Решение от 01.07.2019 по делу № 2-50/2019 от 18.05.2018

Дело №2-50/2019

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

7 августа 2019 года

Свердловский районный суд г. Костромы в составе:

председательствующего судьи Морева Е.А.,

при секретаре Бебешко П.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Симчишина Константина Григорьевича к ООО «Новоуренгойская буровая компания» о взыскании пособия по временной нетрудоспособности и компенсации морального вреда,

у с т а н о в и л:

Симчишин К.Г. обратился в суд с указанным иском, указывая, что 14.01.2014 года устроился на работу по трудовому договору оператором котельной в ООО «НУБК», расположенное в г. Новый Уренгой Ямало-Ненецкого автономного округа. Оформлением трудовых отношений с истцом занимался главный энергетик предприятия Мазилин А. Они в устной форме обговорили условия труда и размер зарплаты - 80000 рублей в месяц. Симчишин К.Г. один день проработал на базе в г. Новый Уренгой, а 16.01.2014 г. в 22 часа с другими рабочими выехал на куст месторождения Красноярского края. Перед выездом истец обратился к Мазилину А. с просьбой о выдаче ему спецодежды, но ему было отказано, так как он не прошел испытательный срок. Вместе с другими рабочими истец доехал на вахтовой машине до п. Тазовский в кирзовых сапогах. Ехали 10 часов в холодной «вахтовке» при температуре 57 градусов мороза. В п. Тазовский 17.01.2014 г. вахту пересадили на вертолёт (в нем было так же холодно), и полетели на буровую Горчинского месторождения Красноярского края. Прилетев на буровую, рабочим пришлось сначала раскопать, а затем завести рабочие дизели. На это ушло еще 3 часа. После чего Симчишин К.Г. начал отогреваться. Правая нога немного отошла, а левая так и не отогрелась, он ее не чувствовал. Истец позвонил Мазилину А., и объяснил, что обморозил ноги. В связи с чем Мазилин А. дал согласие на возвращение истца. 20.01.2014 года он вернулся на базу. По прибытию Мазилин А. отвел Симчишина К.Г. к врачу, который осмотрел его и сказал, что не сможет оказать должной медицинской помощи и направил его в ЦРБ с диагнозом - обморожение левой стопы. Симчишин К.Г. поехал в г. Новый Уренгой для лечения. Мазилин А. просил истца не подставлять организацию ООО «НУБК», сказать, что он получил обморожение в городе, а не на рабочем месте и не оформлять больничный лист. При этом Мазилин А. заверил, что ему выплатят денежные средства за все время болезни без оформления больничного листа исходя из ранее оговоренного размера заработной платы по 80000 рублей в месяц. Истец стал официально проходить лечение в больнице г. Новый Уренгой. Больничный лист был оформлен с 21.01.2014 г. по 03.02.2014 года. Потом руководство предприятия решило отправить его лечиться домой. 04.02.2014 года он вылетел самолетом. Билет на самолет рейсом Новый Уренгой - Москва приобрел представитель ООО «НУБК» (имеется копия электронного билета). Кроме того ему было выдано 15000 рублей на проезд и лечение. По прибытии в г. Кострому истец продолжил амбулаторное лечение. Был открыт больничный лист. 17.03.2014 года ответчик прислал истцу на карточку 13500 рублей (пояснили на лекарства). 18.03.2014 года истец по телефону обсудил с Мазилиным А. оплату больничных листов. В дальнейшем ему позвонил бухгалтер ООО «НУБК», с которым они в телефонном разговоре договорились, что после получения бухгалтерией оригиналов больничных листов, они будут оплачены. Истец выслал больничные листы, которые были получены ответчиком 25.04.2014 года. Однако бухгалтерия, отказала в оплате больничных листов, сославшись на разъяснение юриста об отсутствии у истца права на оплату периода временной нетрудоспособности. Полагает, что поскольку заболевание получено им при выполнении трудовых обязанностей ответчик обязан оплатить, предоставленные им больничные листы. Симчишин К.Г. проходил лечение с 21.01.2014 года по 19.05.2014 года. Кроме того, истец испытал физические и нравственные страдания, до сих пор он ощущает чувство страха перед холодом, тяжесть в ногах, переживание за дальнейшее самочувствие, продолжает лечение. Просил взыскать с ООО «Новоуренгойская Буровая Компания» пособие по временной нетрудоспособности за период с 21.01.2014 г. по 19.05.2014 г. в размере 277 367 руб. и компенсацию морального вреда в размере 250000 руб.

В судебном заседании Симчишин К.Г. исковые требования поддержал по основаниям, изложенным в иске.

Представители ответчика по доверенности Захарова С.В., Матвиенко Я.Л. исковые требования не признали, полагали, что истцом не доказано наличие факта трудовых отношений с ответчиком, а также получение травмы именно в период исполнения трудовых обязанностей на рабочем месте, в связи с чем оснований для взыскания пособия по временной нетрудоспособности и компенсации морального вреда не имеется.

Представитель третьего лица ГУ – Костромского регионального отделения Фонда социального страхования РФ по доверенности Блинов А.С. разрешение требований оставил на усмотрение суда, пояснил, что в случае официального трудоустройства пособие по временной нетрудоспособности выплачивается работодателем по месту работы (страхователем). В дальнейшем фонд при наличии со стороны работодателя отчислений страховых взносов на обязательное социальное страхование на случай временной нетрудоспособности в отношении указанного работника уменьшает размер таких отчислений на сумму пособия.

Третье лицо ГУ - Региональное отделение Фонда социального страхования РФ по Ямало-Ненецкому автономному округу своего представителя в судебное заседание не направили, поступило ходатайство о рассмотрении дела в их отсутствие.

Представитель третьего лица Государственной инспекции труда по Костромской области в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом.

Выслушав стороны, показания свидетелей, заключение прокурора, исследовав материалы дела, суд приходит к следующим выводам.

При разрешении настоящих требований подлежат выяснению такие вопросы как наличие трудовых отношений между ответчиком и истцом на момент получения последним травмы, а также причинение вреда здоровью истца именно по вине работодателя в период исполнения им своих должностных обязанностей.

Трудовые отношения - отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы), подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором (ст. 15 ТК РФ).

В силу ч.1 ст.16 ТК РФ трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с настоящим Кодексом.

В соответствии с ч. 3 ст. 16 ТК РФ трудовые отношения между работником и работодателем возникают также на основании фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя в случае, если трудовой договор не был надлежащим образом оформлен.

Данная норма Трудового кодекса Российской Федерации направлена на обеспечение баланса конституционных прав и свобод сторон трудового договора, а также надлежащей защиты прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, что согласуется с основными целями правового регулирования труда в Российской Федерации как социальном правовом государстве (часть 1 статьи 1, статьи 2, 7 Конституции Российской Федерации).

Согласно ч. 2 ст. 67 ТК РФ трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его представителя. При фактическом допущении работника к работе работодатель обязан оформить с ним трудовой договор в письменной форме не позднее трех дней со дня фактического допущения к работе.

Как следует из разъяснений, содержащихся в абзаце 3 пункта 8 и в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным и работодатель (или его уполномоченный представитель) обязан не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме (часть вторая статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации).

При этом следует иметь в виду, что представителем работодателя в указанном случае является лицо, которое в соответствии с законом, иными нормативными правовыми актами, учредительными документами юридического лица (организации) либо локальными нормативными актами или в силу заключенного с этим лицом трудового договора наделено полномочиями по найму работников, поскольку именно в этом случае при фактическом допущении работника к работе с ведома или по поручению такого лица возникают трудовые отношения (статья 16 ТК РФ) и на работодателя может быть возложена обязанность оформить трудовой договор с этим работником надлежащим образом.

Исходя из совокупного толкования норм трудового права, содержащихся в названных статьях Кодекса следует, что к характерным признакам трудового правоотношения относятся: личный характер прав и обязанностей работника; обязанность работника выполнять определенную, заранее обусловленную трудовую функцию; подчинение работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда; возмездный характер (оплата производится за труд).

Наличие трудовых отношений может быть подтверждено ссылками на любые доказательства, указывающие на конкретную профессию, специальность, вид поручаемой работы, поскольку работник в связи с его зависимым правовым положением не может нести ответственность за действия работодателя, на котором на основании прямого указания закона лежит обязанность по своевременному и надлежащему оформлению трудовых отношений (ст. 68 ТК РФ).

Таким образом, при разрешении исковых требований о взыскании пособия по временной нетрудоспособности за период с 21 января 2014 года по 19 мая 2014 года и взыскании компенсации морального вреда необходимо установить наличие в указанный период сложившихся трудовых отношений между истцом и ответчиком.

При этом для разрешения вышеуказанного вопроса необходимо установление таких юридически значимых обстоятельств как наличие факта допущения работника к работе и согласие работодателя на выполнение работником трудовых функций в интересах юридического лица (работодателя).

Истец в подтверждение наличия между ним и ответчиком фактических трудовых отношений в спорный период представил ряд документов, которые как следует из его объяснений, были ему выданы представителем работодателя при оформлении трудовых отношений.

Так, истцу была выдана личная карточка инструктажа ООО «Новоуренгойская Буровая Компания» из которой следует, что истец 14 января 2014 года прошел вводный инструктаж по охране труда, что было удостоверено подписью инженера ООТ и ПБ Ермаченко Н.В. (т.1 л.д. 4). Факт нахождения Ермаченко Н.В. в трудовых отношениях с ООО «НУБК» как и наличие его подписи в документе представителем ответчика в судебном заседании не оспаривалось.

Согласно распоряжению от 14 января 2014 года «Об организации производственного обучения безопасным методом, приемам труда и стажировки работника» принято решение о проведении с истцом Симчишиным Константином Григорьевичем стажировки в объеме программы производственного обучения безопасным методам и приемам труда с 14.01.2014 года по 27.01.2014 года (т.1 л.д. 5). Распоряжение не содержит каких-либо подписей и печатей, (за исключением подписи истца). Вместе с тем представляется маловероятным, чтобы данный документ, имеющий специфическое содержание, направленное на оформление трудовых отношений с работником мог быть получен истцом не иначе, как только от представителя работодателя.

Из удостоверения от 27.01.2014 года №6, выданного ООО «Новоуренгойская буровая компания» следует, что с Симчишиным К.Г. проведена проверка знаний требований охраны труда и промышленной безопасности (т.1 л.д.6). В качестве основания выдачи удостоверении в нем имеется ссылка на протокол заседания комиссии по проверке знаний требований охраны труда и промышленной безопасности №9. Удостоверение содержит подписи сотрудников организации и печати ООО «НУБК». Выдача удостоверения на будущее не исключает его оформление в период указанный истцом, поскольку по состоянию на 27 января 2014 года истец уже находился на лечении.

ООО «Новоуренгойская буровая компания» истцу также было выдано удостоверение от 16.01.2014 года №229, согласно которому Симчишин К.Г. допущен к работе в электроустановках в качестве электротехнологического персонала. Указанное удостоверение также содержит, сведения о проведении 16 января 2014 года первичной проверки знаний нормативных документов у Симчишина К.Г. Удостоверение также содержит подписи и печати ответчика (т.1 л.д.119).

Истцом представлено командировочное удостоверение №3413091532 от 16.01.2014 года, выданное ООО «НУБК», в соответствии с которым Симчишин К.Г. направляется в командировку в п.Газ-Сале для производства работ с 16.01.2014 года по 28.02.2014 года, выбыл из г. Новый Уренгой 16.01.2014 года. Командировочное удостоверение подписано техником ЦИТС ООО «НУБК» ФИО9 и заверено печатью ООО «НУБК» (т.1 л.д.8).

При этом суд отмечает, что во всех указанных документах профессия истца указана как оператор котельной, а в качестве места работы обозначено ООО «НУБК».

Стороной ответчика факт наличия трудовых отношений между лицами, подписавшими данные документы, в качестве представителей работодателя, и ООО «НУБК» не оспаривались. Доказательств опровергающих подлинность данных документов суду не представлено.

Представитель ответчика в судебном заседании ссылался на то, что ООО «НУБК» выполняет работы в рамках договоров подряда на разработку месторождений полезных ископаемых (газо- и нефтеносных месторождений). По требованию заказчики доступ на территорию объекта, где производятся работы, обеспечивается посредством строгого пропускного режима. Заказчик работ осуществляет контроль за исполнением данного требования. Ссылаясь на эти обстоятельства, представитель ответчика полагал, что истец не мог попасть на данный объект, поскольку не состоял в трудовых отношениях с ООО «НУБК». Между тем эти выводы опровергаются представленными в материалы дела, в том числе стороной ответчика, доказательствами.

1 января 2014 года между ООО «Тагульское» и ООО «НУБК» был заключен договор № 7520014/0007Д на выполнение работ по строительству поисковой скважины №4 Горчинского лицензионного участка, в котором ответчик указан как «подрядчик» (т.2 л.д. 120).

Пунктом 2.9 договора предусмотрено, что подрядчик обеспечивает безопасные условия труда, периодически проводит надлежащий инструктаж всего персонала подрядчика по обеспечению безопасных и надлежащих условий работ в целях предотвращения травматизма. Персонал подрядчика должен иметь при себе пропуск на территорию работ.

Приложением к договору является Стандарт, регулирующий вопросы пропускного режима на территории производственных и иных объектов, в соответствии с которым доступ на территорию заказчика (месторождения) осуществляется только по пропускам формы и образцы которых установлены Стандартом (т.2. л.д. 127).

Как следует из информации, представленной по запросу суда ООО «Тагульское», Симчишину К.Г. оформлялся пропуск от 16.01.2014 года (дата заявки 15.01.2014 года) №224883 на территорию Горчинского лицензионного участка №4 сроком действия до 31.12.2014 года, как сотруднику подрядной организации ООО «НУБК», должность истца указана как оператором котельной (т.2 л.д. 235 – 261).

При этом согласно личной карточке Симчишина К.Г. пропуск истцу выдан на основании договора с ООО «НУБК» №1711313/2312Д. Вместе с тем следует полагать, что вышеуказанный Стандарт, регламентирующий пропускной режим на территорию заказчика работ является типовым и обязательным приложением ко всем договорам на выполнение работ. На это указывал в судебном заседании и представитель ответчика.

Из медицинских документов Симчишина К.Г. также следует, что первоначально он обратился за медицинской помощью в МУЗ «Центральная районная больница» г. Новый Уренгой 21 января 2014 года. Истцу был поставлен диагноз «обморожение левой стопы 2-ой степени. По прибытии домой проходил курс лечения в медицинских учреждениях, расположенных на территории г.Костромы. Эти документы также содержат сведения о получении истцом травмы 17 января 2014 года при исполнении трудовых обязанностей в качестве работника ООО «НУБК».

Истец в связи с полученной травмой проходил курс лечения с 21.01.2014 года по 03.02.2014 года в ГБУЗ ЯНАО НЦГБ; с 10.02.2014 года по 12.03.2014 года, с 13.03.2014 года по 26.03.2014 года, с 05.04.2014 года по 25.04.2014 года, с 26.04.2014 года по 19.05.2014 года в ОГБУЗ «Городская больница г. Костромы». Данные обстоятельства подтверждаются представленными в материалы дела листками нетрудоспособности: от 21.01.2014 года № 103718850081, от 10.02.2014 года №078863235812, от 13.03.2014 года № 121735893452, от 05.04.2014 года №067381705997, от 25.04.2014 года №078872360831.

Как следует из заключения комплексной судебно-медицинской экспертизы у Симчишина К.Г. имеются следующие телесные повреждения: травма левой нижней конечности в виде обморожения левой стопы 2 степени, получение данной травмы возможно при обстоятельствах, указанных Симчишиным К.Г., а именно 17.01.2014 года при нахождении в кирзовых сапогах длительное время при температуре окружающего воздуха минус 57 градусов. Данная травма опасности для жизни не имела, не повлекла стойкой утраты общей трудоспособности, а повлекла длительное расстройство здоровья на срок свыше 21 дня и по данным критериям причинила средней тяжести вред здоровья.

В соответствии с ч. ч. 3 и 4 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

При оценке экспертного заключения, суд исходит из того, что данное доказательство соответствует критериям относимости, допустимости и достоверности, отвечает требованиям, установленным ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения, имеют высшее специальное образование, лично не заинтересованы в исходе дела. Выводы экспертов мотивированы, основаны на материалах гражданского дела и медицинских документах истца.

Выводы эксперта относительно обстоятельств получения травмы, согласуются с другими доказательствами по делу и объяснениями истца.

В материалы дела также представлена копия электронного билета на имя Симчишина К.Г. на авиарейс по маршруту Новый Уренгой – Москва на 5 февраля 2014 года. При этом как следует из билета, он оплачен ООО «НУБК».

Свидетели Склокин С.Ю. и Яковлев А.В. показали, что проживали вместе с Семчишиным К.Г. в одном общежитии в г. Новый Уренгой. Истец искал работу. Через некоторое время он сказал, что устроился на работу в ООО «НУБК». Через 3-4 дня он вернулся, у него были перевязаны ноги. Объяснил, что обморозил ноги, так как ему не выдали специальную одежду.

Оснований не доверять показаниям данных свидетелей у суда не имеется, поскольку какой-либо личной заинтересованности в разрешении настоящих исковых требований у них не имеется. При этом данные свидетели проживают на значительном расстоянии, как от места нахождения ответчика, так и места жительства истца. В какой-либо зависимости от участников судебного процесса не находятся.

В подтверждение своих доводов о перечислении ответчиком на его счет денежных средств истец представил выписку из лицевого счета №, согласно которой действительно 17 марта 2014 года имела место операция по перечислению денежных средств на счет истца в сумме 13 500 рублей (т.2 л.д. 167 – 168).

Поскольку законом не предусмотрено, что факт наличия трудовых отношений может подтверждаться только определенными доказательствами, суд при рассмотрении дела исходит из допустимости любых видов доказательств, указанных в ч. 1 ст. 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе письменных доказательств и свидетельских показаний.

В силу ч.1 ст.56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Разрешая заявленные требования суд оценивает, представленные в материалы дела доказательства, в том числе свидетельские показания по правилам ч. 1 ст. 67 ГПК РФ, т.е. по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Оценивая вышеизложенные доказательства, суд полагает установленным, что между сторонами сложились именно трудовые отношения, подразумевающие исполнение истцом трудовой функции вахтовым методом по профессии оператор котельной. При этом суд отмечает, что штатное расписание ответчика содержит сведения о наличии такой должности в ООО «НУБК» (т.2 л.д. 208).

Суд исходит из того, что работа истца носила длительный устойчивый, а не разовый характер. Для Семчишина К.Г, как работника, было определено конкретное рабочее место, была предусмотрена выплата заработной платы, которая не зависела от объема и характера работы.

При этом истец был принят на работу именно с ведома ответчика (работодателя), а именно его генерального директора Шимко Т.Я., поскольку не представляется возможным, чтобы сотрудниками ООО «НУБК» могло быть принято решение об оформлении вышеуказанных документов, а также допуске истца к работе без согласования с руководителем организации. Согласование кандидатуры работника не подразумевает обязательную личную встречу руководителя предприятия с ним.

Кроме того, порядок приема на работу посредством собеседования, проводимого главным энергетиком Мазилиным А.В. и дальнейшего согласования им кандидатуры работника с генеральным директором подтвердил будучи допрошенным в качестве свидетеля сам Мазилин А.В.

Указанные показания согласуются с объяснениями истца об обстоятельствах его приема на работу.

Таким образом, суд считает установленным, что на момент получения травмы в период времени с 14 по 21 января 2014 года истец исполнял трудовые обязанности по профессии оператор котельной в ООО «НУБК».

Само по себе отсутствие заявления о приеме на работу, трудового договора, при наличии иных допустимых доказательств, подтверждающих факт допуска истца к работе с ведома работодателя, и выполнение работником трудовых функций в интересах организации, не исключает возможности признания отношений трудовыми. Доказательств опровергающих выводы суда, ответчик не представил.

Неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений (ст. 19.1 ТК РФ).При вышеизложенных обстоятельствах полагать, что между сторонами сложились отношения в рамках гражданско-правового договора, не имеется.

Также нельзя признать состоятельными доводы ответчика о том, что истец мог быть допущен на разрабатываемое месторождение в качестве субподрядчика – директора ООО «ОбъемБлагоСтрой», поскольку доказательств наличия договорных отношений между указанными организациями не представлено. Кроме того, представляется маловероятным, чтобы организация, зарегистрированная по месту жительства истца, в штате которой состоял только Симчишин К.Г., не осуществляющая хозяйственной деятельности и не имеющая постоянного дохода, что следует из представленных налоговой инспекцией материалов, могла осуществлять какие-либо значимые строительные работы на месторождении природных ископаемых.

Кроме того личная карточка Симчишина К.Г. оформленная по заявке ответчика содержит сведения о его допуске на объект именно как работника, осуществляющего трудовую функцию.

При этом суд относится критически к показаниям сотрудников ООО «НУБК» ФИО14, ФИО9, ФИО15, поскольку они находятся в служебной зависимости от ответчика. Кроме того, данные свидетели однозначно не опровергали факт работы истца в ООО «НУБК», указывая лишь, что не помнят его.

В соответствии со ст. 3 Федерального закона от 24.07.1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» под несчастным случаем на производстве следует понимать событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору и в иных установленных настоящим Федеральным законом случаях как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

Суд также полагает, что истцом представлены достаточные доказательства, подтверждающие факт получения истцом травмы в виде обморожения левой стопы при указанных им обстоятельствах, а именно в период проезда к месту исполнения трудовой обязанности, а также нахождения на рабочем месте в районе строительства поисковой скважины, расположенной на Горчинском лицензионном участке №4. Данные обстоятельства, подтверждаются вышеуказанными письменными доказательствами и показаниями свидетелей Склокина С.Ю. и Яковлева А.В.

При этом суд учитывает, что бремя доказывания соблюдения норм трудового законодательства возложена на работодателя. Именно он должен доказать исполнение требований ст.ст. 212, 221 ТК РФ, путем представления документов, подтверждающих приобретение и выдачу за счет собственных средств специальной одежды, специальной обуви и других средств индивидуальной защиты, в соответствии с установленными нормами работникам, занятых на работах, выполняемых в особых температурных условиях или связанных с загрязнением.

Так, Нормами бесплатной выдачи работникам теплой специальной одежды и теплой специальной обуви по климатическим поясам, единым для всех отраслей экономики (кроме климатических районов, предусмотренных особо в Типовых отраслевых нормах бесплатной выдачи специальной одежды, специальной обуви и других средств индивидуальной защиты работникам морского транспорта; работникам гражданской авиации; работникам, осуществляющим наблюдения и работы по гидрометеорологическому режиму окружающей среды; постоянному и переменному составу учебных и спортивных организаций Российской оборонной спортивно-технической организации (РОСТО)), утвержденными Постановлением Минтруда РФ от 31.12.1997 № 70, Типовыми нормами бесплатной выдачи специальной одежды, специальной обуви и других средств индивидуальной защиты работникам нефтяной промышленности, занятым на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, а также на работах, выполняемых в особых температурных условиях или связанных с загрязнением, утвержденными приказом Минздравсоцразвития России от 09.12.2009 г. № 970н, а также иными типовыми нормами и правилами предусмотрена выдача специальной одежды и обуви, в том числе валенок, лицам, работающим в особых климатических условиям вне зависимости от занимаемой должности, в том числе операторам котельной, машинистам (кочегарам), осуществляющих бурение нефтяных скважин.

Однако доказательств выдачи специальной одежды, в том числе обуви ответчик суду не представил. Вместе с тем только ответчик как работодатель обладает такой информацией, поскольку законом на него возложена обязанность по надлежащему документальному оформлению выдачи специальных средств.

Суд отмечает, что в нарушение требований ст.ст. 227 - 231 ТК РФ ответчик не инициировал вопрос проведения расследования несчастного случая на производстве, не уведомил компетентные органы о нем, чем лишил истца возможности на защиту своих прав путем представления документов составленных по результатам проведения расследования.

Поскольку полученная истцом травма состоит в причинно-следственной связи с неправомерным исполнением ответчиком обязанности по выдаче специальных средств защиты, а именно теплой обуви, требования Симчишина К.Г. о взыскании компенсации морального вреда подлежат удовлетворению.

При этом вахтовый характер работы истца, который подразумевает круглосуточное нахождение на рабочем месте, исключает возможность получения им травмы при обстоятельствах не связанных с осуществлением трудовой функции.

Из показаний свидетелей Склокина С.Ю. и Яковлева А.В. ясно следует, что травма у истца возникла только после его трудоустройства и направления на месторождение. Об этом же говорят и медицинские документы, из которых следует, что первоначально в медицинское учреждение Симчишин К.Г. обратился после возвращения в г. Новый Уренгой 21 января 2014 года. При этом выводы, содержащиеся в судебно-медицинской экспертизе, указывают на возможность получения истцом травмы при указанных обстоятельствах.

В силу абзаца первого статьи 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Из ст. 22 ТК РФ следует, что работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены ТК РФ, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

В соответствии со ст. 237 ТК РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

В соответствии с п. 32 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 26.01.2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические и нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением ему причиненного имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от наличия вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред причинен источником повышенной опасности. При этом следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Пунктом 3 статьи 8 Федерального закона от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» установлено, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред (абз. 2 чт. 151 ГК РФ).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (статья 1101 ГК РФ).

Принимая во внимание вышеизложенное, учитывая установленный судом факт получения Симчишиным К.Г. травмы в результате несчастного случая на производстве при исполнении трудовых обязанностей по профессии «оператор котельной», повлекшей причинение средней тяжести вреда здоровью, степень, характер, длительность и тяжесть физических и нравственных страданий истца в связи с причинением вреда здоровью, выразившихся в том числе в испытываемой им физической боли от причиненных телесных повреждений, длительность лечения, индивидуальные особенностями истца, конкретные обстоятельства причинения увечья, степень вины работодателя, не обеспечившего выдачу истцу средств индивидуальной защиты и допустившего своим бездействием нарушение требований трудового законодательства, принимая во внимания обстоятельства получения травмы, суд приходит к выводу о том, что ответчик обязан возместить Симчишину К.Г. причиненный моральный вред, вызванный производственной травмой.

При этом судом также учитывается требования ст. 1083 ГК РФ, а также поведение истца, предшествующее получению им травмы, необходимость исполнения своих профессиональных обязанностей и законных требований работодателя, попытки истца обеспечить себя необходимой одеждой и обувью, удаленность местонахождения рабочего места истца от населенных пунктов.

С учетом вышеуказанных конкретных обстоятельств дела, требований разумности и справедливости размер компенсации морального вреда истцу Симчишину К.Г. суд определяет в размере 150 000 рублей.

В силу п. 1 ч. 1 ст. 9 Федерального закона от 16.07.1999 г. № 165-ФЗ «Об основах обязательного социального страхования» отношения по обязательному социальному страхованию возникают у страхователя (работодателя) - по всем видам обязательного социального страхования с момента заключения с работником трудового договора.

Согласно ст. 183 ТК РФ при временной нетрудоспособности работодатель выплачивает работнику пособие по временной нетрудоспособности в соответствии с федеральными законами. Размеры пособий по временной нетрудоспособности и условия их выплаты устанавливаются федеральными законами.

Правоотношения в системе обязательного социального страхования на случай временной нетрудоспособности, а также условия, размеры и порядок обеспечения пособиями по временной нетрудоспособности граждан, подлежащих обязательному социальному страхованию на случай временной нетрудоспособности регулируются Федеральным законом от 24.07.1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» и Федеральным законом от 29 декабря 2006 г. № 255-ФЗ «Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством». При этом суд полагает необходимым применить к спорным правоотношениям положения вышеуказанных нормативно-правовых документов в редакции, действовавшей на момент получения истцом травмы и возникновения у него права на получения пособия по временной нетрудоспособности.

Согласно ч. 1 ст. 8 Федерального закона «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ (далее - Федеральный закон № 125-ФЗ) обеспечение по страхованию осуществляется:

1) в виде пособия по временной нетрудоспособности, назначаемого в связи со страховым случаем и выплачиваемого за счет средств на обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний;

2) в виде страховых выплат:

единовременной страховой выплаты застрахованному либо лицам, имеющим право на получение такой выплаты в случае его смерти;

ежемесячных страховых выплат застрахованному либо лицам, имеющим право на получение таких выплат в случае его смерти;

3) в виде оплаты дополнительных расходов.

Согласно п. 1 ст. 15 указанного Федерального закона назначение и выплата застрахованному пособия по временной нетрудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием производятся в порядке, установленном законодательством Российской Федерации для назначения и выплаты пособий по временной нетрудоспособности по государственному социальному страхованию.

В соответствии с п. 2 ст. 1 Федерального закона № 255-ФЗ настоящий Федеральный закон не распространяется на отношения, связанные с обеспечением граждан пособиями по временной нетрудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, за исключением положений статей 12, 13, 14 и 15 настоящего Федерального закона, применяемых к указанным отношениям в части, не противоречащей Федеральному закону от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний».

Соответствующие разъяснения даны также в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 марта 2011 года № 2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» согласно которым за весь период временной нетрудоспособности застрахованного, начиная с первого дня до его выздоровления или установления стойкой утраты профессиональной трудоспособности за счет средств обязательного социального страхования выплачивается пособие по временной нетрудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием в размере 100 процентов его среднего заработка без каких-либо ограничений (подп. 1 п. 1 ст. 8, ст. 9 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ). Назначение, исчисление и выплата пособий по временной нетрудоспособности производится в соответствии со ст. ст. 12 - 15 Федерального закона от 29 декабря 2006 г. № 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством" в части, не противоречащей Федеральному закону от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 5 Федерального закона от 29 декабря 2006 года № 255-ФЗ «Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством» в случаях утраты трудоспособности вследствие заболевания или травмы застрахованные лица обеспечиваются пособием по временной нетрудоспособности.

Согласно ч. 1 ст. 5 Федерального закона №125-ФЗ обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний подлежат, в том числе, физические лица, выполняющие работу на основании трудового договора, заключенного со страхователем.

В силу ч. 1 ст. 7 Федерального закона № 125-ФЗ право застрахованных на обеспечение по страхованию возникает со дня наступления страхового случая.

Согласно ч. 1 ст. 13 Федерального закона № 255-ФЗ назначение и выплата пособий по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, ежемесячного пособия по уходу за ребенком осуществляются страхователем (работодателем) по месту работы (службы, иной деятельности) застрахованного лица (за исключением случаев, указанных в частях 3 и 4 настоящей статьи).

Как указывалось ранее из представленных в материалы дела листков нетрудоспособности, медицинских документов видно, что истец в период с 21.01.2014 года по 03.02.2014 года, с 10.02.2014 года по 12.03.2014 года, с 13.03.2014 года по 26.03.2014 года, с 05.04.2014 года по 25.04.2014 года, с 26.04.2014 года по 19.05.2014 года находился на лечении в связи с последствиями несчастного случая на производстве в медицинских учреждениях, расположенных в г. Новый Уренгой и г. Костроме.

Ответчиком не представлено доказательств того, что листки нетрудоспособности оплачивались, так как они не принимались.

Данные обстоятельства сторонами в судебном заседании не оспаривались, что также следует из представленного стороной ответчика расчета задолженности по пособию по временной нетрудоспособности.

При этом доказательств прекращения трудовых отношений между истцом и ответчиком в вышеуказанные периоды в судебном заседании не представлено.

С учетом изложенного суд находит требования истца о взыскании с ответчика задолженности по пособию по временной нетрудоспособности подлежащими удовлетворению.

Согласно ч.1 ст.9 Федерального закона от 24.07.1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» пособие по временной нетрудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием выплачивается за весь период временной нетрудоспособности застрахованного до его выздоровления или установления стойкой утраты профессиональной трудоспособности в размере 100 процентов его среднего заработка, исчисленного в соответствии с Федеральным законом от 29 декабря 2006 года № 255-ФЗ «Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством».

При определении размера подлежащего взысканию пособия по временной нетрудоспособности суд руководствуется положениями ч.1 ст.15 Федерального закона № 125-ФЗ, ч.7 ст. 14 № 255-ФЗ, п.п. 6, 11, 11(1), 15, 15(1), 15(3), 18 Положения об особенностях порядка исчисления пособий по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, ежемесячного пособия по уходу за ребенком гражданам, подлежащим обязательному социальному страхованию на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством, утвержденных постановлением Правительства РФ от 15.06.2007 г. № 375, которые определяют порядок и формулу расчета пособия по временной нетрудоспособности.

При этом суд принимает во внимание, что в 2013 – 2014 г.г., которые непосредственно предшествовали году наступления временной нетрудоспособности, истец имел средний месячный заработок ниже минимального размера оплаты труда. В связи с чем при расчете должен учитываться минимальный размер оплаты труда по состоянию на 1 января 2014 года – 5554 рубля. Судом также учитывается, что в соответствии со ст.ст. 146, 148 ТК РФ, постановлением Госкомтруда СССР, Секретариата ВЦСПС от 29.12.1964 г. № 611/35 и исходя из географического расположения ответчика на территории г. Новый Уренгой Ямало-ненецкого автономного округа при определении размера пособия подлежит применению районный коэффициент 1,7. При этом доводы ответчика о применении коэффициента 1,5 основаны на неправильном применении положений действующего законодательства, поскольку данный коэффициент применяется только в непроизводственных отраслях экономики.

Учитывая вышеизложенное с ответчика в пользу истца подлежит взысканию пособие по временной нетрудоспособности в размере 32283,68 руб. исходя из следующего расчета: (5 554 (минимальный размер оплаты труда) х 24 (мес.) /730 (дн.) х 1,7 (районный коэффициент) х 104 (количество дней нахождения на больничном).

В силу ст. 103 ГПК РФ с ответчика в доход местного бюджета подлежит взысканию государственная пошлина, исчисленная согласно ст. 333.19 НК РФ в размере 1468 рублей 51 копейка.

Руководствуясь ст. ст. 194-198, 233 ГПК РФ, суд,

решил:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░ «░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 32 283 ░░░░░ 68 ░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 150 000 ░░░░░░, ░ ░░░░░ 182 283 (░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░) ░░░░░ 68 ░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░ «░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 1 468 ░░░░░░ 51 ░░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░. ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░