Решение по делу № 22-2797/2021 от 10.11.2021

Судья Постникова Л.А. Дело № 22-2797

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Воронеж 29 ноября 2021 г.

Судебная коллегия по уголовным делам Воронежского областного суда в составе:

председательствующего: Щербакова А. В.,

судей областного суда: Власова Б.С., Черника С.А,

при секретаре Зезюкове М.И.,

с участием:

прокурора отдела Воронежской областной прокуратуры Бредихиной О.С.,

осужденного ФИО1, принимавшего участие посредством систем видеоконференц-связи,

защитников осужденного ФИО1 – адвокатов Жилиной В.В., Гаршиной И.В.,

рассмотрела в судебном заседании материалы уголовного дела в отношении ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 4 ст. 264 УК РФ, по апелляционному представлению и дополнительному апелляционному представлению государственного обвинителя Воробьева С.С., по апелляционной жалобе адвокатов Жилиной В.В., Гаршиной И.В., в защиту интересов осужденного ФИО1, на приговор Калачеевского районного суда Воронежской области от 13 сентября 2021 года,

Заслушав доклад судьи областного суда Щербакова А.В., мнение прокурора отдела областной прокуратуры Бредихиной О.С., поддержавшей доводы апелляционного представления, дополнительного апелляционного представления и частично поддержавшей доводы апелляционной жалобы адвокатов, осужденного ФИО1 и его защитников - адвокатов Жилину В.В., Гаршину И.В., поддержавших доводы апелляционной и дополнительной апелляционной жалоб, и возражавших против доводов апелляционных представлений, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Обжалуемым приговором ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, зарегистрированный по адресу: <адрес>, фактически проживающий по адресу: <адрес>, гражданин РФ, имеющий неполное среднее образование, женатый, неработающий, военнообязанный, ранее не судимый, осужден: по п. «а» ч.4 ст.264 УК РФ и ему назначено наказание в виде пяти лет шести месяцев лишения свободы, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 3 (три) года, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Мера пресечения ФИО1 – избрана в виде заключения под стражу, взят под стражу в зале суда, постановлено отменить меру пресечения по вступлении приговора в законную силу.

В соответствии п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачтено в срок лишения свободы время содержания ФИО1 под стражей с 13 сентября 2021 года до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Назначение ФИО1 дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, распространено на все время отбывания наказания в виде лишения свободы, при этом его срок исчисляется с момента отбытия им наказания в виде лишения свободы.

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

ФИО1 совершил нарушение правил дорожного движения лицом, управляющим автомобилем, повлекшее по неосторожности смерть человека, совершенное лицом, находящимся в состоянии опьянения, при следующих обстоятельствах.

24.10.2020г. около 22 часов 45 минут ФИО1 в нарушение требований п. 2.7 Правил дорожного движения РФ, находясь в состоянии алкогольного опьянения, управлял исправным автомобилем марки «<данные изъяты>)» г.р.з. №, в салоне которого, в нарушение требований п. 2.1.2. Правил дорожного движения РФ, находился пассажир ФИО10, который был не пристегнут ремнем безопасности, и двигался на территории <адрес> по автодороге со стороны <адрес> в сторону <адрес>. В процессе движения на участке автодороги на <адрес>, в 13,8 м. от <адрес> ФИО1, не справившись с управлением, допустил съезд автомобиля в правый придорожный кювет и его последующее столкновение о грунтовую поверхность канавы.

В результате данного ДТП пассажир ФИО10, ударившись о выступающие части салона автомобиля, получил телесные повреждения, от которых впоследствии скончался, в том числе: в области головы: - рана в лобной области справа; - рана правой бровной дуги; - рана в правой щечной области; - ссадина в подбородочной области слева; в области туловища: - переломы 5-8 левых ребер; - переломы 4-8 правых ребер; - разрыв сердца; - разрыв ткани печени; в области конечностей: - переломы костей левого предплечья; - 2 ссадины на левом предплечье; - 3 ссадины левой кисти; - кровоподтек на левом бедре.

Согласно заключению медицинской судебной экспертизы от 03.11.2020г. № указанные телесные повреждения при жизни квалифицировались бы в совокупности как единая травма, как причинившие тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека, создающий непосредственно угрозу для жизни.

Первоначальной причиной смерти гр-на ФИО10 явилась травма органов грудной клетки, брюшной полости, сопровождающаяся разрывом сердца, печени, множественными переломами правых и левых ребер, осложнившаяся обильной кровопотерей, послужившей непосредственной причиной смерти. Между допущенными ФИО1 нарушениями пунктов Правил дорожного движения, утвержденных постановлением Правительства РФ от 23.10.1993 № 1090, и наступившими последствиями в виде смерти ФИО10 имеется прямая причинно-следственная связь.

Причиной данного дорожно-транспортного происшествия явилось нарушение водителем ФИО1 требований п.п. 2.7, 2.1.2. Правил дорожного движения РФ, а именно: - п. 2.7 – водителю запрещается управлять транспортным средством в состоянии опьянения (алкогольного, наркотического или иного), под воздействием лекарственных препаратов, ухудшающих реакцию и внимание, в болезненном или утомленном состоянии, ставящем под угрозу безопасность движения; - п. 2.1.2 – при движении на транспортном средстве, оборудованном ремнями безопасности, быть пристегнутым и не перевозить пассажиров, не пристегнутых ремнями, при управлении мотоциклом быть в застегнутом мотошлеме и не перевозить пассажиров без застегнутого мотошлема.

В судебном заседании в ходе судебного следствия подсудимый ФИО1 свою вину в совершении инкриминируемого ему деяния не признал, суду показал, что ничего не помнит и ничего не знает. Из оглашенных в судебном заседании показаний ФИО1, данных им 05.05.2021г. на стадии предварительного следствия при допросе в качестве обвиняемого, следует, что 24.10.2020г. он вместе с ФИО23 ФИО2 на протяжении всего дня употреблял водку, количество которой превысило 1 литр, в связи с чем не помнит обстоятельства поездки на автомобиле и ДТП, однако, свою вину он в полном объеме признавал и в содеянном раскаивался. Данные показания ФИО1 давал следователю в присутствии адвоката, вместе с которым они были ознакомлены с протоколом допроса и подписали его, удостоверив его правильность, каких – либо замечаний и дополнений ни от ФИО1, ни от его защитника следователю не поступило. На досудебной стадии ФИО1 принял меры к возмещению морального вреда, причиненного родственникам погибшего в результате его противоправных действий, перечислив им соответствующую денежную сумму, что также свидетельствует о его раскаянии и признании вины.

В апелляционном представлении и дополнительном апелляционном представлении государственный обвинитель Воробьев С.С. выражает несогласие с вынесенным приговором, указывая, что при назначении наказания ФИО1 судом первой инстанции в качестве смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ судом ошибочно учтено добровольное возмещение морального вреда, причиненного в результате преступления, вместе с тем выплата ФИО1 потерпевшему денежных средств в размере 100 000 руб., то есть частичное возмещение ущерба, не могут быть основанием для признания обстоятельством, смягчающим наказание в соответствии с п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, при этом суд не указал, почему эти действия расценены как полное, а не как частичное возмещение морального вреда, а также относительно их соразмерности характеру общественно опасных последствий, наступивших в результате совершения преступления (смерти ФИО10). При изложенных обстоятельствах, гособвинитель считает, что назначенное ФИО1 наказание в виде 5 лет 6 месяцев лишения свободы не соответствует ч. 1 ст. 6 и ч. 2 ст. 43 УК РФ, т.е. является несправедливым вследствие его мягкости.

Кроме того, стороной обвинения ФИО1 вменяется в вину нарушение пунктов 1.3, 1.5, 2.1.2 и 2.7 Правил дорожного движения, утвержденных постановлением Правительства РФ от 23.10.1993 № 1090 (далее - ПДД), вместе с тем, вопреки требованиям п. 3 ст. 307 УПК РФ - без указания мотивов при описании совершенного преступления суд первой инстанции изменил предъявленное ФИО1 обвинение, исключив нарушение пунктов 1.3 и 1.5 ПДД и ошибочно указал, что причиной дорожно - транспортного происшествия явилось нарушение ФИО1 требований п. 2.1.2 ПДД. Очевидно, что нарушение данных требований явилось причиной наступивших общественно опасных последствий в виде смерти пассажира ФИО10 Судом фактически не установлено и в приговоре не указано, нарушение конкретно какого пункта ПДД ФИО1 явилось причиной ДТП, повлекшее смерть пассажира ФИО10, а в заключении автотехнической судебной экспертизы от 13.11.2020г. № 6087 (т.1 л.д. 47-49) ответа на данный вопрос не содержит, в связи с чем, для выяснения данного вопроса необходимо назначить дополнительную автотехническую экспертизу.

Вопреки требованиям п. 2 ст. 307 УПК РФ и п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016г. № 55 «О судебном приговоре», несмотря на то, что все свидетели, заявленные по уголовному делу были допрошены в судебном заседании, в описательно-мотивировочной части приговора суд не раскрыл содержание их показаний, а почти дословно перенес их в приговор из обвинительного заключения, что недопустимо. Так же гособвинитель обращает внимание, что в силу ч. 7 ст. 302 УПК РФ постановляя обвинительный приговор с назначением наказания, подлежащего отбыванию осужденным, суд должен точно определить вид наказания, его размер и начало исчисления срока отбывания, однако в резолютивной части приговора в отношении ФИО1 суд не определил, с какого момента следует исчислять срок отбытия наказания в виде лишения свободы, а режим исправительного учреждения указал после дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, в связи с чем при исполнении приговора могут возникнуть неясности. Кроме того, согласно п. «а» ч. 1. Ст. 58 УК РФ лицам, осужденным за преступления, совершенные по неосторожности, лишение свободы назначается в колониях-поселениях, при этом с учетом обстоятельств совершения преступления и личности виновного, суд может назначить указанным лицам отбывание наказания в исправительных колониях общего режима с указанием мотивов принятого решения. Однако, обосновывая назначение ФИО1 лишение свободы в исправительной колонии общего режима, суд сослался только на тяжесть совершенного им преступления, не приведя каких-либо мотивов относительно обстоятельств совершения преступления и личности подсудимого.

Сторона обвинения просит приговор Калачеевского районного суда от 13.09.2021г. в отношении ФИО1 отменить, передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в Калачеевский районный суд иным составом суда.

В апелляционной жалобе адвокаты Жилина В.В., Гаршина И.В., в защиту интересов ФИО1, выражают несогласие с приговором как незаконным, необоснованным и не справедливым, указывая, что представленная в обвинительном заключении позиция не соответствует фактическим обстоятельствам дела, и как следствие, не может быть положена в основу вынесенного судебного решения, поскольку в ходе предварительного расследования были допущены существенные нарушения закона, не устранимые в судебном производстве, и выводы суда об относимости и допустимости представленных доказательств, доказанности вины подсудимого в инкриминируемом ему преступлении, являются голословными. Защита полагает, что в приговоре неверно отражены сведения, касающиеся позиции потерпевшего Потерпевший №1, которые не были установлены при рассмотрении уголовного дела по существу, а именно вместо указанного, что потерпевший при назначении наказания полагается на усмотрение суда, последний пояснил, что на строгом наказании не настаивает, тюрьмы ФИО1 не желает.

Вопреки указанным в приговоре сведениям о том, что каких-либо документов, свидетельствующих о наличии у ФИО1 заболеваний, препятствующих его содержанию в условиях следственного изолятора, в материалах дела не содержится, суду не представлено, в материалах дела имеется ответ БУЗ ВО «Воробьевская РБ» от 04.08.2021г. № 674, согласно которому, у ФИО1 имеются заболевания, включенные в Перечень заболеваний, препятствующих отбыванию наказания, утвержденный Постановлением Правительства РФ от 06.02.2004г. № 54 «О медицинском освидетельствовании осужденных, представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью», а именно: Q27.3 - Врожденная ангиодисплазия, артериовенозная мальформация правой кисти, множественные артериовенозные свищи правой кисти, I 77.3 - артериовенозная мальформация правой кисти. Ампутация третьего пальца правой кисти и I 73.0 - болезнь Рейно. Однако оценки данному документу суд первой инстанции не дал, не указал обстоятельства, по которым не принял его во внимание при назначении наказания, при этом данный документ не был подвергнут сомнению стороной обвинения или судом. Как следует из сообщения БУЗ ВО «Воробьевская РБ» от 26.07.2021г. № 605, ответ о состоянии здоровья ФИО1 был дан суду «на основании выписок из медицинской карты и медицинской документации», а из сообщения БУЗ ВО «Воробьевская РБ» № 674 усматривается, что ответ был дан на основании «медицинской документации, имеющейся по состоянию на 04.08.2021г.», из чего следует, что на момент подготовки сообщения от 26.07.2021г. № 605 Воробьевская больница не располагала медицинскими документами о состоянии здоровья ФИО1 в полном объеме, а после приобщения копий медицинских документов в судебном заседании от 29.07.2021г., ФИО1 представил данные медицинские документы в Воробьевскую районную больницу, среди которых имелись и выписки из больниц в <адрес> и <адрес>, на основании которых и был подготовлен ответ БУЗ ВО «Воробьевская РБ» от 04.08.2021г. за подписью и.о. главного врача ФИО15 на адвокатский запрос, который и был приобщен стороной защиты к материалам дела 16.08.2021г..

Кроме того, сторона защиты обращает внимание, что судом не отражены приобщенные стороной защиты многочисленные медицинские документы в судебном заседании 29.07.2021г., согласно которым в настоящее время ФИО1 требуется специализированная терапия, стационарное лечение, в том числе в <адрес> и <адрес>, проведение неотложных операций, связанных с ампутацией конечности ввиду открывшегося свища указательного пальца на правой руке, а также по иным показаниям, имеющимся у него в анамнезе. В связи с имеющимися у ФИО1 заболеваниями и усиливающимися болями из-за открывшегося свища на указательном пальце правой руки, он нуждается в постоянном постороннем уходе, поскольку не в силах самостоятельно обслуживать себя, а имея фактически открытую рану в виде свища, ему требуются соответствующие санитарные условия для содержания, которые следственный изолятор не в состоянии обеспечить. Передвигается ФИО1 исключительно на костылях, с большим трудом, в том числе, и ввиду ампутаций конечностей - двух пальцев на правой руке, и уже имеющейся на день вынесения обжалуемого приговора открытой раны - свища указательного пальца.

Адвокаты указывают, что судом первой инстанции не дано оценки доводам защиты о незаконности предъявляемого ФИО1 обвинения, которое не нашло своего подтверждения в том виде, в котором оно изложено в обвинительном заключении, а текст обжалуемого приговора представляет собой скопированное обвинительное заключение, без какой-либо мотивировочной части, с формальным отражением лишь норм УПК РФ, однако настоящее уголовное дело рассматривалось не в особом порядке и не без исследования доказательств, что может свидетельствовать о некомпетентности судьи районного суда. По мнению стороны защиты, фактически все имеющиеся в деле доказательства не подтверждают вины ФИО1 в инкриминируемом ему преступлении, поскольку доказательства обвинения собраны не органом предварительного следствия, а в ходе судебного следствия стороной обвинения, а впоследствии судом первой инстанции, были истолкованы односторонне, без соответствующей объективной оценки этих доказательств и без учета пробелов, допущенных органом предварительного следствия.

Доказательства, на которые ссылается сторона обвинения, и которые суд первой инстанции принял во внимание, в большинстве случаев были добыты с нарушением требований, предъявляемых к доказательствам и в соответствии со ст. 75 УПК РФ не могут иметь доказательственного значения по уголовному делу, а обвинительное заключение содержит массу противоречий и неясностей.

Будучи допрошенным в судебном заседании, ФИО1 виновным себя не признал, категорически отрицая состав вменяемого ему в вину преступления, а именно: нарушения лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности смерть человека, совершенное лицом, находящимся в состоянии алкогольного опьянения, при этом он отрицает свою вину именно в том, что, нарушение норм п.п. 1.3, 1.5, 2.1.2, 2.7 ПДД РФ послужило причиной ДТП. Тот факт, что ФИО1 в рамках предварительного следствия вину признавал в полном объеме, не свидетельствует о том, что данные показания возможно положить в основу обвинения, по той лишь причине, что невозможно признавать вину в том событии, которого человек не помнит.

Предъявляя ФИО1 настоящее обвинение, орган предварительного следствия мотивировал обвинение тем, что ФИО1 и его пассажир не были пристегнуты ремнями безопасности, и ФИО1 находился в состоянии алкогольного опьянения (п.п. 2.1.2, 2.7 ПДД РФ), что повлекло произошедшее ДТП. Между тем, в судебном заседании от 16.06.2021г., стороной защиты обращалось внимание суда на недопустимость вменения в вину ФИО1 нарушение этих пунктов ПДД РФ для квалификации по ст. 264 УК РФ, в материалах дела доказательств того, что нарушение именно этих норм ПДД РФ повлекло ДТП, а нарушение норм, которые повлекли (если такое нарушение имело место), вообще не установлено. Однако орган предварительного следствия вменил ФИО1 те пункты ПДД, которые содержат общие инструкции (это п.п. 1.3, 1.5, 2,7 ПДД), а не специальные нормы. Между тем, состав преступления образует лишь такое нарушение ПДД, которое привело к аварийной ситуации, развитие которой обусловило возникновение ДТП, а из обвинительного заключения не усматривается, какое же нарушение ПДД послужило причиной ДТП, данный вопрос вообще не исследовался судом по причине того, что он не исследовался органом предварительного следствия, в связи с чем судом было отклонено ходатайство стороны защиты о назначении дополнительной автотехнической экспертизы.

Защита полагает, что исходя из обвинительного заключения, из озвученной в суде позиции государственного обвинителя, а так же из приговора суда, причиной возникновения аварийной ситуации явилось то, что пассажир не был пристегнут ремнями безопасности, в связи с чем ФИО1 не справился с управлением, допустил съезд автомобиля в правый придорожный кювет и его последующее столкновение о грунтовую поверхность канавы. То есть, вопрос о причинах возникновения аварийной ситуации, моменте ее возникновения и механизма ее развития остался не исследованным. Очевидно, что нарушение обвиняемым пункта 2.1.2 ПДД, а именно не пристегнутый ремень безопасности пассажира ФИО12, не состояло в непосредственной причинной связи с наступившими последствиями, следовательно, не пристегнутый ремень безопасности не может признаваться нарушением, повлекшим смерть ФИО10

Кроме того, указание в фабуле обвинения ФИО1 на нарушение ПДД РФ, касающееся состояния алкогольного опьянения обвиняемого, повлекшее, по мнению органа предварительного следствия, произошедшее дорожно-транспортное происшествие, является неправомерным, поскольку совершение инкриминируемого ФИО1 преступления в состоянии опьянения является квалифицирующим признаком деяния, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, что вытекает из самой диспозиции части 4 ст. 264 УК РФ.

Орган предварительного следствия, составляя обвинительное заключение, и суд в своем приговоре указали, в том числе, и на причинно-следственную связь между нарушением п. 2.7 ПДД (запрет на управление транспортным средством в состоянии опьянения) и смертью пассажира ФИО12, однако из формулировки ст. 264 УК РФ следует, что для квалификации действия лица по ч.ч. 2, 4, 6 ст. 264 УК РФ установление причинной связи не требуется, а достаточно только установления факта нахождения лица в состоянии опьянения, поскольку это квалифицирующий признак.

Кроме того, сторона защиты считает, что из обвинительного заключения и оспариваемого приговора не усматривается отношение ФИО1 к инкриминируемому ему деянию и не установлена форма его вины в виде неосторожности (легкомыслие либо небрежность), хотя точное определение психического отношения лица к совершенному общественно-опасному действию и к наступившим вредным последствиям, с опорой на объективные обстоятельства произошедшего должны учитываться в каждом случае без исключения, не исследованными являются также обстоятельства, имелась ли у водителя ФИО1 техническая возможность избежать ДТП и имелась ли причинно-следственная связь между его действиями и наступившими последствиями, а фактические обстоятельства ДТП и сам факт нарушения ПДД РФ или эксплуатации транспортных средств вообще не установлены. Для разрешения вопроса наличия технической возможности избежать ДТП, как правило, проводится автотехническая судебная экспертиза, однако в рамках настоящего дела такой экспертизы проведено не было ни этапе предварительного расследования, ни на этапе судебного разбирательства по ходатайству стороны защиты.

В материалах дела имеется заключение эксперта № от 16.11.2020 г., на разрешение которого следователем поставлен один вопрос, не имеющий отношения к причинам возникновения ДТП, следователем не были поставлены вопросы о техническом состоянии автомобиля, о моменте возникновения опасности и о технической возможности (или невозможности) ФИО1 избежать ДТП. То есть, имеющаяся в материалах дела судебная автотехническая экспертиза, по сути, не содержит в себе ни одного юридически значимого вывода для предъявления обвинения и для возможности рассмотрения настоящего дела по существу, не отвечает на важный вопрос - в результате чьих действий усматривается нарушение ПДД, в чем заключалось это нарушение и мог ли водитель избежать ДТП? то есть не исследованным остался механизм ДТП, техническое состояние автомобиля, причины ДТП и вопрос о том, какие именно нормы ПДД были нарушены ФИО1 в сложившейся дорожной ситуации. Кроме того, важным представляется и вопрос исследования автомобиля обвиняемого на предмет наличия технических повреждений, не связанных с ударом о канаву, а также следов, оставленных на дорожном полотне участка автодороги по <адрес>, и обстановки на месте происшествия в целях определения траектории и характера движения транспортного средства до съезда его в правый придорожный кювет, в материалах дела отсутствуют сведения о предпринятых мерах установления возможного второго участника ДТП, который мог бы спровоцировать исследуемую дорожную ситуацию, и который мог скрыться с места происшествия.

В основу доказательств виновности ФИО1 в инкриминируемом ему преступлении стороной обвинения также положены допросы свидетелей, которые не являются очевидцами произошедшего ДТП, и показания самого ФИО1, который не помнит обстоятельств ДТП, данные им в качестве подозреваемого и обвиняемого, причем 05.05.2021г. ФИО1 допрашивался в отсутствие защитника, о чем свидетельствует протокол допроса обвиняемого от 05.05.2021г.. При проведении осмотра автомобиля 09.04.2021г. на спецстоянке, специалист к данному следственному действию не привлекался, и это при том, что следователь не имеет специальных технических познаний и соответствующей квалификации.

Кроме того, на судебно-медицинскую экспертизу трупа ФИО10 был представлен акт судебно-медицинского исследования № 261.20 от 26.10.2020г., а в ответе на запрос следователя ФИО13 № 1918 от 09.04.2021г. Воронежское областное бюро СМЭ 14.04.2021г. направляет из архива биологического материала БУЗ ВО «Воронежское областное бюро СМЭ» образцы крови ФИО10, полученные 23.10.2020г. в ходе судебно- медицинского исследования трупа № 260, т.е. номер акта не совпадает, разнятся даты, к тому же учитывая, что инкриминируемые события имели место 24.10.2020., в связи с чем не представляется возможным уяснить достоверность реквизитов акта судебно-медицинского исследования трупа ФИО10 и какой всё же акт исследования принимал во внимание эксперт, проводя судебно-медицинскую экспертизу, был ли этот акт - актом исследования трупа именно ФИО10, и сколько всего имеется актов исследования трупа погибшего пассажира. Из акта медицинского освидетельствования на состояние опьянения ФИО1 № 262 от ноября 2020 года не усматривается степень опьянения обвиняемого, превышает ли она допустимую погрешность, чем вызвано данное состояние (алкоголь, наркотические средства или других одурманивающих веществ), а просто указывается на факт установления состояния опьянения в нарушение Порядка проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения, утвержденного Приказом Минздрава от 18.12.2015 года№ 933н.

Сторона защиты обращает так же внимание, что органом предварительного следствия допущены нарушения порядка выполнения требований ст.ст. 215-217 УПК РФ, поскольку из материалов дела не усматривается как факт уведомления потерпевшего об окончании следственных действий, так и факт его ознакомления либо отказа от ознакомления с материалами дела. Однако, в п. 12 справки врио начальника СГ отделения МВД России по Воробьевскому району Паршиным А.В. указано, что потерпевший Потерпевший №1 с материалами уголовного дела знакомиться не пожелал, приводятся соответствующие, по мнению ФИО13, листы дела - т. 1 л.д. 182, но на листе 182 настоящего уголовного дела содержится выписной эпикриз № 19-8705/1512 в отношении ФИО1

Также невыясненным остался вопрос, каким образом проводились фактически все следственные и иные процессуальные действия с участием ФИО1 у него дома по адресу: <адрес>, если протоколы изготовлены с помощью компьютера, в то время как в данных протоколах отсутствуют данные об использовании следователем ФИО13 портативных устройств, а также не выяснен вопрос, в связи с чем отсутствуют данные об имеющихся либо отсутствующих заявлениях ФИО1 и его защитника перед началом, в ходе либо по окончании процессуальных действий 04.04.2021г. при ознакомлении с постановлениями о назначении медицинской судебной экспертизы от 27 октября 2020, автотехнической экспертизы от 27 октября 2020 г., комплексной амбулаторной психолого-психиатрической экспертизы, а также были ли прочитаны вышеуказанные протоколы ФИО1 и его защитником, имелись ли замечания к протоколу, и в связи с чем об этом нет сведений в протоколе.

Учитывая изложенное, указанные нарушения не позволяют принимать во внимание в качестве допустимых доказательств: - заключение медицинской судебной экспертизы №.20 от 03.11.2020г. (л.д. 38-42); - протокол осмотра автомобиля «<данные изъяты>» с г.р.з. № (л.д. 83-86); - акт медицинского освидетельствования на состояние опьянения ФИО1 № 262 от ноября 2020 года (л.д. 148-149); - заключения биологической судебной экспертизы № 696-Б от 28.04.2021г. (л.д.60-66); - протокол осмотра предметов, среди которых значатся и образцы крови ФИО10, от 04.05.2021г. (л.д. 88-92); - все протоколы допроса ФИО1 в качестве подозреваемого и обвиняемого.

16.06.2021г. стороной защиты заявлялось мотивированное ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору, однако постановлением Калачеевского районного суда Воронежской области от 16.06.2021г. было отказано в удовлетворении данного ходатайства, без какой-либо обоснованной мотивировки.

Защитники просит отменить приговор Калачеевского районного суда Воронежской области от 13.09.2021г. в отношении ФИО1 и вынести оправдательный приговор.

Вызвать и допросить в судебном заседании апелляционной инстанции в качестве свидетеля главного врача БУЗ ВО «Воробьевская районная больница» ФИО14 по обстоятельствам подготовки и подписания им ответа от 26.07.2021г. № 605.

Вызвать и допросить в судебном заседании апелляционной инстанции в качестве свидетеля врача БУЗ ВО «Воробьевская районная больница» ФИО15 по обстоятельствам подготовки и подписания ею ответа от 04.08.2021г. № 674.

Истребовать из БУЗ ВО «<адрес> больница» медицинскую карту ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, проживающего по адресу: <адрес>.

Назначить по настоящему уголовному делу судебную медицинскую экспертизу состояния здоровья ФИО1, проведение которой поручить любому аккредитованному медицинскому учреждению, по усмотрению суда апелляционной инстанции. Перед экспертами поставить вопрос: имеются ли у ФИО1 заболевания, включенные в Перечень заболеваний, препятствующих отбыванию наказания, утв. Постановлением Правительства РФ от 06.02.2004г. № 54 «О медицинском освидетельствовании осужденных, представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью».

Вынести частное определение следователю ОМВД России по Воробьевскому району Воронежской области ФИО13, заместителю прокурора Воробьевского района Воробьеву С.С., который утвердил обвинительное заключение в отношении ФИО1 в том виде, в котором оно представлено с уголовным делом в суд, а также судье Калачеевского районного суда Воронежской области Постниковой Л.А.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления и дополнительного апелляционного представления, доводы апелляционной жалобы, выслушав участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

Однако, по мнению суда апелляционной инстанции, данные требования закона судом первой инстанции в должной мере не были соблюдены.

Согласно ч.ч. 1,3 ст. 240 УПК РФ, в судебном разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию, за исключением случаев, предусмотренных разделом X Уголовно-процессуального кодекса РФ. Суд заслушивает показания подсудимого, потерпевшего, свидетелей, заключение эксперта, осматривает вещественные доказательства, оглашает протоколы и иные документы, производит другие судебные действия по исследованию доказательств. Приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

Как следует из содержания п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016г. № 55 «О судебном приговоре», с учетом положений ст. 74 и ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ о том, какие сведения могут признаваться доказательствами по уголовному делу, суд в описательно-мотивировочной части приговора не вправе ограничиться перечислением доказательств или указанием на протоколы процессуальных действий и иные документы, в которых они отражены, а должен раскрыть их основное содержание. Следует избегать приведения в приговоре изложенных в указанных протоколах и документах сведений в той части, в которой они не относятся к выводам суда и не требуют судебной оценки. Недопустимо перенесение в приговор показаний допрошенных по уголовному делу лиц и содержания других доказательств из обвинительного заключения или обвинительного акта без учета результатов проведенного судебного разбирательства.

Вопреки требованиям п. 2 ст. 307 УПК РФ и п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 55, несмотря на то, что все свидетели, заявленные по уголовному делу были допрошены в судебном заседании, в описательно-мотивировочной части приговора суд первой инстанции не раскрыл содержание их показаний, а почти дословно перенес их в приговор из обвинительного заключения, без учета результатов проведенного судебного разбирательства, а так же в описательно-мотивировочной части не содержится описания преступного деяния, установленного судом, а имеется копия предъявленного ФИО1 обвинения, что является недопустимым.

Приговор в отношении ФИО1 содержит показания свидетелей Свидетель №1 Свидетель №2, ФИО16, Свидетель №4, Свидетель №3, в точности перенесенных из обвинительного заключения без учета показаний, данных ими в судебном заседании, иные доказательства, изложенные в обвинительном заключении так же в полном объеме перенесены в приговор в отношении ФИО1, вместе с тем, из протокола судебного заседания районного суда следует, что в судебном заседании в зале суда были допрошены указанные свидетели, однако у их не были выяснены значимые для дела обстоятельства.

Проведенный анализ содержания постановленного судьей обвинительного приговора в отношении ФИО1 свидетельствует о том, что этот документ в значительной своей части, а именно в той, в которой излагается - описание преступного деяния осужденного и доказательства его вины, в том числе, показания свидетелей, экспертиз, фактически являются копией данных из обвинительного заключения с сохранением тех же самых стилистических оборотов, что является нарушением норм уголовно-процессуального закона, искажающим саму суть правосудия и смысл судебного решения, как акта правосудия.

Согласно положениям ч. 1 ст. 389.22 УПК РФ, обвинительный приговор или иные судебные решения суда первой инстанции подлежат отмене с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство, если в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции были допущены нарушения уголовно-процессуального или уголовного закона, неустранимые в суде апелляционной инстанции.

В связи с установленными обстоятельствами существенного нарушения требований уголовно-процессуального закона и основаниями отмены приговора, изложенные в апелляционном и дополнительном апелляционном представлениях, апелляционной жалобе адвокатов доводы не подлежат рассмотрению на данном этапе уголовного судопроизводства.

При рассмотрении дела и постановлении приговора судом были нарушены требования уголовно-процессуального закона, в частности, устанавливающие требования к содержанию судебного решения и его мотивированности, являющиеся существенными, повлиявшими на соблюдение гарантированных УПК РФ прав стороны защиты, исход дела, вследствие чего приговор суда в отношении ФИО1 подлежит отмене, а уголовное дело - направлению на новое судебное рассмотрение.

При новом разбирательстве дела суду необходимо с соблюдением всех требований уголовно-процессуального законодательства всесторонне, полно, объективно, с учетом принципа осуществления судопроизводства на основе состязательности сторон, исследовать представленные сторонами доказательства, дать им объективную оценку и с учетом полученных данных, с учетом доводов апелляционного и дополнительного апелляционных представлений и анализа доводов апелляционной жалобы, учесть изложенное в апелляционном определении и по результатам судебного разбирательства принять законное, обоснованное и справедливое решение с соблюдением норм материального и процессуального законодательства.

Принимая во внимание, что ФИО1 обвиняется в совершении тяжкого преступления, может скрыться от суда и таким образом воспрепятствовать производству по делу в разумные сроки, в целях сохранения баланса между интересами осужденного и необходимостью гарантировать эффективность системы уголовного правосудия, усматривая предусмотренные ч. 1 ст. 97 УПК РФ основания, судебная коллегия в соответствии со ст. ст. 97, 108, 255 УПК РФ избирает ему меру пресечения в виде заключения под стражу.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Приговор Калачеевского районного суда Воронежской области от 13 сентября 2021 года в отношении ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, - отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда со стадии судебного разбирательства, удовлетворив частично апелляционное представление и дополнительное апелляционное представление государственного обвинителя Воробьева С.С. и апелляционную жалобу адвокатов Жилиной В.В., Гаршиной И.В., в защиту интересов осужденного ФИО1.

Избрать в отношении ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения меру пресечения в виде содержания под стражей на срок по 28 января 2022 г. включительно.

Настоящее определение может быть обжаловано в вышестоящий суд в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи коллегии: