Решение по делу № 33-4125/2019 от 07.03.2019

Судья Мороз С.В. Дело № 33-4125/2019

2.209

КРАСНОЯРСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

20 марта 2019 года          г. Красноярск

Судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Макурина В.М.

судей Гришиной В.Г., Сучковой Е.Г.

при секретаре Виноградовой О.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Гришиной В.Г.

гражданское дело по иску Пуховой Надежды Николаевны к Пуховой Светлане Александровне о признании недействительным договора дарения жилого помещения, применении последствий недействительности сделки

по апелляционной жалобе Пуховой Н.Н.

на решение Советского районного суда г. Красноярска от 19 декабря 2018 года, которым постановлено:

«В удовлетворении исковых требований Пуховой Надежды Николаевны к Пуховой Светлане Александровне о признании недействительным договора дарения жилого помещения, расположенного по адресу: <адрес>, от 25.11.2016 года, применении последствий недействительности сделки, - отказать».

Заслушав докладчика, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Пухова Н.Н., 05 января 1942 года рождения, обратилась в суд с иском к Пуховой С.А. о признании недействительным договора дарения жилого помещения, применении последствий недействительности сделки.

Требования мотивированы тем, что Пухова Н.Н. являлась собственником квартиры <адрес>, площадью 36,3 кв.м. Между ней и ПАВ. совместно с ней проживающим в спорной квартире, 25 ноября 2016 года подписан договор дарения, согласно которому Пухова Н.Н. подарила данную квартиру ПАВ. После подписания данного договора Пухова Н.Н. осталась проживать в данной квартире и проживает в ней до настоящего времени. Также после подписания договора Пухова Н.Н. сама несла жилищно-коммунальные расходы. Между тем, в связи с ухудшением ее здоровья она намеревалась завещать квартиру ПАВ. с тем, чтобы после ее смерти она перешла к нему. ПАВ. предложил ей подписать документы на квартиру, уверяя, что собственником квартиры останется истица и право на квартиру перейдет к нему только после ее смерти, поэтому истица полагала, что подписывает завещание на квартиру. В том, что квартира остается в собственности истицы после подписания договора, уверял ее и работник ФГБУ «ФКП Росреестра», прибывший для оформления документов к ней на дом, поскольку по состоянию здоровья она не может самостоятельно передвигаться. Сущность подписанного договора Пухова Н.Н. поняла только после смерти ПАВ. когда его дочь Пухова С.А. сообщила о том, что является собственником квартиры как наследница умершего. Подписывая договор дарения, истица заблуждалась относительно природы оспариваемого договора и его последствий, думала, что подписывает завещание, не имела намерения безвозмездно передавать ответчику принадлежащую ей на праве собственности квартиру в дар. Постоянное болезненное состояние, плохое самочувствие препятствовали ей должным образом понимать сложные вопросы, касающиеся распоряжения недвижимым имуществом, в данном случае, с ее квартирой.

Судом первой инстанции постановлено вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе Пухова Н.Н. просит отменить решение суда, как незаконное и необоснованное, ссылаясь на то, что судом принято во внимание недостоверное, противоречивое заключение экспертизы, необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о вызове эксперта, не принято во внимание правовое основание иска, на котором истец настаивала.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу Пухова С.А., выражая несогласие с ее доводами, просит оспариваемое решение оставить без изменения.

Проверив решение суда по правилам апелляционного производства в пределах доводов апелляционной жалобы, обсудив доводы жалобы, выслушав представителя Пуховой Н.Н. - Чернышову Т.М., поддержавшую доводы апелляционной жалобы, представителя Пуховой С.А. – Пухову Е.Г., возражавшую против ее удовлетворения, признав возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, надлежащим образом извещенных о рассмотрении данного дела, не сообщивших суду об уважительности неявки в суд, судебная коллегия полагает, что решение суда подлежит отмене.

Как следует из материалов дела, Пуховой Н.Н. на основании купли-продажи квартиры от 05 мая 2012 года принадлежала на праве собственности квартира, расположенная по адресу: <адрес>

25 ноября 2016 года между Пуховой Н.Н. и ПАВ. заключен договор дарения, на основании которого Пухова Н.Н. подарила, а ПАВ. являющийся также ПАВ. последней принял в дар в собственность квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.

15 декабря 2016 года в ЕГРН внесена запись о государственной регистрации перехода права и права собственности ПАВ.. на квартиру по указанному адресу.

<дата> года ПАВ. умер.

Наследниками первой очереди после смерти ПАВ. является его дочь Пухова С.А. и мать Пухова С.А., которые обратились к нотариусу с заявлениями о принятии наследства, открывшегося после смерти сына и отца соответственно.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции исходил из того, что Пухова Н.Н. оспаривает договор дарения на основании п. 1 ст. 177 ГК РФ, поскольку в момент совершения сделки не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, учитывая ее возраст, сопутствующие возрасту заболевания.

Для установления состояния истицы на момент совершения сделки, по делу судом первой инстанции была назначена и проведена экспертами КГБУЗ «Красноярский краевой психоневрологический диспансер № 1» судебно-психиатрическая экспертиза от 03 декабря 2018 года № 5383/д. Согласно заключению комиссии экспертов Пухова Н.Н. на момент подписания договора дарения 25 ноября 2016 года квартиры № 166 по адресу: <адрес>, Пухова Н.Н. страдала <данные изъяты>. Об этом свидетельствуют данные анамнеза, медицинской документации и настоящего обследования <данные изъяты> На фоне проводимого лечения состояние подэкспертной уже в 2015 году стабилизировалось, что нашло отражение при психиатрическом осмотре врачом-психиатром при направлении на МСЭ, когда у подэкспертной были выявлены <данные изъяты> и в 2017 году, когда были выявлены умеренные когнитивные расстройства. То есть, в материалах дела нет сведений указывающих на то, что Пухова Н.Н. в момент подписания договора дарения 25 ноября 2016 года квартиры <адрес> не могла понимать значение своих действий и руководить ими. В настоящее время у подэкспертной определяются признаки интеллектуально-мнестических и эмоционально-волевых нарушений, однако в силу установочного поведения подэкспертной, выражающегося в преувеличении своей психической несостоятельности, оценить степень их выраженности не представляется возможным. Изучив материалы гражданского дела, учитывая возраст подэкспертной, характер и течение имеющихся соматических нарушений, эксперты предположили, что в период времени, относящийся к совершению Пуховой Н.Н. юридически значимого действия (оформление договора дарения) она не обнаруживала выраженных признаков нарушения способности к осознанному принятию решения и его исполнению, ориентировалась в сложившейся ситуации, и была способна в любой момент прекратить выполнение юридически значимого действия или изменить свое решение.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции пришел к выводу, что истцом Пуховой Н.Н. не представлено достаточных допустимых законом доказательств, подтверждающих тот факт, что на момент подписания договора дарения 25 ноября 2016 года она не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

Между тем, суд первой инстанции не учел, что, заявляя требования о признании недействительным договора дарения спорной квартиры, Пухова Н.Н. указала в качестве основания иска не только на неспособность в силу возраста и состояния здоровья понимать значение своих действий и руководить ими, но и на то, что в силу указанных обстоятельств она заблуждалась относительно правовой природы сделки и ее последствий. По указанному основанию иска требования судом не рассматривались. Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции исходил только из того, что истица оспаривает договор дарения на основании п. 1 ст. 177 ГК РФ. Однако истица не обязана указывать нормы права, в соответствии с которыми ею заявлены исковые требования, квалификацию правоотношениям сторон обязан дать суд.

Несмотря на то, что сторона истца уточняла исковые требования в части нормы права и просила применить к оспариваемой сделке положения ст. 177 ГПК РФ и признать сделку недействительной в связи с совершением ее в состоянии не позволяющем понимать значение своих действий, из материалов дела усматривается, что при этом сторона истца последовательно поясняла, что Пухова Н.Н. намерения заключить договор дарения и лишиться своего единственного жилья не имела, при его подписании полагала, что оформляет завещание.

При этом, как следует из протокола судебного заседания от 19 декабря 2018 года, представитель Пуховой Н.Н. – Чернышева Т.М. ходатайствовала о приобщении к материалам дела заявления Пуховой Н.Н. об уточнении требований о признании договора недействительным, которые основаны на положениях ст. 178 ГПК РФ, однако ей в удовлетворении данного ходатайства было отказано.

В соответствии с положениями ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела.

Согласно ст. 328 ГПК РФ по результатам рассмотрения апелляционной жалобы, представления суд апелляционной инстанции вправе отменить или изменить решение суда первой инстанции полностью или в части и принять по делу новое решение.

Учитывая, что истица не отказывалась от исковых требований о признании сделки недействительной в связи с заблуждением относительно ее правовой природы и последствий, производство по делу в данной части не прекращалось, судебная коллегия приходит к выводу о том, что решение суда не соответствует в полной мере обстоятельствам дела.

В соответствии с ч. 1 ст. 196 ГПК РФ при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Учитывая, что суд определяет материальный закон, подлежащий применению к спорным правоотношениям, а также те обстоятельства, на которые истица ссылался как на обоснование своих требований, судебная коллегия полагает, что к спорным правоотношениям подлежали применению положения ст. 178 ГК РФ.

В соответствии с п.2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

Как предусмотрено п. 1 ст. 572 ГК РФ, по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность. При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила, предусмотренные п. 2 ст. 170 настоящего Кодекса.

Согласно п. 1 ст. 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

В соответствии с п. 1 ст. 178 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент заключения сделки) сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения. Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.

По смыслу приведенной нормы, сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

При решении вопроса о существенности заблуждения по поводу обстоятельств, указанных в ч. 1 ст. 178 ГК РФ, необходимо исходить из существенности данного обстоятельства для конкретного лица с учетом особенностей его положения, состояния здоровья, характера деятельности, значения оспариваемой сделки.

Таким образом, юридически значимым обстоятельством, подлежащим доказыванию по данному спору, являлось выяснение вопроса о понимании истицей сущности сделки на момент ее заключения.

В этой связи суду необходимо было выяснить: сформировалась ли выраженная в сделке воля истицы вследствие заблуждения, на которое она ссылается, и является ли оно существенным применительно к ч. 1 ст. 178 ГК РФ, в том числе оценке подлежали такие обстоятельства как грамотность истицы, ее возраст, состояние здоровья, совершаемые действия после подписания договора дарения.

На необходимость выяснения таких обстоятельств указывает Верховный Суд Российской Федерации в Определениях от 25 июня 2002 года по делу N 5-В01-355, от 25 марта 2014 года N 4-КГ13-40, в которых разъяснено, что при решении вопроса о существенности заблуждения по поводу обстоятельств, указанных в части 1 статьи 178 ГК РФ, необходимо исходить из существенности данного обстоятельства для конкретного лица с учетом особенностей его положения, состояния здоровья, характера деятельности, значения оспариваемой сделки.

Как следует из материалов дела и объяснений стороны истца, заключая договор дарения, Пухова Н.Н. заблуждалась относительно природы сделки, полагая, что право собственности на квартиру перейдет к ПАВ. только после ее смерти, поскольку считала, что оформляет завещание на его имя. В силу ее преклонного возраста и состояния здоровья, Пухова Н.Н. заблуждалась относительно природы совершаемой сделки, рассчитывала, что она останется собственником квартиры до своей смерти. Ее воля была сформулирована под влиянием заблуждения, что привело к пороку воли при заключении договора дарения, поскольку она не имела намерения отказываться от права собственности на квартиру.

На момент заключения сделки истица являлась пенсионеркой в возрасте <данные изъяты> года, в 2014 году перенесла <данные изъяты>, нуждалась в постороннем уходе, другого жилья не имела, после подписания договора продолжила проживать в квартире.

Как усматривается из представленных в суде апелляционной инстанции платежных документов за январь-октябрь 2017 года, Пухова Н.Н. после подписания оспариваемого договора продолжала вносить платежи по жилищно-коммунальным услугам, а также оплачивать взносы на капитальный ремонт, услуги домофона.

При этом в представленных платежных документах указано, что финансово-лицевой счет открыт на имя Пуховой Н.Н.

Согласно заключению амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы КГБУЗ «Красноярский краевой психоневрологический диспансер № 1» судебно-психиатрическая экспертиза от 03 декабря 2018 года № 5383/д, Пухова Н.Н. на момент подписания договора дарения 25 ноября 2016 года квартиры <адрес> Пухова Н.Н. страдала <данные изъяты>

Указанные обстоятельства стороной ответчика не оспаривались в судебном заседании и не были учтены судом первой инстанции.

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о том, что в силу своего возраста и состояния здоровья Пухова Н.Н. имела неправильное представление о правовых последствиях подписываемого ею договора дарения, поскольку считала, что подписывает завещание, и не предполагала, что в результате подписания договора лишится права пользования и проживания в квартире, которая являлась ее единственным жильем, продолжала нести бремя содержания спорной квартиры, относясь к ней как к своей собственности. Предположение о том, что истица при отсутствии у нее другого жилья, находясь в пенсионном возрасте по старости, добровольно отказалась от спорного жилого помещения без получения взамен встречного удовлетворения либо иной выгоды, противоречит здравому смыслу.

Учитывая, что волеизъявление Пуховой Н.Н. не соответствовало ее действительной воле, она не имела намерения лишить себя права собственности на квартиру и не предполагала, что ее дальнейшее проживание на спорной жилой площади будет зависеть исключительно от воли собственника жилого помещения, судебная коллегия приходит к выводу о том, что в силу возраста и состояния здоровья истица могла заблуждаться относительно природы сделки и её волеизъявление было направлено на составление завещания, в связи с чем, решение не может быть признано законным и подлежит отмене в силу п. 3 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ в связи с несоответствием выводов, изложенных в решении, обстоятельствам дела, а требования Пуховой Н.Н. о признании договора дарения недействительным по основаниям ст. 178 ГК РФ являются обоснованными и подлежат удовлетворению.

В соответствии со ст. 178 ГК РФ при признании сделки недействительной как совершенной под влиянием заблуждения, применяются правила п. 2 ст. 167 ГК РФ, в соответствии с которым при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке.

Поскольку судебная коллегия пришла к выводу о том, что договор дарения от 25 ноября 2016 года является недействительным, то необходимо применить последствия недействительности договора дарения заключенного между Пуховой Н.Н. и ПАВ. аннулировав запись о регистрации права собственности ПАВ. на спорную квартиру, и возвратить ее в собственность Пуховой Н.Н.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Советского районного суда г. Красноярска от 19 декабря 2018 года отменить.

Принять по делу новое решение, которым исковые требования Пуховой Надежды Николаевны к Пуховой Светлане Александровне о признании недействительным договора дарения жилого помещения, применении последствий недействительности сделки удовлетворить.

Признать недействительным договор дарения квартиры <адрес> заключенный 25 ноября 2016 года между Пуховой Надеждой Николаевной и ПАВ..

Передать в собственность Пуховой Надежде Николаевне квартиру <адрес>

Председательствующий:

Судьи: