу, датированное <дата>, но в эту дату ФИО1 не была в поликлинике, врач к ней не приходила. Направление их дочери не вручалось, дата его реального составления и помещения в амбулаторную карточку им не известна.

<дата> в МБУЗ «Городская поликлиника № 2» г. Таганрога их дочери сделана ЭКГ, которая зафиксировала синусовую тахикардию (135 ударов в минуту). В тот же день кардиограмма была предоставлена лечащему врачу, в связи с тем, что врачами поликлиники была проигнорирована обязанность по своевременному направлению ФИО1 к врачу-кардиологу, ей пришлось в частном порядке обращаться в медицинский диагностический центр «Семья», там ей была сделана еще одна ЭКГ и поставлен диагноз «соматоформная дисфункция вегетативной нервной системы».

Самочувствие дочери становилось все хуже, <дата> Орел А.И. пошел в поликлинику с требованием по результатов анализов оформить дочь для госпитализации. Врач-терапевт ФИО3 оформила запись в амбулаторную карту ФИО1 как будто та сама явилась на прием и выписала направление на анализы и флюрографическое обследование для госпитализации ФИО1 в стационар. Для экстренной госпитализации врач оснований не нашла.

<дата> ФИО1 с помощью отца (самостоятельно уже не передвигалась) сдала все необходимые анализы.

<дата> медицинскими работниками МБУЗ «Городская поликлиника № 2» г. Таганрога было оформлено и передано Орел А.И. направление на госпитализацию ФИО1 в МБУЗ «Первая городская больница» на <дата>. В направлении был указан диагноз: «<данные изъяты>».

<дата> ФИО1 поступила в МБУЗ «Первая городская больница» (кардиологическое отделение). Диагноз, поставленный ей при поступлении: «<данные изъяты>». Несмотря на то, что диагноз «<данные изъяты>» был поставлен еще на амбулаторной стадии лечения и подтверждался в стационаре, ей не была назначена адекватная антикоагулянтная терапия.

<дата> в 09 час. 30 мин. ФИО1 умерла в МБУЗ «Первая городская больница», причиной смерти стало заболевание: «<данные изъяты>».

Лишившись дочери, истцы испытывают сильные моральные страдания, они столкнулись с равнодушием медицинского персонала, нежеланием персонала оказать пациенту медицинскую помощь надлежащего качества. Просят суд:

Взыскать солидарно с ГБУ РО «ГП № 2» в г. Таганроге и ГБУ РО «Первая городская больница» г. Таганрога в пользу Орел Л.А. денежные средства в размере 1 000 000 руб. в счет компенсации морального вреда, причиненного оказанием медицинской помощи ненадлежащего качества дочери истицы – ФИО1, повлекшей смерть пациентки.

Взыскать солидарно с ответчиков в пользу Орел А.И. денежные средства в размере 1 000 000 руб. в счет компенсации морального вреда, причиненного оказанием медицинской помощи ненадлежащего качества дочери истцов – ФИО1 повлекшей смерть пациентки.

В судебном заседании истцы Орел Л.А. и Орел А.И. заявленные требования поддержали, просили удовлетворить в полном объеме.

Представитель ответчика ГБУ РО «Городская поликлиника № 2» в г. Таганроге – Бесараб А.А, действующая на основании доверенности, возражала против удовлетворения заявленных требований. Пояснила, что уголовное дело по факту причинения смерти ФИО1 было прекращено в связи с отсутствием события преступления, вины работников поликлиники установлено не было.

Представитель ответчика ГБУ РО «Первая городская больница» в г. Таганроге – Пурис Ю.Л., действующий на основании доверенности, возражал против удовлетворения заявленных требований. Пояснил, что причина смерти и дефекты оказания медицинской помощи не состоят в причинно-следственной связи.

Третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора – Ростовский филиал ООО «АльфаСтрахование», Министерство здравоохранения Ростовской области в судебное заседание не явились, надлежащим образом извещены о времени и месте слушания дела.

Дело рассмотрено в отсутствие не явившихся третьих лиц в порядке ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ).

Старший помощник прокурора г. Таганрога Ищенко И.П. в судебном заседании полагал, что исковое заявление необходимо удовлетворить частично, поскольку из заключения экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела, следует, что имелись дефекты оказания медицинской помощи, хотя они не состоят в прямой причинно-следственной связи со смертью ФИО1

Выслушав участников процесса, изучив материалы дела, обозрев материалы уголовного дела, суд приходит к следующему.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (п. 1 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Статьей 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пп. 3, 9 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В п. 21 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 1 ст. 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Как следует из материалов дела Орел Л.А. и Орел А.И. являются родителями ФИО1 <дата> г. рождения (л.д.8).

<дата> ФИО1 умерла (л.д.9).

<дата> старшим следователем следственного отдела по г. Таганрогу следственного управления СК РФ по РО ФИО4 возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ.

В ходе предварительного следствия установлено, что <дата> ФИО1 в силу ухудшения общего самочувствия и появления одышки вызвала по месту своего жительства участкового врача-терапевта филиала № 1 МБУЗ I «Городская поликлиника № 2» г. Таганрога. В этот же день в 11 часов 00 минут по месту ее жительства по адресу: <адрес>, прибыл фельдшер филиала № 1 МБУЗ «Городская поликлиника № 2» г. Таганрога, который осмотрел ФИО1 после чего дал той рекомендации и указал на необходимость принимать ряд препаратов.

Однако амбулаторная карта на имя ФИО1 МБУЗ «Городская поликлиника № 2» г. Таганрога не содержит данных о факте оказания медицинской помощи ФИО1 <дата>, что противоречит пояснениям родителей ФИО1 - Орел А.И. и Орел JI.A.

Кроме того амбулаторная карта на имя ФИО1 МБУЗ «Городская поликлиника № 2» г. Таганрога содержит данные о том, что последняя заболела с <дата>, что также противоречит пояснениям, данным Орел А.И. и Орел Л.А.

С <дата> по <дата> общее состояние здоровья ФИО1 продолжило ухудшаться, сохранялась одышка, стало сложно самостоятельно передвигаться.

<дата> ФИО1 вызвала по месту своего жительства участкового врача-терапевта филиала № 1 МБУЗ «Городская поликлиника № 2» г. Таганрога, так как в силу обшей слабости не могла самостоятельно прибыть в медицинское учреждение.

<дата> в 10 часов 00 минут по месту ее жительства прибыл участковый врач-терапевт филиала № 1 МБУЗ «Городская поликлиника № 2» г. Таганрога, которая осмотрела ФИО1 выявила <данные изъяты> назначены не были.

Направление на имя ФИО1 на консультацию врачом-кардиологом медицинскими работниками выписано лишь <дата>, при этом медицинская документация не содержит данных о проведении осмотра ФИО1 и о ее состоянии на момент выдачи указанного направления.

<дата> ФИО1 консультирована врачом-кардиологом частной медицинской организации «<данные изъяты>», где последней поставлен диагноз: <данные изъяты>

<дата> в связи с прогрессирующим ухудшением состояния ФИО1 и невозможностью в силу указанного самостоятельного ее прибытия в медицинское учреждение, ее отец – Орел А.И. самостоятельно прибыл к лечащему врачу больной в филиал № 1 МБУЗ «Городская поликлиника № 2» г. Таганрога, где просил выдать его дочери направление на госпитализацию для стационарного лечения, но врачом терапевтом выдано лишь направление на сдачу дополнительных анализов.

Также амбулаторная карта на имя ФИО1 МБУЗ «Городская поликлиника № 2» г. Таганрога содержит данные о факте оказания медицинской помощи ФИО1 <дата>, что противоречит пояснениям родителей ФИО1. - Орел А.И. и Орел Л.А., которые указывают, что <дата> <данные изъяты> ФИО1 не осматривалась, в медицинское учреждение она не прибывала.

<дата> отцу ФИО1 – Орел А.И. медицинскими работниками МБУЗ «Городская поликлиника № 2» г. Таганрога передано направление на госпитализацию ФИО1 в МБУЗ «Первая городская больница» г. Таганрога на <дата>.

<дата> в <данные изъяты> ФИО1 поступила в отделение кардиологии МБУЗ «Первая городская больница» г. Таганрога, где ей проведены дополнительные обследования, установлен диагноз: <данные изъяты>

<дата> в <данные изъяты> произошло резкое ухудшение состояния ФИО1 последняя была <данные изъяты>. Впоследствии констатирован факт биологической смерти ФИО1

Согласно выводам заключения <дата>-пк следует, что смерть ФИО1 наступила в результате хронического заболевания сердечно-сосудистой системы: <данные изъяты>.

По данным предоставленной амбулаторной карты к терапевту поликлиники ФИО1 в <дата> обращалась дважды: <дата> и <дата>. Таким образом на амбулаторном этапе были допущены следующие дефекты оформления медицинской документации - часть записей о состоянии больной в медкарте отсутствует; при установленном сопутствующем диагнозе «<данные изъяты>» дополнительного обследования (ЭКГ, консультация кардиолога и др.) назначено не было; направление на консультацию кардиолога было выписано только <дата>. На стационарном этапе медицинская помощь ФИО1 оказывалась правильно. Клинический диагноз установлен своевременно. Лечение проводилось в целом правильно, однако не в полном объеме: больной не была назначена адекватная антикоагулянтная терапия. Причиной смерти ФИО1 явилось заболевания - <данные изъяты>, наличие и развитие которой не являлось результатом каких-либо медицинских манипуляций. Лечебные мероприятия в выполненной части (в течение всего периода рассматриваемых данным делом событий) были верными, какие-либо противопоказанные лекарственные препараты при оказании медицинской помощи ФИО1 не применялись. Вышеназванное свидетельствует об отсутствии прямой причинно-следственной связи между наступлением смерти ФИО1 от заболевания и выполненным объемом медицинской помощи. В данном случае, объем медицинской помощи, оказанной ФИО1 в период нахождения ее в МБУЗ «Первая городская больница» г. Таганрога и за период наблюдения ее амбулаторно, явился не причиной смерти, а одним из факторов, которые не предотвратили, на фоне имевшейся длительной тяжелой патологии сердца, закономерного развития смертельного осложнения.

Ухудшение состояния здоровья человека, вызванное характером заболевания, не рассматривается как причинение вреда здоровью. Установление персоналий (конкретных лиц), установление факта выполнения (или не выполнения) ими конкретных действий, не входит в компетенцию судебно-медицинской комиссии экспертов.

По результатам патологоанатомического вскрытия, данным предоставленной медицинской документации, у ФИО1 были выявлены следующие хронические заболевания: «<данные изъяты> Указанные хронические заболевания негативным образом отразились на состоянии здоровья ФИО1 и утяжеляли течение основного заболевания.

Также эксперты считают необходимым отметить, что в сданным <дата> <данные изъяты> <дата>, что в совокупности с данными с данными анамнеза и результатами гистологического исследования, выявившего наличие <данные изъяты>. Результаты ПЦР-исследования от <дата> на <данные изъяты> были отрицательными, что, однако не исключает возможного наличия у ФИО1 новой коронавирусной инфекции (COVID-19), которая сама по себе даже протекая в легкой форме способна утяжелять течения хронических заболеваний сердечно-сосудистой системы и провоцировать развитие разного рода тромбозов и тромбоэмболических осложнений.

Диагноз в МБУЗ «Патолого-анатомическое бюро» г. Таганрога установлен правильно, не противоречит проведенным в рамках экспертизы гистологическому и рентгенологическому исследованиям.

При развитии <данные изъяты>, даже в полном объеме, своевременно выполненная, правильная медицинская помощь не гарантирует сохранения жизни, и летальный исход может наступить на любом этапе ее оказания. Вероятность наступления летального исхода увеличивается при наличии выраженных изменений кровеносных сосудов и ранее перенесенных инфарктах миокарда (что имело место у ФИО1 Оценить судебно-медицинским путем вероятность предотвращения летального исхода в указанных условиях не представляется возможным, в связи с отсутствием в распоряжении экспертов соответствующих методик.

Согласно заключению эксперта № №, <данные изъяты>

Из заключения комиссии судебно-медицинских экспертов № № следует, что смерть ФИО1 наступила в результате хронического заболевания сердечно-сосудистой системы: <данные изъяты>

Экспертная комиссия считает, что на стационарном этапе медицинская помощь ФИО1 оказывалась правильно: клинический диагноз установлен своевременно, лечение проводилось правильно, но не в полном объеме: больной не была назначена адекватная антикоагулярная терапия, что является дефектом (оказания медицинской помощи). Вместе с тем, экспертная комиссия считает необходимым пояснить, что данные дефекты оказания медицинской помощи не стоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО1 как причиной смерти ФИО1 явилось заболевание - <данные изъяты> наличие и развитие которого не являлось результатом каких-либо медицинских манипуляций. То есть указанные дефекты сами по себе не являлись причиной возникновения новой, самостоятельной патологии или осложнений, в связи с чем, экспертная комиссия считает, что между наступлением смерти и указанными дефектами оказания медицинской помощи отсутствует прямая причинно-следственная связь. Причина смерти ФИО1 в МБУЗ «Патолого-анатомическое бюро» установлено правильно.

По результатам производства повторной комиссионной медицинской экспертизы не установлено наличие прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями в виде смерти ФИО1

Согласно постановлению о прекращении уголовного дела от <дата> уголовное дело № № возбужденное <дата> по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ по факту причинения смерти по неосторожности ФИО1 по основанию, предусмотренному п.1 ч.1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ.

В соответствии с ч. 2, 4 ст. 61 ГПК РФ, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица, а также в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом.

Вступившие в законную силу приговор суда по уголовному делу, иные постановления суда по этому делу и постановления суда по делу об административном правонарушении обязательны для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого они вынесены, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Вместе с тем, согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, отраженной в Определении от 16.07.2015 г. № 1823-О, суд, рассматривающий дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, может принять в качестве письменного доказательства постановление о прекращении уголовного дела (ч. 1 ст. 71 ГПК РФ) и оценить его наряду с другими доказательствами (ст. 67 ГПК РФ).

Прекращение уголовного дела по факту ненадлежащего оказания медицинской помощи в связи с отсутствием события преступления освобождает от уголовной ответственности, однако не является основанием для исключения гражданско-правовой ответственности, в том числе, в виде возмещения морального вреда.

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст. 1 СК РФ предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 СК РФ).

Пунктом 1 ст. 150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК РФ).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями ст. 150, 151 ГК РФ следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами гл. 59 (ст. 1064 - 1101 ГК РФ) и ст. 151 ГК РФ.

Согласно пп. 1, 2 ст. 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с п. 1 ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В части 3 статьи 98 указанного Федерального закона установлено, что вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (часть 3).

Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» (в редакции постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 6 февраля 2007 г. № 6) (далее также - постановление Пленума от 20 декабря 1994 г. № 10), суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй п. 8 постановления Пленума от 20 декабря 1994 г. № 10).

В п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» (далее - постановление Пленума от 26 января 2010 г. № 1) разъяснено, что по общему правилу, установленному ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый п. 32 постановления Пленума от 26 января 2010 г. № 1).

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Постановлением следователя о прекращении уголовного дела от <дата> установлено, что из медицинских документов и материалов дела следует, что действия медицинского персонала МБУЗ «ДГП № 2» и МБУЗ «Первая городская больница» не явились причиной смерти ФИО1 в какой-либо причинной связи с наступившими последствиями в виде смерти ФИО1 не состоят, но суд отмечает, что на амбулаторном этапе лечения были допущены дефекты оформления медицинской документации - часть записей о состоянии больной в медкарте отсутствует; при установленном сопутствующем диагнозе «<данные изъяты>» дополнительного обследования (ЭКГ, консультация кардиолога и др.) назначено не было; направление на консультацию кардиолога было выписано только <дата>. На стационарном этапе медицинская помощь ФИО1 оказывалась правильно – клинический диагноз установлен своевременно, лечение проводилось правильно, но не в полном объеме, больной не была назначена адекватная антикоагулярная терапия, что явилось дефектом оказания медицинской помощи. Причиной смерти ФИО1 явилось заболевание – <данные изъяты>, наличие и развитие которого не являлось результатом каких-либо медицинских манипуляций.

С учетом вышеизложенного, оценив представленные в дело доказательства, суд пришел к выводу о том, что, в нарушение положений Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», на всех этапах оказания ФИО1 медицинской помощи в МБУЗ «ДГП № 2» в г. Таганроге и МБУЗ «Первая городская больница» в г. Таганроге допущены дефекты в оказании медицинской помощи.

Здоровье - это состояние полного социального, психологического и физического благополучия человека, которое может быть нарушено ненадлежащим оказанием пациенту медицинской помощи, а при смерти пациента нарушается и неимущественное право членов его семьи на здоровье, родственные и семейные связи, на семейную жизнь.

В данном случае юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания работниками ответчиков могли способствовать ухудшению состояния здоровья ФИО1 и привести к неблагоприятному для нее исходу, то есть к смерти. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (постановка неправильного диагноза и, как следствие, неправильное лечение пациента, непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.) причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Согласно частям 2, 5 статьи 70 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации» лечащий врач организует своевременное квалифицированное обследование и лечение пациента, предоставляет информацию о состоянии его здоровья, по требованию пациента или его законного представителя приглашает для консультаций врачей-специалистов, при необходимости созывает консилиум врачей для целей, установленных частью 4 статьи 47 названного Федерального закона (донорство органов и тканей человека и их трансплантация (пересадка). Рекомендации консультантов реализуются только по согласованию с лечащим врачом, за исключением случаев оказания экстренной медицинской помощи. Лечащий врач устанавливает диагноз, который является основанным на всестороннем обследовании пациента и составленным с использованием медицинских терминов медицинским заключением о заболевании (состоянии) пациента.

Суд учитывает заключение эксперта № № (л.д.66) из которого следует, что при <данные изъяты>, даже в полном объеме, своевременно выполненная, правильная медицинская помощь не гарантирует сохранения жизни, и летальный исход может наступить на любом этапе ее оказания. Вероятность наступления летального исхода увеличивается при наличии выраженных изменений кровеносных сосудов и ранее перенесенных инфарктах миокарда (что имело место у ФИО1

Законодатель, закрепив в ст. 151 ГК РФ общие правила компенсации морального вреда, не установил ограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно п. 2 ст. 150 ГК РФ нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В абзаце втором п. 2 постановления Пленума от 20 декабря 1994 г. № 10 разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, выраженной в абзаце 3 пункта 32 Постановления Пленума от 26 января 2010 года № 1, при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности, членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Истцы в исковом заявлении и при рассмотрении дела в суде указывали на то, что в результате смерти дочери им причинен существенный моральный вред, выразившийся в переживаемых ими тяжелых нравственных страданиях.

Истцами указано, что у них на иждивении находится несовершеннолетний сын ФИО1 который нуждается в их помощи и проживает совместно с ними.

Преждевременная смерть дочери нанесла истцам глубокую моральную травму, в связи с чем факт причинения морального вреда Орел Л.А. и Орел А.И. в доказывании не нуждается, однако суд считает заявленную истцами сумму компенсации морального вреда по 1 000 000 руб. каждому явно завышенной, поскольку прямой причинно-следственной связи между оказанной ответчиками медицинской услугой и смертью ФИО1 экспертами не установлено, и материалами дела не подтверждено.

Таким образом, учитывая положения Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», статей 151, 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснений по их применению, изложенных в Постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» и от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» суд приходит к выводу, что безусловно смерть дочери не могла не причинить родителям моральные страдания, связанные с тяжестью перенесенных ими потрясений.

Размер компенсации морального вреда суд определяет в соответствии с требованиями ст. 151, 1101 ГК РФ, разъяснений, данных в пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10, с учетом фактических обстоятельств дела, в соответствии с требованиями разумности и справедливости, с учетом индивидуальных особенностей истцов, которые являются пенсионерами и пожилыми людьми, на попечении которых остался несовершеннолетний внук, учитывая причиненные каждому из них страдания, находит возможным взыскать в пользу каждого из истцов - Орел Л.А., Орел А.И. с ГБУ РО «ГП № 2» в г. Таганроге компенсацию морального вреда в размере по 250 000 руб. и с ГБУ РО «Первая городская больница» в г. Таганроге компенсацию морального вреда в размере по 150 000 руб.

В остальной части исковые требования следует оставить без удовлетворения.

В соответствие с ч.1 ст.103 ГПК РФ государственная пошлина, от уплаты которой истец освобожден, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. Истцом заявлены требования о компенсации морального вреда, которые должны быть оплачены госпошлиной в размере 600 рублей. Указанная сумма госпошлины подлежит взысканию с ответчиков.

Руководствуясь ст. ст. 167, 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░. ░., ░░░░ ░. ░. ░ ░░░ ░░ «░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ № 2» ░ ░. ░░░░░░░░░, ░░░ ░░ «░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░. ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, – ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░ ░░ «░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ № 2» ░ ░. ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░ ░. ░. ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 250 000 ░░░. ░ ░ ░░░░░░ ░░░░ ░. ░. ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 250 000 ░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░ ░░ «░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░. ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░ ░. ░. ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 150 000 ░░░. ░ ░ ░░░░░░ ░░░░ ░. ░. ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 150 000 ░░░.

░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░. ░., ░░░░ ░. ░. ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░ ░░ «░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ № 2» ░ ░. ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 600 ░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░ ░░ «░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░. ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 600 ░░░.

░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ 27.05.2024.