Решение по делу № 33-9562/2024 от 17.09.2024

    Судья: Степанцова Е.В.                                                Дело № 33-9562/2024 (2-73/2024)

    Докладчик: Борисенко О.А.                                                42RS0001-01-2023-001785-58

    АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

    22 октября 2024 г.                                                                                       г. Кемерово

    Судебная коллегия по гражданским делам Кемеровского областного суда в составе председательствующего Савинцевой Н.А.

    судей Борисенко О.А., Орловой Н.В.

при секретаре Крюковой Е.В.

заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Борисенко О.А.

гражданское дело по апелляционной жалобе Александрова Александра Александровича

на решение Анжеро-Судженского городского суда Кемеровской области от 06.06.2024

по иску Александрова Александра Александровича к Горн Виктории Юрьевне о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности сделки,

        УСТАНОВИЛА :

    Александров А.А. обратился в суд с иском к ответчику Горн В.Ю. о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности сделки, мотивируя свои требования тем, что поле смерти его матери А., последовавшей 23.02.2023, открылось наследство в виде квартиры по адресу: <адрес>. Квартира принадлежала матери на основании договора на передачу бесплатно квартир, домов в собственность граждан путем приватизации от 28.03.1994 №. Данную квартиру мать по завещанию от 23.06.2008, удостоверенному нотариусом, завещала: ему - ? долю в праве, ? долю в праве - сестре С.Н.А. и двум внучкам: Горн В.Ю. и С.Л.А.

    После смерти матери, когда он хотел войти в ее квартиру, сестра С.Н.А. пояснила, что квартира уже принадлежит ее дочери Горн В.Ю. на основании договора дарения от 30.04.2019 и ключи ему не отдали. В связи с этим обстоятельством он обратился в Отдел МВД по Анжеро-Судженскому городскому округу, но получил постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, поскольку факт регистрации сделки подтвердился. Переход права собственности на жилое помещение к ответчику зарегистрирован в ЕГРН 15.05.2019, что подтверждается выпиской из ЕГРН от 26.05.2023.

    Считает, что указанный договор является ничтожной сделкой. О ничтожности сделки свидетельствуют следующие факты: во-первых, данная квартира была завещана ему, сестре и внучкам и без отмены завещания не могла быть подарена; во-вторых, после заключения договора дарения квартиры 30.04.2019, А. распоряжалась квартирой как собственник, оформляла договоры и оплачивала коммунальные услуги, получала субсидии компенсацию расходов на капитальный ремонт на свое имя, как собственник; в-третьих, имеются основания полагать, что договор был заключен под влиянием медицинских препаратов, так как по состоянию здоровья, имеющихся заболеваний и возрастных изменений, могла не понимать совершенные действия либо заблуждалась об их последствиях.

    Договор дарения нарушает права и законные интересы истца, поскольку имеется завещание, согласно которому ему завещано 1/2 доли квартиры, и он является наследником первой очереди.

    Просил суд, с учетом уточнения требований, признать недействительным договор дарения от 30.04.2019 квартиры по адресу: <адрес>44, заключенный между Горн В.Ю. и А., признать недействительной запись в ЕГРН от 15.05.2019 № о регистрации права собственности на имя Горн В.Ю., применить последствия недействительности сделки в виде включения квартиры по адресу <адрес>, в наследственную массу после смерти наследодателя А., взыскать с ответчика в пользу истца расходы на уплату государственной пошлины в размере 2300 рублей.

    Решением Анжеро-Судженского городского суда Кемеровской области от 06.06.2024, в удовлетворении исковых требований отказано.

    В апелляционной жалобе и дополнениях к ней Александров А.А. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме.

    Считает, что суд не принял во внимание, что спорную квартиру мать завещала своим близким родственникам, неоднократно составляя завещание, начиная с 2001 года, в завещании мать неизменно указывала сына Александрова А..А.. По последнему завещанию от 26.03.2013, удостоверенному нотариусом, она завещала ему, дочери, внуку и внучке по ? доли каждому. На протяжении 13 лет А. имела намерение разделить квартиру между детьми и внуками, между сыном и матерью были хорошие родственные отношения.

    Суд не установил, какие обстоятельства повлияли на решение матери обделить наследством своего сына. Лишь из показаний его сестры С.Н.А. следует, что мать обиделась на него из-за того, что он редко к ней ходит, но данное утверждение опровергается свидетелем А.Л.П. Иных доказательств не имеется.

    Также вызывает сомнение то обстоятельство, что, будучи у нотариуса, который оформлял договор дарения квартиры, А. не отменила своё завещание.

    Указывает, что суд оценил состояние здоровья А. перед заключением сделки как адекватное, при котором мать понимала значение своих действий. Однако из пояснений <данные изъяты> в судебном заседании следует, что у А. <данные изъяты>. Считает, что А., будучи в возрасте 88 лет, могла не понимать значения своих действий, не контролировать их из-за состояния здоровья.

    Также отмечает, что одаряемая Горн В.Ю. после регистрации договора дарения не несла расходов по содержанию квартиры как собственник, оплату коммунальных услуг, взнос на капитальный ремонт оплачивала сама А., данная квартира для неё была единственным местом жительства. При этом она получала компенсацию за взнос на капитальный ремонт и после перехода права собственности на квартиру, хотя эта льгота предоставляется только собственнику в силу закона Кемеровской области от 08.10.2019 № 108-03.

     Полагает, что в действительности договор дарения от 30.04.2019 о передаче квартиры по адресу: <адрес> не существовал, имелась лишь сомнительная заготовка без собственноручной подписи А.

Лица, участвующие в деле, в суд апелляционной инстанции не явились, о дне и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом, об уважительности причин неявки до начала судебного заседания не сообщили, в материалах дела имеются доказательства их надлежащего извещения о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, в связи с чем судебная коллегия определила рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц на основании ст. 327, п. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Изучив материалы гражданского дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда, исходя из доводов, изложенных в жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

В п. п. 1 - 3, 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 года N 23 «О судебном решении» указано, что решение должно быть законным и обоснованным (ч. 1 ст. 195 ГПК РФ).

Решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 1 ст. 1, ч. 3 ст. 11 ГПК РФ).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (ст. ст. 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

При определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела (п. 6 постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 года N11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству»).

По мнению судебной коллегии, обжалуемое решение указанным требованиям закона и разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации соответствует в полном объеме.

Согласно п. 2 ст. 209 ГК РФ собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

В силу п. 2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

По договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом (п. 1 ст. 572 ГК РФ).

В соответствии с п. 1 ст. 574 ГК РФ дарение, сопровождаемое передачей дара одаряемому, может быть совершено устно, за исключением случаев, предусмотренных пунктами 2 и 3 настоящей статьи. Передача дара осуществляется посредством его вручения, символической передачи (вручение ключей и т.п.) либо вручения правоустанавливающих документов.

Статьей 131 ГК РФ устанавливает необходимость государственной регистрации права собственности и других вещных прав на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение.

Согласно ст. 223 ГК РФ право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором (пункт 1).

В случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом (пункт 2).

Статьей 8.1 ГК РФ также предусмотрено, что в случаях, предусмотренных законом, права, закрепляющие принадлежность объекта гражданских прав определенному лицу, ограничения таких прав и обременения имущества (права на имущество) подлежат государственной регистрации (пункт 1).

Права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают, изменяются и прекращаются с момента внесения соответствующей записи в государственный реестр, если иное не установлено законом (пункт 2).

В силу статьи 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

В пункте 50 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что по смыслу статьи 153 ГК РФ при решении вопроса о правовой квалификации действий участника (участников) гражданского оборота в качестве сделки для целей применения правил о недействительности сделок следует учитывать, что сделкой является волеизъявление, направленное на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (например, гражданско-правовой договор, выдача доверенности, признание долга, заявление о зачете, односторонний отказ от исполнения обязательства, согласие физического или юридического лица на совершение сделки).

К сделкам, заключенным с пороком воли (без внутренней воли), относятся сделки с гражданином, не способным понимать значения своих действий или руководить ими (ст. 177 ГК РФ).

В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что п. 1 ст. 177 ГК РФ основан на необходимости учета действительной воли лиц, совершающих сделки, и содержит правовой механизм, позволяющий как сохранять юридический эффект оспоримой сделки, так и обеспечивать защиту интересов лиц, чьи права и законные интересы были нарушены такой сделкой (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 октября 2010 г. N 1271-О-О, от 30 ноября 2021 г. N 2517-О, 30 мая 2024 г. N 1256-О и др.).

Согласно разъяснениям, приведенным в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", во всех случаях, когда по обстоятельствам дела необходимо выяснить психическое состояние лица в момент совершения им определенного действия, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза, например, при рассмотрении дел о признании недействительными сделок по мотиву совершения их гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (ст. 177 ГК РФ).

Таким образом, юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у лица в момент совершения сделки, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

Статьей 166 ГК РФ предусмотрено, что сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка) (пункт 1).

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе (пункт 2).

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо (пункт 3).

В соответствии с п. 1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Согласно п. 2 указанной статьи при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 23.02.2023 умерла А., являющаяся матерью истца Александрова А.А. и бабушкой ответчика Горн В.Ю.

Согласно договору № на передачу бесплатно квартир, домов в собственность граждан путем приватизации от 28.03.1994 А. принадлежала квартира, расположенная по адресу <адрес>(л.д.7,9).

23.06.2008 А. составлено завещание, согласно которому она завещала принадлежащую ей 1/2 долю в праве собственности на квартиру сыну Александрову А.А., оставшуюся 1/2 долю указанной квартиры завещала дочери С.Н.А., и внучкам Горн В.Ю., С.Л.А., в равных долях каждому. Завещание удостоверено нотариусом Анжеро-Судженского нотариального округа Кемеровской области и зарегистрировано в реестре нотариуса за №. (л.д.10)

29.04.2019 А. Анжеро-Судженским <данные изъяты> выдана справка о том, что    на «Д» учете она не состоит, психических, поведенческих расстройств не обнаруживает (л.д.26).

30.04.2019 между А. и Горн В.Ю. заключен договор дарения квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, в соответствии с п.1 которого А. безвозмездно передала ответчику Горн В.Ю. в дар принадлежащую ей квартиру, а ответчик приняла указанное недвижимое имущество (л.д.27-28).

В этот же день - 30.04.2019 А. и Горн В.Ю. обратились в Управление Росреестра для государственной регистрации перехода прав и регистрации права собственности на квартиру по <адрес>, о чем в заявлении имеются их собственноручные подписи. Заявление принято сотрудником Управление Росреестра, о чем также имеется подпись. (л.д.64-71)

15.05.2019 указанный договор дарения и переход права собственности на квартиру к ответчику был зарегистрирован в установленном законом порядке, что подтверждается выпиской из ЕГРН (л.д.8,19).

Из представленной в материалы дела копии наследственного дела №, открытого после смерти А., последовавшей 23.02.2023, следует, что 14.03.2023 с заявлением о принятии наследства по всем основаниям обратился сын Александров А.А. Наследственное имущество состоит из 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру по <адрес>.

А. неоднократно составлялись завещания, а именно, 13.06.2001 на сына Александрова А.А., дочь С.Н.А. (л.д.89), 23.06.2008 на сына Александрова А.А., дочь С.Н.А., внучек Горн В.Ю., С.Л.А. (л.д.89об.), 23.03.2009 на сына Александрова А.А., дочь С.Н.А., А.Л.П., С.Л.А.(л.д.90), 07.08.2009 на сына Александрова А.А., дочь С.Н.А., внука Г.А.А. (87об.),26.03.2013 на сына Александрова А.А., дочь С.Н.А., внуков Г.А.А., Горн В.Ю. (л.д.87).

В обоснование заявленных требований истец указал, что в момент подписания договора дарения спорной квартиры от 30.04.2019 А. не могла понимать значение своих действий и руководить ими в силу имеющихся хронических заболеваний, в подтверждение представил расшифровку рецепта Анжеро-Судженский <данные изъяты>, из которой следует, что в период с 20.07.2022 по 01.11.2022 раз в месяц А. отпускался препарат <данные изъяты>.

Кроме того истец ссылался на    неисполнение сделки дарения сторонами, поскольку даритель А. продолжала проживать в квартире, подаренной ответчику, истцом представлены суду заявление о назначении компенсации расходов на уплату взносов на капитальный ремонт от 21.06.2022, подписанное собственноручно А..

Доводы истца подтвердила свидетель А.Л.П., пояснившая, что на протяжении всей жизни они с супругом- истцом Александровым А.А. проживали рядом с его мамой и поддерживали родственные отношения, постоянно ее навещали. В последние пять лет жизни А. болела, у нее было <данные изъяты>, вела себя странно после приема лекарства <данные изъяты>. Составляя завещания, мать всегда включала в них сына. Допускает, что она могла не понимать, что подарила квартиру внучке, так как в 2022 у свидетеля были все документы умершей, в том числе и договор приватизации квартиры, она обращалась за оформлением льгот по квартплате. О договоре дарения они узнали от родственников только после смерти матери истца.

Согласно амбулаторной медицинской карты А. обращалась в период с апреля 2000 по июль 2022 по общим заболеваниям на прием к <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> на врачебном приеме. Причина смерти указана <данные изъяты> (л.д. 50-54, 56-60).

08.07.2022 А. обращалась в поликлинику с жалобами на <данные изъяты>, поставлен диагноз <данные изъяты>, рекомендована консультация <данные изъяты> (л.д.63).

Свидетель Б.Н.В., являющаяся заведующей поликлиники №, пояснила, что А. наблюдалась в поликлинике     с диагнозом <данные изъяты>, предъявляла жалобы на <данные изъяты>, в связи с чем ей назначались препараты <данные изъяты>. Данные препараты не влияют на сознание и психику. Ишемических изменений, нарушений мозгового кровообращения у пациентки не было, была <данные изъяты>, которая не влияет на психическое состояние. При посещении врача указано, что пациентка ведет себя спокойно, выдержано, астенично, передвигается с трудом, разговаривает слабо, так как возрастной человек. Про изменение психического состояния сведений нет.

По сведениям ГБУЗ КО «Анжеро-Судженский <данные изъяты>» от 07.11.2023 А., находилась в консультативной группе у врача <данные изъяты> с 09.2022 с диагнозом <данные изъяты> (л.д. 62).

Свидетель М.С.С., являющийся врачом <данные изъяты> пояснил, что А. не состояла на «Д» учете в <данные изъяты>, впервые обращение имело место ДД.ММ.ГГГГ с жалобами на <данные изъяты>. Она была осмотрена, контактна, отвечала на вопросы, но обнаруживала <данные изъяты>, что могло быть <данные изъяты>. Ей был установлен диагноз: <данные изъяты>. Рекомендован прием <данные изъяты>. Длительность заболевания могла быть 1-2 года с постепенным развитием ввиду <данные изъяты>.

Возражая против иска, в подтверждение доводов о вменяемости умершей А. на момент совершения сделки дарения, ответчиком Горн В.Ю. представлены    показания родственников - свидетелей Ф.В.Ф., Л.Н.В. и С.Н.А.

     Свидетели Ф.В.Ф. и Л.Н.В. – родные сестры умершей А.    пояснили, что на юбилее в 2020 году     сестра рассказала им, что подарила свою квартиру внучке Горн В.Ю., и просила не говорить об этом ее сыну. Это было ее личное решение. Сестры общались, приезжали в гости, у А. были заболевания <данные изъяты> и <данные изъяты>.

Свидетель С.Н.А. - дочь умершей А. пояснила, что последняя решила подарить свою квартиру внучке Горн В.Ю., которая всегда за ней ухаживала. Для этого она обратилась в <данные изъяты>, чтобы ей выдали справку, что она здорова, а потом     оформила дарение, сдала документы в МФЦ на регистрацию.

Позднее – в 2022г.    А. действительно    обращалась к <данные изъяты>, так как появились проблемы с <данные изъяты>. Врач назначал ей лекарственные препараты, которые они принимала.

Истец в исковом заявлении и в ходе рассмотрения дела ссылался на то, что в момент заключения спорного договора дарения А. по состоянию здоровья не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

С целью проверки оснований иска по делу была назначена и проведена экспертами ГКУ КО «Кемеровская областная клиническая психиатрическая больница» посмертная судебная психиатрическая экспертиза в отношении А. (л.д.131-133).

Согласно заключению комиссии экспертов от 15.04.2024 в связи с недостаточностью материалов гражданского дела не представляется возможным ответить на поставленные вопросы: могла ли А. понимать значение своих действий и руководить ими при подписании договора дарения квартиры от 30.04.2019, с учетом ее состояния здоровья, возраста и принимаемых препаратов.

Комиссия ходатайствовала о предоставлении дополнительных материалов по делу, а именно медицинской документации на имя А., в том числе об оказании ей <данные изъяты> помощи (л.д.147-151).

Вместе с тем какой-либо дополнительной медицинской документации в материалы дела представлено и добыто судом не было, поскольку на учете в <данные изъяты> А. на момент совершения сделки не состояла, амбулаторная медицинская карта из поликлиники на запрос суда не представлена ввиду ее отсутствия.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении иска о признании недействительным договора дарения, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. 153, 166, 167, 177, 209, 421, 572, 574 ГК РФ, приняв во внимание фактические обстоятельства дела, оценив представленные доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ, пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения требований истца Александрова А.А. о признании недействительным договора дарения по основаниям, предусмотренным п. 1 ст. 177 ГК РФ.

При этом суд указал, что обращение за медицинской помощью к <данные изъяты> имело место через три года после оспариваемой сделки, в связи с чем, медицинские документы, отражающие состояние А., в юридический значимый период отсутствуют. Допрошенные судом свидетели оценивали состояние А. как адекватное, при том, что доказательств, свидетельствующих о заключении договора дарения под каким-либо влиянием, либо в состоянии, когда даритель не понимала значение своих действий, суду не представлено, в связи с чем требования о признании договора дарения недействительным и применении последствий    недействительности сделки – возврате квартиры в наследственную массу, удовлетворению не подлежат.

          Судебная коллегия соглашается с указанным выводом суда, поскольку считает его основанным на правильном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, с учетом установленных при рассмотрении дела юридически важных обстоятельств.

Из положений ст. 166 ГК РФ следует, что сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у наследодателя в момент составления завещания, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

С учетом указанной нормы неспособность стороны сделки в момент ее заключения понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания такой сделки недействительной, поскольку соответствующее волеизъявление стороны по сделке отсутствует.

Анализ приведенных выше положений материального закона, регулирующего спорные правоотношения сторон, фактических обстоятельств и имеющихся в деле доказательств, в том числе заключения судебной экспертизы, показаний свидетелей, позволил суду сделать правильный вывод об отсутствии оснований для признания недействительным     договора дарения от 30.04.2019.

Из вышеуказанных доказательств, факта личной подачи дарителем А. заявления о регистрации перехода права собственности на спорное имущество, следует направленность воли наследодателя на отчуждение указанного имущества по договору дарения в собственность своей внучки Горн В.Ю. При этом подлинность подписи дарителя в самом договоре дарения и указанных заявлениях никем не оспорена.

Даритель лично участвовала в оформлении документов, явившихся основанием для регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к ответчику. При этом данных о том, что наследодатель в указанный период времени была не способна понимать значение своих действий и руководить ими, истцом не представлено, и судом не добыто, а потому действия, связанные с посещением МФЦ, подписанием соответствующих документов, были совершены А. осознанно и намеренно, с целью наделить внучку правом собственности на спорное имущество, о чем она позднее сообщила свои родственникам.

Из показаний свидетелей Ф.В.Ф. и Л.Н.В., не заинтересованных в исходе дела, следует, что А. подарила внучке Горн В.Ю. квартиру, о чем рассказывала своим сестрам еще в 2020 г.

Утверждение истца об оставлении судом без внимания доводов и доказательств в виде показаний свидетелей, приводимых им в обоснование своей позиции по делу, следует признать несостоятельным, поскольку оно опровергается содержанием обжалуемого судебного акта, отвечающего требованиям ст. 198 ГПК РФ, то есть включающего в себя ссылки на нормы права, регулирующие спорные правоотношения, установленные судом обстоятельства и мотивы, по которым суд отдал предпочтение одним доказательствам перед другими.

В соответствии с ч. 1 ст.69 ГПК РФ свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела.

При рассмотрении настоящего гражданского дела свидетельскими показаниями могли быть установлены факты, свидетельствующие об особенностях поведения наследодателя, о совершаемых им поступках, действиях и об отношении к ним.

Установление же на основании этих и других имеющихся в деле данных факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени требует специальных познаний в области психологии и психиатрии, которыми допрошенные судом свидетели не обладают, поэтому выраженное свидетелями мнение о наличии (отсутствии) у умершего психического заболевания не может быть принято судом во внимание.

Согласно п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Исходя из смысла приведенной нормы, для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

Как следует из разъяснений, данных в пункте 86 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2016 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса РФ», мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (пункт 1 статьи 170 ГК РФ).

Доводы истца о мнимости договора дарения ввиду того, что на момент дарения квартиры А. не имела другого жилья, и осталась проживать в квартире, суд первой инстанции обоснованно отклонил, поскольку ответчик в установленном порядке приняла дар, воля наследодателя и ответчика при заключении договора дарения была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают для данного вида сделки, что следует из показаний ответчика и допрошенных свидетелей стороны ответчика.

          Доказательств, свидетельствующих о том, что на момент совершения оспариваемого договора А. была введена в заблуждение относительно природы сделки, либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможность использования по назначению, о том, что перенесенные заболевания повлияли на состояние здоровья при заключении договора, и, подписывая договор, она могла заблуждаться относительно тех правовых последствий, которые он повлечет, суду не представлено и при рассмотрении спора не добыто.

Ссылки апеллянта на то, что договор дарения заключен не был, подлежат отклонению судебной коллегией.

По договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом (п. 1 ст. 572 ГК РФ).

В соответствии с п. 1 ст. 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Как установлено судом первой инстанции, договор дарения квартиры от 30.04.2019 заключенный между Горн В.Ю. и А. сторонами подписан, 15.05.2019 в ЕГРН зарегистрирован переход права собственности от дарителя к одаряемому.     В пункте 7 договора указано, что одаряемая приобретает право собственности на указанное недвижимое имущество с момента государственной регистрации права в Управлении Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по Кемеровской области.

Оценив представленные доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ, установив, что оспариваемый договор дарения квартиры от 30.04.2019 содержит все необходимые элементы сделки, заключая данный договор, стороны на самом деле имели намерение заключить именно договор дарения спорного имущества, исполнили условия сделки, переход права собственности на объект недвижимости зарегистрирован в установленном законом порядке, с учетом того, что мотивы, по которым даритель решил подарить ответчику квартиру, правового значения не имеют, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отказе в удовлетворении иска.

То обстоятельство, что А. продолжила проживать в квартире, собственником которой являлась Горн В.Ю., не свидетельствует о мнимости ее намерений передать в дар одаряемой жилое помещение и никак не связано с освобождением жилого помещения дарителем. Не принятие А. мер по переоформлению на имя ответчика лицевого счета по оплате коммунальных услуг, используемых в квартире, не указывает на наличие юридически значимых обстоятельств, влекущих признание оспариваемой сделки недействительной. Указываемые истцом обстоятельства не подтверждают искажение воли дарителя или отсутствие таковой при заключении сделки.

Доводы апеллянта о том, что, А. не могла подарить квартиру не отменив прежде сделанное ранее завещание, судебной коллегией отклоняются, поскольку на момент заключения оспариваемого договора она являлась собственником квартиры и вправе была ею распорядиться по своему усмотрению. Факт заключения договора дарения при наличии завещания не свидетельствует о пороке воли дарителя и не является основанием для признания сделки недействительной.

Из материалов дела следует, что ответчик заявляла суду о пропуске истцом срока исковой давности.

В силу п.1 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

Выводы суда о пропуске истцом срока давности сделаны ошибочно, поскольку установлено, что о договоре дарения истец узнал только после смерти А., в феврале 2023 г., а в суд обратился в сентябре 2023 г., однако это не повлекло принятия неправильного решения, поскольку по существу    спора в удовлетворении требований отказано правомерно.

Доводы апелляционной жалобы истца о наличии правовых оснований для удовлетворения исковых требований основаны на неверном толковании норм материального права, повторяют позицию стороны истца в суде первой инстанции и сводятся к несогласию с выводами суда и субъективной оценке установленных обстоятельств, что не может рассматриваться в качестве достаточного основания для отмены обжалуемого решения суда. Каких-либо новых убедительных доказательств, ставящих под сомнение выводы суда, апелляционная жалоба не содержит.

При таких обстоятельствах, решение суда по доводам апелляционной жалобы отмене не подлежит.

    На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 327.1, 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

                                                          ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Анжеро-Судженского городского суда Кемеровской области от 06.06.2024 оставить без изменения, апелляционную жалобу Александрова А.А. - без удовлетворения.

    Председательствующий                                                              Н.А. Савинцева

    Судьи                                                                                             О.А. Борисенко

                                                                                                       Н.В. Орлова

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 25.10.2024.