Решение по делу № 33-2372/2022 от 19.07.2022

Судья Моцный Н.В.                    № 2-906/2022 (2-4769/2021)

                                (в первой инстанции)

                                № 33-2372/2022

                                (в апелляционной инстанции)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

03 ноября 2022 года                            г.Севастополь

Судебная коллегия по гражданским делам Севастопольского городского суда в составе:

председательствующего судьи Ваулиной А.В.,

судей Герасименко Е.В., Савиной О.В.,

при секретаре Бабийчук Л.О.,

с участием прокурора Волкова М.П.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Вороной В. В. на решение Гагаринского районного суда города Севастополя от 02 февраля 2022 года по гражданскому делу по исковому заявлению Лихачева И. В. к Вороной В. В. о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья в дорожно-транспортном происшествии,

заслушав доклад судьи Ваулиной А.В.,

установила:

Лихачев И.В. обратился в суд с иском к Вороной В.В., в котором просил взыскать компенсацию морального вреда, причинённого повреждением здоровья в дорожно-транспортного происшествия, в размере 500 000 рублей.

В обоснование своих требований указал, что в результате ДТП 17 августа 2019 года и столкновения с автомобилем CHEVROLET CAPTIVA, государственный регистрационный знак №, находившегося под управлением Вороной В.В., истцу, управлявшему мотоциклом HONDA, государственный регистрационный знак №, причинены телесные повреждения, повлекшие тяжкий вред его здоровью. В связи с чем, продолжительное время он находился на стационарном лечении, испытывал физические и нравственные страдания, в том числе ввиду ограничения в передвижении. Полагая ответчика виновным в допущенном столкновении, Лихачёв И.В. считал, что гражданско-правовая ответственность за возмещение ему морального вреда в размере 500 000 рублей должна быть возложена на Вороную В.В.

Решением Гагаринского районного суда города Севастополя от 02 февраля 2022 года требования Лихачева И.В. удовлетворены частично, в его пользу с Вороной В.В. взыскана компенсация морального вреда в размере 400 000 рублей.

С таким решением суда Вороная В.В. не согласна и в своей апелляционной жалобе просит его отменить, как постановленное в нарушении норм материального и процессуального права, приняв новое решение об отказе истцу в иске. Указывает, что в ходе проведения доследственной проверки установлено отсутствие в её действиях объективной стороны состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации и несоблюдение водителем Лихачевым И.В. требований части 2 статьи 10.1 Правил дорожного движения, находящихся в причинно-следственной связи с столкновением транспортных средств и с причинением им самому себе заявленных телесных повреждений. В этих условиях считает, что отсутствие её вины исключает удовлетворение иска. Также отмечает, что доказательств перенесённых Лихачевым И.В. моральных страданий материалы дела не содержат, и что размер присужденной ему компенсации районным судом определён без учёта личности ответчика и имущественного положения сторон. Апеллянт обращает внимание, что предпринимала попытки к возмещению вреда истцу, однако, от его получения Лихачев И.В. отказался.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции Вороная В.В. не явилась, была надлежащим образом извещена о времени и месте его проведения. В соответствии со статьёй 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия определила рассмотреть дело в отсутствие не явившегося лица.

    Представитель Вороной В.В. - Шевченко Т.Г., действующий на основании доверенности от 26 апреля 2022 года, апелляционную жалобу с учётом дополнений поддержал, просил её удовлетворить.

    Лихачев И.В. решение суда первой инстанции просил оставить без изменения.

    Выслушав стороны, заключение прокурора, полагавшего апелляционную жалобу подлежащей отклонению, проверив законность и обоснованность постановленного решения суда в порядке, установленном главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учётом положений части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

    Судом установлено и из материалов дела следует, что 17 августа 2019 года примерно в 23.55 часов в результате столкновения с автомобилем CHEVROLET CAPTIVA, государственный регистрационный знак №, находившегося под управлением Вороной В.В., водитель Лихачев И.В., управлявший мотоциклом HONDA, государственный регистрационный знак №, получил телесные повреждения.

    Постановлением старшего следователя ОВД СУ УМВД России по г.Севастополю от 25 августа 2021 года в возбуждении уголовного дела в отношении обоих водителей Вороной В.В. и Лихачева И.В. по факту нарушения правил дорожного движения, повлекшего по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека, отказано в связи с отсутствием в действиях каждого из них состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации.

    На основании заключения судебно-медицинской экспертизы ГБУЗ «Севастопольское городское бюро судебно-медицинской экспертизы» № па от 19 ноября 2019 года установлено, что у Лихачева И.В. были обнаружены следующие телесные повреждения: закрытый винтообразный перелом диафиза правой большеберцовой кости на границе средней и дистальной третей без смещения отломков с выраженным нарушением функции статики и ходьбы (подтверждён рентгенологически); рваная рана н/3 правого бедра. Эти телесные повреждения причинили тяжкий вред здоровью истца и явились следствием описанного выше ДТП.

    Разрешая спор, и частично удовлетворяя требования Лихачева И.В., суд первой инстанции исходил из виновности Вороной В.В. в произошедшем ДТП, а, следовательно, и в причинении истцу телесных повреждений, повлекших тяжкий вред здоровью последнего. Установив, что в момент столкновения ответчик являлась владельцем источника повышенной опасности, районный суд пришёл к выводу, что гражданско-правовая ответственность за причинённый потерпевшему вред должна быть возложена на Вороную В.В. Приняв во внимание, обстоятельства ДТП, индивидуальные особенности личности истца, степень перенесённых им морально-нравственных страданий с учётом тяжести и характера полученных при столкновении транспортных средств телесных повреждений, длительность их лечения и периода реабилитации, районный суд присудил Лихачеву И.В. ко взысканию с причинителя вреда компенсацию морального в размере 400 000 рублей.

    Проверяя законность и обоснованность принятого судебного акта по доводам апелляционной жалобы Вороной В.В., судебная коллегия не усматривает правовых мотивов для его отмены или изменения.

    Согласно статье 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (пункт 1).

    Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда (пункт 2).

    В силу пунктов 1, 3 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

    Вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064).

    В соответствии с пунктом 25 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» при причинении вреда жизни или здоровью владельцев источников повышенной опасности в результате их взаимодействия вред возмещается на общих основаниях (статья 1064 ГК РФ), то есть по принципу ответственности за вину. Так, вред, причиненный одному из владельцев по вине другого, возмещается виновным; при наличии вины лишь владельца, которому причинен вред, он ему не возмещается (подпункты «а, б»).

    В определении Конституционного Суда Российской Федерации от 15 мая 2012 года № 811-О по жалобе гражданина <данные изъяты> на нарушение его конституционных прав статьями 1079, 1083, 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации также указано, что на владельца источника повышенной опасности, не виновного в столкновении транспортных средств, не может быть возложена ответственность по возмещению вреда, в том числе обязанность компенсировать моральный вред другому владельцу источника повышенной опасности, виновному в дорожно-транспортном происшествии.

    Применительно к настоящему спору вред здоровью истца причинён при взаимодействии источников повышенной опасности сторон, потому в соответствии с приведённым правовым регулированием подлежит возмещению лишь при наличии вины ответчика в причинении такого вреда потерпевшему.

    С учётом того, что ни один из водителей в судебном порядке не привлекался ни к уголовной, ни к административной ответственности за нарушение правил дорожного движения, а также того, что постановление старшего следователя по ОВД СУ УМВД России по г.Севастополю от 25 августа 2021 года об отказе в возбуждении уголовного дела в смысле части 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации силу преюдиции не имеет, то в условиях возникшего между сторонами спора о виновном в рассматриваемом ДТП лице в предмет доказывания по настоящему делу, прежде всего, входило разрешение вопроса о том, действия кого из водителей в сложившейся дорожно-транспортной обстановке являлись противоправными и привели к столкновению источников повышенной опасности.

    Между тем, районный суд, признавая Вороную В.В. виновной в ДТП от 17 августа 2019 года, формально вменил ей движение при управлении автомобилем CHEVROLET CAPTIVA в нарушении Правил дорожного движения и по полосе встречного движения. При этом никаких мотивов своим выводам не привёл. От установления механизма и места столкновения транспортных средств, а равно от оценки действий каждого водителя в сложившейся дорожно транспортной обстановке неправомерно уклонился.

    Восполняя выявленный при разрешении спора недостаток, судебная коллегия в порядке статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации приняв в качестве нового доказательства материал КУСП УМВД России по г.Севастополю № 340 от 17 февраля 2021 года, в первую очередь исходит из позиции участников ДТП, изложенной в ходе доследственной проверки, а также в судебных заседаниях по данному гражданскому делу.

    Так Лихачев И.В. указал, что помехой для его движения на мотоцикле HONDA с ул.Пожарова по направлению к пл.Восставших г.Севастополя, где организовано круговое движение, явилось неожиданное для него движение Вороной В.В. на автомобиле CHEVROLET CAPTIVA по перекрёстку с круговым движением в противоположном направлении (справа налево по отношению к нему) и в непосредственной близости от него. Истец также отметил, что принял меры к экстренному торможению и уходу от столкновения, однако, произошедшее на проезжей части взаимодействие транспортных средств ему избежать не удалось.

    Вороная В.В., не оспаривая факт въезда со стороны ул.5-ая Бастионная на перекрёсток пл.Восставших в противоположном направлении от организованного на нём кругового движения, в свою очередь, ссылалась, что до момента столкновения с мотоциклом HONDA успела добраться до расположенного слева от въезда с ул.Пожарова островка безопасности, полностью остановится на нём и по прошествии времени почувствовать удар в левое заднее колесо своего транспортного средства. В связи с чем, считала, что в момент ДТП её автомобиль CHEVROLET CAPTIVA участником дорожного движения, а, следовательно, источником повышенной опасности не являлся, и что телесные повреждения истец причинил сам себе.

    Проверяя версии каждого водителя об обстоятельствах ДТП, и разрешая вопрос о виновном в нём лице, судебная коллегия принимает во внимание следующее.

    Согласно требованиям пунктов 1.3, 1.5 Правил дорожного движения Российской Федерации, утверждённых постановлением Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 года № 1090, участники дорожного движения обязаны знать и соблюдать относящиеся к ним требования Правил, сигналов светофоров, знаков и разметки и действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда.

    Опасность для движения - ситуация, возникшая в процессе дорожного движения, при которой продолжение движения в том же направлении и с той же скоростью создает угрозу возникновения дорожно-транспортного происшествия (пункт 1.2 Правил дорожного движения).

    Водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил. При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства (пункт 10.1 Правил дорожного движения).

    В силу пункта 1.4 Правил дорожного движения и пункта 4.3 Приложения № 1 к этим правилам на дорогах установлено правостороннее движение транспортных средств. А в местах, где организовано круговое движение, разрешено движение в указанном стрелками направлении.

    В связи с чем, в соответствии с пунктом 9.1 (1) Правил дорожного движения на любых дорогах с двусторонним движением запрещается движение по полосе, предназначенной для встречного движения, если она отделена трамвайными путями, разделительной полосой, разметкой 1.1, 1.3 или разметкой 1.11, прерывистая линия которой расположена слева.

    Кроме того, пунктом 8.6 Правил дорожного движения предписано, что поворот должен осуществляться таким образом, чтобы при выезде с пересечения проезжих частей транспортное средство не оказалось на стороне встречного движения.

    Из заключения судебной трасологической экспертизы судебного эксперта ООО «Севастопольская экспертная компания» Аблаева Р.Р. № 48451 от 07 октября 2022 года следует, что в условиях рассматриваемого ДТП от 17 августа 2019 года имел место следующий механизм столкновения транспортных средств сторон: водитель Лихачев И.В., управляя мотоциклом HONDA, государственный регистрационный знак А 4230 АХ 77, двигался по проезжей части Стрелецкого спуска (со стороны ул.Пожарова) в сторону пл.Восставших со скоростью 50 км/ч. Приближаясь к месту примыкания Стрелецкого спуска с проезжей частью пл.Восставших, на которой организовано круговое движение, его траекторию движения пересёк справа налево автомобиль CHEVROLET CAPTIVA, государственный регистрационный знак А 706 ТМ 82, под управления водителя Вороной В.В., которая двигалась по кольцу в противоположном направлении от организованного направления движения. В процессе этого движения произошло столкновение транспортных средств, после которого автомобиль CHEVROLET CAPTIVA преодолел незначительное расстояние и остановился на островке безопасности, а мотоцикл HONDA - был оставлен на правой боковой части на проезжей части.

    Выводы об описанном выше механизме ДТП судебный эксперт сделал исходя из установленного экспертным путём места столкновения транспортных средств, которое согласно имеющейся следовой информации расположено в непосредственной близости к царапинам на проезжей части. Эти царапины, согласно протоколу осмотра места происшествия от 18 августа 2019 года были оставлены подножкой мотоцикла и по своему направлению в сторону конечного расположения этого транспортного средства на проезжей части характеризуют траекторию движения данного источника повышенной опасности до столкновения. С учётом того, что оставленные на асфальтобетонном покрытии царапины расположены на значительном расстоянии от конечного расположения левого заднего колеса автомобиля CHEVROLET CAPTIVA на островке безопасности, судебный эксперт категорично указал, что место столкновения определяется именно на проезжей части в непосредственной близости к царапинам (более точное место установить не представилось возможным в связи с отсутствием фиксации конкретного расположения царапин и осыпи продуктов разрушения на проезжей части), и что в момент столкновения автомобиль CHEVROLET CAPTIVA находился в движении и после него преодолел расстояние до островка безопасности. Более того, обратил внимание, что место происшествия, зафиксированное на схеме происшествия, расположено в зоне непосредственной близости к царапинам, и что это обстоятельство не исключает обоснованность его фиксации в названном документе.

    При совокупности изложенного судебным экспертом было заключено, что пояснения водителя Вороной В.В., а также идентичных показаний находившихся её автомобиле свидетелей <данные изъяты> и <данные изъяты> допрошенных при доследственной проверке, относительно механизма происшествия и места столкновения лишены технического смысла и противоречат объективной информации. При этом пояснения водителя Лихачева И.В. являются состоятельными и со следовой информацией согласуются.

    Между тем, в рамках проведённой трасологической экспертизы по причине отсутствия данных о скорости движения автомобиля CHEVROLET CAPTIVA до столкновения и о его видимости с рабочего места водителя мотоцикла не представилось возможным установить, имелась ли у истца при управлении мотоциклом HONDA техническая возможность в сложившейся дорожно-транспортной обстановке предотвратить ДТП 17 августа 2019 года.

    Принимая во внимание, что указанное заключение судебной экспертизы № от 07 октября 2022 года является ясным, объективным, содержит подробное описание проведённого исследования, его выводы полно учитывают обстоятельства ДТП, опираются на оставленную объективную следовую информацию, основаны и согласуются с материалами дела, а кроме того, получены от судебного эксперта, имеющего необходимые познания, стаж экспертной работы с 2006 года, предупреждённого об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу ложного и заведомо ложного заключения, то судебная коллегия в порядке статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации принимает его в качестве надлежащего доказательства и при разрешении спора исходит из его результатов. Тем более, что оно лицами, участвующими в деле, не оспаривалось и ходатайств проведении повторной или дополнительной экспертизы по основаниям статьи 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации ответчиком не заявлялось.

    Оценивая сложившуюся дорожно-транспортную обстановку и квалифицируя действия каждого из водителей по совокупности представленных в дело доказательств, в том числе собранной в рамках доследственной проверки информации об обстоятельствах ДТП, а также с учётом заключения судебной трасологической экспертизы, которое сомнений в достоверности не вызывает, судебная коллегия приходит к выводу, что в причинно-следственной связи с рассматриваемым происшествием находятся именно виновные противоправные действия Вороной В.В. Так как она при управлении автомобилем CHEVROLET CAPTIVA в нарушении пунктов 1.3, 1.5, 1.2, 1.4, 9.1(1), 8.6 Правил дорожного движения и установленного приведёнными нормами прямого запрета при повороте на перекрёсток пл.Восставших, где организовано круговое движение, допустила выезд в противоположном встречном направлении от организованного направления движения, и тем самым в сложившейся ситуации, когда траектории двух транспортных средств пересеклись, создала опасность для движения мотоцикла HONDA, под управлением Лихачева И.В., направлявшегося со Стрелецкого спуска (со стороны ул.Пожарова) в сторону перекрёстка на пл.Восставших, и произвела столкновение источников повышенной опасности.

    В действиях водителя Лихачева И.В. судебная коллегия каких-либо нарушений Правил дорожного движения не усматривает. Для него появление в непосредственной близости от его мотоцикла автомобиля CHEVROLET CAPTIVA на перекрёстке с круговым движением с противоположного встречного направления, то есть с направления откуда возможность появление транспортных средств полностью исключена законом, безусловно было неожиданным и создало опасность для его движения, предотвратить которую и избежать столкновения он не имел возможности. Более того, истец не мог и не должен быть предвидеть и допускать такое противоправное поведение ответчика.

    Приведённые выводы полностью соответствуют установленным в ходе судебного разбирательства механизму ДТП и месту столкновения транспортных средств, фактически технически обосновано зафиксированному в подписанной ответчиком 18 августа 2019 года схеме ДТП.

    Доводы апелляционной жалобы Вороной В.В., не представившей никаких объективных доказательств иного технически обоснованного механизма развития событий и места столкновения транспортных средств, о том, что её вина в ДТП от 17 августа 2019 года отсутствует, и о том, что истец сам себе причинил вред, отклоняются за необоснованностью. В подтверждение этих доводов апеллянт ссылается на заключения эксперта ЭКЦ УМВД России по г.Севастополю № 293/1 от 24 марта 2021 года и № 759 от 23 августа 2021 года. Однако, эти документами надлежащими доказательствами не являются и подлежат критической оценке. Усматривается, что в основу обоих исследований положен протокол дополнительного осмотра места происшествия от 10 марта 2021 года, отражающий исключительно позицию Вороной В.В. об обстоятельствах ДТП, которая в ходе настоящего судебного разбирательства признана недостоверной и несоответствующей фактическим обстоятельствам. Более того, сами исследования, устанавливая наличие у водителя Лихачева И.В. технической возможности предотвратить столкновение, учитывали лишь условия, при которых водитель мотоцикла обнаруживал автомобиль CHEVROLET CAPTIVA либо в момент нахождения последнего движущегося к выезду с перекрёстка с круговым движением по полосе встречного движения против направления кругового движения (50,05 м), либо в месте его остановки на выезде с перекрёстка с круговым движением с полосы встречного движения (57,2 м). То есть, в ситуации, когда указанный автомобиль уже находился в одной из этих точек, видимых истцом с заданных удалений. Между тем, в сложившейся дорожно-транспортной обстановке двигались по направлению к сближению оба транспортных средства (истца и ответчика), что экспертом ЭКЦ УМВД России по г.Севастополю во внимание не принималось, а равно не устанавливалось действительное место возникновения опасности для водителя Лихачёва И.В. и место пересечения траекторий и столкновение источников повышенной опасности.

    Потому при совокупности изложенного выводы заключений № 293/1 от 24 марта 2021 года и № 759 от 23 августа 2021 года вызывают сомнения, объективно ничем не подтверждаются и во внимание судебной коллегией, исходящей из указаний судебной экспертизы № 48451 от 07 октября 2022 года о том, что отсутствует возможность установить техническим путём величину удаления мотоцикла HONDA от места столкновения в момент возникновения опасности и объективного обнаружения с рабочего места водителя мотоцикла приближающийся автомобиль CHEVROLET CAPTIVA, не принимаются.

    По аналогичным мотивам судебная коллегия критически оценивает основанное на заключениях № 293/1 и № 759 постановление старшего следователя ОВД СУ УМВД России по г.Севастополю от 25 августа 2021 года об отказе в возбуждении уголовного дела, которое, как указывалось выше силой преюдиции в смысле части 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не обладает.

    Таким образом, в ходе судебного разбирательства исключительно вина Вороной В.В. в ДТП 17 августа 2019 года нашла своё достоверное подтверждение. Ответчик, управляя транспортным средством, и являясь участником дорожного движения, была обязана максимально внимательно относиться к дорожной обстановке, следить за разметкой, знаками, соблюдать предъявляемые к ней требования Правил дорожного движения Российской Федерации, полностью выполняя которые могла и должна была предотвратить ДТП. Однако, следуя указаниям установленного в её автомобиле регистратора, этого не сделала.

    Поскольку в силу пункта 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации на причинителя вреда возложена обязанность доказывать отсутствие своей вины, а также ввиду того, что Вороная В.В. в нарушении этих положений не представила никаких убедительных доказательств вины Лихачева И.В. и нарушения им пункта 10.1 Правил дорожного движения, и эти обстоятельства судебной коллегией также не были обнаружены, то приведённая в жалобе немотивированная позиция ответчика о нахождении в причинно-следственной связи с ДТП неправомерных действий потерпевшего за необоснованностью отклоняется.

    При таких обстоятельствах судебная коллегия находит справедливым выводы районного суда о том, что в данном случае Лихачев И.В. приобрёл право на возмещение причинённого в ДТП вреда, включая моральный вред, и о том, что гражданско-правовая ответственность по возмещению вреда должна быть возложена на законного владельца автомобиля CHEVROLET CAPTIVA, находившегося в момент столкновения в движении, проявлявшего свои вредоносные свойства, и в этой связи являвшегося источником повышенной опасности.

    Владелец источника повышенной опасности не отвечает за вред, причиненный этим источником, если докажет, что источник выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц. Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, в таких случаях несут лица, противоправно завладевшие источником. При наличии вины владельца источника повышенной опасности в противоправном изъятии этого источника из его обладания ответственность может быть возложена как на владельца, так и на лицо, противоправно завладевшее источником повышенной опасности (пункт 2 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации).

    Понятие владельца транспортного средства приведено в статье 1 Федерального закона от 25 апреля 2002 года № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», в соответствии с которым им является собственник транспортного средства, а также лицо, владеющее транспортным средством на праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (право аренды, доверенность на право управления транспортным средством, распоряжение соответствующего органа о передаче этому лицу транспортного средства и тому подобное).

    Из указанных правовых норм следует, что гражданско-правовой риск возникновения вредных последствий при использовании источника повышенной опасности возлагается на его собственника и при отсутствии его вины в непосредственном причинении вреда, как на лицо, несущее бремя содержания принадлежащего ему имущества.

    Таким образом, собственник источника повышенной опасности несет обязанность по возмещению причиненного этим источником вреда, если не докажет, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего, либо, что источник повышенной опасности выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц или был передан иному лицу в установленном законом порядке. В последнем случае, для возложения на лицо обязанности по возмещению вреда, причиненного источником повышенной опасности, необходимо установление факта перехода от собственника юридического и фактического владения источником повышенной опасности.

    По делу установлено, что собственником автомобиля CHEVROLET CAPTIVA, государственный регистрационный знак №, является отец ответчика Вороной В.Н., который в установленном порядке передал управление транспортным средством своей дочери Вороной В.В. Последняя на месте ДТП предъявила все документы на машину, действующее водительское удостоверение российского образца серии № от 16 октября 2014 года, предоставлявшее ей право управления автомобилем категории «В», а также актуальный полис ОСАГО серии ХХХ №, в который она была включена, как лицо, допущенное к управлению транспортным средством. В связи с чем, юридическая и фактическая передача собственником источника повышенной опасности ответчику сомнений у судебной коллегии не вызывает и считается установленной.

    В этих условиях районный суд обоснованно признал Вороную В.В. надлежащим ответчиком по делу и на неё, а не на собственника, возложил гражданско-правовую ответственность за причинённый истцу в результате ДТП моральный вред в связи с полученными телесными поврежедниями.

    Жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность являются нематериальными благами и защищаются законом (статья 150 Гражданского кодекса Российской Федерации).

    В силу статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические и нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

    Согласно пункту 3 статьи 1099 и абзацу 2 статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда и, в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности, независимо от вины причинителя вреда.

    В соответствии со статьёй 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

    Согласно пункту 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда.

    При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевшим в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

    При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

    Аналогичные разъяснения содержатся в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда».

    Отклоняя доводы апелляционной жалобы Вороной В.В. о том, что Лихачев И.В. не доказал наступление для него в связи с ДТП негативных последствий и морально-нравственных переживаний, в том числе обусловленных изменением его жизненного уклада и организации быта, судебная коллегия исходит из следующего.

    Из приобщённых к материалам дела в порядке статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и не истребованных судом первой инстанции листков нетрудоспособности и выписного эпикриза от 26 августа 2019 года из истории болезни № 23393 следует, что 18 августа 2019 года Лихачев И.В. в связи с полученными травмами с места ДТП был доставлен по скорой медицинской помощи в приёмное отделение ГБУЗС «Городская больница № 1 им Н.И. Пирогова», где он был госпитализирован в травматологическое отделение. В период стационарного лечения, продлившегося с учётом установленного ортопедического режима до 26 августа 2019 года, ему было произведено оперативное лечение - ПХО раны правого бедра; наложена гипсовая шина на правую нижнюю конечность от основания пальцев до средней третьи правого бедра; выполнено консервативное лечение. В удовлетворительном состоянии в положении на костылях истец был выписан выписан на амбулаторное лечение в поликлинику по месту жительства под наблюдение врача травматолога, в том числе с рекомендациями: ЛФК, ходьба с костылями без нагрузки на правую нижнюю конечность; перевязка с раствором бетадина; снятие швов на 14 сутки; получение медикаментозного лечения до 1,5 месяцев после выписки; рентген-контроль без гипса через 2,5 месяцев после выписки, для разрешения вопроса о смене гипса в плановом порядке.

    После этого на амбулаторном лечении Лихачев И.В. находился в период с 27 августа 2019 года по 09 ноября 2019 года.

    Оценивая изложенное в совокупности с заключением судебно-медицинской экспертизы ГБУЗ «Севастопольское городское бюро судебно-медицинской экспертизы» № 1320 па от 19 ноября 2019 года, судебная коллегия соглашается с выводами районного суда о том, что истец, как в момент ДТП, так и после него, исходя из тяжести и локализации полученных телесных повреждений, испытал и продолжает испытывать сильные физическую боль, стресс, нравственные страдания и переживания, в том числе в связи с вынужденной иммобилизации ноги гипсом на срок более 2,5 месяцев, существенно ограничившей потерпевшего в передвижении, создавшей значительные трудности в самообслуживании и потребовавшей обращение за посторонней помощью. Кроме того, Лихачев И.В., являясь молодым трудоспособным человеком, достигшим возраста 31 года, несомненно переживал и в связи с вынужденно наступившей невозможностью трудится.

    При таких обстоятельствах и положениях закона, принимая о внимание, что тяжкие телесные повреждения Лихачев И.В. были причинены по вине Вороной В.В., управлявшей автомобилем, являющимся источником повышенной опасности, то суд первой инстанции, при отсутствии обстоятельств, освобождающих ответчика от обязанности по возмещению морального вреда, выразившегося в перенесённых потерпевшим физических и нравственных страданиях связи с причинением вреда его здоровью, пришёл к верному выводу об обоснованности требований истца.

    Определённый размер компенсации морального вреда, взысканный в пользу истца, по мнению судебной коллегии, согласуется с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности, а также с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшего и не поставить в чрезмерно тяжелое имущественное положение лицо, ответственное за возмещение вреда.

    Суд апелляционной инстанции считает, что совокупность всех обстоятельств дела и механизма ДТП, включая особенности личности потерпевшего, характер и тяжесть полученных им телесных повреждений, потребовавшееся ему стационарное и амбулаторное лечение, их длительность, наступившие в связи с этим ограничения социально-бытовой и трудовой жизнедеятельности истца, а равно поведение ответчика, до сих пор не признающего свою вину, районным судом учтена в полном объёме. В связи с чем, требования Лихачева И.В. о компенсации морального вреда удовлетворены частично, а размер возмещения снижен с 500 000 рублей до 400 000 рублей, что следует из постановленного по настоящему делу судебному акту.

    Оснований для большего снижения суммы компенсации морального вреда истцу по изложенным в апелляционной жалобе ответчика обстоятельствам, судебная коллегия не усматривает. При этом отмечает, что Вороная В.В. ссылаясь на своё материальное положение, влияющее в соответствии с пунктом 3 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации на уменьшение положенного потерпевшему возмещение, никаких доказательств своим доводам ни суду первой, ни суду апелляционной инстанции не привела. В связи с чем, в нарушении статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не доказала, что её имущественное материальное положение действительно не позволяет выплатить Лихачеву И.В. присужденную в его пользу сумму компенсации морального вреда.

    Ввиду этого, а также того, что возмещение морального вреда потерпевшему, должно быть реальным, а не символичным, а уменьшение не может быть произвольным и должно учитывать такие факторы, как значимость и ценность защищаемого права, не только с позиции суда, но и стороны истца, чьему здоровью причинён вред и который испытывает связанные с этим страдания, то судебная коллегия оснований для удовлетворения доводов апеллянта, направлены лишь на переоценку установленных по делу обстоятельств, и снижения размера компенсации морального вреда не усматривает. Тем более, что оценка разумности и справедливости присуждаемого размера морального вреда входят в компетенцию суда первой инстанции. При отсутствии достаточных правовых оснований, в том числе, нарушений норм процессуального права, суд апелляционной инстанции не вправе вмешиваться в данную компетенцию и произвольно изменять сумму компенсации морального вреда, размер которых одна из сторон считает несправедливым.

    Ссылки Вороной В.В. на намерение возместить истцу вред и на отказ Лихачева И.В. от этого на законность судебного акта также не влияют, так как сведений об исполнении ответчиком обязательства в натуре или в порядке статьи 327 Гражданского кодекса Российской Федерации и внесении причитающихся с неё денежных средств на депозит нотариуса материалы дела не содержат, а причинитель вреда на эти обстоятельства не указывал.

    Доводы апелляционной жалобы стороны ответчика сводятся к несогласию с вынесенным судебным постановлением и основаны на иной оценке доказательств, надлежащая оценка которым в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Указания на обстоятельства или доказательства, непроверенные или не оцененные судом, имеющие юридическое значение для разрешения спора по существу и влияющие на законность принятого решения, апелляционная жалоба не содержит.

    При таких обстоятельствах правовых оснований, установленных статьёй 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены или изменения законного и обоснованного решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Гагаринского районного суда города Севастополя от 02 февраля 2022 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Вороной В. В. - без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня принятия.

Апелляционное определение изготовлено в окончательной форме 10 ноября 2022 года.

Председательствующий:                        А.В. Ваулина

Судьи:                                    Е.В. Герасименко

                                        О.В. Савина