Решение по делу № 33-5426/2018 от 11.04.2018

Судья: Бойко Л.А.                                                                                      гр. дело № 33-5426/2018

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

11 мая 2018 года                                                            г.о. Самара

Судебная коллегия по гражданским делам Самарского областного суда в составе:

председательствующего Занкиной Е.П.

судей Салдушкиной С.А., Пияковой Н.А.,

при секретаре Тимохиной Е.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе представителя Иванова А.В., Титова В.М. – адвоката Кучеренко Д.С. на решение Железнодорожного районного суда г. Самары от 08 февраля 2018 года, которым постановлено:

«Исковые требования Иванова А.В. и Титова В.М. о признании недействительной сделки – договора купли-продажи от 28.11.2016, заключенного между ФИО1 и Шерстневой Ю.А. жилого помещения – квартиры, расположенной по адресу <адрес>, применений последствий недействительности сделки – оставить без удовлетворения».

Заслушав доклад судьи Самарского областного суда Занкиной Е.П., объяснения представителя Иванова А.В., Титова В.М. – Кучеренко Д.С., представителя Шерстневой Ю.А. – Галушко С.В., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Иванов А.В., Титов В.М. обратились в суд с иском к Шерстневой Ю.А. о признании сделки купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, заключенной между ФИО1 и ответчиком недействительной и применении последствий недействительности сделки, ссылаясь на то, что истцы приходились внучатыми племянниками ФИО1., которая по завещанию от 17.12.2010 г. завещала им, в равных долях каждому, вышеуказанную квартиру, а также денежные вклады в рублях и в иностранной валюте. После смерти ФИО1., последовавшей ДД.ММ.ГГГГ., истцам стало известно, что право собственности на квартиру приобрела, ответчик по договору купли-продажи от 28.11.2016 г. Однако ФИО1 при жизни не выражала в какой-либо форме свое намерение продать квартиру. Истцы полагали указанную сделку недействительной, поскольку решением районного суда от 16.10.2017 г. ФИО1 была признана недееспособной, у нее в соответствии с судебно-психиатрической экспертизой обнаружены клинические признаки деменции с связи с новообразованием головного мозга. В этой связи на основании ст. 177 ГК РФ истцы просили признать недействительным договор купли-продажи от 28.11.2016 г., применив положения о последствиях недействительности сделки.

Судом постановлено вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе представитель истцов - адвокат Кучеренко Д.С. просит отменить решение суда, как принятое при неправильном определении обстоятельств, имеющих значения для дела и с нарушением норм материального и процессуального права, ссылаясь на то, что суд необоснованно не учел, что решением суда ФИО1 признана недееспособной, в связи с проведенной судебно-психиатрической экспертизой у нее были выявлены клинические признаки деменции с связи с новообразованием головного мозга. Судом не приняты во внимание факты, обозначенные в медицинской документации ФИО1 указывающие о возникновении у нее на фоне онкологического заболевания с множественными метастазами в головной мозг, отчетливого снижения интеллектуальной продуктивности, снижение памяти, нарушение пространственного ориентирования и социально-бытовой беспомощности. Допрошенные в судебном заседании специалисты, а также свидетели, подтвердили неспособность ФИО1 понимать значение своих действий или руководить ими, периодические нарушения у нее сознания, провалы в памяти и иные признаки психических отклонений. Указывает, что к заключению врачебной комиссии от 25.11.2016 г. следует отнестись критически, так как заключение получено в результате профосмотра и не может свидетельствовать о дееспособности ФИО1. Кроме того, считает, что судом незаконного отказано в проведении комплексной посмертной психолого-психиатрической экспертизы ФИО1. Судом допущены нарушения норм ст. ст. 166, 171, 177 ГК РФ.

В письменных возражениях представителем ответчика – Галушко С.В. указано на несостоятельность доводов апелляционной жалобы.

Представителем истцов - адвокатом Кучеренко Д.С. суду апелляционной инстанции заявлено ходатайство о переходе к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции и назначении по делу комплексной посмертной психолого-психиатрической экспертизы ФИО1.

    В заседании суда апелляционной инстанции представитель истцов - адвокат Кучеренко Д.С. доводы апелляционной жалобы поддержал, просил жалобу удовлетворить.

    Представитель ответчика - Галушко С.В. возражала относительно доводов апелляционной жалобы и назначения по делу комплексной посмертной психолого-психиатрической экспертизы, поддержала решение суда, просила оставить его без изменения.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, сведений о причинах неявки, ходатайств об отложении разбирательства дела и (или) о рассмотрении дела в их отсутствие, не представили, в связи с чем дело рассмотрено без их участия в порядке ст. ст. 48, 167, 327 ГПК РФ.

Разрешая заявленное представителем истцов ходатайство о переходе к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции и назначении по делу комплексной посмертной психолого-психиатрической экспертизы, судебная коллегия в соответствии со ст. ст. 79, 166 ГПК РФ полагает ходатайство не подлежащим удовлетворению, в связи с отсутствием правовых оснований.

Проверив материалы дела, заслушав объяснения представителей сторон, обсудив доводы жалобы и возражений, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

В силу п. 1 ст. 168 ГК РФ, сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

В соответствии с п. 1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Согласно п. 1 ст. 549 ГК РФ, по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество (статья 130).

В силу ст. 550 ГК РФ договор продажи недвижимости заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами (пункт 2 статьи 434).

На основании п. 1 ст. 160 ГК РФ сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

Согласно п. 1 ст. 551 ГК РФ переход права собственности на недвижимость по договору продажи недвижимости к покупателю подлежит государственной регистрации.

В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Таким образом, основание недействительности сделки, предусмотренное в указанной норме, связано с пороком воли, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле.

При этом порок воли при совершении сделок может быть обусловлен как отсутствием воли, так и неправильным формированием ее или несоответствием волеизъявления внутренней воле лица, заключающего сделку.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ФИО1 являлась собственником жилого помещения, - квартиры № по адресу: <адрес>, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права серии 63-АА № от 08.05.2003 г.

В указанной квартире ФИО1 не проживала и не была зарегистрирована, с 2009 г. сдавала в найм Шерстневой Ю.А.

ФИО1 проживала и была зарегистрирована в жилом помещении – квартире № по адресу: <адрес>.

На основании показаний допрошенных свидетелей, специалистов, а также письменных материалов дела: медицинских документов; документов регистрационного дела, установлено, что в 2009 г. ФИО1 проведено хирургическое лечение в соответствии с диагнозом «<данные изъяты>», после чего к врачу-онкологу за помощью она не обращалась. В 2016 г. в ходе обследования у ФИО1 были выявлены признаки прогрессии онкологического заболевания (<данные изъяты>), проведены курсы химиотерапии, радиолечение. ФИО1 работала в <данные изъяты>, вела активный образ жизни. С октября 2016 г. ФИО1 начала посещать врачей онкодиспансера, где у нее наблюдались нарушения памяти, эпизоды дезориентировки. В указанный период времени ФИО1 проживала в квартире одна, ключи от ее квартиры находились у ФИО2 (подруга и коллега по работе) и Шерстневой Ю.А., которые поддерживали с ней отношения, помогали ей в быту. Совестно с указанными лицами ФИО1 посещала магазины, с ФИО2 – театральные представления. С родственниками ФИО1 отношения практически не поддерживала.

По договору купли-продажи от 28.11.2016 г. ФИО1 продала, а Шерстнева Ю.А. купила квартиру, находящуюся по адресу: <адрес>. Договор подписан лично сторонами. Квартира передана по акту приема-передачи от 28.11.2016 г., содержащий подписи сторон.

Заявление на регистрацию договора подано 28.11.2016 г. лично сторонами. Переход права собственности зарегистрирован в установленном законом порядке в органе Росреестра 06.12.2016 г. (номер регистрации <данные изъяты>). 16.12.2016 г. Шерстневой Ю.А. выдана выписка о регистрации права собственности.

При этом ФИО1 обращалась 25.11.2016 г. в диспансерное отделение № 3 ГБУЗ СО «Самарский психоневрологический диспансер» с целью психиатрического освидетельствования и получения заключения врачебной комиссии для сделки с недвижимостью. Между ГБУЗ СО «Самарский психоневрологический диспансер» диспансерное отделение № 3 и ФИО1 был заключен договор № 4 на оказание платных медицинских услуг.

Заявление, информированное добровольное согласие на получение платных медицинских услуг, договор, акт выполненных работ, согласие субъекта персональных данных на обработку его персональных данных ФИО1 подписаны лично.

Согласно заключению врачебной комиссии ГБУЗ СО «Самарский психоневрологический диспансер» № 2105 от 25.11.2016 г. у ФИО1 признаков психических расстройств на момент осмотра не выявлено, на диспансером наблюдении не состоит.

07.09.2017 г. в связи с обращением ФИО3 в суд с заявлением о признании ФИО1 недееспособной судом назначалась судебно-психиатрическая экспертиза.

Из текста заключения экспертизы № 349 от 21.09.2017 г. (л.д. 49-51), следует, что ФИО1 рассказывала врачам о продаже квартиры.

Согласно заключению экспертизы ФИО1 обнаруживает клинические признаки деменции в связи с новообразованиями головного мозга. Диагноз обоснован анамнестическими сведениями о возникновении у подэкспертной, на фоне онкологического заболевания с множественными метастазами в головной мозг, отчетливого снижения интеллектуальной продуктивности; а также подтверждается и результатами клинического исследования, выявившими грубое снижение памяти на прошлые и текущие события, нарушения ориентировки, социально-бытовую беспомощность.

Решением Железнодорожного суда г. Самары от 16.10.2017 г. ФИО1 признана недееспособной.

ДД.ММ.ГГГГ. ФИО1 умерла.

Разрешая спор, отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований для признания договора купли-продажи недействительным, при этом, суд исходил из того, что на момент совершения сделки 28.11.2016 г. воля ФИО1 была направлена именно на отчуждение спорного имущества по договору Шерстневой Ю.А., стороной истцов в нарушение ст. 56 ГПК РФ не доказан факт нахождения ФИО1 в момент совершения сделки в таком состоянии здоровья, при котором она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.

При этом суд учел, что на период совершения сделки (ноябрь 2016 г.) ФИО1 вела активный образ жизни, проживала одна, сама распоряжалась денежными средствами, посещала медицинские учреждения. Узнав о своем диагнозе в октябре 2016 г., приняла решение о лечении, выразила свое волеизъявление на отчуждение спорной квартиры, обращалась в психоневрологический диспансер с целью психиатрического освидетельствования и получения заключения врачебной комиссии для сделки с недвижимостью, а затем вместе с покупателем квартиры обращалась в МФЦ с целью оформления сделки. Причем договор купли-продажи ФИО1 подготовила лично, собственноручно подписала его вместе с актом приема-передачи, получила денежные средства, что свидетельствует о том, что она находилась в таком психическом состоянии, которое не препятствовало ее способности понимать значение своих действий и руководить ими на момент подписания договора купли-продажи 28.11.2016 г.

Суд также принял во внимание показание специалистов (врачей), допрошенных в судебном заседании, из которых следовало, что дезориентация, смена поведения, снижение слуха, памяти, зрения в указанный период октябрь-ноябрь 2016 г. носили у ФИО1 эпизодический характер, употребление медицинских препаратов помогало и состояние улучшалось.

Судом также учтено, что впоследствии спустя 10 месяцев, когда состояние здоровья ФИО1 значительно ухудшилось, с учетом развития ее заболевания ФИО1 при освидетельствовании на предмет недееспособности сообщила врачам о продаже данной квартиры.

Сестре ФИО1 – ФИО3 еще при жизни ФИО1 было известно о продаже квартиры, что, по мнению суда, свидетельствует о том, что ни ФИО1., ни Шерстнева Ю.А. не скрывали совершение данной сделки.

Суд принял во внимание и то обстоятельство, что ФИО1 заключила договор купли-продажи с покупателем, которого хорошо знала на протяжении 7 лет, доверяла Шерстневой Ю.А. свои ключи от квартиры, в которой проживала, поддерживала с ней взаимоотношения, проданная квартира не являлась ее местом жительства.

При этом доводы представителя истцов о том, что при даче заключения о возможности совершить сделку, врачам не было известно о наличии у ФИО1 метастаз в головном мозге, в связи с чем, заключение возможно было бы иным, судом не приняты во внимание, поскольку врачебная комиссия при освидетельствовании проверяла наличие психических расстройств у ФИО1., в сфере восприятия, мышления, эмоций, интеллекта. Не доверять данному заключению у суда оснований не имелось.

Посчитав, что оспариваемый договор купли-продажи заключен в соответствии с требованиями закона, а само по себе отчуждение жилого помещения не влечет притворности договора, суд признал заявленные требования не подлежащими удовлетворению.

Судебная коллегия с указанными выводами соглашается.

В п. 1 ст. 166 ГК РФ предусмотрено, что сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Приведенные истцами в обоснование требований о недействительности сделки, доводы о том, что ФИО1 в момент совершения договора купли-продажи была не в состоянии понимать значение своих действий или руководить ими, указывают на оспоримость сделки.

В данном случае суд на основании п. 1 ст. 177 ГК РФ мог признать сделку недействительной при установлении обстоятельств, свидетельствующих о совершении ФИО1 сделки с пороками воли или при формировании воли под негативным влиянием внешних обстоятельств.

Учитывая, что в силу ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом, истцы должны были доказать приведенные ими доводы.

Между тем, в ходе судебного разбирательства по делу истцами не были представлены доказательства того, что на момент заключения указанного договора купли-продажи квартиры волеизъявление продавца было искажено из-за состояния ее здоровья, связанного как с онкологическим заболеванием, так и болезнью, связанной с расстройством психики.

Как установлено судом, в момент заключения договора купли-продажи 28.11.2016 г. ФИО1 страдала онкологическим заболеванием, однако развитие данного заболевание не свидетельствовало о том, что на момент совершения осприваемой сделки у ФИО1 имелись психические расстройства, которые были выражены столь значительно, что по своему психическому состоянию она не могла понимать значение своих действий и руководить ими, не могла осознавать юридически значимые особенности сделки и прогнозировать ее последствия.

Дав оценку имеющимся в материалах дела доказательствам, суд правильно установил о наличии у ФИО1 воли на продажу принадлежащего ей имущества, выражающейся в ее определенных целенаправленных действиях по продаже квартиры. При этом в юридически значимый период: 2016-2017 гг. ФИО1 на учете в психоневрологическом диспансере не состояла, услуги врача-психиатра ей не оказывались.

С учетом изложенного судом установлено то обстоятельство, что ФИО1 по своему психическому состоянию могла понимать значение своих действий и руководить ими, что, безусловно, свидетельствует о выбытии квартиры из владения ФИО1 по ее воле.

Содержащаяся в апелляционной жалобе ссылка на то, что в ходе рассмотрения гражданского дела о признании ФИО1 недееспособной по результатам судебной психиатрической экспертизы была установлена неспособность умершей ФИО1 осознавать значение своих действий и руководить ими, не может быть принята судебной коллегией во внимание, так как не имеет отношение к рассматриваемому делу, поскольку в заключение экспертизы не содержит выводов о наличии у ФИО1 психических нарушений в юридически значимый период, относящийся к ноябрю 2016 г.

Таким образом, суд посчитал, что истцы не представили достаточных доказательств того, что ФИО1 находилась в том состоянии, что не могла понимать значения своих действий. Напротив, доказательства, находящиеся в деле, свидетельствуют о том, что, заключая договор купли-продажи, ФИО1 действовала сознательно и целенаправленно в своем интересе, согласно своей воле, направленной на отчуждение спорной квартиры и совокупность вышеприведенных доказательств опровергает доводы стороны истцов о недействительности сделки по основаниям, предусмотренным ст. ст. 177 РФ.

Доводы жалобы о том, что судом не принято во внимание решение суда от 16.10.2017 г. по заявлению ФИО3 о признании ФИО1 недееспособной, отклоняются судебной коллегией.

Выяснение указанного вопроса в рамках настоящего дела не является юридически значимым обстоятельством, поскольку гражданин считается недееспособным с момента вступления в законную силу решения суда, последствия признания гражданина недееспособным не применимы на период времени до вступления решения суда в законную силу.

Довод апелляционной жалобы о том, что принятому судом в качестве доказательства заключению врачебной комиссии от 25.11.2016 г. необходимо дать критическую оценку, судебная коллегия отклоняет, поскольку обследование проведено комиссией врачей-психиатров. При этом заявителем жалобы не представлено доказательств об отсутствии у врачей ГБУЗ СО «Самарский психоневрологический диспансер» достаточной квалификации и необходимых познаний в области психиатрии, или недостаточного стажа работы в данной области медицинской науки. Таким образом, отсутствуют основания ставить под сомнение указанное врачебное заключение.

Кроме того, указанный довод жалобы, не может свидетельствовать о наличии оснований для отмены решения суда, поскольку врачебное заключение оценено судом в совокупности с другими доказательствами.

Доводы заявителя жалобы о том, что специалистами, а также свидетелями, подтверждена неспособность ФИО1., понимать значение своих действий или руководить ими, имелись периодические нарушения сознания, провалы в памяти и иные признаки психических отклонений, судебная коллегия находит подлежащими отклонению.

ФИО1 при жизни, в том числе в юридически значимый момент, какими-либо хроническим психическим расстройством, временным психическим расстройством не страдала ранее, признаков психического расстройства не обнаруживала. При этом представленные записи врачей: невролога ФИО4., онколога ФИО5 не содержат описания ее психического состояния, на учете у врача психиатра ФИО1 не состояла. При этом значительное ухудшение психического состояния ФИО1 отмеченного в мед. документации относится по времени позже юридически значимого момента.

Доводы апелляционной жалобы о необоснованном отказе суда в назначении комплексной посмертной психолого-психиатрической экспертизы, являются несостоятельными.

Наличие либо отсутствие воли лица на совершение сделки, либо наличие порока воли на совершении сделки устанавливается судом на основании совокупности исследованных доказательств. В деле, в том числе в медицинских документах, отсутствуют сведения о том, что ФИО1 в день заключения сделки находилась в каком-либо необычном (не свойственном ей) состоянии, которое могло повлиять на формирование воли при заключении сделки, равно как и отсутствуют сведения о том, что в юридически значимый период она находилась под воздействием медицинских препаратов, которые могли повлиять на психическое состояние. Напротив, ФИО1 совершила ряд последовательных действий, свидетельствующих о ее желании заключить сделку купли-продажи. Сначала она подготовила договор купли-продажи и акт приема-передачи квартиры, подписала договор купли-продажи квартиры и акт приема-передачи, в том числе в присутствии сотрудника МФЦ, затем сдала документы и заявление для регистрации перехода права собственности по сделке в МФЦ. В последующем своим знакомым ФИО1 сообщила, что продала квартиру.

При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения исковых требований у суда не имелось.

Исходя из того, что доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов суда, и не влияют на законность постановленного решения, обжалуемое решение отмене не подлежит.

Ссылок на какие-либо новые факты, которые остались без внимания суда, в апелляционной жалобе не содержится.

Нарушений норм процессуального законодательства, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, влекущих отмену решения суда, не установлено.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Железнодорожного районного суда г. Самары от 08 февраля 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя Иванова А.В., Титова В.М. – адвоката Кучеренко Д.С. - без удовлетворения.

Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в течение шести месяцев.

Председательствующий:

Судьи: