Решение по делу № 33-414/2022 (33-12106/2021;) от 25.11.2021

                                                                            УИД 54RS0001-01-2021-00001231-30

Судья: Катющик И.Ю.                                                                  Дело № 2-1472/2021

Докладчик: Никифорова Е.А.                                                          № 33-414/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Новосибирского областного суда в составе:

        председательствующего Слядневой И.В.,

                судей Никифоровой Е.А., Крейса В.Р.,

при секретаре    Лымаренко О.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Новосибирске «09» июня 2022 года гражданское дело по апелляционной жалобе Пыжьянова Александра Сергеевича в лице представителя Федюхиной Н.В. на решение Дзержинского районного суда г. Новосибирска от 14 сентября 2021 года по исковому заявлению Пыжьянова Александра Сергеевича к Матвеевой Кристине Александровне о взыскании материального ущерба, причиненного в результате дорожно – транспортного происшествия, которым постановлено:

исковые требования Пыжьянова Александра Сергеевича к Матвеевой Кристине Александровне о взыскании материального ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия оставить без удовлетворения.

Заслушав доклад судьи Новосибирского областного суда Никифоровой Е.А., объяснения ответчика Матвеевой К.А., ее представителя Редкокаша М.Н., судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Пыжьянов А.С. обратился в суд с иском о взыскании материального ущерба, причиненного в результате ДТП, в размере 68 660 руб., расходов на проведение независимой экспертизы в размере 3 500 руб., судебных расходов в размере 343 руб. по отправке телеграммы, расходов на оплату государственной пошлины 2260 руб.

В обосновании заявленных требований указано, что 13.11.2020 по адресу: <адрес> произошло ДТП с участием автомобилей: <данные изъяты>, под управлением Матвеевой К.А., и автомобиля <данные изъяты>, под управлением Пыжьянова А.С.

Гражданская ответственность водителя Матвеевой К.А. не была застрахована.

В результате ДТП автомобилю истца причинены механические повреждения.

Для определения стоимости материального ущерба, причиненного автомобилю, истец обратился в ООО «НАТТЭ», согласно заключению которого, стоимость восстановительного ремонта транспортного средства <данные изъяты> без учета износа составила 68 660 рублей, за составление отчета истцом была оплачена сумма в размере 3 500 руб., также истец понес расходы по отправке телеграммы на осмотр поврежденного транспортного средства в размере 343 руб.

Судом постановлено вышеуказанное решение, с которым выражает не согласие Пыжьянов А.С. в лице представителя Федюхиной Н.В., в апелляционной жалобе изложена просьба о вызове в судебное заседание эксперта <данные изъяты>., назначении по делу повторной экспертизы.

Решение суда просит отменить, вынести по делу новое решение, которым исковые требования удовлетворить в полном объеме.

В обоснование доводов апелляционной жалобы указывает на то, что судом необоснованно отказано в ходатайстве об отложении судебного разбирательства, при наличии уважительных доказательств неявки в судебное заседание представителя истца.

Кроме того, апеллянт обращает внимание суда, что в деле отсутствуют сведения о надлежащем извещении истца Пыжьянова А.С. о дате времени и месте судебного заседания, оснований для рассмотрения дела в отсутствие истца не было, заявление о рассмотрении дела в его отсутствие не подавалось.

Апеллянт выражает несогласие с проведенной по делу судебной экспертизой, считает, что данное заключение проведено в нарушении требований ст. 8 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» от 31.05.2001г. № 73.

Считает, что заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных.

Эксперт в заключении проводит исследовательскую часть по третьему вопросу и указывает, что установить скорость движения автомобилей, в момент начала их контактного взаимодействия не представляется возможным. Далее эксперт указывает, что скорость автомобиля <данные изъяты> была больше скорости движения автомобиля <данные изъяты>, однако данное заключение не содержит методик, на основании которых можно проверить данный вывод эксперта.

В своем заключении эксперт приходит к выводу о том, что скорость автомобиля истца была больше и водителю автомобиля <данные изъяты>, следовало руководствоваться требованиями п. 9.10 ПДД, однако экспертом не учтено, что данный вывод противоречит показаниям водителей данных в административном материале.

Апеллянт указывает, что исходя из локации повреждений, возможно утверждать, что столкновение автомобилей произошло под углом. Эксперт в заключении на стр. 76 указывает, что истец двигался сзади ответчика, таким образом данный вывод эксперта противоречит показаниям водителей.

Экспертом не исследован механизм столкновения, не проведено исследование контрпар, отсутствует графическое исследование.

Апеллянт указывает, что решение не содержит выводов по ходатайству о вызове в судебное заседание эксперта для дачи показаний.

Полагает, что заключению экспертизы дана формальная оценка, эксперт не производил осмотр места ДТП, фиксацию дорожной обстановки, замеров.

Выводы эксперта противоречат материалам административного дела, судом необоснованно отказано в проведении повторной экспертизы.

Проверив материалы дела с учетом требований ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что 13 ноября 2020 года произошло ДТП с участием автомобилей: <данные изъяты> под управлением Матвеевой К.А. и автомобиля <данные изъяты> под управлением Пыжьянова А.С.

Согласно определению об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении от 14 ноября 2020 года Матвеева К.А., управляя автомобилем <данные изъяты> не обеспечила контроль управления транспортным средством, в пути следования не учла видимость в направлении движения, габариты транспортного средства, не справилась с управлением вплоть до остановки, в результате чего совершила столкновение с автомобилем <данные изъяты>, под управлением Пыжьянова А.С. Из определения об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении следует, что в действиях Пыжьянова А.С. нарушений ПДД РФ не имелось.

Автомобиль <данные изъяты>, принадлежит истцу.

Согласно экспертному заключению ООО «НАТТЭ» стоимость восстановительного ремонта транспортного средства Фольсваген Пассат без учета износа составила 68 660 рублей, расходы по оплате услуг оценки составили 3 500 рублей.

Учитывая возникший между сторонами спор относительно наличия в действиях участников дорожно-транспортного происшествия несоответствия ПДД РФ и размера ущерба, 22 апреля 2021 года была назначена судебная автотехническая экспертиза.

Как следует из заключения судебной экспертизы ООО «Лаборатория судебной экспертизы», эксперт указал, что определить фактические величины скоростей движения автомобилей <данные изъяты> и <данные изъяты> в момент начала их контактного взаимодействия не представляется возможным. При этом пришел к выводу, что в момент столкновения скорость автомобиля <данные изъяты> была больше скорости движения автомобиля <данные изъяты>.

Отвечая на вопрос о наличии несоответствия ПДД РФ в действиях водителей, эксперт указал, что в рассматриваемой дорожно-транспортной ситуации водителям автомобилей следовало руководствоваться в своих действиях требованиями п. 9.10 ПДД РФ, в соответствии с которым водитель должен соблюдать такую дистанцию до движущегося впереди транспортного средства, которая позволила бы избежать столкновения, а также необходимый боковой интервал, обеспечивающий безопасность движения. При сопоставлении данных о действиях водителей автомобилей с данными для действий участников дорожного движения в соответствии с требованиями ПДД РФ экспертом установлено, что действия водителя автомобиля <данные изъяты> требованиям п. 9.10 ПДД РФ не соответствовали, так как при движении по проезжей части дороги, ведущей от <данные изъяты>, со скоростью большей, нежели скорость двигавшегося в том же направлении правее транспортного средства <данные изъяты> водителем автомобиля <данные изъяты> не были выбраны необходимые дистанция и боковой интервал, обеспечивающие безопасность движения. В действиях же водителя автомобиля <данные изъяты> несоответствий требованиям п. 9.10 ПДД РФ экспертом не усмотрено, так как безопасный боковой интервал и дистанция не могут быть обеспечены водителем, движущимся с меньшей скоростью (относительно транспортного средства, приближающегося сзади с большей скоростью).

Разрешая спор по существу, суд первой инстанции, руководствуясь ст.ст. 15, 1064, 1079 ГК РФ, исходя из выводов экспертного заключения, которое счел допустимым доказательством, принимая во внимание совокупность имеющихся в деле доказательств, (объяснения водителей, схема ДТП, заключение судебной экспертизы), пришел к выводу о том, что действия Матвеевой К.А. в причинно-следственной связи с наступившими последствиями, а также размером ущерба, причиненного истцу в результате повреждения принадлежащего ему транспортного средства не состоят, в связи с чем, отказал истцу в иске.

Судебная коллегия находит решение суда первой инстанции подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела с принятием нового решения об удовлетворении требований Пыжьянова А.С. к Матвеевой К.А. о взыскании материального ущерба.

В соответствии со статьей 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

На основании пункта 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

В соответствии с пунктом 3 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064).

Для наступления деликтной ответственности необходимо наличие состава правонарушения, включающего: наступление вреда; противоправность поведения причинителя вреда; причинную связь между двумя первыми элементами; вину причинителя вреда.

Пунктом 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" предусмотрено, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, размер ущерба, а также причинно-следственную связь между противоправным поведением ответчика и наступившими последствиями, тогда как на ответчика возложено бремя опровержения вышеуказанных фактов, а также доказывания отсутствия вины.

В силу пункта 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Принимая решение об отказе в удовлетворении исковых требований, суд исходил из выводов экспертного заключения ООО «Лаборатория судебной экспертизы».

При этом на разрешение эксперта не был поставлен вопрос о механизме ДТП, соответствии Правилам дорожного движения действий водителя в соответствующей дорожной ситуации.

Отвечая на поставленный судом вопрос - скорость какого из автомобилей, участвовавших в ДТП, была выше в момент столкновения, эксперт указал, что на данный момент развития судебной автотехнической экспертизы с достаточной точностью определить скорость движения транспортного средства возможно лишь по перемещению транспортного средства в процессе его торможения до полной остановки, то есть когда возможно учесть затраты кинетической энергии транспортного средства на преодоление сил сопротивления перемещению транспортного средства по поверхности дороги. В связи с чем определить фактические величины скоростей движения автомобилей <данные изъяты> и <данные изъяты> в момент начала их контактного взаимодействия не представляется возможным.

Однако, сопоставив объяснения водителей, повреждения транспортных средств, проанализировав конечное положение транспортных средств на проезжей части дороги (расстояния от колес до края проезжей части, направление передних частей обоих транспортных средств в сторону <данные изъяты>), исходя из характера и локализации повреждений, зафиксированных на транспортных средствах после их столкновения (<данные изъяты>: диск заднего левого колеса; <данные изъяты>: правое переднее крыло, передний бампер, правая передняя дверь), эксперт пришел к выводу о том, что в момент столкновения скорость автомобиля <данные изъяты> была больше скорости движения автомобиля <данные изъяты>

Вместе с тем, на основании какой методики эксперт пришел к такому выводу, эксперт не указал, каких-либо фотоматериалов, расчетов, приводящих к такому выводу, в заключении не имеется. В материалах по факту ДТП участники дали объяснения о скорости движения 20 км/ч.

При указанных обстоятельствах, судебной коллегией назначено проведение повторной судебной экспертизы в ФБУ «Сибирский РЦСЭ Минюста России».

В соответствии с выводами эксперта ФБУ «Сибирский РЦСЭ Минюста России» с достоверной точностью скорость движения транспортного средства в экспертной практике определяется по следу торможения. Поскольку материалами дела следов торможения транспортных средства не зафиксировано, то и определить их скорость движения не представляется возможным.

Материалами дела и схемой места ДТП не зафиксировано каких-либо признаков, позволяющих установить расположение транспортных средств по ширине проезжей части до момента столкновения.

Определить место столкновения автомобилей экспертным путем не представляется возможным. Место столкновения, зафиксированное схемой места ДТП, не противоречит фактическим обстоятельствам происшествия.

Установить механизм взаимодействия транспортных средств при столкновении не представляется возможным, поскольку транспортные средства не предоставлены, в материалах дела отсутствуют фотографии автомобилей, но исходя из локализации повреждений можно указать, что столкновение произошло правой боковой частью автомобиля <данные изъяты> с левой боковой частью автомобиля <данные изъяты>

Как видно из административного материала и схемы места ДТП, 13.11.2020 в 17 часов 50 минут на <данные изъяты> произошло столкновение между автомобилями <данные изъяты>, двигавшихся в попутном направлении по левой и средней полосам соответственно с последующим поворотом налево. При этом место столкновения согласно схемы места ДТП, расположено в 3 м от правого края проезжей части при общей ширине проезжей части в направлении движения автомобилей 10,9 м (10,9 / 3 ~ 3,6 м ширина каждой полосы), то есть на полосе движения автомобиля <данные изъяты>. Таким образом, чтобы совершить столкновение с автомобилем <данные изъяты>, автомобиль <данные изъяты> должен был сместиться на полосу движения автомобиля <данные изъяты>. В данной дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля <данные изъяты> должен был руководствоваться требованиями п. 10.1. абзац 2 «При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства».

Водитель автомобиля <данные изъяты> должен был руководствоваться требованиями п. 8.4. При перестроении водитель должен уступить дорогу транспортным средствам, движущимся попутно без изменения направления движения.

Для ответа на вопрос о технической возможности избежать столкновения в отношении водителя автомобиля <данные изъяты> необходимы фактические данные о времени, пройденном с момента возникновения опасности для водителя автомобиля <данные изъяты> до момента столкновения. Поскольку указанных данных материалами дела не зафиксировано, а экспертным путем установить момент возникновения опасности не представляется возможным (см. ответ на вопрос № 1, абзац «момент возникновения опасности»), то ответить на указанный вопрос в отношении водителя автомобиля Фольксваген не представляется возможным.

Ответ на вопрос о технической возможности избежать столкновения в отношении водителя автомобиля <данные изъяты>, с учетом выше проведенного исследования, будет следующим: при выполнении водителем автомобиля <данные изъяты> требований п. 8.4. Правил дорожного движения столкновение транспортных средств исключалось.

Таким образом, исходя из выше проведенного исследования, можно заключить, что в действиях водителя автомобиля <данные изъяты> усматривается несоответствие требованиям п. 8.4. Правил дорожного движения и, как следствие, данное несоответствие находится в причинно-следственной связи с рассматриваемым ДТП. Поскольку решить вопрос о технической возможности избежать столкновения в отношении водителя автомобиля <данные изъяты> не представилось возможным, то и решить поставленный вопрос в отношении него также не представляется возможным.

Расхождение по данному вопросу с экспертизой №6674 от 11.08.2021 заключается в неправильной оценке экспертом полученных результатов по указанной экспертизе.

Судебная коллегия принимает указанное заключение эксперта, поскольку оно соответствует требованиям ст. 86 ГПК РФ и Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", содержит подробное описание проведенного исследования, анализ имеющихся данных, результаты исследования, ссылку на использованные правовые акты и литературу, является обоснованным, ясным, полным, последовательным, не допускает неоднозначного толкования и не вводит в заблуждение. Эксперт до начала производства экспертизы был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации, имеет необходимые для производства подобного рода экспертиз полномочия, образование, квалификацию, специальности, стаж работы.

Из объяснений эксперта <данные изъяты>. в судебном заседании следует, что исходя из повреждений транспортных средств, нельзя определить величину скорости транспортных средств, такая методика отсутствует. Поскольку отсутствуют следы торможения, невозможно определить точное расположение автомобилей на проезжей части, но место столкновения свидетельствует о том, что автомобиль <данные изъяты> сместился на полосу движения автомобиля <данные изъяты>. Имевшихся материалов было достаточно для выводов, предоставление дополнительных фотоматериалов поврежденных автомобилей не повлияло бы на его выводы.

Заключение эксперта ООО «Лаборатория судебной экспертизы» судебная коллегия не принимает, учитывая, что экспертом не была дана оценка обстоятельствам ДТП, не был рассмотрен механизм ДТП, не оценивалась схема ДТП.

Приходя к выводу о том, что скорость автомобиля <данные изъяты> была больше скорости автомобиля <данные изъяты>, эксперт исходил из характера и локализации повреждений, зафиксированных на транспортных средствах после их столкновения, конечного положения после ДТП, однако каких-либо исследований, расчетов по данному выводу экспертом не произведено.

При этом выводы эксперта о том, что скорость автомобиля <данные изъяты> была больше скорости <данные изъяты>, не свидетельствуют о том, что водитель автомобиля <данные изъяты> имел техническую возможность избежать столкновения, учитывая, что в материалах дела отсутствуют сведения позволяющие определить момент обнаружения опасности.

Выводы эксперта ООО «Лаборатория судебной экспертизы» о том, что действия водителя автомобиля <данные изъяты> не соответствовали п. 9.10 Правил дорожного движения, так как при движении по проезжей части дороги, со скоростью большей, нежели скорость двигавшегося в том же направлении, правее автомобиля <данные изъяты>, автомобиля <данные изъяты>, водителем автомобиля <данные изъяты> не были выбраны необходимая дистанция и боковой интервал, обеспечивающий безопасность движения судебная коллегия находит не обоснованными, учитывая, что место столкновения зафиксировано на полосе движения автомобиля <данные изъяты>, что свидетельствует о несоблюдении правил расположения на проезжей части водителем автомобиля <данные изъяты>.,

Из схемы ДТП следует, что место столкновения находится на расстоянии 3 м от левого края проезжей части при ширине проезжей части 10,9 м, соответственно столкновение произошло на левой полосе движения (10,9/3=3,63). При этом, каких-либо возражений при составлении схемы ДТП от участников ДТП не поступало.

Кроме того, выводы экспертного заключения согласуются с определением об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении от 14.11.2020, в соответствии с которым водитель Матвеева К.А. не обеспечила контроль управления транспортным средством, в пути столкновения не учел видимость в направлении движения, габариты т/с, не справился с управлением вплоть до остановки транспортного средства, в результате чего произошло столкновение с автомобилем <данные изъяты> под управлением Пыжьянова А.С.

При указанных обстоятельствах судебная коллегия приходи к выводу об отмене решения, с принятием нового об удовлетворении требований истца, полагая, что именно действия водителя Матвеевой К.А. состоят в причинно-следственной связи с причинением ущерба истцу.

В соответствии со статьей 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (пункт 1).

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2).

В силу правовой позиции, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 10 марта 2017 г. N 6-П о наличии у потерпевшего права на полное возмещение имущественного вреда, предусмотрено, что размер возмещения, подлежащего выплате лицом, причинившим вред, может быть уменьшен судом, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следовать с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений подобного имущества.

Из разъяснений, содержащихся в п. 13 постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 23.06.2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", следует, что при разрешении споров, связанных с возмещением убытков, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью, несмотря на то, что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения. Размер подлежащего выплате возмещения может быть уменьшен, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений подобного имущества.

В вышеуказанном Постановлении Конституционный Суд Российской Федерации указал, что замена поврежденных деталей, узлов и агрегатов - если она необходима для восстановления эксплуатационных и товарных характеристик поврежденного транспортного средства, в том числе с учетом требований безопасности дорожного движения, - в большинстве случаев сводится к их замене на новые детали, узлы и агрегаты. Поскольку полное возмещение вреда предполагает восстановление поврежденного имущества до состояния, в котором оно находилось до нарушения права, в таких случаях - притом что на потерпевшего не может быть возложено бремя самостоятельного поиска деталей, узлов и агрегатов с той же степенью износа, что и у подлежащих замене, - неосновательного обогащения собственника поврежденного имущества не происходит, даже если в результате замены поврежденных деталей, узлов и агрегатов его стоимость выросла.

Соответственно, при исчислении размера расходов, необходимых для приведения транспортного средства в состояние, в котором оно находилось до повреждения, и подлежащих возмещению лицом, причинившим вред, должны приниматься во внимание реальные, т.е. необходимые, экономически обоснованные, отвечающие требованиям завода-изготовителя, учитывающие условия эксплуатации транспортного средства и достоверно подтвержденные расходы, в том числе расходы на новые комплектующие изделия (детали, узлы и агрегаты). Каких-либо доказательств существования иного, более разумного и распространенного в обороте способа исправления повреждений транспортного средства истца, ответчиком не представлено.

В соответствии с выводами экспертного заключения стоимость восстановительного ремонта без учета износа составляет 46 323 рублей, в связи с чем, требования Пыжьянова А.С. подлежат удовлетворению частично.

В соответствии с требованиями ст. 98 ГПК РФ с ответчика в пользу истца подлежат возмещению судебные расходы.

Учитывая, что требования истца удовлетворены в размере 67,5%, расходы на услуги эксперта подлежат взысканию в размере 2362,50 рублей, расходы по оплате телеграммы в размере 231,53 рублей, расходы на оплату госпошлины в размере 1525,50 рублей.

Кроме того, подлежат распределению расходы на проведение экспертизы в ФБУ «Сибирский РЦСЭ Минюста России» в размере 58 000 рублей, исходя из размера удовлетворенной части требований в сумме 18 850 рублей с Пыжьянова А.С., 39 150 рублей с Матвеевой К.А.

Руководствуясь ст.ст. 328-330 ГПК РФ, судебная коллегии

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Дзержинского районного суда г. Новосибирска от 14 сентября 2021 года отменить, принять новое решение, которым исковые требования Пыжьянова А.С. удовлетворить частично.

Взыскать с Матвеевой Кристины Александровны в пользу Пыжьянова Александра Сергеевича в возмещение ущерба 46 323 рублей, расходы на экспертизу 2 362,50 рублей, расходы на телеграмму 231,53 рублей, расходы на государственную пошлину 1525,50 рублей.

Взыскать с Матвеевой Кристины Александровны в пользу ФБУ «Сибирский РЦСЭ Минюста России» стоимость экспертизы в размере 39 150 рублей.

Взыскать с Пыжьянова Александра Сергеевича в пользу ФБУ «Сибирский РЦСЭ Минюста России» стоимость экспертизы в размере 18 850 рублей.

Апелляционную жалобу Пыжьянова А.С. в лице представителя Федюхиной Н.В. удовлетворить частично.

Председательствующий

Судьи