Решение по делу № 22-1514/2024 от 21.10.2024

Судья Толстова Т.В. Дело № 22-1514-2024

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Мурманск 19 ноября 2024 года

Судебная коллегия по уголовным делам Мурманского областного суда в составе:

председательствующего судьи Артамонова М.Г.,

судей Мартынова Н.Л., Екимова А.А.,

при секретаре Федотовой А.Н.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы защитника Давыдовой Д.Д. в интересах осужденного Мосина П.В., потерпевшей Ф.Н. и ее представителя адвоката К.С. на приговор Ковдорского районного суда Мурманской области от 18 июня 2024 года, которым

Мосин П. В., родившийся *** г. в ***, гражданин ***, несудимый,

осужден по ч.4 ст.111 УК РФ к 5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Постановлено взыскать с Мосина П.В. в пользу Ф.О. в возмещение материального ущерба 397 750 рублей 00 копеек и морального вреда 2 000 000 рублей 00 копеек.

Заслушав доклад председательствующего, выступления осужденного Мосина П.В. с использованием системы видеоконференц-связи и защитника Давыдовой Д.Д., поддержавших доводы апелляционной жалобы и возражавших против апелляционных жалоб потерпевшей и ее представителя, потерпевшей Ф.Н., подержавшей доводы жалоб и возражавшей против удовлетворения жалобы защитника, прокурора Смирновой М.Н., полагавшей доводы жалоб потерпевших заслуживающими внимания, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Мосин П.В. признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.

Как установил суд, преступление совершено 04-12 июня 2023 г. в г.*** при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре, дело рассмотрено в общем порядке.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Давыдова Д.Д. находит приговор незаконным и необоснованным. Считает, что мотивировка судом наличия у Мосина умысла на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего не соответствует уголовному закону. По мнению защитника, суд должен был руководствоваться пунктом 3 постановления Пленума ВС РФ от 27.01.1999 г. № 1 "О судебной практике по делам об убийстве". Считает, что нанесение удара в голову само по себе не свидетельствует о направленности умысла, а характеристика удара, как нанесенного со значительной силой, является предположением и не подтверждается материалами дела. Измерение силы удара осужденного экспертным путем не производилось, в области приложения силы (нижней челюсти справа) повреждений, в том числе кровоподтека, не образовалось. Факт падения потерпевшего о высокой силе удара не свидетельствует, поскольку этому могли способствовать состояние алкогольного опьянения, а также его нахождение в неустойчивой позе в момент получения удара. Полагает, что один удар в голову потерпевшего, не повлекший образования кровоподтека, не может свидетельствовать о направленности умысла осужденного на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего. По мнению адвоката, об отсутствии умысла на причинение тяжкого вреда здоровью свидетельствует поведение осужденного до нанесения этого удара и после него, поскольку он не был знаком с потерпевшим, неприязни к нему не испытывал, угроз не высказывал, после падения потерпевшего действий, направленных на дальнейшее причинение ему телесных повреждений, не совершал. Кроме того, указывает на нарушения, допущенные судом при оценке доказательств по делу. Так, сославшись на ряд судебно-медицинских экспертиз, а также показания эксперта Я.Д., суд указал в приговоре, что причиной смерти Ф.А. явилась закрытая тупая травма головы – комплексное телесное повреждение. При этом судом не установлены причины возникновения травматического субарахноидального кровоизлияния в проекции левой теменной и левой височной долей, в судебно-медицинских экспертизах механизм образования этого повреждения не описан. Отмечает, что на конкретный медицинский критерий степени тяжести вреда здоровью суд в описательно-мотивировочной части приговора не сослался. Полагает, что судом не были надлежащим образом устранены противоречия в выводах судебно-медицинских экспертиз. Анализируя имеющиеся в материалах дела заключения экспертов, считает, что их выводы носят вероятностный характер и внутренне противоречивы. Отмечает, что суд в приговоре не мотивировал, почему посчитал верным механизм ротации головного мозга Ф.А. от удара кулаком по голове, а не от удара головой об асфальт. Обращает внимание на то, что факт нанесения удара в левую половину головы Ф.А. не установлен, однако в постановлении о назначении экспертизы следователь указал, что от удара потерпевший упал из положения стоя, ударившись левой лобной областью головы об асфальтированное покрытие улицы, из чего следует, что механизм образования кровоподтека левой ушной раковины – удар головы Ф.А. областью левого уха о землю. Считает, что выводы суда о том, что Ф.А. ударился правой частью головы об асфальт, противоречит видеозаписи с места происшествия. Обращает внимание, что судебно-медицинская экспертиза (заключение № *** от 25.12.2023 г.) является повторной, что свидетельствует о том, что у стороны обвинения имелись сомнения в правильности и обоснованности результатов ранее проведенных экспертиз, которыми суд обосновал свои выводы в приговоре. По мнению защитника, установить, от какого конкретно травматического воздействия у Ф.А. образовалась закрытая травма головы, в ходе предварительного и судебного следствия не удалось. Также не было достоверно установлено место совершения преступления: в приговоре указано, что преступление совершено в районе дома № *** "в" по ул.*** в г.***, однако, согласно онлайн-картам "2Гис", "Яндекс карты" по данному адресу находится не здание ресторана "***", название и адрес которого в различных документах также указано по разному ("***", ул. ***, д. ***, стр.***, кафе "***", в официальной группе в социальной сети "ВКонтакте" указан адрес данного ресторана ул.***, д.***. При осмотре места происшествия табличка на ресторане "***" с его адресом сфотографирована не была, фотография сделана лишь в ноябре 2023 года, спустя 5 месяцев со дня совершения преступления, за это время адрес мог измениться. Кроме того, в приговоре указано, что Мосин совершил умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть человека, что не совпадает с диспозицией ч.4 ст.111 УК РФ, и не может быть признано технической ошибкой. Считает, что при проведении допросов потерпевшей Ф.О. и свидетеля У.А. судом нарушены положения ст.278 УПК РФ, т.к. после установления личности свидетеля и потерпевшего председательствующий, нарушая порядок допроса, начал допрос первым, чем фактически выступил на стороне обвинения. Обращает внимание, что судебное заседание проводилось с участием трех секретарей судебного заседания, однако из протокола судебного заседания не следует, что 18.06.2024 г. сторонам было сообщено о замене секретаря судебного заседания Г.О. на Д.А., не обсуждалось, что секретарь судебного заседания и защитник являются однофамильцами, наличие оснований для отвода не выяснялось. При принятии к производству суда гражданского иска осужденному были разъяснены права гражданского ответчика, однако права гражданского истца потерпевшей Ф.О. разъяснены не были, что подтверждается аудиопротоколом. Также отмечает, что потерпевшим Ф.О. и Ф.Н. не была предоставлена возможность участвовать в судебных прениях, хотя о таком желании они сообщали суду. Обращает внимание на то, что Мосин вину по предъявленному обвинению признал частично, не оспаривая фактических обстоятельств содеянного, выражал несогласие с квалификацией его действий, однако суд в приговоре указал, что вину тот не признал, частичное признание вины в качестве смягчающего наказание обстоятельства не учёл, чем нарушил требования п.28 постановления Пленума ВС РФ от 22.12.2015 г. № 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания". При допросе осужденного, отказавшегося давать показания в соответствии со ст. 51 Конституции РФ, суд не выяснял, желает ли он отвечать на вопросы сторон и суда. Также просит учесть в качестве смягчающего наказание обстоятельства предоставленную после вынесения приговора справку сожительницы осужденного М.Ю. о постановке ее на учет по беременности со сроком *** недель. Просит приговор в отношении Мосина П.В. изменить, переквалифицировать его действия на ч.1 ст.109 УК РФ, либо направить дело на новое судебное разбирательство.

В апелляционных жалобах потерпевшая Ф.Н. и ее представитель адвокат К.С. считают приговор несправедливым по мотиву чрезмерной мягкости назначенного наказания. Полагают, что суд необоснованно признал обстоятельством, смягчающим наказание, оказание Мосиным медицинской помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, т.к. совершение таких действий опровергается протоколом осмотра видеозаписи с места происшествия, показаниями свидетелей Н.А. и К.В. об обстоятельствах вызова скорой помощи и госпитализации потерпевшего. Просит учесть, что осужденный не принес извинений в адрес потерпевшей стороны, не предпринял мер к заглаживанию вреда, причиненного преступлением, делают вывод об отсутствии у него раскаяния в содеянном. Просят приговор изменить, исключить из числа смягчающих наказание обстоятельств оказание медицинской и иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, максимально усилить наказание.

В возражениях на апелляционную жалобу защитника прокурор Ковдорского района Мурманской области Седова Н.В. и представитель потерпевшей адвокат К.С. находят ее доводы несостоятельными, просят в удовлетворении апелляционной жалобы отказать.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений, заслушав стороны, судебная коллегия находит приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Выводы суда о доказанности вины Мосина П.В. в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью Ф.А., повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего, соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела и являются правильными. Они основаны на совокупности доказательств, непосредственно исследованных в судебном заседании, которые полно и подробно изложены в приговоре, получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и не вызывают сомнений в своей достоверности.

Помимо показания осужденного, не отрицавшего нанесения одного удара кулаком в лицо потерпевшему, от которого тот упал на землю, был госпитализирован и скончался в больнице, его вина подтверждается аналогичными показаниями свидетелей Н.А., К.В., С.В., К.М., У.А., И.А., Б.А., М.А., М.И., протоколом осмотра видеозаписи с места совершения преступления, на которой запечатлен ход конфликтной ситуации, происходившей на месте происшествия, а также события с момента нанесения осужденным удара потерпевшему до момент его эвакуации бригадой "скорой помощи"; копией карты вызова "скорой помощи", согласно которой на момент прибытия у потерпевшего установлены: ***; протоколом осмотра места происшествия, в ходе которого был установлен адрес его расположения - в 10 метрах юго-западней дома *** по ул.*** в г.***.

Согласно заключениям экспертов № *** от 20.07.2023 г., № *** от 11.08.2023 г., № *** от 23.08.2023 г., № *** от 22.09.2023 г., № *** от 27.10.2023 г., причиной смерти Ф.А. явилось комплексное телесное повреждение, включающее в себя ***. Указанное повреждение могло образоваться в результате не менее одного травматического воздействия твердого тупого предмета на область головы справа, механизм образования удар. Излитие крови в субдуральное пространство с формированием гематомы произошло из разорвавшегося переходного венозного сосуда между мягкими мозговыми оболочками правого полушария и саггитальным синусом, наиболее вероятно, в результате ударного травматического воздействия на область головы справа, от чего произошла ротация (поворот) головного мозга в полости черепа, что повлекло разрыв вышеуказанного сосуда. Возможное последующее травматическое воздействие на область головы слева, например, при падении Ф.А., не могло повлечь за собой образование каких-либо внутричерепных компонентов, определяющих тяжесть имеющейся у него травмы. В соответствии с п.6.1.3 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека (приложение к приказу Минсоцразвития России от 24.04.2008 г. № 194н) указанное повреждение оценивается, как тяжкий вред здоровью, т.к. по своему характеру непосредственно угрожает жизни человека.

Тщательно проанализировав и оценив перечисленные доказательства в их совокупности, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о доказанности вины Мосина и, при отсутствии оснований для прекращения уголовного дела либо оправдания подсудимого, постановил обвинительный приговор.

Судебное следствие проведено судом первой инстанции с соблюдением принципов состязательности и равноправия сторон, которым были созданы все необходимые условия для реализации их прав: они имели возможность задавать вопросы допрашиваемым лицам, предъявлять доказательства, заявлять ходатайства, выступать в судебных прениях.

Вопреки утверждениям защиты, порядок допроса потерпевшей Ф.О., установленный ст.278 УПК РФ, судом не нарушен, до окончания допроса ее сторонами председательствующий вопросов потерпевшей не задавала, лишь предложила потерпевшей рассказать все известное по уголовному делу.

Некорректное отражение в протоколе судебного заседания за 18.06.2024 г. объявления о замене секретаря судебного заседания (указано, что объявлен состав суда), нарушением уголовно-процессуального закона не является. Согласно протоколу, отводов секретарю судебного заседания Д.А. заявлено не было, о наличии у нее родственных отношений с защитником, оснований для ее отвода либо самоотвода суду никто не сообщал, сведений о фактическом наличии оснований для ее отвода в апелляционной жалобе не приводится.

Допрос подсудимого произведен в соответствии с требованиями закона, положения статьи 51 Конституции РФ подсудимому разъяснялось, однако он, хотя и отказался давать показания, на вопросы сторон отвечал добровольно, каких-либо замечаний или возражений со стороны защиты относительно вопросов, заданных подсудимому, не поступало.

Что касается ссылок защитника на нарушение прав потерпевших в судебном заседании, они не могут являться основанием к отмене обвинительного приговора, тем более, что сами потерпевшие о каком-либо нарушении их прав не указывают.

При таких обстоятельствах, коллегия приходит к выводу о том, что при рассмотрении уголовного дела нарушений уголовно-процессуального закона, повлиявших на состоявшееся по делу итоговое судебное решение и могущих служить основанием для его отмены, допущено не было.

Версия стороны защиты о невозможности получения Ф.А. травмы, повлекшей его смерть, от одного удара в голову Мосиным, являлась предметом проверки суда первой инстанции и была обоснованно отвергнута, как несостоятельная, с приведением в приговоре подробных мотивов принятого решения, оснований подвергнуть их сомнению у судебной коллегии не имеется.

Тщательно проанализировав собранные по делу доказательства, в том числе заключения судебно-медицинских и ситуационных экспертиз, показания экспертов Я.Д. и Т.Е., взаимно дополняющие друг друга, суд пришел к правильному выводу о том, что травма, явившаяся причиной смерти Ф.А., причинена именно в результате удара, нанесенного ему осужденным. Вопреки утверждениям защиты, механизм образования у Ф.А. субарахноидальной гематомы в проекции левой теменной и левой височных долей, являющейся составной частью закрытой черепно-мозговой травмы, достоверно установлен заключениями экспертов, не доверять которым у суда оснований не имелось. Данные о том, что в соответствии с п.6.1.3 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека (приложение к приказу Минсоцразвития России от 24.04.2008 г. № 194н) полученная Ф.А. травма оценивается, как повлекшая тяжкий вред здоровью, т.к. по своему характеру непосредственно угрожает жизни человека, содержатся в заключениях экспертов, отсутствие в приговоре прямого указания на указанный пункт Медицинских критериев существенным нарушением закона не является.

Выводы суда о механизме образования указанного повреждения в приговоре достаточно мотивированы и основаны, помимо заключений судебно-медицинских экспертиз, на анализе иных собранных по делу доказательств, в том числе результатах просмотра видеозаписи момента нанесения удара, в которой отобразилось движение головы потерпевшего. Из содержания этой записи, кроме того, отчетливо усматривается, что потерпевший в результате падения контактировал левой боковой поверхностью головы и лобной областью с поверхностью асфальта. Судебная коллегия отмечает, что в момент падения и некоторое время после потерпевший пребывал в сознании и сумел частично амортизировать силу падения руками, что также согласуется с выводами эксперта о невозможности получения имевшегося у потерпевшего повреждения в результате падения с высоты собственного роста. Удовлетворение следователем ходатайства защиты о назначении повторной судебной экспертизы в экспертное учреждение другого региона о недопустимости, недостоверности либо неполноте заключений экспертов, дававшихся ранее, не свидетельствует, а указывает на объективность и всесторонность проведенного по делу расследования.

Экспертизы, положенные судом в основу приговора, проведены экспертами, имеющими необходимое образование, квалификацию и большой стаж работы по специальности, их выводы научно обоснованы и не противоречат другим доказательствам, собранным по уголовному делу, требованиям статьи 204 УПК РФ заключения экспертов соответствуют, в связи с чем оснований поставить их под сомнение у судебной коллегии не имеется.

Заключение эксперта № *** от 25.12.2023 г. судом исследовано и получило надлежащую оценку, мотивы, по которым оно было отвергнуто, в приговоре приведены. Судебная коллегия отмечает, что указанное заключение не опровергает заключений экспертов, положенных судом в основу приговора, а кроме того, само составлено с нарушением требований закона, т.к. не содержит синтезирующей части в исследовательской части заключения, в нём имеется лишь указание на недостаточность имеющихся данных для ответов на поставленные вопросы в категорической форме.

Место совершения преступления и его адрес достоверно установлены в ходе осмотра места происшествия, оснований сомневаться в их достоверности судебная коллегия не находит, тем более, что неопределенности с местом совершения преступления у сторон не имеется, нахождение осужденного в указанном месте у ресторана "***" сторонами не оспаривается, алиби не предъявляется.

Оценив исследованные доказательства в их совокупности, верно установив фактические обстоятельства дела, в том числе время, место и другие обстоятельства совершения преступления, суд пришел к правильному выводу о доказанности вины Мосина П.В. и правильно квалифицировал действия осужденного по ч.4 ст.111 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего. Вопреки доводам жалобы, в решении вопроса о квалификации действий Мосина на листе 12 приговора диспозиция ч.4 ст.111 УК РФ приведена в строгом соответствии с уголовным законом. Наличие на первом листе приговора ошибки в описании диспозиции статьи правильности выводов суда о квалификации действий осужденного не отменяет.

Вопреки утверждениям защитника, выводы суда о наличии у Мосина прямого умысла на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего соответствуют фактическим обстоятельствам дела, отвечают требованиям уголовного закона, а также не противоречат разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума ВС РФ от 27.01.1999 г. № 1 "О судебной практике по делам об убийстве". Нанесение удара кулаком со значительной силой в жизненно важный орган человека – голову, усиленного взаимным встречным движением нападавшего и потерпевшего, последующее безразличное отношение осужденного к состоянию потерпевшего, в течение длительного времени находившегося на земле без сознания, прямо указывают на намерение осужденного причинить тяжкий вред здоровью потерпевшего. О том, что удар был нанесен со значительной силой, помимо наступивших последствий, свидетельствуют потеря потерпевшим сознания, динамика его движения после нанесения удара. Отсутствие угроз в адрес потерпевшего, предшествующей неприязни к нему, бездействие осужденного после падения потерпевшего выводов суда первой инстанции не опровергают, т.к. с учётом потери сознания Ф.А., необходимости в дальнейшем применении к нему силы не было. При таких обстоятельствах, оснований для переквалификации действий Мосина на ч.1 ст.109 УК РФ, как об этом ставится вопрос в жалобе защитника, не имеется.

Наказание Мосину назначено в соответствии с требованиями статей 6, 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности виновного, наличия смягчающих и отсутствия отягчающих наказание обстоятельств, влияния назначаемого наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

Обстоятельствами, смягчающими наказание, суд правильно признал активное способствование раскрытию и расследованию преступления, а также действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему – принесение извинений потерпевшей Ф.О.

Вместе с тем, доводы апелляционных жалоб потерпевшей и ее представителя об отсутствии оснований для признания обстоятельством, смягчающим наказание, оказания медицинской и иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, заслуживают внимания. Из материалов дела, а также содержания видеозаписи с места преступления следует, что экстренные службы на место происшествия вызвал У.А., осужденный после нанесения удара потерпевшему в течение длительного времени никаких действий по оказанию ему медицинской и иной помощи не предпринимал (курил в стороне, общался с иными очевидцами, ненадолго покидал место происшествия), а спустя более 5 минут лишь участвовал в перевороте потерпевшего на бок и его перемещении на носилки "скорой помощи". Данных о том, что он оказал ему какую-либо значимую помощь в период пребывания в больнице, в материалах дела не содержится. С учётом изложенного, судебная коллегия соглашается с доводами апелляционных жалоб о том, действия Мотина непосредственно после совершения преступления не могут быть признаны оказанием медицинской или иной помощи потерпевшему, в смысле, придаваемом пунктом "к" ч.1 ст.61 УК РФ, в связи с чем это смягчающее обстоятельство подлежит исключению из приговора.

Однако являются правильными и доводы жалобы защитника о том, что судом необоснованно оставлено без внимания отношение Мотина к предъявленному обвинению, который вину признал частично, оспаривая лишь квалификацию его действий. Также, по мнению коллегии, при назначении наказания следует учесть факт беременности сожительницы Мотина - М.Ю., подтвержденный справкой филиала ГОАУЗ МЦРБ "***", с которой он, согласно пояснениям, данным суду апелляционной инстанции, планирует заключить брак. При таком положении, судебная коллегия считает необходимым в соответствии с ч.2 ст.61 УК РФ признать обстоятельствами, смягчающими наказание Мотина, частичное признание вины и беременность его сожительницы М.Ю.

Вместе с тем, внося в приговор вышеперечисленные изменения, судебная коллегия считает, что одновременное исключение смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п."к" ч.1 ст.61 УК РФ, наряду с признанием двух новых смягчающих наказание обстоятельств в соответствии с ч.2 ст.61 УК РФ, по своему значению являются взаимно равными, в связи с чем не могут служить основанием ни для усиления, ни для смягчения назначенного осужденному наказания, которое как по своему виду, так и размеру, является справедливым и соответствует характеру и степени общественной опасности содеянного, данным о личности виновного. Оснований признать его чрезмерно мягким, как об этом ставится вопрос в жалобах потерпевшей и ее представителя, с учётом фактических обстоятельств дела не имеется.

Выводы суда о невозможности исправления Мосина без изоляции от общества, отсутствии оснований для применения положений ст.64, ч.6 ст.15, ст.73, ст.531 УК РФ должным образом мотивированы и являются правильными. Вид исправительного учреждения, в котором осужденному надлежит отбывать наказание, определен судом верно.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не допущено, оснований для его отмены либо изменения по доводам апелляционных жалоб не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 38913, 38915, 38920, 38928 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Ковдорского районного суда Мурманской области от 18 июня 2024 года в отношении Мосина П. В. изменить.

Исключить из приговора указание о признании обстоятельством, смягчающим наказание Мосину П.В., оказания медицинской и иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления.

В соответствии с ч.2 ст.61 УК РФ признать обстоятельствами, смягчающими наказание Мосина П.В., частичное признание вины, беременность его сожительницы М.Ю.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы адвоката Давыдовой Д.Д., представителя потерпевшей К.С. и потерпевшей Ф.Н. – удовлетворить частично.

Апелляционное определение и приговор вступили в законную в силу и могут быть обжалованы в кассационном порядке, предусмотренном главой 471 УПК РФ, через суд первой инстанции в судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу, осужденным - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора, вступившего в законную силу, а в случае пропуска этого срока либо отказа в его восстановлении – непосредственно в судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции. В случае кассационного обжалования осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий:

Судьи: