Решение по делу № 2-1636/2018 от 28.11.2017

Дело № 2-1636/2018                                                                27 марта 2018 года

Р Е Ш Е Н И Е

    ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Красносельский районный суд Санкт-Петербурга в составе:

председательствующего судьи     Уланова А.Н.,

при секретаре                 Прошукало А.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Морозова Федора Юрьевича к обществу с ограниченной ответственностью «Балтпродком» о признании права собственности на нежилое помещение,

    У С Т А Н О В И Л:

    Истец обратился в Красносельский районный суд Санкт-Петербурга с названным иском к ответчику, в котором просит признать за собой право собственности на нежилое помещение <№>Н, общей площадью 18,5 кв.м., расположенное по адресу: Санкт-Петербург, <адрес>, корпус 17, расположенное в подвале.

    Требования иска основывает на том, что на основании соглашения о замене стороны в договорах долевого участия стал дольщиком строительства многоквартирного жилого дома по названому адресу.

    В результате инвестирования истцу подлежала передаче два нежилых помещения, однако в результате обмеров ПИБа помещение объединено, ему присвоен единый номер.

    Ссылаясь на то, что помещение создано именно в рамках договоров долевого участия истец полагал, что у него возникло право собственности на недвижимое имущество.

    Ссылался, что договора долевого участия в установленном порядке не зарегистрированы, поскольку ответчик представил их на регистрацию уже после ввода дома в эксплуатацию.

    Представитель истца - Шацкая А.А., действующая на основании доверенности, явилась в судебное заседание, настаивала на требованиях.

    Представитель ответчика - Ковалев М.Б., действующий на основании доверенности, допущенный к участию в деле также как представитель третьего лица Морозова Ю.М. на основании доверенности, признал требования иска, просил их удовлетворить.

    Управление Росреестра по Санкт-Петербургу, ООО «УК Евротракт» в судебное заседание представителя не направили, ходатайств об отложении судебного заседания не заявили, о времени и месте слушания дела извещёны надлежащим образом.

    Суд в порядке статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации счел возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц надлежащим образом извещенных о времени и месте слушания дела.

    Выслушав явившихся в заседание лиц, всесторонне изучив материалы дела, оценив представленные доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд приходит к следующим выводам:

    Судом установлено, что 30 октября 2008 года между ООО «Балтпродком» и Морозовым Ю.М. заключен договор долевого участия в строительстве многоквартирного жилого дома №К/ДС-009-3-НЧ, по условиям которого Морозов Ю.М. принял на себя обязательства внести средства в размере 30 442 рублей, а по завершении строительства и ввода в эксплуатацию многоквартирного жилого дома, по адресу: Санкт-Петербург, <адрес>, ответчик принял на себя обязательства передать Морозов Ю.М. нежилое помещение <№> площадью 11,4 кв.м. (л.д.5-10).

    30 октября 2008 года между ООО «Балтпродком» и Морозовым Ю.М. заключен договор долевого участия в строительстве многоквартирного жилого дома №К/ДС-009-5-НЧ, по условиям которого Морозов Ю.М. принял на себя обязательства внести средства в размере 29 608 рублей, а по завершении строительства и ввода в эксплуатацию многоквартирного жилого дома, по адресу: Санкт-Петербург, <адрес>, ответчик принял на себя обязательства передать Морозов Ю.М. нежилое помещение <№> площадью 7,1 кв.м. (л.д.11-16).

    Согласно квитанциям к приходным кассовым ордерам долевой взнос по обоим договорам внесён в полном объёме 3 декабря 2018 года (л.д.17-18).

    На основании соглашений об уступке прав и переводе долга по названным договорам, заключённым 26 июня 2009 года (л.д.19, 20), Морозов Ю.М. переуступил свои права истцу - Морозову Ф.Ю.

    Истцом также представлены акты приёма-передачи от 1 июня 2009 года к названным договорам, по условиям которого им приняты законченные строительством помещения <№> площадью 7,1 кв.м. и <№> площадью 11,4 кв.м. (л.д.21-22).

    Кроме этого представлен истцом план подвала, подготовленный Филиалом ГУП «ГУИОН» Проектно-инвентаризационное бюро Красносельского и Петродворцового районов от 4 марта 2015 года, согласно которым помещение <№>Н площадь 18,5 кв.м., включающее в себя помещения площадями: 7,1 кв.м., 4,1 кв.м., 7,3 кв.м., имеет признаки самовольной перепланировки (л.д.23-24).

    Согласно разрешению на ввод объекта в эксплуатацию №78-2908в-2008 от 9 декабря 2008 года многоквартирный жилой дом, расположенный по адресу: Санкт-Петербург, <адрес>, введен в эксплуатацию (л.д.29).

    Вместе с тем, суд также принимает во внимание сведения, поступившие на судебные запросы.

    Согласно ответу Службы государственного строительного надзора и экспертизы Санкт-Петербурга сведения о помещениях <№> и <№>, а также помещение <№>Н в спорном доме отсутствуют (л.д.43).

    В ответе Филиала ГУП «ГУИОН» Проектно-инвентаризационное бюро Красносельского и Петродворцового районов отмечено, что в первичном инвентаризационном деле учтены помещения:3НЧ (7,3кв.м.), 5НЧ (7,1кв.м.) (л.д.51).

    Представлен при этом оперативный план по состоянию на 4 марта 2015 года, согласно которому самовольно перепланировано, в том числе, помещение <№>Н (л.д.59).

    В представленном в ответе Филиала разрешении на ввод дома в эксплуатацию в качестве самостоятельного какое-либо помещение в подвале не учтено, учтён необорудованный подвал площадью 103,5 кв.м. (л.д.69-70).

    По сведениям технического паспорта на жилой дом и земельный участок, в составе помещений самостоятельные помещения, в том числе <№>Н, не значится (л.д.72,76-77). При этом среди документов, представленных Филиалом, имеются два акта приёма-передачи от 1 июля 2009 года, согласно которым помещения 3НЧ и 5НЧ переданы не истцу, а Морозову Ю.М. (л.д.99, 110

    Согласно статье 218 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности на здания, сооружения и другое вновь создаваемое недвижимое имущество, подлежащее государственной регистрации, возникает с момента такой регистрации.

    В соответствии с частью 1 статьи 16 Федеральный закон от 30 декабря 2004 года №214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» (далее Закон об участии в долевом строительстве) право собственности участника долевого строительства на объект долевого строительства подлежит государственной регистрации в порядке, предусмотренном Федеральным законом от 21 июля 1997 года №122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» и настоящим Федеральным законом.

    Согласно части 1 статьи 4 Закона об участии в долевом строительстве по договору участия в долевом строительстве (далее - договор) одна сторона (застройщик) обязуется в предусмотренный договором срок своими силами и (или) с привлечением других лиц построить (создать) многоквартирный дом и (или) иной объект недвижимости и после получения разрешения на ввод в эксплуатацию этих объектов передать соответствующий объект долевого строительства участнику долевого строительства, а другая сторона (участник долевого строительства) обязуется уплатить обусловленную договором цену и принять объект долевого строительства при наличии разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости.

    Статьёй 12 Закона об участии в долевом строительстве предусмотрено, что обязательства застройщика считаются исполненными с момента подписания сторонами передаточного акта или иного документа о передаче объекта долевого строительства. Обязательства участника долевого строительства считаются исполненными с момента уплаты в полном объеме денежных средств в соответствии с договором и подписания сторонами передаточного акта или иного документа о передаче объекта долевого строительства.

    С учётом приведённого нормативного регулирования, учитывая, что по акту приёма-передачи объёкты по договорам долевого участия принял не истец, а иное лицо, обязательства и правоотношения сторон по договору долевого участия прекратились.

    Таким образом, последующее отчуждение права возможно только с учётом общих положений об оборотоспсобоности прав на недвижимое имущество, в том числе, соблюдения требования об обязательной их государственной регистрации.

    Поскольку Морозов Ю.М. прав на недвижимое имущество не зарегистрировал, то он не мог отчудить их, в том числе на основании сделки по уступке прав на основании договора долевого участия в строительства, истцу.

    В таких обстоятельства права Морозова Ю.М., основанные на договоре долевого участия, к истцу не перешли, право на недвижимое имущество не возникло.

Суд кроме этого принимает во внимание пункта 1 части 4 Закона об участии в долевом строительстве, согласно которому, договор должен содержать: определение подлежащего передаче конкретного объекта долевого строительства в соответствии с проектной документацией застройщиком после получения им разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости, в том числе план объекта долевого строительства, отображающий в графической форме (схема, чертеж) расположение по отношению друг к другу частей являющегося объектом долевого строительства жилого помещения (комнат, помещений вспомогательного использования, лоджий, веранд, балконов, террас) или частей являющегося объектом долевого строительства нежилого помещения, местоположение объекта долевого строительства на этаже строящихся (создаваемых) многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости, с указанием сведений в соответствии с проектной документацией о виде, назначении, об этажности, общей площади многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости, о материале наружных стен и поэтажных перекрытий, классе энергоэффективности, сейсмостойкости (далее - основные характеристики многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости), назначении объекта долевого строительства (жилое помещение, нежилое помещение), об этаже, на котором расположен такой объект долевого строительства, о его общей площади (для жилого помещения) или площади (для нежилого помещения), количестве и площади комнат, помещений вспомогательного использования, лоджий, веранд, балконов, террас в жилом помещении, наличии и площади частей нежилого помещения (далее - основные характеристики жилого или нежилого помещения).

Приведённое положение закона свидетельствует о том, что существенным условием договора долевого участия в строительстве выступает то помещение, которое подлежит передачи.

Вместе с тем, из представленной технической документации, составленной незаинтересованными государственными органами технической инвентаризации, следует, что помещение <№>Н, на которое истец просит признать право, как самостоятельный объект сформировано только после окончания строительства.

Никаких доказательств тому, что помещения <№> и <№> в их площадях и формулировках, использованных в договорах, были созданы именно как самостоятельные объекты в ходе строительства, суду не представлено.

Техническая документация не позволяет суду установить, что названные помещения когда-либо существовали и стали продуктом инвестиционной деятельности истца (либо первоначального инвестора).

Суд также принимает во внимание, что истец основывает свое право на договорах долевого участия, которые не зарегистрированы в установленном порядке, при этом в названных договора не упоминается помещение <№>Н, равно как нет указаний на такое помещение и в документах о вводе дома в эксплуатацию.

В таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что спорное помещение <№>Н не являлось объектом ранее названных договоров долевого участия, следовательно, право на него не возникает в силу приведённых договоров.

Суд полагает принять во внимание, что все обращения в уполномоченные государственные органы с представление спорных договоров долевого участия последовали уже после того, как многоквартирный жилой дом введён в эксплуатацию.

При этом сам ввод осуществлён 9 декабря 2008 года, в то время как взнос осуществлён 3 декабря 2008 года, договора долевого участия, как то утверждает истец, заключены ещё 30 октября 2008 года.

    Обращаясь к вопросам добросовестного поведения участников гражданского оборота, Верховный Суд Российской Федерации дал подробное толкование такой правовой категории.

    Согласно пункту 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» согласно пункту 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

    Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

    Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

    Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 ГК РФ); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

В рамках рассмотренного дела сторона истца претендует на помещение, сформированного в результате незаконной перепланировки, что установлено ПИБом района; представляет документы, которые не прошли в установленном порядке регистрацию; в представленных документах имеет место разночтения лица, получившего помещение по акту; сторона ответчика признаёт иск, что свидетельствует о реальном отсутствии спора сторон, попытке преодолеть установленные административные процедуры.

Суд приходит к выводу, что общий объём нарушений со стороны истца, несоответствий и неточностей в заявленной позиции столь существенный, что невозможно исходить из добросовестного поведения стороны истца.

Для суда очевидным является тот факт, что инвестирование строительства помещения, расположенного в подвале дома, за шесть дней до ввода дома в эксплуатацию, не согласуется с самим институтом долевого участия в строительстве.

Кроме этого, суду очевидно, что между истцом и ответчиком отсутствует тот гражданско-правовой спор, который подлежит разрешению в суд. Отсутствие иных участников на данной стадии рассмотрения исключает возможность, даже потенциальную, обжалования настоящего решения в случае удовлетворения иска, на что, в конечно счёте нацелена позиция как истца, так и ответчика.

Такое поведение является формой злоупотребления правом в той мере, в которой направлена на искусственное создание спора и судебное оформление права истца, которое не возникло и не может возникнуть в обычном гражданском обороте, исходя из конкретных обстоятельств настоящего дела.

Установленное служит основанием для отказа в иске как по ранее изложенным мотивам, так и по причине злоупотребления правом.

Кроме этого суд полагает принять во внимание, что подвал введён в эксплуатацию как необорудованное помещение, в составе которого не имелось самостоятельных частей.

Согласно частям 1 - 3 статьи 36 Жилищного кодекса Российской Федерации собственникам помещений в многоквартирном доме принадлежит на праве общей долевой собственности общее имущество в многоквартирном доме, а именно: помещения в данном доме, не являющиеся частями квартир и предназначенные для обслуживания более одного помещения в данном доме, в том числе межквартирные лестничные площадки, лестницы, лифты, лифтовые и иные шахты, коридоры, технические этажи, чердаки, подвалы, в которых имеются инженерные коммуникации, иное обслуживающее более одного помещения в данном доме оборудование (технические подвалы); иные помещения в данном доме, не принадлежащие отдельным собственникам и предназначенные для удовлетворения социально-бытовых потребностей собственников помещений в данном доме, включая помещения, предназначенные для организации их досуга, культурного развития, детского творчества, занятий физической культурой и спортом и подобных мероприятий; крыши, ограждающие несущие и ненесущие конструкции данного дома, механическое, электрическое, санитарно-техническое и другое оборудование (в том числе конструкции и (или) иное оборудование, предназначенные для обеспечения беспрепятственного доступа инвалидов к помещениям в многоквартирном доме), находящееся в данном доме за пределами или внутри помещений и обслуживающее более одного помещения; земельный участок, на котором расположен данный дом, с элементами озеленения и благоустройства, иные предназначенные для обслуживания, эксплуатации и благоустройства данного дома и расположенные на указанном земельном участке объекты. Границы и размер земельного участка, на котором расположен многоквартирный дом, определяются в соответствии с требованиями земельного законодательства и законодательства о градостроительной деятельности.

Собственники помещений в многоквартирном доме владеют, пользуются и в установленных настоящим Кодексом и гражданским законодательством пределах распоряжаются общим имуществом в многоквартирном доме.

Уменьшение размера общего имущества в многоквартирном доме возможно только с согласия всех собственников помещений в данном доме путем его реконструкции.

Поскольку весь подвал многоквартирного жилого дома при вводе дома в эксплуатацию обозначен в качестве необорудованного подвала, и нет указаний на формирование в его составе самостоятельных нежилых помещений, то суд приходит к выводу, что спорное помещение, в составе необорудованного подвала, является частью общего имущества собственников помещений многоквартирного жилого дома и не подлежит передаче в собственность истца.

Порядок передачи части общего имущества установлен статьёй 36 Жилищного кодекса Российской Федерации, предполагает единогласное выражение воли всеми собственниками, а в отсутствии такого согласия требования истца удовлетворению не подлежат.

Суд при этом также принимает во внимание, что природа того процесса, в результата которого образовалось помещение <№>Н не раскрыта, в том числе, в смысле той перепланировки, которая установлена ПИБом района.

Поскольку не исключено, что перепланировка затронула, в том числе, несущие конструкции многоквартирного жилого дома, изменение конфигурации которых, как общего имущества, также возможно только с согласия всех собственников, данное обстоятельство также служит основанием для отклонения требований иска.

В таких обстоятельствах исковые требования подлежат отклонению за отсутствием правовой состоятельности.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 12, 56, 67, 167, 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Морозову Ф. Ю. в удовлетворении исковых требований к обществу с ограниченной ответственностью «Балтпродком» о признании права собственности на нежилое помещение - отказать.

Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Красносельский районный суд Санкт-Петербурга.

    Судья:

Решение суда в окончательной форме принято 2 апреля 2018 года.