Решение от 15.12.2021 по делу № 2-4569/2021 от 10.03.2021

УИД: 78RS0015-01-2021-002208-25

Дело № 2-4569/2021

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Санкт-Петербург                                                15 декабря 2021 г.

    Невский районный суд Санкт-Петербурга

        в составе председательствующего судьи:    Поповой Н.В.

        при секретаре:    Радостевой Д.А.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Прокофьевой Л. В. к Цыпкиной С. В. о признании договора купли-продажи в пользу третьего лица, договора дарения жилого помещения недействительными, применении последствий недействительности сделок, признании права собственности,

        УСТАНОВИЛ:

Прокофьева Л. В. обратилась в Невский районный суд Санкт-Петербурга с исковым заявлением к Цыпкиной С. В., в котором, уточнив требования в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просит признать договор купли-продажи квартиры в пользу третьего лица недействительным в силу притворности, признать квартиру совместно нажитым имуществом Прокофьевой Л.В. и Прокофьева М.В., применить последствия недействительности сделки, признать за истцом право собственности на № долю на квартиру по адресу: №

        В обоснование заявленных требований истец указывает, что в период с 2002 года по 2018 года состояла в браке с Прокофьевым М.В. В 2017 году была приобретена квартира по адресу: <адрес>. В январе 2021 года Прокофьев М.В. скончался. После смерти которого, ответчик Цыпкина С.В. попросила истца съехать из спорной квартиры, поскольку является собственником данного помещения. Из запрошенной из ЕГРП выписки на спорное помещение истцу стало известно, что в 2017 году собственником квартиры стал Прокофьев М.В. на основании договора купли-продажи, а в апреле 2018 года Прокофьев М.В. подарил спорное жилье ответчику Цыпкиной С.В. По мнению истца умерший Прокофьев М.В. и ответчик Цыпкина С.В., действуя недобросовестно, вывели спорное помещение из под режима совместного имущества супругов. В связи с чем, истец была вынуждена обратиться в суд за защитой своего нарушенного права.

        Представитель истца в судебное заседание явился, исковое заявление поддержал, просил удовлетворить заявленные требования в полном объёме.

        Представитель ответчика в судебное заседание явился, возражал против удовлетворения требований, просил применить последствия пропуска срока исковой давности.

        Третье лицо Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Санкт-Петербургу в судебное заседание не явилось, о времени и месте извещено надлежащим образом.

            Изучив и оценив представленные в материалы дела доказательства, выслушав стороны, суд приходит к следующему.

            Как следует из материалов дела, Прокофьев М. В. и Прокофьева (до брака – Цыпкина) Л. В. заключили брак ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 15).

ДД.ММ.ГГГГ на основании решения мирового судьи судебного участка № 21 Санкт-Петербурга брак между сторонами расторгнут (л.д. 16).

ДД.ММ.ГГГГ Прокофьев М.В. скончался, о чем составлена актовая запись о смерти № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 17).

ДД.ММ.ГГГГ между Алексеевой Ю.Ю., Цыпкиной С.В. и Прокофьевым М.В. заключен договор купли-продажи квартиры в пользу третьего лица (далее – договор купли-продажи).

            Согласно условиям договора купли-продажи Алексеева Ю.Ю. продала Цыпкиной С.В. принадлежащую ей квартиру по адресу: <адрес>, а Цыпкина С.В. купила вышеуказанную квартиру в пользу третьего лица – Прокофьева М.В. (л.д. 65).

            В соответствии с п. 3 договора купли-продажи стороны оценивают указанную квартиру в 4 000 000 руб. (л.д. 66)

            В силу п. 4 договора купли-продажи Цыпкина С.В. купила у Алексеевой Ю.Ю. указанную квартиру за 4 000 000 руб. в частную собственность третьего лица – Прокофьева М.В.

    Пунктом 7 договора купли-продажи установлено, что право частной собственности на указанную квартиру возникает у Прокофьева М.В. с момента регистрации перехода права собственности в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Санкт-Петербургу.

    В материалы дела представлена расписка от ДД.ММ.ГГГГ от Алексеевой Ю.Ю., из которой усматривается, что она получила от Цыпкиной С.В. денежную сумму в размере 4 000 000 руб. по договору купли-продажи от 17 февраля 217 года квартиры по адресу: <адрес> (л.д. 50).

    На основании данного договора произведена регистрация права частной собственности за Прокофьевым М.В. (номер регистрации № от 03 марта 2017 года) (л.д. 67).

    03 июля 2017 года между Прокофьевым М.В. и Цыпкиной С.В. заключен договор дарения жилого помещения № МС 1204 (далее – договор дарения) (л.д. 57).

    В соответствии с п. 1.1 договора дарения даритель (Прокофьев М.В.) безвозмездно передает в собственность одаряемому (Цыпкиной С.В.) жилое помещение № в многоквартирном доме, по адресу: <адрес>

    19 апреля 2018 года произведена государственная регистрация права собственности за Цыпкиной С.В. (л.д. 60).

    Спорное помещение передано Цыпкиной С.В. на основании акта приема-передачи квартиры от 06 июля 2017 года (л.д. 61).

    В силу ст. 309 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями.

    Согласно пункту 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

    В пункте 1 статьи 10 данного кодекса закреплена недопустимость действий граждан и юридических лиц, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

    По смыслу приведенных норм права, добросовестность при осуществлении гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей предполагает поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующее ей (пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

В соответствии со 549 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество (статья 130).

Согласно ст. 430 Гражданского кодекса Российской Федерации договором в пользу третьего лица признается договор, в котором стороны установили, что должник обязан произвести исполнение не кредитору, а указанному или не указанному в договоре третьему лицу, имеющему право требовать от должника исполнения обязательства в свою пользу.

Таким образом, основной отличительной чертой договора, заключенного в пользу третьего лица, является прямо предусмотренное текстом соответствующей сделки право третьего лица, не являющегося стороной указанной сделки, требовать от должника исполнения обязательства в свою пользу.

Истец в обоснование своих требований полагает, что квартира по адресу: <адрес> является совместно нажитым имуществом супругов, а заключенный договор в пользу третьего лица и последующий договор дарения являются притворными сделками.

В силу ст. 34 Семейного кодекса Российской Федерации имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью.

Согласно ст. 36 Семейного кодекса Российской Федерации имущество, принадлежавшее каждому из супругов до вступления в брак, а также имущество, полученное одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам (имущество каждого из супругов), является его собственностью.

В соответствии ч. 1 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Статьей 167 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В силу ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Пунктом 87 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" установлено, что согласно пункту 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации). Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях. Например, при установлении того факта, что стороны с целью прикрыть сделку на крупную сумму совершили сделку на меньшую сумму, суд признает заключенную между сторонами сделку как совершенную на крупную сумму, то есть применяет относящиеся к прикрываемой сделке правила. Прикрываемая сделка может быть также признана недействительной по основаниям, установленным ГК РФ или специальными законами.

В ходе рассмотрения дела по ходатайству истца в судебном заседании допрошены свидетели.

Свидетель Прокофьев Е. М. пояснил, что Прокофьева Л.В. является его матерью, Цыпкина С.В. – тетя (сестра отца Прокофьева М.В.). Указал, что квартиру на Октябрьской набережной собирались покупать, потому как места на всех не хватало – свидетель с сестрой жили в одной комнате. Отец купил квартиру и переехал, затем переехали свидетель с семьей. Свидетель жил в квартире чуть больше середины января этого года. Затем Цыпкина С.В. выгнала свидетеля с семьей из квартиры, сказав, что она принадлежит ей. Свидетель указал, что является наследником после смерти Прокофьева М.В.

Свидетель Прокофьева В.М. показала, что Прокофьева Л.В. является его матерью, Цыпкина С.В. – тетя (сестра отца Прокофьева М.В.). Сообищла, что в семье обсуждалась покупка квартиры на Октябрьской набережной. После покупки квартиры в нее переехали не сразу, свидетель с мамой, и брат переехали в квартиру позднее, чем отец. Пояснила, что считала квартиру семейной. Свидетель указал, что является наследником после смерти Прокофьева М.В.

Суд не усматривает оснований не доверять показаниям свидетелей, поскольку они последовательны, не противоречивы и согласуются с материалами дела, свидетели предупреждены об уголовной ответственности за дачу ложных показаний.

Разрешая заявленные требования истца о признании договора купли-продажи в пользу третьего лица и договора дарения притворной сделкой, суд не усматривает правовых оснований для их удовлетворения, поскольку при заключении договора купли-продажи стороны преследовали именно цели отчуждения и приобретения недвижимости, впоследствии безвозмездного отчуждения квартиры в дар, квартира была передана покупателю, одаряемому, волеизъявление сторон при заключении договора соответствовало их подлинной воле, форма и содержание сделки - указанного договора купли-продажи и договора дарения соответствуют требованиям действующего законодательства, условия договора исполнены сторонами, поскольку на основании заявлений осуществлена государственная регистрация сделки и перехода права собственности на недвижимое имущество, денежные средства по договору купли-продажи получены, каких-либо оснований для признания сделок между Прокофьевым М.В., Цыпкиной С.В. и Алексеевой Ю.Ю. притворной по основаниям ст. 170 п. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации у суда не имеется.

При этом суд исходит из того, что Прокофьев В.М. осознанно и добровольно заключил с ответчиком договор дарения жилого помещения на условиях, которые стороны оговорили и указали в договоре. Доказательств того, что действия не были направлены на достижение того юридического результата, который должен быть получен при заключении данной сделки, истцом в материалы дела не представлено в нарушение ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд также приходит к выводу об отсутствии доказательств, свидетельствующих о наличии режима общей совместной собственности супругов на спорное жилое помещение, учитывая, что Прокофьев М.В. получил спорную квартиру по безвозмездной сделке, и в силу п. 1 ст. 36 Семейного кодекса Российской Федерации квартира является его единоличной собственностью.

При этом суд критически оценивает показания свидетелей поскольку на момент заключение договора купли-продажи свидетелю Прокофьеву Е.М. было 15 лет, а свидетелю Прокофьевой В.М. 11 лет, при этом их показания не подтверждают притворности заключенных договоров или наличие режима общей совместной собственности супругов на спорное жилое помещение.

Суд также учитывает, что источник получения ответчиком денежных средств на оплату договора купли-продажи квартиры, не является обстоятельством, подлежащим установлению по данному делу исходя из основания и предмета иска. А, кроме того, в материалы дела представлена расписка о произведенных между продавцом и покупателем взаиморасчетах (л.д. 50).

Одновременно суд не усматривает оснований для применения к заявленным истцом требованиям последствий пропуска срока исковой давности, поскольку о состоявшемся договоре купли-продажи от 17 февраля 2017 года и договоре дарения от 03 июля 2017 года истец узнала после смерти Прокофьева М.В., доказательств обратного суду не представлено.

Исковые требования о признании указанной сделки недействительной предъявлены истцом 03 марта 2021 года (согласно почтовому штемпелю (л.д.33), то есть в пределах, установленных ч.1 ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации. Кроме того, поскольку притворная сделка является ничтожной, срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года, указанный срок истцом не пропущен, даже при условии, что истец знала о ее совершении с момента ее регистрации 03 марта 2017 года.

Поскольку требования о признании права собственности являются производными от первоначального требования, в удовлетворении указанных требований суд также отказывает.

    руководствуясь ст. ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

    РЕШИЛ:

    ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░. ░. – ░░░░░░░░.

    ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░-░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░-░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

    ░░░░░:

    ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 01 ░░░░░░░ 2022 ░░░░.