Решение по делу № 22-847/2021 от 08.04.2021

Судья ФИО9 Дело №22-847/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

город Иваново "29" апреля 2021 года

Судья Ивановского областного суда Веденеев И.В.

с участием прокурора Ахмеровой Ж.Г.,

осуждённого Желдакова С.В./путём использования системы видео-конференц-связи/, его защитника - адвоката Андреева М.Е., представившего удостоверение № и ордер № от ДД.ММ.ГГГГ, выданный Коллегией адвокатов "Низам" Чеченской Республики,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Кучеровой А.М.

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осуждённого

Желдакова Сергея Валерьевича, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес>, гражданина РФ,

его защитника Платоновой О.Л. на постановление Ивановского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым отказано в удовлетворении ходатайства защитника Платоновой О.Л. об условно-досрочном освобождении осуждённого от отбывания наказания.

Доложив содержание обжалуемого судебного решения, существо апелляционных жалоб стороны защиты, письменных возражений прокурора Селюнина Е.В., выслушав мнения участвующих в деле лиц, суд

у с т а н о в и л:

Желдаков С.В. в настоящее время отбывает в ФКУ ИК-5 УФСИН России по <адрес> лишение свободы сроком 9 лет, назначенное ему приговором Бабушкинского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, с применением ч.3 ст.69, ст.71 УК РФ, за совершение преступлений, предусмотренных ч.1 ст.105, ч.1 ст.158, ч.2 ст.167 УК РФ. Начало срока отбывания осуждённым наказания исчисляется с ДД.ММ.ГГГГ, окончание срока - ДД.ММ.ГГГГ.

Постановлением Ивановского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ отказано в удовлетворении ходатайства защитника Платоновой О.Л. об условно-досрочном освобождении осуждённого Желдакова С.В. от отбывания назначенного судом наказания. Мотивы принятия такого решения в постановлении приведены.

Не соглашаясь с указанным постановлением, осуждённый Желдаков С.В. в своих апелляционных - основной и дополнительных - жалобах просит об его отмене и удовлетворении поданного защитником ходатайства, ссылаясь в обоснование своей позиции на следующее:

-предусмотренные законом основания для обращения в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении возникли у него ДД.ММ.ГГГГ;

-принятое судом решение на нормах закона не основано, фактические обстоятельства дела в постановлении искажены, объективных оснований для отказа в удовлетворении поданного защитником ходатайства не имелось;

-изложенные в обжалуемом постановлении выводы основаны на вольной трактовке судом закона, не соответствуя ему и нося исключительно субъективный характер;

-он полностью признал вину в содеянном, раскаялся, полностью возместил причинённый преступлениями вред, прошёл профессиональное обучение в училище с получением рабочей специальности, трудоустроен, добросовестно относится к труду, неоднократно поощрялся администрацией колонии, на профилактических учётах не состоит, переведён в облегчённые условия отбывания наказания, не снятых и не погашенных в установленном законом порядке взысканий не имеет, злостным нарушителем не признавался, администрацией колонии характеризуется положительно, воспитательные мероприятия посещает, реагирует на них правильно, к работам без оплаты труда относится добросовестно, поддерживает социальные связи, вежлив, тактичен, не конфликтен;

-потерпевшая не возражает против его условно-досрочного освобождения; администрация ФКУ ходатайство о его условно-досрочном освобождении поддерживает;

-удаляясь примерно в 16.55 в совещательную комнату, суд озвучил, что итоговое решение по ходатайству будет оглашено в 17.55; однако, по неизвестной причине суд вернулся в зал примерно через пять минут и приступил к оглашению обжалуемого постановления; за пятиминутный период нахождения суда в совещательной комнате принять решение по ходатайству и технически напечатать текст постановления в полной редакции было невозможно; соответственно, решение по ходатайству судом было принято и напечатано до начала его рассмотрения, что является нарушением уголовно-процессуального закона;

-применённые к нему в период нахождения в следственном изоляторе взыскания судом учтены необоснованно, поскольку в указанный период он наказание не отбывал, а содержался под стражей в качестве подозреваемого, обвиняемого, подсудимого; в период же отбывания наказания в колонии им допущено всего лишь два нарушения;

-исходя из характера осуществляемой органами УФСИН деятельности, данное администрацией колонии заключение по вопросу об условно-досрочном освобождении осуждённого обладает всеми признаками экспертного и должно признаваться судом именно в этом качестве; участвующий же в судебном заседании представитель колонии имеет статус специалиста и разъясняет суду вопросы, входящие в его профессиональную компетенцию; однако, судом, не обладающим соответствующей профессиональной компетенцией в указанной области, как заключение администрации колонии, так и мнение представителя последней были необоснованно отвергнуты; судом отдано предпочтение позиции прокурора, который не является специалистом в указанной области;

-принятие судом своего решения вопреки заключению администрации органов УФСИН является неправосудным, аннулируя результаты работы специалистов данных органов, создавая у осуждённых ощущение полного бесправия, безисходности и неверия в справедливое судопроизводство, что полностью исключает возможность достижения целей наказания и способствуя созданию психотравмирующей ситуации, разрушающей воспитательную работу исправительных учреждений и провоцирующей на противостояние осуждённых сотрудникам органов ФСИН.

Защитник Платонова О.Л. в поданной в интересах осуждённого апелляционной жалобе просит об отмене указанного постановления и принятии решения об условно-досрочном освобождении Желдакова С.В. от отбывания наказания, приводя следующие доводы:

-оценка поведению осуждённого за весь период отбывания им наказания в местах лишения свободы судом дана не в полной мере; судом не учтено, что Желдаков С.В. был переведён на облегчённые условия отбывания наказания, что является применяемой в исключительных случаях мерой поощрения правопослушного поведения осуждённого; также администрацией исправительного учреждения высказывалось мнение о целесообразности применения в отношении осуждённого условно-досрочного освобождения; при этом следует отметить, что как позиция об указанном переводе, так и позиция по вопросу о возможности условно-досрочного освобождения формировались на основании комиссионных решений нескольких сотрудников исправительного учреждения, непосредствено контактировавших с Желдаковым С.В. и принимавших участие в его исправлении; судом же мнения обеих комиссий необоснованно проигнорированы, хотя ни сам суд, ни прокурор не обладают какими-либо специальными знаниями в вопросах исправления личности осуждённых; между тем, факт исправления осуждённого в полной мере подтверждается указанными позициями администрации колонии;

-отказывая в удовлетворении ходатайства, суд руководствовался исключительно сведениями о допущенных осуждённым на начальных этапах отбывания наказания нарушениях, не учитывая, что впоследующем, в результате коррекции поведения и эффективного воздействия исправительной системы, цель его исправления была полностью достигнута;

-суду следовало учитывать позицию потерпевшей, обратившейся с нотариально заверенными заявлениями и подтвердившей факт возмещения в добровольном порядке причинённого ей действиями Желдакова С.В. вреда;

-само по себе наличие у осуждённого взысканий не может свидетельствовать о том, что он нуждается в дальнейшем отбывании наказания; между тем, на момент рассмотрения ходатайства Желдаков С.В. не имел не снятых и не погашенных в установленном порядке взысканий; совершённые им нарушения злостными не являлись, и при этом последнее из применённых к нему взысканий погашено досрочно за примерное поведение;

-не смотря на ранее состоявшийся отказ в ходатайстве о замене ему неотбытой части наказания более мягким его видом, Желдаков С.В. данный отказ не обжаловал, а продолжил своим поведением доказывать своё исправление, но судом этому обстоятельству оценка не дана;

-судом не оценены доводы осуждённого о том, что о взысканиях, применённых к нему в период его содержания в следственном изоляторе, он узнал лишь при рассмотрении его ходатайства в суде по существу, не обжаловав их исключительно в силу своей юридической безграмотности и пропуска сроков исковой давности.

В письменных возражениях участвовавший в рассмотрении дела судом первой инстанции прокурор Селюнин Е.В., находя доводы жалоб стороны защиты необоснованными, просил об оставлении вынесенного ДД.ММ.ГГГГ постановления без изменения.

В судебном заседании осуждённый Желдаков С.В., его защитник Андреев М.Е., поддержав апелляционные жалобы по изложенным в них доводам, также акцентировали внимание на следующем. Имевшиеся у осуждённого ранее 12 взысканий применены в его отношении до вынесения приговора и вступления последнего в законную силу, а именно приговором он признан виновным и ему назначено отбываемое в настоящее время наказание. Зачёт периода нахождения осуждённого в следственном изоляторе в срок отбывания наказания является обычной формальностью. При этом находился Желдаков С.В. в изоляторе в стрессовом состоянии, что и оказывало влияние на его поведение. Вопреки выводу суда о пассивности поведения осуждённого до июня 2017 года, последний трудоустроился в колонии с января 2016 года. Само по себе отсутствие поощрений в этот период не может являться свидетельством пассивного поведения осуждённого и недостижения в его отношении целей наказания в настоящее время. Факт исправления осуждённого подтверждён комиссией специалистов. Позиция же прокурора об обратном является необоснованной и явно ошибочной. Об исправлении осуждённого свидетельствуют также наличие у него ряда поощрений и перевод на облегчённые условия отбывания наказания. Техническое изготовление на четырёх страницах печатного текста обжалуемого постановления за то время, в течение которого председательствующий судья отсутствовал в зале судебного заседания, является физически невозможным. Из пояснений осуждённого, кроме того, следовало, что после удаления судьи в совещательную комнату и до его возвращения обратно в зал с текстом вынесенного постановления прошло не более трёх-пяти минут.

Прокурор Ахмерова Ж.Г., обращая внимание на отсутствие в настоящее время оснований для условно-досрочного освобождения Желдакова С.В., считала обжалуемое постановление соответствующим требованиям ч.4 ст.7 УПК РФ, в связи с чем просила оставить судебное решение без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, выслушав мнения участвующих в деле лиц, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Доводы стороны защиты, фактически сводящиеся к утверждению о наличии предусмотренных законом оснований для условно-досрочного освобождения Желдакова С.В. от отбывания наказания, носят исключительно субъективный характер и опровергаются установленными в рамках судебного производства по делу фактическими обстоятельствами и представленными в распоряжение суда материалами.

Руководствуясь ч.ч.1,4.1 ст.79 УК РФ, исследовав в своей совокупности все представленные сторонами в отношении Желдакова С.В. юридически значимые сведения, в том числе и характеризующие его с положительной стороны, суд первой инстанции сделал правильный, соответствующий фактическим обстоятельствам дела вывод об отсутствии в настоящее время оснований для условно-досрочного освобождения осуждённого, мотивированное решение чему приведя в вынесенном ДД.ММ.ГГГГ постановлении.

Оснований для такой оценки представленных в распоряжение суда материалов, которая бы свидетельствовала о необходимости отмены оспариваемого постановления и принятия решения о применении в отношении Желдакова С.В. ст.79 УК РФ, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Приведённый в обжалуемом постановлении анализ поведения осуждённого за весь период отбытого им наказания с учётом применительно к Желдакову С.В. перечисленных в ч.4.1 ст.79 УК РФ сведений позволяет согласиться с выводом об отсутствии в настоящее время достаточной совокупности обстоятельств, которая бы прямо и безусловно свидетельствовала о том, что предусмотренные законом цели наказания в отношении осуждённого достигнуты и отсутствует необходимость продолжать мероприятия по его исправлению после отбытия им определённого срока назначенного наказания.

Само по себе несогласие стороной защиты с приведённой в постановлении оценкой его поведения за весь период отбывания наказания об её ошибочности не свидетельствует. Вместе с тем, такая оценка основана на исследованных по делу доказательствах.

Обстоятельств, которые бы влияли на правильность состоявшегося ДД.ММ.ГГГГ судебного решения и безосновательно судом первой инстанции были оставлены без внимания, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Вопреки доводам жалоб, одни лишь сведения о допущенных осуждённым нарушениях принятое по ходатайству защитника судом решение не обусловили, а обоснованно учитывались как характеризующие Желдакова С.В. в совокупности с иными представленными в его отношении материалами, вне зависимости от факта погашения применённых за эти нарушения взысканий, что в полной мере согласуется с положениями ст.79 УК РФ, требующими учитывать поведение осуждённого в течение всего периода отбывания им наказания.

То обстоятельство, что часть из указанных нарушений допущена Желдаковым С.В. во время нахождения его в следственном изоляторе и до вынесения в его отношении приговора, не исключает возможность указания судом на данные нарушения при оценке поведения осуждённого за весь период отбывания наказания. Как следует из приговора, срок отбывания Желдаковым С.В. наказания исчисляется с ДД.ММ.ГГГГ, и данное обстоятельство, вопреки доводам защитника, является юридически значимым при оценке поведения осуждённого применительно к положениям ст.79 УК РФ.

Следует отметить также то, что часть из указанных в представленных материалах нарушений была допущена и после вынесения в его отношении приговора, а одно - и после начала отбывания им наказания в условиях исправительного учреждения.

Доводы защитника об обусловленности допущенных в следственном изоляторе нарушений стрессовым состоянием Желдакова С.В. в связи с нахождением в условиях изоляции являются надуманными. Первое из имеющихся у осуждённого нарушений допущено им спустя несколько месяцев после заключения его под стражу. Совершение нарушений Желдаков С.В. продолжил и далее, в течение всего 2014 года, а также в 2015 году. Представленные в распоряжение суда материалы о содержании допущенных нарушений позволяют придти к выводу, что они никоим образом не были связаны ни с адаптацией Желдакова С.В. к условиям содержания, ни с незнанием им установленных правил, нося в подавляющем своём большинстве однотипный и явно умышленный характер.

Доводы стороны защиты, сводящиеся к утверждению о том, что до рассмотрения ходатайства в суде осуждённый не был осведомлён о наличии у него указанных нарушений, выводы суда об их наличии и применённых за них взысканиях не опровергают, кроме того, не соответствуя и пояснениям непосредственно самого осуждённого о своей осведомлённости об объявлении ему в следственном изоляторе выговоров с августа 2020 года. Сведений об отмене применённых в отношении Желдакова С.В. мер взыскания в распоряжение суда не представлено. О наличии таких сведений не сообщено и стороной защиты в рамках апелляционного производства по делу.

При этом объективных препятствий для обжалования осуждённым в установленном законом порядке применённых в его отношении мер взыскания суд апелляционной инстанции из представленных материалов не усматривает. Каких бы то ни было мер, направленных на обжалование применённых в его отношении взысканий, осуждённым не предпринималось, в том числе и в период, когда его защиту стали осуществлять профессиональные адвокаты.

Исходя из соответствующего Акта № от ДД.ММ.ГГГГ, не было обусловлено адаптацией осуждённого к условиям содержания либо незнанием установленных правил и нарушение, допущенное им в апреле 2019 года, за которое ему объявлялся устный выговор, в связи с чем до августа 2019 года он считался лицом, имеющим взыскание. Уважительных причин неявки на работу осуждённым не названо, в том числе и по настоящее время. Применёное за указанное нарушение взыскание осуждённым не обжаловалось.

Довод стороны защиты о том, что допущенные нарушения злостного характера не носили, не исключает противоправного характера последних.

Досрочное снятие с осуждённого в августе 2019 года ранее наложенного взыскания и последующее - в течение 1 года 5 месяцев - применение в декабре 2019 года, апреле и декабре 2020 года в его отношении разовых мер поощрения исключительно за активное участие в воспитательных мероприятиях, при отсутствии сведений о его активных положительных действиях в иных сферах жизнедеятельности колонии, безусловным доказательством достижения в отношении Желдакова С.В. целей наказания не является. Обращает на себя внимание и то, что после перевода осуждённого в январе 2021 года на облегчённые условия отбывания наказания сведений о продолжающемся активном положительном поведении Желдакова С.В. не имеется. О наличии таких сведений не сообщено и стороной защиты.

Доводы стороны защиты, сводящиеся к утверждению о том, что судом принимались во внимание негативные сведения о личности осуждённого и фактически игнорировались положительные, являются необоснованными и опровергаются содержанием обжалуемого постановления. Положительно характеризующие Желдакова С.В. сведения, в том числе и указанные в апелляционных жалобах, учитывались судом при принятии обжалуемого решения и обоснованно признаны при установленных и изложенных в вынесенном ДД.ММ.ГГГГ постановлении обстоятельствах недостаточными для удовлетворения ходатайства.

То, что Желдаковым С.В. не обжаловалось ранее принятое судом решение об отказе в замене ему неотбытой части лишения свободы более мягким видом наказания, к юридически значимым обстоятельствам применительно к положениям ст.79 УК РФ не относится и доказательством исправления осуждённого не является.

Доводы жалобы осуждённого о нарушении судом закона, вольной трактовке последнего и искажении фактических обстоятельств дела являются несостоятельными и представленными в распоряжение суда материалами, содержанием обжалуемого постановления не подтверждаются.

Отбытие осуждённым предусмотренного ч.3 ст.79 УК РФ срока наказания, по истечении которого возможно его условно-досрочное освобождение, является лишь формальным основанием для постановки вопроса о последнем.

Вывод суда о пассивном характере поведения осуждённого на протяжении достаточно продолжительного периода времени с начала отбывания им в октябре 2015 года наказания, вопреки доводам защитника, ошибочным не является, что не опровергается одним лишь фактом трудоустройства Желдакова С.В. с января 2016 года. В подавляющей своей части в указанный период поведение осуждённого фактически сводилось к соблюдению предъявляемых к порядку и условиям отбывания наказания требований, что в соответствии со ст.11 УИК РФ является обязанностью осуждённого. Между тем, с активной положительной стороны, что было бы соответствующим образом отмечено администрацией колонии, Желдаков С.В. себя достаточно значительный промежуток времени не проявлял.

Само по себе то, что принятое по ходатайству защитника судом решение противоречит заключению администрации колонии о целесообразности условно-досрочного освобождения Желдакова С.В., неправосудность оспариваемого судебного акта не обуславливает.

Позиция администрации исправительного учреждения, в том числе выраженная в заключении начальника ФКУ и выступлении представителя последнего, о целесообразности условно-досрочного освобождения Желдакова С.В. от наказания, равно как и фактически аналогичное мнение потерпевшей по данному вопросу, не являясь определяющими и не обуславливая необходимость удовлетворения поданного защитником ходатайства, учитывались судом при сопоставлении с другими юридически значимыми обстоятельствами по делу, которые в своей совокупности исключали возможность применения в отношении Желдакова С.В. положений ст.79 УК РФ. Доводы стороны защиты о том, что указанные позиции судом учтены не в полной мере, являются необоснованными и опровергаются содержанием обжалуемого постановления.

Отождествление осуждённым заключения администрации ФКУ и высказанного в судебном заседании мнения представителя колонии о целесообразности условно-досрочного освобождения Желдакова С.В. от наказания с заключением эксперта и показаниями специалиста соответственно является ошибочным и на нормах действуюшего закона не основано.

Кроме того, в связи с доводами жалобы осуждённого следует отметить и то, чтосогласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Определении от 20 февраля 2007 года №110-О-П, при разрешении возникающих при исполнении вступившего в законную силу приговора вопросов суд, будучи обязанным обеспечивать права участников судопроизводства по обоснованию своих позиций по делу, не связан этими позициями.

Не предопределило, вопреки доводам жалобы осуждённого, принятое судом первой инстанции по ходатайству защитника решение и мнение прокурора относительно возможности применения к Желдакову С.В. положений ст.79 УК РФ, к выводу о чём позволяет придти содержание оспариваемого стороной защиты постановления.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих безусловную отмену состоявшегося судебного решения, судом первой инстанции не допущено.

Отсутствие в составленном протоколе судебного заседания сведений об объявлении председательствующим перед удалением в совещательную комнату времени оглашения постановления, существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим безусловную отмену состовяшегося судебного решения не является. При этом, как следовало, из содержания жалоб осуждённого, такое время председательствующим в действительности объявлялось.

Не влечёт отмену обжалуемого постановления и оглашение последнего председательствующим ранее объявленного времени. Право участвовавших в судебном разбирательстве лиц на присутствие при оглашении вынесенного по результатам рассмотрения ходатайства решения судом было обеспечено.

Доводы стороны защиты, сводящиеся к утверждению об отсутствии в зале судебного заседания после удаления в совещательную комнату председательствующего по делу судьи не более трёх-пяти минут, опровергаются материалами дела/л.д.90-98/, из которых следует, что указанный временной промежуток составлял десять минут. Доводов, ставящих под сомнение достоверность данных сведений, стороной защиты в рамках апелляционного производства не приведено.

Десятиминутный период, связанный с удалением суда в совещательную комнату для вынесения постановления, не исключал, вопреки доводам стороны защиты, возможности принятия в этот период председательствующим по делу судьёй решения по существу рассмотренного ходатайства защитника. Действующий УПК РФ не содержит запрета на предварительное письменное изложение существа постановленного на разрешение суда вопроса и содержания занятых по этому вопросу начальных позиций сторон, представленных в порядке подготовки к рассмотрению дела доказательств, регулирующих разрешение указанного вопроса правовых норм. Указанные же сведения составляют фактически две три объёма обжалуемого постановления. При таких обстоятельствах возможность изложения судом существа принятого по ходатайству решения и мотивов последнего за вышеуказанный период времени не исключалась. Иных доводов, обосновывающих утверждение стороны защиты о разрешении судом ходатайства защитника ещё до судебного разбирательства и удаления в совещательную коминату, не приведено. Сведений, которые бы подтверждали указанное утверждение стороны защиты, не усматривает, исходя из представленных в его рапоряжение материалов, и суд апелляционной инстанции.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд

п о с т а н о в и л:

Постановление Ивановского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении осуждённого Желдакова Сергея Валерьевича оставить без изменения, апелляционные жалобы осуждённого и его защитника Платоновой О.Л. - без удовлетворения.

Судебное решение может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в порядке главы 47.1 УПК РФ.

Судья: И.В.Веденеев