Решение по делу № 22-866/2023 от 05.04.2023

Судья Сергеева Е.А. Дело № 22-866/23

76RS0014-02-2021-001388-16

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Ярославль 4 мая 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам Ярославского областного суда в составе

председательствующего Чекалова С.Б.,

судей Безуглова В.В. и Иродовой Е.А., при секретаре Емельяновой А.Н.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы адвокатов Прудникова Д.А., Ломова В.В. и Перевозчикова А.В. на приговор Кировского районного суда г. Ярославля от 10 февраля 2023 года, которым

Савченко Сергей Владимирович, ДАТА РОЖДЕНИЯ

МЕСТО РОЖДЕНИЯ , ОБРАЗОВАНИЕ, несудимый,

осужден по п. «б» ч.4 ст.162 УК РФ, с применением ст.64 УК РФ, к 6 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Чкониа Шермадин, ДАТА РОЖДЕНИЯ

МЕСТО РОЖДЕНИЯ , ОБРАЗОВАНИЕ, несудимый,

осужден по п. «б» ч.4 ст.162 УК РФ к 8 годам лишения свободы, ч.1 ст.222 УК РФ к 3 годам лишения свободы.

На основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения, к отбытию ему назначено 9 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Болквадзе Мирза, ДАТА РОЖДЕНИЯ

МЕСТО РОЖДЕНИЯ , ОБРАЗОВАНИЕ, несудимый,

осужден по п. «б» ч.4 ст.162 УК РФ к 9 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения каждому оставлена в виде заключения под стражу, срок наказания исчислен с момента вступления приговора в законную силу, с зачетом всем времени содержания под стражей из расчета один день за один день: Чкониа и Болквадзе с 9 октября 2020 года и до дня вступления приговора в законную силу, а Савченко с 9 октября 2020 года по 1 апреля 2021 года и с 10 февраля 2023 года и до дня вступления приговора в законную силу.

По делу решена судьба вещественных доказательств. Этим же приговором осужден Лебедев Андрей Владимирович, в отношении которого жалоб и представления не подано.

Заслушав доклад судьи Чекалова С.Б., выступления осужденных Савченко С.В., Чкониа Ш. и Болквадзе М., адвокатов Прудникова Д.А., Ломова В.В. и Перевозчикова А.В. в поддержание доводов жалоб, мнения осужденного Лебедева А.В. и адвоката Прокопчука И.В. об удовлетворении жалоб, прокурора Барабанова А.С. об оставлении приговора без изменения, судебная коллегия

установила:

Савченко С.В., Чкониа Ш. и Болквадзе М. осуждены за разбой, а Чкониа Ш. и за незаконное ношение огнестрельного оружия и боеприпасов к нему, совершенные 9 октября 2020 года в г. Ярославле при обстоятельствах, указанных в приговоре.

Свою вину Савченко признал частично, Чкониа и Болквадзе вину не признали, они все оспаривали квалификацию разбойного нападения, Чкония заявлял о подбрасывании оружия сотрудниками полиции.

В апелляционной жалобе адвокат Прудников в интересах осужденного Савченко просит переквалифицировать действия подзащитного на ч.3 ст.30, п. «б» ч.3 ст.158 УК РФ и назначить наказание с применением ст.62, 64, 73 УК РФ. Указывает, что суд не установил достоверно объективную и субъективную сторону преступления, а именно какое преступление запланировали совершить Савченко и Лебедев, грабеж или разбой, так как из описательной части приговора следует, что они договорились об открытом хищении чужого имущества и Лебедев должен был подыскать офис для нападения, а Чкониа и Болквадзе предложили участвовать в совершении планируемого корыстного преступления. Считает, что отсутствуют доказательства наличия у соучастников договоренности о совершении открытого хищения денежных средств, а тем более о совершении нападения. В деле имеются не опровергнутые показания подсудимых о том, что они договорились о хищении денежных средств, совершенное открытое хищение являлось лишь инсценировкой, а фактически они совершали кражу, действуя в рамках имеющихся сведений о наличии договоренностей между Лебедевым и сотрудником офиса ФИО1, обеспечивая алиби последней. Лебедев сообщил Савченко, что речь будет вестись не о реальном нападении, а об инсценировке хищения. Источником информации и автором идеи, со слов Лебедева, являлось именно ФИО1, которая должна сообщить о том, когда будет крупная сумма и не будет посетителей. Системы видео и аудио наблюдения должны были зафиксировать именно факт нападения, чтобы отвести подозрения от ФИО1. Версия Савченко о том, что он основывался на полученной от Лебедева информации, находясь в офисе, действовал в рамках достигнутых договоренностей об инсценировке нападения, а его умысел был направлен на кражу, нашила свое подтверждение. Показания Савченко в этой части не опровергнуты другими подсудимыми и иными доказательствами, реальность распорядится похищенным у соучастников отсутствовала. Показания потерпевшей ФИО1 о не участии в сговоре версию подсудимых об инсценировке нападения не опровергают, поскольку Лебедев не сообщал никому об отсутствии договоренностей с ФИО1. Представленный акт наблюдения с видеозаписью по встрече соучастников 8 октября 2020 года не содержит аудиофайл беседы, он не опровергает показания подсудимых относительно предложенной Лебедевым инсценировке нападения на офис. Если принять позицию стороны обвинения об отсутствии договоренностей по инсценировке нападения, то действия Савченко все равно нельзя квалифицировать как разбой, так как действия Савченко по приисканию ножа для преступления не установлены, соучастники оговаривали обязательным условием отсутствие оружия. Нож оказался у Болквадзе случайно, поскольку тот надел другую куртку и не проверил карманы, о ноже другие соучастники осведомлены не были и его применение их умыслов не охватывалось. Считает, что в деле отсутствуют доказательства хищения 3 531 500 рублей, принадлежащих КПК ОФ «<данные изъяты>», валюта похищенных средств в обвинении не указана, но размер определен как особо крупный. Защита предлагала возвратить дело прокурору, но данное нарушение суд оценил как техническую ошибку, что является незаконным. Достоверные доказательств изъятия у Савченко купюр, а именно рублей, отсутствуют. Двумя протоколами осмотра у Савченко и Чкониа было изъято 923 купюры на сумму 3 531 500 рублей, которые были осмотрены, приобщены к делу и переданы на хранение представителю «<данные изъяты>» ФИО2 без проверки на наличие признаков подделки. Имеющиеся в деле черно-белые фототаблицы денежных купюр, без оборота, не могут служить безусловным доказательством того, что купюры являются банкнотами Банка России, серийные номера у большинства купюр не читаются. Подлинность находящихся на хранении денежных средств не проверялась, возможность поступления в ярославский офис 3 млн. рублей в период и в порядке, указываемом представителями потерпевшего, исключается. В нарушении п.27 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года № 55 и требований ст.307 УПК РФ в приговоре не содержится обоснованных выводов об отсутствии возможностей назначения Савченко наказания, не связанного с лишением свободы. Суд не учел, что до приговора к Савченко применялась подписка о невыезде и в совершении новых преступлений он не замечен. Следовало учесть заболевания подзащитного, которые препятствуют отбыванию наказания. Проведенная по делу экспертиза подтвердила тяжелое заболевание, но не разрешила вопроса о наличии функциональных нарушений, Савченко требуется хирургическая операция <данные изъяты>, а также последующая реабилитация. В соответствии с ч.2 ст.7 УК РФ применяемые меры уголовно-правового характера не могут иметь целью причинение физических страданий или унижения человеческого достоинства. Назначенное Савченко наказание данный принцип нарушает, имелись основания для применения условного наказания.

В основной и дополнительной апелляционной жалобе адвокат Ломов в интересах осужденного Чкониа просит переквалифицировать действия с «б» ч.4 ст.162 на ч.3 ст.30, п.«в» ч.3 ст.158 УК РФ и назначить наказание с применением ст.64 УК РФ, а по ч.1 ст.222 УК РФ оправдать. Указывает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, понятой ФИО3 показал в суде, что при личном досмотре Чкониа в отделе полиции не видел непосредственно процесс изъятия пистолета из нижнего белья подсудимого, а лишь услышал от сотрудников полиции об изъятии пистолета из трусов, между Чкониа и понятым был сотрудник полиции. В протоколе личного досмотра подзащитного на первой странице отсутствует подпись Чкониа и указание на его отказ от подписи, а на второй странице указывается, что Чкониа от подписи отказался, после чего стоит подпись сотрудника полиции и отсутствуют подписи понятых. ФИО3 пояснил, что Чкониа не предлагалось поставить подпись на первой странице, а ему не предлагали заверить отказ от подписи Чкониа на второй странице, все происходило с полвторого до четырех, в протоколе значится время с 12 до 13.05 часов. Доказательства изъятия пистолета у Чкониа являются недопустимыми, что делает невозможным его признание виновным в отношении огнестрельного оружия. Суд не установил умысел Чкониа на применение насилия, опасного для жизни и здоровья, сам он насилия не применял и не видел фактов применения насилия иными лицами, находился за спиной Болквазе и не видел нож у того в руке, это подтверждается протоколом осмотра видеозаписи. Есть доказательства провокации преступления путем создания условий для его совершения и искусственного увеличения размера похищенных средств. Чкониа частично признал вину и пояснил, что совершил кражу, согласившись на предложение Савченко по инсценировке нападения на офис, в котором работала знакомая одного из подсудимых, нож в руке у Болквадзе увидел лишь при просмотре видеозаписи. Все последующие действия подзащитного были обусловлены договоренностью об инсценировке, его показания согласуются с показаниями иных подсудимых. Чкониа добросовестно заблуждался относительно роли Симоновой в хищении, его умысел был направлен на кражу. Болквадзе показал, что нож использовал по личному усмотрению для разрезания скотча, который был на руках ФИО1, последняя ошибочно восприняла данные обстоятельства, суд не дал правильной оценки диалогу, который происходил между Болквадзе и ФИО1. Приводит диалоги с видеозаписи и считает, что никто из мужчин не высказывал ФИО1 угроз применения насилия, опасного для жизни и здоровья. Потерпевшая не испытывала никакого страха и общалась в прежнем состоянии, не просила сохранить жизнь и здоровье, единственным использованным в отношении ФИО1 предметом являлась скот-лента. Телефонные разговоры между подсудимыми так же свидетельствуют об отсутствии у них умысла на разбой, оружие или угрозы его применения не упоминались. Признак особо крупного размера хищения применен неправильно, исследованные доказательства не подтверждают возможность и законность нахождения денежных средств в сумме более 3,5 млн. рублей в сейфе офиса. Председатель правления КПК <данные изъяты> ФИО4 дважды в суде показал о том, что находившиеся в ярославском офисе деньги являются его личными средствами, но это противоречит другим доказательствам. Представитель потерпевшего ФИО5 пояснял, что это деньги вкладчиков, что являлось попыткой придать законную форму оприходования и нахождения денег утром в ярославском офисе. Работавшие в офисе ФИО1 и ФИО6 показывали, что в сейфе никогда не оставалось такой значительной суммы, максимум могло быть 300-400 тыс.рублей, велась черная бухгалтерия, искажались финансовые операции, отсутствовали документы о движени денежных средств, кассовая книга не велась. Несмотря на это КПК представил кассовую книгу, оформленную с нарушением закона - без заверяющих подписей кассира, главного бухгалтера и представителя, без печати организации, поэтому она подлежала исключению из числа доказательств. За 9.10.2020 года неправильно отражено движения денежных средств, похищенная сумма указана как приходная операция, но расходные операции отсутствуют, а остаток составляет 355,81 рублей. Имеются признаки подделки актов инвентаризации за 8 и 9.10.020 года, из показаний ФИО1 следует, что акт за 8.10.2020 года составлялся позже, утром 9-го она не составляла акта в 8.55 час., а в 11 час. акт составили в отсутствии предыдущих актов. По пояснениям специалиста в области бухучета ФИО7 в суде следует, что деньги в сумме 3 млн. рублей не могли находиться в офисе КПК, так как они отсутствуют по итогам 2020 года на балансе организации, размер активов на 31.12.2020 года составляет всего 920 тыс. рублей. Это же следует и из бухгалтерских документов КПК. Из головного офиса средства не могли поступить из-за дальности его нахождения, время в пути составляет более 9 часов, их внесение пайщиком ФИО8 8.10.2020 года имеет признаки подделки, так как нумерация кассового ордера отличается по нумерации от других ордеров за эту же дату. Таким образом, исследованные доказательства не подтверждают нахождение в офисе 3 млн. рублей, их собственник не установлен, поэтому подлежит исключению признак хищения в особо крупом размере. Приговор несправедливый, ст.64 УК РФ применена к иным соучастникам, роль которых не выше роли Чкониа. С учетом установленных смягчающих обстоятельств суд мог назначить наказание подзащитному ниже низшего предела. Суд недостаточно учел при назначении наказания отсутствие отягчающих обстоятельств, нахождение Чкониа в браке, содержание супруги и 2-х детей, трудоустроенность в Грузии в должности тренера спортшколы, наличие серьезных заболеваний, не привлечение ранее к уголовной и административной ответственности, положительные характеристики и признание вины.

В апелляционной жалобе адвокат Перевозчиков в интересах осужденного Болквадзе просит приговор отменить и дело направить на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции. Указывает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, неправильно применен уголовный закон и приговор несправедливый. Суд положил в основу приговора два ошибочных вывода об отсутствии доказательств добровольного заблуждения соучастников об инсценировке разбойного нападения в сговоре с потерпевшей и признаков оперативной провокации. Необоснованно отвергнуты доводы защиты о недопустимости ряда доказательств и не учтены все смягчающие наказание обстоятельства. Подсудимые на основании полученной от Лебедева информации были убеждены в том, что сотрудник офиса ФИО1 является их соучастницей и инсценирует сопротивление для обеспечения алиби. Выводы суда о недостоверности показаний подсудимых в этой части считает неубедительными, а интерпретацию поведения подсудимых и потерпевшей на видеозаписи необъективной. Привлечение избыточных сил и средств было необходимо для обеспечения правдоподобности инсценировки, первоначальные показания Савченко о неравномерном распределении преступного дохода были направлены на минимизацию своей роли, они опровергаются протоколами изъятия похищенного, у Савченко изъяли более 70 % средств. Неясна осведомленность последнего о сумме предполагаемой похитителями выручки. Потерпевшая вела себя уверенно и до угроз сообщала верный код от сейфа, помогала его открыть, а при покидании подсудимыми офиса требовала вернуться и ее развязать. Такое поведение нехарактерно для человека, сопротивление которого сломлено путем физического насилия. Болквадзе предлагал ножом разрезать скотч, связавший руки потерпевшей, а не причинять ей вред. Это происходило уже после сообщения кода похитителям, преодолевать сопротивление потерпевшей уже не требовалось. После провозглашения приговора версия защиты об оперативной провокации укрепилась и заслуживает проверке. Лебедеву было назначено наказание с применением ст.64 УК РФ, хотя именно он сформировал у соучастников умысел на совершение преступления. Суд фактически уклонился от оценке доводов об искусственном формировании размера хищения и принадлежности большей части денег не потерпевшему, а иному лицу. 8 октября 2020 года денежные средства не могли быть доставлены из г. Воронежа из-за значительности расстояния, не могли быть оприходованы и поступить на баланс организации, свидетель ФИО2 не был допрошен вопреки ходатайствам защиты. Сотрудники центрального офиса не могли предвидеть поступление такой суммы от одного из пайщиков, версия потерпевших о происхождении денег не выдерживает критики. Бухгалтерские документы о приходовании средств сфальсифицированы уже в ходе производства по делу. Доводы защиты об осведомленности сотрудника полиции ФИО9 о размере хищения до пересчета денежных средств суд необоснованно отклонил. Обвинительный приговор не может основываться на предположениях, бремя опровержения доводов об оперативной провокации лежит на стороне обвинения, в допросе свидетеля ФИО9 и бухгалтера центрального офиса ФИО10 защите было отказано. Вывод о размере хищения сделан судом без непосредственного исследования вещественных доказательств, переданных на хранение ФИО2, вопреки положениям ст.240 УПК РФ. Осмотр денежных средств защитником Прудниковым, представленных потерпевшим в судебное заседание, указывает на подложность более половины из 923 купюр. Утверждение суда о том, что в ходе ОРМ «наблюдение» сотрудники полиции наблюдали за фигурантами, а не за входом в офис, противоречит исследованной видеозаписи, на которой скрытое видеонаблюдение ведется именно за входом в офис. Доводы об оперативной провокации, учитывая необычно высокий остаток средств в офисе, нуждаются в тщательной проверке, включая допросы ФИО9, ФИО2 и ФИО10. Ссылка суда не секретный приказ от 11.03.2012 года при представлении результатов ОРД следователю и суду нарушает принцип состязательности и равноправия сторон, защита не имела к нему доступа. Этот приказ не может содержать положение о порядке предоставления следствию документов иного органа, Ярославского областного суда. Суд признал смягчающими наказание обстоятельствами наличие 3 детей и состояние здоровья подсудимого. При этом указал, но ошибочно не признал смягчающим обстоятельством, состояние здоровья матери Болквадзе, которая страдает хроническими заболеваниями и фактически находится на иждивении сына, не получая пенсии. Подобные обстоятельства у других подсудимых суд признал смягчающими наказание.

Государственный обвинитель Павлова Г.Э. и представитель КПК «<данные изъяты>» ФИО4 подали возражения на жалобы защитников, в которых просят оставить приговор без изменения.

Выслушав участников, проверив доводы жалоб по материалам уголовного дела, суд апелляционной инстанции находит приговор законным, обоснованным и справедливым.

В соответствии с проверенными в судебном заседании доказательствами суд правильно установил фактические обстоятельства преступлений и сделал обоснованный вывод о доказанности вины подсудимых в разбойном нападении, а Чкония и в незаконном ношении огнестрельного оружия и боеприпасов к нему. Оценка доказательств в приговоре соответствует требованиям ст.88 УПК РФ.

Все доводы жалоб об инсценировке нападения, не применении ножа к потерпевшей, меньшем размере хищения, не установлении владельца денежных средств, подложность купюр, оперативной провокации и недопустимости доказательств изъятия оружия отражают позицию стороны защиты, которая проверялась в судебном заседании и обоснованно была признана несостоятельной.

Факт нападения Савченко, Чкониа и Болквадзе в соучастии с Лебедевым утром 9 октября 2020 года на офис коммерческой организации КПК «<данные изъяты>», занимающейся выдачей займов (ссуд) и приемом вкладов, для завладения чужими денежными средствами подтверждался показаниями самих подсудимых, представителей потерпевшего ФИО5, ФИО6 и ФИО4, потерпевшей ФИО1, свидетелей ФИО11, ФИО12, ФИО13 и ФИО14, а также совокупностью письменных доказательств, указанных в приговоре.

Ссылка адвоката Прудникова в жалобе на то, что суд не установил объективную и субъективную сторону преступления против собственности не соответствует содержанию проверяемого судебного решения.

Из описания преступного деяния в приговоре следует, что подсудимые накануне распределили между собой роли и выработали план совершения преступления, умыслом каждого из соучастников охватывалась возможность применения насилия к работнику офиса, в том числе опасного для жизни, либо угроза его применения для того, чтобы добиться передачи из сейфа имеющихся денежных средств.

Суд правильно отклонил показания подсудимых о совершении ими инсценировки нападения на офис, поскольку они являлись избранным способом защиты и не соответствовали обстоятельствам дела, в том числе первичным показаниям на предварительном следствии подсудимых Савченко и Лебедева, не упоминавших об инсценировке либо участии в хищении работника офиса.

Никаких оснований полагать, что работник офиса участвует в хищении у Савченко, Чкониа и Болквадзе не имелось, их ссылки на пояснения об этом Лебедева, занимавшего в преступной группе менее значимую роль, надуманы и неубедительны.

При оценке позиции подсудимых об инсценировке нападения суд обосновано обратил внимание и на иные обстоятельства дела, а именно на:

- привлечение Савченко и Лебедевым к совершению преступления Болквадзе и Чкониа для подавления возможного сопротивления сотрудника офиса, что также уменьшало преступный доход каждого соучастника;

- вооруженность подсудимых и применение ими мер конспирации;

- поведение подсудимых и потерпевшей ФИО1 в момент совершения преступления, высказанные требования;

- проведение Лебедевым трудоемких мероприятий по сбору информации о работе офиса и наблюдению за ним, в том числе в день совершения преступления;

- отсутствие у Савченко и Лебедева четкого плана преступления накануне нападения, не упоминание в их телефонных переговорах об участии в преступлении сотрудников офиса и отсутствие в телефонах подсудимых контактов потерпевшей ФИО1;

- намерение подсудимых по отключению (обесточиванию) камер видеонаблюдения и реализацию ими преступления при не отключенном в офисе электричестве.

С подробными выводами суда о применении подсудимыми при совершении нападения предмета, используемого в качестве оружия, судебная коллегия соглашается. Данный факт не вызывает сомнения, он подтвержден показаниями потерпевшей и видеозаписью происходивших событий.

Действия Болквазде по применению насилия, ножа и высказываю угрозы применения насилия, опасного для жизни и здоровья, были связаны только с требованием у потерпевшей кода от сейфа и открытия сейфа, а не с освобождением ФИО1 рук от скотча.

Эти действия и угрозы Болквадзе потерпевшая воспринимала реально, они были очевидны, слышны и не неожиданны для находившихся поблизости Савченко и Чкониа, которые, как правильно указано в приговоре, продолжили свое участие в совершении преступлении и воспользовались примененным к ФИО1 насилием и угрозой применения насилия непосредственно для завладения чужим имуществом.

Размер похищенных подсудимыми денежных средств и их принадлежность достоверно установлены судом, доводы жалоб данные обстоятельства не опровергают, ФИО4 о принадлежности денежных средств лично ему не указывал.

Различные недостатки оформления КПК «<данные изъяты>» финансовых документов, связанных с оборотом денежных средств в организации, не имеют значения для дела и не ставят под сомнение хищение подсудимыми из сейфа коммерческой организации 3 531 500 рублей, которые были изъяты у Савченко и Чкониа сразу после их задержания.

Подлинность похищенных денежных купюр не нуждалось в специальной проверке. До преступления они находились в обычном гражданском обороте, для определения их подлинности было достаточно осмотра и наличия на купюрах общих защитных признаков, все ссылки стороны защиты на поддельность купюр голословны.

Оперативно-розыскные мероприятия по делу проводились уполномоченными лицами и на основании закона, выписки соответствующих судебных решений исследовались, их было достаточно для проверки законности мероприятий. Никаких сведений о том, что сотрудники полиции вмешивались в формирование умысла подсудимых на совершение преступления, не имеется.

Виновность Чкониа в незаконном ношении огнестрельного оружия и боеприпасов подтверждалась совокупностью представленных стороной обвинения и указанных в приговоре доказательств.

После совершения разбойного нападения Чкониа задержали сотрудники полиции и при его личном досмотре обнаружили самодельный пистолет с патронами, которые изъяли в тот же день в помещении дежурной части ОМВД.

Изъятие пистолета с патронами тщательно проверено судом, нарушение прав Чкониа не установлено, факт обнаружения у него огнестрельного оружия с боеприпасами подтверждали протокол личного досмотра, показания его участников и заключение эксперта.

Доводы адвоката Ломова о подписях в протоколе личного досмотра и показаниях понятого ФИО3 не свидетельствуют о недопустимости данного протокола. Чкониа подтвердил в суде свой отказ от подписи протокола и нежелание знакомиться с ним, время составления протокола указано и не вызывает сомнений, ФИО3 непосредственно наблюдал изъятие оружия и принимал участие в тот день в нескольких досмотрах, в том числе полвторого и после пятнадцати часов.

Действия подсудимых суд правильно квалифицировал по п. «б» ч.4 ст.162 УК РФ, как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с угрозой применения насилия, опасного для здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, и в особо крупном размере, а Чкониа и по ч.1 ст.222 УК РФ, как незаконное ношение огнестрельного оружия и боеприпасов к огнестрельному оружию.

Выводы о квалификации в приговоре мотивированы, оснований для ее изменения, как об этом ставить вопрос в жалобах, не имеется.

Нарушений уголовно-процессуального закона при рассмотрении дела и постановлении приговора, влекущих отмену или изменение судебного решения, не допущено.

Оснований для возвращения уголовного дела прокурору у суда не имелось, в предъявленном подсудимым обвинении валюта похищенных ими средств указывается неоднократно. Все ходатайства стороны защиты, в том числе о признании доказательств недопустимыми и допросе свидетелей, разрешались судом согласно требований ч.2 ст.271 УПК РФ.

Наказание Савченко, Чкониа и Боквадзе назначено судом в соответствии с законом, с учетом характера и степени тяжести содеянного, данных о личности каждого, влияния на исправление и условия жизни семей, смягчающих и иных обстоятельств дела, оно является справедливым и близким к минимальному.

Состояние здоровья Савченко подробно изучалось судом и учитывалось при назначении наказания, признаков функциональных нарушений <данные изъяты>, которые приводят к значительному ограничению жизнедеятельности, резко нарушают самообслуживание, требуют постоянного применения посторонней помощи, у него не выявлено.

Все доводы защитников, касающиеся семейного положения осужденных, их характеристик, привлечение к ответственности впервые, наличия детей и иных иждивенцев, состояния здоровья, в том числе родственников, суд учитывал при решении вопроса о наказании виновных.

Иные обстоятельства, которые бы имели значение и свидетельствовали о явной несоразмерности назначенного наказания содеянному и личности каждого из осужденных и не были учтены судом, в жалобах не приведены.

Вид исправительного учреждения для отбывания наказания осужденным назначен судом правильно, в соответствии с п.«в» ч.1 ст.58 УК РФ.

Руководствуясь ст.389.20 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

Приговор Кировского районного суда г. Ярославля от 10 февраля 2023 года в отношении Савченко С.В., Чкониа Ш. и Болквадзе М. оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано во Второй кассационный суд общей юрисдикции через Кировский районный суд г. Ярославля в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня вынесения определения и вступления в законную силу приговора, а для осужденного, содержащегося под стражей под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения, вступившего в законную силу. Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи: