Решение по делу № 33-1121/2023 от 06.02.2023

Судья Стома Д.В.                                               УИД 39RS0002-01-2022-002140-66

                                                                                                       дело № 2-3583/2022

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е    О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

№ 33-1121/2023

28 февраля 2023 года                                                                       г. Калининград

Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:

председательствующего судьи          Ольховского В.Н.

судей                                                 Алферовой Г.П., Филатовой Н.В.

с участием прокурора                Ботвиной Л.В.

при секретаре                                          Быстровой Н.С.

    рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Ожогиной Марины Геннадьевны, Ожогина Сергея Леонидовича, Паркаули Владислава Джемаловича и апелляционной жалобе ГБУ КО «Региональный Перинатальный Центр» на решение Центрального районного суда г. Калининграда от 5 декабря 2022 года по гражданскому делу по иску Ожогиной Марины Геннадьевны, Ожогина Сергея Леонидовича, Паркаули Владислава Джемаловича к ГБУ КО «Региональный Перинатальный Центр» о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Алферовой Г.П., объяснения Ожогина С.Л., Ожогиной М.Г., их представителя адвоката Арсентьевой Е.С., также представлявшей интересы Паркаули В.Д., объяснения представителя ГБУ КО «Региональный Перинатальный Центр» Зубовой И.А., поддержавших доводы поданных ими апелляционных жалоб, заключение прокурора, полагавшего обоснованной жалобу истцов, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Ожогина М.Г., Ожогин С.Л., Паркаули В.Д. обратились в суд с иском к ГБУ КО «Региональный Перинатальный Центр» (далее по тексту - РПЦ) о взыскании компенсации морального вреда, указав, что в данном медицинском учреждении 26 января 2022 г. умерла Паркаули Наталья Сергеевна, <адрес> года рождения и ее новорожденный сын П., то есть в один день они (истцы) потеряли дочь и внука, а Паркаули В. Д. - супругу и сына.

Указывают, что несвоевременное проведение кесарева сечения, а именно спустя час с момента доставления Паркаули Н.С. в РПЦ, привело к тяжелой асфиксии, массивному легочному кровотечению, гидротораксу, геморрагическому шоку и смерти ребенка, а отложенный осмотр врачом, спустя 53 минуты с момента поступления тяжелой пациентки, неправильная тактика лечения, несвоевременная окончательная остановка кровотечения привели к развитию геморрагического шока и смерти Паркаули Н.С.

Считают, что виновные действия ответчика находятся в причинно-следственной связи с причиненным вредом их дочери и внуку. Потеря двух членов семьи является невосполнимой утратой, причинившей им тяжелую психическую травму и сильные нравственные страдания.

Ссылаясь на вышеуказанные обстоятельства, истцы просили взыскать с ГБУ КО «Региональный Перинатальный Центр» компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 рублей в пользу каждого истца.

Определением суда от 04.05.2022 к участию в деле в качестве третьего лица привлечено СПАО «Ингосстрах».

Решением Центрального районного суда г. Калининграда от 5 декабря 2022 года иск удовлетворен частично:

С ГБУ КО «Региональный перинатальный центр» в пользу Ожогиной Марины Геннадьевны взыскана компенсация морального вреда в размере 750000 рублей.

С ГБУ КО «Региональный перинатальный центр» в пользу Ожогина Сергея Леонидовича взыскана компенсация морального вреда в размере 750000 рублей.

С ГБУ КО «Региональный перинатальный центр» в пользу Паркаули Владислава Джемаловича взыскана компенсация морального вреда в размере 750000 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

С ГБУ КО «Региональный перинатальный центр» (ИНН 3905606770) в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 900 (девятьсот) рублей.

В апелляционной жалобе Ожогина М.Г., Ожогин С.Л., Паркаули В.Д. просят решение суда изменить, не соглашаясь с размером взысканной компенсации морального вреда, полагая его несоразмерным тяжести перенесенных ими нравственных страданий. В обоснование размера компенсации суд сослался на наличие непрямой (косвенной) причинно-следственной связи между дефектами медицинской помощи и смертью двух членов одной семьи, однако не привел доводов, по которым решил, что такая дефективность медицинской помощи снижает степень моральных страданий и боли утраты для них, так как даже косвенная связь указывает на то, что если бы врачи были более внимательны к Паркаули Н.С., то она и ребенок могли бы остаться живы. В решении отсутствуют мотивы оценки степени перенесенных ими нравственных страданий и обоснования того, почему именно взысканную сумму 750 тыс. руб. суд посчитал приемлемой и разумной. По указанным основаниям просят удовлетворить их требования в полном объеме.

В апелляционной жалобе ГБУ КО «Региональный перинатальный центр» просит решение суда отменить, вынести новое решение об отказе в удовлетворении иска в полном объеме, ссылаясь на то, что судом не были установлены фактические обстоятельства при оказании медицинской помощи Паркаули Н.С., имеющие значение для дела. Настаивает на том, что задержки в оказании медицинской помощи Паркаули Н.С. и проведении операции не имелось. Так, в частности, Паркаули Н.С. была доставлена в РПЦ машиной скорой помощи в 21.30, между тем время, указанное в медицинской документации – 22.23 час. было выставлено врачом после завершения операции и было ориентировано на показания, указанные анестезиологом в наркозной карте. Данное время - это начало проведения эндотрахиального наркоза, однако для его выполнения необходимо время для предоперационного осмотра врачом анестезиологом-реаниматолом и проведения медицинских манипуляций. При этом из показаний врача анестезиолога-реаниматолога Андрианова В.Л. установлено, что первоначально он уложил Паркаули Н.С. на бок для постановки эпидуральной анестезии, но не смог ее сделать, в связи с чем был сделан общий наркоз. Таким образом, время, указанное данным врачом в медицинской документации, не соответствует действительности. Ходатайство ответчика о вызове дополнительных свидетелей, которые находились в операционном зале, и видели все действия врачей, необоснованно судом было отклонено. На это обстоятельство также не обратили внимание эксперты. С учетом всех показаний свидетелей по проведению медицинских манипуляций (мазок на Covid 19, взятие крови, мочи, КТГ, УЗИ, повторное УЗИ и как следствие постановка диагноза, тактика дальнейшего оказания медицинской помощи, согласованная с заместителем главного врача по акушерству и гинекологии) можно утверждать, что Паркаули Н.С. в операционный зал была доставлена около 22 час. С учетом проведения реанимационных мероприятий (опрос, взятие крови, постановка катетера мочи, попытка проведения спинальной анестезии), время начало операции было в 22.27 час. При таких фактических обстоятельствах настаивает на том, что вины РПЦ в несвоевременном оказании медицинской помощи и проведении операции пациентке не имелось.

В судебное заседание истец Паркаули В.Д., третье лицо СПАО «Ингосстрах» не явились, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежаще, с заявлением об отложении судебного заседания не обращались, в связи с чем суд апелляционной инстанции, руководствуясь ч. 3 ст. 167, ч. 1, 2 ст. 327 ГПК РФ, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Заслушав объяснения участвующих в деле лиц, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ исходя из доводов апелляционных жалоб, с учетом заключения прокурора, судебная коллегия приходит к следующему.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (статья 151 ГК РФ).

В п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что одним из способов защиты гражданских прав является компенсация морального вреда (статьи 12, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Вместе с тем, в соответствии с положениями ст.1064 Гражданского кодекса РФ, устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда, в том числе морального вреда, вред, причиненный личности гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред; обязанность возмещения вреда может быть возложена законом на лицо, не являющееся причинителем вреда.

В пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 разъяснено, что обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 ГК РФ). Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (п.2 ст.1064 ГК РФ).

Согласно п. 48 Постановления, разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи (п. 49 Постановления).

    Правовое регулирование медицинской деятельности осуществляется ст.41 Конституции РФ, Гражданским кодексом РФ, Федеральным законом от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», иными нормативными актами.

Согласно ст.10 Федерального закона № 323-ФЗ доступность и качество медицинской помощи обеспечиваются, в том числе, предоставлением медицинской организацией гарантированного объема медицинской помощи в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи. Граждане имеют право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, включая право на диагностику, лечение в медицинских организациях в условиях, соответствующих санитарно-гигиеническим требованиям; облегчение боли, связанной с заболеванием и (или) медицинским вмешательством, доступными методами и лекарственными препаратами; возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи (статья 19).

    Медицинские организации в силу ст.79 указанного закона обязаны осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и на основе стандартов медицинской помощи. При этом качество медицинской помощи определяется совокупностью признаков медицинских технологий, правильностью их выполнения и результатами их проведения. Некачественное оказание медицинской помощи - оказание медицинской помощи с нарушениями медицинских технологий и правильности их проведения. Невыполнение, несвоевременное или некачественное выполнение необходимых пациенту диагностических, лечебных, профилактических, реабилитационных мероприятий (исследования, консультации, операции, процедуры, манипуляции, трансфузии, медикаментозные назначения и т.д.) является оказанием медицинской помощи ненадлежащего качества.

    Медицинские организации несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ст.98).

Юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей (ст.1068 ГК РФ).

Учитывая заявленные истцом требования и общий смысл статей 15, 1064 ГК РФ в совокупности с вышеуказанными разъяснениями Верховного Суда РФ, для возложения на ответчика ответственности за причиненный истцу моральный вред необходимо установить наличие вреда, его размер, противоправность действий причинителя вреда, наличие его вины, а также причинно-следственную связь между действиями причинителя вреда и наступившими неблагоприятными последствиями

Разрешая заявленные требования, суд установил, что 25 января 2022 г. Паркаули Н.С., находясь дома, потеряла сознание, после чего по вызову родственников машиной скорой помощи была доставлена в РПЦ в 21.30 час.

Из медицинской карты беременной № 367 и истории родов № 18-367 следует, что осмотр Паркаули Н.С. врачами РПЦ произведен в 22.23 час, по результатам которого установлено: общее состояние заторможенное, крайне тяжелое, доставлена на носилках, тошнота, рвота желудочным содержимым, бледность кожных покровов. Беспокоят тянущие боли внизу живота незначительные, характеризующая слабость. Синдром Щеткина-Блюмберга слабоположительный. Диагноз при поступлении: <данные изъяты>

В 22.30 проведено кесарево сечение, при вскрытии брюшной полости обнаружено до 1 литра жидкой крови и частично в сгустках, в операционную вызваны абдоминальные хирурги и сосудистый хирург (по санавиации).

В 23.10 в операционную прибыл дежурный хирург по санавиации Тимошенко Е.Г., который обнаружил в области брыжейки обширную забрюшинную гематому размером 15 х 20 см с диффузным продолжающимся кровотечением. Эвакуировано 1500 мл жидкой крови, тампонированием достигнут временный гемостаз, при дальнейшей ревизии области верхнего полюса селезенки обнаружен разрыв до 1 см с признаками продолжающегося кровотечения. Хирургом выполнена спленэктомия (удаление селезенки) с ушиванием и лигированием сосудистой ножки. Кровотечение продолжается.

В 23.50 в операционную прибыли хирурги Литвин А.А. и Гунько И.И., выполнен дополнительный гемостаз с прошиванием клетчатки в области сосудистой ножки селезенки и лигированием коротких сосудов желудка. Достигнут значительный гемостаз.

В 02.55 операция окончена, общая кровопотеря Паркаули Н.С. составила 4020 мл.

В 04.00 Паркаули Н.С. умерла. В посмертном эпикризе указан диагноз: <данные изъяты>

Согласно справке о смерти № С - 00057 причиной смерти Паркаули Н.С. являются: 1: <данные изъяты>

Согласно справке о смерти № С - 00779 причиной смерти новорожденного П.. являются: 1: <данные изъяты>.

С целью проверки качества оказанной медицинской помощи судом была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза.

Согласно заключению комплексной комиссионной судебной медицинской экспертизы № 37П/вр-О, проведенной СПБ ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы», в период с 01.08.2022 по 20.10.2022, эксперты пришли к следующим выводам.

По результатам первичного осмотра Паркаули Н.С. 25.01.2022 в 22:23 был выставлен диагноз <данные изъяты> Единственным лечебным мероприятием, способным облегчить внутриутробное страдание плода при острой внутриутробной гипоксии, является немедленное родоразрешение, другие мероприятия в данной ситуации не эффективны.

В рассматриваемом случае показанием к операции является угроза жизни женщины и плода, операция должна быть выполнена в экстренном порядке (I категория неотложности). При этом операция должна проводиться настолько быстро, насколько возможно, но не позднее 30 мин от постановки диагноза до оперативного родоразрешения при нахождении пациентки в стационаре.

Согласно протоколу кесарева сечения, время начала операции - 22:27 25.01.2022.

В представленных на экспертизу медицинских документах имеется противоречие, а именно, в сопроводительном листе станции скорой медицинской помощи на имя Паркаули Н.С. указано – доставлена в РПЦ в 21:30 25 января 2022 г., в истории родов - поступила 25 января 2022 г. в 22.23, осмотр беременной при поступлении на роды - 25 января 2022 г. 22:23. Поскольку данное противоречие в ходе проведения судебно-медицинской экспертизы экспертами не могло быть устранено, то ими были рассмотрены два возможных варианта событий:

- если считать, что ошибка допущена в документах скорой медицинской помощи и Паркаули Н.С. поступила в РПЦ в 22:23 25.01.2022, то операция начата практически сразу, через 4 минуты после поступления пациентки в стационар. Таким образом, кесарево сечение было выполнено своевременно.

- если ошибка содержится в «медицинской карте... » и «истории родов», и Паркаули Н.С. доставлена в РПЦ в 21:30 час 25 января 2022 г., то операция начата через 57 минут. В этом случае операция кесарева сечения произведена с запозданием.

При этом экспертами отмечено, что операция кесарева сечения выполнена Паркаули Н.С. по показаниям. Обоснованно произведена нижнесрединная лапаротомия, что позволяло осмотреть брюшную полость. Операция кесарева сечения выполнена технически правильно, ребёнок извлечен в 22:30 (3 минуты от начала операции), во время операции проводилась профилактика кровотечения из матки. Родоразрешение не сопровождалось акушерским кровотечением.

Учитывая клиническую ситуацию, сразу были вызваны абдоминальный и сосудистый хирурги, которые включились в операцию по прибытию в перинатальный центр по санитарной авиации. Хирургами в данной ситуации по показаниям (<данные изъяты>) выполнена спленэктомия, правильно было оценено состояние забрюшинного пространства в зоне сосудистой ножки селезенки (обширная забрюшинная гематома и, следовательно, нельзя было исключить продолжающееся кровотечение в забрюшинное пространство, в данном случае в месте разрыва аневризмы), что послужило основанием для дополнительного прошивания и лигирования этой зоны с целью устойчивого гемостаза, что и было достигнуто.

Своевременно, в 22 часа 40 минут (через 17 минут с начала операции), принято решение о переливании свежезамороженной плазмы и эритроцитарной массы. Учитывая значительную кровопотерю, правильно был использован метод аппаратной реинфузии крови.

Таким образом, медицинская помощь Паркаули Н.С. была оказана правильно, в полном объёме, в соответствии с состоянием пациентки и существующими порядками.

Вопрос о своевременности оказанной Паркаули Н.С. медицинской помощи по имеющимся в распоряжении комиссии материалам однозначно решён быть не может. Если Паркаули Н.С. поступила в РПЦ в 22:23 25.01.2022, то медицинская помощь при поступлении, родоразрешении и последующем операционном вмешательстве была оказана пациентке своевременно, качество оказанной помощи надлежащее, дефекты оказания медицинской помощи отсутствуют. Если время поступления пациентки в РПЦ 21:30 25.01.2022, то имело место несвоевременное оказание медицинской помощи, являвшееся нарушением существующих клинических, рекомендаций и ч. 2 ст. 11 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Поскольку причиной смерти Паркаули Н.С. явился <данные изъяты>, то задержка с проведением операции на 57 минут явилась условием, способствовавшим нарастанию этой кровопотери. Таким образом, между допущенным дефектом оказания медицинской помощи и смертью Паркаули Н.С. имеется непрямая (косвенная) причинно-следственная связь.

По вопросу оказания медицинской помощи новорожденному П.. комиссия экспертов пришла к следующим выводам: П. родился путём кесарева сечения, был извлечен из полости матки в 22:30 25.01.2022, через 3 минуты от начала операции. Недоношенный мальчик родился на сроке гестации 30 недель в состоянии тяжелой асфиксии, оценка по шкале Ангар 1/3/4. После проведения неотложных мероприятий (лучистое тепло, теплосберегающий пакет, интубация трахеи, установка желудочного зонда, введение адреналина) и стабилизации состояния, новорождённый в 22:30 был переведён в отделение реанимации. Несмотря на проводимое лечение, на фоне респираторного дистресс-синдрома новорождённого нарастали явления дыхательной и сердечной недостаточности и в 19:50 26.01.2022 была констатирована смерть ребенка.

Медицинская помощь П. в ГАУ КО «Региональный Перинатальный Центр» была оказана правильно, своевременно, в полном объеме и в соответствии с действующими порядками.

Вместе с тем, поскольку <данные изъяты>, явившаяся причиной смерти П.., была обусловлена нарушением плацентарно-плодного кровообращения, вызванного массивной кровопотерей у беременной Паркаули Н.С., большое значение имело время проведения родоразрешения. В случае, если судом будет установлено, что Паркаули Н.С. поступила в РПЦ в 21.30 25.01.2022, то есть имела место задержка с выполнением кесарева сечения, то данный дефект находится в непрямой (косвенной) причинно-следственной связи со смертью младенца П.

Заключение судебной экспертизы соответствует требованиям ст.86 ГПК РФ, содержит подробное описание проведенного исследования, ответы на все поставленные вопросы. Оснований не доверять заключению экспертов, которые предупреждены об уголовной ответственности за заведомо ложное заключение, у суда не имелось.

Проанализировав имеющиеся в деле документы: карту вызова скорой медицинской помощи № 1063, согласно которой указано время «...начало. транспортировки -21:24, окончания - 21:40, возвращение на подстанцию - 21:54...»; сопроводительный лист №1063 станции скорой медицинской помощи на имя Паркаули Н.С., в котором указано: «доставлена в РПЦ в 21:30 25.01.2022» (л.д. 18. т. 1), результат лабораторных исследований на Covid 19, согласно которым мазок был взят в 21.40, результат получен в 21.47 (л.д. 23 т. 1), протокол кесарева сечения, а также показания свидетелей, суд пришел к верному выводу о том, что Паркаули Н.С. была доставлена в Региональный перинатальный центр 25 января 2022 г. в 21.30 час, где ее осмотр врачами состоялся в 22.23 час, операция кесарева сечения начата в 22.27, время извлечения ребенка в 22.30. Поскольку в ходе операции кесарева сечения было выявлено обильное внутрибрюшное кровотечение, то врачами РПЦ своевременно в 22.40 были приняты меры по переливанию крови и вызваны абдоминальный и сосудистый хирурги, которые сразу же по прибытию в 23.10 продолжили проведение операции, в ходе которой был выявлен источник кровотечения – <данные изъяты>. (операция завершена в 02.55 26 января 2022 г.).

Показания допрошенных судом свидетелей (врачей) Н. подробно приведенные в решении суда, полностью подтверждают хронологическую последовательность и время оказания медицинской помощи Паркаули Н.С. с момента ее доставления в РПЦ (25.01.2022 в 21.30 до 02.55 26.01.2022 г.), и не противоречат содержанию приведенных выше медицинских документов.

В частности, из показаний врача скорой помощи Г.. установлено, что Паркаули Н.С. была доставлена в РПЦ в 21.30 (л.д.171 об.); из показаний врача акушера-гинеколога И.. установлено, что с момента поступления Паркаули Н.С. четыре врача (Н.) и акушерка приемного покоя пытались разобраться в ситуации, были совершены все необходимые манипуляции (анализы, измерение давления, УЗИ, КТГ плода), была исключена отслойка плаценты, гибель плода, затем Паркаули Н.С. вырвало, после чего повторно сделали КТГ плода и обнаружили гипоксию, было принято решение о проведении кесарева сечения, при заполнении медицинских документов время выставляется по наркозной карте (л.д. 116 т. 1); из показаний акушера-гинеколога Н.. установлено, что осмотр пациентки был начат около 22 час (л.д. 113 об. т.2), из показаний анестезиолога-реаниматолога А.. установлено, что он участвовал в операции с 22.20 час, когда Паркаули Н.С. была доставлена в операционную, задал ей вопросы об аллергии, уложил на бок, однако не смог поставить спинную анестезию, в связи с чем был сделан общий наркоз, после чего сообщил хирургам о возможности начать операцию, в ходе кесарева сечения был извлечен ребенок, обнаружено внутрибрюшное кровотечение, приняты меры к его остановке и вызваны другие хирурги для продолжения операции (л.д. 119 т. 2); из показаний анестезиолога-реаниматолога Б. установлено, что прибыла в операционную в 22.29, когда операция кесарева сечения уже была закончена, а она начала принимать меры по переливанию крови, так как в ходе данной операции было выявлено обильное внутрибрюшное кровотечение (л.д.118 т. 2); из показаний акушера В. установлено, что она при поступлении Паркаули Н.С. брала анализы, необходимую информацию выясняла у матери пациентки, а медицинские документы (карту) заполняла позднее, указанное в ней время поступления Паркаули Н.С. - 22.23 не соответствует действительности, так как проставлено позже. (л.д.172 об. т.2).

С учетом изложенного довод жалобы ответчика о том, что Паркаули Н.С. была доставлена в операционный зал около 22 час, а в 22.23 была завершена операция кесарева сечения, прямо противоречат имеющимся в деле медицинским документам, заполнение которых произведено самими сотрудниками РПЦ, а также названным выше показаниям свидетелей.

В удовлетворении ходатайства ответчика о вызове свидетелей ( акушерки Г., делавшей забор крови, медицинской сестры-анестезиста Д., находившейся в операционном зале, врача-реаниматолога Е., врача-неонатолога Ж.), и запросе распечатки телефонных соединений между сотрудниками РПЦ и врачами других специальностей), судом первой инстанции обоснованно было отказано, поскольку собранных по делу доказательств было достаточно для установления фактических обстоятельств и точного времени оказания медицинской помощи Паркаули Н.С.

При таких обстоятельствах суд пришел к правильному выводу о доказанности факта несвоевременного оказания медицинской помощи Паркаули Н.С., то есть начала проведения операции в 22.27 час, тогда как исходя из времени поступления последней в РПЦ (21.30), экстренная операция должна была начаться не позднее 22 час.

Установив, что несвоевременное выполнение Паркаули Н.С. операции в силу приведенных выше положений ст. 79 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» является оказанием медицинской помощи ненадлежащего качества, что способствовало нарастанию внутрибрюшного кровотечения у Паркаули Н.С. и нарушению плацентарно-плодного кровообращения, обусловившего внутриутробную асфиксию ребенка Паркаули А.В., при этом между такими действиями РПЦ и негативными последствиями (смертью Паркаули Н.С., З..) имеется косвенная причинно-следственная связь, суд пришел к верному выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика в пользу истцов компенсации морального вреда.

Согласно ст.1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Руководствуясь разъяснениями, данными в п. 14, 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», учитывая характер допущенных нарушений и степень вины медицинского учреждения (отсутствие прямой причинно-следственной связи), характер физических и нравственных страданий, выраженных в переживании чувства скорби и боли утраты родных членов семьи, суд взыскал с РПЦ в пользу истцов компенсацию морального вреда в размере по 750000 руб. каждому истцу.

Между тем, доводы жалобы истцов о несоразмерности взысканного размера компенсации морального вреда судебная коллегия находит заслуживающими внимания.

Так, по мнению судебной коллегии, судом при определении размера компенсации морального вреда в полной мере не были учтены разъяснения, данные в п.п. 25-30, п.п. 48-49 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33.

В частности, из п. 25 Постановления следует, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (п. 26 Постановления).

Между тем, судом не были приняты во внимание вышеуказанные разъяснения, а также приведенные выше разъяснения п.п. 48-49 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33, в частности, то обстоятельство, что ответчик имел возможность своевременно оказать медицинскую помощь Паркаули Н.С., начав операцию в течении 30 минут с момента ее доставления в РПЦ, что по мнению, истцов, могло бы спасти последнюю от обильной кровопотери и ребенка от асфиксии, однако данных действий без каких-либо объективных и непредотвратимых причин не совершил.

В соответствии с п. 27 Постановления тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом).

Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим (п. 28 Постановления).

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 ГК РФ).

В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (статья 151 ГК РФ), устранить эти страдания либо сгладить их остроту.

Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении (п. 30 Постановления).

Руководствуясь приведенными выше разъяснениями, учитывая, что ответчик обязан был начать операцию, относящуюся к 1 категории неотложности, в экстренном порядке (в течении 30 минут), и имел для этого возможность, однако провел ее с задержкой на 27 минут, что состоит в косвенной причинно-следственной связи со смертью Паркаули Н.С. и ее новорожденного ребенка Паркаули А.В., а также принимая во внимание близкие родственные связи между истцами (родителями и супругом Паркаули Н.С., соответственно, дедушкой, бабушкой и отцом Паркаули А.В.), высокую степень перенесенных ими нравственных страданий, душевной боли и скорби, вызванных невосполнимой утратой истцами сразу двух членов семьи, судебная коллегия считает необходимым увеличить размер взысканной с ответчика в пользу истцов компенсации морального вреда до 1 млн. руб. в пользу каждого из истцов, полагая, что именно такой размер будет отвечать принципам разумности, справедливости и сможет сгладить остроту страданий истцов.

С учетом изложенного, решение суда подлежит изменению в части размера взысканного морального вреда.

Руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Центрального районного суда г. Калининграда от 5 декабря 2022 г. изменить, увеличив размер взысканной с ГБУ КО «Региональный перинатальный центр» (ИНН 3905606770) в пользу Ожогиной Марины Геннадьевны (паспорт серии 27 13 № 495283), Ожогина Сергея Леонидовича (паспорт серии 27 08 № 183067), Паркаули Владислава Джемаловича (паспорт серии 27 15 № 585355) компенсации морального вреда до 1000000 руб., в пользу каждого из истцов.

В остальной части это же решение суда оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Апелляционное определение составлено в окончательной форме 1 марта 2023 г.

Председательствующий

Судьи