Решение по делу № 8Г-17893/2023 [88-19439/2023] от 14.09.2023

УИД № 59RS0004-01-2021-007468-47

Дело № 88-19439/2023

мотивированное определение

составлено 20 ноября 2023 года

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Челябинск                                                                   07 ноября 2023 года

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего        Давыдовой Т.И.

судей                         Шушкевич О.В., Грудновой А.В.

с участием прокурора            Таскаевой А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело№ 2-331/2022 по иску Попова Евгения Геннадьевича к Министерству финансов Российской Федерации, Федеральной службе исполнения наказаний, Главному управлению Федеральной службы исполнения наказаний России по Пермскому краю, Федеральному казенному учреждению здравоохранения «Медико-санитарная часть № 59 Федеральной службы исполнения наказаний», Федеральному казенному учреждению «Исправительная колония № 35» Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Пермскому краю, филиалу «Медицинская часть № 2 Федерального казенного учреждения здравоохранения Медико-санитарная часть № 59 Федеральной службы исполнения наказаний России», Федеральному казенному лечебно-профилактическому учреждению «Краевая туберкулезная больница № 17» Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Пермскому краю о взыскании компенсации морального вреда,

по кассационной жалобе Федеральной службы исполнения наказаний России на решение Ленинского районного суда г. Перми от 07 октября 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 06 июня 2023 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Шушкевич О.В. об обстоятельствах дела, принятых судебных актах, доводах кассационной жалобы, заключение прокурора пятого отдела апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Таскаевой А.А. об оставлении судебных актов без изменения, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Попов Е.Г. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации, Федеральной службе исполнения наказаний (далее ФСИН России), Главному управлению Федеральной службы исполнения наказаний России по Пермскому краю (далее ГУФСИН России по Пермскому краю), Федеральному казенному учреждению здравоохранения «Медико-санитарная часть № 59 Федеральной службы исполнения наказаний» (далее ФКУЗ «МСЧ № 59»), Федеральному казенному учреждению «Исправительная колония № 35» Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Пермскому краю (далее ФКУ «ИК № 35»), филиалу «Медицинская часть № 2» Федерального казенного учреждения здравоохранения Медико-санитарная часть № 59 Федеральной службы исполнения наказаний России (далее филиал «МСЧ     № 2»), Федеральному казенному лечебно-профилактическому учреждению «Краевая туберкулезная больница № 17» Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Пермскому краю (далее ФКЛПУ «Краевая туберкулезная больница № 17») о взыскании компенсации морального вреда в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи в размере 10 000 000 руб.

В обоснование требований указал на то, что с 19 февраля 2020 года отбывает наказание в виде лишении свободы в ФКУ «ИК № 35». В связи с ухудшением состояния здоровья неоднократно обращался в медчасть исправительной колонии, где не получал необходимую медицинскую помощь, в том числе не были проведены необходимые исследования, анализы в целях выявления заболевания. При проведении плановой флюорографии в октябре 2020 года возникли подозрения на наличие заболевания туберкулезом, в связи с чем он был направлен в ФКЛПУ «Краевая туберкулезная больница № 17», где проведенное медицинское обследование не показало наличие туберкулеза, однако, на протяжении 4 месяцев его лечили от <данные изъяты>, поскольку не была проведена компьютерная томография органов грудной клетки, а вместо этого в отсутствие показаний хирургического лечения ему провели хирургическую операцию, результаты которой не подтвердили наличие туберкулеза. Спустя более 5 месяцев он был обследован в кабинете компьютерной томографии ГБУЗ Пермского края «Городская больница г. Соликамска», где была обнаружена <данные изъяты> <данные изъяты>, т.е. <данные изъяты>. При этом хирургическое вмешательство лишь усугубило клиническую картину данного заболевания, так как опухоль стала увеличиваться, состояние здоровья ухудшаться. 29 апреля 2021 года врачебной комиссией Пермского краевого онкологического диспансера диагноз был подтвержден. Длительное непринятие мер по своевременному медицинскому освидетельствованию, ошибка в постановке диагноза и проведение хирургической операции, которая не была показана по медицинским критериям, привели к необратимым последствиям, установлению инвалидности 2 группы.

Решением Ленинского районного суда г. Перми от 07 октября 2022 года с ФСИН России в пользу Попова Е.Г. взыскана компенсация морального вреда в размере 150 000 руб. В удовлетворении остальной части иска Попову Е.Г. отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 06 июня 2023 года решение Ленинского районного суда г. Перми от 07 октября 2022 года оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ответчик ФСИН России просит отменить судебные акты ввиду их незаконности. Указывает на то, что основанием для наступления ответственности является совокупность обстоятельств, включающих в себя наступление вреда, противоправность поведения причинителя, причинную связь между указанными элементами, вину причинителя вреда. Тогда как, судами не установлена причинно-следственная связь между незаконными действиями (бездействием) должностных лиц уголовно-исполнительной системы и состоянием здоровья истца (болезнь, ухудшение здоровья и т.д.), следовательно, взысканная судом компенсация морального вреда в размере 150 000 руб. является завышенной и необоснованной. Факт причинения потерпевшему физических и нравственных страданий судами не установлен. Доказательств причинения психологических и моральных травм истцом не представлено, доводы истца опровергаются позицией ответчиков, оснований для возмещения компенсации морального вреда не имеется. Полагает, что компенсация морального вреда не отвечает требованиям разумности и справедливости, влечет незаконное обогащение Попова Е.Г.

Истец Попов Е.Г., представители ответчиков ФСИН России, ГУФСИН России по Пермскому краю, ФКУЗ «МСЧ № 59», ФКУ «ИК № 35», филиала «МСЧ № 2», ФКЛПУ Краевая туберкулезная больница № 17, Министерства финансов Российской Федерации в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. В соответствии со статьями 167, 3795 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

В силу статьи 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, судебная коллегия считает, что оснований, предусмотренных статьей 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены или изменения судебных постановлений не имеется.

Судами установлено и из материалов дела следует, что Попов Е.Г отбывал наказание в виде лишения свободы в ФКУ «ИК № 35» с 19 февраля 2020 года.

19 февраля 2020 года Попов Е.Г. был осмотрен врачом в карантине ФКУ «ИК № 35». 20 февраля 2020 года госпитализирован в дневной стационар в связи с жалобами на подъем температуры тела, кашель, слабость. 15 апреля 2020 года Попов Е.Г. осмотрен в связи с жалобами на кашель, слабость, подъем температуры тела, установлен диагноз: <данные изъяты> в стадии обострения, назначено лечение.

20 октября 2020 года при проведении плановой флюорографии <данные изъяты> выявлены изменения в виде признаков <данные изъяты>, в связи с необходимостью дообследования и изоляции пациента с подозрением на <данные изъяты> Попов Е.Г. был направлен для проведения обследования и лечения в филиал «Туберкулезная больница № 2» ФКУЗ «МСЧ № 59», где находился с 09 ноября 2020 года по 17 февраля 2021 года.

27 января 2021 года Попову Е.Г. проведено оперативное вмешательство: <данные изъяты>.

03 февраля 2021 года по результатам проведенного обследования установлен диагноз: <данные изъяты>

18 февраля 2021 года проведена обзорная рентгенография грудной клетки, заключение: <данные изъяты>

15 марта 2021 года в условиях ГБУЗ Пермского края «Городская больница г. Соликамска» проведена мультиспиральная компьютерная томография органов <данные изъяты>

06 апреля 2021 года состоялась консультация онколога ГБУЗ Пермского края «Пермский краевой онкологический диспансер». После проведения дополнительного обследования, повторной консультации в ГБУЗ Пермского края «Пермский краевой онкологический диспансер» проведен консилиум, вынесено консультативное заключение: <данные изъяты>

17 мая 2021 года Попову Е.Г. установлена вторая группа инвалидности.

29 июня 2021 года Попов Е.Г. отказался от назначенного курса полихимиотерапии.

С целью определения качества и своевременности оказания Попову Е.Г. медицинской помощи определением суда от 21 февраля 2022 года по делу назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ГКУЗ особого типа Пермского края «Пермское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы».

В соответствии с заключением экспертов от 27 июня 2022 года обследование Попова Е.Г. проведено в полном соответствии с клиническими рекомендациями, противотуберкулезная терапия проводилась в рамках существующих протоколов. Хирургическое вмешательство (<данные изъяты> Оперативное диагностическое вмешательство откладывалось по техническим причинам, о чем имеется запись в истории болезни, в рассматриваемом случае любой другой диагностический метод (мультиспиральная компьютерная томография, ультразвуковое исследование фибробронхоскопия) являются лишь вспомогательными и не могут являться бесспорным доказательством диагноза. Назначенное врачебным консилиумом ГБУЗ Пермского края «Пермский краевой онкологический диспансер» лечение (полихимиотерапия) полностью соответствует клиническим рекомендациям стандартам лечения. Отказ от назначенного лечения (подписанный 29 июня 2021 года) является крайне неблагоприятным прогностическим фактором, так как неизбежно приведет к прогрессированию и генерализации процесса. Фактов отказа Попову Е.Г. в оказании медицинской помощи при анализе медицинской документации не выявлено.

Вместе с тем при оказании медицинской помощи были допущены диагностические дефекты: не проведено рентгенологическое исследование <данные изъяты> при обращениях за медицинской помощью 28 января 2020 года и 15 апреля 2020 года при наличии показаний (жалобы <данные изъяты>) при выявлении изменений в <данные изъяты>, в соответствии с приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 29 декабря 2014 года № 951 «Об утверждении методических рекомендаций по совершенствованию диагностики и лечения <данные изъяты>

Указанные выше дефекты оказания медицинской помощи, учитывая <данные изъяты>, не повлияли на возникновение этого заболевания. Группа инвалидности Попову Е.Г. была установлена в связи с заболеванием, а не в связи с дефекатами оказания медицинской помощи. Таким образом, между дефектами оказания медицинской помощи и возникновением у Попова Е.Г. заболевания, установлением группы инвалидности причинно- следственной связи (прямой, непрямой) не имеется.

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», Порядка организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы, утвержденным приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 28 декабря 2017 года №285, статей 15, 1064, 1071, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, содержащимися в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», исходил из того, Попову Е.Г. в период отбывания наказания в виде лишения свободы не была оказана необходимая медицинская помощь в виде проведения требуемой диагностики, при этом истец испытывал физическую боль, что привело к невозможности осуществления нормальной жизнедеятельности, при этом, находясь в местах лишения свободы, истец объективно не имел альтернативной возможности обратиться за медицинской помощью, проведением необходимых исследований и установлением диагноза в иную медицинскую организацию.

Установив, что в течение продолжительного времени ФКУЗ «МСЧ      № 59» ФСИН России ненадлежащим образом исполнялись обязанности по организации медицинской помощи лицу, содержащемуся в исправительном учреждении, что не опровергнуто ответчиками какими-либо доказательствами, пришел к выводу о доказанности причинения истцу действиями ответчиков морального вреда, под которым понимаются физические и нравственные страдания, и, как следствие, возложении обязанности по компенсации истцу причиненного морального вреда на ФСИН России как главного распорядителя средств федерального бюджета за счет казны Российской Федерации, поскольку ответственность в таких случаях несет государство - Российская Федерация в лице ФСИН России.

Поскольку остальные ответчики по заявленным истцом требованиям не являются надлежащими ответчиками, суд первой инстанции отказал в удовлетворении иска к ГУФСИН России по Пермскому краю, ФКУЗ «МСЧ № 59», ФКУ «ИК № 35», филиалу «МСЧ № 2», ФКЛПУ Краевая туберкулезная больница № 17, Министерству финансов Российской Федерации.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции, исходя из характера установленных недостатков при оказании медицинской помощи Попову Е.Г. в период его нахождения в условиях ограничения свободы, нарушения прав истца на качественную медицинскую помощь, требований разумности и справедливости, пришел к выводу о взыскании в пользу истца компенсации морального вреда в размере 150 000 руб., полагая указанную сумму соответствующей степени перенесенных физических и нравственных страданий.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда находит приведенные выводы основанными на правильном применении и толковании норм материального права, регулирующих спорные отношения.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме, лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Согласно статье 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Как следует из разъяснений, изложенных в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года    № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются: причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда (нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями (бездействием) медицинского учреждения (его работников); наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда; вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его работников.

Согласно статье 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации в случаях, когда в соответствии с данным кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 Гражданского кодекса Российской Федерации эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.

Из разъяснений, данных в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» следует, что обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Изучение материалов дела показывает, что судами юридически значимые обстоятельства установлены верно, представленным сторонами доказательствам дана верная правовая оценка, выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на приведенном выше правовом регулировании спорных правоотношений, установленных судами обстоятельствах.

Доводы кассационной жалобы о том, что основанием для наступления ответственности является совокупность обстоятельств, включающих в себя наступление вреда, противоправность поведения причинителя, причинную связь между указанными элементами, вину причинителя вреда, тогда как, судами не установлена причинно-следственная связь между незаконными действиями (бездействием) должностных лиц уголовно-исполнительной системы и состоянием здоровья истца (болезнь, ухудшение здоровья и т.д.), являются несостоятельными и опровергаются материалами дела.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Под охраной здоровья граждан понимается система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение (пункты 3 и 4 части 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (пункт 21 статьи 2 указанного Закона).

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи (часть 2 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласно части 6 статьи 12 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденные имеют право на охрану здоровья, включая получение первичной медико-санитарной и специализированной медицинской помощи в амбулаторно-поликлинических или стационарных условиях в зависимости от медицинского заключения.

Оказание медицинской помощи лицам, отбывающим наказание в местах лишения свободы, осуществляется в соответствии с Порядком организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы, утвержденным приказом Минюста России от 28 декабря 2017 года № 285.

Оказание медицинской помощи лицам, заключенным под стражу, или осужденным осуществляется структурными подразделениями (филиалами) медицинских организаций, подведомственных ФСИН России, и СИЗО УИС, подчиненных непосредственно ФСИН России, а при невозможности оказания медицинской помощи в медицинских организациях УИС - в иных медицинских организациях государственной и муниципальной системы здравоохранения. К структурным подразделениям (филиалам) медицинских организаций УИС, оказывающим медицинскую помощь лицам, заключенным под стражу, или осужденным, в СИЗО, в учреждениях УИС, лечебно-профилактических учреждениях, лечебных исправительных учреждениях УИС, относятся медицинские части (здравпункты), больницы, в том числе специализированные (психиатрические, туберкулезные), дома ребенка (пункт 2 Порядка).

Согласно пункту 5 Порядка, осужденные направляются: в медицинские организации УИС для оказания медицинской помощи в стационарных условиях; в лечебные исправительные учреждения УИС - для оказания медицинской помощи в амбулаторных условиях больным туберкулезом, алкоголизмом и наркоманией; в учреждения УИС, при которых организованы дома ребенка, - для оказания медицинской помощи осужденным беременным женщинам и женщинам, совместно с которыми содержатся дети в возрасте до трех лет.

В период содержания осужденного в учреждении УИС осуществляется динамическое наблюдение за состоянием его здоровья, включающее ежегодное лабораторное исследование (общий анализ крови, мочи), осмотр врача-терапевта (врача общей практики) или фельдшера, которые проводятся один раз в год, а также флюорографию <данные изъяты> или рентгенографию органов <данные изъяты>), которые проводятся не реже одного раза в шесть месяцев в рамках проведения профилактических медицинских осмотров в целях выявления туберкулеза (пункт 31 Порядка).

Из указанных положений следует, что лица, отбывающие наказание в виде лишения свободы, имеют право на получение медицинской помощи, включая профилактику заболеваний, своевременную диагностику и лечение, а неоказание такой помощи либо неполное (несвоевременное) оказание помощи влечет нарушение прав и, соответственно, является основанием для компенсации морального вреда.

Установив, что в период нахождения в местах лишения свободы при оказании медицинской помощи Попову Е.Г. были допущены диагностические дефекты, что выразилось в не проведении рентгенологического исследования <данные изъяты> при неоднократных обращениях за медицинской помощью и при наличии показаний, недостаточном (однократно) количестве исследований мокроты при выявлении изменений в <данные изъяты>, учитывая, что истец не имел возможности пройти обследование в целях диагностирования заболевания, при этом фактически имевшееся у него заболевание причиняло ему физическую боль, значительно снижало уровень его жизни, суды пришли к обоснованному выводу о возложении на ответчика обязанности по компенсации морального вреда.

В этой связи доводы кассационной жалобы о том, что указанные выше дефекты оказания медицинской помощи, учитывая <данные изъяты>, не повлияли на возникновение этого заболевания, группа инвалидности Попову Е.Г. была установлена в связи с заболеванием, а не в связи с дефектами оказания медицинской помощи, о незаконности обжалуемых судебных постановлений не свидетельствуют.

Доводы кассационной жалобы о завышенном размере взысканной компенсации морального вреда являются необоснованными, поскольку законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет конкретный размер компенсации, а предоставляет определение размера компенсации суду. Компенсация морального вреда должна возместить потерпевшему понесенные им физические и нравственные страдания.

Согласно пункту 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» при определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации). В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации), устранить эти страдания либо сгладить их остроту. Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении.

Приведенным требованиям обжалуемые судебные постановления не противоречат, размер компенсации морального вреда определен судами исходя из конкретных обстоятельств настоящего дела, с учетом характера допущенных нарушений.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, не содержат обстоятельств, свидетельствующих о нарушении судами норм материального и процессуального права, фактически сводятся к переоценке доказательств по делу, тогда как, правом оценки доказательств наделены суды первой и апелляционной инстанций.

Кассационный суд общей юрисдикции в силу своей компетенции при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судебными инстанциями фактических обстоятельств, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судами первой и апелляционной инстанций, и правом переоценки доказательств не наделен.

Нарушений норм материального права, влекущих безусловную отмену судебных постановлений, не допущено. С учетом изложенного судебная коллегия приходит к выводу, что обжалуемые судебные акты приняты с соблюдением норм права, оснований для их отмены или изменения в соответствии со статьей 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не имеется.

Руководствуясь статьями 390, 3901 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Ленинского районного суда г. Перми от 07 октября 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 06 июня 2023 года оставить без изменения, кассационную жалобу Федеральной службы исполнения наказаний России – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи