Решение по делу № 33-5804/2019 от 22.04.2019

Судья: Разумов А.В. гр. дело №33-5804/2019

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

23 мая 2019 года г. Самара

Судебная коллегия по гражданским делам Самарского областного суда в составе:

председательствующего – Желтышевой А.И.,

судей – Осиповой С.К., Евдокименко А.А.,

при секретаре Латыповой Р.Р.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Пиманкиной Е.С. на решение Автозаводского районного суда г. Тольятти Самарской области от 13 февраля 2019 года, которым постановлено:

«В удовлетворении исковых требований Пиманкиной Е.С. к Веселовой Т.В. о признании завещания недействительным, признании права собственности на квартиру – отказать».

Заслушав доклад по делу судьи Самарского областного суда Осиповой С.К., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Пиманкина Е.С. обратилась в суд с иском к Веселовой Т.В. о признании завещания недействительным, признании права собственности на квартиру.

В обоснование заявленных требований указала, что 15.03.2018 умерла ее тетя Ш.Н.Я.. После ее смерти осталось наследственное имущество в виде квартиры по адресу: ***. Согласно завещанию от 19.01.2009, удостоверенного нотариусом нотариального округа г. Тольятти Самарской области Лащевской С.Г., Ш.Н.Я. распорядилась указанной квартирой в ее пользу. Она обратилась к нотариусу с заявлением о вступлении в наследство. Однако нотариус ей сообщила, что согласно завещанию от 14.03.2018 удостоверенного нотариусом нотариального округа г. Тольятти Демаковой Л.Н., Ш.Н.Я. распорядилась указанной квартирой в пользу Веселовой Т.В. Считает завещание, оформленное Ш.Н.Я. на имя Веселовой Т.В., недействительным, поскольку при жизни наследодатель злоупотребляла спиртными напитками, имела сопутствующие заболевания, в день написания завещания находилась в предсмертном состоянии, завещание было составлено за два дня до ее смерти, могла быть введена в заблуждение относительно предмета сделки, а именно относительно лиц, в пользу которых она распорядилась имуществом, в связи с чем не могла понимать значение своих действий и руководить ими. Со дня смерти Ш.Н.Я., она несет бремя содержания указанного имущества.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, Пиманкина Е.С. просила суд признать завещание Ш.Н.Я., 00.00.00 года рождения, от 16.11.2018, заверенное нотариусом нотариального округа г. Тольятти, Самарской области Демаковой Л.Н. – недействительным; признать за ней право собственности на однокомнатную квартиру общей площадью 34 кв.м, жилой площадью 17 кв.м, с кадастровым №*:10407, расположенную по адресу: ***, в порядке наследования по завещанию.

В ходе судебного заседания истец уточнила исковые требования (л.д. 166), ссылаясь на то, что наследодатель совершила оспариваемую сделку в силу сложившейся тяжелой для неё ситуации, так как она находилась в состоянии, неспособной отдавать отчет своим действиям, просила суд признать завещание Ш.Н.Я., 00.00.00 г.р. от 16.11.2018, заверенное нотариусом нотариального округа г. Тольятти Самарской области Демаковой Л.Н. недействительным; признать за Пиманкиной Е.С., 00.00.00 г.р. право собственности на однокомнатную квартиру общей площадью 34 кв.м, жилой площадью 17 кв.м, с кадастровым №*:10407, расположенную по адресу: *** порядке наследования.

Судом постановлено решение, резолютивная часть которого приведена выше.

В апелляционной жалобе Пиманкина Е.С. просит решение суда отменить, вынести новое решение которым удовлетворить исковые требования, указывая на то, что судом не дана надлежащая правовая оценка обстоятельствам того, что наследодатель в момент написания завещания не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, была введена в заблуждение относительно предмета сделки, а именно относительно лиц, в пользу которых отчуждала имущество. Правовая оценка заключению дополнительной комплексной психолого-психиатрической экспертизы судом дана без учета совокупности представленных доказательств, свидетельствующих о том, что на день подписания завещания наследодатель находилась в крайне тяжелом физическом состоянии, вызванном обострением у нее хронических заболеваний. Судом необоснованно отказано в допросе председателя экспертной комиссии и назначении по делу судебной медицинской терапевтической экспертизы на предмет установления соматического состояния наследодателя на момент написания завещания.

В заседании суда апелляционной инстанции представитель истца – Нешин Ю.П., поддержал доводы апелляционной жалобы.

Представитель ответчика – адвокат Лаврентьева Т.А. возражала против доводов апелляционной жалобы.

Иные лица, участвующие в деле в заседание судебной коллегии, не явились, извещены надлежащим образом, о причине неявки не сообщили, об отложении дела не просили.

В силу ст.ст. 167, 327 ГПК РФ судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Рассмотрев дело в порядке, установленном главой 39 ГПК РФ, выслушав представителей сторон, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований к отмене либо изменению решения суда.

В соответствии со ст. 1111 Гражданского кодекса РФ наследование осуществляется по завещанию и по закону.

Наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных настоящим Кодексом.

Согласно ст. 1118 Гражданского кодекса РФ распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания (п. 1).

Завещание может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме (п. 2).

Согласно п. 1 ст. 1119 Гражданского кодекса РФ завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников по закону, не указывая причин такого лишения, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, включить в завещание иные распоряжения. Завещатель вправе отменить или изменить совершенное завещание в соответствии с правилами статьи 1130 настоящего Кодекса.

В соответствии с п. 3 ст. 1125 Гражданского кодекса РФ завещание должно быть собственноручно подписано завещателем. Если завещатель в силу физических недостатков, тяжелой болезни или неграмотности не может собственноручно подписать завещание, оно по его просьбе может быть подписано другим гражданином в присутствии нотариуса. В завещании должны быть указаны причины, по которым завещатель не мог подписать завещание собственноручно, а также фамилия, имя, отчество и место жительства гражданина, подписавшего завещание по просьбе завещателя, в соответствии с документом, удостоверяющим личность этого гражданина.

Согласно ст. 1130 Гражданского кодекса РФ завещатель вправе отменить или изменить составленное им завещание в любое время после его совершения, не указывая при этом причины его отмены или изменения.

Для отмены или изменения завещания не требуется чье-либо согласие, в том числе лиц, назначенных наследниками в отменяемом или изменяемом завещании (п. 1).

Завещатель вправе посредством нового завещания отменить прежнее завещание в целом либо изменить его посредством отмены или изменения отдельных содержащихся в нем завещательных распоряжений.

Последующее завещание, не содержащее прямых указаний об отмене прежнего завещания или отдельных содержащихся в нем завещательных распоряжений, отменяет это прежнее завещание полностью или в части, в которой оно противоречит последующему завещанию.

Завещание, отмененное полностью или частично последующим завещанием, не восстанавливается, если последующее завещание отменено завещателем полностью или в соответствующей части (п. 2).

В случае недействительности последующего завещания наследование осуществляется в соответствии с прежним завещанием (п. 3).

Согласно ст. 1131 Гражданского кодекса РФ при нарушении положений настоящего Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание) (п. 1).

Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием (п. 2).

Как разъяснено в п. 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 №9 «О судебной практике по делам о наследовании» сделки, направленные на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей при наследовании (в частности, завещание, отказ от наследства, отказ от завещательного отказа), могут быть признаны судом недействительными в соответствии с общими положениями о недействительности сделок (§ 2 главы 9 Гражданского кодекса Российской Федерации) и специальными правилами раздела V Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Из материалов дела следует, что 15.05.2018 умерла Ш.Н.Я., 00.00.00 года рождения, в подтверждение чего представлено свидетельство о смерти серии II-EP №* от 17.03.2018.

После смерти Ш.Н.Я. осталось наследственное имущество в виде однокомнатной квартиры с кадастровым №*:10407, расположенной по адресу: ***.

Согласно завещанию от 19.01.2009, удостоверенного нотариусом нотариального округа г. Тольятти, Самарской области Лащевской С.Е., Ш.Н.Я. на случай своей смерти распорядилась принадлежащим ей имуществом в виде квартиры по адресу: *** пользу Пиманкиной Е.С.

Согласно завещанию от 02.11.2012 Ш.Н.Я. завещала Пиманкиной Е.С. денежный вклад по счету №*, хранящийся в Автозаводском ОСБ 8213/0088 СБ России г. Тольятти.

Пиманкина Е.С. обратилась к нотариусу с заявлением о вступлении в наследство, однако нотариус ей сообщил, что согласно завещания от 13.03.2018, удостоверенного нотариусом нотариального округа г. Тольятти Самарской области Демаковой Л.Н., Ш.Н.Я. на случай своей смерти распорядилась принадлежащим ей имуществом в виде квартиры по адресу: *** пользу Веселовой Т.В.

В обоснование заявленных требований, Пимакова Е.С. ссылалась на то, что Ш.Н.Я. при жизни злоупотребляла спиртными напитками и страдала сопутствующими заболеваниями, завещание составлено за два дня до ее смерти, в связи с чем в момент составления завещания находилась в тяжелом, предсмертном состоянии, не могла понимать значение своих действий и отдавать им отчет.

В ходе судебного разбирательства судом удовлетворено ходатайства стороны истца о назначении по делу посмертной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, производство которой поручено ГБУЗ СО «Тольяттинский психоневрологический диспансер».

Согласно заключению эксперта №* от 25.09.2018, комиссия в составе экспертов З., С., медицинского психолога Г. пришла к следующему выводу: на момент написания завещания 13.03.2018 Ш.Н.Я. обнаруживала проявление психического расстройства в виде «***, на что, по мнению экспертов, указывают данные анамнеза о наличии у нее ***, наличия в прошлом склонности к алкоголизации, но без клинически доказанных проявлений хронического алкоголизма в период предшествующий ее смерти, наличие проявлений нарушения ***. В момент подписания завещания 13.03.2018 умершая была осмотрена врачом общей практики, который не выявил у нее каких-либо нарушений, нет указаний на неадекватность поведения и высказываний, указано, что ясным было сознание, в судебном заседании врач указала, что умершая была адекватна и ориентирована во времени и пространстве, жаловалась на слабость, ***. Адекватность умершей подтверждается и пояснениями нотариуса в ходе допроса, которая удостоверила данное завещание. Таким образом, эксперты пришли к выводу о том, что наличие признаков органического астенического расстройства в юридически значимый период времени подтверждаются записями врача. Указаний на наличие у нее дефектов интеллекта и памяти нет. Имеющиеся у нее проявления органического астенического расстройства не включают в себя нарушение интеллекта, не носят характера бредового или галлюцинаторного расстройства, они никак не влияли на её сознание и волю. В юридически значимый период времени у Ш.Н.Я. отсутствовали проявления какого-либо опьянения, у нее была сохраненной осознанно-волевая регуляция поведенческой деятельности, что указывает на её способность, в момент составления и написания оспариваемого завещания, понимать значение своих действий и руководить ими. Ответить достоверно, что Ш.Н.Я. страдала при жизни синдромом зависимости от алкоголя экспертам не представилось возможным, поскольку отсутствует медицинская документация наркологического профиля. Проявления алкоголизации могли способствовать формированию вышеуказанного «***» на фоне имеющейся у нее патологии ***.

Допрошенная в ходе судебного разбирательства в качестве эксперта Селезнева И.Г., выводы заключения поддержала, указав, что непосредственного участия в исследовании не принимала, указав, что для исследования необходимо предоставить дополнительные документы для оценки тяжести самотического состояния подэкспертной.

В ходе судебного разбирательства по ходатайству стороны истца судом назначена дополнительная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено ГБУЗ СО «Самарская психиатрическая больница».

Согласно экспертного заключения №* от 10.01.2019 вопрос определения соматического состояния Ш.Н.Я. в момент составления завещания 13.03.2018 рассмотрению экспертной комиссией не подлежит ввиду того, что находится вне пределов специальных профессиональных познаний судебного психиатра-эксперта и психолога (предметом посмертной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы является ретроспективная оценка психического и психологического состояния подэкспертного лица на период совершения им правого акта с учетом психических, социально-психологических, психогенных и соматогенных факторов).

Экспертной комиссией установлено, что Ш.Н.Я. на момент подписания завещания 13.03.2018 не обнаруживала признаков какого-либо психического расстройства, в том числе и симптомов временного психического расстройства, соматогенно обусловленного.

Возникновение у подэкспертной соматогенно обусловленных обратимых временных психических расстройств с картиной острого помрачения сознания не соотносилось со временем составления Ш.Н.Я. завещания от 13.03.2018 (декабрь 2016 г., март 2017 г. с учетом документальных источников - историй болезни), их наличие в исследуемый период времени достоверно не подтверждено.

Анализируемая экспертами медицинская документация (за весь период наблюдения за состоянием здоровья Ш.Н.Я., включая дату составления оспариваемого документа) не содержит упоминания о злоупотреблении подэкспертной алкоголем, о наличии у нее неврологических, эмоционально-волевых, когнитивных изменений, вызванных токсическим действием алкоголя на головной мозг (амбулаторная карта из поликлиники, эпикризы и истории болезни за период с 12.08.2013 г. по 14.03.2018 г.). В разрез с медицинской документацией идут показания истца и свидетелей о психическом состоянии, характеризующегося синдромом зависимости алкоголя либо вредными последствиями вследствие пагубного употребления алкоголя.

Эксперты также указали, что недостаточно оснований для научно обоснованной аргументации диагноза «органического эмоционально-лабильного (астенического) расстройства» у Ш.Н.Я.

Исходя из вышеизложенного, экспертная комиссия пришла к заключению, что Ш.Н.Я. на момент подписания завещания 13.03.2018 могла понимать значение своих действий и руководить ими, не обнаруживала признаков психического расстройства, нарушающего указанную способность.

Индивидуально-психологических особенностей, которые могли оказать существенное влияние на смысловое восприятие и оценку существа сделки и привести к формированию у Ш.Н.Я. заблуждения, относительно существа сделки не выявлено. В момент совершения сделки она не находилась в таком эмоциональном состоянии, которое могло оказать существенное влияние на смысловое восприятие и оценку существа сделки и привести к формированию у нее заблуждения относительно существа сделки. Более подробные выводы экспертов указаны в заключении, оригинал которого представлен в материалы дела.

Давая оценку представленным доказательствам в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ, суд правильно исходил из того, что оснований не доверять заключению комиссионной посмертной судебно-психиатрической экспертизы дополнительной экспертизы не имеется, поскольку в них в полной мере отражены проведенные исследования, включая показания свидетелей, медицинской документации, содержится их подробный анализ, оценка, положений, позволяющих толковать заключение неоднозначно, не содержится, а выводы являются ясными и категоричными. При этом, компетентность экспертов сомнений не вызывает, данные о заинтересованности экспертной комиссии в исходе дела отсутствуют, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

В ходе судебного разбирательства нотариус Демакова Л.Н. показала, что Ш.Н.Я. самостоятельно подписывала завещание, самостоятельно производила расчет с нотариусом, находилась в здравом уме.

Свидетель Ш.Т.М. врач общей практики, показала, что в день подписания завещании приходила по вызову к Ш.Н.Я. на дом, указывала на адекватность ее поведения в момент осмотра, речь Ш.Н.Я. была ясной.

При этом, к показаниям свидетелей Ш., В., Л., П., суд отнеся критически указывая на их несогласованность, противоречивость с данными медицинской документацией, свидетельствующих о событиях многолетней давности, ставшие им известными со слов истца. В день составления завещания никто из допрошенных по ходатайству стороны истца свидетелей с Ш.Н.Я. не общался.

Ссылки истца на то, что в период предшествующий написанию завещания Ш.Н.Я. находилась в крайне тяжелом состоянии относимыми, допустимыми доказательствами не подтверждены.

В медицинской документации отсутствуют указания на назначение Ш.Н.Я. каких-либо сильнодействующих препаратов, которые могли бы повлиять на ее волю при составлении завещания.

При таких обстоятельствах суд пришел к правильному выводу о том, что оспариваемое завещание соответствовало волеизъявлению наследодателя, в связи с чем обоснованно отказал в удовлетворении заявленных Пиманкиной Е.С. требований о признании завещания недействительным по основанию.

Принимая во внимание, что Ш.Н.Я. при жизни составила завещание, в связи с чем наследники по закону не могут быть призваны к наследованию, а также учитывая, что истец лицом, имеющим право на обязательную долю, не является, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отказе в удовлетворении исковых требований Пиманкиной Е.С. о признании права собственности на наследственное имущество.

С выводами суда первой инстанции судебная коллегия соглашается, оснований для иной оценки доказательств по делу не усматривает.

Доводы апелляционной жалобы истца направлены на переоценку представленных в материалы дела доказательств, в связи с чем не могут быть признаны судебной коллегией основанием к отмене или изменению решения суда.

Неспособность наследодателя в момент составления завещания понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания завещания недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом на случай смерти отсутствует.

При этом юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у наследодателя в момент совершения завещания, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

Ссылки истца на злоупотребление наследодателем спиртных напитков, наличие сопутствующих заболей, нахождение наследодателя в крайне тяжелом физическом состоянии, вызванном обострением у нее хронических заболеваний, основанием к установлению факта того, что в момент составления завещания она не могла понимать значение своих действий или руководить ими. Данные обстоятельства подлежат установлению при наличии специальных познаний с применением определенных способов доказывания.

Доводы апелляционной жалобы истца о том, что принятая во внимание судом посмертная судебно-психиатрическая экспертиза не отвечает требованиям о допустимости доказательств, судебной коллегией отклоняются.

В соответствии с ч. 1 ст. 79 Гражданского процессуального кодекса РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

В силу ч. 3 ст. 86 Гражданского процессуального кодекса РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в ст. 67 данного Кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.

Пунктом 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. №23 «О судебном решении» разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.

В соответствии с ч. 3 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

С учетом изложенных норм права, заключение эксперта необязательно для суда, но должно оцениваться не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами.

Посмертные судебные экспертизы, проведены комиссией врачей, имеющих соответствующие квалификационные категории и длительный стаж работы.

При этом, эксперты использовали специальные познания в области психиатрии, изучили весь объем имеющихся в деле доказательств, показания свидетелей, историю заболеваний, научно обосновали их развитие и течение, поведенческие особенности наследодателя в значимый период времени, учитывали и проанализировали показания свидетелей, а также медицинские и иные представленные в их распоряжение документы.

Эксперты пришли к полным, категоричным выводам о том, что в момент оформления завещания наследодатель мог отдавать отчет своим действиям и руководить ими, что в целом не противоречит фактическим обстоятельствам дела и иным доказательствам, исследованным судом и основанием к назначению дополнительной судебной медицинской терапевтической экспертизы на предмет установления соматического состояния наследодателя на момент написания завещания не имеется.

Судебная коллегия полагает, что доводы апелляционной жалобы не содержат правовых оснований к отмене постановленного судом решения, поскольку сводятся к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств. Однако, само по себе несогласие ответчика с оценкой судом первой инстанции обстоятельств дела и предоставленных сторонами доказательств, не дает оснований считать решение суда неправильным и не может повлечь его отмену.

Юридически значимые обстоятельства судом установлены, нормы материального и процессуального права применены правильно, предусмотренных ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований к отмене решения суда в апелляционном порядке не имеется.

Нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену принятого решения судом не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328-329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Автозаводского районного суда г. Тольятти Самарской области от 13 февраля 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Пиманкиной Е.С. - без удовлетворения.

Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в течение шести месяцев.

Председательствующий:

Судьи: