Решение по делу № 2-1/2023 (2-29/2022; 2-1014/2021;) от 11.10.2021

Р Е Ш Е Н И Е

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Братск                                      28 июня 2023 г.

Братский районный суд Иркутской области в составе:

председательствующего судьи                        Громовой Е.Н.,

при секретаре судебного заседания                    Векшиной Н.А.,

с участием старшего помощника прокурора

Братского района Иркутской области                    Петакчян А.Г.,

истца                                        Алексиевич И.В.,

представителя                                 Дектяренко Ю.А.,

представителя ответчика ОГБУЗ «Братская РБ»            Евтушенко К.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1/2023 по исковому заявлению Алексиевич ИВ к Областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Братская районная больница», Областному государственному автономному учреждению здравоохранения «Братская городская больница № 5» о взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов,

У С Т А Н О В И Л:

Алексиевич И.В. обратилась в Братский районный суд Иркутской области с иском, уточненным в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ), к Областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Братская районная больница» (далее по тексту – ОГБУЗ «Братская РБ»), Областному государственному автономному учреждению здравоохранения «Братская городская больница № 5» (далее по тексту – ОГАУЗ «Братская ГБ № 5»), о взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов.

В обоснование исковых требований истец указала, что 31.03.2020 произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого ее сын - Алексиевич P.M., **.**.**** года рождения, получил телесные повреждения в виде перелома таранной кости со смещением отломков.

В день дорожно-транспортного происшествия, Алексиевич P.M. обратился в ОГБУЗ «Братская РБ» и после осмотра хирурга ему установлен диагноз: растяжение и перенапряжение связок правого голеностопного сустава. Алексиевич P.M. продолжал ходить на работу, вести обычный образ жизни. Однако, боль в правой ноге с каждым днем усиливалась. Он (Алексиевич Р.М.) повторно обратился в ОГБУЗ «Братская РБ», где ему спустя неделю был установлен диагноз: закрытый перелом таранной кости справа, назначено лечение: аэртал 100 мг. по 2 раза в день и препараты кальция, листок нетрудоспособности открыт не был. Алексиевич P.M. продолжал ходить на работу, но боли становились сильнее. Вместе с тем, Алексиевич P.M. являлся инвалидом детства по заболеванию: инсулинозависимый, поэтому обратился на прием в Вихоревскую городскую больницу (далее - ОГБУЗ «Вихоревская ГБ») и **.**.**** ему был открыт листок нетрудоспособности и назначено лечение в виде приема препарата аэртал.

**.**.****, поскольку боли не проходили, и на их фоне усугубилось течение сахарного диабета, истец привезла сына на прием ФГБНУ «Иркутский научный центр хирургии и травматологии», после осмотра пациента был установлен диагноз: травматическая артропатия, консолидирующийся в неправильном положении оскольчатый внутрисуставной перелом таранной кости правой стопы. Комбинированная контрактура правого голеностопного сустава, болевой синдром и назначено соответствующее лечение, согласно которого Алексиевичу P.M. требовалась хирургическая операция. При обращении в ОГБУЗ «Вихоревская ГБ» заключение ФГБНУ «Иркутский научный центр хирургии и травматологии» лечащим врачом было проигнорировано и Алексиевичу P.M. просто продлевали листок нетрудоспособности, не наложив даже фиксирующей повязки. Из-за болей и стресса, поскольку Алексиевич P.M. не мог вести обычный образ жизни, был ограничен в движениях, не мог использовать никакую обувь для правой ноги, испытывал постоянное острое чувство боли - заболевание сахарным диабетом прогрессировало, уровень сахара в крови на фоне стресса поднимался до максимальных значений. В этой связи начались проблемы со зрением, в мае 2020 года Алексиевич P.M. ослеп на правый глаз, к августу 2020 года - на левый глаз. В июне 2020 года на очередном приеме у врача хирурга ОГБУЗ «Вихоревская ГБ» Алексиевичу P.M. был установлен диагноз: перелом. Вместе с тем, у больного были отмечены на фоне травмы признаки умеренно выраженного снижения функции возбудимости моторных волокон большеберцового и малоберцового нервов справа, то есть правая нога потеряла чувствительность.

**.**.**** Алексиевичу P.M. было выдано направление для оперативного лечения в ФГБНУ «Иркутский научный центр хирургии и травматологии». В ходе прохождения обследования Алексиевич P.M. был направлен для консультации к врачу-эндокринологу, после приема, у которого был установлен диагноз: аортальная клапанная недостаточность 1 степени, анемия легкой степени тяжести. Противопоказаний для операции не установлено.

**.**.**** после консультации в клинике ФГБНУ «Иркутский научный центр хирургии и травматологии» врачами были выявлены нарушения в оформлении медицинских документов Алексиевича P.M. и по этой причине операция не была проведена.

С **.**.**** по **.**.**** Алексиевич Р.М. проходил лечение в отделении эндокринологии в ГБУЗ Иркутского ордена «Знак почета» Областная клиническая больница по рекомендации врачей в клинике ФГБНУ «Иркутский научный центр хирургии и травматологии».

**.**.**** Алексиевич P.M. опять обратился в ОГБУЗ «Вихоревская ГБ» на прием к врачу-хирургу. Снова ему был открыт листок нетрудоспособности, который продлевался практически до момента смерти Алексиевича P.M., при этом лечение не доводилось, жалобы были постоянные на резкую боль, на повышение уровня гликНв 7,6%, при этом врачи ОГБУЗ «Братская РБ» бездействовали, несмотря еще и тот факт, что у Алексиевича P.M. было выявлено множество терапевтических заболеваний, при этом он ослеп.

Поскольку Алексиевич P.M. был нетрудоспособен, все расходы на консультации, приобретение необходимых лекарственных препаратов, операции несла истец, хотя она является пенсионером по старости.

В октябре 2020 года у Алексиевича P.M. был выявлен остеопроз, признаки артрита (гнойного) правого голеностопного сустава, артериальная гипертония 3 ст., кардиомиопатия смешанного генеза.

В ноябре истец с сыном в третий раз поехали в ФГБНУ «Иркутский научный центр хирургии и травматологии» и их не приняли для прохождения лечения, поскольку опять отсутствовали необходимые для оперативного лечения документы и анализы.

Прибыв в г. Иркутск и не имея возможности ездить на такси и жилья, истец с сыном очень сильно замерзли, и их приютил посторонний человек, поскольку консультация была отложена на несколько дней. Алексиевич P.M. уснул возле электрического обогревателя, так как чувствительность на правой ноге отсутствовала, он получил сильнейший ожог. В итоге рана инфицировалась, начался сильный отек голени и стопы.

**.**.**** Алексиевич P.M. был госпитализирован в терапевтическое отделение ОГБУЗ «Вихоревская ГБ» по диагнозу диабет с множественными осложнениями и в виде диабетической макроангиопатии нижних конечностей, диабетической нефропатии, ХБП 3 ст., анемия хронических заболеваний 1 ст., в ходе лечения был переведен в реанимацию ОГБУЗ «Вихоревская ГБ», где при его нахождении в палате проводили санацию помещения с открываем окон для проветривания, в итоге Алексиевич Р.М. был инфицирован заболеванием COVID-19, и **.**.**** выписан. **.**.**** поступил на лечение в ОГАУЗ «Братская ГБ ***», где **.**.**** умер.

Истец Алексиевич И.В., обосновывая заявленные в своих интересах требования о компенсации морального вреда и ссылаясь на выводы экспертного заключения комплексной судебно-медицинской экспертизы, проведенной в ходе производства по гражданскому делу в краевом государственном бюджетном учреждении здравоохранения «Красноярское краевое Бюро судебно-медицинской экспертизы», указывает на то, что ей ответчиками в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи ее сыну были причинены глубокие нравственные страдания, выразившиеся в переживаниях по поводу состояния здоровья близкого человека и его смерти.

Недостаток оказания медицинской помощи в период лечения в ОГБУЗ «Вихоревская ГБ», выразился в том, что при лечении в период с **.**.**** по **.**.**** перелома правой таранной кости Алексиевич P.M. длительно не направлялся на профильное лечение, что привело к последствиям в виде: несросшегося оскольчатого перелома-вывиха правой таранной кости, что существенно ухудшило качество жизни и привело к длительной нетрудоспособности (невозможность самостоятельного передвижения, в виду нарушения опорной функции правой нижней конечности, хроническому болевому синдрому в виду разрушения правого голеностопного сустава), также привело к невозможностям проведения открытой репозиции отломков и проведению остеосинтеза в силу длительных сроков с момента травмы, стойким необратимым изменением правого голеностопного сустава. Более того, судебной медицинской экспертизой выявлена причинная связь между оказанием медицинской помощи при заболевании «Сахарный диабет, 1 типа» медицинскими работниками за указанный период времени и наступлением смерти Алексиевича P.M.

Недостаток стационарной медицинской помощи в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5, выразившийся в лечении заболевания с грубым нарушением «Временных методических рекомендаций «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции COVID- 19)» в прямой причинно-следственной связи с наступлением неблагоприятного исхода - смерти Алексиевича P.M. не состоит, однако дополнительно способствовал его наступлению, поскольку заболевание Алексиевича P.M. новая коронавирусная инфекция COVID-19, продолжала прогрессировать и в отсутствие надлежащего лечения, осложнились развитием пневмонии и обусловили наступление смерти Алексиевича P.M.

Истец считает, что медицинская помощь, оказанная Алексиевичу P.M. была оказана сотрудниками лечебных учреждений с очевидными недостатками. При этом сущность указанных недостатков оказания медицинской помощи сотрудниками ответчиков состоит в том, что не было предпринято всех возможных мер для проведения достаточного обследования пациента для установления верного диагноза и назначения соответствующего лечения. Недостатки оказания медицинской помощи сотрудниками ОГАУЗ «Братская ГБ № 5», выразились еще и в том, что были грубо нарушены рекомендации по лечению новой коронавирусной инфекции, в результате чего заболевание продолжало прогрессировать в отсутствие лечения, вследствие чего повышался риск наступления летального исхода.

Просит суд (с учетом уточнений):

- взыскать с ОГБУЗ «Братская РБ» в пользу Алексиевич И.В. компенсацию морального вреда в размере 2 000 000,00 руб.;

- взыскать с ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» в пользу Алексиевич И.В. компенсацию морального вреда в размере 1 000 000,00 руб.;

- взыскать в солидарном порядке с ОГБУЗ «Братская РБ» и ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» в пользу Алексиевич И.В. судебные расходы, выразившиеся в оплате государственной пошлины в сумме 600,00 руб., оплате юридических услуг по составлению искового заявления в сумме 27 600,00 руб., оплате судебно-медицинской экспертизы в сумме 174 620,00 руб.

Истец Алексиевич И.В. в судебном заседании исковые требования поддержала по доводам и основаниям, изложенным в исковом заявлении, просила суд исковые требования удовлетворить.

В судебном заседании представитель истца Алексиевич И.В. – Дектяренко Ю.А., действующая на основании доверенности, исковые требования поддержала по доводам и основаниям, изложенным в исковом заявлении. Дополнительно пояснила, что требования истца о компенсации морального вреда основаны на некачественном оказании медицинской помощи ее сыну. Факт оказания медицинской помощи не в полном объеме подтвержден материалами дела, в связи с чем, исковые требования Алексиевич И.В. основаны на законе и подлежат удовлетворению.

Представитель ответчика ОГБУЗ «Братская РБ» - Евтушенко К.В., действующий на основании доверенности, исковые требования не признал, просил суд отказать в удовлетворении исковых требований в полном объеме за необоснованностью. Недостатки в оказании медицинской помощи сотрудниками ОГБУЗ «Братская РБ» сыну истца никак не связаны с его смертью. В период лечения основного заболевания Алексиевич Р.М., к ним никто не обращался с жалобами на неправильное лечение или халатное отношение к лечению. Моральные страдания истца не доказаны.

В письменных возражениях на иск, представитель ОГБУЗ «Братская РБ» обращает внимание суда на то, что указанные судебно-медицинской экспертной комиссией недостатки оказания медицинской помощи при лечении травмы правой нижней конечности в прямой причинно-следственной связи со смертью Алексиевич Р.М. не состоят. Наличие вялогранулирующей раны правой стопы и голени Алексиевича Р.М. не повлияло на исход его заболевания «Новая коронавирусная инфекция. Внебольничная двухсторонняя полисегментарная пневмония». Истцом не представлено каких-либо доказательств вины медицинских работников Вихоревской городской больницы ОГБУЗ «Братская РБ» в оказании ненадлежащей медицинской помощи Алексиевичу Р.М., повлекшей прямо или косвенно его смерть.

Нарушение клинических рекомендаций в период лечения Алексиевича Р.М. с 06.04.2020 по 02.04.2021 по лечению травмы таранной кости, не может быть поставлено в вину ОГБУЗ «Братская РБ», поскольку постановление Правительства РФ от 17.11.2021 № 1968 «Об утверждении Правил поэтапного перехода медицинских организаций к оказанию медицинской помощи на основе клинических рекомендаций, разработанных и утвержденных в соответствии с частями 3, 4, 6-9 и 11 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», на которое ссылаются эксперты в своем заключении, стало обязательным к применению с **.**.****, т.е. за пределами оказания медицинской помощи Алексиевичу Р.М.

Представитель ответчика ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» в судебное заседание не явился, будучи извещен надлежащим образом о времени, дате и месте рассмотрения дела, об уважительной причине неявки суду не сообщил.

В письменных возражениях на иск, представитель ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» исковые требования не признал, просил отказать истцу в удовлетворении исковых требований в отношении ОГАУЗ «Братская ГБ № 5», по следующим основаниям. Алексиевич Р.М. находился на стационарном лечении в ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» в период с **.**.**** по **.**.****. Первичное назначение этиотропной противовирусной терапии проводилось в день установления диагноза «Неподтверждённая новая коронавирусная инфекция» **.**.****, на следующий день коллегиально (комиссионно) после проведения оценки состояния пациента и установленной выраженной почечной функции, этиотропная противовирусная терапия отменена. Альтернативная специфическая (этиотропная) терапия отсутствует. Медицинская помощь пациенту была оказана в полном объеме. Прямой причинно-следственной связи между оказанием работниками ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» медицинской помощи Алексиевичу Р.М. и его смертью **.**.**** не имеется. Истец является ненадлежащим истцом, поскольку право на компенсацию морального вреда Алексиевичу Р.М. неразрывно связано с его личностью и переход его в порядке наследования не допускается.

Суд, с учетом мнения истца Алексиевич И.В., ее представителя Дектяренко Ю.А., представителя ответчика ОГБУЗ «Братская РБ» Евтушенко К.В., считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившегося представителя ответчика ОГАУЗ «Братская ГБ № 5», надлежащим образом извещенного о дате, времени и месте судебного заседания, в порядке ст. 167 ГПК РФ.

Выслушав лиц, участвующих в деле, исследовав материалы гражданского дела, медицинские документы, допросив свидетелей, заслушав заключение старшего помощника прокурора Братского района Иркутской области Петакчян А.Г., полагавшей, что правовые основания для удовлетворения исковых требований имеются, с учетом требований разумности и справедливости, суд приходит к следующему выводу.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Базовым нормативно-правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

В силу частей 2, 3 ст. 98 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинением вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Согласно п. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Применительно к правилам, предусмотренным главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

По смыслу приведенных норм материального права в их взаимосвязи, на работодателя возлагается обязанность возместить не только имущественный, но и моральный вред, причиненный его работником при исполнении им трудовых обязанностей.

В силу п. 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье, иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно разъяснениям, данным в абзаце 2 п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 1 от 26.01.2010 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», установленная ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Согласно разъяснениям, содержащимся в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда (п. 48).

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи (п. 49).

Таким образом, наличие или отсутствие вины ответчика по данному делу следует устанавливать путем анализа имеющихся в материалах дела доказательств, учитывая, что для освобождения от ответственности причинителя вреда необходимо наличие категоричных, однозначных, максимально обоснованных заключений об отсутствии вины медицинского учреждения.

Судом установлено и следует из материалов дела, что истец Алексиевич И.В. является матерью Алексиевича РМ, **.**.**** года рождения, (свидетельство о рождении серии II-СТ *** от **.**.**** (повторное), запись акта о рождении *** от **.**.****, место государственной регистрации - отдел по Братскому району управления службы ЗАГС Иркутской области) и умершего **.**.**** в г. Братске Иркутской области (свидетельство о смерти серии III-СТ *** от **.**.****, запись акта о смерти *** от **.**.****).

Также в ходе судебного разбирательства установлено, что **.**.**** в результате дорожно-транспортного происшествия Алексиевич Р.М. получил травму правого голеностопного сустава, в следствии чего она стал обращаться за медицинской помощью в ОГБУЗ «Вихоревская ГБ» по месту своего жительства.

Судом исследованы медицинские карты амбулаторного больного Алексиевича Р.М.: *** представленная (в копии) стороной ответчика ОГБУЗ «Братская РБ» из РМИС (региональная медицинская информационная система) и оригинал карты находящийся на руках истца, между которыми установлены противоречия в записи первоначального приема Алексиевича Р.М.

Из анализа медицинских карт следует, что **.**.**** врач-хирург Мукашов Н.Б. на первичном приеме, на основании диагностического обследования, в том числе рентгенографии голеностопного сустава выставил диагноз – ушиб растяжение связок правого голеностопного сустава. Снимок выдан на руки пациенту, о чем имеется подпись последнего.

**.**.**** в продолжение первичного приема, врач-хирург Зарбиев Р.Ф. делает запись в РМИС (региональная медицинская информационная система) – диагноз по МКБ-10 S 92.10 «Перелом таранной кости закрытый, справа. Рекомендованы: иммобилизация аэртал 100 мг х 2 р ***, препараты кальция. Явка **.**.****. От листа нетрудоспособности, иммобилизации пациент отказался.

Свидетель (врач, заведующий хирургическим отделением) Зарбиев Р.Ф. допрошенный в судебном заседании пояснил, что **.**.**** Алексиевич Р.М. обратился с жалобой на боль в правой стопе после полученной травмы от **.**.****. На основании рентгеновского снимка, пациенту была предложена консультация травматолога, иммобилизация (создание неподвижности поврежденной части тела с помощью подручных средств, изделий медицинского назначения) и лист нетрудоспособности. Пациент отказался от предложенного медицинского вмешательства. Письменный отказ взят не был. Явка на прием была назначена **.**.****, но он явился только **.**.****, был открыт больничный лист, рекомендована фиксация ноги.

Однако, показания свидетеля Зарбиева Р.Ф. в части отказа Алексиевича Р.М. от медицинского вмешательства в виде иммобилизации, консультации травматолога, суд признает несостоятельными, поскольку наряду с пояснениями истца, в материалах дела и медицинской документации отсутствует запись об отказе от медицинского вмешательства с указанием возможных последствий, подписанная гражданином либо его законным представителем, а также медицинским работником, как того требует Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Допрошенный в качестве специалиста врач-травматолог ОГБУЗ «Братская РБ» Овчинников Л.В. пояснил, что на первичном приеме врач Зарбиев Р.Ф. диагностировал разрыв связок, поскольку внешне трудно определить разрыв или перелом. Перелом таранной кости - травма нетрудоспособных пациентов. Травму таранной кости должен лечить травматолог. **.**.**** он как врач-травматолог рекомендовал Алексиевичу Р.М. обратиться в ... в институт травматологии.

Кроме того, Овчинников Л.В. пояснил, что осматривал Алексиевича Р.М. через месяц после получения травмы, диагноз – перелом таранной кости с обломками. Подтвердил, что операция пациенту не была назначена в связи с ее невозможностью при показателях уровня сахара в крови Алексиевича Р.М., согласно записям в амбулаторной карте больного.

Вместе с тем, согласно медицинской документации при установлении диагноза Алексиевичу Р.М., лабораторные исследования на отсутствие патологических изменений в анализах крови и моче не проводились, также не подтверждено документально направление больного для консультации специалиста травматолога при наличии в анамнезе травмы, и эндокринолога при наличии сахарного диабета.

19.03.2021 Алексиевич P.M. был госпитализирован в терапевтическое отделение ОГБУЗ «Вихоревская РБ» с диагнозом диабет с множественными осложнениями и в виде диабетической макроангиопатии нижних конечностей, диабетической нефропатии, ХБП 3 ст., анемия хронических заболеваний 1 ст., в ходе лечения был переведен в реанимацию, и **.**.**** переведен в ОГАУЗ «Братская ГБ ***», где **.**.**** умер.

Согласно справки о смерти № С-00697, дата выдачи **.**.****, дата и время смерти Алексиевича Р.М. **.**.**** в 20:00 час., причина смерти: I а) острая респираторная недостаточность; б) другая вирусная пневмония; в) COVID-19, вирус идентифицирован II инсулинозависимый сахарный диабет с множественными осложнениями.

Допрошенный в качестве специалиста Ульянов Д.В. (заместитель главного врача по медицинской части ОГАУЗ «Братская ГБ ***» с **.**.****), на основании анализа медицинских документов Алексиевича Р.М., подтвердил обстоятельства назначения противовирусного препарата Алексиевичу Р.М. 12.04.2021 и его отмену 13.04.2021 по результатам оценки функциональной возможности организма больного.

Определением суда от **.**.**** по настоящему делу была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой было поручено КГУЗ «Красноярское краевое Бюро судебно-медицинской экспертизы».

Согласно заключению комиссионной экспертизы от **.**.**** (в редакции информации об исправлении технической ошибки от **.**.**** ***) причиной смерти Алексиевича Р.М. явилось заболевание – Новая коронавирусная инфекция COVID-19, которое протекало на фоне заболевания эндокринной системы – Сахарного диабета 1 типа с множественными осложнениями, что в свою очередь утяжеляло и усугубляло течение основного заболевания, способствовало наступлению неблагоприятного исхода.

Диагностированное у Алексиевича Р.М. длительно текущее заболевание (с детства) – «Сахарный диабет 1 типа с множественными осложнениями: диабетическая нефропатия, ХБП IV стадия, ангиопатия с диабетической ретинопатией» имели прогрессирующую стадию заболевания с необратимыми органическими изменениями на стадии декомпенсации и повлияли на неблагоприятный исход заболевания. Наличие сахарного диабета осложняет течение коронавирусной инфекции, повышает процент летальности.

«Новая коронавирусная инфекция COVID-19» - инфекционное заболевание в воздушно-капельным механизмом передачи. Заражение происходит при контакте с инфицированным человеком при непосредственном общении с инфицированным, так и опосредованном контакте (при нахождении в помещении, использовании инфицированных предметов и других ситуаций). Проветривание в палате, санация помещения с открыванием окон для проветривания является профилактическим мероприятием для удаления из помещения патогенов через открытые окна для уменьшения или полного удаления различных микроорганизмов.

Медицинская помощь Алексиевичу Р.М. в период с **.**.**** по **.**.**** в ОГБУЗ «Вихоревская ГБ» по профилю «эндокринология» проводилась согласно клиническим рекомендациям МЗ РФ от 2019 года, порядкам оказания медицинской помощи больным СД (сахарным диабетом) 1 типа, утвержденным МЗ РФ от **.**.****, в необходимом объеме и в соответствии с порядком оказания специализированной медицинской помощи больным Сахарным диабетом 1 типа. Причинной связи между оказанием медицинской помощи при заболевании «Сахарный диабет, 1 типа» медицинскими работниками за указанный период времени и наступлением смерти Алексиевича Р.М. судебно-медицинской экспертной комиссией не выявлено.

В период лечения Алексиевича Р.М. с **.**.**** по **.**.**** в ОГБУЗ «Вихоревская ГБ» комиссией установлены нарушения клинических рекомендаций по лечению травмы таранной кости, в виде:

- при проведении **.**.**** рентгенографии правого голеностопного сустава, рентгенологом описано: «перелом таранной кости, с признаками подвывиха, смещением отломков». **.**.**** хирург устанавливает диагноз: «закрытый перелом правой таранной кости», без указания смещения отломков, назначает амбулаторное лечение, консервативную терапию.

Закрытый перелом таранной кости является показанием для экстренной госпитализации в отделение травматологии для проведения оперативного лечения, при переломе – вывихе таранной кости по экстренным показаниям, при переломе со смещением к операции в отстроченном прядке (после спадения постравматического отека).

Длительное не направление Алексиевича Р.М. на профильное лечение привело к последствиям в виде: несросшегося оскольчатого перелома-вывиха правой таранной кости, что существенно ухудшило качество жизни и привело к длительной нетрудоспособности (невозможность самостоятельного передвижения в виду нарушения опорной функции правой нижней конечности, хроническому болевому синдрому в виду разрушения правого голеностопного сустава), также привело к невозможности проведения открытой репозиции отломков и проведению остеосинтеза в силу длительных сроков с момента травмы, стойким, необратимым изменениям правого голеностопного сустава. Оперативное лечение возможно было провести только в виде артродеза правого голеностопного и подтаранного суставов правой нижней конечности.

Наличие ожоговой раны не позволило провести артродез, так как является противопоказанием для проведения плановых оперативных вмешательств. Указанные недостатки оказания медицинской помощи при лечении травмы правой нижней конечности в прямой причинной связи со смертью Алексиевича Р.М. не состоят.

У Алексиевича Р.М. в период нахождения его на лечении в ОГБУЗ «Вихоревская РБ» с **.**.**** по **.**.**** имелись симптомы и клинические проявления, указывающие на наличие заболевания «Новая коронавирусная инфекция COVID-19: повышение температуры тела до 38,0 градусов по шкале Цельсия, умеренная головная боль, результат МСКТ – картина двухсторонней полисегментарной пневмонии, объем поражений 12%, КТ-1.

Диагностические мероприятия относительно пневмонии в период **.**.**** – **.**.**** проведены правильно, своевременно, в необходимом объеме.

При оказании медицинской помощи пациенту Алексиевичу Р.М. ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» в период с **.**.**** по **.**.**** проведены достаточные исследования для диагностики заболевания новой коронавирусной инфекцией COVID-19, в том числе проводились повторные исследования при поступлении от **.**.**** и при повышении температуры тела от **.**.****, исследования ПЦР на COVID-19; рентгенологические исследование от **.**.**** и МСКТ исследование от **.**.**** для диагностики пневмонии с последующим переводом в профильное отделение согласно маршрутизации.

При этом, лечение заболевания проведено с грубым нарушением «Временных методических рекомендаций «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции COVID-19». Ни на одном из этапов оказания медицинской помощи пациенту Алексиевичу Р.М. не проводилась этиотропная противовирусная терапия. При осмотре **.**.**** диагноз U07.2 Неподтвержденная новая коронавирусная инфекция, назначен Фавипиравир в адекватной лечебной дозе. Однако **.**.**** препарат отменен. При повторном исследовании ПЦР от **.**.**** - результат положительный, оценен врачом **.**.****, противовирусная терапия не назначена. Отсутствие этиотропной противовирусной терапии повлияло на распространение инфекционного процесса и тяжесть течения заболевания, однако прямой причинно–следственной связи со смертью Алексиевича Р.М. не имеется.

В период с **.**.**** по **.**.**** в ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» медицинская помощь Алексиевичу Р.М. относительно заболевания «Сахарный диабет, 1 типа» проведена в полном объеме, и в соответствии с порядком специализированной медицинской помощи.

В ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» в период с **.**.**** по **.**.**** Алексиевичу Р.М. проводилось лечение согласно приказу от **.**.**** ***н «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «Анестезиология и реаниматология».

Вред здоровью Алексиевичу Р.М. медицинскими работниками ОГБУЗ «Вихоревская ГБ» при оказании ему медицинской помощи в период с **.**.**** по **.**.**** не причинен (согласно п. 24 раздела III приказа МЗиСР РФ 194н от **.**.**** «ухудшение состояния здоровья, вызванное характером и тяжестью заболевания, поздними сроками начала лечения, возрастом, сопутствующей патологией и другими причинами, не рассматривается как причинение вреда здоровью»).

Причинно-следственной связи между оказанием работниками ОГБУЗ «Вихоревская ГБ» медицинской помощи Алексиевичу Р.М. и его смертью **.**.**** не имеется.

Медицинскими работниками ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» при оказании медицинской помощи в период с **.**.**** по **.**.**** вред здоровью Алексиевича Р.М. не причинен (п. 24 раздела III приказа МЗиСР РФ 194н от 24.04.2008).

Прямой причинно-следственной связи между оказанием работниками ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» медицинской помощи Алексиевичу Р.М. и его смертью **.**.**** не имеется.

Определением суда от **.**.**** по настоящему делу была назначена дополнительная комиссионная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой было поручено КГУЗ «Красноярское краевое Бюро судебно- медицинской экспертизы».

Согласно заключению комиссионной экспертизы от **.**.****, учитывая «Временные методические рекомендации «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19). Версия 10 (**.**.****)», действующие в период оказания медицинской помощи Алексиевичу Р.М. в ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» с **.**.**** по **.**.**** было показано назначение этиотропной противовирусной терапии.

А именно, согласно временным методическим рекомендациям, основным подходом к терапии COVID-19 должно было быть упреждающее назначение этиотропного противовирусного лечения до развития полного симптомокомплекса жизнеугрожающих состояний, а именно пневмонии, ОРДС, сепсиса. Лечение COVID-19 в соответствии с протоколами данных рекомендаций должно было проводиться в подтвержденных и вероятных случаях заболевания, то есть в данном случае с **.**.****.

При этом выделялись несколько препаратов, которые могут быть использованы при лечении COVID-19. К ним относятся препараты: фавипиравир, ремдесивир, умифеновир, гидроксихлорохин, интерферон-альфа.

Препараты с доказанным клиническим эффектом при лечении коронавирусной инфекции – фавипиравир и ремдесивир – противопоказаны при СКФ менее 30. Назначить их пациенту с диабетической нефропатией, ХБП С4 ст. было нельзя. Гидросихлорин противопоказан при печеночной и почечной недостаточности; гидроксихлорин – среди побочных действий – угнетение костномозгового клетворения, анемия, апластическая анемия, агранулоцитоз, лейкопения, тромбоцитопения, кардиомиопатия – данный препарат также представлял опасность для пациента с диабетической нефропатией, ХБП С4 ст.

На стр. 47, версии 10.0 клинических рекомендаций лечения коронавирусной инфекции отмечено, что в схемы терапии ковида следует включать препараты, рекомендуемые для лечения сезонных ОРВИ, такие как интраназальные формы ИФН-а (интерферон-альфа), препараты индукторов ИФН, а также противовирусные препараты с широким спектром активности, такие как умифеновир. Таким образом, в качестве специфической профилактики и лечения у Алексиевича Р.М., с этиотропной целью, возможно было рекомендовать применение препаратов: рекомбинантный ИФН-а или Умифеновир.

В ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» лечение проведено с нарушениями принципов/правил этиотропной терапии, указанных во «Временных методических рекомендациях «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19). Версия 10 (**.**.****)», действующих в период оказания медицинской помощи Алексиевичу Р.М. Отсутствие этиотропной противовирусной терапии могло повлиять на распространение инфекционного процесса и тяжесть течения заболевания.

В остальной части, замечаний к комплексному лечению Алексиевича Р.М. у судебно-медицинской экспертной комиссии не имеется. Проводилось лечение бактериальной инфекции (антибактериальная фармакотерапия), поддерживающая патогенетическая терапия, симптоматическая терапия, лечение сопутствующих заболеваний и осложнений. Лечение проводилось в соответствии с клиническими рекомендациями по данным заболеваниям, действующими в указанный период. Замечаний к данной фармокотерапии, включая антибактериальную нет. В рамках оказания медицинской помощи необходимый мониторинг состояния пациента для выявления признаков ухудшения его клинического состояния проводился. Лечение сахарного диабета 1 типа с множественными сосудистыми осложнениями в ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» проводилось в соответствии со стандартом «Специализированной медицинской помощи при инсулинозависимом сахарном диабете», утвержденным приказом МЗРФ № 1552 от 24.12.2012.

Оснований не соглашаться с указанными выводами судебно-медицинской экспертизы (основной и дополнительной) о качестве оказания ОГБУЗ «Вихоревская ГБ», ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» медицинской помощи Алексиевичу Р.М. у суда не имеется.

Заключения судебно-медицинских экспертиз соответствует требованиям ст. ст. 84, 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. ст. 8, 25, 41 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», так как эксперты имеют необходимое образование, компетенцию и квалификацию, в экспертном заключении даны ответы на все поставленные судом вопросы в пределах компетенции экспертов и назначенного судом вида исследования, заключение основано на непосредственном исследовании материалов дела и медицинской документации, неясности основной экспертизы устранены выводами дополнительной экспертизы, члены экспертных комиссий предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Доказательств наличие заинтересованности экспертов в исходе дела суду представлено не было.

Материалами дела, в том числе выводами экспертов, не подтверждена прямая причинно-следственная связь между оказанием медицинской помощи Алексиевичу Р.М. в ОГБУЗ «Вихоревская ГБ», ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» и наступлением его смерти, при этом достоверно установлено, что в ОГБУЗ «Вихоревская ГБ», ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» медицинская помощь Алексиевичу Р.М. была оказана с недостатками, как в отношении ее качества, неполноты, так и своевременности, что выразилось в неправильно выбранной тактике оказания медицинской помощи, не соответствующей имеющемуся у Алексиевича Р.М. патологическому состоянию, которые способствовали утяжелению состояния больного, прогрессированию исходно имеющегося заболевания и его осложнений.

При изложенных обстоятельствах, суд приходит к выводу о том, что медицинская помощь Алексиевичу Р.М. была оказана с очевидными недостатками, сущность которых заключается в том, что ответчиками по настоящему гражданскому делу не было предпринято всех возможных мер, направленных на облегчение страданий пациента Алексиевич Р.М.

ОГБУЗ «Вихоревская ГБ» является структурным подразделением ОГБУЗ «Братская РБ», сторонами данный факт не оспаривался.

Довод представителей ответчиков, о том, что вины в причинении морального вреда истцу со стороны ответчиков нет, суд признает несостоятельным, поскольку он основан на неверном толковании закона.

Так, в соответствии со ст. 401 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства. Следовательно, вина гражданского ответчика выражается в таком отношении лица к своим действиям, которое характеризуется несоблюдением требований должной внимательности, заботливости, осмотрительности.

Таким образом, вина лица, причинившего вред либо не исполнившего обязательство, презюмируется (предполагается), а отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство, причинившим вред.

Принимая во внимание, что для освобождения от ответственности причинителя вреда необходимо наличие категоричных, однозначных, максимально обоснованных заключений об отсутствии вины медицинских учреждений, а такие доказательства ни одним ответчиком в материалы дела не представлены, вина ОГБУЗ «Братская РБ», ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» считается установленной.

Противоправность действий ответчиков при оказании медицинских услуг Алексиевичу Р.М. выразилась в совершении их работниками действий, не отвечающих в полной мере требованиям специального закона, устанавливающего предписания, правила и стандарты оказания гражданам медицинской помощи.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения исковых требований Алексиевич И.В. о взыскании с ОГБУЗ «Братская РБ», ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» денежной компенсации морального вреда, в связи с неполным оказанием медицинской помощи пациенту Алексиевичу Р.М.

Из содержания искового заявления усматривается, что основанием для обращения истца в суд с требованием о компенсации причиненного морального вреда послужило ненадлежащее оказание медицинской помощи ее сыну.

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

В судебном заседании установлено, что Алексиевич Р.М. был единственным ребенком истца, они проживали вместе, вели совместное хозяйство, оказывали друг другу существенную моральную поддержку. На протяжении болезни истец помогала сыну передвигаться, из-за нарушения опорной функции правой нижней конечности, он самостоятельно передвигаться не мог, постоянно испытывал сильную физическую боль, она буквально носила его на руках, переживала за его здоровье (сын сначала ослеп на один глаз, затем на второй), что существенно ухудшало качество жизни ее сына. Таким образом, суд приходит к выводу, что перенесенные сыном страдания и боль в период лечения, длительность этого лечения, а также смерть близкого человека для истца является безусловным травмирующим фактором и необратимым обстоятельством, нарушающим ее психическое благополучие, а также неимущественное право на родственные и семейные связи, и, безусловно, является тяжелейшим событием в жизни истца, неоспоримо причинившим нравственные страдания, и должно рассматриваться в качестве переживания, влекущего состояние стресса и эмоционального расстройства.

Факт причинения истцу морального вреда не вызывает сомнений, и является очевидным и установлению подлежит лишь размер его компенсации.

В связи с чем, доводы представителя ответчика ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» о том, что истец является ненадлежащим истцом, поскольку право на компенсацию морального вреда Алексиевичу Р.М. неразрывно связано с его личностью, суд не принимает во внимание.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Согласно п. 14 названного постановления под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

В п. 25 постановления разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из ст. ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Из изложенного следует, что право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав гражданина или посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (ст. ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Суд соглашается с доводами истца о причинении ей морального вреда в период лечения сына и его смертью, поскольку из заключений судебно-медицинской экспертизы судом установлено, что при оказании Алексиевичу Р.М. медицинской помощи как ОГБУЗ «Вихоревская ГБ», так и ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» имеются недостатки, которые не состоят в причинно-следственной связи с его смертью, однако, причинили нравственные страдания, то есть душевное неблагополучие, в связи с чем, каждый ответчик должен компенсировать истцу причиненный ей моральный вред.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд учел, что истец являлась матерью Алексиевичу Р.М., испытывала глубокие нравственные страдания в связи со смертью близкого и родного ей человека – сына (единственного ребенка), переживала о его состоянии здоровья во время лечения, учитывая период перенесенных страданий во время лечения, а также состояние истца, нахождение на лечении в кардиологическом отделении № 2 ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» в период с **.**.**** по **.**.**** с рекомендацией консультации невролога амбулаторно, **.**.**** по **.**.**** в терапевтическом отделении ОГБУЗ «Братская РБ», Вихоревская городская больница, исходя из требований действующего законодательства, материалов данного гражданского дела, с учетом принципов разумности и справедливости, степени нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств, в том числе отсутствие прямой причинно-следственной связи между качеством оказанной Алексиевичу Р.М. медицинской помощи и его смертью, суд приходит к выводу, что с ОГБУЗ «Братская РБ» и ОГАУЗ «Братская ГБ № 5» подлежит взысканию в пользу Алексиевич И.В. компенсация морального вреда в размере 300 000,00 руб. с каждого.

Оснований для взыскания компенсации морального вреда в большем размере суд не усматривает.

В силу ч. 1 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных ч. 2 ст. 96 данного кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в этой статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

Частью 1 ст. 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Статьей 94 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе, расходы на оплату услуг представителей; другие признанные судом необходимыми расходы.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016 № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», судебные расходы, состоящие из государственной пошлины, а также издержек, связанных с рассмотрением дела, представляют собой денежные затраты (потери), распределяемые в порядке, предусмотренном главой 7 ГПК РФ.

По смыслу названного законоположения, принципом распределения судебных расходов выступает возмещение судебных расходов лицу, которое их понесло, за счет лица, не в пользу которого принят итоговый судебный акт по делу (например, решение суда первой инстанции, определение о прекращении производства по делу или об оставлении заявления без рассмотрения, судебный акт суда апелляционной, кассационной, надзорной инстанции, которым завершено производство по делу на соответствующей стадии процесса) (п. 1).

При этом, пунктом 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016 № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» предусмотрено, что положения процессуального законодательства о пропорциональном возмещении (распределении) судебных издержек (ст. ст. 98, 102, 103 ГПК РФ) не подлежат применению при разрешении иска неимущественного характера, в том числе имеющего денежную оценку требования, направленного на защиту личных неимущественных прав (например, о компенсации морального вреда).

Чек – ордером ПАО Сбербанк Иркутское городское отделение *** от **.**.**** подтверждается, что истцом Алексиевич И.В. при обращении в суд общей юрисдикции была оплачена государственная пошлина в размере 600,00 руб., которые она просит компенсировать.

Расходы истца на оплату юридических услуг по составлению искового заявления в общем размере 27 600,00 руб. подтверждаются договором *** от **.**.**** и дополнительным соглашением к нему от **.**.**** между ИП Седельников С.П. и Алексиевич И.В., предметом которого является – юридическая консультация по вопросу взыскания морального вреда, исковое заявление в суд, ходатайство об истребовании документов, запрос в ГУ ГИБДД по Иркутской области, запрос в поликлинику (п. 1.2). Стоимость услуг составляет 27 600,00 руб. (п. 3.1). Согласно кассовому чеку от **.**.**** Алексиевич И.В. внесла 100% предоплату услуг в размере 27 600,00 руб., согласно акту выполненных работ -услуги оказаны, претензий нет.

Услуги КГУЗ «Красноярское краевое Бюро судебно-медицинской экспертизы» по проведению комиссионной судебно-медицинской экспертизы в размере 174 620,00 руб. оплатила истец Алексиевич И.В., что подтверждается платежным поручением *** от **.**.****.

Принимая во внимание, что требование Алексиевич И.В. о взыскании судебных издержек направлено на реализацию права, предусмотренного ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, как для лица, в пользу которого состоялось решение суда, понесенные истцом расходы подтверждены письменными материалами дела, следовательно, они являются необходимыми и подлежат взысканию с ответчиков.

Как разъяснено в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» при предъявлении иска совместно несколькими истцами или к нескольким ответчикам (процессуальное соучастие) распределение судебных издержек производится с учетом особенностей материального правоотношения, из которого возник спор, и фактического процессуального поведения каждого из них (статья 40 ГПК РФ, статья 41 КАС РФ, статья 46 АПК РФ).

Таким образом, с ответчиков с учетом особенностей материального правоотношения подлежат взысканию в пользу истца судебные расходы в равных долях: по оплате государственной пошлины по 300,00 руб., по оплате юридических услуг по составлению искового заявления по 13 800,00 руб., по оплате судебно-медицинской экспертизы по 87 310,00 руб.

Оснований для взыскания с ответчиков судебных расходов в солидарном порядке суд не усматривает.

Руководствуясь ст. ст. 194-198 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Алексиевич ИВ удовлетворить частично.

Взыскать с Областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Братская районная больница», ОГРН 1023802316449, ИНН 3823001365, в пользу Алексиевич ИВ, паспорт серии *** ***, компенсацию морального вреда в размере 300 000,00 руб., судебные расходы, выразившиеся в оплате государственной пошлины в размере 300,00 руб., в оплате юридических услуг по составлению искового заявления в размере 13 800,00 руб., в оплате судебно-медицинской экспертизы в размере 87 310,00 руб., всего взыскать 401 410,00 руб.

Взыскать с Областного государственного автономного учреждения здравоохранения «Братская городская больница № 5», ОГРН 1023800837280, ИНН 3804002194, в пользу Алексиевич ИВ, паспорт серии *** ***, компенсацию морального вреда в размере 300 000,00 руб., судебные расходы, выразившиеся в оплате государственной пошлины в размере 300,00 руб., в оплате юридических услуг по составлению искового заявления в размере 13 800,00 руб., в оплате судебно-медицинской экспертизы в размере 87 310,00 руб., всего взыскать 401 410,00 руб.

В удовлетворении исковых требований Алексиевич ИВ к Областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Братская районная больница», Областному государственному автономному учреждению здравоохранения «Братская городская больница № 5» о солидарном взыскании судебных расходов - отказать.

Решение может быть обжаловано в Иркутский областной суд через Братский районный суд Иркутской области в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Судья                                        Е.Н. Громова

Дата изготовления мотивированного решения суда – 06.07.2023.