Решение по делу № 8Г-10047/2020 [88-10654/2020] от 07.05.2020

    ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

    № 88-10654/2020

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Кемерово                                                                             16 июня 2020 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего: Лавник М.В..,

судей: Прудентовой Е.В., Раужина Е.Н.,

с участием прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело №2-1171/2019 (УИД 42 RS0023-01-2019-001521-08) по иску Гаранина А.В. к Обществу с ограниченной ответственностью «БВС- Уголь», Публичному акционерному обществу «Южный Кузбасс» о взыскании компенсации морального вреда морального вреда вследствие причинения вреда здоровью,

по кассационной жалобе представителя Публичного акционерного общества "Южный Кузбасс" Алемайкиной В.В. на решение Новокузнецкого районного суда Кемеровской области от 17 сентября    2019 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 14 января 2020 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Раужина Е.Н., заключение прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С., полагавшей, что кассационная жалоба не подлежит удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила

Гаранин А.В. обратился в суд с иском к Обществу с ограниченной ответственностью «БВС-Уголь» (далее ООО «БВС- Уголь»), Публичному акционерному обществу «Южный Кузбасс» (далее ПАО «Южный Кузбасс») о взыскании компенсации морального вреда вследствие причинения вреда здоровью.

Исковые требования мотивирует тем, что он в период с 2007 г. по 2018 г. работал на предприятиях угольной промышленности в профессии подземный проходчик 4 и 5 разряда, в условиях воздействия на его организм вредных и неблагоприятных производственных факторов. В ООО «БВС-Уголь» он работал в профессии подземного проходчика 4 и 5 разряда с декабря 2007 года по март 2011 года, всего 3 года 3 месяца. В филиале ПАО «Южный «Кузбасс» - Управление по подземной добыче угля (фактическое место работы шахта «Сибиргинская»), он проработал в профессии подземного проходчика 5 разряда с сентября 2011 г. по июль 2018 г., всего 6 лет 10 месяцев. Общий стаж работы составил 26 лет 5 месяцев.

В 2017 г. истцу было установлено профессиональное заболевание. По результатам расследования указанного заболевания был составлен акт о случае профессионального заболевания от 7 сентября 2017 г. На основании результатов расследования установлено, что заболевание истца является профессиональным, и возникло при обстоятельствах и условиях отсутствия безопасных режимов труда и отдыха, неэффективности работы средств индивидуальной защиты, несовершенства технологии, механизмов, оборудования, рабочего инструментария.

Заключением МСЭ в 2018 г. ему было установлено 10% утраты трудоспособности сроком до 1 ноября 2019 г. Вина истца в полученном профессиональном заболевании не установлена. Заключением ВЭК № от 28 декабря 2018 г. установлена следующая степень вины в развитии у истца заболевания: ООО «БВС-Уголь» - 12,3 %; ПАО «Южный Кузбасс» - 26,2%.

По мнению истца, действиями ответчиков ему был причинен моральный вред.

Гаранин А.В. просил взыскать с ответчиков компенсацию морального вреда в размере 75 000 рублей с ООО «БВС-Уголь» и 150 000 рублей с ПАО «Южный Кузбасс», а также судебные расходы по оплате услуг представителя в размере 15 000 рублей, расходы по оплате услуг по составлению искового заявления в размере 5 000 рублей.

Решением Новокузнецкого районного суда Кемеровской области от 17 сентября    2019 г. исковые требования Гаранина А.В. к ООО «БВС-Уголь», ПАО «Южный Кузбасс» о взыскании компенсации морального вреда вследствие причинения вреда здоровью удовлетворены частично. Постановлено взыскать с ООО «БВС-Уголь» в пользу Гаранина А.В. компенсацию морального вреда в размере 24 000 рублей, судебные расходы по оплате услуг представителя в размере 4 800 рублей, судебные расходы по составлению искового заявления в размере 2 200 рублей, а всего взыскать 31 000 рублей; взыскать с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Гаранина А.В. компенсацию морального вреда в размере 50 000 рублей, судебные расходы по оплате услуг представителя в размере 5 200 рублей, судебные расходы по составлению искового заявления в размере 2 300 рублей, а всего взыскать 57 500 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований к ООО «БВС-Уголь», ПАО «Южный Кузбасс» Гаранину А.В. отказано.

Также с ответчиков в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 рублей с каждого.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 14 января 2020 г. решение Новокузнецкого районного суда Кемеровской области от 17 сентября    2019 г. оставлено без изменения.

Представителем ПАО «Южный Кузбасс» Алемайкиной В.В. подана кассационная жалоба, в которой она ставит вопрос об отмене указанных судебных постановлений, как незаконных и необоснованных.

На кассационную жалобу от начальника гражданско-судебного отдела прокуратуры Кемеровской области – Кузбасса Чалзап Н.Н. поступили возражения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции стороны, надлежаще извещённые о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились, сведений о причинах неявки не представили, об отложении рассмотрении дела в связи с невозможностью явиться в судебное заседание не просили. На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, заслушав заключение прокурора, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит жалобу не подлежащей удовлетворению.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

По настоящему делу таких нарушений с учетом доводов кассационной жалобы не установлено.

Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, что Гаранин А.В. работал в ООО «БВС-Уголь» в профессии подземного проходчика 4 и 5 разряда с декабря 2007 г. по март 2011 г.; в филиале ПАО «Южный «Кузбасс» - Управление по подземной добыче угля (фактическое место работы шахта «Сибиргинская»), работал в профессии подземного проходчика 5 разряда с сентября 2011 г. по июль 2018 г..

05 октября 2017 г. Управлением Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Кемеровской области составлена санитарно-гигиеническая характеристика условий труда работника Гаранина А.В., из которой следует, что общий стаж работы Гаранина А.В. составил 31 год, стаж работы в условиях воздействия опасных, вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов — 25 лет 11 месяцев. Ведущим вредным производственным фактором в развитии заболевания «Двусторонняя нейросенсорная тугоухость» является производственный шум, воздействию данного фактора подвергался более 25 лет, работая в профессиях горнорабочий, подземный ГРОЗ, подземный проходчик.

В соответствии с актом № (№) о случае профессионального заболевания от 5 октября 2017 г. непосредственной причиной профессионального заболевания — <данные изъяты>. явилась тяжесть трудового процесса. Профессиональное заболевание возникло при обстоятельствах и условиях отсутствия безопасных режимов труда и отдыха, работы средств индивидуальной защиты, несовершенства технологии, механизмов, оборудования, рабочего инструментария; наличие вины работника не установлено.

7 сентября 2017 г. ФГБНУ «Научно-исследовательский институт комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» ФИО9 дано медицинское заключение, согласно которому истцу поставлен диагноз: <данные изъяты>. Заболевания являются профессиональными, установлены впервые.

Согласно заключению врачебной экспертной комиссии ФГБНУ «Научно-исследовательский институт комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» № от 28 декабря 2018 г. Гаранин А.В. работал на предприятиях: ООО «БВС-Уголь»- 3 года 3 месяца (12,3% вины), ПАО «Южный Кузбасс» 6 лет 10 месяцев (26,2%. вины), а в общей сложности 10 лет 1 мес., что составляет 37,5% вины в получении истцом профессионального заболевания.

Из данных медицинской карты стационарного больного Гаранин А.В. следует, что в период с 30 августа 2018 г. по 7 сентября 2018 г. он находился в стационарном отделении № (профневрологии) клиники НИИИ КПГПЗ. Гаранину А.В. установлено профессиональное заболевание — <данные изъяты> профессиональное, течение <данные изъяты>, подтверждено повторно.

Прогрессия заболевания в виде увеличения степени нарушения функции <данные изъяты>

<данные изъяты> подтверждается тремя обострениями с временной утратой трудоспособности 68 дней в период работы.

Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, принимая во внимание заключение врачебно-экспертной комиссии, медицинское заключение, пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с ответчиков в пользу Гаранина А.В. компенсации морального вреда, причиненного истцу профессиональным заболеванием.

Определяя размер компенсации морального вреда в пользу истца, суд

учитывал характер профессионального заболевания, физических и нравственных страданий, невозможность полноценного ведения прежнего образа жизни, изменение бытовой активности и качества жизни, периодичность лечения, требования разумности и справедливости, степень вины ответчиков в причинении вреда истцу и определил размер компенсации морального вреда, подлежащий взысканию с ПАО «Южный Кузбасс» в размере 50 000 рублей, с ООО «БВС-Уголь» в размере 24 рублей.

С данными выводами суда первой инстанции согласился суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит, что выводы судов отвечают требованиям законодательства, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам.

В соответствии с частью 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя (часть 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами (абзац 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

Ввиду отсутствия в Трудовом кодексе Российской Федерации норм, регламентирующих иные основания возмещения работнику морального вреда, помимо неправомерных действий или бездействия работодателя, к отношениям по возмещению работнику морального вреда применяются нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие обязательства вследствие причинения вреда.

Основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, в том числе жизнь и здоровье (пункт 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»).

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (часть 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору, регулируется Федеральным законом от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», абзац второй пункта 3 статьи 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда.

При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда (абзац 2 пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1).

Учитывая вышеизложенное, суды пришли к обоснованному и правильному выводу о наличии оснований для удовлетворения требований Гаранина А.В. о взыскании компенсации морального вреда.

Российским независимым профсоюзом работников угольной промышленности, Общероссийским отраслевым объединением работодателей угольной промышленности 1 апреля 2013 г. утверждено Отраслевое соглашение по угольной промышленности Российской Федерации (далее - Федеральное отраслевое соглашение по угольной промышленности) на период с 1 апреля 2013 г. по 31 марта 2016 г., срок действия которого продлен до 31 декабря 2018 г. соглашением от 26 октября 2015 г.

Пунктом 5.4 Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности определено, что в случае установления впервые работнику, занятому в организациях, осуществляющих добычу (переработку) угля (сланца), утраты профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания в счет возмещения морального вреда работодатель обеспечивает выплату единовременной компенсации из расчета не менее 20% среднемесячного заработка за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности (с учетом суммы единовременного пособия, выплачиваемого из Фонда социального страхования Российской Федерации) в порядке, оговоренном в коллективном договоре, соглашении или локальном нормативном акте, принятом по согласованию с соответствующим органом профсоюза.

В пункте 10.2.2. коллективного договора ПАО «Южный Кузбасс», главе 3 Положения о выплате единовременного пособия и кимпенсации морального вреда в ПАО «Южный Кузбасс» содержатся аналогичные п. 5.4. Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности нормы, гарантирующие работнику в случае наступления профессионального заболевания выплату единовременной компенсации морального вреда.

Доводы кассационной жалобы о несоответствии установленного судами размера компенсации морального вреда условиям Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации и Положения о выплате единовременного пособия и компенсации морального вреда в ПАО «Южный Кузбасс» не могут повлечь отмену судебных постановлений, поскольку основаны на неверном толковании норм материального права.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 3 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 2 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Согласно ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Таким образом, никакие иные акты, за исключением федеральных законов в предусмотренных статьей 55 Конституции Российской Федерации случаях, не могут умалять и ограничивать право гражданина на полное возмещение вреда, причиненного повреждением здоровья. Соответственно, не могут ограничивать это право также и заключенные в соответствии с трудовым законодательством отраслевые соглашения и коллективные договоры.

Приведенные выше конституционные положения конкретизированы в соответствующих нормах трудового права и разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Так, в соответствии с частью 2 статьи 9 Трудового кодекса Российской Федерации коллективные договоры, соглашения, трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Аналогичные критерии определения размера компенсации морального вреда содержатся и в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда».

Из содержания данных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом по указанным выше критериям вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника.

Положения отраслевых соглашений и коллективных договоров означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере.

Таким образом, определяя размер компенсации морального вреда суды обоснованно применили положения статей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Доводы кассационной жалобы представителя ПАО «Южный Кузбасс» Алемайкиной В.В. повторяют позицию ответчика, выраженную в судах первой и апелляционной инстанций, тщательно исследованную судами и нашедшую верное отражение и правильную оценку в судебных постановлениях, не содержат указаний на существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, фактически сводятся к иной оценке установленных судом обстоятельств и собранных по делу доказательств.

Вопреки доводам кассационной жалобы суды разрешили спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям нормами материального права и установленными обстоятельствами, в связи с чем отсутствуют предусмотренные статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основания для отмены или изменения оспариваемых судебных актов по доводам кассационной жалобы.

Судебная коллегия Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судами первой и апелляционной инстанций все юридически значимые обстоятельства по делу определены верно, доводы участников процесса судом проверены с достаточной полнотой, выводы судов, изложенные в решении, апелляционном определении, соответствуют собранным по делу доказательствам, нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.

В кассационной жалобе не приводится никаких новых данных, опровергающих выводы суда, и нуждающихся в дополнительной проверке.

Процессуальных нарушений, которые в силу статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могут повлечь отмену оспариваемых судебных постановлений в кассационном порядке, не допущено.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Новокузнецкого районного суда Кемеровской области от 17 сентября    2019 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 14 января 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу представителя Публичного акционерного общества "Южный Кузбасс" Алемайкиной В.В. –без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: