Решение по делу № 55-23/2023 (55-2059/2022;) от 20.12.2022

№ 55-23/2023

Судья Козлов А.А.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

19 апреля 2023 г. г. Москва

Судебная коллегия по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующей Кондаковой Е.Н.,

судей Изотьевой Л.С., Михеевой З.В.,

при секретаре судебного заседания Кирьяновой Е.П., помощнике судьи Хромовой А.Н.,

с участием прокурора ФИО11,

осужденных ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4,

защитников – адвокатов ФИО22, ФИО41, ФИО24, ФИО12, ФИО42,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению и дополнениям к нему государственного обвинителя ФИО13, апелляционным жалобам и дополнениям к ним осужденных ФИО1, ФИО4, адвокатов ФИО22, ФИО24, ФИО23 на приговор Московского областного суда с участием присяжных заседателей от ДД.ММ.ГГГГ, по которому

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин Российской Федерации, со средним образованием, неработающий, зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, судимый:

- ДД.ММ.ГГГГ Санкт-Петербургским городским судом по ч. 2 ст. 208, п. «а», «б», «в» ч. 2 ст. 146, п. «а», «и» ст. 102 УК РСФСР к 15 годам лишения свободы, освобожденный ДД.ММ.ГГГГ условно-досрочно на 4 года 11 месяцев 5 дней,

- ДД.ММ.ГГГГ <адрес> судом по п. «а», «г», «д», «ж», «з», «к» ч. 2 ст. 105, ч. 1 ст. 209, ч.3 ст. 222 УК РФ к пожизненному лишению свободы,

осужден по:

- ч. 1 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального Закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ) к 11 годам лишения свободы,

- ч. 4 ст. 159 УК РФ к 9 годам лишения свободы, со штрафом в размере 500 000 рублей,

- п. «а», «ж», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ к пожизненному лишению свободы,

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности назначенных наказаний ФИО1 назначено наказание в виде пожизненного лишения свободы, со штрафом в размере 500 000 рублей.

В соответствии ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности назначенных наказаний по данному приговору и по приговору Владимирского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 назначено наказание в виде пожизненного лишения свободы, со штрафом в размере 500 000 рублей.

На основании ст. 70 УК РФ по совокупности назначенного по данному приговору наказания и неотбытой части наказания по приговору Санкт-Петербурского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, отменив условно-досрочное освобождение, ФИО1 назначено окончательное наказание в виде пожизненного лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии особого режима, со штрафом в размере 500 000 рублей;

ФИО2, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин Российской Федерации, со средним образованием, неработающий, женатый, имеющий на иждивении двоих несовершеннолетних детей, 2010 и 2013 года рождения, зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, судимый ДД.ММ.ГГГГ <адрес> судом по п. «а», «г», «д», «ж», «з», «к» ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 209, ч. 3 ст. 222, ч. 1 ст. 167, ч. 2 ст. 139 УК РФ к 18 годам лишения свободы, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев,

осужден по:

- п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ к 16 годам лишения свободы, с ограничением свободы на срок 1 год 3 месяца с установлением ограничений и обязанностей из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ;

- ч. 4 ст. 159 УК РФ к 6 годам лишения свободы со штрафом в размере 300 000 рублей.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний ФИО2 назначено наказание в виде 18 лет лишения свободы, со штрафом в размере 300 000 рублей, с ограничением свободы на срок 1 год 3 месяца с установлением ограничений и обязанностей из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ.

На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенного наказания с наказанием, назначенным по приговору Владимирского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО2 назначено окончательное наказание в виде 22 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере 300 000 рублей, с ограничением свободы на срок 1 год 9 месяцев с установлением ограничений и обязанностей из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ;

ФИО3, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин Российской Федерации, с высшим образованием, женатый, имеющий на иждивении двоих несовершеннолетних детей, 2015 и 2018 года рождения, работающий юристом в ИП «ФИО14», зарегистрированный по адресу: <адрес>, фактически проживающий по адресу: <адрес>, несудимый,

осужден по:

- п. «ж», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ к 10 годам лишения свободы, с ограничением свободы на срок 1 год с установлением ограничений и обязанностей из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ,

- ч. 4 ст. 159 УК РФ (по факту завладения квартирой ФИО15) к 7 годам лишения свободы, со штрафом в размере 300 000 рублей,

- п. «а», «в», «г», «з» ч. 2 ст. 126 УК РФ к 7 годам лишения свободы,

- ч. 4 ст. 159 УК РФ (по факту завладения квартирой Потерпевший №7) к 5 годам лишения свободы, со штрафом в размере 200 000 рублей.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний ФИО3 назначено окончательное наказание в виде 14 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере 400 000 рублей, с ограничением свободы на срок 1 год с установлением ограничений и обязанностей из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ,

ФИО4, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин Российской Федерации, со средним образованием, работающий в ООО «Строительно-торговый альянс» специалистом по монтажу кровли, зарегистрированный по адресу: <адрес>А, <адрес>, фактически проживающий по адресу: <адрес>, ранее судимый:

- ДД.ММ.ГГГГ Ногинским городским судом <адрес> по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ к 1 году лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год,

- ДД.ММ.ГГГГ тем же судом по ч. 2 ст. 228 УК РФ на основании ст. 70 УК РФ к 4 годам 3 месяцам лишения свободы, освобожден в мае 2016 года,

осужден по:

- п. «а», «в», «г», «з» ч. 2 ст. 126 УК РФ к 7 годам лишения свободы, с ограничением свободы на срок 1 год с установлением ограничений и обязанностей из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ;

- ч. 4 ст. 159 УК РФ к 5 годам лишения свободы, со штрафом в размере 200 000 рублей, с ограничением свободы на срок 9 месяцев с установлением ограничений и обязанностей из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний ФИО4 назначено окончательное наказание в виде 10 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии особого режима, со штрафом в размере 200 000 рублей, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев с установлением ограничений и обязанностей из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ.

Избранная ФИО3 и ФИО4 мера пресечения в виде заключения под стражу оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Срок отбывания наказания в виде лишения свободы каждому из осужденных постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

В срок лишения свободы зачтено:

- осужденному ФИО1 – время его содержания под стражей и отбытия наказания по приговору Владимирского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ с ДД.ММ.ГГГГ до вступления настоящего приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы,

- осужденному ФИО2 – время его содержания под стражей и отбытия наказания по приговору Владимирского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ с ДД.ММ.ГГГГ до вступления настоящего приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы,

- осужденному ФИО3 – время его содержания под стражей по настоящему уголовному делу с ДД.ММ.ГГГГ до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы,

- осужденному ФИО4 – время его содержания под стражей по настоящему уголовному делу с ДД.ММ.ГГГГ до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы.

Разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи ФИО43, выступления осужденных ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, адвокатов ФИО22, ФИО41, ФИО24, ФИО12, поддержавших доводы апелляционных жалоб и дополнений, мнение прокурора ФИО11, полагавшего приговор подлежащим изменению, судебная коллегия

установила:

по приговору суда, постановленному на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ФИО4 признаны виновными в совершении ряда преступлений:

– ФИО1 признан виновным:

в создании и руководстве бандой в 2008 году;

в убийстве пяти лиц: ФИО16 и ФИО17, совершенном ДД.ММ.ГГГГ организованной группой, с целью скрыть другое преступление, сопряженном с бандитизмом; ФИО18, совершенном ДД.ММ.ГГГГ организованной группой, из корыстных побуждений; ФИО19, совершенном в период времени с 12 по ДД.ММ.ГГГГ из корыстных побуждений; ФИО15, совершенном ДД.ММ.ГГГГ организованной группой, из корыстных побуждений;

в мошенничестве в отношении потерпевшей ФИО15, совершенном в 2014 году организованной группой, в особо крупном размере, повлекшем лишение права гражданина на жилое помещение;

– ФИО2 признан виновным:

в убийстве двух лиц: ФИО18, совершенном ДД.ММ.ГГГГ организованной группой, из корыстных побуждений; ФИО15, совершенном ДД.ММ.ГГГГ организованной группой, из корыстных побуждений;

– ФИО3 признан виновным:

в убийстве ФИО15, совершенном ДД.ММ.ГГГГ организованной группой, из корыстных побуждений;

в похищении человека (Потерпевший №7), совершенном ДД.ММ.ГГГГ группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предметов, используемых в качестве оружия, из корыстных побуждений,

в мошенничестве в отношении потерпевшей Потерпевший №7, совершенном в течение 2017-2018 годов группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, повлекшем лишение права гражданина на жилое помещение;

– ФИО4 признан виновным:

Как установил суд, преступления совершены ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ФИО4 в <адрес> при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный ФИО1, выражая несогласие с приговором, утверждает, что он постановлен на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, вынесенного незаконным составом суда. Считает, что при формировании коллегии присяжных были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона. Полагает, что председательствующий необоснованно отказал в удовлетворении мотивированного отвода, заявленного стороной защиты кандидату в присяжные заседатели № ФИО20 в связи с тем, что ранее она работала секретарем судебного заседания и принимала участие в рассмотрении уголовных дел. В связи с таким отказом сторона защиты была вынуждена воспользоваться своим правом заявления немотивированного отвода ФИО20, что лишило ее возможности немотивированно отвести кандидата в присяжные заседатели № ФИО21, являющуюся работником государственного учреждения, которая вошла в основной состав коллегии и принимала участие в вынесении обвинительного вердикта, что существенно нарушило его право на защиту.

Считает необоснованным отказ суда в удовлетворении ходатайства, заявленного подсудимым ФИО4 и поддержанного им, ФИО1, о роспуске коллегии присяжных заседателей ввиду тенденциозности. Полагает, что имелись основания для роспуска коллегии, поскольку в ее состав вошли 6 женщин, а потерпевшей по делу является, как было указано стороной защиты, беззащитная женщина, поэтому состав коллегии с явным превосходством женщин неспособен был быть объективным.

Указывает на то, что при произнесении вступительного слова государственный обвинитель вышел за рамки предъявленного ему, ФИО1, обвинения, что настроило присяжных против него и не могло не отразиться на их необъективности при вынесении вердикта.

Утверждает, что в ходе судебного разбирательства государственный обвинитель с молчаливого согласия председательствующего неоднократно заявлял ходатайства и обсуждал процессуальные вопросы в присутствии присяжных заседателей, умышленно вызывая у них предубеждение в отношении подсудимых, что не могло не отразиться на их объективности при вынесении вердикта. Так, в присутствии присяжных заседателей председательствующий повторно, без ходатайства государственного обвинителя огласил доверенность для присяжных.

Считает, что председательствующий проявил обвинительный уклон, нарушил принцип состязательности и равноправия сторон, ограничил сторону защиты в представлении доказательств. Так, председательствующим было отказано в удовлетворении ходатайства подсудимого ФИО4 об оглашении в судебном заседании заключения психолого-психиатрической экспертизы в отношении потерпевшей Потерпевший №7, сообщения государственного экспертного учреждения о невозможности дать заключение в амбулаторных условиях, чем присяжные заседатели были лишены возможности дать оценку ее показаниям с точки зрения достоверности. Считает, что председательствующий сам должен был усомниться в психическом состоянии Потерпевший №7, назначить ей повторную амбулаторную или стационарную психиатрическую экспертизу с привлечением большего количества психиатров, после чего признать показания Потерпевший №7 недопустимыми доказательствами, однако этого не сделал. Это лишило сторону защиты права изложить в прениях перед присяжными заседателями доводы о недостоверности ее показаний в связи с нездоровой психикой.

Указывает на то, что потерпевшая Потерпевший №7 неоднократно в присутствии присяжных заседателей поясняла, что опознает его, ФИО1, как человека, участвовавшего в ее похищении в декабре 2017 года, однако он в силу особенностей судопроизводства с участием присяжных не смог довести до них сведения о том, что с 2015 года он постоянно находился под стражей, а ДД.ММ.ГГГГ был осужден к пожизненному лишению свободы, поэтому непричастен к похищению Потерпевший №7

Отмечает, что суд неоднократно отказывал стороне защиты как в вызове свидетелей, так и в оглашении их показаний, нарушая право на защиту, а подсудимому ФИО4 также было отказано в удовлетворении ходатайства о назначении повторной экспертизы гильз.

Указывает на то, что при произнесении напутственного слова председательствующий разъяснил присяжным заседателям сроки наказания только в случае признания подсудимых заслуживающими снисхождения, однако в нарушение требований закона не разъяснил, какие сроки наказания предусмотрены в случае признания их виновными, но не заслуживающими снисхождения. Полагает, что данное обстоятельство негативно отразилось на нем, поскольку присяжные, если бы они знали о значительном сроке возможного наказания, могли признать его заслуживающим снисхождения. Считает, что председательствующим нарушено его право на защиту и справедливое правосудие.

Утверждает, что вопросный лист составлен с нарушением требований УПК РФ, поскольку при формулировке вопросов использованы юридические термины. Так, в вопросах №, 5, 12, 13, 18, 20, 30 и других указана цель совершения преступления: «с целью нападения», «с целью скрыть лишение жизни», «с целью завладения», тогда как вопросы в такой формулировке не могут ставиться перед присяжными заседателями, а выводы о наличии у подсудимого конкретной формы вины и определенной цели, как признаков субъективной стороны преступления, относятся к исключительной компетенции председательствующего и должны быть сделаны им на основании фактических обстоятельств, установленных вердиктом коллегии присяжных, на стадии обсуждения последствий вердикта.

Также указывает на то, что в вопросном листе имеются рукописные исправления итогов голосования присяжных заседателей, не заверенные подписью старшины, которые вызывают неясности и приводят к противоречиям, однако они председательствующим в нарушение ч. 2 ст. 345 УПК РФ не были устранены.

Так, на вопрос № о его, ФИО1, виновности присяжные вместо ответа «Да, виновен» или «Нет, невиновен» ответили: «Да, доказано», что не соответствует заданному вопросу.

В ответе на вопрос № о том, заслуживает ли он, ФИО1, снисхождения: «Нет, не заслуживает – 6», цифра 6 зачеркнута и рядом написана цифра 7, то есть изменен результат голосования, при этом исправление в нарушение закона не заверено старшиной присяжных заседателей и делает вердикт неясным.

В ответе на вопрос № о том, заслуживает ли ФИО2 снисхождения, также изменены результаты голосования. Так, изначально присяжные дали ответ: «Да, заслуживает – 4», то есть признали его заслуживающим снисхождения. Затем обе цифры 4 были зачеркнуты, и проставлены цифры 3 и 5, что также не заверено.

Отмечает, что в напутственном слове председательствующий не разъяснял, как необходимо действовать старшине присяжных заседателей в случае внесения исправлений, и при возвращении присяжных заседателей в совещательную комнату в связи с противоречиями в вопросе № фактически обязал присяжных внести в ответ изменения без заверения подписью старшины. Считает, что, поскольку председательствующий не сообщал о внесенных исправлениях в результатах голосования на вопрос №, в тот момент никаких исправлений в вопросном листе не имелось, и когда они появились – неизвестно.

Обращает внимание на противоречия в ответах присяжных заседателей на вопрос № в отношении ФИО3 и на вопросы № и 24 в отношении него, ФИО1, и ФИО2 Так, в ответе на вопрос № в отношении ФИО3 присяжные дали три ответа, что не предусмотрено УПК РФ: «Да, доказано – 4», «Да, доказано, за исключением того, что ФИО1 разработал план, – 3», «Нет, не доказано – 1», между тем графы для результатов голосования на стр. 12 вопросного листа остались незаполненными. Председательствующий указал на это нарушение и вернул присяжных в совещательную комнату, однако присяжные не устранили допущенное нарушение, а председательствующий этого не заметил. Ответы на вопросы в таком виде, по мнению осужденного, должны были повлечь исключение из обвинения указания на то, что он разработал план завладения квартирой потерпевшей ФИО15 Отмечает, что в ответе на вопрос № в отношении ФИО3 присяжные признали недоказанным факт разработки им указанного плана, что делает вердикт противоречивым и неясным, поскольку не позволяет сделать вывод о волеизъявлении присяжных заседателей при ответах на вопросы №, 24 и 27.

Указывает на то, что суд дважды осудил его за одно и то же преступление, что противоречит требованиям закона и нарушает его конституционные права. Так, согласно приговору, он осужден по ч. 1 ст. 209 УК РФ за создание ДД.ММ.ГГГГ банды с участием двух лиц. Однако ранее по приговору Владимирского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ он также был осужден по ч. 1 ст. 209 УК РФ за создание банды, которая действовала в тот же временной промежуток, и в состав которой входил ФИО2, осужденный за участие в банде по ч. 2 ст. 209 УК РФ. При этом в приговоре от ДД.ММ.ГГГГ указано, что созданная им, ФИО1, организованная группа существовала и активно действовала с 2010 по 2015 год, а с ДД.ММ.ГГГГ была вооружена пистолетом, и факта ее распада до момента его задержания судом установлено не было. Также обращает внимание на то, что по настоящему приговору не установлен факт распада организованной группы после убийства ФИО16 и ФИО17 и выбрасывания пистолета.

С учетом изложенного полагает, что по установленным присяжными заседателями в вердикте фактам ему, ФИО1, и ФИО2 ранее назначалось наказание по приговорам от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ за создание, руководство и за участие в организованной группе, которая длительное время непрерывно существовала и активно действовала с 2010 по 2015 год, совершая однотипные преступления – убийства по найму и связанные с недвижимостью либо с целью скрыть другое преступление. Таким образом, за совершение убийств в составе организованной преступной группы (п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ) он, ФИО1, дважды получил наказание, что запрещено законом.

Просит приговор отменить, передать уголовное дело на новое судебное разбирательство либо возвратить прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В апелляционной жалобе адвокат ФИО22, представляющий интересы осужденного ФИО1, считает приговор незаконным, необоснованным, вынесенным с существенным нарушением норм уголовно-процессуального права.

Указывает на то, что председательствующим ошибочно исключены из числа допустимых доказательств протоколы допросов свидетелей, а ходатайство стороны защиты о рассмотрении вопроса о признании ранее исключенного доказательства допустимым было оставлено без удовлетворения. Указанное нарушение ограничило гарантированные законом права участников уголовного судопроизводства на представление доказательств и повлияло на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов и ответов на них, а в последующем – на постановление законного и справедливого приговора.

Полагает, что председательствующий нарушил положения ч. 2 ст. 338 УПК РФ, отказав стороне защиты в постановке вопросов о наличии по уголовному делу фактических обстоятельств, исключающих ответственность подсудимого за содеянное или влекущих за собой его ответственность за менее тяжкое преступление.

Указывает на то, что государственный обвинитель систематически нарушал требования уголовно-процессуального закона, касающиеся особенностей рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей, доводил до сведения присяжных информацию, не относящуюся к их компетенции.

Просит приговор в отношении ФИО1 отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный ФИО4, выражая несогласие с приговором, считает его не соответствующим вердикту коллегии присяжных заседателей и несправедливым вследствие чрезмерной суровости назначенного наказания.

Полагает, что суд неправильно применил уголовный закона. Так, при ответе на вопрос № присяжными заседателями были исключены действия: «удержание Потерпевший №7 против ее воли в поселке Затишье, в домах и квартирах, расположенных на территориях Московской и Владимирской областей и в <адрес>, высказывание угроз применения насилия, опасного для жизни и здоровья в случае оказания сопротивления». По мнению осужденного, в связи с исключением указанных действий возникло противоречие в фактических обстоятельствах дела, так как вердиктом также установлено, что ДД.ММ.ГГГГ Потерпевший №7 смогла освободиться, повредив дверной замок указанного жилища. Данное противоречие не было устранено судом и должно было трактоваться в пользу подсудимых. Кроме того, государственный обвинитель в прениях отказалась от обвинения его, ФИО4, и ФИО3 по квалифицирующему признаку похищения человека «с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья». Однако суд в нарушение ст. 348 УПК РФ при обосновании квалификации действий подсудимых указал, что он, ФИО4, и ФИО3 совершили насильственный захват Потерпевший №7, ее перемещение и удержание, то есть похищение человека, а также что они совместно с другими лицами, применяя насилие, похитили Потерпевший №7 и длительное время на машине перемещали по разным квартирам и домам, не выпуская ее из указанных помещений, пока она сама не освободилась.

С учетом вышеизложенных обстоятельств и признания присяжными заседателями недоказанным факта удержания Потерпевший №7 против ее воли в помещениях и населенных пунктах, полагает, что оснований для квалификации его действий по ч. 2 ст. 126 УК РФ не имелось, поскольку незаконный захват, перемещение и последующее удержание должны быть взаимосвязаны и являться логическим продолжением друг друга.

Обращает внимание на то, что в ходе судебного разбирательства председательствующий отклонил его ходатайство об оглашении полного текста экспертизы и вызове эксперта для допроса.

Просит приговор изменить, привести его в соответствие с вердиктом коллегии присяжных заседателей, исключить его осуждение по ч. 2 ст. 126 УК РФ и смягчить назначенное ему наказание.

В апелляционной жалобе адвокат ФИО23, представляющий интересы осужденного ФИО4, полагает приговор незаконным и необоснованным. Выражает несогласие с решением суда об отказе в удовлетворении ходатайства стороны защиты об оглашении в присутствии присяжных заседателей полного текста заключения эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ со ссылкой на то, что это заключение представляется суду ясным и понятным, а описательную часть заключения, содержащую способы исследования, которые являются предпочтительными для лица, обладающего специальными познаниями, доводить до сведения присяжных заседателей не представляется возможным. Утверждает, что, не огласив текст экспертного заключения, суд нарушил требования ст. 17 УПК РФ, предусматривающей оценку доказательств присяжными по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в деле доказательств, и устанавливающей, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы. Ссылается на то, что сторона защиты была лишена возможности дать оценку экспертному заключению, а присяжные были лишены права на оценку правильности, обоснованности и достоверности доказательства. Полагает, что, указав на ясность и понятность экспертного заключения, председательствующий вышел за пределы своих полномочий, предусмотренных ст. 344 УПК РФ, что в совокупности с лишением присяжных права на оценку доказательства могло повлиять на их суждения при вынесении вердикта.

Выражает несогласие с указанием в приговоре на то, что исключение присяжными заседателями обстоятельств удержания потерпевшей при ее проживании по многочисленным адресам, в том числе в купленной на ее имя и принадлежащей ей комнате, не влияет на квалификацию по ч. 2 ст. 126 УК РФ и ч. 4 ст. 159 УК РФ, так как вердиктом установлено перемещение потерпевшей. По мнению защитника, исключение обстоятельств удержания потерпевшей меняет оценку субъективной стороны инкриминированных деяний и исключает прямой умысел осужденного на совершение преступлений. Отмечает, что исключенный из обвинения вердиктом коллегии присяжных текст предполагает свободу воли и передвижения потерпевшей Потерпевший №7 с ДД.ММ.ГГГГ, а сделанный в приговоре вывод о том, что Потерпевший №7 фактически удерживали, пока она сама не освободилась, противоречит тексту и смыслу вердикта.

Обращает внимание на то, что из вердикта присяжных не следует, что ФИО4 совершил мошенничество в особо крупном размере. Из вердикта следует, что при реализации плана предполагалось предоставить Потерпевший №7 другое помещение, и оно было предоставлено в <адрес> за 700 тысяч рублей, что исключает безвозмездность деяния, а, следовательно, и состав хищения.

Просит приговор в отношении ФИО4 отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение.

В апелляционной жалобе адвокат ФИО24, действующая в интересах осужденного ФИО3, выражая несогласие с приговором, указывает на неправильное применение судом уголовного закона и несправедливость назначенного ФИО3 наказания.

По мнению защитника, юридическая оценка действий ФИО3 по эпизоду в отношении потерпевшей ФИО15 не соответствует вердикту коллегии присяжных заседателей, а выводы суда в этой части не мотивированы.

Обращает внимание на то, что, отвечая на вопрос № в отношении ФИО3, присяжные проголосовали четырьмя голосами за то, что обвинение ФИО3 доказано, тремя голосами – за то, что обвинение доказано, за исключением фразы «ФИО44 разработал план», одним голосом – за то, что обвинение не доказано. По мнению защитника, изложенное свидетельствует о том, что коллегия присяжных сочла голосованием 4 на 4, что обвинение ФИО3 в убийстве ФИО25 не доказано.

Отмечает, что при ответах на вопрос № в отношении ФИО1 и на вопрос № в отношении ФИО2 присяжные не исключили фразу «ФИО44 разработал план», в то время как из обвинения ФИО3 данная фраза присяжными была исключена. Изложенное, по мнению защитника, свидетельствует о том, что присяжные признали, что ФИО3 не был осведомлен о том, что ФИО1 разработал план, в который, помимо прочего, входило убийство ФИО15 С учетом этого полагает, что вывод суда о том, что ФИО3 несмотря на то, что непосредственно в лишении жизни потерпевшей участия не принимал, все же является соисполнителем убийства ФИО15, так как участвовал в организованной группе в исполнении разработанного ФИО1 плана по завладению квартирой ФИО15 с последующим лишением ее жизни, противоречит вердикту присяжных заседателей. Обращает внимание на то, что в ответе на вопрос № присяжные заседатели проголосовали семью голосами за то, что ФИО3 виновен в совершении действий, указанных в вопросе №, тем самым, по мнению защитника, признали его виновным в совершении мошенничества в отношении ФИО15

Считает, что данная в приговоре юридическая оценка действий ФИО3 по ч. 2 ст. 126 УК РФ не соответствует вердикту, постановленному коллегией присяжных. Так, при ответе на вопросы № и 31 по факту действий в отношении Потерпевший №7 и принадлежащей ей квартиры в <адрес> присяжными заседателями из обвинения были исключены действия по «удержанию Потерпевший №7 против ее воли в поселке Затишье, в домах и квартирах Московской и Владимирской областей и в <адрес>, высказыванию угроз применения насилия, опасного для жизни и здоровья в случае оказания сопротивления». Между тем, для квалификации действий виновного как похищение удержание после перемещения также должно быть насильственным, то есть против воли похищенного человека. Полагает, что действия ФИО3 в отношении потерпевшей Потерпевший №7 следует квалифицировать в соответствии с вердиктом только по ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Просит приговор в отношении ФИО3 изменить, исключить указание на осуждение ФИО3 по ч. 2 ст. 126, п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ и смягчить назначенное ему за другие преступления наказание.

В апелляционном представлении и дополнениях к нему государственный обвинитель ФИО13 считает, что судом допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, в частности ч. 3 ст. 351 УПК РФ, при изложении установленных коллегией присяжных заседателей обстоятельств убийства ФИО15 Так, суд в приговоре указал на то, что ФИО1, действуя по договоренности со ФИО2 и ФИО3, в период до ДД.ММ.ГГГГ разработал план завладения квартирой, принадлежащей ФИО15 на праве собственности, с последующим лишением ее жизни. Однако из ответа на вопрос № в отношении ФИО3 следует, что присяжные признали недоказанным факт разработки ФИО1 плана по убийству ФИО15 с целью завладения ее квартирой. С учетом этого указание в приговоре на то, что ФИО1 разработал такой план, не соответствует вердикту присяжных заседателей.

Кроме того, указывает на то, что в резолютивной части приговора суд неверно указал на признание ФИО3 виновным по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ вместо п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Просит приговор изменить, исключить из описательно-мотивировочной части приговора по эпизоду убийства ФИО15 фразу «ФИО44 разработал план», изложить установленные обстоятельства в следующей редакции: «ФИО1, действуя по договоренности со ФИО2 и ФИО3, в период до ДД.ММ.ГГГГ с целью завладения квартирой, принадлежащей ФИО15, с последующим лишением ее жизни разделили роли, ФИО3 должен был…» (далее по тексту приговора), в резолютивной части указать о признании ФИО3 виновным по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ вместо п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

В возражениях на апелляционное представление осужденный ФИО1, соглашаясь с доводами представления о необоснованном указании в приговоре на то, что он, ФИО1, разработал план, считает, что противоречия, допущенные в вердикте присяжными заседателями при ответах на вопросы №, 24 и 27, не могут быть устранены без возвращения уголовного дела на новое рассмотрение, однако государственный обвинитель об этом вопрос не ставит, с чем он не согласен.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденных и их защитников заместитель прокурора <адрес> ФИО26 выражает несогласие с изложенными в них доводами и просит оставить жалобы без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных представления, жалоб, дополнений к ним и поданных возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

Уголовное дело в отношении ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 по ходатайству ФИО1 при отсутствии возражений ФИО2, ФИО3 и ФИО4 было рассмотрено судом в составе судьи и коллегии из восьми присяжных заседателей. Особенности рассмотрения уголовного дела судом с участием коллегии присяжных заседателей и юридические последствия вердикта, а также порядок и пределы обжалования приговора ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 были разъяснены.

Коллегия присяжных заседателей для рассмотрения уголовного дела в отношении ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 была сформирована в соответствии с требованиями ст. 326-328 УПК РФ. Сторонам была предоставлена возможность задать вопросы кандидатам в присяжные заседатели, заявить мотивированные и немотивированные отводы.

Как следует из материалов дела, стороной защиты был заявлен мотивированный отвод кандидату в присяжные заседатели № ФИО20 в связи с тем, что до 2019 года она работала секретарем судебного заседания у мирового судьи и принимала участие в рассмотрении уголовных дел. Судом ходатайство об отводе вышеуказанного кандидата обоснованно было оставлено без удовлетворения, поскольку указанные обстоятельства не являются в соответствии с требованиями закона основанием для отвода кандидата в присяжные заседатели. Впоследствии сторона защиты воспользовалась своим правом на немотивированный отвод, в результате чего фамилия кандидата в присяжные заседатели № ФИО20 была вычеркнута из предварительного списка кандидатов, и указанное лицо не принимало участие в рассмотрении уголовного дела и вынесении вердикта.

Оснований полагать, что решение суда об отказе в удовлетворении мотивированного отвода, заявленного стороной защиты кандидату в присяжные заседатели № ФИО20, нарушило права осужденных, поскольку они вынуждены были немотивированно отводить указанного кандидата, не имеется. Доводы жалобы ФИО1 об этом, а также о том, что в результате сложившейся ситуации стороне защиты не удалось немотивированно отвести кандидата в присяжные заседатели № ФИО21, работающую в государственном учреждении, являются несостоятельными. Обстоятельств, исключающих участие ФИО21, работающей ведущим инженером в Мосгортрансе, о чем она пояснила на вопрос защитника ФИО24, не имелось.

Решение председательствующего об отказе в удовлетворении ходатайства подсудимого ФИО4 о роспуске коллегии присяжных заседателей ввиду тенденциозности ее состава, вопреки доводам жалоб, является обоснованным.

Как видно из материалов дела, в состав сформированной коллегии присяжных заседателей в результате произведенного надлежащим образом и с соблюдением всех прав участников процесса отбора вошли 6 женщин и 2 мужчины. Какого-либо мнения по делу ими заранее не высказывалось, предвзятость по отношению к кому-либо из участников процесса не проявлена. Оснований сомневаться в объективности и беспристрастности коллегии присяжных заседателей не имелось.

Принадлежность большинства присяжных заседателей к женскому полу не является препятствием для правильной оценки ими исследуемых доказательств, выяснения обстоятельств дела и принятия объективного вердикта по данному конкретному делу.

Судебное следствие по делу проведено с соблюдением положений ст. 335 УПК РФ. В присутствии присяжных заседателей исследовались только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями.

Вопреки доводам ФИО1, во вступительном слове, как это следует из аудиопротокола судебного заседания, государственный обвинитель ФИО13, излагая существо предъявленного подсудимым обвинения, не вышла за его рамки и не нарушила требования закона в указанной части.

В протоколе судебного заседания отсутствуют данные, позволяющие согласиться с доводами осужденного ФИО27 о предвзятости и необъективности председательствующего, проявлении обвинительного уклона, а также об оказании им и при его попустительстве государственным обвинителем незаконного воздействия на коллегию присяжных заседателей, об обсуждении в присутствии присяжных процессуальных вопросов.

Необоснованных отказов стороне защиты в исследовании доказательств, имеющих существенное значение для установления фактических обстоятельств дела и повлиявших на вынесение присяжными заседателями объективного вердикта по вопросам, предусмотренным п. 1, 2, 3 ч. 1 ст. 339 УПК РФ, не установлено. При принятии решений об удовлетворении ходатайств либо, напротив, их отклонении председательствующий действовал в интересах полного, всестороннего и объективного исследования обстоятельств, доказанность которых подлежала разрешению присяжными заседателями при вынесении вердикта.

Так, ФИО1 было обоснованно отказано в вызове и допросе в качестве свидетеля ФИО28 (следователя, производившего допрос его и ФИО2), а также в допросе, а впоследствии и в оглашении показаний свидетелей Свидетель №5, ФИО29, Свидетель №6, являющихся бывшими сотрудниками полиции – коллегами потерпевшего ФИО30, которые, как указал ФИО1, могли дать показания о личности ФИО30 и о его противоправной деятельности. При этом председательствующий правильно указал, что указанные свидетели не являлись очевидцами инкриминированных событий, и их показания не относятся к фактическим обстоятельствам дела и не подлежат исследованию с участием присяжных заседателей. По тем же основаниям ФИО1 обоснованно было отказано в допросе свидетеля ФИО31, поскольку его показания не содержат информации, касающейся фактических обстоятельств предъявленного ФИО1 обвинения в убийстве ФИО19

Как видно из протокола судебного заседания, в присутствии присяжных заседателей исследовались только допустимые доказательства. Доводы адвоката ФИО22 о том, что председательствующим были ошибочно исключены из числа доказательств протоколы допросов свидетелей и необоснованно отказано в признании их допустимыми, являются несостоятельными. Из материалов дела следует, что никакие доказательства, в том числе протоколы допросов свидетелей, не признавались судом недопустимыми.

Из протокола судебного заседания следует, что в присутствии присяжных заседателей были исследованы выводы проведенной по уголовному делу баллистической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ Оснований для удовлетворения ходатайства защитника ФИО23 об оглашении в присутствии присяжных заседателей указанного заключения эксперта в полном объеме для того, чтобы «они могли проанализировать, убедиться в правильности или неправильности данного заключения», не имелось, и председательствующий обоснованно сослался при разрешении этого ходатайства на то, что исследовательская часть заключения содержит способы исследования представленных на экспертизу устройства дозированного аэрозольного распыления, патронов и гильз, указанная информация не подлежит исследованию с участием коллегии присяжных заседателей. Указанное обстоятельство, вопреки доводам стороны защиты, не нарушило право подсудимых и их защитников анализировать выводы эксперта и давать им собственную оценку, наряду с другими доказательствами по делу.

Также не имелось оснований для вызова в суд и допроса эксперта ФИО32, проводившего баллистическую экспертизу, поскольку каких-либо разъяснений по выводам эксперта не требовалось, заключение эксперта, как верно указал суд, является ясным и понятным. При этом, указывая на ясность экспертизы и отсутствие необходимости в вызове эксперта, председательствующий не вышел за пределы своих полномочий. Кроме того, ходатайство ФИО4 о вызове эксперта рассматривалось в отсутствие присяжных заседателей, в связи с чем указанное обстоятельство не могло повлиять на их мнение.

Судебная коллегия, полагая правильными решения председательствующего по вышеуказанным вопросам, отмечает, что ходатайств о недопустимости баллистической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ стороной защиты не заявлялось. Ходатайство же ФИО4 и его защитника о назначении по делу повторной экспертизы гильз, изъятых у ФИО33, обоснованно оставлено без удовлетворения, поскольку предусмотренных законом оснований для этого не имелось.

Также отсутствовали оснований для оглашения в присутствии присяжных заседателей сообщения экспертов о невозможности дать заключение в отношении потерпевшей Потерпевший №7 без проведения ей стационарной судебно-психиатрической экспертизы, поэтому ходатайство ФИО4 об этом было обоснованно оставлено без удовлетворения. Ходатайств о признании недопустимыми доказательствами показаний потерпевшей Потерпевший №7 сторонами не заявлялось. При этом, как следует из протокола и аудиозаписи судебного заседания, потерпевшая Потерпевший №7 давала последовательные показания, адекватно отвечала на вопросы участников процесса, и присяжные заседатели в полной мере могли оценить достоверность либо недостоверность ее показаний.

В суде апелляционной инстанции по ходатайству прокурора были исследованы справки о том, что Потерпевший №7 на учетах у врачей нарколога и психиатра не состоит. Из оглашенных ее показаний, данных на следствии, видно, что она отказалась от проведения в отношении нее стационарной психолого-психиатрической экспертизы, указав, что не страдает психическими заболеваниями и не имеет возможности на длительное время покинуть место жительства. С учетом этого доводы стороны защиты о том, что в ходе следствия, а также в судебном заседании не было проверено психическое состояние потерпевшей Потерпевший №7, являются необоснованными. Оснований для назначения Потерпевший №7 в настоящее время стационарной судебной психолого-психиатрической экспертизы не имеется.

То обстоятельство, что, давая показания в судебном заседании, потерпевшая Потерпевший №7 указала на ФИО1 как на лицо, совершившее в отношении нее преступление, назвав его Лотышем (согласно обвинению, именно этот человек участвовал, наряду с ФИО3 и ФИО4, в совершении преступления в отношении Потерпевший №7), не свидетельствует о том, что на присяжных заседателей было оказано воздействие, вызвавшее их предубеждение к ФИО1, поскольку до сведения присяжных государственным обвинителем изначально было доведено обвинение, предъявленное каждому из подсудимых. Таким образом, присяжным было известно, что ФИО1 обвинение в совершении преступления в отношении Потерпевший №7 не предъявлялось.

Нарушений требований уголовно-процессуального закона при проведении прений сторон допущено не было. Сторона обвинения, как и сторона защиты в прениях давали исследованным в судебном заседании доказательствам свою оценку в соответствии с их процессуальным положением, что не противоречит требованиям закона, при этом сторона обвинения не оказывала на присяжных заседателей противоправного воздействия, которое могло вызвать у членов коллегии предубеждение к подсудимым.

Вопросный лист отвечает требованиям ст. 338, 339 УПК РФ, он сформулирован в соответствии с предъявленным обвинением, с учетом результатов судебного следствия и прений сторон, после обсуждения вопросов сторонами. В сформулированных председательствующим вопросах отсутствуют положения, требующие от присяжных заседателей юридических познаний или могущие быть расценены как содержащие в себе предрешение. Содержание и формулировка вопросов были понятны присяжным заседателям, которые за разъяснениями по данному поводу не обращались, позволяли им полно и всесторонне оценить представленные доказательства по делу и сделать вывод о виновности или невиновности подсудимых в инкриминируемом им преступлении.

Вопреки доводам жалобы, включение в вопросный лист фраз «с целью нападения», «с целью скрыть лишение жизни», «с целью завладения» не требует юридической оценки со стороны присяжных заседателей и не является основанием для признания вердикта противоречащим требованиям закона.

При подготовке вопросного листа сторонам, как обвинения, так и защиты, была обеспечена возможность высказать свои замечания по содержанию и формулировке вопросов и внести предложения о постановке новых вопросов. Поступившие от сторон замечания по формулировке вопросов были обсуждены с участниками судебного разбирательства, в совещательной комнате председательствующий окончательно сформулировал вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, и внес их в вопросный лист. При этом защитником ФИО22, представляющим интересы осужденного ФИО1, как и самим ФИО1, не предлагались для включения в вопросный лист вопросы о наличии по уголовному делу фактических обстоятельств, исключающих ответственность ФИО1 за содеянное или влекущих за собой его ответственность за менее тяжкое преступление, в связи с чем доводы адвоката ФИО22 об отказе в постановке таких вопросов являются несостоятельными.

Нарушений председательствующим требований закона при обращении к присяжным заседателям с напутственным словом, которое соответствует положениям ст. 340 УПК РФ, не усматривается. В напутственном слове председательствующий привел содержание обвинения, сообщил содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за деяния, в которых обвиняются подсудимые, напомнил присяжным заседателям обо всех исследованных доказательствах, не выражая при этом своего отношения к ним и не делая из них выводов, правильно изложил позиции стороны обвинения и защиты, разъяснил основные правила оценки доказательств, порядок совещания присяжных заседателей, подготовки ответов на поставленные вопросы, голосования по ответам и вынесения вердикта. Также председательствующий обратил внимание присяжных заседателей на то, что в случае вынесения обвинительного вердикта они могут признать подсудимых заслуживающими снисхождения.

Данных, свидетельствующих о нарушении председательствующим принципа объективности и беспристрастности, а также об искажении исследованных в судебном заседании доказательств и позиции сторон, из текста напутственного слова не усматривается. Возражений на содержание напутственного слова от сторон не поступало. Неразъяснение председательствующим в напутственном слове, какое наказание может быть назначено подсудимым в случае, если они не будут признаны заслуживающими снисхождения, не является нарушением требований закона и не может быть признано обстоятельством, способным повлиять на мнение присяжных по вопросу, заслуживают ли подсудимые снисхождения.

Действия председательствующего по ведению судебного разбирательства осуществлялись в рамках предоставленных ему законом процессуальных полномочий, были продиктованы необходимостью обеспечить соблюдение требований уголовно-процессуального закона, регламентирующего особенности судебного следствия с участием присяжных заседателей. То обстоятельство, что председательствующий повторно в присутствии присяжных заседателей огласил доверенность, ранее исследованную в судебном заседании по ходатайству государственного обвинителя, не свидетельствует о нарушении им закона и проявлении обвинительного уклона.

Согласно протоколу судебного заседания, рассмотрение уголовного дела осуществлялось в соответствии с требованиями ст. 15 УПК РФ на основе состязательности сторон, в судебном заседании исследованы все собранные по делу доказательства, имеющие существенное значение для правильного разрешения дела, с учетом особенностей судебного следствия в суде с участием коллегии присяжных заседателей. Необоснованных отказов сторонам в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на вынесение вердикта коллегией присяжных заседателей и постановление судом законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции были приняты исчерпывающие меры по созданию необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, ограждению присяжных заседателей от какого-либо незаконного воздействия и обеспечению объективности и беспристрастности коллегии присяжных заседателей и вынесенного ими вердикта.

В силу положений ст. 389.15, 389.27 УПК РФ приговор, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, не может быть обжалован и отменен по основанию несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. С учетом этого, принимая во внимание, что сторонам запрещается ставить под сомнение правильность вердикта, вынесенного присяжными заседателями, приведенные осужденным ФИО1 в суде апелляционной инстанции доводы о неверной оценке присяжными заседателями ряда доказательств, которые, по его мнению, подтверждают его невиновность, не подлежат рассмотрению судебной коллегией. Ограничения по обжалованию приговора суда, постановленного на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, осужденному ФИО1 были разъяснены.

В соответствии со ст. 17 УПК РФ присяжные заседатели оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности представленных материалов, руководствуясь при этом законом и совестью.

Исходя из содержания вердикта, коллегия присяжных заседателей пришла к решению о доказанности того, что:

деяния – лишение жизни ФИО16 и ФИО17, ФИО19, а также бандитизм – имели место, что эти деяния были совершены ФИО1, и что он виновен в совершении этих деяний,

деяние – лишение жизни ФИО18 – имело место, что это деяние было совершено ФИО1 и ФИО2, и что они виновны в совершении этого деяния,

деяния – действия в отношении потерпевшей Потерпевший №7 и принадлежащей ей квартиры – имели место (за исключением удержания Потерпевший №7 против ее воли с высказыванием угроз применения насилия, опасного для жизни и здоровья), что эти деяния были совершены ФИО3 и ФИО4, и что они виновны в совершении этих деяний. При этом ФИО3 и ФИО4 по факту совершения данных деяний признаны заслуживающими снисхождения.

В указанной части вердикт коллегии присяжных заседателей ясный и непротиворечивый, соответствует требованиям ст. 343 УПК РФ и в силу ст. 348 УПК РФ является обязательным для председательствующего.

То обстоятельство, что, признав доказанным, что действия по лишению жизни ФИО16 и ФИО17, были совершены ФИО1 («Да, доказано» – 7, «Нет, не доказано» – 1), присяжные заседатели на вопрос № о виновности ФИО1 ответили: «Да, доказано» вместо «Да, виновен», с учетом результатов голосования на вопрос № («Да, доказано» – 7, «Нет, не доказано» – 1), не делает вердикт в указанной части неясным, не позволяющим председательствующему принять по нему решение о виновности либо невиновности ФИО1

Имеющееся в вердикте исправление в результатах голосования по вопросу № о том, заслуживает ли ФИО1 снисхождения по факту оборота огнестрельного оружия и боеприпасов, (в ответе: «Нет, не заслуживает» цифра «6» исправлена на цифру «7») не свидетельствует о незаконности вердикта, так как на несоответствие ответа результату голосования председательствующий указал присяжным, возвратив их в совещательную комнату. При этом сделанное присяжными заседателями исправление устранило неясность в вердикте. Вышеуказанное обстоятельство на законность приговора в отношении ФИО1 не влияет, поскольку на стадии обсуждения последствий вердикта уголовное дело в отношении ФИО1 по обвинению его по ч. 3 ст. 222 УК РФ было прекращено за истечением срока давности уголовного преследования.

Приговор в отношении ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 в указанной части постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о виновности осужденных в содеянном, основанном на всестороннем и полном исследовании материалов дела, с учетом требований ст. 335 УПК РФ, определяющей особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей. Его содержание соответствует требованиям ст. 351 УПК РФ, согласно которым в обвинительном приговоре, постановленном на основании вердикта присяжных заседателей, оценка доказательств не приводится.

Действия осужденных по вышеуказанным эпизодам преступной деятельности судом квалифицированы верно.

Доводы стороны защиты об отсутствии в действиях ФИО3 и ФИО4 состава преступления, предусмотренного п. «а», «в», «г», «з» ч. 2 ст. 126 УК РФ, являются необоснованными. Так, на основании вердикта присяжных заседателей суд верно установил, что ФИО3 и ФИО4 совместно с иным лицом, предварительного договорившись о совершении преступления, ДД.ММ.ГГГГ, находясь около здания ОВМ МУ МВД России «Ногинское», с целью захвата Потерпевший №7 подошли к ней и сопровождавшим ее лицам и, применив к ним насилие, в том числе опасное для жизни и здоровья, находившимися при них предметами, используемыми в качестве оружия, поместили Потерпевший №7 против ее воли в автомобиль, после чего ФИО3 с другим лицом привез Потерпевший №7 к дому, где он проживает, а там ее пересадили в другой автомобиль, на котором ФИО4 и иное лицо перевезли Потерпевший №7 в частный дом, расположенный в поселке Затишье с.<адрес> г.о. <адрес>, а в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ неоднократно перемещали Потерпевший №7 в дом и квартиры, расположенные на территориях Московской и Владимирской областей, а в последующем поместили ее в <адрес>, откуда Потерпевший №7 ДД.ММ.ГГГГ смогла освободиться, повредив дверной замок жилища.

При указанных обстоятельствах, признанных присяжными заседателями доказанными, суд правильно квалифицировал действия ФИО3 и ФИО4 как похищение человека, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предметов, используемых в качестве оружия, из корыстных побуждений. При этом судебная коллегия отмечает, что похищение человека, по смыслу закона, считается оконченным преступлением с момента захвата человека и начала его перемещения. Как следует из вердикта присяжных, ФИО3 и ФИО4 указанные действия, то есть объективная сторона преступления, выполнены в полном объеме.

С учетом изложенного то обстоятельство, что присяжные заседатели признали недоказанным «удержание Потерпевший №7 против ее воли в поселке Затишье, в домах и квартирах, расположенных на территориях Московской и Владимирской областей и в <адрес>, высказывая угрозы применения насилия, опасного для жизни и здоровья в случае оказания сопротивления», не свидетельствует об отсутствии в действиях ФИО3 и ФИО4 состава преступления, предусмотренного п. «а», «в», «г», «з» ч. 2 ст. 126 УК РФ. Доводы жалоб в этой части основаны на неверном толковании закона.

Вместе с тем, с учетом вышеуказанного сделанного присяжными заседателями исключения такого обстоятельства, как фактическое удержание Потерпевший №7, суд был не вправе ссылаться на это обстоятельство при квалификации действий осужденных ФИО3 и ФИО4 в описательно-мотивировочной части приговора, в связи с чем указание на данное обстоятельство подлежит исключению из приговора, что, с учетом вышеуказанных положений закона, не влечет изменение квалификации действий осужденных и не влияет на размер наказания за данное преступление.

Исключение государственным обвинителем из обвинения ФИО3 и ФИО4 квалифицирующего признака «с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья» не влияет на правильность квалификации судом действий ФИО3 и ФИО4 как совершенных «с применением насилия, опасного для жизни и здоровья», поскольку судом установлено, что такое насилие было применено осужденными к лицам, сопровождавшим Потерпевший №7, с целью ее захвата и перемещения.

Доводы защитника ФИО23 о неверной квалификации действий ФИО4 как мошенничество в особо крупном размере в связи с тем, что Потерпевший №7 было предоставлено другое помещение в <адрес> за 700 тысяч рублей, что, по мнению защитника, исключает безвозмездность деяния, являются необоснованными. По смыслу закона, при установлении размера похищенного в результате мошенничества следует учитывать, что хищение имущества с одновременной заменой его менее ценным квалифицируется как хищение в размере стоимости изъятого имущества.

При назначении ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 наказания суд правильно учел характер и степень общественной опасности совершенных ими преступлений, данные, характеризующие личность осужденных, наличие смягчающих обстоятельств у каждого из осужденных, наличие отягчающего обстоятельства у ФИО1, а также влияния наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семей.

Между тем, как видно из приговора, суд признал отягчающим наказание ФИО34 обстоятельством по эпизоду убийства ФИО18 рецидив преступлений, указав на то, что ФИО34 на момент совершения этого преступления имел непогашенную судимость по приговору Перовского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ Однако ДД.ММ.ГГГГ вышеуказанный приговор был отменен судом по результатам рассмотрения заключения заместителя Перовского межрайонного прокурора <адрес> о необходимости возобновления производства по уголовному делу ввиду новых обстоятельств в связи с установлением факта того, что под анкетными данными ФИО2 был осужден ФИО35, уголовное дело возвращено судом Перовскому межрайонному прокурору <адрес> в порядке ст. 237 УПК РФ.

При таких обстоятельствах из приговора подлежит исключению указание на наличие у ФИО2 судимости по приговору Перовского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и на наличие в его действиях отягчающего наказание обстоятельства – рецидива преступлений.

Протокол судебного заседания соответствует требованиям ст. 259, 353 УПК РФ. Замечания осужденных ФИО3 и ФИО4 на протокол судебного заседания были рассмотрены председательствующим в соответствии со ст. 260 УПК РФ и удовлетворены.

Оснований для отмены приговора в вышеуказанной части, в том числе с возвращением уголовного дела прокурору, не имеется.

Вместе с тем, приговор в отношении ФИО1, ФИО2, ФИО3 в части их осуждения по эпизодам убийства ФИО15 (п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ) и завладения путем мошенничества ее квартирой (ч. 4 ст. 159 УК РФ) подлежит отмене по следующим основаниям.

Как следует из ответа на вопрос № по обвинению ФИО3 в совершении вышеуказанных преступлений, в графе «ответ» присяжные привели результаты голосования: «Да, доказано» – 4 человека; «Да, доказано, за исключением того, что ФИО44 разработал план» – 3 человека; «Нет, не доказано» – 1 человек.

Из протокола судебного заседания следует, что председательствующий возвращал присяжных заседателей в совещательную комнату для устранения противоречия, указав, что «в ответах на вопросы, по которым было принято решение об исключении каких-либо обстоятельств, отсутствует главный ответ на вопрос и ответ, по которому проводится голосование».

После возвращения из совещательной комнаты присяжные, как видно из вердикта, дали главный ответ: «Да, доказано», после чего председательствующий посчитал вердикт, в том числе в указанной части, ясным, не содержащим противоречия и постановил на основании него обвинительный приговор, признав ФИО1, ФИО2 и ФИО3 виновными по эпизодам в отношении ФИО15, при этом в описательно-мотивировочной части приговора установил, что «ФИО44 разработал план».

Между тем, исходя из результатов голосования, указанных в графе «ответ», а не как это требуется, в графах, предусмотренных для отражения результатов голосования, следует, что 4 человека признали доказанными все обстоятельства, в том числе и то, что «ФИО44 разработал план», 1 человек признал недоказанным все обстоятельства, в том числе и то, что «ФИО44 разработал план», 3 человека признали недоказанным то обстоятельство, что «ФИО44 разработал план». Таким образом результат голосования в отношении фразы «ФИО44 разработал план» при его правильном подсчете, как верно указывается в апелляционных представлении и жалобах, составляет 4:4, что свидетельствует о необходимости признания данного обстоятельства в целом недоказанным. Между тем, присяжные заседатели, давая главный ответ на вопрос № по обвинению ФИО3, не указали об исключении данной фразы.

Таким образом, между результатами голосования и ответом на главный вопрос имеются противоречия, однако председательствующий не обратил внимание присяжных заседателей на это, не разъяснил, что исключить отдельные фразы они могут только при ответе на главный вопрос, касающийся обвинения, а результаты голосования должны быть ясными, не вызывающими сомнений в их трактовке, и не предложил присяжным удалиться в совещательную комнату для продолжения совещания и вынесения вердикта, соответствующего закону.

Кроме того, председательствующий не обратил внимание на то, что в соответствии с результатами голосования то обстоятельство, что «ФИО44 разработал план», в ответе на вопрос № в отношении ФИО3 фактически признано присяжными заседателями недоказанным, в то время как в ответах на вопросы по этому эпизоду № в отношении ФИО1 и № в отношении ФИО2 присяжные признали доказанными все обстоятельства, в том числе и то, что «ФИО44 разработал план».

При наличии таких противоречий в вердикте невозможно установить, какие конкретно обстоятельства в указанной части присяжные заседатели признали доказанными, а какие недоказанными. Между тем указанное обстоятельство имеет существенное значение, в том числе с учетом доводов стороны защиты о том, что ФИО3 непосредственного участия в лишении жизни ФИО15 не принимал, а был участником организованной группы, в которую входили ФИО2 и ФИО1, разработавший, согласно предъявленному обвинению, план завладения квартирой ФИО15 с последующим ее убийством.

Поскольку председательствующий при неясном и противоречивом вердикте в указанной части не обратил внимание присяжных заседателей на это и не предложил им вернуться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист, приговор в указанной части, постановленный на основании такого вердикта коллегии присяжных заседателей, нельзя признать соответствующим требованиям закона.

Кроме того, судебная коллегия считает обоснованными доводы апелляционного представления о том, что в резолютивной части приговора суд неверно указал на признание ФИО3 виновным по эпизоду убийства ФИО15 по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ вместо п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

В связи с вышеуказанными существенными нарушениями уголовно-процессуального закона приговор в отношении ФИО1, ФИО2, ФИО3 в части их осуждения по эпизодам убийства ФИО15 (п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ) и завладения путем мошенничества ее квартирой (ч. 4 ст. 159 УК РФ) подлежит отмене, а уголовное дело – передаче в этой части на новое судебное разбирательство, в ходе которого необходимо выполнить требования уголовно-процессуального закона и создать надлежащие условия для объективного и справедливого разрешения дела.

Поскольку приговор по эпизоду в отношении ФИО15 подлежит отмене, то обстоятельство, что в результатах голосования по вопросу № в отношении ФИО2 по этому эпизоду имеются неоговоренные исправления, не может повлиять на законность приговора в остальной части.

В связи с отменой приговора в части осуждения ФИО1, ФИО2 и ФИО3 по эпизоду в отношении ФИО15 (убийство и мошенничество) судебная коллегия считает необходимым назначить осужденным наказание: ФИО1 – по п. «а», «ж», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ (по эпизодам убийства ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19), а также по совокупности преступлений и приговоров; ФИО2 – п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (по эпизоду убийства ФИО18) и по совокупности преступлений, исключив из приговора указание на его осуждение по квалифицирующему признаку, предусмотренному п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ; ФИО3 – по совокупности преступлений по эпизодам в отношении Потерпевший №7

При назначении наказания ФИО1 и ФИО2 за вышеуказанные преступления судебная коллегия учитывает характер и степень общественной опасности содеянного, данные, характеризующие личность каждого из осужденных, наличие установленных судом первой инстанции смягчающих обстоятельств, а у ФИО1 – отягчающего обстоятельства (рецидива преступлений), отсутствие у ФИО2 отягчающих обстоятельств, а также влияния наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семей.

Несмотря на уменьшение у ФИО1 объема осуждения, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что установленные по делу обстоятельства свидетельствуют об исключительной опасности ФИО1 для общества, и считает необходимым назначить ФИО1 по п. «а», «ж», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ (по эпизодам убийства ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19) наказание в виде пожизненного лишения свободы, при этом принимает во внимание данные о его личности, в том числе наличие непогашенной судимости, совершение убийства двух лиц в период условно-досрочного освобождения, отрицательные характеристики.

Оснований для смягчения наказания, назначенного осужденным ФИО3 и ФИО4 за преступления, совершенные в отношении потерпевшей Потерпевший №7, а также ФИО1 за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального Закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ), не имеется.

При этом доводы ФИО1 о том, что по ч. 1 ст. 209 УК РФ он осужден дважды, являются несостоятельными. Согласно предъявленному ФИО1 по настоящему уголовному делу обвинению и приговору, ФИО1 создал банду не позднее ДД.ММ.ГГГГ для совершения убийства ФИО16 и в составе этой банды совершил преступления в отношении ФИО16 и ФИО17 совместно с иными лицами (по обвинению – с ФИО36 и ФИО37), после чего, согласно обвинению, участники банды прекратили свою преступную деятельность. Ранее по приговору Владимирского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 осужден за создание и руководство в период 2011-2013 годов бандой, в состав которой входил ФИО2, осужденный за участие в этой банде по приговору Владимирского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ

Таким образом, по настоящему приговору ФИО1 осужден за создание и руководство другой бандой, действовавшей в другой промежуток времени и имевшей иной состав участников. С учетом этого доводы ФИО1 о назначении ему наказания дважды за одно и то же преступление являются несостоятельными.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.22, 389.26, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Московского областного суда с участием присяжных заседателей от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1, ФИО2, ФИО3 в части их осуждения по эпизодам убийства ФИО15 (п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ) и завладения путем мошенничества ее квартирой (ч. 4 ст. 159 УК РФ) отменить, уголовное дело в этой части передать на новое судебное разбирательство в тот же суд, но иным составом суда, со стадии судебного разбирательства.

Этот же приговор в отношении ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 изменить:

- исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание суда при квалификации действий осужденных ФИО3 и ФИО4 на фактическое удержание ими потерпевшей Потерпевший №7,

- исключить из приговора указание на наличие у ФИО2 судимости по приговору Перовского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и на наличие в его действиях отягчающего наказание обстоятельства – рецидива преступлений.

Назначить ФИО1 по п. «а», «ж», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ (по эпизодам убийства ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19) наказание в виде пожизненного лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального Закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ), п. «а», «ж», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ (по эпизодам убийства ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19), назначить ФИО1 наказание в виде пожизненного лишения свободы.

В соответствии ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности вышеуказанных преступлений и преступлений, за которые ФИО1 осужден по приговору Владимирского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, назначить ФИО1 наказание в виде пожизненного лишения свободы.

В соответствии с п. «в» ч. 7 ст. 79 УК РФ отменить условно-досрочное освобождение ФИО1 по приговору Санкт-Петербургского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ

На основании ст. 70 УК РФ, по совокупности приговоров, к назначенному ФИО1 наказанию по настоящему приговору присоединить неотбытую часть наказания по приговору Санкт-Петербурского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, и назначить ФИО1 окончательное наказание в виде пожизненного лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии особого режима.

Исключить из приговора указание на осуждение ФИО2 по квалифицирующему признаку, предусмотренному п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Считать ФИО2 осужденным по п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (по эпизоду убийства ФИО18), по которой назначить ему наказание в виде 12 (двенадцати) лет лишения свободы, с ограничением свободы на срок 1 год.

На период исполнения наказания в виде ограничения свободы установить ФИО2 следующие ограничения: не выезжать за пределы территории муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, и не изменять место жительства без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденным наказания в виде ограничения свободы. Возложить на ФИО2 обязанность два раза в месяц являться в указанный специализированный государственный орган для регистрации.

На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенного наказания и наказания, назначенного по приговору Владимирского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, назначить ФИО2 окончательное наказание в виде 20 (двадцати) лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год 7 месяцев.

Назначить ФИО3 на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных п. «а», «в», «г», «з» ч. 2 ст. 126, ч. 4 ст. 159 УК РФ (по факту завладения квартирой Потерпевший №7), путем частичного сложения наказаний окончательное наказание в виде 8 (восьми) лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере 200 000 (двести тысяч) рублей.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы и дополнения к ним осужденных ФИО1, ФИО4, адвокатов ФИО22, ФИО24, ФИО23 – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации через Московский областной суд в течение 6 месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденными, содержащимися под стражей, – в тот же срок со дня вручения им копии приговора, вступившего в законную силу.

Осужденные вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции. Такое ходатайство может быть заявлено им в кассационной жалобе либо в течение 3 суток со дня получения извещения о дате, времени и месте заседания суда кассационной инстанции, если уголовное дело было передано в суд кассационной инстанции по кассационному представлению прокурора или кассационной жалобе другого лица.

Председательствующая

Судьи:

Решение по делу № 55-23/2023 (55-2059/2022;) от 20.12.2022

55-23/2023 (55-2059/2022;)

Документы

Детальная проверка физлица