Решение по делу № 33-9951/2024 от 27.09.2024

Судья: Мартынова Н.В.	УИД 42RS0016-01-2024-001547-90
Докладчик: Чурсина Л.Ю.	Дело № 33-9951/2024; 2-1344/2024

    АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

    г. Кемерово     29 октября 2024 год.

    Судебная коллегия по гражданским делам Кемеровского областного суда в составе:

    председательствующего: Першиной И.В.,

    судей: Чурсиной Л.Ю., Бычковской И.С.

    при секретаре: Шустеровой П.Е.

С участием прокурора гражданско-судебного отдела прокуратуры Кемеровской области Сухих О.Н.,

    рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Чурсиной Л.Ю.

    апелляционную жалобу представителя ПАО «Южный Кузбасс» Ледневой Л.Г.

    на решение Куйбышевского районного суда г.Новокузнецка Кемеровской области от 18 июля 2024 года

    по иску Тельнова Александра Александровича к АО «Объединенная угольная компания «Южкузбассуголь», ПАО «Южный Кузбасс»» о взыскании компенсации морального вреда,

    У С Т А Н О В И Л А:

Тельнов А.А. обратился в суд с иском к АО «Объединенная угольная компания «Южкузбассуголь», ПАО «Южный Кузбасс»» о взыскании компенсации морального вреда.

Требования мотивированы тем, что 28.10.2013 медицинским заключением Клиники НИИ комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний ФГБНУ ему установлен диагноз: «<данные изъяты>

23.12.2016 ему впервые установлена степень утраты профессиональной трудоспособности – <данные изъяты> %. С 15.12.2021 бессрочно.

Согласно медицинской экспертизе связи заболевания с профессией и установлению тяжести вины предприятий, проведенной Клиникой «НИИ комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» ФГБНУ, степень вины ответчиков в развитии у истца профзаболевания составляет:

ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» -37,9%

ПАО «Южный Кузбасс»– 35,5 %.

Кроме того, 16.11.2015 медицинским заключением Клиники НИИ комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний ФГБНУ истцу установлен диагноз: <данные изъяты>

23.12.2016 истцу впервые установлена степень утраты профессиональной трудоспособности – <данные изъяты>%. В настоящее время бессрочно.

Согласно медицинской экспертизе степень вины ответчиков в развитии у него профзаболевания составляет: ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» -37,9%, ПАО «Южный Кузбасс» - 35,5%.

В связи с профессиональным заболеванием <данные изъяты>

В связи с профессиональным заболеванием <данные изъяты>

Просил суд взыскать с АО «ОУК «Южкузбассуголь» компенсацию морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием <данные изъяты> в размере 898 266,64 руб.

Взыскать с ПАО «Угольная компания «Южный Кузбасс» компенсацию морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием «<данные изъяты> в размере 806 632,86 руб.

Взыскать с АО «ОУК «Южкузбассуголь» компенсацию морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием «<данные изъяты> в размере 1 277 266,64 руб.

Взыскать с ПАО «Угольная компания «Южный Кузбасс» компенсацию морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием «<данные изъяты>», в размере 1 161 632,86 руб.

Решением Куйбышевского районного суда г.Новокузнецка Кемеровской области от 18 июля 2024 года постановлено:

Взыскать с АО «Объединенная угольная компания «Южкузбассуголь» в пользу Тельнова Александра Александровича компенсацию морального вреда в сумме 280 533 руб. 28 коп., расходы по оплате услуг представителя в сумме 15 000 руб., судебные расходы в сумме 3 900 руб. и в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме 300 руб.

Взыскать с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Тельнова Александра Александровича компенсацию морального вреда в сумме 193 265 руб. 72 коп., расходы по оплате услуг представителя в сумме 15 000 руб., судебные расходы в сумме 3 900 руб. и в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме 300 руб.

В апелляционной жалобе представитель ПАО «Угольная компания «Южный Кузбасс» по доверенности Леднева Л.Г. просит решение суда отменить, отказать в удовлетворении исковых требований в полном объеме, ссылаясь на то, что компенсация морального вреда, причиненного истцу, в связи с профессиональным заболеванием, полученным при исполнении трудовых обязанностей, подлежит возмещению в соответствии с требованиями коллективного договора либо соглашения и локальных нормативных актов, содержащих нормы трудового права

На основании заявления истца, отраслевого соглашения по угольной промышленности РФ, коллективного договора, приказами ПАО «Южный Кузбасс» добровольно начислило и выплатило Тельнову А.А. компенсацию в счет возмещения морального вреда в размере по 80 867,14 руб. за каждое профессиональное заболевание.

Кроме того, с Тельновым А.А. было заключено Соглашение о выплате компенсации морального вреда и перечисление истцу указанной суммы влечет прекращение данного    обязательства.

Истец не возражал в отношении размера указанных сумм и принял их, тем самым согласился с возмещением морального вреда.

Выплаченные суммы в счет возмещения морального вреда соответствуют степени разумности и справедливости, соответствуют действующему Отраслевому тарифному соглашению.

Определяя размер подлежащей взысканию компенсации морального вреда с ответчика в размере 193 265,72 руб., суд первой инстанции ограничился приведением общих принципов определения размера компенсации морального вреда, степени вины причинителя вреда, степени утраты профессиональной трудоспособности истца, объема причиненных истцу переживаний, однако не оценил тяжесть причиненных истцу физических и нравственных страданий в связи с профессиональными заболеваниями, не дал оценки имеющимся последствиям профессиональных заболеваний, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав.

Частично удовлетворяя исковые требования по каждому профессиональному заболеванию, суд первой инстанции не учел, что установленная истцу степень утраты профессиональной трудоспособности по каждому профзаболеванию <данные изъяты>% характеризуется стойкими незначительными нарушениями функций организма человека, при этом степень утраты установлена бессрочно, что свидетельствует об отсутствии отрицательной динамики развития профессионального заболевания.

Также суд первой инстанции не учел, что инвалидность истцу не установлена.

Кроме того, суд не учел покупательскую способность выплат в счет компенсации морального вреда, произведенных в 2017 году.

                Также указывает на необоснованность выводов суда о взыскании расходов по предоставлению заключения о степени вины в размере 3900 руб., поскольку на истца возложена обязанность доказать, что вред причинен ответчиком и в каком размере (процент вины), то есть предоставление заключения связано с реализацией права истца на компенсацию морального вреда и не подлежитвзысканию соответчика.

                Размер взысканных судебных расходов в размере 15000 руб. является чрезмерно завышенным и не соответствует объему оказанных услуг и сложности дела.

                На апелляционную жалобу Тельновым А.А. и прокурором, участвующим в деле, поданы возражения, в которых они просят решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В судебном заседании представитель истца адвокат Челпанова О.Н., действующая на основании ордера полагала решение суда подлежащим оставлению без изменения.

Прокурор гражданско-судебного отдела прокуратуры Кемеровской области Сухих О.Н. полагала решение суда первой инстанции законным и обоснованным, не подлежащим отмене.

Ине лица, участвующие в деле не явились, уведомлялись надлежащим образом, судебная коллегия по гражданским делам Кемеровского областного суда полагает возможным рассмотрение дела в отсутствие неявившихся лиц.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в соответствии со ст. 327.1 ГПК РФ законность и обоснованность решения исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

    В соответствии с ч. 3 ст. 37 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности.

    В соответствии со ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением им трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном настоящим Кодексом, иными федеральными законами. Работник обязан соблюдать требования по охране труда и обеспечению безопасности труда.

    В силу ст. 22 Трудового кодекса Российской работодатель обязан предоставлять работникам работу, обусловленную трудовым договором, обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, а также возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, федеральными законами и иными нормативными актами.

    Статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон.

    В соответствии с п. 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» работник в силу ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации имеет право на компенсацию морального вреда, причиненного ему нарушением его трудовых прав любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том необеспечением безопасности и условий труда, соответствующих государственным нормативным требованиям охраны труда.

    Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (часть восьмая статьи 216.1 Трудового кодекса Российской Федерации).

    Пунктом 3 статьи 8 Федерального закона от 24.06.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» предусмотрено, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

    Надлежащим ответчиком по требованиям о компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием является работодатель (страхователь) или лицо, ответственное за причинение вреда (п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.03.2011 № 2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний»).

    По смыслу ст.ст. 212, 219, 220 Трудового кодекса Российской Федерации, статьи 8 Федерального закона от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» работодатель, должным образом не обеспечивший безопасность и условия труда на производстве, является субъектом ответственности за вред, причиненный работнику, когда такой вред причинен в связи с несчастным случаем на производстве либо профессиональным заболеванием.

    Из разъяснений, содержащихся в п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» следует, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда.

    В п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что суд в силу статьей 21 (абз. 14 ч. 1) и 237 Кодекса вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя. При этом размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

    В соответствии с п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (ст.ст. 151, 1064, 1099 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации).

    Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

    Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (п. 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

    Ввиду отсутствия в Трудовом кодексе Российской Федерации норм, регламентирующих иные основания возмещения работнику морального вреда, помимо неправомерных действий или бездействия работодателя, к отношениям по возмещению работнику морального вреда применяются нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие обязательства вследствие причинения вреда.

    В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

    При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

    Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (п. 1). Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2).

    В п. 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду при определении размера компенсации морального вреда в связи с нарушением работодателем трудовых прав работника необходимо учитывать, в числе других обстоятельств, значимость для работника нематериальных благ, объем их нарушения и степень вины работодателя. В частности, реализация права работника на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации) предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав: на справедливую оплату труда, на отдых, на безопасные условия труда, на социальное обеспечение в случаях, установленных законом, и др.

    Размер компенсации морального вреда, присужденный к взысканию с работодателя в случае причинения вреда здоровью работника вследствие профессионального заболевания, причинения вреда жизни и здоровью работника вследствие несчастного случая на производстве, в том числе в пользу члена семьи работника, должен быть обоснован, помимо прочего, с учетом степени вины работодателя в причинении вреда здоровью работника в произошедшем несчастном случае.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, из сведений трудовой книжки следует, что истец работал на предприятиях угольной промышленности: с 18.01.1988 по 22.11.1988, с 04.04.1989 по 04.04.1990, с 06.07.1990 по 24.02.1992, с 21.04.1992 по 04.05.1992 работал на шахте «Высокая», с 12.05.1992 по 26.07.1992, с 27.07.1992 по 07.08.1994, с 08.08.1994 по 04.06.1995, с 05.06.1995 по 08.12.1997, с 27.04.1998 по 01.11.1998 работал на шахте «Капитальная», с 02.11.1998 по 23.12.2003 работал в ОАО шахта «Осинниковская», с 14.05.2004 по 14.07.2008 работал в филиале «Шахта «Осинниковская», с 28.07.2008 по 30.03.2017 работал в ОАО «Южный Кузбасс» шахта «Сибиргинская». Уволен в связи с отсутствием работы, необходимой в соответствии с медицинским заключением (п.8 ст.77 ТК РФ). В настоящее время не работает (л.д. 9-10).

Из медицинского заключения ФГБУ «НИИ комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» от 28.10.2013 следует, что истцу впервые был установлен диагноз: «<данные изъяты>

Из акта о случае профессионального заболевания № 274 от 14.11.2013 следует, что истец длительное время работал в условиях воздействия на организм вредных производственных факторов. Труд в зависимости от уровня шума относится к вредному 3 классу 1-2 степени, в результате чего у него развилось профессиональное заболевание <данные изъяты> Профессиональное заболевание возникло при обстоятельствах и условиях отсутствия безопасных режимов труда и отдыха; нарушения правил производственной санитарии; неэффективности работы средств индивидуальной защиты, несовершенства технологии, механизмов, оборудования, рабочего инструментария. Вины истца в развитии профессионального заболевания не установлено (л.д.12-13).

Впервые истцу установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием 28.10.2013 в размере <данные изъяты> %, затем с 15.12.2021 - бессрочно, что подтверждается справкой ФКУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по КО» (л.д. 14).

        Из заключения врачебной экспертной комиссии Клиники ФГБНУ «НИИ комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» от 05.06.2017 следует, что заболевание «<данные изъяты> истцу установлено в 2013 году. На возникновение заболевания повлияла работа в шуме выше ПДУ кл.3 ст.1-2 в профессиях: горнорабочий очистного забоя (ГРОЗ), горномонтажник, машинист горных выемочных машин (МГВМ) подземные. Повлиявшей следует считать непрерывную работу с мая 1992 г. Общий стаж с воздействием вредного фактора согласно профмаршруту 24 года 5 месяцев. По указанному заболеванию установлена степень вины предприятий в развитии у истца профзаболевания, работником которых являлся истец, которая составляет: Шахта «Капитальная» - 26,6 %; ОАО «Шахта «Осинниковская» - 16,7 %; ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» Филиал «Шахта «Осинниковская» - 21,2 %; Филиал ПАО «Южный Кузбасс» - Управление по подземной добыче угля – 35,5 % (л.д. 15).

В соответствии с выпиской из медицинской карты стационарного больного №, с 25.10.2017 по 31.10.2017 Тельнов А.А. находился на <данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Кроме того, из медицинского заключения ФГБУ «НИИ комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» от 16.11.2015 следует, что истцу впервые был установлен диагноз: «<данные изъяты>

Из акта о случае профессионального заболевания от 16.12.2015 следует, что истец длительное время работал в условиях воздействия на организм вредных производственных факторов, данные условия труда в зависимости от тяжести трудового процесса относятся к вредному 3 классу 3 степени, в результате чего у него развилось профессиональное заболевание <данные изъяты> Непосредственной причиной заболевания послужило – тяжесть трудового процесса. Вины истца в развитии профессионального заболевания не установлено (л.д. 41).

Впервые истцу установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием 16.11.2015 в размере <данные изъяты> %, затем с 15.12.2021 - бессрочно, что подтверждается справкой ФКУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по КО» (л.д. 42).

        Из заключения врачебной экспертной комиссии Клиники ФГБНУ «НИИ комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» от 05.06.2017 следует, что в 2015 году истцу установлено данное профессиональное заболевание. На возникновение заболевания повлияла работа в условиях с перенапряжением шейного и пояснично-крестцового отделов позвоночника, тяжестью трудового процесса в профессиях: горнорабочий очистного забоя (ГРОЗ), горномонтажник, машинист горных выемочных машин (МГВМ) подземные. Общий стаж с воздействием вредного фактора 24 года 5 мес. По указанному заболеванию установлена степень вины предприятий в развитии у истца профзаболевания, работником которых являлся истец, которая составляет: Шахта «Капитальная» - 26,6 %; ОАО «Шахта «Осинниковская» - 16,7 %; ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» Филиал «Шахта «Осинниковская» - 21,2 %; Филиал ПАО «Южный Кузбасс» - Управление по подземной добыче угля – 35,5 % (л.д.43).

Согласно выписке из медицинской карты <данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

В соответствии с программой реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания, Тельнов А.А. в связи с наличием профзаболеваний «<данные изъяты> нуждается в проведении реабилитационных мероприятий, в том числе приеме лекарственных средств, санаторно-курортном лечении. Доступна профессиональная деятельность в оптимальных, допустимых условиях труда (л.д. 70-72).

Согласно Уставу АО «ОУК «Южкузбассуголь», общество является правопреемником ОАО «Шахта «Осинниковская», в связи с чем, в силу п.3 ст. 60 ГК РФ, п.6 ст.15 ФЗ «Об акционерных обществах», несет ответственность по обязательствам реорганизованного юридического лица ОАО «Шахта «Осинниковская» перед его кредиторами, в частности, перед истцом.

    Ответчиками процент вины, установленный заключением экспертной комиссии Клиники ФГБНУ «НИИ комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний», не оспорен.

Шахта «Капитальная», указанная в данном заключении, согласно сведениям, содержащимся в Едином государственном реестре юридических лиц, не является действующим юридическими лицами.

Таким образом, ответчики несут ответственность перед истцом за возмещение ему морального вреда пропорционально степени их вины: АО «ОУК «Южкузбассуголь» - 37,9 %, ПАО «Южный Кузбасс» - 35,5 %.

В соответствии с приказом ФСС РФ №5143-В от 23.05.2017 истцу в связи с профессиональным заболеванием «<данные изъяты>» была назначена единовременная страховая выплата в сумме 24 444,68 руб. (л.д. 16).

В соответствии с приказом ФСС РФ № 5146-В от 23.05.2017 истцу в связи с профессиональным заболеванием <данные изъяты> была назначена единовременная страховая выплата в сумме 24 444,68 руб. (л.д.44).

В соответствии с Соглашениями о компенсации морального вред № МВЮК20-005/002 от 24.01.2020, ответчик произвел истцу выплату в счет возмещения морального вреда в связи с профессиональными заболеваниями «<данные изъяты>» по 49 233,36 руб. за каждое (л.д.22).

На основании приказов №ПР/ЮК-УПДУ/1246/ОРГ от 28.07.2017, № ПР/ЮК-УПДУ/1247/ОРГ от 28.07.2017 истцу выплачена компенсация морального вреда за <данные изъяты> % утраты профессиональной трудоспособности по профессиональному заболеванию «<данные изъяты>» и 35,5 % вины предприятия в размере 80 867,14 руб., за <данные изъяты> % утраты профессиональной трудоспособности по профессиональному заболеванию «<данные изъяты> и 35,5 % вины предприятия в размере 80 867,14 руб. (л.д.107,108).

Разрешая заявленный спор, установив указанные выше обстоятельства, учитывая, что судом первой инстанции установлен факт причинения вреда здоровью истцу Тельнову А.А. действиями ответчиков АО «ОУК «Южкузбассуголь», ПАО «Южный Кузбасс», не обеспечившие безопасные условия труда, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для привлечения их к материальной ответственности в виде компенсации морального вреда.

    Доводы апелляционной жалобы ответчика ПАО «Южный Кузбасс» о том, что истец получил компенсацию морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием, выплаченную ответчиком добровольно, а требования о компенсации морального вреда, заявленное по настоящему делу, являются необоснованными, не могут служить основанием для отказа в удовлетворении требований в полном объеме.

В пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что в соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Коллективным договором ПАО «Южный Кузбасс», заключенным между работниками и профсоюзами предусмотрено, что в случае причинения работодателем вреда своему работнику увечьем, профессиональным заболеванием, либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением им трудовых обязанностей у работодателя, данный работодатель осуществляет единовременную компенсацию морального вреда, причиненного работнику в результате несчастного случая на производстве или профессионального заболевания в следующем порядке.

Выплата компенсации осуществляется работодателем в заявительном порядке, то есть, по письменному заявлению работника с предоставлением им всех подтверждающих утрату (снижение) профессиональной трудоспособности документов.

По смыслу изложенных выше положений нормативных правовых актов, подлежащих применению к спорным отношениям, в отраслевых соглашениях и коллективных договорах могут устанавливаться условия оплаты труда, гарантии, компенсации и льготы работникам конкретной отрасли - в данном случае угольной промышленности, подлежащие применению работодателями при возникновении обстоятельств, оговоренных в отраслевом соглашении и коллективном договоре, в том числе условия выплаты компенсации морального вреда при наступлении неблагоприятных для работника обстоятельств. В данном случае стороны трудовых отношений пришли к соглашению о конкретном размере компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием на производстве, что не противоречит закону, и определяют обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере. Именно данное право реализовано ответчиком в рамках коллективного договора.

В связи с чем судебной коллегией отклоняются как несостоятельные доводы апелляционной жалобы о наличии соглашения между истцом и ответчиком о выплате компенсации морального вреда.

Как следует из приказов № ПР/ЮК-УПДУ/1246/ОРГ от 28.07.2017, № ПР/ЮК-УПДУ/1247/ОРГ от 28.07.2017 истцу выплачена компенсация морального вреда за <данные изъяты> % утраты профессиональной трудоспособности по профессиональному заболеванию «<данные изъяты> и 35,5 % вины предприятия в размере 80 867,14 руб., за <данные изъяты> % утраты профессиональной трудоспособности по профессиональному заболеванию «<данные изъяты>» и 35,5 % вины предприятия в размере 80 867,14 руб. (л.д.107,108).

Между тем, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Доводы апелляционной жалобы о том, что свою обязанность по выплате в счет компенсации морального вреда, причиненного профессиональными заболеваниями, исполнена ответчиком ПАО «Южный Кузбасс» путем выплаты за <данные изъяты> % утраты профессиональной трудоспособности по профессиональному заболеванию «<данные изъяты>» и 35,5 % вины предприятия в размере 80 867,14 руб., за <данные изъяты> % утраты профессиональной трудоспособности по профессиональному заболеванию «<данные изъяты> и 35,5% вины предприятия в размере 80 867,14 руб., судебной коллегией во внимание не принимается, ввиду того, что сумма компенсации морального вреда, выплаченная ответчиком в добровольном порядке, безусловно, направлена на возмещение морального вреда, однако в полной мере не обеспечивает полноценной защиты нарушенного права истца.

При обращении в суд с иском Тельнов А.А. ссылался на положения статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, указав, что размер компенсации морального вреда, выплаченный ответчиком в соответствии с положениями Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации и коллективного договора в полной мере не компенсирует ему нравственные и физические страдания в результате полученного им профессионального заболевания.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101) Гражданского кодекса Российской Федерации и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (часть 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 указано, что под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

В пунктах 25 - 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда.

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Из приведенных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что определение размера компенсации морального вреда относится в большей степени к исследованию и оценке доказательств, а также обстоятельств конкретного дела.

Принимая во внимание конкретные обстоятельства дела, которые были оценены судом первой инстанции: действия ответчиков, не обеспечивших безопасные условия труда, что привело к повреждению здоровья истца в виде заболеваний «<данные изъяты>», по которому утрата профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты> % бессрочно, «<данные изъяты>», по которому утрата профессиональной трудоспособности <данные изъяты> % бессрочно, что свидетельствует о необратимости процесса в части восстановления таковой, необходимость <данные изъяты>, степень вины причинителей вреда –ПАО «Южный Кузбасс» 35,5 %.

Характер нравственных страданий истца подтвержден показаниями истца и свидетеля <данные изъяты>

        Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.06.2021 № 16 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», в соответствии с частями 1, 2 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность судебного постановления суда первой инстанции только в обжалуемой части исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно них.

        Поскольку постановленное по делу решение обжалуется только в части исковых требований, предъявленных к ответчику ПАО «Южный Кузбасс», судебная коллегия, применяя положения приведенных правовых норм, проверяет правильность решения суда только в указанной части, не выходя за пределы доводов апелляционной жалобы.

Исходя из установленных судом первой инстанции обстоятельств, судебная коллегия полагает необходимым изменить решение суда, определив общую сумму компенсации морального вреда по заболеванию «<данные изъяты> в размере 250000 рублей, по заболеванию «<данные изъяты> компенсации в размере 450000 рублей.

Полагая размеры компенсации морального вреда, определенные судом первой инстанции в размере 400 000 рублей по профессиональному заболеванию «<данные изъяты>» и 600 000 по заболеванию «<данные изъяты>» чрезмерно завышенными.

Исходя из степени вины в возникновении у истца профзаболевания «<данные изъяты>» размер компенсации, подлежащий взысканию с ответчиков в пользу истца будет следующим:

    - с ответчика ПАО «Южный Кузбасс» - 7882,86 руб., из расчета: 250000 руб. * 35,5 % - 80 867,14 (выплачено ответчиком).

    Исходя из степени вины в возникновении у истца профзаболевания «<данные изъяты>» размер компенсации, подлежащий взысканию с ответчиков в пользу истца будет следующим:

- с ответчика ПАО «Южный Кузбасс» -78882,86 руб., из расчета: 450 000 руб. * 35,5 % - 80 867,14 руб. (выплачено ответчиком).

    Всего с ответчика ПАО «Южный Кузбасс» в пользу истца подлежит взысканию компенсация морального вреда в сумме 86765,72 рублей.

    Обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя, и тем самым - на реализацию требования части 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации.

Согласно правовой позиции, изложенной в пунктах 10, 11, 12, 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 г. № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», лицо, заявляющее о взыскании судебных издержек, должно доказать факт их несения, а также связь между понесенными указанным лицом издержками и делом, рассматриваемым в суде с его участием; расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах. Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства.

В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 г. № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», разрешая вопрос о размере сумм, взыскиваемых в возмещение судебных издержек, в целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон (ст. 2 и 35 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер.

При решении спорного вопроса судом первой инстанции исходил из разумности, учел количество судебных заседаний, объем выполненной работы. Данные обстоятельства послужили основанием для взыскания судебных расходов с каждого из ответчиков в размере 15 000 рублей.

Оснований для снижения указанных сумм не имеется как и не имеется оснований для отказа во взыскании стоимости медицинской экспертизы по установлению вины предприятий в развитии профессиональных заболеваний, проведенной Клиникой «НИИ комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний».

В связи с чем в указанной части решение суда первой инстанции подлежит оставлению без изменения.

Руководствуясь ч.1 ст. 327.1, ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

    Решение Куйбышевского районного суда г.Новокузнецка Кемеровской области от 18 июля 2024 года изменить в части взыскания в пользу Тельнова Александра Александровича компенсации морального вреда с ПАО «Южный Кузбасс».

    Взыскать с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Тельнова Александра Александровича компенсацию морального вреда за профессиональные заболевания в сумме 86765,72 рублей.

    В остальной обжалованной части решение Куйбышевского районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 18 июля 2024 года оставить без изменения.

Председательствующий:	И.В. Першина
Судьи:	И.С. Бычковская
Л.Ю. Чурсина

    Мотивированное апелляционное определение изготовлено 02.11.2024