Решение по делу № 33-3291/2022 от 30.08.2022

ВЕРХОВНЫЙ СУД УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

    Храмов А.В.                        УИД 18RS0005-01-2021-002806-67

Дело № 33-3291/2022

Дело № 2-132/2022 (1-ая инстанция)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

05 октября 2022 года                                город Ижевск

    Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

    председательствующего судьи Аккуратного А.В.,

    судей Нартдиновой Г.Ф., Шкробова Д.Н.,

    при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Мираевой О.Н.,

    с участием прокурора Бузанаковой Е.Б.,

    рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Бюджетного учреждения здравоохранения Удмуртской Республики «Республиканский клинический центр психиатрического здоровья Министерства здравоохранения Удмуртской Республики» на решение Устиновского районного суда <адрес> Удмуртской Республики от ДД.ММ.ГГГГ, которым постановлено:

    «Исковые требования БЛА, действующей в своих интересах и в интересах недееспособного НРН к Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики «Республиканский клинический центр психиатрического здоровья Министерства здравоохранения Удмуртской Республики» о компенсации морального вреда - удовлетворить частично.

    Взыскать с Бюджетного учреждения здравоохранения Удмуртской Республики «Республиканский клинический центр психиатрического здоровья Министерства здравоохранения Удмуртской Республики» (№) в пользу НРН, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес>, паспорт № выдан Отделом УФМС России по УР в <адрес> ДД.ММ.ГГГГ, компенсацию морального вреда в размере 410000,00 (Четыреста десять тысяч) рублей.

    Взыскать с Бюджетного учреждения здравоохранения Удмуртской Республики «Республиканский клинический центр психиатрического здоровья Министерства здравоохранения Удмуртской Республики» в пользу БЛА, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженки <адрес>, паспорт № выдан Устиновским РОВД <адрес> ДД.ММ.ГГГГ, компенсацию морального вреда в размере 70000,00 (Семьдесят тысяч) рублей

    Исковые требования о взыскании с ответчика компенсации морального вреда в остальной части оставить без удовлетворения.

Взыскать с Бюджетного учреждения здравоохранения Удмуртской Республики «Республиканский клинический центр психиатрического здоровья Министерства здравоохранения Удмуртской Республики» в пользу муниципального образования «<адрес>» судебные расходы по оплате государственной пошлины 600 (Шестьсот) руб.»

Заслушав доклад судьи Шкробова Д.Н., пояснения истца БЛА, представителя истца ССА, пояснения представителя ответчика МЕС и заключение прокурора, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

БЛА, действующая за себя и в интересах недееспособного сына НРН обратилась в суд с иском о взыскании компенсации морального вреда к Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики «Республиканский клинический центр психиатрического здоровья Министерства здравоохранения Удмуртской Республики» (ранее - БУЗ и СПЭ «РКПБ МЗ УР»), которым просила взыскать с ответчика в пользу недееспособного сына НРН компенсацию морального вреда в размере 800 000 рублей, в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 200 000 рублей.

    Требования мотивированы тем, что НРН, 1983 г.р., являющийся недееспособным по причине заболевания, по медицинским показаниям проходил лечение в Бюджетном учреждении здравоохранения Удмуртской Республики «Республиканский клинический центр психиатрического здоровья Министерства здравоохранения Удмуртской Республики» (далее по тексту – БУЗ УР «РКЦПЗ МЗ УР», Учреждение), где ему был причинен тяжкий вред здоровью по вине медицинского персонала ответчика посредством причинения термического ожога кипятком. Так, ДД.ММ.ГГГГ истец БЛА приехала в Учреждение и передала для своего сына НРН передачу. Утром в понедельник ДД.ММ.ГГГГ, по дороге в РКПБ по телефону от лечащего врача ей стало известно, что ее сына в отделении нет, поскольку ДД.ММ.ГГГГ сотрудники Учреждения при проведении санитарно-гигиенических мероприятий нанесли НРН термический ожог кипятком 3-ей степени с поражением 15% тела, в связи с чем у ее сына облазила кожа с бедер и ног, были жуткие боли, поднялась температура. В условиях Учреждения, где нет условий и оборудования для лечения тяжелых ожогов, врачи БУЗ УР «РКЦПЗ МЗ УР» лечили ожоги самостоятельно, а не транспортировали его в 1 РКБ в специализированное ожоговое отделение. Лишь ДД.ММ.ГГГГ вечером НРН был транспортирован в 1 РКБ в специализированное ожоговое отделение. Несвоевременный перевод в ожоговое отделение привело к ухудшению состояния НРН Кроме того, ей, как законному представителю НРН, никто об этой ситуации не сообщал до ДД.ММ.ГГГГ. Учреждением при оказании НРН медицинских услуг причинен тяжкий вред здоровью, не обеспечен своевременный перевод НРН в профильное ожоговое отделение, что указывает на ненадлежащее оказание ответчиком медицинских услуг. В нарушение порядка и стандартов оказания медицинской помощи (утв. Минздравом РФ), оказание медицинской помощи проводилось с нарушениями. Тем самым ответчик нарушил права истцов в сфере охраны здоровья граждан, предусмотренные ст. 46 Конституции Российской Федерации, ст.ст. 19, 22, 37 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», а также допустил нарушения Закона «О защите прав потребителей». В связи с необеспечением оказания специализированной медицинской помощи в экстренном порядке у НРН ухудшилось состояние здоровья, тем самым ему был нанесен моральный вред, размер которого оценен в 800 000 руб. Также моральный вред был нанесен и БЛА, как матери и опекуну НРН, размер которого оценен в 200 000 руб.

    Истец БЛА, действующая за себя и в интересах своего недееспособного сына НРН, в судебном заседании суда первой инстанции исковые требования поддержала в полном объеме. Пояснила, что ее сын в силу своего заболевания проходил лечение у ответчика. В ходе лечения при проведении гигиенической процедуры ее сыну НРН был причинен термический ожог, в результате которого пузыри на коже в районе задней поверхностей бедер, ягодиц вздулись, кожа лопнула, что причиняло ее сыну сильнейшую физическую боль, от которой он кричал, его психическое состояние на этом фоне значительно ухудшилось. НРН длительное время был вынужден находится в лежачем положении, ему приходилось делать постоянные перевязки, что с учетом его заболевания причиняло дополнительные неудобства и страдания.

    Считает, что компенсация причиненного НРН морального вреда в размере 800 000 рублей в силу причиненного по вине ответчика ожога НРН является разумной и достаточной мерой возмещения физических и нравственных страданий НРН

    Кроме того, поскольку она также пережила сильнейший стресс от случившегося с ее недееспособным сыном, поскольку не могла ожидать, что в медицинском учреждении, куда направила сына на лечение, может произойти такая ситуация. Кроме того, испытала шок от отношения ответчика к состоянию здоровья ее сына, которому не оказали должного лечения, не приняли своевременных мер к переводу в ожоговое отделение, от того, что ее не уведомили о произошедшем, а сообщили о данной ситуации спустя 3 дня после нанесенного ее сыну ожога и после того, как направили сына на лечение в ожоговое отделение 1 РКБ. В связи с причинением вреда здоровью НРН она ухаживала за сыном в 1 РКБ, находилась с ним постоянно и видела какие страдания испытывает ее сын от ожога, переживала за здоровье сына, что также причиняло ей нравственные страдания. Со стороны ответчика моральный вред ей не компенсирован, извинения не принесены. Компенсацию причиненного ей ответчиком морального вреда оценила в 200 000 рублей.

    В судебном заседании представитель истца ССА исковые требования также поддержал в полном объеме.

    Истец НРН, признанный недееспособным, в судебное заседание не явился, о дате и времени судебного заседания уведомлен через законного представителя БЛА

    Представитель ответчика МЕС в судебном заседании исковые требования не признала. Полагала, что вины ответчика в причинении истцу морального вреда не имеется, поскольку имеет место стечение обстоятельств, при которых НРН были причинены телесные повреждения.

    Третье лицо по делу ОДА в судебное заседание не явился, об уважительности причин неявки не уведомил, об отложении судебного заседания не просил, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом. При этом, ранее в ходе судебного разбирательства иск не признал по доводам, аналогичным доводам представителя ответчика.

    Третье лицо Министерство здравоохранения Удмуртской Республики извещено о времени и месте рассмотрения надлежащим образом, о причинах неявки суд не уведомило, представителя для участия в деле не направило, ходатайств об отложении судебного заседания не заявляло.

    Прокурор полагал исковые требования обоснованными и подлежащими частичному удовлетворению.

    Рассмотрев дело в соответствии со ст. 167 ГПК РФ в отсутствие не явившихся сторон и третьего лица, суд первой инстанции вынес вышеуказанное решение, не согласившись с которым ответчик обратился с апелляционной жалобой.

    В апелляционной жалобе и дополнениях к ней БУЗ УР «РКЦПЗ МЗ УР» просит решение отменить, в удовлетворении заявленных БЛА требований отказать.

    В обоснование жалобы указывает на то, что выводы суда не соответствуют действующему законодательству. В обоснование своей правовой позиции ссылается на положения ст. 1100 ГК РФ, Федерального закона № 323-ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ». Полагает, что документов и доказательств наличия вины лечебного учреждения и его медперсонала в причинении телесных повреждений НРН в материалах гражданского дела не имеется и в решении судом не приводится.

    Считает выводы суда о том, что телесные повреждения у НРН возникли вследствие ненадлежащего контроля со стороны должностных лиц БУЗ УР «РКЦПЗ МЗ УР» за выполнением медицинским персоналом требований должностных инструкций и законодательства об оказании медицинской помощи являются голословными.

    В решении суда отсутствует нормативно-правовое обоснование нарушения лечебным учреждением его работниками, в частности санитаром ОДА, каких-либо инструкций, норм действующего законодательства. Напротив, санитар ОДА строго соблюдал действующие инструкции, в том числе надел соответствующие требованиям перчатки, которые не позволили ему зафиксировать повышение температуры воды. При проведении утренних гигиенических процедур произошел непредвиденный сбой температурного режима воды при работе водонагревателя, причина данного сбоя не установлена. Пациент НРН в силу психического дефекта на изменение темперы воды не отреагировал, жалоб не предъявлял, термического ожога по окончанию гигиенической процедуры у него не было. Признаки термического ожога были обнаружены медицинским персоналом при вечернем туалете, после чего были предприняты необходимые действия для оказания НРН специализированной помощи.

    В соответствии со ст. 58 Федерального закона № 323-ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» причинно-следственная связь между воздействием каких-либо событий, факторов и состоянием здоровья гражданина устанавливается только медицинской экспертизой. Степень тяжести вреда причиненного здоровью человека, определяется врачом – судебно-медицинским экспертом. Сторона истца от проведения судебно-медицинской экспертизы отказалась, тем самым не доказала наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействиями) медицинских работников и наступившими последствиями, а также не доказала наличие негативных последствий у НРН Таким образом, по делу не доказаны обстоятельства, имеющие значение по делу, а суд незаконно взял на себя функцию, ему не принадлежащую, по установлению причинно-следственной связи между воздействием каких-либо событий, факторов и состоянием здоровья гражданина.

    В обжалуемом решении выводы суда в части определения размера компенсации морального вреда НРН не соответствуют обстоятельствам дела и закону. Суд оставил без внимания индивидуальные особенности НРН Согласно медицинским документам НРН с детства наблюдается у психиатра по поводу умеренной умственной отсталости (имбецильность), имеет 1 группу инвалидности бессрочно (инвалид детства), недееспособный. Одной из причин причинения телесных повреждений НРН явилось отсутствие его реакции на изменение температуры воды в силу психического дефекта. В решении не приводится доказательств наличия у НРН его личных нравственных и физических страданий из-за индивидуальных особенностей.

    Таким образом, взыскивая в пользу НРН компенсацию морального вреда в сумме 410 000 рублей суд указал лишь обстоятельства, при которых были причинены телесные повреждения, однако незаконность действий причинителя вреда степень его вины, наличие, объем и тяжесть причиненных пациенту переживаний, его индивидуальные особенности, вопросы разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пациента, ухудшения состояния его здоровья судом не установлены и не обоснованы.

    Взыскание в пользу БЛАA. компенсации морального вреда в сумме 70 000 рублей незаконно, так как отсутствуют доказательства того, что БЛА является потерпевшей, перенесшей физические или нравственные страдания.

    В возражениях на апелляционную жалобу старший помощник прокурора <адрес> г. Ижевска А.В. С просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

    В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель БУЗ УР «РКЦПЗ МЗ УР» МЕС поддержала доводы жалобы в полном объеме по основаниям в ней изложенным.

    Истец БЛА, ее представитель ССА возражали против удовлетворения жалобы, указывая на правильность выводов суда первой инстанции.

    Прокурор БЕБ просила жалобу оставить без удовлетворения.

    На основании ст. 167 ГПК РФ апелляционная жалоба рассмотрена в отсутствие истца НРН, в интересах которого действует БЛА, третьих лиц Минздрава УР, ОДА, извещенных о времени и месте рассмотрения жалобы надлежащим образом.

    В соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

    Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

    Как следует из материалов дела, НРН имеет психическое заболевание в виде умеренной умственной отсталости обусловленной другими уточненными причинами РОП ЦНС (ДЦП), в связи с чем, последнему установлена первая группа инвалидности бессрочно (инвалид с детства), что подтверждается медицинскими документами представленными в дело, и копией справки МСЭ (л.д.11).

    Постановлением <адрес> № от ДД.ММ.ГГГГ БЛА назначена опекуном над недееспособным НРН

    В связи с наличием психического заболевания НРН ДД.ММ.ГГГГ поступил на лечение в БУЗ УР «РКЦПЗ МЗ УР», где проходил лечение, и ДД.ММ.ГГГГ переведен в ожоговое отделение РКБ №.

    Госпитализация НРН в психиатрический стационар осуществлялась при наличии письменного согласия его законного представителя – истца БЛА, о чем свидетельствует информационное добровольное согласие, представленное в историю болезни №.

НРН поступил на лечение к ответчику в указанное медицинское учреждение с диагнозом «Умственная отсталость умеренная, обусловленная другими уточненными причинами, со значительными нарушениям поведения, требующими ухода и лечения. Психопатоподобный синдром». Указанные сведения следуют из представленного в истории болезни № катамнеза, осмотра лечащего врача совместно с заведующим отделением. Последним также согласован план лечения НРН

    Из дневника наблюдения пациента следует, что при осмотре дежурным врачом ДД.ММ.ГГГГ у НРН медицинским персоналом обнаружен ожог обеих нижних конечностей, проведена консультация с ожоговым отделением, назначено лечение. Температура тела 37,8С, пациент жалоб не предъявляет. ДД.ММ.ГГГГ у НРН сохраняется температура 37,9, проводится лечение, направлен в 1 РКБ на консультацию, куда пациент госпитализирован в ожоговое отделение, выписан из БУЗ УР «РКЦПЗ МЗ УР». ДД.ММ.ГГГГ состоялся телефонный разговор с законным представителем – матерью, сообщено о чрезвычайном происшествии.

    Аналогичные сведения изложены в выписке из истории болезни №.

    Судом установлено на основании материалов дела, объяснений сторон и третьего лица ОДА, что ДД.ММ.ГГГГ при нахождении на лечении в БУЗ УР «РКЦПЗ МЗ УР» НРН причинены телесные повреждения в виде термического ожога горячей водой, который возник при проведении санитарно-гигиенических мероприятий при подмывании после испражнения калом. Имелись термические ожоги в области обеих ягодиц, мошонки и по задней поверхности обеих нижних конечностей с переходом на тыл стоп, имеется отслоение эпидермиса, пузыри с серозным содержимым. При поступлении в ожоговое отделение РКБ № ожоговые раны без эпидермиса ярко-красного цвета со скудным отделяемым. Перифокальный отек. Поставлен диагноз Ожог кипятком 1-2-3А степени ягодиц и обеих нижних конечностей 15%. В указанном отделении РКБ № проходил лечение, выписан ДД.ММ.ГГГГ в удовлетворительном состоянии в связи с выздоровлением, раны эпителизировались.

    Из записи врача приемного отделения от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 57) следует, что НРН с 06 по ДД.ММ.ГГГГ находился на лечении в ожоговом отделении 1 РКБ с диагнозом ожог тазобедренной области и нижней конечности справа второй степени, ожог кипятком 2-3 А ст., нижней конечности, ягодиц 15%. В связи с ухудшением состояния вызван участковый врач, дано направление в н.о. 1 ГКБ. Установлено наличие рубцов в области ягодиц, правой нижней конечности по задней поверхности правого бедра и голени (послеожоговые), кожные покровы обычной окраски. Заключение: ДЦП. Последствия ожога правой тазобедренной области, правой нижней конечности, области ягодиц. Рекомендовано наблюдение у хирурга по месту жительства по состоянию после ожогов, уход за кожей, ЭНМГ нижних конечностей, при сохранении болевого синдрома – медикаментозное лечение (Габапентин).

    Протоколом плановой проверки врачебной комиссией от ДД.ММ.ГГГГ по факту получения НРН термического ожога в период нахождения на стационарном лечении установлено, что НРН, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, с детства наблюдается у психиатра по поводу умеренной умственной отсталости (имбецильность), имеет I гр. инвалидности бессрочно (инвалид детства), с 2004 является недееспособным. С целью коррекции поведения госпитализирован в БУЗ и СПЭ УР «РКПБ М3 УР». ДД.ММ.ГГГГ утром младший мед. брат ОДА обнаружил, что пациент НРН неопрятен калом, в связи с чем проводил санитарно-гигиенические мероприятия, в ходе которых не заметил изменения температуры воды, после чего вечером того же дня были установлены признаки термического ожога нижних конечностей НРН Пациент осмотрен врачом-хирургом - консультантом больницы. Установлен диагноз: Термический ожог II ст. ягодиц, мошонки, бедер, голеней. Пациент был госпитализирован в ожоговое отделение, из отделения БУЗ и СПЭ УР «РКПБ М3 УР» выписан установлен. Решением врачебной комиссии установлено наличие дефекта безопасности медицинской деятельности.

    Федеральной службой по надзору в сфере здравоохранения по Удмуртской Республике вынесено предостережение в адрес БУЗ УР «РКЦПЗ МЗ УР» (ранее - БУЗ и СПЭ «РКПБ МЗ УР») от ДД.ММ.ГГГГ №ПР, согласно которому установлено, что в результате неправильно проведенной мед.братом процедуры НРН получил ожог нижних конечностей, чем БУЗ УР «РКЦПЗ МЗ УР» (прежнее наименование - БУЗ и СПЭ «РКПБ МЗ УР») была нарушена ст. 18 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» от ДД.ММ.ГГГГ № 323-ФЗ, предусматривающая право на охрану здоровья и получение качественной и безопасной медицинской помощи (л.д. 84-86).

    Должностной инструкцией младшей медицинской сестры (брата) по уходу за больными стационарного отделения БУЗ УР «РКЦПЗ МЗ УР» установлена обязанность соблюдения охраны труда и техники безопасности; оказание помощи пациентам; осуществление помощи медицинской сестре при оказании медицинской помощи, выполнении процедур; обязанность осуществлять наблюдение за пациентами в целях предупреждения несчастных случае; осуществлять уход и наблюдение за пациентами путем оказании помощи при физиологических отправлениях, проведении гигиенических процедур (умывании, мытье) – п.п. 2.12, 2.14, 2.15, 2.21 Должностной инструкции. Несоблюдение техники безопасности, ненадлежащее исполнение своих должностных обязанностей влечет наступление предусмотренной законом ответственности (л.д.95-98).

    Согласно Должностной инструкции заведующего отделением последний должен знать порядок оказания медицинской помощи при психических расстройствах, стандарты медицинской помощи и нормативно-правовые акты, определяющие деятельность медицинских организаций; обязан руководить работой в том числе младшего и среднего медицинского персонала, оказывать медицинскую помощь при неотложных состояниях у больных; осуществлять контроль выполнения средним медицинским персоналом врачебных назначений и контроль качества оказания медицинской помощи в подразделении; осуществлять контроль соблюдения техники безопасности п.п.1.6, 2.15, 2.24, 2.25, 2.27 (л.д. 99-103).

    Должностной инструкцией врача-психиатра стационарного отделения БУЗ УР «РКЦПЗ МЗ УР» также установлена обязанность осуществлять контроль правильности проведения диагностических и лечебных процедур, соблюдения правил техники безопасности и охраны труда средним и младшим медицинским персоналом (п. 2.7 – л.д. 104-106).

    Для исследования вопроса о качестве оказания первой медицинской помощи и степени тяжести вреда здоровью НРН судом по ходатайству истцов назначалась судебно-медицинская экспертиза, которая в связи с невозможностью формирования экспертной комиссии не была проведена, определение возвращено в суд без исполнения.

    В последующем стороны отказались от назначения и проведения по делу судебной медицинской экспертизы.

    Вынося решение и частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь ст. 150, 151, 401, 1064, 1101 ГК РФ, разъяснениями, данными в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», Федеральным законом от ДД.ММ.ГГГГ № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», и, учитывая в совокупности доказательства по делу, пришел к выводу о наличии вины ответчика в причинении вреда здоровью НРН Принимая во внимание степень вины причинителя вреда, последствия совершенного деяния, длительность физических и нравственных страданий НРН, совокупность индивидуальных особенностей, нахождение его на стационарном и амбулаторном лечении в связи с полученной травмой, также учитывая нравственные страдания БЛА в силу близких родственных отношений с пострадавшим, который приходится сыном истцу, необходимость осуществления ухода за сыном, принцип разумности и справедливости, суд пришел к выводу об удовлетворении заявленных исковых требований о компенсации морального вреда, уменьшив ее размер до 410 000 рублей и 70 000 рублей соответственно.

    Также, судом первой инстанции разрешен вопрос о взыскании судебных расходов.

Судебная коллегия соглашается с указанными выводами суда первой инстанции, находя их основанными на законе и подтвержденными представленными суду доказательствами.

    К числу основных прав человека Конституцией РФ отнесено право на охрану здоровья (ст. 41 Конституции РФ).

    Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч. 1 ст. 41 Конституции РФ).

    Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от ДД.ММ.ГГГГ № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

    В ст. 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

    Медицинская помощь – это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент – физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (п.п. 3, 9 ч. 1 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

    В п. 21 ч. 1 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи – это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

    Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

    Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

    Пунктом 1 ст. 150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

    Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ч. 1 ст. 151 ГК РФ).

    Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абз. 1 п. 2 названного постановления Пленума).

    Из содержания искового заявления следует, что требования о компенсации морального вреда заявлены истцом в своих интересах и в интересах недееспособного НРН в связи с тем, что ее сыну и лично ей в связи с причинением вреда здоровью близкому родственнику причинены нравственные страдания в связи с причинением тяжкого вреда здоровью близкому человеку, и, как следствие, нарушением психологического благополучия членов семьи, что привело в результате к нарушению неимущественного права на родственные и семейные связи.

    Статьей 38 Конституции РФ и корреспондирующими ей нормами ст. 1 СК РФ предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

    Пунктом 1 ст. 1 СК РФ установлено, что семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

    Семейная жизнь охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

    Из приведенных нормативных положений и разъяснений порядка их применения следует, что в случае причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены также родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) в связи с причинением вреда здоровья их близкому родственнику, другому лицу, являющемуся членом семьи по иным основаниям.

    В силу п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (ст.ст. 1064-1101) ГК РФ и ст. 151 ГК РФ.

    Согласно п.п. 1, 2 ст. 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

    В соответствии с п. 1 ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

    При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ч. 2 ст. 151 ГК РФ).

    Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 ГК РФ).

    В абз. 2 п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

    Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абз. 2 п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ №).

    Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (ст.ст. 151, 1101 ГК РФ) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

    Судебная коллегия находит выводы суда первой инстанций обоснованными и не усматривает оснований для отмены или изменения решения суда по доводам апелляционной жалобы, поскольку приведенные выше выводы суда соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения, и обстоятельствам данного гражданского дела.

    Доводы жалобы об отсутствии правовых оснований в рассматриваемом случае для взыскания компенсации морального основаны на неправильном толковании вышеприведенных норм права и опровергаются представленными доказательствами.

Как следует из, материалов дела НРН при прохождении лечения у ответчика причинены телесные повреждения в виде термических ожогов.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» поскольку при причинении вреда здоровью во всех случаях потерпевший испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

При этом, вопреки доводам апелляционной жалобы заключение судебной медицинской экспертизы не является единственным допустимым и достоверным доказательством причинения физических или нравственных страданий в результате получения потерпевшим телесных повреждений.

Отсутствие такого заключения с определением степени тяжести вреда здоровью, причиненного потерпевшему, не может являться препятствием для разрешения вопроса о взыскании компенсации морального вреда.

Факт получения НРН телесных повреждений при прохождении лечения у ответчика достоверно подтвержден представленными суду доказательствами и ответчиком не опровергнут.

    Доводы апелляционной жалобы о том, что вина работников лечебного учреждения, в частности санитара ОДА не установлена, напротив последний следовал соблюдению действующих инструкций, произошел непредвиденный сбой температурного режима воды, являлись предметом рассмотрения суда первой инстанции и им дана надлежащая правовая оценка, не согласиться с которой оснований не имеется.

В силу положений ст. 18 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» ответчик должен был обеспечить реализацию НРН права на охрану здоровья и получение безопасной медицинской помощи, однако указанная обязанность им исполнена не была. При этом, исполнение указанной обязанности не может ограничиваться соблюдением работниками ответчика соответствующих инструкций.

Ссылка на то, что причинению телесных повреждений НРН способствовало его заболевание, в силу которого он не отреагировал на изменение температуры воды, не свидетельствует об отсутствии вины ответчика, так как его работники при лечении НРН, проведении в отношении него гигиенических и иных процедур в силу специфики деятельности ответчика должны были учитывать указанные обстоятельства для исключения причинения вреда здоровью НРН в том числе в результате несчастного случая.

    Указание апеллянтом на отсутствие у потерпевшего реакции на изменение температуры воды в силу психического дефекта не опровергает выводы суда о причинении физических и нравственных страданий НРН, как и не свидетельствует об отсутствии вины ответчика в некачественном оказании медицинской услуги, явившейся условием, при котором нанесен вред здоровью, соответственно, в причинении морального вреда истцам. Причинение боли человеку при получении телесных повреждений очевидно и действующим законодательством презюмируется. Представленные в материалы дела медицинские документы содержат сведения о жалобах НРН на боль в результате получения ожогов.

    Доводы апелляционной жалобы о завышенном размере компенсации морального вреда, коллегий отклоняются, поскольку определенный судом размер компенсации морального вреда отвечает требованиям разумности и справедливости, установлен судом с учетом фактических обстоятельств дела, степени нравственных страданий истцов в связи с характером травм, полученных потерпевшим, последствий получения травм, характера необходимого лечения и ухода за пострадавшим, приходящимся истцу сыном, близких семейных связей между ними, их индивидуальными особенностями. Судебная коллегия полагает, что сумма компенсации морального вреда, определенная судом первой инстанции в пользу истцов, является соразмерной причиненным страданиям, соответствует установленным по делу обстоятельствам, принципам разумности и справедливости, а также согласуется с положениями ст. 151 и 1101 ГК РФ.

    Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», установленная ст. 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причинённого вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

    Между тем, доказательств отсутствия вины сотрудников ответчика, отвечающие требованиям допустимости (ст. ст. 55, 60 ГПК РФ) суду представлены не были. Представленные истцом в материалы дела доказательства не опровергнуты. Более того, ответчик не был ограничен в предоставлении доказательств опровергающих доказательства предоставленные стороной истца, в том числе путем проведения судебных экспертиз, однако, данным правом не воспользовался, соответствующего ходатайства не заявил.

    По существу доводы апелляционной жалобы сводятся к переоценке доказательств, исследованных судом первой инстанции, однако оснований для этого судебная коллегия не усматривает.

    Нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену решения, судом допущено не было.

    Решение суда является законным и обоснованным. Нарушений норм материального или процессуального права при его вынесении не допущено. Оснований для отмены решения суда, предусмотренных статьей 330 ГПК РФ, судебной коллегией не установлено, апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

    На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Устиновского районного суда <адрес> Удмуртской Республики от ДД.ММ.ГГГГ оставить без изменения, апелляционную жалобу Бюджетного учреждения здравоохранения Удмуртской Республики «Республиканский клинический центр психиатрического здоровья Министерства здравоохранения Удмуртской Республики» – без удовлетворения.

Мотивированное апелляционное определение составлено ДД.ММ.ГГГГ.

Председательствующий                         А.В. Аккуратный

Судьи                                    Г.Ф. Нартдинова

Д.Н. Шкробов