Решение по делу № 33-41/2024 (33-2692/2023;) от 18.07.2023

    Судья Моцный Н.В.                                                                   Дело № 2-83/2023

    (первая инстанция)

    № 33-41/2024

    (33-2692/2023)

      (апелляционная инстанция)

    АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

    6 мая 2024 года                                                                        города Севастополь

    Судебная коллегия по гражданским делам Севастопольского городского суда в составе:

    председательствующего судьи                Анашкиной И.А.,

    судей                                                 Донсковой М.А., Савиной О.В.,

    при секретаре                                              Бойко Т.А.,

    рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу истца ГТН на решение Гагаринского районного суда города Севастополя от 11 мая 2023 года по гражданскому делу по иску ГТН к ГЯД, третьи лица, не заявляющее самостоятельные требования относительно предмета спора, - нотариус города Севастополя БЗА, Управление государственной регистрации права и кадастра г. Севастополя, о признании отказа от наследования недействительным, признании права собственности на долю квартиры,

    заслушав доклад судьи Анашкиной И.А.,

    УСТАНОВИЛА:

ГТН обратилась в суд с иском, просит:

    - признать недействительным нотариально удостоверенный отказ ДД.ММ.ГГГГ от причитающейся ей доли на наследство и от выдела супружеской доли в наследственном имуществе, после смерти ДД.ММ.ГГГГ супруга ГДС, в пользу ответчика ГЯД;

    - признать право собственности на ? доли <адрес>, в порядке наследования по закону после смерти мужа (1/4 доля) и на причитающуюся долю в общем супружеском имуществе (1/2 доля).

    В обоснование исковых требований указано, что ДД.ММ.ГГГГ умер супруг истца - ГДС, с которым они находились в браке <данные изъяты> года, за которые супругами совместно нажиты <данные изъяты>.

    В середине ДД.ММ.ГГГГ ГТН и ее супруг ГДС заболели короновирусной инфекцией, оба были госпитализированы. ГДС не перенес заболевание - умер. Истец указывает, что после его смерти она находилась в тяжелом психоэмоциональном состоянии, была подавлена горем, замкнулась, принимала успокоительные лекарственные средства, при этом ее состояние здоровья было осложнено перенесенной короновирусной инфекцией с учетом уже имеющихся хронических заболеваний - ишемической болезни сердца, диффузным кардиосклерозом.

    Наследниками первой очереди по закону умершего ГДС являются ГТН и их сын ГЯД

    Сразу после смерти ГДС, ответчик и его супруга переехали в квартиру истца. Примерно на десятый день после похорон ответчик отвез истца к нотариусу для подписания необходимых для открытия наследства документов.

    Спустя время отношение ответчика к истцу изменилось в худшую сторону, истец была лишена документов и свободы передвижения. Все усугубилось постоянными ссорами, в результате которых ответчик и его супруга съехали. После случившегося истец еще длительное время не могла прийти в себя. По совету друзей ГТН поехала к нотариусу для принятия наследства, где узнала, что ею было написано заявление об отказе от принятия наследства, а также супружеской доли, о чем истец не помнила, поскольку в тот момент находилась в состоянии, при котором не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

    Решением Гагаринского районного суда города Севастополя от 11 мая 2023 года в удовлетворении исковых требований ГТН отказано.

    В апелляционной жалобе истец просит решение суда первой инстанции отменить, как постановленное с существенным нарушением норм материального и процессуального права. Считает, что суд, не приняв к рассмотрению заявление об увеличении исковых требований, нарушил права истца, предусмотренные статьёй 39 ГПК РФ, в связи с чем, полагает, имеются основания для перехода к рассмотрению дела по правилам суда первой инстанции. Кроме того, считает, что судом нарушены правила оценки доказательств и принцип равенства сторон. Так, сторона истца представила два заключения специалиста с противоположными по отношению к заключению судебной экспертизы выводами, что в силу положений статьи 87 ГПК РФ является основанием для назначения повторной экспертизы. Однако суд, проигнорировав явные противоречия в выводах нескольких экспертов, отказал и в допросе эксперта, и в назначении по делу повторной экспертизы. Поскольку психико-физическое состояние ГТН после перенесённого заболевания и смерти мужа оказало временное снижение её когнитивных способностей, что повлекло невозможность понимать значение своих действий и руководить ими, совершённые ею сделки являются ничтожными. В вязи с чем решение суда подлежит отмене, а требования ГТН подлежат удовлетворению.

    В заседании суда апелляционной инстанции представители истца поддержали апелляционную жалобу, просили отменить решение и удовлетворить исковые требования. Не настаивали на переходе к рассмотрению дела по правилам суда первой инстанции. С выводами повторной экспертизы согласны.

    Представитель ответчика возражал против удовлетворения апелляционной жалобы, просил оставить без изменения решение суда первой инстанции как законное и обоснованное. Не согласен с выводами повторной экспертизы, считает, что они противоречат фактическим обстоятельствам, так как ГТН в дни совершения оспариваемых сделок не испытывала отрешённости, не закрывалась ни от кого, вела себя вполне адекватно, регулярно и подолгу разговаривала по телефону. Поскольку в деле присутствуют два противоположных заключения судебных экспертиз, полагает, что в соответствие со статьёй 87 ГПК РФ это является основанием для назначения повторной экспертизы.

    Истец, ответчик в заседание суда апелляционной инстанции не явились, извещены о времени и месте рассмотрения дела в надлежащем порядке в соответствии с требованиями статьи 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ), об уважительности причин отсутствия не сообщили, об отложении слушания дела не ходатайствовали, обеспечили явку своих представителей.

    Руководствуясь статьями 167, 327 ГПК РФ, судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело при данной явке.

    Заслушав судью-докладчика, явившихся участников, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в соответствии с частью 1 статьи 327.1 ГПК РФ в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, возражениях на неё, обсудив указанные доводы, а также доводы возражений, судебная коллегия сочла доводы апелляционной жалобы заслуживающими внимания.

    По делу установлено, что ГТН состояла в браке с ГДС с ДД.ММ.ГГГГ, ГЯД является их сыном.

ДД.ММ.ГГГГ ГДС умер.

ГТН и ГЯД являются наследниками первой очереди.

ДД.ММ.ГГГГ ГТН подписала нотариально удостоверенное нотариусом г. Севастополя БЗА заявление об отказе от причитающегося по всем основаниям наследства в пользу сына – ответчика ГЯД, а также сообщила о том, что на выдел супружеской доли в наследственном имуществе не претендует (л.д. 13 том 1).

    Из содержания заявления следует, что ей разъяснены и понятны положения статей 1150, 1157, 1158 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) и статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации (далее – СК РФ).

    В обоснование требований о признании сделки недействительной ГТН указывает, что в момент подписания оспариваемого заявления ДД.ММ.ГГГГ в силу состояния здоровья и переживаний, связанных со смертью мужа, не понимала значение своих действий и не могла руководить ими. Также в содержании иска имеется указание о том, что она находилась под влиянием обмана со стороны сына ГЯД, что подтвердила в своих пояснения в суде, указав, что в следствие его действий фактически лишилась всего принадлежащего имущества.

    Судом по делу назначена и проведена комплексная судебно-психиатрическая экспертиза.

    Согласно заключению экспертизы ГБУЗ «Севастопольская городская психиатрическая больница» №, проведённой в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ экспертом-психологом КСП и врачом судебно-психиатрическим экспертом РВЮ, на момент подписания оспариваемого заявления ДД.ММ.ГГГГ ГТН могла понимать значение своих действий и руководить ими.

    Указав, что заключение составлено на основании изучения представленных в материалы дела доказательств о состояния здоровья ГТН в спорный период, анализа сведений медицинской документации в отношении ГТН, содержащей информацию о состоянии её здоровья, в том числе в период нахождения на стационарном лечении в связи с заболеванием новой коронавирусной инфекцией, показаний допрошенных свидетелей и непосредственного обследования подэкспертной, при этом экспертами не установлено обстоятельств, свидетельствующих о наличии у ГТН признаков расстройства психического здоровья, позволяющих сделать вывод о том, что в момент подписания оспариваемого заявления ГТН не могла понимать значение своих действий и руководить ими, в заключении проведён анализ и дана оценка всем предоставленным сведениям, вследствие чего суд признал данное заключение комиссии экспертов ГБУЗ «Севастопольская городская психиатрическая больница» надлежащим доказательством по делу.

    Оценив представленное стороной истца заключение Научно-исследовательского Центра судебной экспертизы ООО «Европейский консорциум консалтинга и оценки» от ДД.ММ.ГГГГ №, составленное судебно-медицинским экспертом БЛИ, согласно выводам которого психофизиологическое состояние ГТН после перенесённого ею заболевания новой короновирусной инфекции в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и смерти ДД.ММ.ГГГГ мужа оказало временное снижение её когнитивных способностей и сделало невозможным в полной мере понимать и руководить своими действиями в период ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, суд указал, что такой вывод сделан на основании общих положений об особенностях клинической картины постковидных клинических нарушений, которыми являются трудности концентрации внимания, повышенная утомляемость при умственной работе, ощущение «затуманенности» в голове. Вместе с тем данное заключение судебно-медицинского эксперта не содержит сведений о наличии расстройств психической деятельности и о непосредственном изучении психического состояния здоровья ГТН в спорный период, вследствие чего данное заключение суд отклонил.

    По аналогичным основаниям суд не принял как достоверное доказательство заключение АНО «Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки» от ДД.ММ.ГГГГ № №, составленное врачом судебно-медицинским экспертом БВГ, указавшим на формирование у ГТН в силу аналогичных причин психоорганического синдрома, который на фоне выраженного стресса в связи с потерей мужа нарушил процессы понимания ею значения своих действий и руководство ими.

    Ссылаясь на приведённые обстоятельства и положения статей 166-168, 177, 179 ГК РФ, суд счёл недоказанными исковые требования ГТН о признании оспариваемого заявления об отказе от наследства недействительной сделкой и о признании отказа от наследства и от выдела супружеской доли в наследственном имуществе ничтожным, в связи с чем отказал в признании права собственности на долю в праве на спорную квартиру.

    Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд указал, что из содержания оспариваемого заявления следует, что ГТН в рамках производства по наследственному делу после смерти мужа совершила юридически значимые действия, свидетельствующие о распоряжении причитающимся наследством и супружеским имуществом в пользу своего сына, действующим законодательством в области семейного и наследственного права не установлен запрет на оформление таких действий в одном заявлении.

    Судебная коллегия с выводами суда согласиться не может по следующим основаниям.

    Истец указала, что в период брака они с супругом нажили имущество, в том числе спорную <адрес>.

    В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 34 СК РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.

    Статьёй 1150 ГК РФ предусмотрено, что принадлежащее пережившему супругу наследодателя в силу завещания или закона право наследования не умаляет его права на часть имущества, нажитого во время брака с наследодателем и являющегося их совместной собственностью. Доля умершего супруга в этом имуществе, определяемая в соответствии со статьёй 256 настоящего Кодекса, входит в состав наследства и переходит к наследникам в соответствии с правилами, установленными настоящим Кодексом.

    В силу пункта 1 статьи 256 ГК РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, если брачным договором между ними не установлен иной режим этого имущества.

    В случае смерти одного из супругов пережившему супругу принадлежит доля в праве на общее имущество супругов, равная одной второй, если иной размер доли не был определён брачным договором, совместным завещанием супругов, наследственным договором или решением суда (пункт 4 статьи 256 ГК РФ).

В состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности (пункт 1 статьи 1112 ГК РФ).

    В свете приведённых норм, поскольку супруги Г не заключали брачный договор, завещание ГДС не составил, то в состав наследства вошла ? доля общего имущества, другая ? в силу закона принадлежит ГТН

Согласно пункту 1 статьи 9 ГК РФ граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права.

В соответствии со статьёй 209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

Согласно пункту 2 статьи 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества. В случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

Сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (статья 153 ГК РФ).

В силу требований пункта 3 статьи 154 ГК РФ для заключения договора необходимо выражение согласованной воли двух сторон при двухсторонней сделке.

В пункте 50 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» указано, что по смыслу статьи 153 ГК РФ при решении вопроса о правовой квалификации действий участника (участников) гражданского оборота в качестве сделки для целей применения правил о недействительности сделок следует учитывать, что сделкой является волеизъявление, направленное на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (например, гражданско-правовой договор, выдача доверенности, признание долга, заявление о зачёте, односторонний отказ от исполнения обязательства, согласие физического или юридического лица на совершение сделки).

В свете приведённых норм и разъяснений по их применению необходимым условием действительности сделки является соответствие волеизъявления воле лица, совершающего сделку, его действительной воле.

В силу положений статей 1152, 1153 ГК РФ для приобретения наследства наследник должен его принять одним из предусмотренных законом способов: подачей по месту открытия наследства нотариусу или уполномоченному в соответствии с законом выдавать свидетельства о праве на наследство должностному лицу заявления о принятии наследства или заявления о выдаче свидетельства о праве на наследство либо путём совершения действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства.

В соответствии с пунктами 1, 2, 3 статьи 1157 ГК РФ наследник вправе отказаться от наследства в пользу других лиц (статья 1158) или без указания лиц, в пользу которых он отказывается от наследственного имущества в течение срока, установленного для принятия наследства (статья 1154), в том числе в случае, когда он уже принял наследство, такой отказ не может быть впоследствии изменён или взят обратно.

Согласно пункту 1 статьи 1158 ГК РФ наследник вправе отказаться от наследства в пользу других лиц из числа наследников по завещанию или наследников по закону любой очереди независимо от призвания к наследованию, не лишённых наследства (пункт 1 статьи 1119), а также в пользу тех, которые призваны к наследованию по праву представления (статья 1146) или в порядке наследственной трансмиссии (статья 1156).

Отказ от наследства совершается подачей по месту открытия наследства нотариусу или уполномоченному в соответствии с законом выдавать свидетельства о праве на наследство должностному лицу заявления наследника об отказе от наследства (пункт 1 статьи 1159 ГК РФ).

    Таким образом, принятие наследства или отказ о наследства совершаются путём написания соответствующего заявления нотариусу или уполномоченному в соответствии с законом выдавать свидетельства о праве на наследство должностному лицу, такие действия являются односторонней сделкой.

    В то же время аналогичным способом собственник не может распорядиться принадлежащим ему в силу закона на праве собственности имуществом.

    Поскольку ? доля в праве на общее имущество супругов принадлежит ГТН в силу закона, независимо от того, выделена ли она или нет, то заявление, поданное нотариусу с указанием, что она не претендует на выдел доли, не тождественно отказу от наследства и не влечёт прекращение права собственности и переход его к ГЯД в порядке наследования. Такой переход права возможет только на основании двусторонней сделки по отчуждению имущества, заключённой между ГТН и ГЯД Однако таких сделок стороны не заключали, следовательно, право на ? долю в праве собственности на имущество супругов Г принадлежит ГТН и включено в наследственную массу без законных оснований.

    С выводами суда об отсутствии оснований для признания недействительным отказа от наследства судебная коллегия также не соглашается.

    В соответствии со статьёй 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент её совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате её совершения (пункт 1).

    Таким образом, основание недействительности сделки, предусмотренное в указанной норме, связано с пороком воли, то есть таким формированием воли стороны сделки, которое происходит под влиянием обстоятельств, порождающих несоответствие истинной воли такой стороны её волеизъявлению, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент её совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле.

Бремя доказывания наличия оснований для признания сделки недействительной возложено на истца.

Обращаясь в суд, истец ссылалась на то, что в момент заключения оспариваемой сделки, вследствие состояния здоровья, перенесенного заболевания и недавней утраты близкого человека не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.

    В силу статьи 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

    Обязанность установить обстоятельства, подлежащие доказыванию по делу, возлагается на суд.

    Согласно статье 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных познаний в различных областях науки, суд назначает экспертизу.

Для проверки доводов истца судом назначена судебно-психиатрическая экспертиза.

    Согласно заключению комплексной судебно-психиатрической экспертизы ГБУЗ «Севастопольская городская психиатрическая больница» №, проведенной в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, на момент подписания оспариваемого заявления от ДД.ММ.ГГГГ года ГТН могла понимать значение своих действий и руководить ими.

    В случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту (пункт 1 статьи 87 ГПК РФ).

    В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам (пункт 2 статьи 87 ГПК РФ).

С учётом доводов апелляционной жалобы истца, характера спора, установление действительной воли ГТН при совершении сделки, имелись ли у неё индивидуально-психологические особенности интеллектуально-мнестической сферы, критических, прогностических и контролирующих функций, повышенная внушаемость (пассивная подчиненность) влиянию окружающих, которые могли оказать влияние на её поведение и свободное волеизъявление в период совершения юридически-значимых действий либо на смысловое восприятие и оценку существа совершаемой сделки, являются юридически значимыми обстоятельствами и подлежат установлению при рассмотрении настоящего спора. Разрешение данных вопросов требует специальных познаний.

Проведенная по делу экспертиза является достаточно полной, неясностей не содержит.

Вместе с тем сторона истца представила заключение судебно-медицинского эксперта БЛИ (специалист НИЦСЭ ЕККО), согласно которому психико-физиологическое состояние ГТН после перенесенного COVID-19 (с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ) и смерти её мужа (ДД.ММ.ГГГГ) оказало временное снижение её когнитивных способностей и сделало невозможным в полной мере понимать и руководить своими действиями в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 105-124 том 2).

Кроме того, сторона представила заключение доктора медицинских наук, доктора психологических наук, профессора, врача судебно-психиатрического эксперта, врача судебно-медицинского эксперта, психиатра-нарколога, психолога (специалист АНО СИНЭО), согласно которому в силу ненадлежаще проведённой диагностики заключение судебной экспертизы по настоящему делу не отвечает критериям достоверности и объективности.

    С целью реализации имеющихся у суда апелляционной инстанции процессуальных возможностей, которые позволяют ему с достаточной степенью достоверности установить обстоятельства, имеющие значение для дела, в соответствии с требованиями 56, 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и с учетом разъяснений, изложенных в пункте 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 года № 16 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», судебная коллегия назначила повторную комплексную психолого-психиатрическую экспертизы, проведение которой поручила ФГБУ «НМИЦ ПН им. В.П. Сербского» Минздрава России.

    Согласно заключению от ДД.ММ.ГГГГ №/а комиссия экспертов пришла к выводу, что <данные изъяты> <данные изъяты> в период оформления и подписания заявления об отказе от наследства и от выдела супружеской доли от ДД.ММ.ГГГГ ГТН не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

    В решении суда отсутствует оценка показаний свидетелей и пояснений сторон. Между тем по делу допрошены свидетели.

    При этом все свидетели (ГДА, ШТП, ММН, ХМЛ, СРП л.д. 142-143 том 1) поясняли, что ГТН после выхода из клиники, когда узнала о смерти супруга, глубоко переживала, находилась в подавленном состоянии, была отрешённой, тяжело шла на контакт, сидела и смотрела в одну точку).

    Свидетель ИТВ хоть и пояснила, что ГТН вела себя нормально, адекватно, но также сообщила, что ГТН говорила, как ей тяжело после смерти мужа.

    Следует также отметить, что свидетельскими показаниями могут быть установлены факты, свидетельствующие об особенностях поведения лица, о совершаемых им поступках, действиях и об отношении к ним. Установление же на основании этих и других имеющихся в деле данных факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени требует именно специальных познаний, каковыми, как правило, ни свидетели, ни суд не обладают. В силу изложенного свидетельские показания, характеризующие истца, в том числе в момент совершения сделок, не могут подменить собой заключение эксперта.

    Выводы повторной судебной экспертизы подтверждаются иными доказательствами по делу, в том числе и представленными стороной ответчика. Так в письменных возражениях на иск ГДС пояснил, что решение оформить имущество на него его мать приняла после того, как обнаружила, что в их дом проникли посторонние, пропали вещи (л.д. 82 том 1).

    В заключении первоначальной экспертизы не уделено достаточного внимания тому, как утрата супруга, с которым она прожила в счастливом браке <данные изъяты> лет, с учётом психологических особенностей личности ГТН, могла повлиять на формирование воли на отчуждение имущества.

    Тогда как ГТН и в ходе судебного разбирательства, и в беседе с экспертами особо подчёркивала, что муж ограждал её от решения всех бытовых вопросов, все проблемы решал самостоятельно, что она даже коммунальные услуги никогда не оплачивала.

    Ответчик и его представители поясняли и представляли доказательства в подтверждение того, что по просьбе ГТН после выхода её из клиники ГЯД с супругой жили вместе с истцом в её квартире, оплачивали коммунальные услуги, приобретали ей вещи и продукты, взяли на себя все заботы.

    Такие пояснения в совокупности подтверждают доводы истца о том, что она испытывала растерянность и беспомощность, оставшись одна после смерти супруга, и хотела, чтобы сын принял на себя ответственность по управлению имуществом и заботе о ней. Однако по прошествии времени она поняла, что таким образом не обезопасила себя, а лишила имущества.

    Все эти пояснения в совокупности нашли детальное отражение и получили анализ в заключении повторной экспертизы. В связи с чем судебная коллегия не может согласиться с позицией стороны ответчика о том, что в заключении повторной экспертизы не восполнена неполнота исследования, допущенная в заключении первоначальной экспертизы. В заключении повторной экспертизы приведён анализ формирования мотивов, которые побудили ГТН к совершению сделки и сделан вывод о том, что стечение тяжёлых жизненных обстоятельств, под влиянием которых формировалась воля на совершение сделки, породили несоответствие истинной воли ГТН её волеизъявлению, вследствие чего отказ от наследства не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по её воле.

        В силу пункта 2 статьи 67 ГПК РФ никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (пункт 3 статьи 67 ГПК РФ).

        Оценивая представленное стороной ответчика заключение специалиста (рецензию), судебная коллегия исходит из того, что рецензия не является доказательством по делу, так как в ней, по сути, приведена оценка другого доказательства. Тогда как оценка доказательств является прерогативой суда. Кроме того, в рецензии содержатся формальные замечания, не ставящие под сомнение верность выводов эксперта.

        Специалист к участию в деле привлекается судом в порядке, установленном статьёй 188 ГПК РФ. Однако по настоящему делу ни судом первой, ни судом апелляционной инстанции специалист не привлекался. Составивший рецензию специалист не предупреждён об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, в связи с чем его выводы не могут быть положены в основу судебного решения. Вместе с тем следует отметить, что какие-либо выводы в рецензии отсутствуют. Так как рецензент не исследовал материалы дела, истца, рецензия лишь содержит анализ заключения на предмет соблюдения порядка проведения экспертизы и оформления её результатов.

    То, что в заключении отсутствуют сведения о действующих сертификатах или аккредитации экспертов по специальности «судебно-психиатрическая экспертиза» и документах по специальной медицинской подготовке экспертов, не является недостатком, поскольку экспертиза проведена в Федеральном государственном бюджетном учреждении «Национальный медицинский исследовательски центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского Министерства здравоохранения Российской Федерации», наличие высшего медицинского образования и необходимая специализация являются квалификационным требованием для занятия соответствующей должности – врача и судебно-психиатрического эксперта. А то, что рецензенту об этом неизвестно, ставит под сомнение как раз компетентность рецензента.

Эксперты до начала производства первичной и повторной экспертизы были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по статье 307 УК РФ, имеют необходимое для проведения подобного рода экспертиз образование, квалификацию и экспертные специальности, стаж экспертной работы.

        Принимая во внимание изложенное, а также то, что при проведении повторной экспертизы восполнена неполнота первоначального заключения, судебная коллегия пришла к выводу, что заключение повторной судебной экспертизы соответствует требованиям статьи 86 ГПК РФ и Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», неясности или неполноты не содержит, сомнений в правильности или обоснованности не вызывает, является допустимым доказательством и подлежит оценке в совокупности с иными доказательствами.

    При установленных обстоятельствах судебная коллегия не находит оснований не согласиться с выводами заключения повторной судебной экспертизы, поскольку она проведена экспертами, имеющими специальное образование и необходимую квалификацию, предупреждёнными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, выводы основаны на полном, детальном и всестороннем исследовании материалов дела, показаний свидетелей, медицинских документов, заключение не содержит противоречий, неполноты и не вызывает сомнений в объективности и независимости экспертов.

    Оценив представленные доказательства в совокупности, судебная коллегия пришла к выводу о том, что на момент совершения оспариваемой сделки – отказа от наследства ГТН не могла понимать значение своих действий и руководить ими, в связи с чем сделка не может быть признана законной, совершенной по воле собственника.

    Принимая во внимание изложенное, исследовав и оценив заключение повторной судебной экспертизы в совокупности с иными доказательствами, судебная коллегия пришла к выводу, что решение суда подлежит отмене, а исковые требования ГТН – удовлетворению.

    Доводы апеллянта о том, что суд в нарушение положений статьи 39 ГПК РФ не принял заявление об увеличении исковых требований, заслуживают внимания, однако в силу буквального толкования пункта 4 статьи 330 ГПК РФ не являются основанием для перехода к рассмотрению дела по правилам суда первой инстанции, а при апелляционном рассмотрении истец не вправе увеличить или уменьшить исковые требования.

    Вместе с тем следует отметить, что признание недействительным отказа от выделения супружеской доли и отказа от наследства позволяет истцу реализовать свои права на супружескую долю и права на наследство во внесудебном порядке либо обратившись с самостоятельным иском.

    Истец просит признать за ней право на ? доли в праве собственности на <адрес>, приобретённую в браке с ГДС по возмездной сделке (л.д. 15 том 1).

    В силу положений статей 34 СК РФ, 256, 1150 ГК РФ ? доля в праве собственности принадлежит ГТН в силу закона.

    Разрешая требования о признании права собственности на ? долю в порядке наследования, судебная коллегия отмечает, что в материалах дела отсутствует заявление ГТН о принятии наследства. В то же время истец на момент смерти наследодателя проживала с ним совместно по одному адресу и продолжает пользоваться всем общим имуществом, в том числе всей спорной квартирой, а не только своей супружеской долей, что в соответствии с разъяснениями пункта 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 № 9 «О судебной практике по делам о наследовании» свидетельствует о фактическом принятии наследства.

    При изложенных обстоятельствах за ГТН подлежит признанию право на ? доли в праве собственности на спорную квартиру.

    В связи с удовлетворением исковых требований в соответствии со статьёй 98 ГПК РФ судебные расходы по оплате государственные пошлины следует возложить на ответчика.

    При цене иска 5 283 000 рублей государственная пошлина составляет 34 615 рублей.

    Истец при подаче иска оплатила государственную пошлину в сумме 300 рублей за требование о признании недействительной сделки, в остальной части (по уплате государственной пошлины за имущественные требования, подлежащие оценке) ей была предоставлена отсрочка.

    В связи с чем с ответчика в пользу истца в счёт возмещения судебных расходов по уплате государственной пошлины подлежит взысканию 300 рублей, в бюджет - 34 615 рублей.

        На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия,

            ОПРЕДЕЛИЛА:

    апелляционную жалобу истца ГТН удовлетворить, решение Гагаринского районного суда города Севастополя от 11 мая 2023 года отменить.

    Исковые требования ГТН к ГЯД удовлетворить.

    Признать недействительным нотариально удостоверенный отказ от ДД.ММ.ГГГГ от причитающейся ей доли на наследство и от выдела супружеской доли в наследственном имуществе после смерти ДД.ММ.ГГГГ супруга ГДС в пользу ответчика Г Яна ГЯД.

    Признать за ГТН право на ? доли в праве собственности на <адрес>.

    Взыскать с ГЯД в пользу ГТН в счёт возмещения судебных расходов по оплате государственной пошлины 300 рублей.

    Взыскать с ГЯД государственную пошлину в доход бюджета города Севастополя в сумме 34 615 рублей.

    Апелляционное определение вступает в законную силу со дня принятия, может быть обжаловано в кассационном порядке в Четвертый кассационный суд общей юрисдикции.

        Председательствующий                       И.А. Анашкина

    Судьи:                                                                     М.А. Донскова

                О.В. Савина

        Апелляционное определение в окончательной форме составлено 15.05.2024