Решение по делу № 22-2501/2023 от 15.09.2023

Судья Моисеев М.С. № 22-2501/2023

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Сыктывкар 24 октября 2023 года

Верховный Суд Республики Коми в составе:

председательствующего судьи Пешакова Д.В.

судей Станкова Е.Г. и Баранова А.Н.

при секретаре судебного заседания Саратовой Е.Н.

с участием прокурора Семёнова С.Ю.    

осужденной Жегуновой Н.В. и её адвоката Канева А.А.

представителей потерпевшего Е.Н. и Н.А.

рассмотрел в судебном заседании апелляционные жалобы осужденной Жегуновой Н.В. и её адвоката Канева А.А., апелляционное представление государственного обвинителя Сафина С.Р. на приговор Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 19 июля 2023 года, которым

Жегунова Н.В., родившаяся <Дата обезличена> в <Адрес обезличен> <Адрес обезличен>, гражданка РФ, ранее не судимая,

осуждена по ч. 4 ст. 160 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима, со штрафом в размере 500 000 рублей в доход государства. В соответствии с ч. 3 ст. 47 УК РФ назначено дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий в государственных и муниципальных учреждениях, а также в коммерческих организациях с долей участия государства или муниципального образования на срок 2 года. Срок основного наказания в виде лишения свободы исчислен со дня вступления приговора в законную силу, с зачетом времени содержания под стражей с 16.02.2022 по 13.04.2022 включительно, исходя из расчета один день содержания под стражей за полтора дня лишения свободы в исправительной колонии общего режима; времени содержания под домашним арестом с 14.04.2022 по 18.07.2023 из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы в исправительной колонии общего режима; времени содержания под стражей с 19.07.2023 до дня вступления настоящего приговора в законную силу, исходя из расчета один день содержания под стражей за полтора дня лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Срок дополнительного наказания в виде лишения права заниматься определенной деятельностью исчислен со дня освобождения осужденной из исправительного учреждения. Частично удовлетворен гражданский иск прокурора, заявленный в интересах Республики Коми в лице ГАУ РК «...», с Жегуновой Н.В. в пользу республиканского бюджета Республики Коми взыскано 2 831 400 рублей в счет возмещения ущерба, причиненного преступлением. Сохранен арест на денежные средства и автомобиль до исполнения приговора в части гражданского иска, взыскания штрафа, других имущественных взысканий.

Заслушав доклад судьи Пешакова Д.В., выступления участников процесса, суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л:

Жегунова Н.В. осуждена за присвоение и растрату, то есть, хищение вверенного ей имущества, совершенное с использованием своего служебного положения, с причинением ГАУ РК «...» ущерба в особо крупном размере на общую сумму 2 831 400 рублей.

Преступление совершено в <Адрес обезличен> Республики Коми, в период времени и при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Канев А.А., выражая несогласие с приговором, просит его отменить и вынести оправдательный приговор. Указывает на неверную квалификацию инкриминируемого его подзащитной преступления. Полагает, что в обвинительном заключении не установлен надлежащий собственник похищенных средств. Приводя показания свидетеля Л.И. о том, что требования о возврате денежных средств сотрудникам озвучивались ею уже после подписания Жегуновой приказов и после перечисления премиальных выплат на счета сотрудников, излагает версию стороны защиты о том, что фактическое изъятие денежных средств произошло не осужденной Жегуновой, а заместителем руководителя Л.И. и не у ГАУ РК «...», а у отдельно взятых граждан, которые в свою очередь никаких заявлений о преступлении не писали и потерпевшими себя не считают. Обращает внимание, что в суде первой инстанции не было установлено фактов, что до подписания приказов работникам озвучивались условия выплаты премии и что такие условия влияли на размер премий. При этом указывает, что законность издания приказов и отсутствие нарушений при установлении размеров премий подтверждена проверками трех уполномоченным органов, а именно Контрольно-счетной палаты <Адрес обезличен>, Министерства финансов <Адрес обезличен> и Министерства экономического развития и промышленности <Адрес обезличен>. Ссылаясь на положения ч. 8 ст. 2, ч. 3 ст. 4 ФЗ от 03.11.2006 № 174-ФЗ, ст.ст. 123.21, 296, ч. 8 ст. 123.22 ГК РФ, приходит к выводу, что ГАУ РК «...» в том числе не могло являться потерпевшим по уголовному делу, поскольку не являлось собственником средств государственного задания, за счет которых согласно обвинительного заключения выплачивались премии работникам ГАУ РК «...». Указывает, что собственником средств, доведенных на исполнение государственного задания ГАУ РК «...», само учреждение не являлось, от имени <Адрес обезличен> собственником средств выступает учредитель – Министерство экономического развития и промышленности <Адрес обезличен>. В подтверждение довода ссылается на акты проверок и бухгалтерскую справку, согласно которым никаких недостач имущества или денежных средств в учреждении нет, в отчетах о финансовой деятельности не отражены суммы средств, которые по версии обвинения похищены именно у ГАУ РК «...», реального уменьшения его имущества, в том числе денежных средств, не произошло. Полагает, что в обвинительном заключении достоверно не установлен размер сумм присвоения и растраты. Считает, что формулировка, указанная в обвинительном заключении, - «похитила не менее 2 921 400 рублей», вынудила суд выйти за пределы судебного разбирательства, установленные ст. 252 УПК РФ, поскольку, по его мнению, конкретный размер похищенного, не установленный в обвинительном заключении, не мог быть достоверно установлен судом. Указывает, что судом не дана надлежащая оценка фактическим обстоятельствам, которые защита приводила в качестве доказательств, свидетельствующих о недостоверности размеров вмененных сумм присвоения, а именно, показаниям свидетелей С.А., Л.В., Л.М., А.А., утверждавших, что денежные средства они Л.И. не передавали, а использовали их для своих нужд; показаниям свидетеля В.О., утверждавшего, что денежные средства Жегуновой он не передавал; показаниям свидетеля Л.М., в части передачи денежных средств Жегуновой, что опровергается движением денежных средств по счетам Л.М.; показаниям свидетеля А.М., утверждавшей, что она передавала деньги Л.И. только дважды – в конце <Дата обезличена> на хозяйственные расходы; показаниям свидетелей И.Г., Л.В. и С.А., указавших, что передавали деньги Л.И. добровольно на празднование корпоративов, дней рождений и иных мероприятий в небольших суммах; показаниям свидетеля Л.И., из которых следует, что суммы, указанные ею в суде, не совпадают с суммами, указанными в обвинительном заключении; внесению свидетелями И.Г. и Л.М. после обналичивания денежных средств премиальных выплат на другие банковские карты и счета; снятие И.Г. денежных средств в <Дата обезличена> только <Дата обезличена>, то есть за пределами срока, который был обозначен в показаниях Л.И. как период передачи ею денежных средств Жегуновой; отсутствию доказательств снятия Л.М. денежных средств со своего счета в размере 107 000 рублей, а также А.М. в размере 30 000 рублей; отсутствию Жегуновой в период с <Дата обезличена> по <Дата обезличена>, а также в период с <Дата обезличена> по <Дата обезличена> на территории <Адрес обезличен>, в результате чего ей не могли быть переданы денежные средства Л.И., а также Л.М., А.М., С.А., Л.В. и З.М.; отсутствию доказательств снятия со счета С.А. 26000 руб. и 80000 руб., которые по версии обвинения он передал Л.И.; противоречивым показаниям Л.И., указавшей, что <Дата обезличена> часть премиальных выплат с премии <Дата обезличена> в сумме 20 000 рублей сняла со своей банковской карты и еще 10 000 рублей у нее были наличными и передала Жегуновой, хотя приказ о выплате премии в <Дата обезличена> был датирован <Дата обезличена>, а перечисление денежных средств было осуществлено после подписания приказа; снятию Л.И. денежных средств <Дата обезличена> и <Дата обезличена>, то есть за пределами срока, который был обозначен ею же в показаниях, как период передачи ею денежных средств Жегуновой; фактам снятия Л.И. <Дата обезличена> со счета 50 000 рублей для передачи Жегуновой и возращением на счет через 2 часа после снятия суммы 23 000 рублей. Указывает, что в обвинительном заключении не установлено ни время, ни место, ни обстоятельства вмененной в вину его подзащитной растраты денежных средств на сумму 419 400 руб. В подтверждение ссылается на показания Л.И. о том, что указанную сумму она оставляла у себя и Жегуновой никогда не передавала, расходовала самостоятельно, свободно ими распоряжалась, выдавая свои личные денежные средства работникам и потом, компенсируя это за счет тех сумм, которые собирала. Обращает внимание, что в ходе обыска в кабинете Л.И. были изъяты денежные средства в сумме 37350 рублей в виде купюр разного достоинства. Согласно показаниям Л.И. в изъятом конверте содержались также металлические монеты, что подтвердили понятые А.Н. и Д.В., которые в последующем были извлечены из конверта и их размер не был определен ни в ходе следствия, ни в суде первой инстанции. Полагает данное обстоятельство существенным для разрешения дела и подтверждает нарушение процедуры проведения обыска в кабинете Л.И.. Анализируя показания свидетелей А.В., И.А., А.М., З.М. приходит к выводу, что Л.И. и Л.М. непосредственно участвовали в хищении денежных средств сотрудников, осознавали это, поэтому, по его мнению, должны нести уголовную ответственность по ст. 160 УК РФ в качестве организаторов, подстрекателей или пособников, а свидетели А.В., И.А., С.Б. и З.М. должны нести уголовную ответственность на общих основаниях, как выполнявшие незаконные требования Л.И. по возврату ей денежных средств. Считает, что судом в указанной части не дана оценка действиям указанных лиц, что является нарушением требований Общей части УК РФ и Пленума о присвоении и растрате. Указывает на недопустимость положенных в основу приговора доказательств, а именно документов, полученных в результате оперативно-розыскных мероприятий в отношении Жегуновой, поскольку в материалах уголовного дела отсутствуют какие-либо документы, послужившие основанием для производства в отношении Жегуновой и Л.И. ОРМ, рапорта об обнаружении признаков состава преступления от <Дата обезличена>; постановления о представлении результатов оперативно-розыскной деятельности следователю от <Дата обезличена>, ввиду их несоответствия ФЗ от <Дата обезличена> № 144-ФЗ и приказу от <Дата обезличена> «Об утверждении Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд»; сведений из финансово-кредитных организаций, представленных по запросу следователя в нарушение закона, без предварительного разрешения суда, а также без согласования с руководителем следственного органа; протоколов обыска (выемки) от <Дата обезличена> в служебном кабинете и жилище свидетеля Л.И., протокола обыска в служебном кабинете Жегуновой Н.В. и С.А., проведенных с существенными нарушениями процедуры проведения обыска, а также порядка составления протоколов обыска; протокола осмотра предметов (документов), изъятых в ходе обыска в служебном кабинете Жегуновой Н.В. от <Дата обезличена>, а также протокола осмотра предметов (документов) от <Дата обезличена>, в связи с отсутствием фиксации хода и результатов следственного действия; протокола обыска (выемки) от <Дата обезличена> в жилище Жегуновой Н.В., не получавшей копию указанного протокола; протокола обыска в служебном кабинете А.М., заполненного с нарушением требований закона; протокола осмотра движения средств по счетам свидетеля А.М. от <Дата обезличена> и свидетеля Л.М. от <Дата обезличена>; протокола обыска (выемки) от <Дата обезличена> об изъятии документов, послуживших основаниями для начисления премиальных выплат работникам ГАУ РК «...» и бухгалтерских документов, поскольку в постановлении следователя о производстве обыска (выемки) от <Дата обезличена> указан иной адрес для проведения обыска и изъятия документов; постановления следователя о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от <Дата обезличена>, имеющего явные противоречия в части периода и источника получения доказательств по уголовному делу и не соответствующего материалам уголовного дела; постановления следователя о признании и приобщении к уголовному делу вещественного доказательства от <Дата обезличена>, а именно аудиозаписи разговора между работниками ГАУ РК «...» Л.И. и Л.М. от <Дата обезличена>, ввиду отсутствия первоисточника представленной аудиозаписи; протокола обыска от <Дата обезличена>, протокола осмотра от <Дата обезличена>, протокола выемки от <Дата обезличена>, протокола осмотра от <Дата обезличена>, которыми были изъяты и осмотрены копии приказов о начислении премий, по мнению адвоката, не имеющих юридической значимости, подлинность которых по факту не установлена; ответов на запросы следователя, представленных неуполномоченным лицом А.В.; протокола осмотра аудиозаписей телефонных переговоров Жегуновой от <Дата обезличена>, которые, по мнению адвоката, не несут доказательственного значения вины Жегуновой в инкриминируемом ей преступлении; показаний свидетелей А.В., И.А., З.М., Н.Г., А.М., Т.В. относительно обстоятельств уголовного дела, основанных на сведениях, полученных от Л.И. либо от Л.М., и носящие характер предположений, сплетен и слухов; показаний свидетелей Е.А. и Д.А., не относящихся к предмету доказывания; показаний свидетелей Л.И. и Л.М., которые, по мнению адвоката, являются недостоверными и не соответствуют исследованным в суде доказательствам. Считает, что в материалах уголовного дела отсутствуют доказательства, подтверждающие факт обращения и распоряжения принадлежащими ГАУ РК «...» средствами в пользу Жегуновой или передачи ею этих средств в обладание иных лиц. Обращает внимание, что никакого улучшения имущественного положения Жегуновой Н.В. за весь длительный период вменяемого ей преступления не наступило, а следовательно корыстный умысел в присвоении подсудимой денежных средств, являющийся одним из основных признаков квалификации преступления по ст. 160 УК РФ, обвинением не доказан и не подтвержден материалами дела. Считает, что в приговоре не приведено ни одного доказательства, подтверждающего совершение Жегуновой инкриминируемого преступления с использованием служебного положения, не раскрыт механизм и способ его использования. Полагает, что сам по себе факт обладания лицом организационно-распорядительными и административно-хозяйственными функциями недостаточен для квалификации деяния как присвоения с использованием служебного положения. Считает, что в приговоре приведены только факты подписания законных приказов о выплате премии, что является прямой обязанностью и полномочиями руководителя в соответствии с уставом. Кроме прочего, указывает на лишение и ограничение гарантированных уголовно-процессуальным законом прав участников уголовного судопроизводства и несоблюдение судом процедуры судопроизводства, включая прерывание показаний, прений и последнего слова, отклонение вопросов по существу уголовного дела, предвзятость к подсудимой и явный обвинительный уклон судопроизводства, нарушение государственным обвинителем процедуры допроса свидетелей, вне процессуальное общение государственного обвинителя со свидетелем; нарушение судом принципа состязательности, необоснованный отказ в удовлетворении ходатайств об исследовании имущественного положения свидетелей ипроведении судебной экспертизы.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней Жегунова Н.В. выражает несогласие с приговором, считая его незаконным и необоснованным. Указывает, что суд не дал надлежащей оценки доказательствам, представленным стороной защиты, а именно ее показаниям со ссылками на документы, подтверждающие источник происхождения поступивших на её счета денежных средств, а также движению денежных средств по счетам свидетелей Л.М. и И.Г., свидетельствующих о том, что денежные средства, равные суммам, указанным в обвинительном заключении, данными свидетелями после снятия их с зарплатных карт вносились наличными на их же счета. Полагает, что указанные доказательства, свидетельствуют об отсутствии у неё корыстного умысла на совершение преступления, что согласно уголовному закону подлежит установлению и доказываю при квалификации преступления по ст. 160 УК РФ. Заявляет, что председательствующий в ходе судебного разбирательства многократно прерывал её показания, не давал возможности донести свою точку зрения по обстоятельствам дела, незаконно отклонял вопросы стороны защиты, адресованные ряду свидетелей, включая свидетелю Л.И., чем, по её мнению, нарушил право на защиту и принцип состязательности сторон. Перечисляя вопросы, которые по её мнению незаконно отклонил председательствующий, полагает, что сторона защиты была лишена возможности установить существенные обстоятельства дела, позволяющие доказать позицию защиты о её непричастности к хищению денежных средств. Считает, что в предъявленном ей обвинении не конкретизировано время совершения преступления, сумма причиненного ущерба, что препятствовало определению точных пределов судебного разбирательства. Указывает, что суд первой инстанции фактически взял на себя функцию обвинения, конкретизировав в приговоре то, что не было установлено следствием. Выражает несогласие с выводом суда о ложности показаний свидетелей С.А., А.М., Л.М., А.А., Л.В. и И.Г., поскольку указанные свидетели на всех этапах рассмотрения уголовного дела давали последовательные и непротиворечивые показания, обстоятельно поясняя каким образом и на какие цели они расходовали средства своих премиальных выплат, а также как в ходе предварительного следствия, так и в суде были предупреждены об ответственности за дачу ложных показаний. Утверждает, что вывод суда о наличии у неё доверительных отношений с указанными свидетелями, ничем не подтвержден и не основан на фактических обстоятельствах дела. Полагает, что суд в обоснование указанного довода сослался на ее переписку с С.А., А.М., И.Г., Л.М., Л.В., А.А., не исследованную в судебном заседании. Обращает внимание, что судом не дана оценка приводимым стороной защиты данным, основанным на сведениях финансово-кредитных организаций, свидетельствующих об использовании полученных указанными свидетелями выплат на свои личные цели, что, по её мнению, полностью подтверждает достоверность их показаний. Указывает, что свидетель Л.И. неоднократно меняла свои показания, называя разные суммы и периоды, при этом суд вопреки ч. 2 ст. 75 УПК РФ, не устранив сомнения в её показаниях, положил в основу приговора в полном объеме показания Л.И., данные ею при допросе <Дата обезличена>. Считает недопустимыми доказательствами показания свидетелей А.М., Е.А. и Н.Г., не являющихся очевидцами преступления, поскольку они основаны на предположениях и слухах. Указывает, что суд не дал оценку противоречиям между показаниями свидетеля Л.И., утверждавшей, что З.М. никогда не передавала ей лично денежные средства, и показаниями свидетеля З.М., утверждавшей, что деньги она передавала только Л.И. и по требованию последней. При этом, полагает, что слова З.М. подтверждаются показаниями свидетелей Е.А. и Н.Г., а также И.Г., показавшей, что во <Дата обезличена> до <Дата обезличена> З.М. передала Л.И. денежные средства в сумму 20 000 рублей. Выражая несогласие с выводом суда о том, что её отсутствие в <Адрес обезличен> во <Дата обезличена> не препятствовало получению ею денежных средств, ссылается на показания свидетелей Л.И., И.Г. и З.М. о том, что передача денежных средств З.М. производилась именно в те периоды, когда она отсутствовала. Указывает, что судом в приговоре не дана оценка исследованным в судебном заседании доказательствам, а именно актам проверок финансовой деятельности ГАУ РК «...», доказывающим, что указанное учреждение не являлось собственником якобы похищенных денежных средств, произведенные работникам выплаты премий были законными и обоснованными и полностью соответствовали требованиям законодательства и не являлись «повышенными»; бухгалтерской справке ГАУ РК «...», подтверждающей отсутствие недостач имущества или денежных средств в ГАУ РК «...»; копиям приказов о премировании, которые были получены не в результате следственных действий, а от неуполномоченного физического лица А.В., судом не проверена достоверность представленных копий, их соответствие или несоответствие оригиналам; сведениям о движении денежных средств по счетам свидетеля Л.И., которая согласно обвинению собирала деньги с работников ГАУ РК «...», при этом в судебном заседании установлено, что Л.И. совершила порядка 30 операций по внесению наличных денежных средств в даты, сопоставимые с датами получения премий работниками; сведениям о движении денежных средств по счетам свидетеля Л.М., которая, как установлено в судебном заседании, не обналичивала денежные средства после получения премий, и соответственно не могла передавать их Жегуновой; переписке между Л.И. и Жегуновой, свидетельствующей о резком изменении отношения Л.И. к ней в связи с возбуждением уголовного дела, что явилось причиной её оговора; переписке между Л.М. и Жегуновой, свидетельствующей о наличии у них служебных конфликтов; показаниям свидетеля К., указавшего, что при обыске на служебном компьютере Л.И. содержались файлы формата zip, которые не были обнаружены при исследовании компьютера в суде; показаниям свидетелей И.А., С.А., И.Г., в части отрицательной характеристики свидетеля Л.И.. Подробно приводит доводы, свидетельствующие о причастности Л.И. к совершению инкриминируемого ей преступления. Полагает, что суд в должной мере не проверил версию стороны защиты о том, что именно Л.И. похищала личные денежные средства сотрудников ГАУ РК «...», поскольку именно она высказывала им требования о возврате ей денежных средств, свободно распоряжалась деньгами, собранными с работников, выдавала поручения работникам по расходованию этих средств. В обоснование довода обращает внимание на финансовое положение Л.И. в инкриминируемый период, осуществление ею дорогостоящих приобретений, сокрытие от суда и следствия наличие банковских карт и движение по ним денежных средств. Указывает, что суд безосновательно отказал стороне защиты в ходатайстве о проверке имущественного положения свидетеля Л.И., тем самым не обеспечил подсудимой возможность осуществления своих прав, а также препятствовал в предоставлении доказательств, опровергающих предъявленное ей обвинение. Указывает на противоречия в выводах суда о том, что <Дата обезличена> ею были внесены на счет денежные средства в размере 200 000 рублей, которые были получены после снятия работниками своих премий в <Дата обезличена>. Обращает внимание, что приговор основан на недопустимых доказательствах, которые получены с существенными нарушениями норм уголовно-процессуального закона, к которым относятся протоколы обыска в служебном кабинете Л.И., С.А., документы о проведении ОРД (рапорт, постановление о передаче результатов ОРД следователю), документы, полученные в рамках ОРМ. Указывает на отсутствие протокола копирования следователем свидетелю Л.И. информации с изъятого у нее служебного компьютера, полагая, что информация в неизвестном объеме была скопирована Л.И. без чьего-либо ходатайства в неизвестном месте и в неизвестное время в отсутствие понятых и специалиста. Обращает внимание, что суд до удаления в совещательную комнату дал оценку правомерности получения свидетелем Л.И. от следователя электронных таблиц с её служебного компьютера, разъяснив подсудимой, что копирование следователем информации было проведено правомерно в соответствии со ст. 82 УПК РФ. Полагает, что суд, подтвердив в приговоре законность подписанных ею приказов о премировании, тем самым подтвердил законность размеров установленных ими премий. Указывает, что суд не обосновал размер назначенного ей штрафа, с учетом исключительно положительных характеристик её личности, не мотивировал невозможность применения к ней положений ч. 6 ст. 15, ст. 73 УК РФ. Просит приговор отменить, вынести оправдательный приговор.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Сафин С.Р., не оспаривая фактические обстоятельства уголовного дела, правильность квалификации действий Жегуновой Н.В., полагает приговор подлежащим изменению в части назначения дополнительного наказания. Ссылаясь на положения ст. 47 УПК РФ и п. 9 постановления Пленума ВС РФ от 22.12.2015 № 58, указывает, что суд, назначая Жегуновой Н.В. дополнительное наказание в виде запрета заниматься деятельностью, указал не сферу деятельности как того требует закон, а признаки, характеризующие должность. Указывает, что в силу п. 2.3 устава ГАУ РК «...», утвержденного приказом министра экономики в ФИО2 от <Дата обезличена>, предметом деятельности ..., является организация предоставления государственных и муниципальных услуг на территории <Адрес обезличен>. С учетом изложенного, в связи с нарушением судом требований уголовного закона, просит указать о назначении Жегуновой Н.В. дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий в государственных и муниципальных учреждениях, также в коммерческих организациях с долей участия государства или муниципального образования в сфере предоставления государственных и муниципальных услуг.

Государственным обвинителем Садчиковой И.В. и представителем потерпевшего Н.М. представлены возражения на жалобы, в которых они просят оставить их без удовлетворения.

Проверив материалы дела в полном объеме в соответствии со ст. 389.19 УПК РФ, обсудив доводы жалоб и представления, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Судом с достаточной полнотой были установлены и исследованы фактические обстоятельства уголовного дела. Выводы суда о доказанности вины осужденной тому соответствуют и основаны на исследованных в судебном заседании допустимых доказательствах, подробно изложенных в приговоре.

Жегунова Н.В. отрицала свою виновность, пояснив, что как работодатель имела право поощрять работников, добросовестно исполняющих трудовые обязанности. Работникам на основании приказа руководителя учреждения выплачивались единовременные премии за счет экономии фонда оплаты труда, которая заранее быть известной не могла. Все положения об оплате труда ГАУ РК «...» проходили процедуры согласования и утверждения в соответствии с законом. ФЭО ГАУ РК «...» совместно с Л.И. определяли фонд экономии оплаты труда. Экономия вместе с выгрузкой из программы «1С Бухгалтерия» с указанием работника, его должности, оклада и количества отработанного времени направлялись ФЭО заместителю руководителя Л.И., которая производила расчеты и распределяла сумму экономии по работникам с учетом мнения руководителей структурных подразделений. Она лично расчеты не производила, поручений по составлению таблиц никому не давала. Л.И. полностью курировала всю финансово-экономическую деятельность учреждения. Она от Л.И. получала полный пакет документов с определенными суммами премий каждому из сотрудников, все документы были согласованы и подписаны руководителями структурных подразделений, начальником отдела кадров, главным бухгалтером, заместителями руководителя. На приложениях к приказу стояли подписи Л.И. Она понимала, что все проверено и сверено с ходатайствами, считала, что все документы прошли проверку и проект приказа может быть подписан. По каждому сотруднику она никогда премии не проверяла. Сомнений в правильности и законности подписанных приказов у нее не возникало, поскольку ГАУ РК «...» неоднократно проходили проверки финансовой деятельности, в том числе в части порядка назначения и выплаты средств на оплату труда, премиальных выплат, по итогам которых нарушений выявлено не было.

Вместе с тем, виновность Жегуновой Н.В. в совершении преступления подтверждается следующими доказательствами.

Из показаний заместителя руководителя ГАУ РК «...» Л.И. следует, что в <Дата обезличена> Жегунова Н.В. дала ей поручение разработать и предложить вариант расчета премий. Она предложила систему, которая позволяла бы с учетом критериев расчетным путем определить размер премии. После представления данного расчета Жегунова Н.В. предложила вводить определенные критерии, такие как выход работника в учебный отпуск и др. Её расчеты корректировались Жегуновой Н.В., в связи с чем в таблице расчётов была создана отдельная графа «правки НВ», где Жегунова указывала откорректированные суммы по своему усмотрению. Жегунова также лично говорила ей кому увеличить, а кому уменьшить сумму премии. Однажды Жегунова Н.В. сообщила ей о том, что не получает премию в отличие от сотрудников ..., потребовала с ней делиться. Жегунова Н.В. поручила ей собирать денежные средства с сотрудников за счет премий. Не исполнять поручения Жегуновой Н.В. она не могла из-за страх потери карьеры, а потому не отказала виновной в сборе денежных средств с работников. Когда она подходила к обозначенным Жегуновой в сборе денежных средств, те удивлений не высказывали, за исключением А.В. и И.А., которые интересовались, почему должны передавать деньги. На это она разъяснила, что Жегунова Н.В. не получает премию. Осужденная проставляла коэффициент личного участия сотрудника и определяла конечные суммы к выплате работникам, при этом указывала определенную сумму, подлежащую возврату каждым сотрудником, в таблице с вычислением премий появилась графа «возврат». После редактирования Жегуновой Н.В. файл поступал к ней. Она сохраняла файл, указывая в названии «правки НВ», либо «ОСН», при этом проверяла, не вышла ли за пределы экономии ФОТ сумма, указанная виновной. После поступления средств она собирала средства с сотрудников в определенных Жегуновой Н.В. размерах, при этом себе ничего не оставляла и на свои личные нужды данные деньги не тратила, а передавала все суммы Жегуновой Н.В., и по указанию последней часть денег тратились на хозяйственные нужды. В основном денежные средства для Жегуновой Н.В. передавали она, С.А., А.М., И.Г., Л.В., З.М., реже – Л.М., А.А., С.Б., В.О., А.В., И.А., Л.М., с этими лицами у Жегуновой Н.В. были доверительные отношения, либо были рекомендованы И.Г., такие как З.М. и Л.В. Она не могла заявить о происходящем, поскольку председателем комиссии по противодействию коррупции являлись Л.М., С.Б., которые до ее устройства уже носили деньги осужденной. Все денежные средства она передавала Жегуновой Н.В. в кабинете последней, та запрещала переводить денежные средства на расчетный счет. Из содержащихся на её служебном компьютере файлов можно установить перечисленные сотрудникам ГАУ РК «...» суммы, оставленные сотрудникам суммы, взятые Жегуновой Н.В. суммы и оставленные по её распоряжению на «хознужды». В <Дата обезличена> она лично получила от И.Г., Л.М., А.М., а также через И.Г. от Л.В. суммарно 502000 рублей в своем кабинете, после чего 432000 рублей передала наличными Жегуновой Н.В., а оставшуюся часть денег в размере 70000 рублей Жегунова Н.В. сказала оставить на текущие нужды ГАУ РК «...», в том числе на подарки. Она не занималась сбором денег с Л.М., последняя сама отдавала Жегуновой Н.В. часть своей премии. При этом Л.М. неоднократно заявляла, что подчиняется только Жегуновой Н.В. и поручения заместителей выполнять не будет. Во <Дата обезличена> Жегунова Н.В. получила 114000, которые были переданы через нее С.А., И.Г., А.М., Л.В. через И.Г., а также от Л.М.; на «хознужды» Жегунова Н.В. ничего не давала. После получения сотрудниками премий по итогам за <Дата обезличена> она лично получила от С.А., И.Г., А.М., а также через И.Г. от Л.В. суммарно 120000 рублей в своем кабинете, после чего 90000 рублей передала наличными Жегуновой Н.В. в служебном кабинете последней, а оставшуюся часть денег в размере 30000 рублей Жегунова Н.В. сказала оставить на текущие нужды ГАУ РК «...», в том числе на организацию празднования дня «...». В <Дата обезличена> в ГАУ РК «...» было три приказа о выплате премий работникам, два из которых содержали большие суммы премий, которые были установлены работникам С.А., А.М., Л.В. и Л.М., каждому из названных лиц выплачивалось по две премии суммами по 116000 и 115000 рублей. До получения премий Жегунова Н.В. сообщила ей, что С.А., А.М., Л.В., Л.М., каждый, должны вернуть по 131000 рублей, то есть всего необходимо было собрать с указанных лиц 524000 рублей. До получения премий она довела до указанных работников требования Жегуновой Н.В., при этом до Л.В. информация была доведена через И.Г. После поступления премий С.А. и А.М. лично передали ей по 131000 рублей в рабочем кабинете ГАУ РК «...». Л.В. передала ей 131000 рублей через И.Г., в свою очередь И.Г. отдала ей деньги в указанном размере лично в рабочем кабинете. Л.М. часть в размере 65000 рублей передала ей лично в рабочем кабинете, а вторую часть суммы в размере 66400 рублей Л.М., вышедшая в отпуск, перевела ей на карту «...», а она в свою очередь 66400 рублей со своей карты обналичила, сняв в банкомате с частью находившихся собственных средств. В последующем 470000 рублей она передала лично в руки Жегуновой Н.В. в служебном кабинете последней, а часть денег в размере 54400 рублей она по указанию Жегуновой Н.В. оставила у себя на текущие нужды ГАУ РК «...», деньги были израсходованы в том числе на организацию празднования Нового года, подарки учредителям и представителям компаний, с которыми ГАУ РК «...» взаимодействовало. После получения сотрудниками премий за <Дата обезличена> для Жегуновой Н.В. ей были переданы С.А., И.Г., Л.М., З.М. и А.М. суммарно 305000 рублей, к которым она из своей премии положила 50000 рублей. 300000 рублей наличными она передала лично Жегуновой Н.В., а оставшиеся 55000 рублей Жегунова Н.В. сказала расходовать на текущие нужды ГАУ РК «...», эти средства пошли в том числе на организацию празднования дня «...». После получения сотрудниками премий по итогам работы за <Дата обезличена> для Жегуновой Н.В. ей были переданы С.А., И.Г., Л.М., З.М., А.М. и А.А. суммарно 360000 рублей, к которым она положила 30000 рублей из своей премии, добавив имевшиеся наличные в размере 10000 рублей. 330000 рублей наличными она передала лично Жегуновой Н.В., а оставшиеся 60000 рублей Жегунова Н.В. сказала расходовать на текущие нужды ГАУ РК «...», эти средства пошли в том числе на организацию празднования Нового года, приобретение подарков для поставщиков услуг и учредителей ГАУ РК «...». После получения сотрудниками премий (<Дата обезличена>) для Жегуновой Н.В. ей были переданы: С.А., З.М. и А.М. суммарно 108000 рублей, к которым она положила 18 тысяч рублей из своей премии. 106000 рублей она передала лично Жегуновой Н.В., а оставшиеся 20000 рублей Жегунова Н.В. указала расходовать на текущие нужды ГАУ РК «...». После получения сотрудниками премий по итогам работы за <Дата обезличена> для Жегуновой Н.В. ей были переданы С.А., А.В., И.А., С.Б. и А.М. суммарно 340000 рублей, к которым она из своей премии положила 50000 рублей. А.В. донесла позднее еще 20000 рублей. Итого с премий было получено 410000 рублей. 300000 рублей она передала лично Жегуновой Н.В., а остальные деньги Жегунова Н.В. указала расходовать на текущие нужды ГАУ РК «...», в том числе на организацию новогодних мероприятий, подарки поставщикам и учредителям ГАУ РК «МФЦ». Донесенные А.В. 20000 рублей были сразу потрачены на приобретение шампанского. В <Дата обезличена> была произведена еще выплата единовременной премии. После получения сотрудниками премии для Жегуновой Н.В. ей были переданы С.А., А.М., И.А., А.В. 190000 рублей. Еще 50000 рублей подсудимой должен был отдать сам В.О. из премии в размере 92000 рублей, однако Жегунова Н.В. сказала, что у Палькевича лично заберет денежные средства с премии. 150000 рублей она передала Жегуновой Н.В. в служебном кабинете последней до <Дата обезличена>. Оставшиеся 40000 рублей Жегунова Н.В. сказала оставить на текущие нужды ГАУ РК «...» и данные средства находились у нее в служебном кабинете в ящике стола до момента изъятия в ходе выемки. Итого в декабре <Дата обезличена> были собраны на «хознужды» 130000 рублей. Остаток от суммы 90000 рублей составил свыше 37000 рублей, которые за исключением металлических монет были изъяты в ходе обыска. Из средств на «хознужды» было потрачено в <Дата обезличена> на подарки 20000 рублей, на шампанское потрачено 5000 рублей, а также 20000 рублей, на «елки заготовки» было потрачено 790 рублей, а также на иные цели. Все деньги она передавала Жегуновой Н.В. в кабинете последней; Жегунова Н.В. запрещала переводить ей денежные средства на расчетный счет. Подлежащие возврату Жегуновой Н.В. деньги все работники отдавали в полном объеме, «недостач» не было. Все траты средств, собранных на «хознужды», осуществлялись по указанию Жегуновой Н.В., за исключением 1040 рублей, взятых ею и С.А. на приобретение шаров ко дню рождения Жегуновой Н.В. Никаких изменений в таблицы ни самостоятельно, ни по поручению третьих лиц, следователя и оперативных сотрудников она не вносила.

Начальник управления оказания услуг ГАУ РК «...» Л.М. пояснила, что в <Дата обезличена> Жегунова Н.В. пригласила её к себе в кабинет по поводу выплат премий руководителям территориальных отделов. В течение разговора Жегунова Н.В. показала ей на рабочем компьютере в таблице «Excel» её премию в размере 163000 рублей, сообщив, что выплатит ей указанную сумму, однако 80000 рублей она должна вернуть обратно, на что она согласилась. В последующем, после зачисления премии, передавала Жегуновой Н.В.: в <Дата обезличена> – 80000 руб., а <Дата обезличена> – 40000 рублей.

Свидетель З.М. сообщила об обстоятельствах ее вовлечения в схему хищения денежных средств учреждения при участии И.Г. и Л.И., передаче в <Дата обезличена> 20000 рублей через И.Г., передаче через Л.И. 45000 рублей в <Дата обезличена>, 50000 рублей в <Дата обезличена>, 25000 рублей в <Дата обезличена>.

Из показаний свидетеля Н.Г. следует, что в <Дата обезличена> ей стало известно от З.М. о недовольстве последней участием в схеме хищения денег и участии в данной схеме И.Г.

Свидетель Е.А. пояснила об осведомленности, о наличии схемы хищения средств Учреждения с участием З.М., И.Г., Л.И., А.М., Л.М.

Свидетель А.М. пояснила о намерениях Л.И. в <Дата обезличена> привлечь ее к схеме незаконного изъятия денежных средств из фонда отплаты труда Учреждения. Она обсуждала с Л.М. и З.М. данные обстоятельства в ходе доверительных бесед и ознакомлении с соответствующей таблицей с указанием сумм к возврату. С.А. оказывал воспрепятствование расследованию дела.

Свидетель С.Б. пояснила об обстоятельствах ее вовлечения в схему хищения денежных средств, и дачи ею согласия и последующей передаче 50000 рублей через Л.И. на нужды Учреждения.

Свидетели И.А. и А.В. пояснили об обстоятельствах их вовлечения в схему хищения денежных средств Учреждения, путем предварительного доведения Л.И. до свидетелей указаний Жегуновой Н.В. о том, что в последующем будет необходимо часть поступающей премии сотрудников сдать «на премию» Жегуновой, а часть на «хознужды». Л.И. сообщала А.В. сумму денег к передаче с обеих сотрудниц, а также указывала снимать деньги после зачисления зарплаты на карту, снятии денег в банкомате, расположенном в здании «...» в <Адрес обезличен>, И.А. 80000 рублей и 70000 рублей, а также о снятии А.В. со счета 80000 рублей, 20000 рублей и 70000 рублей, передаче И.А. 150000 рублей и А.В. 170000 рублей через Л.И., а также об обстоятельствах разговора А.В. с Жегуновой Н.В. по поводу передачи премий.

Свидетель Т.Н. сообщила об осуществлении трат денежных средств, переданных и перечисленных Л.И. в <Дата обезличена>, на покупку спиртного (шампанского) и последующей передаче Л.И. чеков.

    Виновность осужденной в совершении инкриминируемого ей деяния подтверждена также письменными доказательствами, подробно приведенными в приговоре: подтверждающими назначение Жегуновой Н.В. на должность руководителя ГАУ РК «...» на пять лет с <Дата обезличена>, её права как руководителя поощрять работников за добросовестный и эффективный труд, привлекать работников к дисциплинарной и материальной ответственности, принимать локальные нормативные акты и требовать от работников их соблюдения; ходатайствами о премировании, на которых Жегунова Н.В. собственноручно ставила визы о выплате премий лицам, задействованным в схеме хищения средств, с указанием конкретных сумм, подлежащих выплате; приказами о премировании, подписанными Жегуновой Н.В., платежными поручениями о перечислении указанных в приказах сумм на счета работников ГАУ РК «...», расчетными листками о выплате заработной платы сотрудникам ГАУ РК «...», включая премии; выписками о движении денежных средств по счетам Л.М., А.М., И.Г., Л.М., Л.В., С.А., Л.И., З.М., А.А., А.В., И.А., С.Б., В.О., а также Жегуновой Н.В., протоколом осмотра видеозаписей с банкомата в здании «...»; Excel-таблицами, содержащими информацию о суммах, подлежащих внесению в приказ, «на руки» и к возврату, перепиской С.А. и Л.И., назвавшей сумму подлежащую возврату (58000) – в том же размере, что и указано в соответствующей Excel-таблице; протоколом осмотра результатов ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров», из которых следует, что <Дата обезличена> по телефону после обсуждения рабочих вопросов Л.И. отчитывается перед Жегуновой Н.В. о расходовании денег на приобретение подарочных пакетов, воздушных шаров, а также о намерении на следующий день приобрести алкоголь; перепиской Жегуновой Н.В. и В.О., в которой осужденная неоднократно рассказывает о том, что занимается премией, сообщает об отправке переводов по просьбе В.О.; протоколом осмотра конвертов с рукописными записями, с кассовыми и товарными чеками, изъятыми в ходе обыска в кабинете Л.И., чеки содержат сведения о приобретении спиртного в <Дата обезличена>, открыток, подарочных пакетов, подарков.

Оснований не доверять положенным в основу приговора доказательствам, не имеется, поскольку они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, последовательны и непротиворечивы, соответствуют друг другу, согласуются между собой и опровергают версию стороны защиты о невиновности Жегуновой Н.В.

Суд, как того требуют положения ч. 1 ст. 88 УПК РФ, оценил каждое доказательство с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности, а все доказательства в совокупности признал достаточными для установления виновности осужденной в инкриминируемом деянии, при этом суд в приговоре мотивированно обосновал, по каким причинам он отверг одни доказательства и отдал предпочтение другим, о чём в приговоре имеются убедительные, достаточные и соответствующие выводы.

Оперативно-розыскные мероприятия проведены в соответствии со ст. ст. 6 - 8, 11 - 15 Федерального закона от <Дата обезличена> № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», их результаты представлены органам следствия с соблюдением «Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд», а осмотр изъятых по результатам оперативно-розыскных мероприятий предметов, имеющих отношение к уголовному делу, и признание их вещественными доказательствами произведены с соблюдением положений уголовно-процессуального кодекса РФ. Результаты оперативно - розыскной деятельности проверены и оценены судом в соответствии с требованиями ст. 87 - 89 УПК РФ.

Всем доказательствам, в том числе, материалам ОРМ, показаниям свидетелей Л.И., И.А., А.В., С.Б., Л.М., З.М., Н.Г., А.М., Т.Н., Е.А., судом дана правильная оценка. Критический подход к показаниям свидетелей С.А., Л.В., И.Г., А.А., Л.М., В.О. в суде мотивирован в приговоре и является обоснованным. Правильным является и вывод суда о доверительных отношениях виновной с указанными свидетелями.

Вопреки доводам жалоб, считать показания свидетелей Л.И., Л.М., А.М. оговором осужденной и не доверять им у суда оснований не имелось, поскольку они последовательны на протяжении всего производства по уголовному делу, согласуются между собой и подтверждаются совокупностью иных исследованных в судебном заседании доказательств. Отсутствуют основания ставить под сомнение объективность оценки показаний свидетелей. Какие-либо не устраненные судом существенные противоречия в доказательствах, требующие их истолкование в пользу осужденной, в том числе в показаниях вышеуказанных лиц, которые могли повлиять на выводы суда о доказанности вины Жегуновой Н.В., по делу отсутствуют.

Судебное разбирательство проведено объективно, исследованы и учтены все обстоятельства, имеющие значение по уголовному делу.

Доводы жалоб о непричастности осужденной к инкриминированному преступлению, в том числе о её неосведомленности о совершаемых противоправных действиях, о подписании ею приказов о выплате работникам премий, добросовестно полагаясь на достоверность внесенных в них сведений, о правомерности начисления им повышенных выплат, были предметом проверки суда первой инстанций и обоснованно отвергнуты как несостоятельные.

Заявления о том, что не установлен собственник похищенных денежных средств, равно как и то обстоятельство, что неверно определен размер причиненного ущерба, не подтверждаются представленными материалами уголовного дела. Суд при определении имущественного ущерба с учетом анализа положений Устава ГАУ РК «...», положения об отплате труда работников ГАУ РК «...» пришел к верному выводу о доказанности нахождения в правомерном ведении Жегуновой Н.В. средств фонда оплаты труда в силу занимаемой ею должностного положения. При определении размера причиненного ущерба суд всесторонне изучил показания свидетелей, а также письменные материалы уголовного дела, что в том числе привело к снижению изначально вмененного осужденной ущерба. Как верно установлено судом, для определения размера причиненного Жегуновой Н.В. ущерба не требуется проведение бухгалтерской экспертизы, поскольку размер ущерба определяется путем обыкновенных арифметических действий.

Апелляционная инстанция находит, что на основании представленных стороной обвинения допустимых доказательств, достоверно установлено, что Жегунова Н.В., занимая должность руководителя ГАУ РК «...», обладая организационно-распорядительными и административно-хозяйственными полномочиями, в том числе по распоряжению денежными средствами, поступающими в фонд заработной платы, используя свое служебное положение, связанное с возможностью расходования вверенных ей средств, издавала приказы, обязательные для исполнения лицами, находящимися у нее в подчинении, на основании которых работникам Учреждения назначались премиальные выплаты, размер которых Жегунова Н.В. устанавливала по личному усмотрению, намеренно завышая их свидетелям на сумму возврата; одновременно дала указание возвращать ей часть выплат; сотрудники ГАУ РК «...», находясь в непосредственном подчинении Жегуновой Н.В., выполняли ее указания и в период <Дата обезличена> передали осужденной 2831400 рублей из полученных дополнительных выплат, произведенных за счет фонда экономии оплаты труда, чем причинен материальный ущерб Учреждению на указанную сумму. Жегунова Н.В. с целью собственного обогащения безвозмездно, с корыстной целью, против воли собственника противоправно обратила в свою пользу вверенное ей как руководителю ГАУ РК «...» имущество в виде денежных средств в размере 2432000 рублей, которые были предназначены на оплату труда работников Учреждения, после чего распорядилась денежными средствами по своему усмотрению, тем самым присвоила данные деньги; а денежные средства в размере 399400 рублей, предназначенные на оплату труда работников Учреждения, передала другим лицам и дала поручение израсходовать (издержать), на что права не имела, тем самым растратила их.

Содержащиеся в апелляционных жалобах доводы о недоказанности вины Жегуновой Н.В.; об оговоре со стороны свидетелей Л.И. и Л.М.; о периодах отсутствия ее в городе в инкриминируемый период преступления; о недопустимости в качестве доказательств приказов о премировании, предоставленных представителем Учреждения, протоколов обысков, осмотров, выемок, осмотра документов, а также признания и приобщения вещественных доказательств; о зависимости от следственных органов понятых, участвовавших в ходе обысков, осмотров и выемок; о нарушении закона при получении следственными органами сведений из кредитных организаций, об изъятии при обысках в кабинетах Жегуновой Н.В. и других свидетелей иных документов, нежели осмотренных впоследствии следователем и судом; об отсутствии в деле металлических монет, находившихся в кабинете Л.И.; о невручении Жегуновой Н.В. копии протоколов обыска; о соблюдении Жегуновой Н.В. лимитов, установленных положениями об оплате труда, а также законности издания приказов и отсутствии нарушений при установлении размеров премий; об отсутствии доказательств личного получения Жегуновой Н.В. денежных средств от работников, об отсутствии доказательств снятия свидетелями вмененных осужденной денежных средств со своих счетов, о причастности в совершении преступления иных лиц, в судебном заседании были тщательно проверены и обоснованно отвергнуты как несостоятельные по мотивам, подробно изложенным в приговоре суда, с чем соглашается и апелляционная инстанция.

Приведенный в жалобах собственный анализ ряда доказательств по делу, в том числе об отсутствии имущественного положения Жегуновой в инкриминируемый период, сам по себе не свидетельствует о невиновности осужденной и не ставит под сомнение выводы суда о совершении Жегуновой Н.В. преступления, за которое она осуждена.

Доводы о движении денежных средств по счетам свидетеля Л.М. в объеме, превышающем её ежемесячный доход, с учетом пояснений свидетеля о внесении на свои счета денежных средств супруга, а также о движении денежных средств по счетам свидетеля Л.И., с учетом пояснений свидетеля о внесении на свои счета денежных средств, полученных от сына и родителей, получении наряду с заработной платой пенсии, не свидетельствует об отсутствии фактов передачи ими денежных средств Жегуновой Н.В.

Заявления об отсутствии доказательств получения Жегуновой Н.В. денежных средств от Л.И., наличие в материалах уголовного дела договора купли-продажи квартиры от <Дата обезличена>, что, по мнению стороны защиты, подтверждает внесение Жегуновой Н.В. <Дата обезличена> на счет 414000 рублей, полученных от продажи квартиры, являются несостоятельными, поскольку вина осужденной подтверждается совокупностью других доказательств, приведенных в приговоре и оцененных судом.

Что касается версий стороны защиты, оспаривающей несоответствие сведений о движении денежных средств виновной и свидетелей с доказательствами о размерах присвоенных и растраченных сумм, озвученных свидетелями, то они носят предположительный характер и не ставят под сомнение выводы суда о том, что преступление Жегуновой Н.В. совершалось по заранее разработанной ею преступной схеме. В реализации преступления принимали участие доверенные осужденной сотрудники, получавшие денежные средства. Данные сотрудники хранили денежные средства до соответствующего указания и передавали их наличными либо виновной, либо посредникам.

Жалоба виновной на действия председательствующего рассмотрена Квалификационной коллегией судей в установленном порядке. По итогам рассмотрения жалобы доводы о заинтересованности и предвзятости председательствующего в исходе дела подтверждения не нашли, действия судьи по итогам прослушивания аудиозаписей судебных протоколов оценены как соответствующие полномочиям, предоставленных ст.243 УПК РФ. Не находит нарушений права виновной на неприкосновенность частной жизни и судебная коллегия, поскольку исследования доказательств, представленных стороной обвинения в этой части (осмотр личной переписки и фотоизображения) осуществлялось в закрытом судебном заседании в соответствии с требованиями ч.4 ст.241 УПК РФ. Сведения, содержащиеся в переписке из телефона виновной, обоснованно приняты во внимание судом наряду с другими доказательствами, подтверждающими совершение ею преступления, за которое она осуждена. Само по себе высказывание председательствующим ряда эмоционально окрашенных реплик не свидетельствует об ограничении стороны защиты в праве представления доказательств.

Обстоятельств, препятствующих рассмотрению дела в судебном заседании и принятию итогового решения, нарушений норм уголовно-процессуального закона и ущемления прав осужденной в досудебном производстве по настоящему уголовному делу не установлено.

Описательно-мотивировочная часть приговора соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ, содержит описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием полномочий осужденной как должностного лица, доказательства, на которых основаны выводы суда о виновности Жегуновой Н.В. в совершении инкриминируемого ей преступления.

Каких-либо противоречий в приведенных доказательствах, которые бы ставили под сомнение выводы суда о доказанности вины осужденной и которым не дана надлежащая оценка в приговоре, а также несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре фактическим обстоятельствам дела, апелляционная инстанция не усматривает.

Из протоколов судебного заседания следует, что судом первой инстанции дело рассмотрено в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон, презумпции невиновности. Стороны не были ограничены в праве представления доказательств. Суд создал сторонам, в том числе стороне защиты, все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Все представленные сторонами доказательства, признанные судом допустимыми, были исследованы в судебном заседании в полном объеме, и в приговоре им дана надлежащая оценка. Все ходатайства стороны защиты судом первой инстанции были разрешены в полном соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса РФ, при этом отказ в удовлетворении некоторых заявленных стороной защиты ходатайств, при соблюдении процедуры их рассмотрения, не является нарушением права осужденной на защиту и не может свидетельствовать о незаконности этих решений. Разъяснение председательствующим сторонам положений ст.82 УПК РФ не свидетельствует о придании судом отдельным доказательствам заранее установленной силы.

Само по себе общение государственного обвинителя со свидетелем обвинения Л.И. в перерыве судебного заседания, не влияет на законность вынесенного приговора, не свидетельствует ни о заинтересованности государственного обвинителя, ни о влиянии этого обстоятельства на ход и порядок представления доказательств, в том числе по причине уже состоявшегося допроса указанного лица.

Оценив совокупность доказательств в соответствии с фактическими обстоятельствами дела, установленными в судебном заседании, характер действий осужденной, суд обоснованно пришел к выводу о виновности Жегуновой Н.В. в совершении преступления и дал правильную юридическую оценку, квалифицировав её действия по ч. 4 ст. 160 УК РФ. Выводы суда о юридической оценке действий виновной подробно мотивированы в приговоре. Оснований для оправдания осужденной либо для иной квалификации её действий суд апелляционной инстанции не усматривает.

Каких-либо новых, не учтенных судом сведений и обстоятельств, позволяющих поставить под сомнение выводы суда, в жалобах осужденной и адвоката не содержится, не свидетельствуют об этом и представленные стороной защиты документы.

Наказание Жегуновой Н.В. назначено в соответствии с требованиями ст.ст. 6, 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности виновной, влияния назначенного наказания на ее исправление и условия жизни ее семьи.

Необходимость назначения Жегуновой Н.В. наказания в виде лишения свободы и дополнительного наказания в виде штрафа мотивирована достаточным образом. Суд принял во внимание фактические обстоятельства дела и размер причиненного вреда и определил размер штрафа в соответствии с положениями ст. 46 УК РФ, который не является завышенным.

Суд привел убедительные мотивы, по которым пришел к выводу о невозможности применения к Жегуновой Н.В. положений, предусмотренных ст. ст. 53.1, 64, ч. 6 ст. 15, 73 УК РФ, с которыми судебная коллегия согласна. Оснований для смягчения наказания не имеется.

Вместе с тем, апелляционная инстанция находит приговор подлежащими изменению на основании ч. 1 ст. 389.15 УПК РФ ввиду существенного нарушения уголовного закона, повлиявшего на исход дела.

Определяя Жегуновой Н.В. дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий в государственных и муниципальных учреждениях, а также в коммерческих организациях с долей участия государства или муниципального образования, суд указал не сферу деятельности, как того требует закон, а признаки, характеризующие должности в государственных и муниципальных организациях.

Между тем, по смыслу уголовного закона лишение права заниматься определенной деятельностью состоит в запрете на занятие профессиональной или иной деятельностью лицом, совершившим преступление, характер которого связан с этой деятельностью и в приговоре следует конкретизировать вид такой деятельности.

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о необходимости в части назначенного Жегуновой Н.В. дополнительного наказания в виде лишения права заниматься определенной деятельностью указать, что данная деятельность связана с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий в государственных и муниципальных учреждениях, также в коммерческих организациях с долей участия государства или муниципального образования в сфере предоставления государственных и муниципальных услуг.

На основании изложенного и, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

О П Р Е Д Е Л И Л:

приговор Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 19 июля 2023 года, в отношении Жегуновой Н.В. изменить, удовлетворив апелляционное представление.

При назначении Жегуновой Н.В. дополнительного наказания в виде лишения права заниматься определенной деятельностью указать, что данная деятельность связана с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий в государственных и муниципальных учреждениях, также в коммерческих организациях с долей участия государства или муниципального образования в сфере предоставления государственных и муниципальных услуг.

В остальной части приговор оставить без изменений, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано сторонами в кассационном порядке в соответствии с главой 47.1 УПК РФ, в Третий кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора, а осужденной, содержащейся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ей копии решения, вступившего в законную силу. Осужденная вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий -

Судьи -