Решение по делу № 33-3573/2022 от 30.05.2022

УИД 29RS0014-01-2021-006430-83

Строка 2.069, г/п 0 руб.

Судья Жданова А. А.

Докладчик Сафонов Р. С.         Дело № 33-3573/2022            23 июня 2022 года

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Архангельского областного суда в составе:

председательствующего Хмара Е. И.,

судей Эпп С. В., Сафонова Р. С.,

при секретаре Ершовой Е. Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Архангельске гражданское дело № 2-285/2022 по иску Рябова Ю.В. к Государственному учреждению – Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу о включении в стаж периода, перерасчёте пенсии с апелляционной жалобой представителя Государственного учреждения – Отделения Пенсионного фонда Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу на решение Ломоносовского районного суда города Архангельска от 18 февраля 2022 года.

Заслушав доклад судьи Сафонова Р. С., судебная коллегия

установила:

Рябов Ю. В. обратился в суд с иском к Государственному учреждению – Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу о включении в стаж работы в районах Крайнего Севера периода военной службы, перерасчёте размера пенсии.

В обоснование заявленных требований указал, что с 4 мая 2021 года является получателем пенсии по старости. При назначении пенсии в его стаж работы в районах Крайнего Севера не был включён период военной службы по призыву с 10 ноября 1985 года по 10 декабря 1987 года, которая проходила в Мурманской области, относящейся к районам Крайнего Севера. После демобилизации он устроился на работу на территории Ненецкого автономного округа. При назначении пенсии ему также не была установлена повышенная фиксированная выплата к пенсии в связи с нахождением на его иждивении дочери Р являющейся инвалидом с детства и признанной судом недееспособной. 21 июня 2021 года он обратился в пенсионный орган с заявлением о перерасчёте размера фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости на основании части 3 статьи 17 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях». Основанием для обращения послужило то, что у него на иждивении находится супруга Рябова Н. Н., которая осуществляет уход за Р и не может работать. Однако данное обращение было оставлено без удовлетворения. Просил обязать ответчика включить в стаж работы в районах Крайнего Севера период военной службы с 10 ноября 1985 года по 10 декабря 1987 года, произвести перерасчёт размера пенсии с учётом повышенной фиксированной выплаты в связи с содержанием иждивенца Р с выплатой недополученной пенсии с 4 мая 2021 года и перерасчёт размера пенсии с учётом повышенной фиксированной выплаты в связи с содержанием иждивенца Рябовой Н. Н. с 21 июня 2021 года.

В судебном заседании суда первой инстанции стороны, третье лицо Рябова Н. Н. участия не принимали, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. В соответствии со статьёй 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

Решением Ломоносовского районного суда города Архангельска от    18 февраля 2022 года исковые требования Рябова Ю. В. к Государственному учреждению – Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу о включении в стаж периода, перерасчёте пенсии удовлетворены частично, на Государственное учреждение – Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу возложена обязанность включить в стаж работы в районах Крайнего Севера Рябова Ю. В. период военной службы с 10 ноября 1985 года по 10 декабря 1987 года, произвести перерасчёт размера фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости Рябова Ю. В. в связи с наличием у него на иждивении нетрудоспособного члена семьи – дочери Р начиная с 4 мая 2021 года, с выплатой Рябову Ю. В. недополученной части пенсии. В удовлетворении исковых требований Рябова Ю. В. к Государственному учреждению – Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу в остальной части отказано.

С указанным решением в части, которой исковые требования удовлетворены, не согласилась представитель ответчика Хабарова М. Н., в поданной апелляционной жалобе она просит решение в указанной части отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

В обоснование доводов жалобы ссылается на неправильное применение судом норм материального и процессуального права.

Указывает, что в соответствии как с ранее действующим, так и с действующим в настоящее время законодательством при определении права на пенсию в соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» периоды прохождения военной службы по призыву не могут быть включены в стаж работы в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях. Ссылаясь на определения Конституционного Суда Российской Федерации от 17 октября 2006 года № 380-О, от 29 сентября 2011 года № 1040-О-О, от      25 января 2012 года № 19-О-О, от 28 января 2016 года № 48-О, от 24 апреля 2018 года № 946-О, отмечает, что данное решение законодателя не может расцениваться как ограничение конституционных прав и свобод лиц, проходивших военную и приравненную к ней службу, и нарушение требований, вытекающих из конституционного принципа равенства, поскольку при установлении льготных условий приобретения права на назначение трудовой (страховой) пенсии по старости законодатель вправе устанавливать особые правила исчисления специального стажа.

Выражает несогласие с выводом суда о нахождении на иждивении у истца дочери Р поскольку её доход превышают доход истца, опекуном и лицом, осуществляющим фактический уход и медицинское сопровождение Р., является её мать – Рябова Н. Н. Сам истец на момент установления ему пенсии (4 мая 2021 года) трудовую деятельность не осуществлял, доходов не получал.

Указывает, что судом первой инстанции не было учтено, что истец не являлся получателем повышенной фиксированной выплаты в соответствии с частью 3 статьи 17 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» в связи с нахождением Р у него на иждивении до достижения ею совершеннолетнего возраста.

Обращает внимание на то, что Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 22 апреля 2020 года № 20-П «По делу о проверке конституционности части 3 статьи 17 Федерального закона «О страховых пенсиях» в связи с жалобой гражданки И. К. Дашковой» часть 3 статьи 17 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» признана не соответствующей Конституции Российской Федерации, её статьям 19 (части 1 и 2) и 39 (часть 1) в той мере, в какой она в силу неопределённости нормативного содержания, порождающей на практике неоднозначное её истолкование и, соответственно, возможность произвольного применения, допускает в системе действующего правового регулирования различный подход к решению вопроса о праве родителя инвалида с детства на сохранение после достижения этим инвалидом совершеннолетнего возраста и признания его судом недееспособным повышенной фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости, установленной такому родителю, притом, что он фактически продолжает осуществлять необходимые данному инвалиду с детства постоянный уход и помощь (надзор).

В письменных возражениях на апелляционную жалобу истец Рябов Ю. В. с изложенными в ней доводами не согласился, полагает, что решение суда является законным и обоснованным, просит оставить решение суда без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции лица, участвующие в деле, извещённые о времени и месте его проведения надлежащим образом, не явились, истец в письменном заявлении просил рассматривать дело без его участия. Судебная коллегия, руководствуясь положениями части третьей статьи 167, части первой статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, посчитала возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив законность и обоснованность постановленного судом решения в обжалуемой части, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на неё, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом первой инстанции установлено и материалами дела подтверждено, что 4 апреля 2021 года истец обратился к ответчику с заявлением о назначении страховой пенсии по старости.

    На основании решения пенсионного органа истцу назначена страховая пенсия по старости в соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» с 4 мая 2021 года.

    Как следует из архивной справки федерального государственного казенного учреждения «Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации» от ДД.ММ.ГГГГ №, в период с      26 октября 1985 года по 15 декабря 1987 года истец приходил срочную военную службу в войсковой части № 70148, место дислокации которой находилось в г. Полярный Мурманской области.

    При этом пенсионный орган оспариваемый истцом период военной службы с 10 ноября 1985 года по 10 декабря 1987 года не включил в подсчёт стажа работы в районах Крайнего Севера. Данный период включён лишь в страховой стаж истца.

    Судом также установлено, что Рябов Ю. В. и Рябова Н. Н. являются родителями Р., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, которая является инвалидом с детства.

    Решением Фрунзенского районного суда города Владимира от             27 февраля 2008 года Р, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, признана недееспособной.

    При обращении за назначением страховой пенсии истец в своём заявлении указывал о наличии у него на иждивении одного нетрудоспособного члена семьи, однако повышение фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости в связи с нахождением на иждивении нетрудоспособных членов семьи истцу не установлено.

    Из ответов пенсионного органа на обращение истца следует, что Р не признана состоящей на иждивении истца, поскольку её доход превышает величину прожиточного минимума, при этом истец не является её опекуном.

    Удовлетворяя исковые требования Рябова Ю. В. о понуждении ответчика произвести перерасчёт размера установленной ему фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости в связи с нахождением у него на иждивении нетрудоспособного члена семьи – дочери Р начиная с 4 мая 2021 года, с выплатой недополученной части пенсии, суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что истец оказывает своей нетрудоспособной дочери, являющейся инвалидом с детства и признанной судом недееспособной, материальную помощь, которая является для неё постоянным и основным источником средств к существованию. Делая такой вывод, суд руководствовался нормами статьи 10 Федерального закона от     28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации, содержащимися в Постановлении от 22 апреля 2020 года № 20-П, а также в Определении от 30 сентября 2010 года № 1260-О-О, и исходил из того, что для признания инвалида с детства находящимся на иждивении своего родителя не имеет значения соотношение размеров доходов самого инвалида с детства и его родителя. При этом суд принял во внимание, что истец проживает совместно с супругой Рябовой Н. Н. и дочерью Р, покупает продукты питания для семьи, предметы быта, оплачивает коммунальные платежи, лечение дочери, тогда как супруга истца, назначенная опекуном Р постоянно не трудоустроена в связи с осуществлением ухода за дочерью, её дохода недостаточно для содержания Р

    Установив, что супруга истца Рябова Н. Н. не достигла пенсионного возраста, инвалидом не является, а значит не относится к числу нетрудоспособных членов семьи, поименованных в части 2 статьи 10 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», суд первой инстанции отказал истцу в иске о перерасчёте размера фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости в связи с нахождением на иждивении супруги Рябовой Н. Н.

    Разрешая спор относительно включения в стаж работы в районах Крайнего Севера периода военной службы с 10 ноября 1985 года по              10 декабря 1987 года, суд первой инстанции руководствовался действовавшим во время прохождения истцом военной службы постановлением Совета Министров СССР от 25 марта 1968 года № 181 «О зачёте солдатам, матросам, сержантам, старшинам и военным строителям, уволенным в запас, времени действительной срочной военной службы в районах Крайнего Севера и в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера, в стаж работы, дающий право на получение льгот, установленных за работу в этих районах и местностях», Перечнем районов Крайнего Севера и местностей, приравненных к районам Крайнего Севера, утверждённым постановлением Совета Министров СССР от 10 ноября 1967 года № 1029, и исходил из того, что истец проходил срочную военную службу по призыву в районе Крайнего Севера и устроился на работу в организацию, располагавшуюся в районах Крайнего Севера, в течение трёх месяцев после увольнения с военной службы, в связи с чем период прохождения военной службы по призыву подлежит включению в стаж работы истца в районах Крайнего Севера.

Решение суда в части отказа в удовлетворении иска о перерасчёте размера пенсии с учётом повышенной фиксированной выплаты к страховой пенсии в связи с нахождением на иждивении Рябовой Н. Н. никем не обжалуется, а потому в соответствии с положениями частей первой и второй статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, учитывая отсутствие оснований для выхода за пределы доводов апелляционной жалобы, законность и обоснованность решения суда в указанной части судебной коллегией не проверяется.

    Проверяя законность и обоснованность решения только в обжалуемой части, которой исковые требования удовлетворены, судебная коллегия соглашается с приведёнными выводами суда первой инстанции о том, что истец имеет право на установление ему фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости в связи с нахождением у него на иждивении нетрудоспособного члена семьи – дочери Р., соответствующий перерасчёт пенсии истцу должен быть произведён с момента установления пенсии – с 4 мая 2021 года.

    Основания возникновения и порядок реализации права граждан Российской Федерации на страховые пенсии определены Федеральным законом от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» (далее – Закон «О страховых пенсиях»).

    В пункте 6 статьи 3 Закона «О страховых пенсиях» указано, что фиксированная выплата к страховой пенсии – обеспечение лиц, имеющих право на установление страховой пенсии в соответствии с настоящим Федеральным законом, устанавливаемое в виде выплаты в фиксированном размере к страховой пенсии.

    Согласно части 1 статьи 16 Закона «О страховых пенсиях» фиксированная выплата к страховой пенсии по старости лицам (за исключением лиц, являющихся получателями пенсии за выслугу лет либо пенсии по инвалидности в соответствии с Законом Российской Федерации от 12 февраля 1993 года № 4468-1 «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, органах принудительного исполнения Российской Федерации, и их семей», а также лиц, указанных в пункте 7 статьи 3 Федерального закона от 15 декабря 2001 года № 166-ФЗ «О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации»), к страховой пенсии по инвалидности (за исключением фиксированной выплаты к страховой пенсии по инвалидности инвалидам III группы) устанавливается в сумме 4 982 рубля 90 копеек в месяц.

    Частью 3 статьи 17 Закона «О страховых пенсиях» предусмотрено, что лицам (за исключением лиц, указанных в части 3.1 настоящей статьи), на иждивении которых находятся нетрудоспособные члены семьи, указанные в пунктах 1, 3 и 4 части 2 статьи 10 настоящего Федерального закона, повышение фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости и к страховой пенсии по инвалидности устанавливается в сумме, равной одной третьей суммы, предусмотренной частью 1 статьи 16 настоящего Федерального закона, на каждого нетрудоспособного члена семьи, но не более чем на трёх нетрудоспособных членов семьи.

    В части 3 статьи 17 Закона «О страховых пенсиях» не содержится понятия «иждивение», вместе с тем определён круг лиц, признаваемых иждивенцами для целей назначения фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости или к страховой пенсии по инвалидности в повышенном размере, который подлежит установлению с учётом положений статьи 10 Закона «О страховых пенсиях», регламентирующей условия назначения страховой пенсии по случаю потери кормильца.

    Так, пунктом 1 части 2 статьи 10 Закона «О страховых пенсиях» (в редакции, действовавшей на момент установления истцу пенсии) предусмотрено, что нетрудоспособными членами семьи умершего кормильца признаются, среди прочих, дети, братья, сёстры и внуки умершего кормильца, не достигшие возраста 18 лет, а также дети, братья, сёстры и внуки умершего кормильца, обучающиеся по очной форме обучения по основным образовательным программам в организациях, осуществляющих образовательную деятельность, в том числе в иностранных организациях, расположенных за пределами территории Российской Федерации, до окончания ими такого обучения, но не дольше чем до достижения ими возраста 23 лет или дети, братья, сёстры и внуки умершего кормильца старше этого возраста, если они до достижения возраста 18 лет стали инвалидами.

    Члены семьи умершего кормильца признаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию (часть 3 статьи 10 Закона «О страховых пенсиях»).

    Исходя из нормативных положений части 3 статьи 17 и пункта 1 части 2 статьи 10 Закона «О страховых пенсиях» лицу, получающему страховую пенсию по старости либо страховую пенсию по инвалидности (далее также – пенсионер), на иждивении которого находится нетрудоспособный член семьи, производится повышение фиксированной выплаты к страховой пенсии. Применительно к спорным правоотношениям понятие «иждивение» предполагает как полное содержание нетрудоспособного члена семьи пенсионером, так и получение от него помощи, являющейся для этого нетрудоспособного члена семьи постоянным и основным, но не единственным источником средств к существованию, то есть иждивение не исключает наличие у нетрудоспособного члена семьи указанного пенсионера какого-либо собственного дохода (получение пенсии и других выплат). Факт нахождения на иждивении либо получения существенной помощи от пенсионера нетрудоспособным членом его семьи может быть установлен в том числе в судебном порядке путём определения соотношения между объёмом помощи, оказываемой пенсионером нетрудоспособному члену семьи, и собственными доходами нетрудоспособного лица, и такая помощь может быть признана постоянным и основным источником средств к существованию нетрудоспособного члена семьи этого пенсионера.

    Такое толкование понятия «иждивение» согласуется с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 30 сентября 2010 года № 1260-О-О.

    В части 8 статьи 18 Закона «О страховых пенсиях» приводятся случаи, когда пенсионеру производится перерасчёт размера фиксированной выплаты к страховой пенсии, в их числе изменение количества нетрудоспособных членов семьи.

    Из приведённого правового регулирования можно сделать вывод о том, что установленное частью 3 статьи 17 Закона «О страховых пенсиях» повышение фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости и к страховой пенсии по инвалидности представляет собой способ материальной компенсации иждивенческой нагрузки получателя соответствующей пенсии, а потому право на повышенную фиксированную выплату к страховой пенсии по старости и к страховой пенсии по инвалидности и перерасчёт её размера связывается с фактом наличия на иждивении у пенсионера нетрудоспособного члена семьи, относящегося к какой-либо из предусмотренных законом категорий. При этом наличие у нетрудоспособного члена семьи собственного дохода не исключает факт нахождения его на иждивении пенсионера, если оказываемая пенсионером нетрудоспособному члену семьи помощь является существенной, что может быть установлено в том числе в судебном порядке путём определения соотношения между объёмом помощи, оказываемой пенсионером нетрудоспособному члену семьи, и собственными доходами нетрудоспособного члена семьи, и такая помощь может быть признана постоянным и основным источником средств к существованию этого нетрудоспособного члена семьи.

    Как верно установил суд первой инстанции, дочь истца Р является инвалидом с детства, решением суда признана недееспособной, а потому сама себя обслуживать она не может. Истец Рябов Ю. В. проживает совместно с дочерью, осуществляет за ней постоянный уход, в том числе покупает продукты питания и другие предметы первой необходимости, оплачивает коммунальные платежи, несёт расходы на лечение дочери, то есть оказывает ей помощь, являющуюся постоянным и основным источником средств к её существованию, поскольку получаемых Р. пенсии по инвалидности и ежемесячной денежной выплаты, назначенной в соответствии со статьёй 28.1 Федерального закона от             24 ноября 1995 года № 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации», недостаточно для обеспечения её специфических жизненных потребностей, в связи с чем имеются основания для признания Р. находящейся на иждивении Рябова Ю. В.

    Доказательства, свидетельствующие о нахождении Р на иждивении своего отца, подробно проанализированы в решении, представленным доказательствам судом дана верная правовая оценка, при этом все обстоятельства дела, имеющие значение для разрешения данного вопроса, судом учтены.

    Изложенные в апелляционной жалобе доводы представителя ответчика о том, что общий доход Р превышает размер получаемой истцом пенсии, а потому нельзя утверждать о нахождении Р на иждивении своего отца, приводились в суде первой инстанции, в обжалуемом решении таким доводам дана правильная оценка.

    Как следует из Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 22 апреля 2020 года № 20-П, для признания инвалида с детства находящимся на иждивении своего родителя не имеет значения соотношение размеров доходов самого инвалида с детства и его родителя, поскольку помощь, которую оказывает инвалиду с детства его родитель при осуществлении необходимого такому инвалиду постоянного ухода за ним может выражаться не только непосредственно в денежной форме, но и в иных, также требующих определённых денежных затрат, формах (например, в приобретении продуктов питания, одежды, лекарственных средств, оплате медицинских и иных услуг в целях жизнеобеспечения инвалида с детства и др.). Родитель, осуществляя уход за своим ребёнком-инвалидом в силу биологической и социальной связи с ним, совместного проживания и ведения общего хозяйства, несёт сопряжённые с таким уходом значительные материальные затраты в целях поддержания жизнеобеспечения данного инвалида и удовлетворения его специфических нужд и потребностей, которые могут не покрываться за счёт доходов самого инвалида и по этой причине фактически возлагаются на его родителя, в том числе в случаях, когда он сам является получателем пенсии.

    Факт отсутствия у истца доходов от трудовой деятельности, на что обращает внимание податель жалобы, при обстоятельствах настоящего дела правового значения не имеет, учитывая, что истец с 4 мая 2021 года имеет постоянный источник дохода в виде страховой пенсии по старости, за счёт которой истец имеет возможность оказывать дочери помощь, которая представляет для неё постоянный и основной источник средств к существованию.

    Ссылка в жалобе на факт назначения Рябовой Н. Н. опекуном своей дочери Р также не имеет юридического значения в конкретной рассматриваемой ситуации, учитывая, что Рябова Н. Н. не осуществляет трудовой деятельности с 2012 года, получателем пенсии она не является.

Таким образом, в целом доводы апелляционной жалобы стороны ответчика о необоснованности выводов суда о нахождении на иждивении у истца дочери Р с учётом имеющихся в материалах дела доказательств, признаются судебной коллегией несостоятельными.

Проверяя доводы апелляционной жалобы представителя ответчика о незаконности решения суда в части включения в стаж работы в районах Крайнего Севера периода военной службы с 10 ноября 1985 года по              10 декабря 1987 года, судебная коллегия полагает, что такие доводы заслуживают внимание исходя из следующего.

Согласно части 8 статьи 13 Закона «О страховых пенсиях» при исчислении страхового стажа в целях определения права на страховую пенсию периоды работы и (или) иной деятельности, которые имели место до дня вступления в силу настоящего Федерального закона и засчитывались в трудовой стаж при назначении пенсии в соответствии с законодательством, действовавшим в период выполнения работы (деятельности), могут включаться в указанный стаж с применением правил подсчёта соответствующего стажа, предусмотренных указанным законодательством (в том числе с учётом льготного порядка исчисления стажа), по выбору застрахованного лица.

В соответствии с частями 4, 6 статьи 17 Закона «О страховых пенсиях» лицам, проработавшим не менее 15 календарных лет в районах Крайнего Севера и имеющим страховой стаж не менее 25 лет у мужчин или не менее 20 лет у женщин, устанавливается повышение фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости и к страховой пенсии по инвалидности в сумме, равной 50 процентам суммы установленной фиксированной выплаты к соответствующей страховой пенсии, предусмотренной частями 1 и 2 статьи 16 настоящего Федерального закона.

Лицам, работавшим как в районах Крайнего Севера, так и в приравненных к ним местностях, при определении количества календарных лет работы в районах Крайнего Севера в целях установления повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости и к страховой пенсии по инвалидности каждый календарный год работы в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера, считается за девять месяцев работы в районах Крайнего Севера.

В силу части 1 статьи 18 Закона «О страховых пенсиях» размер страховой пенсии, фиксированной выплаты к страховой пенсии (с учётом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии) определяется на основании соответствующих данных, имеющихся в распоряжении органа, осуществляющего пенсионное обеспечение, по состоянию на день, в который этим органом выносится решение об установлении страховой пенсии, установлении и о перерасчёте размера фиксированной выплаты к страховой пенсии в соответствии с нормативными правовыми актами, действующими на этот день.

Одним из условий для установления фиксированной выплаты к страховой пенсии в размере, предусмотренном частью 4 статьи 17 данного Федерального закона (за работу в районах Крайнего Севера) и частью 5 статьи 17 этого закона (за работу в приравненных к ним местностях), является наличие необходимой продолжительности стажа, выработанного календарно в районах Крайнего Севера и в приравненных к ним местностях. Положения статьи 17 Закона «О страховых пенсиях» являются элементом правового механизма пенсионного обеспечения граждан, продолжительное время проработавших в районах Крайнего Севера. Установленное ими правовое регулирование направлено на предоставление указанным лицам повышенного уровня пенсионного обеспечения, имеет целью компенсировать их дополнительные материальные затраты и физиологическую нагрузку в связи с работой и длительным проживанием в неблагоприятных природно-климатических условиях.

Согласно постановлению Совета Министров СССР от 25 марта 1968 года № 181 «О зачёте солдатам, матросам, сержантам, старшинам и военным строителям, уволенным в запас, времени действительной срочной военной службы в районах Крайнего Севера и в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера, в стаж работы, дающий право на получение льгот, установленных за работу в этих районах и местностях» солдатам, матросам, сержантам, старшинам и военным строителям, уволенным, начиная с 1968 года, с военной службы в районах Крайнего Севера и в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера, время их действительной срочной военной службы (службы в военно-строительных отрядах) в этих районах и местностях засчитывается в стаж работы, дающий право на получение льгот, предусмотренных Указами Президиума Верховного Совета СССР от             10 февраля 1960 года и от 26 сентября 1967 года, если они не позднее трёх месяцев после увольнения с военной службы поступили на работу в районах Крайнего Севера и в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера.

Указами Президиума Верховного Совета СССР от 10 февраля 1960 года и от 26 сентября 1967 года предусматривались льготы определённой категории работников в виде надбавок к месячному заработку, дополнительных отпусков, выплате суточных, обеспечения жилой площадью, а также право на назначение пенсии по старости со снижением возраста.

По смыслу названных нормативных актов вышеуказанным лицам, при соблюдении ряда условий, периоды прохождения срочной военной службы могут быть включены в стаж работы в районах Крайнего Севера (приравненных к ним местностях) для целей определения права на досрочное назначение пенсии по старости.

Право на включение периодов военной службы в стаж работы в районах Крайнего Севера (приравненным к ним местностях) для целей определения размера пенсии и установления повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости перечисленными нормативными актами не предусмотрено.

Исходя из действовавшего в спорный период военной службы истца правового регулирования одновременное наличие либо отсутствие таких обстоятельств как прохождение военной службы по призыву в качестве солдата, матроса, сержанта, старшины или военного строителя, прохождение службы в районах, относящихся к районам Крайнего Севера или приравненных к ним местностям, длительность перерыва между увольнением с военной службы по призыву (начиная с 1968 года) и работой не более трёх месяцев, отнесение территории, где осуществлялась работа, на дату зачисления на работу после окончания военной службы по призыву к районам Крайнего Севера или приравненных к ним местностям, поступление на вышеуказанную работу до 1 января 1992 года, имеет значение при разрешении вопроса о праве истца на досрочное назначение страховой пенсии по старости, тогда как в спорном случае истец уже является получателем страховой пенсии по старости и его последующее обращение в пенсионный орган с решением суда о включении периода военной службы в стаж работы в районах Крайнего Севера будет направлено исключительно на установление повышенной фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости, предусмотренной частью 4 статьи 17 Закона «О страховых пенсиях».

Таким образом, по настоящему делу суд первой инстанции приведённые нормативные положения к спорным отношениям применил неправильно, вследствие чего период военной службы истца с 10 ноября 1985 года по 10 декабря 1987 года включён в стаж работы в районах Крайнего Севера, что в дальнейшем будет являться основанием для установления истцу фиксированной выплаты к страховой пенсии в повышенном размере за работу в районах Крайнего Севера после выработки необходимой продолжительности такого стажа (не менее 15 календарных лет).

В силу статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Согласно постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении» решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть первая статьи 1, часть третья статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Поскольку при разрешении требований истца о возложении на пенсионный орган обязанности включить в стаж работы в районах Крайнего Севера период военной службы с 10 ноября 1985 года по 10 декабря 1987 года суд неправильно применил закон, которым следует руководствоваться при разрешении данного спора, решение суда об удовлетворении данной части исковых требований подлежит отмене на основании пункта 4 части первой статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с принятием по делу нового решения о частичном удовлетворении требований истца.

    Руководствуясь статьями 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

    определила:

    решение Ломоносовского районного суда города Архангельска от 18 февраля 2022 года отменить в части возложения на Государственное учреждение – Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу обязанности включить в стаж работы в районах Крайнего Севера Рябова Ю.В. период военной службы с 10 ноября 1985 года по 10 декабря 1987 года, принять по делу новое решение, которым исковые требования Рябова Ю.В. к Государственному учреждению – Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу о включении в стаж периода, перерасчёте пенсии удовлетворить частично.

Обязать Государственное учреждение – Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу произвести перерасчёт размера фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости Рябова Ю.В. в связи с наличием у него на иждивении нетрудоспособного члена семьи – дочери Р, начиная с 4 мая 2021 года, с выплатой Рябову Ю.В. недополученной части пенсии.

В удовлетворении исковых требований Рябова Ю.В. к Государственному учреждению – Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу в остальной части отказать.

Председательствующий	Е. И. Хмара
Судьи	С. В. Эпп
Р. С. Сафонов