Решение по делу № 7У-13536/2022 [77-386/2023 - (77-5015/2022)] от 13.12.2022

№ 77-386/2023

КАССАЦИОННОЕ О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Москва 25 января 2023 г.

Судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Сюбаева И.И.

судей: Акатова Д.А. и Дементьева А.А.

при секретаре Лысовой П.К.

с участием прокурора Гулиева А.Г.,

Белова В.М., в отношении которого применена принудительная мера медицинского характера, его защитника – адвоката Козионова М.В., представившего ордер № 7238 от 8 ноября 2022 г. и удостоверение № 2719, законного представителя – Беловой Т.И.,

    рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу адвоката Козионова М.В. в защиту интересов Белова В.М., совершившего запрещенные уголовным законом общественно опасные деяния, на постановление Рыбинского городского суда Ярославской области от 24 февраля 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Ярославского областного суда от 16 мая 2022 г. в отношении ФИО24

Заслушав доклад судьи Акатова Д.А., выступления Белова В.М., его защитника - адвоката Козионова М.В., законного представителя Беловой Т.И., поддержавших доводы кассационной жалобы, просивших об отмене состоявшихся судебных решений и направлении уголовного дела на новое судебное рассмотрение, прокурора Гулиева А.Г., возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы, просившего судебные решения оставить без изменения, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

постановлением Рыбинского городского суда Ярославской области от 24 февраля 2022 г.

ФИО24, родившийся 22 июля 1967 г. в г. Ленинграде,

освобожден от уголовной ответственности за совершение им общественно опасных деяний, подпадающих под признаки составов преступлений, предусмотренных ч.1 ст.126, п. «г» ч.2 ст.126, ч.2 ст. 309 УК РФ, в силу невменяемости на основании ст.21 УК РФ.

На основании п. «а» ч.1 ст.97, ч.4 ст.101 УК РФ Белову В.М. назначена принудительная мера медицинского характера в виде принудительного лечения в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях специализированного типа с интенсивным наблюдением.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Ярославского областного суда от 16 мая 2022 г. указанное постановление оставлено без изменения.

Согласно постановлению Белов В.М. совершил в состоянии невменяемости запрещенные уголовным законом деяния, предусмотренные ч.1 ст.126, п. «г» ч.2 ст.126, ч.2 ст.309 УК РФ, а именно: похищение человека; похищение человека, совершенное с применением предметов, используемых в качестве оружия; принуждение потерпевшего к даче ложных показаний, соединенное с шантажом, угрозой убийством.

В кассационной жалобе защитник Белова В.М. - адвокат Козионов М.В. выражает несогласие с состоявшимися судебными решениями, считает их незаконными и необоснованными.

Считает недоказанным факт совершения Беловым В.М. общественно опасных деяний, подпадающих под признаки составов преступлений, предусмотренных п. «г» ч. 2 ст. 126, ч. 2 ст. 309 УК РФ. Указывает, что основным доказательством вины ФИО1 являются показания потерпевшей ФИО13, которая указала, что ФИО1 распылил ей в лицо газовый баллончик, затолкал в машину, отвез на съемную квартиру, где насильно удерживал, заставляя написать «примирительную»; показания других свидетелей обвинения – ФИО9, ФИО10, ФИО22H., ФИО11, ФИО12 – не являются прямыми доказательствами вины ФИО1, так как никто из перечисленных лиц не был очевидцем совершения ФИО1 каких-либо противоправных действий в отношении потерпевшей. Ссылается на показания свидетелей – сотрудников полиции ФИО19 и ФИО20, которые телесных повреждений у ФИО13, также как и газового баллончика, не видели, и на здоровье потерпевшая им не жаловалась; сама ФИО13 по приезде сотрудников полиции не сообщила им о совершении в отношении нее преступлений, а заявление она написала только на следующий день; ссылаясь на применение перцового баллончика, потерпевшая к врачу не обращалась и телесные повреждения у нее не зафиксированы.

Обращает внимание на наличие в материалах дела двух заключений экспертов: № от ДД.ММ.ГГГГ, №; утверждает, что они противоречат друг другу: в заключении от ДД.ММ.ГГГГ указано, что по своему психическому состоянию ФИО1 не может принимать участие в следственных действиях и судебном разбирательстве, выявленное у ФИО1 психическое расстройство связано с возможностью причинения им иного существенного вреда либо с опасностью для себя или окружающих лиц, а в заключении № указано, что психическое состояние ФИО1 позволяет проводить с ним процессуальные действия, участвовать в судебных заседаниях. Указывает, что с момента возбуждения уголовного дела и по настоящее время ФИО1 не предпринимал попыток суицида, причинить вред себе и окружающим. Утверждает, что ФИО1 заявил о симуляции симптомов заболевания, поскольку испугался тяжести наказания за совершение инкриминируемых ему преступлений; однако возможность симуляции ФИО1 экспертами не исследовалась, в заключениях отсутствуют соответствующие выводы. Отмечает, что ФИО1 является глубоко верующим человеком, получил церковное образование, читал соответствующую церковную литературу, поэтому мог ввести в заблуждение людей, которые такую литературу не читали. Полагает, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о назначении повторной экспертизы.

Отмечает, что ФИО1 на учете у психиатра с диагнозом «шизофрения» никогда не состоял, данный диагноз был установлен только в рамках расследования уголовного дела, до возбуждения уголовного дела он неоднократно проходил осмотры у психиатров, в частности при получении водительского удостоверения, а также при прохождении обучения в НОУ ДО Школа подготовки частных охранников и детективов «Ракурс»; диагностированное ФИО1 заболевание является врожденным и должно было бы быть диагностировано гораздо раньше, однако такого не случилось, данная болезнь передается по наследству, однако никто из родственников ФИО1 никаким схожим заболеванием никогда не страдал и не состоял на учете у психиатров. Считает, что суд, не обладая специальными познаниями, незаконно привел в судебном решении выводы о наличии у ФИО1 особенностей в поведении.

Просит состоявшиеся судебные решения отменить и направить дело на новое рассмотрение.

В письменных возражениях на кассационную жалобу государственный обвинитель по делу ФИО14 выражает несогласие с приведенными в ней доводами, считает состоявшиеся судебные решения законными и обоснованными, просит оставить их без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Изучив доводы кассационной жалобы, письменных возражений на нее, материалы уголовного дела, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Таких нарушений по настоящему уголовному делу не допущено.

Вывод суда первой инстанции о совершении ФИО1 общественно опасных деяний, подпадающих под признаки составов преступлений, предусмотренных ч.1 ст.126, п. «г» ч.2 ст.126, ч.2 ст.309 УК РФ, основан на исследованных в судебном заседании доказательствах, проверенных и получивших надлежащую оценку в соответствии с требованиями ст. 87, 88 УПК РФ.

Так, потерпевшая ФИО13 подробно рассказала об обстоятельствах знакомства с ФИО1, о том, что со временем он начал проявлять к ней агрессию, учинять ссоры; ДД.ММ.ГГГГг. ФИО1 предложил довезти ее до работы, но когда она села к нему в автомобиль, он заблокировал двери, вывез ее из <адрес> в Череповец, а затем в <адрес>, по дороге показывал нож, не позволял покинуть автомобиль; по данному факту в отношении ФИО1 было возбуждено уголовное дело, однако он продолжил ее преследовать, скандалил, вел себя агрессивно, требовал написать заявление о примирении, сообщить, что преступления он не совершал, в противном случае угрожал привлечь ее к ответственности за нарушение установленных органом следствия запрета на встречи с ним; ДД.ММ.ГГГГг. на остановке общественного транспорта ФИО1 распылил ей в глаза газ из баллончика, затолкал в свою машину, заблокировал двери, отвез в квартиру, где угрожал убийством, изнасилованием, вновь заставлял писать расписку о примирении для прекращения в отношении него уголовного дела и сообщить, что преступления он не совершал, и о том, что претензий к ФИО23 она не имеет.

Вопреки доводам кассационной жалобы, суд первой инстанции, как того и требуют положения ст. 87 УПК РФ, сопоставил показания ФИО13 с показаниями свидетелей ФИО10, ФИО9, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО12, ФИО19, ФИО20, ФИО18, письменными источниками доказательств и изложил в постановлении мотивы, по которым признал достоверными одни доказательства и отверг другие.

Каких-либо неясностей или противоречий в содержании приведенных в постановлении доказательств, которые бы порождали сомнения в совершении ФИО1 указанных общественно опасных деяний и требовали бы истолкования их в его пользу, не имеется.

Все обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии с ч.2 ст. 434 УПК РФ, судом установлены полно и объективно.

Вопреки доводам кассационной жалобы, оснований не доверять показаниям потерпевшей, свидетелей у суда первой инстанции не имелось, поскольку эти показания согласуются, как между собой, так и с письменными источниками доказательств. Каких-либо объективных данных о заинтересованности потерпевшей и свидетелей в исходе дела и оговоре ФИО1 судом не установлено и в материалах дела не содержится, а выдвинутые стороной защиты различные версии о наличии у ФИО13 оснований для оговора ФИО1 получили надлежащую оценку суда как несостоятельные.

Поскольку выводы суда первой инстанции основаны на совокупности исследованных доказательств, как того требуют правила ст. 88 УПК РФ, а не отдельных из них, приведенные защитником аргументы об отсутствии очевидцев противоправных действий ФИО1 и субъективная оценка показаний потерпевшей и свидетелей являются неубедительными.

Оценку автором жалобы показаний полицейских ФИО19 и ФИО20, как опровергающих показания потерпевшей, судебная коллегия также считает несостоятельной. Факт отсутствия в квартире, в которой ФИО1 удерживал ФИО13, следов крови и борьбы, а также видимых телесных повреждений у последней, о чем дали показания полицейские ФИО19 и ФИО20, прибывшие на место происшествия, не давал суду первой инстанции оснований подвергать сомнению достоверность показаний потерпевшей.

Напротив, из показаний свидетеля ФИО19 следует, что ФИО13 сразу пояснила о том, что в квартире она находится не по своей воле, ФИО1 подкараулил её, насильно затащил в автомобиль, угрожал убить и привез в данную квартиру.

Свидетель же ФИО20 – помощник УУП МУ МВД России «Рыбинское» признал факт того, что в силу небольшого опыта и неумения оценивать противоправные действия не отреагировал на полученную от ФИО13 информацию, содержание которой он не запомнил, хотя он допускает, что потерпевшая сообщала ему о совершении ФИО1 преступления, однако он решил, что происходящее в квартире ни что иное, как бытовой скандал.

Из показаний ФИО13 судом первой инстанции установлено и то, что прочитать текст изготовленного ФИО20 объяснения она не смогла, поскольку у нее болели глаза после применения ФИО1 газового баллончика, однако потом выяснилось, что в этих объяснениях была зафиксирована не соответствующая действительности информация о том, что в квартире у ФИО1 она находилась добровольно.

Кроме того, из установленных судом фактических обстоятельств следует, что ФИО19 и ФИО20 прибыли в арендованную ФИО1 квартиру после того, как была получена информация от дежурного отдела полиции о насильном удержании в ней женщины, что согласуется с показаниями ФИО13 о том, что ей удалось сообщить о противоправных действиях ФИО1 в полицию только тогда, когда он вышел из квартиры, а она заперла дверь.

При таких обстоятельствах оснований подвергать критике всесторонность и полноту проверки и оценки судом первой инстанции показаний ФИО19 и ФИО20, с одной стороны, и потерпевшей ФИО13, с другой, у суда кассационной инстанции не имеется.

Тот факт, что газовый баллончик обнаружен не был, не ставит под сомнение показания ФИО13 о его применении ФИО1

При этом судебная коллегия отмечает, что распыление газа в глаза несомненно создавало реальную опасность для зрения ФИО13, могло повлечь его утрату либо ухудшение и, как следствие, причинение различной степени тяжести вреда здоровью потерпевшей, а ненаступление этих последствий не исключает необходимости оценки использованного ФИО1 при совершении запрещенного уголовным законом общественно опасного деяния предмета – газового баллончика – как обладающего свойствами, позволяющими причинить вред здоровью.

Делая вывод о совершении ФИО1 общественно опасного деяния, подпадающего под признаки преступления, предусмотренного ч.2 ст. 309 УК РФ, суд первой инстанции справедливо исходил из того, что принуждение ФИО13 к даче ложных показаний, соединенное с шантажом, угрозой убийством выразилось в предъявлении ФИО1 требований сообщить следствию ложные сведения о том, что преступления ДД.ММ.ГГГГг. в отношении ФИО13 он не совершал, о чем она должна написать расписку, указав о примирении с ним и отсутствии к нему каких-либо претензий. В противном случае ФИО1 угрожал распространить сведения, влекущие для ФИО13 неблагоприятные юридические последствия ввиду нарушения ею установленного органом предварительного следствия запрета на общение с ним как с обвиняемым по уголовному делу, а также ФИО1 угрожал убийством, имитируя процесс удушения ФИО13

Суд кассационной инстанции отмечает, что из оглашенных в судебном заседании показаний потерпевшей, данных ею в ходе предварительного следствия, судом первой инстанции установлено, что требования ФИО1 не сводились исключительно к понуждению ФИО13 к примирению, как таковому, и написанию соответствующего заявления, а заключались в её понуждении к сообщению заведомо ложных сведений следователю об отсутствии события преступления ДД.ММ.ГГГГг. (протокол судебного заседания т.4 л.д. 180 оборот; протокол допроса от ДД.ММ.ГГГГг. т. 2 л.д. 213 последний абзац).

С учетом изложенного у судебной коллегии не возникает сомнений в обоснованности оценки судом первой инстанции совершенных ФИО1 запрещенных уголовным законом общественно опасных деяний, подпадающих под признаки преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 126, п. «г» ч.2 ст. 126, ч.2 ст. 309 УК РФ.

Также следует констатировать, что принятое судом решение об освобождении ФИО1 от уголовной ответственности и применении к нему принудительной меры медицинского характера является обоснованным.

Согласно заключению комиссии экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 в момент совершения инкриминируемых ему деяний, а также на момент проведения экспертизы страдал и страдает хроническим психическим расстройством в форме параноидной шизофрении, непрерывный тип течения, по психическому состоянию он не мог и не может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими; выявленное у ФИО1 психическое расстройство связано с возможностью причинения им иного существенного вреда либо с опасностью для себя или окружающих лиц; как обнаруживающий хроническое психическое расстройство в форме параноидной шизофрении, с учетом характера и повторности правонарушения, галлюцинаторно-бредовой симптоматики, грубого нарушения критических способностей, ФИО1 представляет особую социальную опасность, нуждается в применении принудительных мер медицинского характера с направлением на принудительное лечение в психиатрический стационар специализированного типа с интенсивным наблюдением.

Суд пришел к обоснованному выводу о том, что судебно-психиатрическая экспертиза была назначена и проведена в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и Федерального закона РФ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», выводы комиссии квалифицированных экспертов - психиатров, имеющих большой стаж работы по специальности, мотивированы в заключении и не противоречат другими имеющимся в деле данным о психическом состоянии и поведении ФИО1

Судом первой инстанции выводам экспертов дана надлежащая оценка, а утверждение стороны защиты о симуляции ФИО1 психического заболевания судом проверено и своего подтверждения не нашло.

Ссылка стороны защиты на наличие у ФИО1 водительского удостоверения, прохождение им обучения в школе охранников и частных детективов выводов суда первой инстанции не опровергает. Очевидно, что всесторонность, глубина исследованных вопросов, научная обоснованность применяемых методик при проведении комиссионной судебно-психиатрической экспертизы, компетентность судебных экспертов позволяли более объективно установить реальное психическое состояние ФИО1 и выявить наличие у него психического расстройства, нежели чем при проведении медицинских осмотров для получения им права заниматься определенной деятельностью, в ходе которых действующим законодательством не предусмотрено проведения экспертных исследований с использованием специальных знаний в области психиатрии. При этом судебная коллегия отмечает, что в силу императивного предписания п. 3 ч.1 ст. 196 УПК РФ для установления психического состояния подозреваемого, обвиняемого, когда возникает сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве, в том числе его нуждаемости в лечении в стационарных условиях, обязательно производство судебной экспертизы.

Суждения стороны защиты о том, что выявленное у ФИО1 психическое расстройство передается по наследству, а его родственники им не страдают, судебная коллегия считает неубедительными. При проведении исследования экспертами установлено, что бабушка ФИО1 по отцовской линии лечилась у психиатра и со слов самого ФИО1 «ее считали шизофреником» (т.2 л.д. 164 оборот). Располагали эксперты и сведениями о том, что ранее ФИО1 подвергался госпитализации в психиатрический стационар.

Кроме того по результатам проведенного в соответствии с п.2 ст. 435 УПК РФ и п.2 ст. 13.1 Закона РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» освидетельствования ФИО1 комиссия врачей-психиатров в заключении № от ДД.ММ.ГГГГг. констатировала, что психическое состояние ФИО1 остается неустойчивым, у него выявляются стойкие нарушения в эмоционально-волевой сфере, нарушения мышления, а также грубые нарушения критико-прогностических функций; значительного улучшения психического состояния за время лечения не наступило; по своему психическому состоянию ФИО1 продолжает нуждаться в лечении в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях, специализированного типа с интенсивным наблюдением.

Довод кассационной жалобы о наличии в выводах экспертов противоречий судебная коллегия находит несостоятельным. При оказании ФИО1 психиатрической помощи уже после проведения экспертизы ДД.ММ.ГГГГг. сомнений в выводах врачей-психиатров, приведенных в заключении от ДД.ММ.ГГГГг. по итогам освидетельствования ФИО1, не возникает и их выводы нельзя признать противоречащими выводам экспертов, изложенным в заключении от ДД.ММ.ГГГГ<адрес> того, суждения экспертов и врачей-психиатров о способности ФИО1 по своему психическому состоянию участвовать в следственных действиях и в судебном разбирательстве либо об отсутствии таковой на решение о применении к нему принудительной меры медицинского характера не влияют. Юридически значимым для суда при вынесении итогового решения являлось то обстоятельство, что значительного улучшения психического состояния у ФИО1 после проведения стационарной судебно-психиатрической экспертизы (заключение № от ДД.ММ.ГГГГ) и его лечения не наступило и по своему психическому состоянию он, как страдающий хроническим психическим расстройством в форме параноидной шизофрении, связанным с возможностью причинения им существенного вреда либо с опасностью для себя или окружающих лиц, продолжает нуждаться в лечении в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях, специализированного типа с интенсивным наблюдением, о чем указала комиссия экспертов в заключении от ДД.ММ.ГГГГг.

Суд кассационной инстанции отмечает и то, что принудительные меры медицинского характера по своей сути не являются уголовным наказанием, а имеют своей целью улучшение психического состояния ФИО1, предупреждение совершения им новых деяний, предусмотренных статьями Особенной части УК РФ.

При этом уголовным законом предусмотрен порядок продления, изменения и прекращения применения принудительной меры медицинского характера и лицо, которому она назначена, подлежит освидетельствованию комиссией врачей-психиатров не реже одного раза в шесть месяцев для решения вопроса о наличии оснований для внесения представления в суд о прекращении применения или об изменении такой меры.

Вопреки суждениям стороны защиты, из протоколов судебных заседаний видно, что судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст. 273 - 291 УПК РФ. Суд первой инстанции, сохраняя объективность и беспристрастность, обеспечил полное равноправие сторон, принял все меры по реализации принципа состязательности, создал все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Ходатайства сторон, в том числе и о назначении повторной судебной психиатрической экспертизы (т. 4 л.д. 182), разрешены судом в предусмотренном уголовно-процессуальным законом порядке, в соответствии с требованиями ст. 271 УПК РФ и по ним приняты мотивированные решения.

Проверка правовых оснований нахождения ФИО1 в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях специализированного типа, до вынесения обжалуемого постановления в предмет судебного разбирательства не входила. В этой связи соответствующие доводы ФИО7, приведенные ею в судебном заседании суда кассационной инстанции, законность и обоснованность постановления Рыбинского городского суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ не опровергают.

Субъективная оценка исследованных в судебном заседании доказательств и установленных судом фактических обстоятельств, которую приводит адвокат в кассационной жалобе, не указывает на основания для отмены состоявшихся судебных решений в кассационном порядке.

При пересмотре судебных решений в порядке главы 47.1 УПК РФ суд кассационной инстанции не переоценивает какие-либо доказательства, а проверяет в процессе кассационного производства правильность толкования и применения нижестоящими судебными инстанциями норм материального и процессуального права.

Согласно ч. 1 ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

В соответствии с принципом свободы оценки доказательств, закрепленным в ст. 17 УПК РФ, судья оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

Суд кассационной инстанции полагает, что вышеприведённые требования уголовно-процессуального закона судом первой инстанции при вынесении обжалуемого постановления в отношении Белова В.М. выполнены в полной мере. Доводы стороны защиты получили надлежащую оценку суда с приведением в постановлении мотивов, по которым они признаны несостоятельными, а затем аналогичные доводы были проверены и судом апелляционной инстанции.

Вид принудительной меры медицинского характера, подлежащей применению к Белову В.М., избран судом с учетом заключения экспертов и в полном соответствии с положениями п. «г» ч.1 ст. 99, ч.4 ст. 101 УК РФ.

Вопреки утверждению адвоката суд апелляционной инстанции проверку законности и обоснованности постановления от 24 февраля 2022г. провел в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Доводы апелляционных жалоб, в том числе и те, которые продублированы в кассационной жалобе, были проанализированы и получили надлежащую оценку в описательно-мотивировочной части апелляционного определения, в полной мере отвечающем требованиям ч.4 ст. 7, ст. 389.20, 389.28 УПК РФ.

Учитывая изложенное, поскольку существенных нарушений уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, судами первой и апелляционной инстанций допущено не было, оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены или изменения состоявшихся судебных решений не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 401.13, 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

постановление Рыбинского городского суда Ярославской области от 24 февраля 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Ярославского областного суда от 16 мая 2022 г. в отношении ФИО24 оставить без изменения, кассационную жалобу защитника – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: